Виктор и Цанин (1/1)

...Пока чудо все не приходило на помощь. Изнеможенный Хрусталёв доплетал последний квартал до ингиного дома. Считая секунды, он, казалось, уже целую вечность бродил по мокрой Москве, без плаща, без зонта и прикрывая своё лицо газетой. Которая, правда, почти не имела для него значения: там как раз была статья, из-за которой он находился сейчас здесь, и, соответственно, его фотография. Виктор как раз проходил около знакомого ресторана. Даже там было тихо, и на улицах тоже не людно. "А ведь совсем недавно мы сидели там с Ингой Витальевной", - машинально подумал Хрусталёв, тут же отогнав назойливую мысль. Но все же, то ли из гордости, то ли из-за характера бывшей жены, Виктор не хотел называть её по имени, даже в своих мыслях. И вот уже он подошёл к воротам знакомого дома, вот уже стоял перед ним, с удивлением обнаружив, что в окне горит свет, стоял, набираясь смелости и думая, как лучше проникнуть к Инге - просто, через дверь (а ведь может не впустить!), или более романтично, через окно, - но боле выбирать не пришлось. Виктора Сергеевича Хрусталёва ожидал неприятный сюрприз. Где-то сзади, в углу, которого не освещал фонарь, какой-то грубый, мерзкий голос уныло окликнул: - Товарищ... Этот голос немедленно развеял мириады мыслей в мозгу Хрусталёва, осадок тоже бесследно улетучился. Но он не сразу понял, что обращаются к нему, и голос повторил. Тогда Виктор Сергеевич медленно повернулся и сделал шажок навстречу. - Гражданин, предъявите Ваши документы, - пробубнил еле слышно человек, оказавшийся всего навсего милиционером - Хрусталёв мысленно ухмыльнулся, хотя представлял всю серьезность ситуации. Он хладнокровно опустил руку в карман, надеясь найти там то, что велено предъявить. Виктор нервно сглотнул, но милиционер этого не заметил. И, к счастью, он вспомнил, что на этот раз документы он положил в портфель. Хрусталёв со свойственным равнодушием отдал паспорт. Тот, интенсивно растягивая свой нос, изучал каждую страницу, а потом обернулся к Виктору и прогундосил: - Гражданин Хрусталёв, Вы арестованы. Вы обвиняетесь в государственной измене. Виктор Сергеевич так и обмер. В момент около него столпилось человек пять милиционеров и ждали, что ли, ответной реакции. А оператору, видимо, предстояло, возможно, самое трудное действие в его жизни. Он должен был за считанные секунды взвесить все, и решить, как он будет жить дальше. И он взвесил. И решил: сдаваться он не собирается. - Я иду, - выпалил Виктор Сергеевич. Отряд развернулся. Бессильного Хрусталёва обхватил один мощный детина и понёс так, что тот почти не доставал ногами до земли и даже не давал поднять головы. Может, оно и к лучшему: в ней как раз рождался план. Милиция остановилась у машины. Виктору Сергеевичу наконец удалось Поднять голову и посмотреть, и тут он увидел очень знакомый силуэт. Он подошёл поближе, и Хрусталёв невольно поперхнулся - в силуэте он узнал врага всей его жизни. - Ну вот мы и встретились, гражданин Хрусталев, - ядовито, с гадкой улыбкой до ушей на лице произнёс человек. - Цанин, - только и сумел выдавить гражданин Хрусталёв. Тот отвернулся и пошёл по направлению к кабине. Виктор Сергеевич смутно понимал, что происходит. Проклятой статьи Цанину не хватило. Приписал измену. Сволочь. Опять мстит, опять портит его жизнь. Виктору было так стыдно, что сейчас презренный следователь смотрел на него сверху вниз, что он понимал, что сейчас план его повернётся вспять... Хрусталёв отцепился от рук детины и сделал то, что в другой ситуации не мог бы сделать никогда. Он отчаянно бросился на Цанина со спины, и тот грохнулся на землю. В отряде длилось замешательство, и в итоге Цанин достал свисток, а милиционерам завопил упавшим, хриплым голосом: - Что вы стоите?!! Усмирите... его... Отряд подошёл к Хрусталёву. Тот невольно сжался, а потом почувствовал, как потемнело в глазах, как что-то большое давит на его голову, а потом и вовсе как будто куда то провалился... * * *...Когда он очнулся, то первым делом увидел кривое лицо какого-то из милиционеров. - Ну, шо? Очухался? Пощечина. Виктор Сергеевич зажмурился, и всем, видимо, это пришлось по душе. Виктору уже было все равно. - Ты подлец, Цанин, - произнёс Хрусталёв, а потом, подумав, добавил: - Что, паршивый следователь? По тридцать седьмому плачешь? Руки к револьверу тянутся?.. Обалдевший Цанин молча таращился на своего врага. - Ах, ты, сволочь! Хорош! - сказал он, медленно приближаясь. - Ну все, Хрусталёв. Вплотную подойдя к Виктору Сергеевичу, следователь было замахнулся, чтобы как следует надавать ему по морде, но тут же сморщился, быстро чертыхнувшись. Хрусталёв второй раз сделал то, что от НЕГО никак нельзя было ожидать: отправил мощный плевок в мерзкую рожу Цанина. В отряде очередной раз ахнули. В следующий момент все они вооружились псевдо-дубинками и напали на бедного Виктора, который знал, что отомстил, ценой умервщления плоти... К удивлению, Виктор почти ничего не почувствовал. Хоть дубинки и хлестали его со всей своей вражеской силой, и пару раз попадали на больные места, Виктор Сергеевич понимал, что могло быть больнее. Но перед глазами почему-то все время стояла Марьяна. Хрусталёв попытался отогнать ее, но ничего не получалось. Мысль "а как она там" его не оставляла. И самое странное, что произошло в этот момент, так это то, что Егора Мячина он, кажется, простил. Так вот, Марьяна, уже не Пичугина, стояла перед ним и улыбалась. Не то, чтобы она радовалась, что Виктора избивали, а просто улыбалась. Как обычно. Нежно, ласково. Добро. Но Виктор все же ослаб. Он беспомощно упал на заасфальтированную землю, Цанин приказал его отпустить. Он подошёл к нему, нагнулся и сказал: - Хрусталёв. Если не хотите, чтобы я вас упёк в тюрьму....То убирайтесь по добру, по здорову из Москвы. Вы уже достаточно запятнали своё имя. Следователь хотел было развернуться, но добавил: - Надеюсь... Это последний раз, когда я вас вижу.Хрусталёв лежал на земле, один, а впереди, шагах в двадцати от него - дом Инги. Он открыл глаза. Марьяна внезапно исчезла. Виктор Сергеевич поднялся и, не оглядываясь, пошёл к пожарной лестнице... Забрался на неё... Почему?Было понятно: если через дверь, Инга не откроет. Она наверняка спит. Ей дела нет до Хрусталёва в целом. Нет, пожарная лестница до окна Инги не доходит. Хрусталёв, несмотря на все свои раны, полез на водосточную трубу. Поступив крайне неблагоразумно...Вдруг раздался выстрел. В момент в глазах у Виктора помутнело, перед ними пронеслись моменты со съемочной площадки, Марьяна, Инга, Ася, Егор... Одна рука не могла двигаться вообще, другой Виктор попытался удержаться на трубе... Та опасно покосилась, и он почувствовал, что сейчас рухнет на землю. И вот последний шаг, Виктор зацепился за прут оконной решетки, подтянулся на ней и...