часть 7. (1/1)

Затерянное среди дремучих, непроходимых лесов, погребенное под вечными (считай, хельхельмскими) снегами, и без того едва знакомое Диколесье теперь казалось Элин еще больше, шире, необъятнее; и выученные, кажется, наизусть дороги положения совсем не спасали. Границы до этого четкие, яркие разум стирал с почти одиновским старанием, издевательски точно, без жалости и сомнений, не давая юной лучнице ни единого шанса хотя бы просто попытаться. Сделать хоть что-нибудь, лишь бы доказать новым знакомым, что она действительно может быть полезна в пути, и они ни за что не пожалеют, что взяли ее с собой.Ее стрельба из лука, правда, была далека от греческих идеалов?— не оспоришь, как ни старайся, руки нежные в кровь сбивая?— да и взгляд холодных янтарных и не растопишь так просто, не поразишь звездами яркими без должных стараний?— тут заслужить надо [доверию?— время, ведь так?], подобно ребенку заполучить нужное родительское внимание. Да и дралась-то она совсем не по-спартански, не по правилам строгим, что в книгах писаны?— слабо, неуверенно, совсем как девчонка; на шаткое ?удовлетворительно?, сопровождающееся лишь незнакомым скептическим хмыканьем.Элин действительно не знала, где среди безжизненных лесных просторов искать всегда осторожного зверя, не понимала, какая из тысяч извилистых троп сможет привести ее к долгожданной и такой нужной победе, какая подсказка, так случайно подкинутая судьбой, поможет пройти серьезное испытание, отыскать нужный, а главное убедительный ответ. Все это оставалось для нее сложной, неразрешимой загадкой, навеки окутанной муспельхеймской тьмой; но в одном она точно не сомневалась?— это было ее единственным шансом добиться желаемого, и этот нелегкий выбор…он был только за ней. Покорно ждать бессмысленной и глупой смерти, позволив Одину сжечь до тла остатки опустевших девяти миров, или стать на долгий и трудный путь борьбы с несокрушимыми, всевластными асгардцами? Девушка хорошо знала, насколько сложное решение ей придется принять, но…осознавала ли она в полной мере, к каким последствиям и к какому исходу это может ее привести?Но распыляться на пустые разговоры было некогда: время стремительно убегало сквозь пальцы, снегом талым оставалось на теплых ладонях; и дорогу нужно было выбирать уже сейчас?— четко и без лишней суматохи, не медля ни секунды.Хати сделал круг, по-хозяйски оплетая хрупкую девушку крепким, нерушимым кольцом своеобразных обьятий, и верно приземлился рядом, готовый в любую минуту сорваться за своей воительницей хоть на край света. Его изумрудные, с отблесками серебра, глаза внимательно и сосредоточенно изучали новых спутников. К Атрею, лучнику опытному и человеку, по своей сути, хорошему, волчонок все еще относился с некой осторожностью: он хорошо помнил их первую встречу и, в отличие от своей хозяйки, не спешил так скоро идти за ним незнамо куда. Хати следил за каждым шагом охотника и часто даже не позволял ему подходить слишком близко к Элин, все остро скалился и путался в ногах, не желая мириться с частыми встречами. Атрей ему не нравился, а высокомерный спартанец, судя по всему?— отец, так и вовсе не внушал никакого доверия?— его презрительный, надменный взгляд был полон неведомых чувств, а в каждом, даже самом мимолетном, отточенном движении чувствовалась неминуемая опасность, разрушительная сила. И только старик-голова, так добродушно и мило встретивший их у самого порога, был тем единственным, о чем доблестному защитнику пока можно было не волноваться. И это…немного успокаивало.Элин ласково провела по волчьей спине [так по-родному, привычно], тонкими пальцами пригладила взъерошенную шерсть и заглянула в малахитовые глаза, все дожидаясь немого одобрения своих действий.И так было Сколько зим безвозвратно кануло в тревожную пустоту, сколько драгоценного, нужного времени утонуло в безмятежных просторах мидгаровских вод?— никто не мог сказать наверняка. Но Диколесье уже давно не было таким, как прежде: наполненное когда-то самой разнообразной живностью, цветущее яркими, пестрыми красками, защищенное тяжелыми, раскидистыми ветвями могучих деревьев, оно так скоро опустело, изредело, будто умерло; и теперь лишь вольный, хельхельмский ветер гулял по заросшим тропам, все отчаянно пел о чем-то, шепотом хриплым, торопливым разрезал гулкую тишину. Его музыка часто прерывалась ужасающими криками; безопасные когда-то дороги так скоро превращались в пристанище для всевозможной нечисти. Атрей давно не боялся монстров: его стрелы в два счета могли уложить их на лопатки, и вся эта мнимая опасность развеивалась вслед за их бренным пеплом. Это не мешало ему все также сильно и трепетно любить эти места, вовсе нет… Просто Быстро сориентировавшись, Элин подбежала к лежавшему на земле старому древу?— ее утонченная фигура позволяла почти полностью скрыться за могучей преградой?— и заняла наиболее удобную позицию, держа оружие наготове. Ее наставник в считанные секунды оказался рядом, заставляя золотистые глаза стоящего рядом грека увеличиться до размера целого Мидгарда: Атрей привычно протянул руки, чтобы приобнять девушку за плечи, поддержать, помочь, но кончики тонких пальцев застыли в миллиметре от ее напряженной спины…и вернулись к исходному положению.Отец бы одобрил; взглядом знакомых янтарных, оживленных теплотой, похвалил бы за проявленное хладнокровие. Мол, правильно, не нужно помощи, если хочет идти?— пусть справляется собственными силами. Мимир что-то недовольно буркнет, так ничего и не увидев, а мальчишка лишь отвлеченно кивнет?— легко и без объяснений?— а после скоро и неряшливо зашьет открытое нараспашку сердце. Согласится с отцом, так безумно просто, и затянет спартанца в бесконечную череду иллюзий (?сын?— мудрый наставник?); и все проглотят наживку, так и не узнав, какой Атрей на самом деле бессовестный лгун. Все сопротивляется, нити прочные, сковывающие запястья, разорвать пытается [бесполезно, глупо], лишь бы отвязаться от упрямой девчонки.—?Прицелься и сделай глубокий вдох,?— тихо промолвил юноша, и кареглазая покорно исполнила его команду. Болезненная дрожь все еще не отпускала ее тонких пальцев?— спешить было просто нельзя. Оставалось только дышать вместе с ней, мысленно считая до трех. —?Не думай о нем, как о животном. Это просто цель. —?она на секунду повернула голову в его сторону, и взгляд встревоженных карих всмотрелся в ледяную синеву его глаз. Так слишком внимательно, пронзительно, тысячами электрических разрядов пройдясь по искалеченному телу. Этих нескольких секунд хватило, чтобы сердце снова забилось чаще. Ее прицел нашел свою жертву, а вот его хриплого голоса хватило только на четыре слова. —?Теперь выдохни и отпусти.Элин натянула тетиву до предела и отпустила стрелу в безмятежные просторы мидгаровского леса. Теперь она не жмурилась, а уверенно смотрела вперед; ей все еще было страшно лишать жизни ни в чем неповинное животное [это так отчетливо виделось в каждом ее движении], тяжелое чувство вины сдавливало грудную клетку, но она хорошо понимала?— поставленная ею цель была выше этой детской жалости.Но ничего не произошло. И еще одна стрела мгновенно была отправлена вслед за первой.Где-то впереди послышался приглушенный грохот: грузное тело тяжело приземлилось на сырую землю, шерсть белоснежную окрасив туманно-серым, и раненый олень издал слабый вдох. Он все еще был жив, но сомнений не оставалось?— стрела попала точно в цель.—?Да! Я попала! —?лишь после этого кареглазая могла позволить себе эту мимолетную радость. Напряженная идеальная осанка стала более расслабленной, и Элин поднялась с земли, уверенным бегом направляясь к своей добыче.—?Хорошо,?— голос стальной, болью прошитый, прозвучал вслед за ее фразой.Кратос все с тем же непоколебимым спокойствием отправился за ней, где-то позади шагал и мальчишка.Девушка осела на колени перед своей жертвой и осторожно провела по спутанной шерсти, с болью вслушиваясь в хриплое, нервное дыхание. Она понимала, что должна закончить начатое, но что-то внутри [чувственное, живое] не позволяло ей потянуться за ножом.Атрей сделал шаг вперед, желая помочь ей, однако спартанец ему не позволил: движением холодным, строгим, остановил на полпути, фигурой массивной преградил путь. Все, что требовалось, Кратос увидел еще тогда, в лесу, в самый первый раз, и теперь одним взглядом давал сыну понять, что в его помощи никто из присутствующих пока не нуждается. Мужчина сам опустился на одно колено рядом с тушей, мгновенно обращая на себя внимание искрящихся от слез карих глаз, и протянул девушке свою огромную ладонь, требуя нож.Ее [почти спартанская] стойкость удивляла его: на протяжении всей охоты она была сосредоточенна и внимательна и ни разу не позволила себе проявить слабость. И даже сейчас, в такой тяжелый момент, когда девичье сердце буквально разрывается от скорых ударов, а руки не перестают дрожать, она сохраняет самообладание. Хмурится, ладони сжимает в кулаки, делает глубокий, отчаянно нужный вдох. Это предложение кажется издевательской подачкой со стороны Кратоса, и она не собирается соглашаться.—?Я сама,?— тихо прошептала, все сильной казаться хотела; обхватив рукоять оружия дрожащими пальцами, она быстро вонзила нож в тело, стараясь как можно скорее облегчить мучения бедного животного. Олень издал последний, предсмертный вздох и смиренно опустился, поддаваясь движению охотницы. Элин последний раз провела по его шерсти и что-то прошептала?—?так тихо-тихо, что не разобрать?— а после подняла осторожный взгляд на спартанца. Ей нужен был ответ на самый главный вопрос. —?Ну что, я справилась?—?Да.—?Значит, вы возьмете меня с собой? —?слабая улыбка появилась на ее лице, и надежда звездами зажглась в шоколаде горячих глаз.—?Нет. —?отрезал Кратос, и несколько недовольных вздохов мгновенно разрезали стылый воздух. От его упрямства кровь закипала в жилах, злость жгучая оплетала израненные запястья. Ну, неужели это так сложно? Просто согласиться с тем, что Элин доказала свою правоту, честно, блестяще справилась с поставленной задачей?—?Что? Но почему? —?непонимающе переспросила кареглазка, но внятный ответ быстро потерялся где-то в прострации, а разочарование привкусом горьким осталось на языке.Сын прервал Кратоса раньше, чем он вообще успел о чем-либо подумать. В голубых глазах с отливами серебра зарождалась разрушительная сила, пламя алое, безжалостное, разгоралось стремительно быстро. Мужчине хорошо был знаком этот взгляд. И, кажется, продолжать этот разговор стоило без Элин.***—?Эта девчонка не пойдет с нами,?— упрямо повторял спартанец, пока Атрей нервно наматывал целые километры на пустой, безлюдной поляне. Спартанец не желал мириться с детскими капризами мальчишки, твердо и холодно стоял на своим; все понять не мог [наивно, глупо], почему сыну так сложно просто отпустить едва знакомую ?девчонку?. Ведь путь будет долгим и трудным, и не стоит попусту привлекать к семейным делам посторонних чужих людей. Тем более, если существует так бесконечно много причин оставить ее в Диколесье. И если девичью слабость Элин еще как-то опровергла, проблемы с доверием все еще оставались уязвимым местом для грека.—?Почему? —?лучник раздраженно всплеснул руками, делая несколько уверенных шагов навстречу отцу. —?Она же справилась! Все сделала…идеально! —?злость по венам бежит вместо крови, сердце юное, робкое разрывая в клочья, без остатка. Атрею кричать хочется, кулаками жилистыми рассекать построенные из стали стены, лишь бы понять, просто понять, почему сейчас они с отцом снова шагают по разным дорогам? Снова не понимают друг друга…—?Она неплохо обращается с луком, и этого ей должно хватить, чтобы выжить в лесу,?— резко пояснил Кратос, уже намереваясь закончить этот бессмысленный спор. —?Но ей нечего делать на поле боя и, уж тем более, нечего делать в этом трудном путешествии. Мы не знаем, кто она такая. И мы не можем ей доверять.—?Я! Я могу ей доверять! —?Атрей недовольно фыркнул на слова отца, складывая руки на груди. Гнев ломал к чертям железные ребра, без церемоний, наружу выпуская божественную сущность. Доходить до самой настоящей драки парню совсем не хотелось, но Кратос не оставлял выбора. —?И, в отличие от тебя, я не могу оставить ее здесь одну! Просто бросить на растерзание одиновским крысам! И… —?сердце билось так часто, что вот-вот готово было вылететь наружу, а голос то и дело срывался на болезненный шепот. Ей богу, это был крайний вариант. —?Я...я не хотел ставить таких ультиматумов, правда. Но… Либо мы берем ее с собой, либо я остаюсь здесь.Он подошел вплотную к спартанцу, гордо поднимая голову и надменным взглядом оглядывая массивную фигуру. За столько лет Атрей значительно вытянулся: перерасти отца, конечно, ему не удалось, но стоять с ним практически на равных уже было возможно. Золотистые глаза встретились с холодным океаном голубых, и юноша быстрым шагом пошел прочь, кинув на прощанье грубое и раздраженное ?выбор только за тобой?.—?Брат,?— Мимир, не желавший попасть под раздачу и все это время мирно помалкивающий, решился наконец подать голос. Исконно мужской разговор между отцом и сыном превратился в самую настоящую драму, и старику было тошно слушать, не то что покорно наблюдать за тем, как его семья буквально разбивается на тысячи мелких осколков. Терпеть их вечные ссоры было уже нельзя. Не сейчас, не в такой важный момент. —?Хватит упрямиться, ей богу! Ты же видишь, что происходит. И, если ты еще хочешь наладить отношения с сыном и найти это дурацкое лекарство, то просто бери с собой эту девчонку и пойдем скорее!Кратос многозначительно хмыкнул в ответ на это. Все-таки спорить с Умнейшим из Умнейших было трудно, и отчасти старик действительно был прав. Но не опасно ли брать в такое путешествие незнакомку? Вряд ли кто-то мог знать. Но, в любом случае, Атрей отнял у него права выбора. И спор, в принципе, был уже бессмысленным.—?Ладно.Мимир что-то воскликнул, не переставая радостно о чем-то повествовать, и с огромным нетерпением ожидал, когда они вновь окунуться в тот до боли знакомый, сладостный темп настоящих приключений. Ему хотелось поведать Элин можество легенд и историй, познакомить ее с братцами гномами, увидеть, как изменит это приключение не только ее, но и вечно ссорящуюся по пустякам семейку.—?А ты пока подумай о том, что ради нее он готов был даже остаться в Мидгарде,?— загадочно протянул старик, в очередной раз шутливо задевая совсем-не-эмоционального спартанца. Делать так, болтаясь где-то в районе бедер?— задача весьма рискованная, но Мимир ведь всегда был отчаянным.—?Тише, голова, тише,?— шутливо поддержал Кратос, уверенно шагая в ту сторону, куда несколько раннее ушел Атрей.***Молодые люди увлеченно о чем-то болтали, теряясь вдвоем где-то между мирами, и даже не сразу заметили подошедшего к ним спартанца, который уже был готов вынести свое решение. Мальчишка первым поднял на него свой вопросительный взгляд и неуклюже подпер руками щеки, ожидая ответа.—?Собирайтесь, мы уходим,?— кинул Кратос им обоим, не желая долго распинаться; он еще до конца не был уверен в правильности такого решения, но других вариантов у него попросту не было. К тому же, девчонка все еще не внушала ему никакого доверия, а потому относиться к ней стоило предельно осторожно.—?Значит, вы берете меня с собой? —?карие глаза вновь засияли яркими звездами, и девушка, не веря собственным ушам, переспросила еще раз. Ей хватило лишь легкого кивка, чтобы растянуться в довольной, счастливой улыбке и обхватить маленькими, тонкими руками массивную ладонь спартанца в жесте нелепого рукопожатия. —?Я вас не подведу. Обещаю! Вы не пожалеете, что взяли меня с собой! Точно не пожалеете!Она весело помчалась куда-то вперед [чуть ли не вприпрыжку], оставляя мужчину в недоумении, а следом за ней покорно поднялся Атрей, озаренный гордой, искусно отцовской, ухмылкой. И все четверо [+ Мимир, равномерно покачивающийся из стороны в сторону] последовали к неприметному входу, сложенному из небольших валунов; легкое движение руки мгновенно собрало их в единую дверь со знакомым символом, и Кратос первым вошел внутрь, пуская следом и своих спутников.—?Это и есть проход между мирами? —?завороженно осматривая каждый миллиметр безграничного пространства, поинтересовалась Элин. Робкие переливы небесно-лавандового, искрящий голубой свет, длинной дорогой стелющийся под ногами, могучие деревья с раскидистыми ветвями?— буквально все привлекало ее внимание и вызывало сотни, а может и тысячи самых разных вопросов. Они даже толком не начали путь, но она уже была поражена масштабом происходящего. Атрей как-то упоминал об этом месте, но девушке никогда не приходилось видеть его вживую, буквально чувствовать?— в эту самую секунду находится во всех девяти мирах сразу и, одновременно, не находится нигде. Это…пугало и удивляло в один момент. Идти по потоку свету так вообще было сплошным приключением: неуверенно переставляя ногами, она с тревогой ожидала момента, когда упадет, но этого не происходило, и ее страх рос буквально в геометрической прогрессии. Они бы еще нескоро добрались до пункта назначения, если бы юноша не взял ее за руку и не провел бы до самого конца долгого коридора, до нужной им двери. Хати же оставалось лишь верно бежать позади: хозяйка строго-настрого запретила даже скалится на Атрея, а ее слово было для него нерушимым законом.—?Мьельнир мне в глотку, кого я вижу! —?чей-то звучный, грубый бас встретил их чуть ли не у самого выхода. Неизвестный Элин синий человек задорно ударил молотком по холодной стали новенького оружия и мгновенно откинул все занятия, уверенно шагая навстречу внезапным гостям. —?Сколько зим уж минуло с тех пор, как вы заходили последний раз!Мужчина, уперев руки в бока, привычно усмехнулся в знак приветствия и с интересом принялся рассматривать старых друзей.—?А мелкий…вымахал-то как, зараза,?— он внимательно окинул взглядом вытянувшегося за долгие годы Атрея и по-дружески, пусть и со свойственной гному грубостью, похлопал того по плечу. Кивнул и Кратосу и сразу же отправил свое колкое замечание. —?Ростом почти с папашу, тьфу!Юноша тоже был рад видеть старого друга: признаться, он частенько скучал по ужасным шуткам мужлана Брока, по вечно осторожному Синдри и постоянным встречам с гномами, да и к тому же здесь его не донимали вопросами о болезни. И этого было вполне достаточно, чтобы, подобно Броку, радоваться этой неожиданной встрече.—?Ой, а что это за скромная особа? —?поинтересовался гном, стоило заприметь в небольшой толпе миловидную девушку вместе с гордым волчонком. Юная лучница почти сразу поприветствовала его мягкой улыбкой, и реакция всегда непредсказуемого Брока не заставила себя долго ждать. Он распрямил плечи, вытянулся, оправился, прилизал и без того идеальную лысину и криво улыбнулся, еще больше обрадованный новым знакомством. —?Невеста твоя, небось? Молодежь нынче шустрая.—?Н-нет,?— немного смущенный таким заявлением, Атрей отвлеченно покачал головой в знак несогласия и хотел было добавить что-то еще, но кузнецу его присутствие было уже не особо интересно. —?Она совсем не...—?Элин,?— кареглазая смело протянула ему свою руку, удивленная таким трепетным вниманием к своей персоне, и расцвела в новой, еще более обаятельной, улыбке. Хати что-то недовольно проурчал, но и о нем, как и о лучнике, уже благополучно забыли.—?Брок,?— хорошенько прочистив горло, представился и гном, искусно по-джентельменски оставляя на руке дамы легкий, невесомый поцелуй. —?Самый искусный кузнец в округе! Лучше не найдете! Гарантирую! А вы, позвольте узнать, откуда к нам пожаловали?Кратос попросил не отвлекаться и приступить к делу, и Атрей, растерянный, ошарашенный и благодарный отцу за такое нужное сейчас вмешательство, с легкой улыбкой поспешил разъединить этих двоих и развести их как можно дальше друг от друга. Брока благополучно отправили на свое рабочее место, мотивируя заняться делом, а девушку юноша попридержал возле себя, но даже это не мешало брутальной морде гнома так раздражающе сиять всеми оттенками радости и счастья. Что за глобальные перемены произошли с мужчиной буквально за секунду никто, конечно, не знал, но все это определенно пугало.Вдоволь наговорившись о различных бытовых мелочах и улучшив свою броню и оружие, они изложили кузнецу свою главную просьбу, и тот, не забыв добавить свое ?для такой красавицы сделаю все в лучшем виде?, с огромным энтузиазмом согласился принять заказ, даже не требуя за это рубленого серебра.

—?А куда вы теперь держите путь? —?выслушав все замечания и пожелания, полюбопытствовал он.—?В Альвхейм,?— кратко пояснил ему Кратос, и Элин, удивленная тем, что ?переход между мирами??— только начало длинного и увлекательного приключения, нетерпеливо подпрыгнула на месте и приготовилась к отправлению в другой мир. Она первая скрылась за массивной, золотом усыпанной дверью, провожаемая громкими фразами Брока.—?Все-таки, женщины,?— облизнув пересохшие губы, гном мечтательно запрокинул голову. —?Прекрасные создания. А эта?— ну просто произведение искусства! Утонченная, миниатюрная, изящная! Мечта! Где вы только такую отыскали?—?Брок,?— помахав руками прямо перед лицом мужчины в надежде быть замеченным, Атрей сложил руки на груди и кивнул головой, будто указывая на что-то на полу. Каждая новая фраза друга все больше его напрягала. —?Будь добр, подбери, пожалуйста.—?Что? —?гном со всем вниманием осмотрел пустующий мраморный пол и с недоумением покосился на недовольное лицо мальчишки.—?Свою. Раскатившуюся. Губу. —?чуть ли не по слогам произнес Атрей и шутливо подмигнул, расплываясь в смазливой ухмылке. Он поспешил за любопытной лучницей, а вслед за ним отправился и Кратос, на бедрах которого из стороны в сторону покачивался раздраженный чем-то Мимир. Брок услышал лишь пять слов?— ?я за тобой слежу, синий??— прежде чем дверь за неожиданными гостями благополучно закрылась.—?Вот же засранцы! —?фыркнул гном, вновь возвращаясь к работе. Его ждал новый и очень важный заказ, а его горе-друзей?— цветущий, яркий Альвхейм?— лишь начало долгого и трудного пути.Эта земля была относительно спокойной, и в соответствующей одежде девушка пока не нуждалась, но гном торжественном обещался закончить броню по их возвращении.

Никто не мог сказать наверняка, что отыщут они в мире света, но сомнений больше не осталось — их отсчет уже начался. И никуда не деться уже, не сойти с тропы: раз стал край— уж, будь добр, прыгай.