Глава 2. Если сгущаются чёрные тучи, то быть грозе. (1/1)

Глава 2 Если сгущаются чёрные тучи, то быть грозе.Леди Иден сидела на своём месте во главе стола и рассеянно наблюдала за слугами, накрывающими стол к завтраку. После напряжённой и почти трагической недели разлада, холода и непонимания, наконец-то в её дом вернулось счастье. Она нежно огладила плоский животик и прикрыла глаза. Блаженная улыбка, которая бывает, наверное, только у беременных мелькнула на её губах. С тех пор, как они выяснили отношения с Томасом и пришли к единственно правильному выводу в столь щекотливой ситуации, их семья вновь воссоединилась. Мальчик воспрял духом. Его глаза снова засияли, на губах трепетала ласковая и благодарная улыбка, а на похудевшее лицо вернулись краски жизни.Все домочадцы искренне радовались выздоровлению своего любимца. Всё-таки им пришлось объяснить, по совету Ахмеда и во избежание пересудов, что у Томаса было временное помутнение рассудка, что-то типа нервного срыва, как последствия перенесённых им моральных и телесных страданий. Все дружно приняли эту ложь, свято поверив, что хрупкий, нежный мальчик получил поистине страшное потрясение, находясь в подвале наедине с безумным монахом. Этот кошмар чуть не стоил жизни их ангелу. А ведь прошло всего три недели с того дня, и, хоть телесные раны, благодаря лекарю, исчезли без следа, но душевные переживания могут длиться всю жизнь и терзать свою жертву, доводя её до безумия. И не мудрено, что их цветочек сорвался. А сейчас, наблюдая, как Томми превращается в прежнего весёлого балагура и озорного непоседу, все, от рыцарей, до солдат и слуг с гордостью признавали, что малыш мужественно боролся со своими страхами и победил. Даже Дитер поверил в это, пришёл к ним с извинениями за резкость и несдержанность. Слава богу, всё обошлось! Прошло ненастье, опять стало уютно и тепло, будто солнечный луч проник в тёмную, мрачную комнату, озарив её ярким светом. Эти радостные мысли читались на лицах людей, и леди Иден мысленно благодарила их за ту любовь, заботу, искреннюю преданность, которую они проявляли по отношению к её семье.Да, какое там! Они все уже давно были одной семьёй.Женщина поморщилась и снова погладила живот. Есть хотелось до чёртиков!Ну где все! Тренировки на плацу уже закончились, судя по тому, что до неё не доносился лязг оружия, топот копыт, сочные ругательства Дитера и звонкий хохот Томаса. Громкие, возбуждённые голоса мужчин затихли, но в зале так никто и не появился. А, вот явление номер один! Взлохмаченный, раскрасневшийся маленький сорванец, слегка прихрамывая и почёсывая попку, пытается незаметно прошмыгнуть на лестницу. Опять выделывал какие-то фортели, поросёнок! И куда только Дитер смотрит! Зачем позволяет брату рисковать? Ведь этот неуправляемый мальчишка может запросто сломать себе шею. Хотя, зная характер этого мелкого шкодника, можно не сомневаться, что он всё равно сделает по-своему. Ему никто не указ.Господи, ну где же все! Неужели решили поплавать в пруду? Но ведь ещё холодно, вода не успела прогреться. И, видимо, муженёк тоже к ним присоединился. Застудит спину и будет всю ночь кряхтеть. Вот козёл старый! Хотя, теперь его трудно назвать старым. Приосанился, подтянулся, морщинки разгладились. Ну прямо вторая молодость пришла. А в постели что вытворяет! Иден мечтательно улыбнулась, вспоминая их кувырканья.И всё это благодаря их мальчику! А её неожиданная, но такая желанная беременность! Ведь в её возрасте многие женщины уже становятся бабушками, а она будет мамой. Какое же это счастье! Да и что такое тридцать пять лет, если она чувствует себя шестнадцатилетней девчонкой! Значит, Томми и её одарил своей юной силой и молодостью. Удивительное, волшебное создание, посланное им небесами. И родов она ничуть не боялась, когда рядом с ними находится подобное чудо.Ну где же эти несносные мужчины! Сколько можно плескаться. Вот Томми молодец! Спокойненько ополоснётся в своей купели, и никаких тебе соплей или кашля. Да и незачем такому неженке бултыхаться в ледяной воде, да ещё среди голых, волосатых мужиков. Малыш никогда не позволял себе подобного. А может стеснялся своего тела, которое на фоне мускулистых, закалённых воинов смотрелось бы ещё более изнеженным и хрупким.Ага! Наконец-то!Шумной ватагой, что-то обсуждая и посмеиваясь, мужчины, во главе с лордом, ввалились в зал. Почтительно кланяясь госпоже, рыцари стали занимать свои места. Хьюго чмокнул жену в щёку, игриво подмигнув, отчего она стыдливо потупила глазки и залилась нежным румянцем. Дитер поцеловал матери руку и осмотрелся. -А где Томми? -Поковылял к себе,?— ехидно ответила женщина.- Опять, наверное, свалился с лошади. Вы чем там занимаетесь? Почему мальчик постоянно то хромает, то чешет задницу, будто ему её отбили?Дитер отвёл глаза и запустил пальцы в свою белокурую шевелюру. На помощь сыну пришёл Хьюго. -Не волнуйся, дорогая! Всё под контролем. Мальчишки отрабатывают новый приём, который может пригодится в случае войны или какой другой напасти. Мало ли, что может случится, надо быть ко всему готовыми.Лорд подал слугам знак подавать на стол и снова повернулся к жене. Иден требовательно смотрела на мужа, ожидая продолжения. -Ну, понимаешь… -А вот и я! —?со стороны лестницы раздался звонкий голос.- Заждались? Извините за опоздание!Томас легко сбежал по ступенькам и подошёл к матери. Она протянула ему руку, и мальчик нежно поцеловал тонкие пальчики. -Садись, сынок! Проголодался, наверное? -Как волк! —?засмеялся юноша, усаживаясь на своё место, напротив Дитера. -Ты как? Ничего не болит? —?тихо спросил блондин. -Нормально! Завтра продолжим. -Ага! —?кивнул Дитер, довольно ухмыляясь.Рыцари уважительно переглянулись.Иден отложила ложку и, сердито оглядев присутствующих, остановила взор на муже. -Ну, дорогой, колись! Что вы там ещё надумали?Хьюго только открыл рот, как Томас жалобно заныл, изобразив испуг на лукавой мордашке. -Пааап! Сейчас мы огребём по пооолной! Мне страаашно!Это выглядело так забавно, что все громко захохотали. -Мальчишки! —?не сумев сдержать улыбки, сказала Иден.- Ладно, позже поговорим,?— добавила она, с угрозой посмотрев на мужа.Если бы она знала, что тот приём, который отрабатывали сыновья, однажды спасёт им жизнь, то не была бы так категорична.В непринуждённой обстановке завтрак подходил к концу. Сытые и довольные, все весело переговаривались. Томас допивал молоко под бдительным взором Агаты, которая, как неумолимый страж, стояла у него над душой, скрестив руки на груди. Он недовольно косился на неё, но спорить не решался. И тут Густав хлопнул себя по лбу. -Господи, малыш! Опять чуть не забыл отдать тебе кое-что. Думаю, ты будешь рад. Вот, смотри!Он достал из-за пазухи полотняный мешочек, в котором что-то позвякивало и вывалил его содержимое в центре стола. В зале наступила гробовая тишина, только слышно было, как Томас поперхнулся и надрывно закашлял.На белоснежной скатерти засверкали драгоценные украшения, переливаясь под ярким утренним светом всеми цветами радуги. -От-откуда это…- придушенным голосом едва выговорил юноша, разглядывая побрякушки с таким брезгливым отвращением, словно перед ним извивался клубок ядовитых змей. -Ну, так…э.э… перед тем, как…э…отпустить монаха, я обыскал его и обнаружил у него в кармане эти украшения. Многие из них я узнал. Они ведь принадлежат тебе, верно? А ты разве не заметил, что тебя обокрал этот негодяй? -Заметил. И даже догадался, кто это сделал. Но, веришь, Густав, мне было как-то не до того, чтобы сокрушаться о пропаже. -Ну что ж, значит, можешь радоваться, малыш. Твои сокровища вернулись к тебе. Теперь ты снова будешь украшаться, доводя свою внешность до полного совершенства.Рыцари захихикали, переглядываясь. Все знали слабость Томаса к изящным и дорогим изделиям. Юноша нахмурился и надменно вздёрнул подбородок. -Спасибо, конечно, за такую трогательную заботу, друг мой, но я ни за что не прикоснусь к вещам, которые побывали в грязных лапах чокнутого священника,?— Томас ещё раз взглянул на сверкающую кучку, сморщил точёный носик, отвернулся и нахально осмотрел присутствующих озорными глазами.- И, знаешь что? —?глубокомысленно изрёк он, лучезарно улыбнувшись,?— Украшать себя мне стало без надобности. А почему, спросишь ты. Да потому, что с некоторых пор я понял одну истину,?— я и так само совершенство!Мальчишка самодовольно посмотрел на ошарашенного Густава, а потом, откинув голову, звонко расхохотался, вытирая ладошкой выступившие на глазах слёзы. Следом грохнул дружный смех, а рыцарь смущённо улыбнулся.Вот же, колючка репейная! Хороший ответ на подколку. -Ну ладно, ладно! Хватит ржать,?— загудел он, поднимая руки.- Сдаюсь!Когда все успокоились, Хьюго поднялся и провозгласил: -Друзья, все вы знаете, что завтра на рассвете мы отбываем в замок барона Сторма, дочь которого, леди Маргарет, выходит за муж. Свадебные торжества состоятся первого апреля. Праздник продолжится уже во дворце графа Редфорда, где новоиспечённая графиня войдёт в свой новый дом молодой хозяйкой. Всё это займёт дней десять. На время нашего отсутствия старшим я назначаю тебя, Густав. Храни и защищай наш дом. Для нашего сопровождения выбери двух рыцарей и несколько воинов. В этом решении действуй на своё усмотрение…Пока лорд давал распоряжения, Иден недовольно морщилась. Как же ей не хотелось покидать своё уютное гнёздышко и тащиться в такую даль по раскисшим дорогам, трясясь в повозке. Муж категорически запретил ехать верхом, ссылаясь на её интересное положение. Но что делать! Не отвертишься. Барон Сторм,?— ближайший друг и соратник мужа. Да почти что родственник. Он крестил Томми, а значит их семьи связывают не только узы дружбы. Да и с отцом, лордом Эриком, она не виделась уже давно. А он непременно будет на свадьбе, ведь с бароном они тоже были друзьями. Всех троих свёл крестовый поход, в котором они участвовали. Там они и сдружились и даже побратались. Лорд Эрик Малфорд был на несколько лет моложе своих друзей, но это не мешало ему быть отчаянным рубакой. Сколько раз они прикрывали спины друг друга, сколько раз выносили окровавленные тела из гущи боя, делились куском хлеба и последним глотком воды. Поэтому, вернувшись домой, друзья решили породниться. Так Иден стала женой лорда Хьюго, а барон Сторм,?— крёстным отцом Томми. Только однажды друзья чуть не подрались, и случилось это как раз на крестинах. Иден улыбнулась, вспоминая тот забавный случай. Когда лорд Эрик увидел внука, то сморщился и сразу высказал свой вердикт: такая мелкота никогда не будет воином. Это создание, похожее на ангелочка, полностью разочаровало его. ?Девка, чисто девка! —?презрительно прошипел он.- Ошибка природы! Ну что может вырасти из такого?! Он же не сумеет даже свою семью защитить!? Тут уж оба оскорблённых отца накинулись на обидчика с кулаками. И это в храме! Священник, державший голенького малыша на руках, собирался опустить его в купель со святой водой, но, возмущённый неподобающим поведением мужчин, подошёл, чтобы сделать грозное внушение. Томми в этот момент пристально посмотрел на Эрика своими бездонными глазами, в которых мелькнул золотистый огонёк, улыбнулся и сунул в рот пальчик. Его крохотная писюлька приподнялась и тугая струйка ударила прямо в лицо деда, который замер от неожиданности с открытым ртом. Все присутствующие, в том числе и священник, покатились от хохота. ?Поздравляю тебя, сын мой! —?давясь смехом, провозгласил святой отец,?— Ты принял крещение от невинной души?. ?Да уж, поистине божья роса!??— хохотал барон, утирая слёзы. ?Не знаю, как насчёт крещения, но за себя-то малыш уже может постоять??— смеясь громче всех, еле выговорил счастливый папаша. ?Фигляры! —?ворчал лорд Эрик, отплёвываясь.- Из крестин балаган устроили! А мелкий-то ещё та штучка! Вот же проказник!? С тех пор малыш занял первое место в сердце сурового воина. Окончательно и бесповоротно Томми покорил деда, когда в четырнадцать лет, на весеннем турнире, выиграл первенство по стрельбе из лука, и королева Изабелла собственноручно увенчала голову прелестного мальчугана золотым обручем, украшенным сапфирами. А когда он спел любовную балладу, посвятив её прекрасной королеве, то так расчувствовалась, что усадила юного красавца к себе на колени и поцеловала в розовую щёчку. В этом поступке не было ничего предосудительного. Знатные особы могли позволить себе такую вольность, выказывая тем самым своё расположение маленьким прелестникам. Лорд Эрик гордился вниманием венценосной особы к своему внуку и довольно потирал руки. Мальчишка далеко пойдёт, если не будет глупцом, радостно вещал он. С такой-то внешностью его ждёт блестящее будущее при дворе, ну, а ума ему не занимать. Такой бриллиант не должен похоронить себя в глуши. Если, в силу своего хрупкого телосложения, он не может стать рыцарем, зато сможет обольстить любую знатную красавицу и выгодно жениться. Хьюго только посмеивался над грандиозными планами друга и шутливо уговаривал его дождаться, когда у Томми вырастет женилка достаточных размеров для осуществления честолюбивых помыслов деда.Женщина вздохнула. Отец будет сильно разочарован. Томас категорически отказался ехать на свадьбу, и леди Иден его прекрасно понимала. Первая, самая светлая и чистая любовь не проходит бесследно, тем более, если она закончилась так неожиданно и безвозвратно. Шрамы на сердце ещё долго будут болезненно и сладко ныть, напоминая о счастливых днях, проведённых в объятиях возлюбленной. А видеть, как его прекрасная Маргарет у алтаря отдаёт свою руку другому, было, видимо, выше его сил. Отголоски первой любви будут ещё долго ранить нежное сердце мальчика.Хьюго тоже не настаивал на поездке сына, а про Дитера и говорить нечего. Все были наслышаны о пристрастиях графа Роджера, который не пропускал мимо себя ни одной аппетитной задницы, да и придворные, развратные и пресыщенные бездельники, не чурались затащить в постель симпатичного пажа. А хитрые и жадные мальчишки были не прочь предоставить в пользование свои прелести за перстенёк или пряжку для плаща. Это изысканное развлечение добавляло остроты ощущений в скучную жизнь богатых и знатных повес.Но шалости золотой молодёжи меркли перед страшными слухами о садистских забавах графа. Несчастных мальчиков, попавших ему в руки, больше никто не видел ни живыми, ни мёртвыми. Говорили, что их истерзанные тела Редфорд бросал на съедение своим свирепым псам. Но кто будет беспокоится о безродных детях, родители которых, измученные нищетой, сами продавали их за жалкие гроши.И вот в подобное общество честолюбивый дед хотел ввести своего внука. Ведь на свадьбе графа, знатного вельможи, приближённого к трону, соберётся весь цвет придворной аристократии, среди которой лорд Эрик и надеялся подыскать Томасу выгодную партию. А вдруг Редфорд положит глаз на их малыша? Конечно, в этом случае он будет действовать осторожно, исподволь, ведь Томми сын лорда. А там, кто знает… Может, у графа напрочь снесёт башню при виде подобного чуда. Страшно…Мысли леди Иден прервал Джон, начальник замковой стражи. Он доложил, что несколько всадников во главе с рыцарем просят лорда Хьюго принять их. -Сэр Джозеф сказал, что прибыл по поручению его светлости графа Роджера Редфорда,?— добавил Джон, недовольно хмурясь. Иден вздрогнула. Помяни чёрта… Она чувствовала, что от этого визита ничего хорошего ждать не следовало. И что этому напыщенному ублюдку нужно от них накануне собственной свадьбы?Хьюго распорядился проводить рыцаря в зал, а воинам предложить отдых и еду. Законы гостеприимства никто не отменял, как бы неприятны не были незваные гости.Люди тревожно переглядывались, недоумевая и теряясь в догадках. Дитер сжимал кулаки, предчувствуя неладное. Томас зябко поёжился, не спуская глаз с брата. Лорд был невозмутим, но между бровей залегла глубокая складка, а губы сжались в тонкую, бледную линию.Когда вошёл посланник графа, лорд встал и приветствовал его лёгким наклоном головы. Рыцарь небрежно поклонился и обвёл присутствующих надменным взглядом, на несколько мгновений задержав свой взор на Томасе, который невозмутимо сидел, небрежно перебирая струны кифары. Ни один мускул не дрогнул на его прекрасном лице, хотя сердце болезненно сжалось от страха. Этот визит не предвещал ничего хорошего. Дитер, уловив нездоровый интерес в глазах мужчины, оскалился, едва сдерживая гнев. Хьюго бросил на сына предупреждающий взгляд и с натянутой улыбкой обратился к гостю. -Рад приветствовать вас в своём доме, сэр рыцарь. Присаживайтесь. Отведайте вина и разделите с нами трапезу. -Я не за этим приехал, милейший,?— холодно ответил наглец, высокомерно глядя на лорда.- У меня важное поручение от его сиятельства графа Редфорда, и я должен незамедлительно его исполнить.Возмущённый ропот волной прошёл по залу. Рыцари поднялись со своих мест, хватаясь за мечи. Дитер сжал рукоятку кинжала. Томас смерил невежу презрительным взглядом. Их дому было нанесено неслыханное оскорбление.Хьюго гневно сдвинул брови и в его глазах мелькнула угроза. -Вы ведёте себя неподобающим образом, сэр. Кто вам позволил так непочтительно обращаться к хозяину в его собственном доме, да ещё в присутствии леди? Если вы немедленно не извинитесь, то никакого разговора не будет. Настоящие рыцари всегда отличались учтивым поведением. Так что извольте исправить свою оплошность, или убирайтесь восвояси.Джозеф скрипнул зубами. Он понял, что с этими людьми, смелыми, гордыми и честными, его метод хамского натиска с целью дезориентировать и припугнуть жертву, к которому он привык за долгие годы службы у графа, не прокатит. Этих людей на слабо не возьмёшь. Они не будут ни перед кем пресмыкаться. Они не позволят унизить своё достоинство.Мужчина поклонился и с трудом выдавил несколько слов. -Лорд Вайдинг, леди Иден! Приношу вам свои извинения. Я не хотел вас оскорбить. Тяжёлая дорога, усталость… Простите мне мою грубость. -Принято! —?Хьюго взмахом руки предложил всем занять свои места.Рыцарь тоже опустился на стул и принял кубок с вином их рук слуги. Тётушка Нел поставила перед ним глиняную миску, полную ароматного мяса, тушёного с овощами. В полной тишине Джозеф съел всё, до крошки и с удовольствием сделал несколько глотков вина. Откинувшись на спинку стула, он сытно рыгнул, и тут же до него донеслось насмешливое фырканье.Он перевёл взгляд на Томаса и утонул в бездонных, дерзких глазах юного красавца. Затаив дыхание, Джозеф стал пристально разглядывать его. Ну что за диво! Невероятно, нечеловечески красив. Неправдоподобно! Его красота ошеломляла, разила наповал. И что самое странное,?— ею хотелось не только любоваться, но и наслаждаться, смаковать, как драгоценное вино, как редкий экзотический фрукт. Как можно дольше продлять удовольствие, созерцая, восторгаясь, снова и снова, без устали, восхищаясь каждой линией точёного лица, каждым блестящим локоном роскошных волос, каждым изгибом грациозного, хрупкого тела. ?До чего же хорош! У графа губа не дура! Жаль парнишку. Не успеет этот бутончик расцвести, как превратиться в сухой стебелёк. Впрочем, это не моё дело.? Джозеф, взяв себя в руки, с трудом отвёл взор от юноши и кашлянул, привлекая к себе внимание лорда, который смотрел на младшего сына, укоризненно качая головой. Тот скорчил невинную мордашку, надул розовые губки и опустил длинные ресницы, пряча задорный огонёк. Это выглядело так по-детски непосредственно и уморительно, что напряжённая атмосфера за столом вмиг разрядилась. Раздались приглушённые смешки. Лорд тщетно пытался скрыть улыбку. Иден наклонилась, снимая с платья невидимую соринку. Красавец-блондин стремительно поднёс к губам кубок с вином, громко булькнув. Благообразная старушка ласково погладила сорванца по голове, а толстая кухарка, которая подавала еду, приглушённо захрюкала в передник.И тут рыцарь ясно понял, что этот хрупкий мальчик не просто всеобщий любимец, судя по нежным взглядам, которые на него бросали присутствующие, он,?— душа этого светлого и уютного дома. Это не была надменная, холодная красота самовлюблённого, капризного баловня. Она не только радовала взор, она грела сердце, заставляя его трепетать от благоговения и благодарности за то, что судьба позволила им лицезреть и обожать это бесподобное создание. И, судя по всему, он отвечал им тем же.Даже его, грубого, циничного, повидавшего много грязи и крови, воина затопило некое чувство мягкого, обволакивающего тепла и покоя. Среди этих людей, объединённых преданной любовью к маленькому чуду, было комфортно и безмятежно, будто он знал их всю жизнь. Ему тоже вдруг нестерпимо захотелось защитить, уберечь, оградить это юное существо от грязи и скверны той жизни, которая ждёт его за стенами родного замка. -Сэр рыцарь,?— прервал затянувшееся молчание Хьюго,?— вы прибыли к нам с каким-то поручением от графа. Я готов выслушать вас.Джозеф очнулся от задумчивости и вздохнул. Видит бог, как же ему теперь не хотелось вываливать на этих достойных людей те неприятные новости, которые он должен им сообщить. Но приказ есть приказ! Рыцарь поднялся из-за стола, откашлялся и, ни на кого не глядя, произнёс: -Уважаемый лорд Вайдинг! По приказу Его Светлости графа Роджера Редфорда, который объявил ежегодную воинскую повинность, я обязан немедленно препроводить вашего младшего сына к нему в услужение в качестве его личного оруженосца. Томас принесёт графу клятву верности и будет служить ему три года. Это великая честь, которую оказывает вам ваш сюзерен, как своему вассалу.В зале наступила гробовая тишина. Этот ничем не прикрытый намёк на ту роль, которая предназначалась Томасу, поразил всех своим беспредельным цинизмом. Краем глаза мужчина заметил, что юноша содрогнулся, будто от озноба. Его чудесные, сияющие очи потухли и превратились в два бездонных омута, чёрных и мрачных. Джозефу стало как-то не по себе.Хьюго, с каменным лицом, поднялся из-за стола и обвёл своих людей пронзительным взглядом. Потом повернулся к мужчине и, чуть склонив голову, твёрдо и уверенно сказал: -Сэр рыцарь! Как известно, у одного слуги не может быть двух господ, а данную ранее клятву на верность, по законам рыцарской чести, не может отменить даже сам король. Граф Редфорд опоздал. Не далее, как неделю назад, Томас, моей властью, был назначен оруженосцем и присягнул своему старшему брату, рыцарю Дитеру Вайдингу, служить ему верой и правдой, вплоть до своей женитьбы. Так что воинскую повинность мой сын уже отбывает. В этом даю вам слово чести, как лорд, воин и преданный вассал Его Светлости.Джозеф внимательно посмотрел на невозмутимые лица присутствующих и внутренне восхитился их единством. ?Лорд врёт и не краснеет! Ради сына пошёл на обман и все его поддержали. Вон какой монолит, прямо неприступная крепость. Готовы стеной встать на защиту своего сокровища. Обломался граф! Пусть теперь сопли жуёт от бессилия, потому как сделать ничего не сможет. Всё по закону. Эх, повезло мальцу иметь такую семью!?Джозеф низко поклонился лорду и леди Иден. -Я вас понял, лорд Хьюго,?— произнёс мужчина.- Я передам графу всё, что вы изволили мне сообщить. Думаю, он примет ваши объяснения. Только есть одна загвоздка. Граф может потребовать от вас компенсацию в размере трёхгодичного налога единовременно. Будьте к этому готовы. -Благодарю, сэр Джозеф! Кто предупреждён, тот вооружён. -Что ж, господа! Позвольте откланяться. Нам пора в обратный путь.Хьюго подошёл к рыцарю и протянул руку. Мужчины обменялись крепким рукопожатием. Остальные встали, молча провожая гостя мрачными взглядами. Томас так и остался сидеть, не в силах пошевелиться.Лорд тяжело опустился на стул и закрыл лицо руками. Иден осторожно погладила его по плечу, но он никак не отреагировал. Томас опёрся локтями о стол и, склонив голову, запустил пальцы в чёрную гриву и с силой сжал блестящие пряди, будто намереваясь выдрать их с корнем. Дитер, не мигая, смотрел на брата, и в его синих глазах полыхал гнев. Но этот гнев не был направлен на маленького эльфа. Злоба и ненависть, обращённая на негодяя, осмелившегося так оскорбить его семью, унизить честь отца непристойным требованием отдать сына на откуп и, наконец, заставившего страдать малыша от ужаса и стыда, захлестнули его с головой. В ушах звенело, а глаза заволакивал кровавый туман. Он вспомнил трагическую, полную мрачной безысходной тоски, исповедь Гаяса. Страшная судьба прекрасного, чистого, как родник, Даниеля, до сих пор пронзала сердце Дитера мучительной болью. Люди, в чью власть попало это высшее создание, пришедшее, чтобы дарить свет любви, уничтожили его, грубо и безжалостно. Молодой человек представлял, как больно, одиноко и страшно было умирать юному поэту, гордому воину, поверившему негодяю, который предал, растоптал светлые чувства, горевшие в его чистой душе. Он доверчиво положил своё сердце на алтарь любви, но его дар не оценили, безжалостно разбив этот хрупкий сосуд. Уходя, малыш не роптал и не жаловался на жизнь, так несправедливо обошедшуюся с ним. Он мужественно принял смерть, прощая и любя.И после всего этого, эльф снова возродился, всё так же наивно и свято веря в чудо, в людей, в их благородство. Но, к сожалению, всегда найдётся мерзкая тварь, готовая с лёгкостью, бессовестно и цинично, опоганить, оскорбить, уничтожить самые наивысшие порывы души,?— веру, надежду, любовь.Томаса же мучили безрадостные мысли, полные чувства вины и угрызений совести. Опять он доставил неприятности своим близким. Из-за него отец пошёл на клятвопреступление, противоречащее кодексу рыцарской чести.Из-за него семью ждут большие неприятности, вплоть до полного разорения.Интуитивно юноша понимал, что граф просто так не отступится от своих притязаний. А как он отомстит за тот щелчок по носу, который получил от лорда, одному богу известно. И во всём виновата его смазливая рожа и аппетитная задница. Юноша, зажмурившись, ещё сильнее вцепился в волосы. Обриться что ли на лысо?! Может тогда похотливые мужики перестанут на него пялиться? Какой у него есть выбор? Спасти семью от разорения, уступив графу, но ввергнув её в пучину позора, или спрятаться за спины отца и брата, предоставив им самим расхлёбывать этот тухляк? Хрен не слаще редьки! Ни одно, ни другое не принесёт пользы его семье. Семья! Слово-то какое тёплое, уютное, всеобъемлющее. Это и любовь, и защита, и поддержка. А чем он может отплатить за всё это? Теперь, когда по его вине самым дорогим людям грозит реальная опасность, он чувствовал себя совершенно беспомощным. Томаса охватила паника, подобная той, которую он испытал, когда оказался в подвале, во власти бесноватого монаха. ?Господи, что же мне делать?!?Лорд Хьюго тоже пребывал в тяжких раздумьях. Нет, в нём не зародилось ни капли сомнения в правильности своего поступка. Он сделал всё, чтобы оградить малыша от страшной и жалкой участи стать игрушкой в руках похотливого негодяя. Но он, в присутствии своих рыцарей, принёс ложную клятву, и теперь не знал, как посмотреть им в глаза. Осуждают они его? Презирают? Или ещё хуже, жалеют, как человека, в силу обстоятельств, ставшего клятвопреступником. Что лучше? Честь или бесчестье? Да, он пошёл на бесчестный поступок, чтобы сохранить жизнь не только Томасу, но и Дитеру. Но поймут ли его люди, которые видели в нём эталон рыцарской чести и никогда не сомневались в его порядочности.Тишина стала просто невыносимой. Лорд отнял руки от лица и обвёл всех измученным взглядом. Леди Иден была бледна до синевы, но её губы были решительно сжаты, а в глазах читалось одобрение. Рыцари всё так же неподвижно стояли, сжимая кулаки. На сыновей он боялся даже посмотреть. Он знал, что они никогда его не осудят, что его поступок они считают единственно правильным. Но видеть боль в глазах старшего и вину в глазах малыша было выше его сил. Хьюго знал характер младшего сына, его манеру во всём винить себя, и был уверен, что в данный момент Томас самозабвенно занимается самоедством.Тишину нарушил Густав. Негромко кашлянув, чтобы привлечь к себе внимание, он обратился к своему лорду и другу. -Я тут вот о чём подумал, сэр. Поскольку наш Томми стал оруженосцем, чему мы все очень рады, так давайте отметим это дело. Вы согласны со мной, друзья?!Рыцари оживились и радостно загомонили. Густав поднял руку, призывая к тишине. Он внимательно посмотрел в глаза друга и тихо сказал: -Вы на минуту усомнились в нашей преданности, сэр. Обидно! Но мы вас понимаем, как никто. У вас не было другого выхода. Мы полностью поддерживаем вас, потому как связаны с вами не только клятвой, но и кровью, и многолетней дружбой. Любой из нас, не задумываясь, сделал бы то же самое ради нашей семьи. А ведь мы одна семья! Верно? Вы сами говорили, что мы сильны в своём единстве. И ещё! Ложь бывает разная. Есть грязная, подлая, низкая. А есть ложь святая. Ложь во спасение! Вы совершили благородный поступок. Мы гордимся вами, сэр!Рыцари низко поклонились своему лорду, и Хьюго почувствовал, как его глаза наполняются слезами благодарности и облегчения.Тут встал Томас и, слегка улыбнувшись, торжественно провозгласил: -Я хочу принести клятву верности своему брату. Мы должны выполнить этот ритуал, чтобы ни у кого не возникло сомнений в нашей…э… порядочности. Ведь по сути,?— днём раньше, днём позже, большого значения лично для нас не имеет. Главное, что это будет считаться свершившимся фактом. Беру вас всех в свидетели! —?И тише добавил,?— Будет реальный повод напиться!Зал огласился молодецким хохотом и свистом.Потом рыцари выстроились в два ряда, образовав шеренгу. Томас медленно пошёл по этому своеобразному коридору, а воины скрещивали свои мечи у него над головой. В конце блестящей сталью арки стоял лорд Хьюго и Дитер. Юноша опустился на одно колено и склонил голову в знак покорности. -Томас Вайдинг! —?обратился лорд к сыну.- Властью, данной мне, как главе рода, назначаю тебя оруженосцем сэра Дитера. Клянёшься ли ты верой и правдой служить своему господину? Клянёшься ли ты с честью выполнять свои обязанности? Клянёшься ли ты встать плечом к плечу с рыцарем в минуты смертельной опасности. -Клянусь! Клянусь! Клянусь! —?звонким голосом ответил Томас. -Рыцарь Дитер Вайдинг! Принимаешь ли ты клятву верности от этого юноши? -Да! Да! ДА! Принимаю с благодарностью и от всей души!Дитер поднял коленопреклонённого мальчика и они обменялись долгим рукопожатием, глядя друг другу в глаза.К вечеру напились все, даже слуги. Разрядка после тягостного разговора с посланником графа была бурной и неистовой. Сегодня люди не хотели думать о том, что будет завтра. Какие действия предпримет Редфорд и во что всё это выльется. Они запрятали все тревоги и опасения глубоко внутри себя и просто наслаждались праздником, который сами себе устроили.Томас превзошёл себя, без устали развлекая друзей весёлыми песнями и озорными куплетами, припевы которых все дружно подхватывали, хохоча и пританцовывая. Вино лилось рекой, кубки высоко поднимались и осушались до дна. Тосты и здравицы следовали один за другим.Только леди Иден, с застывшей улыбкой, лишь подносила кубок к губам и тут же отставляла в сторону. Она не сводила глаз с Томаса и её сердце замирало от страха. Мальчик не сделал ни глотка вина, но был словно пьяный. Ей было знакомо подобное состояние бесшабашного веселья, граничащего с истерикой. Она чувствовала, что сын на пределе и вот-вот может сорваться. Его глаза искрились лихорадочным весельем, но в глубине застыла тоска и безысходность. ?Маленький мой, жемчужинка моя! Не терзай себя понапрасну. Этот мир не для хороших людей. От грязи и гнили человеческой никуда не денешься. Но у тебя есть мы, твоя семья, дорогой наш, и мы не позволим тебя обидеть. Мы защитим твою чистоту и твою любовь, даже если придётся объявить войну всему миру. Или погибнем, не уронив чести. Но бог с нами, сынок, и он не допустит такой несправедливости. Я в это верю!?Прекрасный эльф нежился в ласковых объятиях красавца-блондина, податливо выгибаясь обнажённым телом навстречу прикосновениям горячих рук. Они не разговаривали, да им это и не было нужно. За них говорили губы, оставляющие влажные поцелуи. Пальцы, исследующие самые чувствительные местечки. Глаза, горящие желанием. Молодые, жаркие тела, жаждущие воссоединения. Дитер глубоко, с наслаждением, вдыхал аромат цветов, свежести и утренней росы, зарываясь лицом в роскошные локоны и пьянея от этого дивного запаха. Он впивался поцелуем в розовые губы и жадно пил божественный нектар лёгкого дыхания. Он прижимал к груди хрупкое тело своего эльфа, поглаживая бархатную спинку. В полумраке спальни раздавался бессвязный лепет, гортанные вскрики, тихое, завораживающее мурлыканье, от которого сладкая дрожь пробегала по телу. -Да, да, мой любимый, мой желанный,?— шептал блондин, осторожно проникая в тело эльфа.- Пой мне свои дивные песни вечной любви! Ты так прекрасен, мой принц, что я сейчас заплачу от благоговения. Отдайся мне весь, без остатка, сокровище моё. Я схожу с ума от безумных желаний. -О, Ди! Как же я люблю тебя! Ты,?— моя жизнь! Моё счастье! Мой господин! Я принадлежу только тебе одному.Глаза юного эльфа пылали золотым огнём. Он, не мигая, смотрел на возлюбленного, любуясь его лицом, горящим страстью и восторгом обладания. А потом перед его затуманенным взором всё поплыло, заволакивая реальность мерцающей дымкой. Остались только упоительные ощущения мощных толчков глубоко внутри, горячих губ, блуждающих по телу, нежных, сильных рук, во власть которых он отдался со всем пылом обжигающей страсти. Блаженство накрывало его с головой, унося в сияющие дали на тёплых волнах сладостной неги.Дитер безмятежно спал, по-хозяйски властно и крепко прижимая к груди истомлённое любовью тело своего принца. Томас неподвижно лежал в объятиях блондина, бездумно глядя в потолок. На душе было тяжело и муторно. Сердце замирало от тоски и холодной безнадёжности. Юноша перевёл взгляд на окно, за которым занимался робкий рассвет. Скоро все встанут, начнётся суета сборов, потом надо будет прощаться с родителями и Дитером на долгие десять дней. И он останется наедине со своими страхами и горькой печалью. Но больше всего Томаса угнетало чувство полной беспомощности. Беда стучится в ворота их дома, а он не знает, как её отвратить. Семья всегда любила и защищала его, а чем может он отплатить так дорогим ему людям. Да ничем. Мелкое, избалованное ничтожество! Истерзанный тяжёлыми мыслями, юноша зажмурился и по щеке скатилась одинокая слезинка…Вдруг какое-то смутное воспоминание шевельнулось в его подсознании. Он невольно затрепыхался, высвобождаясь из рук блондина. -Ты чего, малыш? —?сонно пробормотал Дитер, пытаясь снова прижать к себе тёплое тельце.- Писать хочешь? Потерпи, а! Не могу так резко отпустить тебя, родной. -Придётся, мой Ди! Уже светает, пора вставать. Ну, давай уже, вали!Томас, чуть не пинками, заставил недовольного блондина вылезти из постели. -А попрощаться? —?захныкал парень, лукаво подмигивая. -Мы так сегодня напрощались, что у меня задница болит,?— хихикнул Томас, подталкивая брата к двери. -Болит?! Почему, ангел мой?! Я ведь был так нежен! -Нежность не уменьшает размеров твоего достоинства!Молодые люди посмотрели друг на друга и громко захохотали…Когда блондин оделся и выскользнул в коридор, юноша нырнул в купель, наслаждаясь прохладной водой, приятно ласкавшей разгорячённое тело.Ему было легко и спокойно на душе. Он принял решение и верил в удачу.Томас шёл рядом с отцом и рассеянно слушал его наставления. Сплошные ?не.? Не выезжать за ворота замка, не выходить на крепостную стену, не спорить с Густавом, не…не…не… Юноша понимал, что отец волнуется за него, поэтому не злился, а только послушно кивал головой. -А, кстати, сынок! Куда подевался твой мохнатый приятель! -У Волка сезон любви. Весна! Щепка на щепку лезет. Ой, прости, отец!Не хотел быть вульгарным. -Ладно, ладно! Сейчас не до этикета. Все на нервах!Лорд обнял сына и поцеловал в макушку. -Будь умницей, сынок! Береги себя. Ты прекрасно знаешь, как дорог нам. -Слишком дорого я вам обошёлся, мои дорогие,?— едва слышно пробормотал юноша, поддерживая отцу стремя. Лорд взлетел в седло, а Томас подошёл к повозке, в которой должна была ехать Иден. Он помог ей поудобнее устроиться, прикрыл ноги меховой накидкой и нежно поцеловал тонкие пальчики. Она внимательно смотрела на сына, и её глаза наполнялись тревогой. Но леди ничего не сказала, лишь ласково улыбнулась и расцеловала мальчика в обе щеки.Томас пожал руки рыцарям и солдатам, которые были назначены в сопровождение. Бросил долгий, тоскливый взгляд на Дитера, и, резко отвернувшись, стал подниматься на сторожевую башню. Он боялся, что не выдержит и заплачет, как девчонка.По сигналу Хьюго, кортеж тронулся. Копыта лошадей весело зацокали по доскам подъёмного моста, а Томасу этот звук напоминал похоронный звон колоколов. Увидит ли он вновь этих дорогих его сердцу людей? То, что он задумал, было чистой воды безумием и не давало никакой гарантии благополучного исхода. Но, если он не попытается сделать хоть что-то для своей семьи, то зачем тогда ему жить дальше, полностью лишившись самоуважения.Леди Иден кивком головы подозвала к себе Густава. Он поехал немного проводить их и получить последние наставления от обеспокоенных хозяев.Поравнявшись с повозкой, мужчина почтительно склонил голову. -Густав,?— тихо сказала Иден.- Я понимаю, что на тебя и так возложена ответственность за охрану замка. А это требует всего твоего внимания, тем более сейчас, когда мы все оказались в затруднительном положении. Но, умоляю, не спускай глаз с Томаса. Чувствую, неугомонный мальчишка что-то замыслил и это меня пугает. Как бы он не влез в какую-нибудь авантюру. -Не волнуйтесь, леди,?— самоуверенно ответил рыцарь.- Я приставлю к нему охрану, и без их сопровождения он даже пописать не сходит. Ха-ха!Томас стоял на башне, не замечая пронзительного ветра, гуляющего среди каменных стен, и, холодными льдинками проникая сквозь одежду, больно покалывающего нежную кожу. Он стоял до тех пор, пока последний всадник, обернувшись, не поднял руку в прощальном жесте и не скрылся за поворотом. Дитер! Мой Ди! Сердце юноши болезненно сжалось и горькие слёзы всё-таки хлынули из глаз. Он не пытался их остановить. Пускай льются! А вместе с ними пусть вытекают из его души последние иллюзии беззаботного детства.Там, за стенами родного дома, совсем другая жизнь. Там нет совести и чести. Только ненависть, предательство и коварство. И, если ему посчастливиться выжить после того, что он задумал, то волей-неволей, ему придётся окунуться в эту жизнь с головой. Его вряд ли оставят в покое. И всё благодаря его проклятой внешности. Он слишком засветился на всех этих турнирах. Даже сама королева обратила на него благосклонный взор. И чего он так выпендривался, идиот! Какое ребячество! Видимо, там граф и приметил его. Томас всхлипнул. Сидел бы себе, как мышка, где-нибудь в уголке и сопел в тряпочку. А ещё дед Эрик, со своими честолюбивыми амбициями, выставлял его напоказ, как лошадь на ярмарке. И чего он добился?! Грязный, похотливый мужик пожелал иметь его в своей постели.Фу, мерзость! Томаса затошнило, и он кубарем скатился с лестницы, пряча заплаканное лицо от внимательных и сочувствующих глаз людей. -Малыш, с тобой всё в порядке? —?встревожено спросил Густав.Юноша сделал неопределённый жест рукой и скрылся в доме. -Плохо нашему мальчику,?— сказал Джон, сокрушённо качая седой головой.Через несколько минут до них донёсся чистый, прозрачный, как ручеёк, голос Томми, полный гневного сарказма и внутренней боли. Ложь и злоба миром правят, совесть душат, правду травят. Мёртв закон, убита честь. Непотребных дел не счесть! Заперты, закрыты двери доброте, любви и вере. Мудрость учит в наши дни: укради и обмани. Друг в беде бросает друга, и торгует братом брат. И царит кругом разврат! ?Выдь-ка, милый на дорожку, я тебе подставлю ножку?- Ухмыляется ханжа, нож за пазухой держа. Что за времечко такое: ни порядка, ни покоя. И господень сын у нас вновь распят. В который раз!Невольные слушатели переглянулись, а Густав, ни к кому не обращаясь, задумчиво пробормотал: -Нашему Томми очень, очень плохо!