часть 6. (1/1)

Время летело удивительно быстро, крупинка за крупинкой наполняя старые часы, и скоро на смену солнечным дням пришла самая настоящая зима, за пару дней заполонившая огромный Мидгард нескончаемым потоком серебристого снега. Так же скоро она добралась и до Диколесья, но упорные старания Кратоса не позволили ей стать здесь хозяйкой?— хельхеймский холод так и не вторгся в их дом, и внутри маленькой хижины по-прежнему было тепло и уютно?— почти так же, как было при Фэй.Почти…Потому что так, как было при ней, быть уже никогда не могло. К их общему сожалению.Кратос не находил себе места.С каждым новым рассветом Атрею становилось все хуже. Эти жуткие приступы, казалось, не знали ни границ, ни меры, и чем больше времени проходило, тем болезненнее они протекали. Мальчик все чаще кашлял?— так надрывно и сухо, словно вот-вот собирался задохнуться?— и алая кровь с черными сгустками окрашивала его затертые рукава. Он был все так же ужасно бледен: его мертвецки-серая кожа не сравнивалась бы даже с пеплом на теле спартанца. На ней проступали дорожки сине-зеленых вен и маленькие черные пятна, будто кусочки гниющей плоти, и оттого Атрей в буквальном смысле походил на ходячего мертвеца, выбравшегося из самых глубин Хельхейма и вернувшегося в родные просторы. Его судороги были больше похоже на предсмертные муки, на жуткую бесконечную агонию, что почти выжигала в мальчишке все живое. А сны… Его сны и вовсе стали непрерывной чередой повторяющихся кошмаров. Одни и те же картинки без смысла и правды, что убивали Атрея ближе к рассвету. Он кричал по ночам еще громче, чем раньше, бесконтрольно бредил, вспоминая нехорошими словами то Магни и Моди, то Бальдра, то имена совсем не знакомых Кратосу людей.Хотя еще недавно, казалось бы, Атрей наконец зажил нормальной человеческой жизнью. Все было так хорошо… Даже лучше! Без этих голосов, вечно гомонящих в его голове, без этой дурацкой лихорадки, мальчик даже начал верить, что все налаживается! Но нет… Стало лишь только хуже. Гораздо-гораздо хуже. В попытках справиться с отчаянием Атрей все чаще сбегал и с дома и по приходу даже выглядел вполне здоровым, словно лес и вправду имел какие-то чудодейственные сил исцеления, но потом эта карусель судьбы начинала свой новый круг, и через несколько часов юноша вновь сворачивался калачиком на своей постели и, стискивая зубы покрепче, начинал тихо скулить от боли.А Кратос должен был просто стоять и молча наблюдать за тем, как жизнь медленно покидает тело его любимого сына. Он был не в силах что-либо сделать. Он не мог ничем помочь, не мог отдать взамен свою собственную жизнь или жизнь сотни других?— столько душ, сколько потребуется?— ведь Владычица Смерть абсолютно ни в чем не нуждалась, и каждая попытка будто заранее была обречена на провал. Кратос был совершенно беспомощен, и никакая сила, никакие мышцы или оружие не могли этого исправить. Ни одно лекарство, оставленное Фэй на старых полках, не могло излечить Атрея, не могло даже хоть немного облегчить его страданий, и мальчик просто угасал на их глазах с каждым новым днем, и… Нет, Кратос просто не мог допустить его смерти! Ни сейчас, ни через год, ни даже через десять лет! Не снова!.. Кто угодно, но только не Атрей!Нужно было искать это дурацкое лекарство.Нужно было хоть что-то делать, куда-то идти, пробовать, пытаться, но… Как? Куда им бежать? И что именно искать на просторах этих огромных девяти миров?Спартанец совсем совсем не знал…Еще и эта девчонка!Такая раздражающая, ненужная, такая беспечная! Такая лишняя и непредвиденная!.. Такая… Такая… Черт, да одно ее существование просто выводило мужчину из себя! Он даже не был с ней знаком, но она уже так ужасно злила его, что он был полностью уверен в том, что их настоящее знакомство не привнесло бы в их жизнь совершенно ничего хорошего. Появившаяся из ниоткуда, словно торнадо, эта ходячая катастрофа могла навредить мальчику, могла разрушить все то, что они так упорно строили годами. И потому бездействовать было просто нельзя! Она была опасна, Кратос точно об этом знал, он чувствовал! И это была еще одна из тысячи причин увести мальчишку как можно дальше отсюда.Мужчина думал, что за все эти годы он убил или изгнал всех, кто осмелился хоть приблизиться к Диколесью, но она… Откуда она только здесь взялась?! Откуда?! —?Мы должны отправиться за лекарством,?— грубый бас бесцеремонно нарушил тишину их маленькой хижины. Мимир едва дернулся, будто заново вслушиваясь в сказанные спартанцем слова, но тот и не подумал отступаться. Наоборот, его голос стал лишь увереннее и громче, и он тут же добавил:?— Как можно быстрее. —?Это, конечно, прекрасное решение, брат, но я не думаю, что твой сын с нами согласится. Скажу даже больше: он НИКОГДА на это не согласится! —?несколько остудил его пыл старик, но даже тогда в янтарных глазах не зародилось ни тени сомнения. Как и всегда. И ощущение, что он единственный, кто чего-то не знает, сразу же посетило Умнейшего из Умнейших. —?Только… —?в его голове начало появляться нечто, похожее на внезапное озарение, и золотистый взгляд Мимира тут же вспыхнул новыми красками. Он в изумлении поднял брови и радостно произнес:?— Только если мы не скажем ему, за чем идем! Ну, конечно! Ты гений!В ответ?— лишь привычное хмыканье. —?Оу… —?радость головы так же быстро сменилась разочарованием. —?Так мы и не собирались ему ничего говорить. —?Именно. —?Знаешь… Звучит, как план, о котором потом мы очень пожалеем,?— предостерег Мимир. —?Возможно. Но иного выхода у нас все равно нет. —?С тобой не поспоришь,?— согласился старик и, немного помолчав, обеспокоенно продолжил:?— Но… Мы прямо ничего ему не расскажем? —?Нет. —?Совсем-совсем? —?Да. —?Прямо… Вот ничегошеньки? ?— Да. —?И это все, что ты можешь мне ответить? —?немногословный Кратос в очередной раз заставил старика припрятать широкую улыбку в долгой седой бороде. —?Да. —?Что же, ладно,?— усмехнулась неугомонная голова,?— И раз у нас еще осталось время, мы вполне можем поболтать о том, что у твоего сына появилась подружка! —?Ну уж нет,?— Бог Войны сразу же поспешил отказаться от столь занимательного предложения, но Мимира, честно говоря, это уже мало волновало. Последние шесть лет совместной жизни дали ему достаточно свободы и смелости для таких бесед. —?Даже не думай об этом. —?А я уже, мой дорогой Кратос,?— старик изобразил этот странный зловещий смех, будто собирался обречь спартанца на вечные муки. —?Не хочу нагнетать, конечно, но насколько по шкале от одного до десяти ты планировал стать чьим-то тестем в ближайшее время? Или… Может, уже дедушкой сразу? Ну, знаешь, эти мелкие спиногрызы с вашим отвратительным характером, которые носятся по дому и только и делают, что кричат и рушат все вокруг, ха-ха-ха. Ух! Звучит захватывающе, правда?Мимир готов был принять за сказанное самое суровое наказание, но, на удивление, спартанец ответил на эту подачку даже весьма дружелюбно: по крайней мере, легкий дружеский шлепок Умнейший из Умнейших уж точно мог засчитать за проявление любви и уважения. —?Нет, брат, а все же, если вот просто задуматься и прикинуть, то… —?Голова! —?Ладно-ладно, я молчу! ***И все же, чтобы отправиться в столь спонтанное путешествие, им нужен был хоть какой-то план.Мимир был прав: Атрей, в силу своего упрямства и капризов, ни за что в жизни не согласился бы пойти на поиски своего же лекарства. По крайней мере, уж точно не по собственной воле. Его злили любые попытки отца помочь ему, он противился и ругался, он игнорировал и уходил прочь, изо всех сил презирая все, что хоть немного граничило с жалостью. Юноша очень хотел казаться сильным, особенно перед Кратосом, хотел честно оправдывать имя, данное ему отцом, и потому не раз повторял: он обязательно справится сам и совсем не нуждается в этих нелепых подачках. Представить только! Раньше Атрей так требовательно относился к заботе со стороны спартанца, он жить без нее не мог и с огромным трудом все же сумел ее добиться, а теперь от ее количества просто тошнило. Кратос, конечно, не понимал: Атрея душила эта чрезмерная опека, он хотел немного свободы, хотел немного…своей жизни. А отец так сильно стремился уберечь его от всего на свете, что это не просто раздражало?— буквально мешало жить и дышать.И потому им так нужна была причина.Причина достаточно веская, чтобы Атрея не пришлось тащить за собой силой.Придумать убедительную ложь… Надо же! Кратос никогда бы не подумал, что это станет для него такой нелегкой задачей. Раньше он справился бы с ней без особого труда, а теперь ломал голову уже больше недели и все равно не мог придумать ничего путного. Он знал [оправдывал себя]: это было лишь необходимой мерой. Они оба, отец и сын, больше всего на свете ненавидели именно ложь, но разве можно было сейчас поступить как-то иначе?Скорее всего, нет.Само собой, нет. —?Может быть, приближение Рагнарёка? —?перебирая уже тысячный вариант, предложил Мимир. —?Возьмемся за ручки и сбежим под предлогом, что очень страшимся перед грядущим концом всего живого? —?Нет. —?Тогда… Слушай, а как насчет неоткрытых миров? Карт сокровищ? Ну, не знаю… Незаконченных дел? У него же целый дневник и множество карт! —?появившаяся идея, такая мимолетная и яркая, на секунду вселила в старика уверенность в их скорой победе. Но долго радоваться не пришлось: серьезный голос Кратоса довольно быстро отверг и это предложение. —?Нет. Он не захочет.Старик вынужден был согласиться.Помощь другим, необычайные приключения в новых мирах, опасность, таящаяся за каждым углом?— ничего из этого уже не вызывало в Атрее ни капли интереса. Все, что хоть когда-то занимало его, давно уже потеряло всякий смысл, а его энтузиазм, прежде такой неиссякаемый и вечный, энтузиазм, который мог еще долго заставлять его вести этот старый дневник, путешествовать в поисках новых легенд и идеально ровными треугольниками [с почти греческой кропотливостью] складывать найденные карты вглубь пожелтевших страниц, вдруг просто исчез. Ни с того ни с сего. И все для Атрея стало абсолютно неважным. —?Знаю! —?вдруг воскликнул Мимир, когда несколько десятков шестеренок в его голове наконец соединились в единый механизм и тотчас привели его к разгадке. —?Один! Один и Тор, ну конечно! Как же я не додумался до этого раньше?Кратос непонимающе нахмурился. —?Ты помнишь, когда вы вернулись домой после того путешествия, Атрей сказал тебе, что ему снился странный сон. Сон о том, что к вашему порогу заявился сам Тор! —?И? —?Ну же, брат, будь чуточку догадливее! Мы можем сказать твоему сыну, что сон и впрямь оказался явью, и Тор прибыл сюда по указке Одина, чтобы раз и навсегда расправиться с вами! Понимаешь, да?От радостного голоса старика спартанец лишь еще больше насупился. —?О, Кратос, ну не расстраивай меня! —?разочарованно протянул Мимир. —?Смотри. Коварный Один больше всего на свете желает заполучить власть над Йотунхеймом, так? Он знает, что она есть только у вас, и только вы в силах открыть для него портал. Поэтому он посылает сюда Тора, чтобы тот выбил из вас ответ, а затем быстро устранил угрозу. Но ты и сам знаешь, что такой трюк с нами не пройдет и без боя мы никогда не сдадимся. Однако, сражаться с высшими богами с тем оружием, что у нас руках?— чистой воды безумство, и поэтому все, что нам остается?— бежать и искать то, что по мощи сравниться с Мьёльниром для яркой и захватывающей последней битвы. Идеальный план, да? —?Мы хотели лишь немного приукрасить, чтобы он пошел с нами,?— недовольно напомнил Кратос. —?А это уже целая легенда. —?Зато она точно сработает! —?тут же возмутился старик. —?Да и к тому же, не так уж сильно я и соврал! —?Не уверен. —?Пойми, чтобы заставить Атрея куда-то пойти, нужно что-то абсолютно грандиозное! Опаснейшее! Масштабное! Что-то такое, что могло бы напомнить ему о том времени, когда вы путешествовали вместе! Теперь его не испугают ни драугры, ни огры, ни тролли, ни даже ледяные древние! Но Один и Тор… Кратос, это ведь совершенно другой уровень! Я уверен, что твой сын ни за что не позволит Всеотцу попасть в Мир Великанов и опорочить память матери. Я знаю, что он бросит все свои силы на эту борьбу! Это ведь слишком…ценно для него.Что же лукавить, это было ценно не только для Атрея.Кратос знал, что точно бы отдал все на свете, чтобы защитить мир, служивший последним напоминанием о любимой жене. Фэй была для них обоих чем-то нерушимо святым, чем-то подчеркнуто правильным и идеальным. Она была их единственным лучиком света среди постоянной тьмы, их спасительным якорем в бушующем море боли. Они любили ее бесконечно и безумно. Оба. Каждый по-своему. И потому грек сомневался: действительно ли нужно было привлекать ее к этой лживой истории? Или это… Их единственный выход? —?Но стоит ли играть на этом? —?озвучил вслух свой вопрос Кратос.Ответ давно уже был им предсказан, но маленькая робкая надежда все еще теплилась в его душе. Быть может, все обойдется? Может, они все же смогут найти другое решение?Но другого, конечно же, не было.И он, и Мимир прекрасно это понимали.А рассказ старика?— на удивление такой сладкий и связный почему-то так манил, так внушал согласиться и тут же сорваться в путь. Немножко актерской игры, щепотку напористости и сверху с горкой присыпать воспоминаниями?— и, возможно, этот план действительно мог быть не так уж плох.Колебаться у Кратоса не было ни сил, ни желания.Нужно было пойти на этот риск. Нужно было оставить за бортом все бессмысленные сожаления и, собрав всю волю в кулак, наконец отправиться в долгую дорогу. Все последствия настигнут их лишь завтра, вся ложь откроется лишь с первыми лучами солнца, а сегодня им нужно просто смириться с этим сложным, но очень правильным решением, и сделать все возможное и даже невозможное, чтобы воплотить задуманное в жизнь. —?Если он и пойдет с нами,?— Кратос не сомневался [спартанцам, говорят, не положено], скорее?— просто предупреждал, прошивая стальным холодом каждую собственную фразу. Их мир был необъятно велик, и им попросту не удалось бы изучить каждый его уголок вдоль и поперек, чтобы найти не известное никому лекарство. Необходима была начальная точка. Отправной пункт. Место, с которого начнется их необычайно увлекательное и трудное приключение. Ведь идти вслепую было нельзя: на кону стояла не простая забава, а жизнь Атрея. —?Где искать лекарство?Умнейший из Умнейших затих, но лишь ненадолго.Им нужен был человек, который с магией знаком давно, который держит в памяти тысячи рун и заклинаний, но не использует их во зло. Им нужен был тот, кто смог бы понять причину этой странной лихорадки и дать им хоть какую-нибудь подсказку. Любую, пусть даже самую крохотную зацепку?— все, что угодно, только бы это имело толк.Но кроме навязчивого образа Фрейи на ум никто не приходил.Только если… —?Альвхейм,?— неожиданно для себя выдал Мимир,?— Один из знакомых мне светлых эльфов может что-то знать об этом. Вариант, конечно, не самый надежный, но… —?Другого у нас нет,?— отрезал Кратос,?— Значит, решено.Снова идти на риск, снова под звучным лозунгом ?все или ничего?.Прямо как в старые и далеко не добрые спартанские времена.Напряженную тишину вдруг нарушили чьи-то скорые шаги.Кратосу даже можно было не оборачиваться, ведь он и так уже отлично знал: Атрей наконец возвращался домой.Сегодня его снова не было довольно долго, и отец жутко беспокоился, а тот факт, что в этот момент рядом с мальчишкой была еще и какая-то неизвестная девчонка, лишь усугублял это и без того сильное беспокойство. Однако, стоило признать: компания этой девицы положительно сказывалась на состоянии Атрея. Он приходил с улыбкой на лице, вполне себе радостный и даже счастливый, и приступы не волновали его долгое время, что, конечно, вселяло в спартанца некую мимолетную надежду. Если в чем-то эта незнакомка и была хороша, то определенно только в этом.Возможно, с ней юноше действительно становилось…чуточку легче.Непринужденные беседы у яркого ночного костра, их долгие разговоры ?ни о чем? и сияющие звезды, находившиеся свое отражение в шоколаде девичьих глаз?— все это позволяло Атрею хотя бы ненадолго выкинуть из головы разыгравшуюся семейную драму. Элин не считала его больным на голову и не пеклась о нем двадцать четыре часа в сутки, она не скакала вокруг него, моля бороться за бессмысленное существование, не искала причин и не задавала лишних вопросов, она просто… Была рядом. Видела в нем не полубога-полувеликана с бескрайним морем нерешаемых проблем?— а лишь…человека. И даже этого, казалось, было так много! Ради этого можно было хоть на веки вечные пропасть в мидагрдских лесах! —?Завтра утром мы уходим,?— отчеканил спартанец, стоило сыну едва приблизиться к их обветшалой хижине. Но громкое заявление парня совсем не удивило?— скорее, лишь только насмешило. Атрей многозначительно хмыкнул, почти по-отцовски [меняя маски с почти филигранной точностью], и резким движением толкнул вперед старенькую дверь, будто совершенно не обращая внимания на ведущийся с ним диалог. —?Это куда же? —?с издевкой поинтересовался полубог. —?Решили наконец по лесу прогуляться?Мимир что-то тихо буркнул, болтаясь где-то в районе бедер, и припрятал свое растущее негодование подальше от внимательных серо-голубых глаз. Ему совсем не нравилось, когда их добрый Атрей безнадежно пытался спрятаться от них за глупыми масками цинизма и манерности. Старик его любил, почти по-родительски и бескорыстно, но своим поведением мальчишка уж очень напрашивался на неприятности. —?Мы отправляемся в Альвхейм,?— совершенно спокойно ответил Кратос. —?Весьма занятно, но я обойдусь. —?Тор был здесь, брат,?— весьма вовремя встрявший в беседу Мимир все же смог спасти этот провальный план, и прежде абсолютно незаинтересованный в беседе мальчишка тут же обратил на него свое внимание. —?Тор? —?Именно,?— намеренно растягивая слова, подтвердил старик. —?Твой отец смог отразить его атаки, но бойня была страшная. Я даже удивлен, что ты умудрился ее не услышать, потому что лично мне казалось, что все Диколесье просто содрогалось от этих ударов. Мы еле отбились. —?Я ничего не слышал. —?Возможно, ты ушел слишком далеко от дома,?— строго напомнил Кратос, и Атрей тут же отвел глаза, раздраженно фыркая. —?У нас нет ни сил, ни оружия, чтобы справиться с ним. Ты и сам об этом знаешь. —?Зачем спустя столько лет Тору вдруг захотелось нас найти? —?непонимающе вопросил юноша, и в его взгляде вдруг так ясно засквозило неверие. Он был бы рад довериться словам, но в таких непростых обстоятельствах даже ему требовались доказательства, реальные факты, хоть что-нибудь, подтверждающее правдивость мимировских рассказов. —?Не Тору, мальчик,?— осторожно поправил Мимир. —?Одину. —?Уж тем более. —?Я говорил вам еще тогда, что Один не оставит смерть Бальдра безнаказанной,?— нагнетая и задавливая парня своим тоном, продолжал старик. —?И теперь его приспешники шарятся по оставшимся деревням в поисках тех, кто сделал это с его сыном. Они убивают, Атрей, они грабят и сеют хаос и боль на этих землях. На Она не чужак.И никогда им не станет.Кратос сразу узнал этот горящий пламенем взгляд.И все во мгновение стало ясным как день: последующие ссоры и споры уже можно было наречь бессмысленными, ведь мальчик все уже за всех решил.***Атрей нашел ее в тихом, умиротворенном спокойствии накануне нового дня: с трепетом и нежностью Элин поглаживала косматую волчью шерсть, внимательно вглядывалась в туманно-серое небо и с присущей лишь ей наивностью разыскивая среди угрюмых сизых туч остатки потерянного солнца. Ее кукольный, точно фарфоровый образ?— такой до ужаса правильный с этой идеальной осанкой, напряженными плечами и откинутыми куда-то назад волосами?— он заставлял полубога вновь и вновь неосознанно затаивать дыхание. —?Элин,?— он легко окликнул девушку, в тот же миг заполучая все ее драгоценное внимание.Она сразу же поднялась, расправляя шелковую мантию позади себя, и поприветствовала его мягкой, доброжелательной улыбкой. —?Что ты здесь делаешь? —?с неким удивлением полюбопытствовала девушка, и ее лицо лишь на секунду показалось лучнику каким-то расстроенным. Неужели, она не была рада их внезапной встрече? —?Мне казалось, на сегодня мы уже закончили. Или… Что-то случилось?И Атрей не поскупился на объяснения.Он рассказал ей все без утайки [ну, почти]: упомянул и об одиновских прихвостнях, что бродили по мидгаровским лесам, об их огромном желании стереть все живое с лица земли и о том, что они наконец добрались и до Диколесья и в любой момент готовы были превратить его в безлюдную пустошь. Не сказал мальчик, разве что, о мотивах, но Элин, удивительно, оказалось вполне достаточно приведенных им аргументов: она ведь не понаслышке знала о том, как скоро отчий дом мог превратиться в черное пепелище.Но вот вопрос о том, что же им со всем этим делать, так остался для девушки невыясненным. —?Моя семья покидает Мидгард,?— ответил ей Атрей, скоро и неосторожно, и его звонкий и грубый голос впервые зазвучал, как простуженный.Ее карие глаза, лишь недавно сияющие яркими, ослепительными звездами, почему-то вмиг опустели, потерялись под напором его небесно-голубых глаз, и Элин опустила голову, растерянно пряча эту печальную и горькую улыбку в своих ладонях. Она едва приоткрыла рот, чтобы о чем-то ему сказать, но глупые прощальные слова так и не слетели с губ и почти сразу растворились в воздухе. —?Но мы возьмем тебя с собой,?— тут же исправился юноша, не позволяя ей и дальше тонуть в нелепых иллюзиях. —?Я не могу позволить тебе остаться здесь одной. Это слишком опасно. —?Вы… Возьмете меня с собой? —?все еще не веря его словам, переспросила девушка, и ее сердце начало биться еще в миллионы раз быстрее, когда он ответил ей утвердительным кивком. —?А твоя семья? Они точно не будут против? ?— Не будут,?— заверил он ее. —?А куда именно мы пойдем? А когда? Завтра? Или ты хочешь еще немного подождать?У нее были тысячи вопросов, на которые и сам Атрей еще не знал точного ответа.Ее детское любопытство?— точь-в-точь он сам лет восемь назад?— немного смешило его, но парень лишь сдержанно улыбался и молчаливо кивал на все ее взбудораженные расспросы.Сейчас все они были такими неважными. И важным лишь было одно: они возьмут ее с собой!***Минуты томительного ожидания превратились в самое настоящее безумие: и Кратос, и Мимир прекрасно знали, кто вот-вот должен был появиться на пороге их старенького дома, но легче от этого никчемного осознания почему-то никому не становилось. Сложнее всего было, конечно, Кратосу: он все никак не мог свыкнуться с мыслью, что в их складной истории вдруг появится еще один персонаж. Да еще и совсем непростой?— какая-то глупая девчонка! Кем она была, как оказалась в пустующем Диколесье и можно ли вообще было ей доверять? Мужчины не знали ответа ни на один свой вопрос, они не могли даже предположить, и потому их положение в данный момент из ?бедственного? все скорее скатывалось в ?абсолютно безнадежное?.Да, доверие определенно не было их сильной чертой.И если Мимир еще мог проявить радушие по старой памяти, то Кратос сразу воспринимал все происходящее с критической точки зрения. Он не любил перемен, ценя стабильность и незыблемость жизни, и потому так предвзято относился к любому, кто посягал нарушить этот идеально выверенный баланс.Бог не представлял, какой окажется таинственная незнакомка на самом деле, но уже относился к ней с осторожностью, с упрямым недоверием и, в отличие от чрезмерно радостного Мимира, он не спешил видеть в ней свою будущую невестку. Ведь он знал лучше всех на свете: женщины бывают коварны и хитры. Девушка вполне могла оказаться такой же, как и другие. —?Внимание-внимание! —?торжественно воскликнул Умнейший из Умнейших, выдирая спартанца из пучины собственных мыслей. —?Подружка на горизонте!Мужчина мгновенно обернулся, лишая Мимира возможности лицезреть своими глазами намечающуюся сцену, и холодным, почти стальным взглядом встретил подходящих к дому ребят. Старик, конечно, сразу начал брыкаться и недовольно ворчать, негодуя из-за действия Кратоса, но того не волновали даже царапины, что беспокойная голова оставляла своими рогами на его спине. Все внимание теперь было отдано девушке, и с этим старина Мимир соревноваться никак не мог.Она поистине была красива: ее пепельная кожа в сочетании с выразительными карамельными глазами, слегка посиневшими от холода порозовелыми губами и струящимися по плечам темными волосами действительно составляли очень благородный образ. Девушка не была похожа ни на кого из тех, с кем им уже приходилось встречаться ранее. Ее легкое белое платьице?— совсем простенькое, без излишеств?— темная мантия с крупным капюшоном, повязанная бантиком на шее, и самая обычная обувь?— вся эта простота так не вязалась с ее ангельской, почти божественной внешностью.Одна скромная улыбка, украшенная ямочками на детских щеках?— и в эту незнакомку вообще сложно было не влюбиться.Кратос легко усмехнулся: все-таки вкус у Атрея был искусно греческий. —?Здравствуйте! —?Элин поспешила радостно поприветствовать мужчину и протянула ему свою, маленькую, тоненькую ладошку, но в ответ на это спартанец лишь удивленно вскинул брови и одним лишь взглядом заставил девушку отказаться от такого жеста.Он возвышался над ней грозной, устрашающей фигурой?— такое она видела, разве что, в дневнике лучника. И потому, стоило греку лишь потянуться за спину, чтобы предоставить слово и нетерпеливой голове, кареглазая, едва завидев боевой топор, инстинктивно сделала два шага назад и спряталась за спиной Атрея, —?О, не пугайся,?— юноша мягко улыбнулся, стараясь успокоить ее, но появившаяся из-за спины спартанца отрубленная голова, которая, к тому же, начала еще и весело о чем-то болтать, заставила Элин лишь сильнее вжаться в его плечи. —?Ну, я же просил вас,?— обратился он к своей семье, картинно вздыхая?— так по-родному и привычно?— и лишь нарочито покачал головой. —?Это мой отец,?— указал он на Кратоса, и темноволосая лишь неуверенно кивнула ему в знак приветствия, ведь он был выше нее почти на три головы, да и под напором его грозных медных глаз добавить к своему нелепому ?здравствуйте? больше было нечего. Следом Атрей показал на голову, и карие глаза Элин мгновенно стали размером с целый Мидгард?— она, конечно, могла ожидать от охотника всего, что угодно, но вот мертвая говорящая голова уж точно оказалась для нее внезапным поворотом событий. —?А это… —?Мимир! —?продолжил за лучника старик, и девушка невольно вздрогнула, когда он, добродушно ей улыбаясь, подмигнул одним из своих ярко сияющих золотистых глаз.— Умнейший из ныне живущих! Приятно, очень приятно с тобой познакомиться!Голова, кажется, был рад знакомству больше всех присутствующих и не скрывал своего безграничного счастья, то хрипло смеясь, то вновь неустанно болтая. —?Э…Элин,?— несмело представилась гостья, поприветствовав кивком и расчувствовавшегося Мимира. —?В такой одежде она не пройдет и четверти пути,?— резко вмешался в разговор Кратос, окинув надменным взглядом одеяние девушки. Наряд на ней, конечно, был красив, и он вполне подходил для простых тренировок, но вот для долгого и трудного пути он совершенно не годился. Атрею нехотя пришлось с этим согласиться. Он оглянулся на девушку и задумчиво почесал затылок, осознавая то, что о броне для нее он совсем позабыл. —?Мы можем сократить путь до храма Тюра через проход между мирами и попросить помощи у Брока и Синдри,?— быстро нашел выход сообразительный лучник, и Кратосу ничего не оставалось, кроме как приглушенно хмыкнуть в ответ на это предложение. Соглашаться на него он, конечно, совсем не собирался.Левиафан в одну секунду оказался в его массивных руках.Стоило маленькому волчонку только приблизится к хижине, и спартанец готов был занести над ним свой топор, но Элин, вовремя заметив опасность, мгновенно бросилась к зверьку и закрыла его собой, заставляя мужчину исказиться в непонимающей гримасе. ?— Ах, да,?— принялся объяснять Атрей, неловко поджимая губы,?— Волк тоже идет с нами. —?Хати,?— осторожно исправила его Элин,?— Мы же… Сможем взять его с собой? —?Нет,?— строго отчеканил спартанец, и удивленный взгляд сразу трех пар глаз мгновенно обратился на него. —?Мы не возьмем ни тебя, ни этого волка,?— указав на Элин и на зверька за ее спиной, он нахмурился и распрямил плечи, становясь еще в два раза выше. —?Это может быть опасно. Мы не пойдем на такой риск.Атрей едва сдержался, чтобы недовольно не всплеснуть руками, картинно закатывая глаза и в который раз поражаясь равнодушию и цинизму своего отца, а вот Мимиру останавливаться было незачем: начиная с простого и жалобного ?ну, брат?, он решил во всех подробностях расписать спартанцу, почему именно тот сейчас не прав. Сам же мужчина в своем решении оставался тверд и непреклонен: брать с собой в такое ответственное путешествие какую-то незнакомую девчонку, да еще и с лишним грузом в виде дикого волка?— просто вверх несусветной глупости.Незамолкающие голоса, ожесточенные споры, крики?— все это так напоминало самую обычную семейную драму, по-настоящему прекратить которую могла только сама Элин. —?Я докажу вам! —?громко воскликнула она, и все взгляды?— от аквамариновых до янтарно-желтых?— сразу же оказались прикованы к ней. Даже Кратос, больше всех уверенный в своей позиции, вдруг внимательно вслушался в смелое заявление незнакомки. —?Я покажу все, чему научилась за это время. И если я справлюсь, вы решите, возьмете ли меня с собой или нет.Предложение звучало как весьма разумный компромисс для обеих сторон. Мужчины удивленно переглянулись между собой и еще пару долгих, томительных секунд провели в полнейшем молчании, первым которое осмелился нарушить Мимир.Кажется, он больше всех был доволен таким раскладом событий и потому счастья своего никак не скрывал. Забавно, но девчонка действительно ему приглянулась. —?Не знаю, как вы, братцы, а я очень даже ?за?! —?Помолчи, голова,?— убрав голову обратно за спину, спартанец повесил Умнейшего из Умнейших на положенное место, где тот еще долго не переставал ворчать.Атрей же с некоторой растерянностью взглянул на девушку: ему, конечно, нравилось обучать ее, но он и сам начинал сомневаться в том, выдержит ли она такой долгий путь или же безопаснее будет оставить ее на попечении гномов. А вот Кратос неожиданной дерзостью со стороны незнакомки оказался весьма доволен: она выглядела достаточно уверенной, чтобы сразить его наповал своими умениями, а потому дать ей шанс?— только лишний раз убедиться в собственной правоте. В любом случае, от своего согласия он уж точно ничего не терял. ?— Отправимся на охоту. Покажешь, что умеешь. —?Да! Ура! —?обрадовавшись, девушка легко подпрыгнула на месте [совсем как ребенок], но, заметив все такой же пристальный, испепеляющий взгляд спартанца, она вмиг стала серьезной, выпрямила спину и задала следующий, куда более важный сейчас вопрос.— Так, на кого мы идем? —?Ты идешь на оленя,?— отчеканивая каждое слово, ответил ей Кратос. —?На оленя? —?удивленно переспросила она, оглядываясь вокруг в поисках неведомого животного. —?А… Куда? —?Туда, где есть олень. —?Ох… Ну, ладно. Тогда, пойдем именно туда!Атрей едва смог сдержать смешок, вспоминая, как еще несколько лет назад эту же самую фразу говорили ему, теперь уже опытному лучнику. Он не сомневался: это испытанием будет для Элин трудным, возможно?— очень и очень трудным, и никто из них не мог предположить, каким окажется конечный итог. Но в одно парнишке все же очень хотелось верить: она справится. Она обязательно с этим справится.