5. Влюбившемуся Белову требуется помощь. Преканон, слеш, PG-13 (1/1)

Оленев благополучно смылся в библиотеку, а Корсак, не сильно жаловавший это место, ровно как и всю навигацкую школу, пытался коротать вечернее время за расшифровыванием невесть откуда взявшихся у Пирата дневников неизвестного английского капитана. Учитель, хоть и не любил подозрительно рьяного в учении гардемарина, сей дневник ему всё-таки вручил, не сильно, впрочем, надеясь на то, что Корсак сможет разобрать хоть слово на старо-английском. Отчасти он был прав, но Алёша не привык сдаваться и в надежде получить знания вгрызался в неподдающийся текст, как гончая в дикого зайца.Было лишь одно но, мешающее ему сверх меры.Это самое ?но? сейчас сосредоточенно пыхтело у него за спиной, меряя их крохотную комнатку широкими беспокойными шагами. Битый час Белов метался туда-сюда, как заправский метроном, раздумывая о чем-то своём, высоком и, несомненно, важном, и Алёша, хоть и не смел ему мешать, сам уже порядком утомился от этого мельтешения.Наконец, терпение Корсака иссякло.—?Белов, прекрати страдать и рассказывай, что там у тебя случилось! —?повелительно сказал он, отодвигая от себя дневник и разворачиваясь к товарищу.Александр замер посреди комнаты, будто наткнулся на невидимую стену, и удивленно посмотрел на Алёшу.—?С чего ты взял, что у меня что-то случилось? —?с напускным равнодушием поинтересовался он, принимая развязную и непринужденную позу.Алексей поморщился от неумелого притворства друга?— сам бы он сыграл явно лучше.—?Сашка, ты кого пытаешься обмануть, меня или себя? Колись-давай, влюбился?Александр побледнел и тут же густо залился краской.—?Ах, Алёша,?— с придыханием произнес он,?— знал бы ты, какая она… —?он, как подкошенный, рухнул на колченогий стул, стоящий в углу, и картинно прижал обе руки к сердцу.—?Знаю,?— Алексей расхохотался, но тут же поспешил пояснить, заметив настороженный взгляд Белова. —?Самая красивая, лучшая, грациозная, изящная, остроумная и так далее. Верно?—?Она?— само солнце! —?воскликнул Саша, и тут же вздохнул, резко погрустнев. —?Я пропал, Лёша, пропал… Мне теперь две дороги: либо в бой, либо в омут с головой…Корсак только плечами пожал. Такие ?приступы? у Саши происходили не реже, чем раз в два месяца. Белов забывал есть и спать, не говоря уж об учёбе, а думать мог только о белых ручках очередной прелестницы, покорившей его сердце.Но любовная горячка, пережив свой сладостный расцвет, быстро сходила на нет, и измученный душой гардемарин утихал на время, всю свою природную страсть отдавая фехтованию и сомнительным приключениям, коих на их век хватало. Именно поэтому Корсак и не стал особенно пугаться категорических заявлений Белова; уж он-то знал, по какому сценарию будет разыгрываться эта пьеса. Главное, не забывать хоть изредка кормить горе-влюбленного, а не то он и правда погибнет, да только не от любви, а от истощения.Белов, тем временем, сообщал Корсаку удивительную и необычную историю своего знакомства с прекрасной Элен, властительницей юной души. Но Алёша даже не пытался прислушиваться, потому как слышал подобных историй великое множество. Но вдруг Саша резко схватил его за руку и со всей горячностью заявил:—?Ты должен мне помочь!Такие заявления тоже не были в новинку, и Алексей только вздохнул о бежавшем к древним афинянам Никите. Оленев с присущей ему чуткостью всегда угадывал движения сердца Белова задолго до того, как тот открывал предмет своих страданий друзьям, и всегда успевал благополучно скрыться до того, как с уст Александра срывалась злополучная фраза ?ты должен мне помочь?. Все шишки, как всегда, летели на Корсака.—?Ну, что ты задумал? —?обречённо поинтересовался он, понимая, что друзей не бросают.Александр отчего-то густо покраснел и отвел глаза. Руку Алёши он тоже отпустил.—?Научи меня целоваться… —?робко вымолвил он, смущённо почесывая голову.У Алексея от удивления даже рот открылся.—?Чего-чего ты хочешь?.. —?переспросил он, хотя, конечно, всё прекрасно расслышал.—?Научи меня целоваться,?— раздельно повторил Белов, подняв на друга чуть шальные глаза. Корсак нервно засмеялся.—?Почему я?—?А кто ещё?Алёша задумался. Действительно, обратиться в таком вопросе было не к кому. Конечно, где-то там, в библиотеке, сидел Оленев, но одного мудрого взгляда княжеских глаз было достаточно, чтобы навсегда забыть о существовании подобных вопросов. И правда, кому нужны поцелуи, когда есть великие умы древности и непознанная сущность человеческого существования?А что до самого Корсака, то у него точно имелся опыт в таких вещах, хоть и весьма сомнительный. Будучи актёром, с самого начала своей карьеры не исполнившим ни одной мужской роли, ему не раз приходилось быть объектом поцелуев со стороны другого мужчины. И не всегда эти поцелуи были целомудренными и вполне театральными, от чего разнообразная публика только приходила в восторг, не разумея, кто скрывается под личиной томной красавицы с очаровательной родинкой над верхней губой. Однако Алексей считал это частью работы, напрямую связанной с хождением в платье и прочими неудобствами. А с ними он уже успел смириться за неимением какого-либо выхода. Но Корсак даже не мог предположить, что Саша всерьез воспринимает его ипостась вне работы, как способную на нечто подобное.—?Помилуй, Белов… Что я, содомит какой? —?спросил Алёша без гнева, но со здоровым возмущением.—?Нет, что ты… —?Александр смутился ещё больше, обнял самого себя за плечи, и затих. Но, как оказалось, только на время.—?Но послушай же, Лёшка, мне правда никто не может помочь, кроме тебя! —?заговорил он вновь, с ещё большим рвением и возбуждением в голосе. —?Что угодно можешь просить, только научи как! Грешно опростоволоситься!В доказательство своих слов он тряхнул головой. Светлая и не в меру растрепанная копна кудрей всколыхнулась.—?Не буду я с тобой целоваться! —?решительно возразил Корсак и демонстративно отвернулся, намереваясь вернуться к своему английскому капитану.Пыхтение за спиной, теперь приобретшее обиженные нотки, усилилось.—?Погиб… Погиб… —?бормотал Белов. —?Завтра в девять свидание, и я погиб…Алёша закатил глаза.—?Что я ей скажу? —?продолжал бормотать Саша. —?Она ведь наверняка захочет меня поцеловать. Она такая… Такая!.. А я не умею! Погиб… Решительно погиб…Алексей сдавленно застонал и поворотился к Белову. На лице Александра зависло выражение жалобного непонимания, каковое бывает у маленьких щенков, когда те понимают, что положенная порция еды в миске подошла к концу.—?Ладно,?— выдохнул Корсак, чувствуя себя последним идиотом. Саша тут же воспрянул и загорелся, лицо его осветилось.—?Лёшка, я твой должник! —?восторженно заявил он, подбираясь ближе к Корсаку.Алексей покосился на дверь в комнату.—?Ну, смотри, Белов! Ежели сейчас зайдет кто?— нам с тобой ссылки не миновать!Александр согласно закивал.—?Мы осторожно,?— заверил он, хоть и не ясно было, что именно имел в виду совсем потерявший голову от любви гардемарин.—?Ага, хорошо… —?снова вздохнул Корсак, стараясь не смотреть в горящие энтузиазмом глаза друга. —?Чуть вытягиваешь губы и делаешь такие движения… Будто пытаешься обхватить ими что-то.Корсак изобразил то, что имел в виду, чувствуя себя последним идиотом. Саша попробовал повторить за ним, и выглядело это очень глупо.Алексей напряженно кивнул.—?Ну, да, примерно… Ты ведь понял?..И он хотел было встать и уйти, как можно скорее, чтобы избежать участия в этом балагане, но Белов проворно ухватил его за рукав, принуждая остаться на месте.—?Эй, а практика!Алёшка обреченно подвинулся к нему.—?Сейчас я тебя поцелую,?— со вздохом предупредил он, чувствуя, как краснеет против воли.Хотя, если подумать, ничего зазорного в том, чтобы помочь другу не было. Помогает же ему Белов с фехтованием!..Александр кивнул и зачем-то закрыл глаза.?Тем лучше?,?— подумал Алёша и приблизил своё лицо к лицу Саши.Чуть наклонив голову, чтобы не столкнуться носами, он коснулся приоткрытых губ друга.Нет, этот поцелуй не походил на сладострастные причмокивания на сцене. Во-первых, не его целовали, а он целовал, во-вторых, делалось это не на публику, а в-третьих…А что было ?в-третьих? Алёша и сам не знал, да только смог оторваться от губ Белова и отодвинуться лишь тогда, когда обоим уже не стало доставать воздуха в лёгких. Белов оказался на редкость понятливым учеником, и почти сразу же перехватил инициативу, увлекая и Корсака. Алёша даже не заметил, как его руки оказались лежащими на плечах друга.Саша часто вдыхал, как будто только вынырнул со дна пресловутого омута, щеки его раскраснелись, губы слегка припухли, а глаза затуманились. Корсак подумал, что едва ли выглядит лучше.С полминуты они приводили дыхание в норму, после чего Алёша сдавленно проговорил:—?Ну, как-то так…А затем поспешил вернуться к дневнику англичанина, не особенно надеясь, впрочем, что ему удастся перевести хотя бы строчку.Белов обескураженно кивнул и отсел, всё ещё сверля пустоту дикими глазами.До самого прихода Никиты никто не произнёс и слова.