4. Важное задание. Джен с лёгким налётом преслеша. Альтернативный постканон, G (1/1)

Кажется, бОльшая часть зрителей в зале даже не догадывалась, что изящная субретка с кокетливой мушкой над верхней губой на самом деле?— Алексей. В этом чёртовом платье Корсак был похож на кого угодно, но только не на гардемарина. Белов, однако, на плохое зрение никогда не жаловался, что добавляло ситуации ещё большей двусмысленности.—?Вы позволите, мадемуазель? —?полунасмешливо протянул он, подавая руку на манер изысканного кавалера. Алёше захотелось дать ему в нос, но он сдержался и послушно уцепился за подставленный локоть.—?Только запомни: это в последний раз,?— прошипел он, свободной рукой оправляя пышную юбку, затем выпрямился, нацепил на лицо очаровательную улыбку и… И всё. Алёша Корсак исчез?— теперь его место заняла очаровательная Анна Франц, невеста господина Белова и доверенное лицо многих высокопоставленных леди и мадам.Почему треклятые бумаги нельзя было выкрасть в мужском платье, Алёша не понимал до сих пор, но спорить не приходилось: Белов и Оленев стояли на своём уверенно и непоколебимо.Раскланявшись с дюжинной надушенных и расфуфыренных дамочек, они с Беловым проскользнули по главной зале и выбрались в длинный, неосвещенный коридор на втором этаже особняка.—?Где-то здесь,?— шепнул Белов, стискивая руку Корсака. —?Ты налево, я направо. Проверь все комнаты, но будь осторожен. Встречаемся через тридцать минут в главной зале. Оленев подстрахует.И Белов, кивнув на прощание, поспешил в указанном направлении, уже через мгновение скрывшись за первой дверью. Корсак хотел спросить, что ему делать в случае обнаружения, но не успел. Проклиная неудобные женские туфли, парик и все кринолины мира, он поплёлся в противоположную сторону.Комнаты гигантского особняка походили друг на друга, как залы зачарованного зеркального замка. На третьем по счету обыскиваемом камине проклятия Корсака перешли с женских атрибутов красоты на ненавистных злопыхателей Её Императорского Величества и всех безумцев, когда-либо писавших письма. Оные письма даже не думали обнаруживаться, но Корсак всё ещё хранил надежду, что у Саши дела идут лучше.Вынырнуть из сосредоточенных поисков его заставил резкий грохот и крики в коридоре. Выругавшись так, как совсем не подобало изящной субретке, Алёша сгреб сбившийся набок подол и высунулся в коридор. Мимо белым вихрем пронесся Оленев с дикими глазами.—?Бежим! —?выкрикнул он не своим голосом и, не дожидаясь реакции Алёши, схватил его за руку и потащил по коридору. Сзади слышались возня и лязганье шпаг.—?Нашли… Сашка… Отбивается… —?отрывисто сообщил Никита, увлекая Алешу вглубь коридора.Корсаку показалось, что они бегут к тупику, но в конце коридора неожиданно показалось окно. Оленев, подскочив к нему, решительно выбил стекло и, не дожидаясь Алеши, сиганул вниз. Но то, что для Оленева, одетого в привычную гардемаринам форму, не представляло труда, для Корсака, наряженного по последней французкой моде, было куда более непростой задачей.Наплевав на приемлемость внешнего вида, он стянул с ног ненавистные туфли, смял подол и протиснулся к импровизированному выходу.Крики за спиной усилились, и он непроизвольно взглянул назад, заметив несущегося вперёд на всех парах Белова.—?Быстрее! —?выкрикнул Сашка, и в следующее мгновение Корсак уже летел, обдуваемый свежим майским ветерком для того, чтобы с размаху шлепнуться на уже основательно потрепанный Никитой, но всё ещё не утративший прежней роскоши куст цветущей сирени.Не успел он прийти в себя после не самого мягкого приземления, как сверху послышался придушенный вопль и на него свалился Белов, окончательно уничтожая многострадальную сирень.Корсак с трудом выпутался из длинной юбки, отполз в сторону, вскочил и понесся наутек, чувствуя как выпавшая на свежую траву роса холодит голые пятки. Сдавленное дыхание сзади свидетельствовало о том, что Белов не отставал.Подгоняемые злобными выкриками на французском, они добрались до дороги, где их уже ждал Оленев, от нетерпения и страха подпрыгивающий на козлах.Алёша ввалился в карету и первым делом стащил с головы взъерошенный парик. Сашка влез следом и, не успел он толком захлопнуть дверь, как лошади, подхлестнутые разгоряченным Оленевым, резко заржали и понеслись вперёд. Корсак свалился на Белова и снова выругался.—?Они у меня! —?дрожащим от восторга голосом поведал Белов. Щеки его горели, кудри растрепались, а в глазах прыгали бесенята.—?Да уж, оно того стоило,?— подтвердил Алёшка, некстати вспоминая об оставленных в особняке туфлях.Конечно, за удачное выполнение задания им полагалось вознаграждение, но тратить его полностью на возмещение убытков театру совсем не хотелось. Хотя, может, они и не заметят пропажи…Белов уже успел задремать, навалившись справа и опустив голову на плечо Алексею. По-своему он был прав: путь им предстоял неблизкий, и неизвестно, когда на их долю выпадет следующая возможность передохнуть. И хоть Корсак и не обладал умением спать в любой ситуации, он тоже попытался устроиться поудобнее и уснуть. Мерное покачивание кареты, больше не рвущейся вперед на всех парах, вскоре его убаюкало.***—?Ну, барин, отдыхайте. Дальше я буду править.—?Как скажешь, Гаврила,?— Оленев зевнул в предвкушении и слез с козел, уступая место камердинеру.Тот с готовностью устроился на месте извозчика и начал оправлять поводья, поджидая, пока юный князь устроится в карете. Но не прошло и минуты, как тот вернулся обратно к Гавриле, странновато улыбаясь, и запрыгнул на козлы, заставляя камердинера подвинуться.—?Чего ж вы, барин? —?со здоровым недоумением поинтересовался Гаврила, натягивая поводья. Лошади тронулись, и карета легко покатилась вперёд.—?У них там места нет. Не хочу будить, оба устали,?— пояснил Никита.О том, почему именно ему нет места в карете, где, обнявшись во сне, развалились сморенные друзья, он, конечно, умолчал.