ГЛАВА 7 (1/1)

В своём решении Тор был непоколебим, ровно так же он был уверен в своей победе, когда вместе с Бальдром они оправились в Ётунхейм. Но сейчас всё было несколько иначе, битва была не ради завоеваний, а ради Локи. Воин приказал Бальдру остаться в Асгарде, к Хель любовники отправятся вместе, советник не стал возражать, скрывая за напускным спокойствием волнение и страх за брата, но идти против его воли у аса не хватит сил. Тор и Локи спускались всё дальше в подземелья, по освещённому факелами тоннелю, в воздухе застыли напряжение и предчувствие неизбежной опасности. Локи, подобно Тору в полном военном облачении, напряжённо шёл следом за любовником, с усилием передвигая ногами. Царь Асгарда, пользуясь старинным ключом, одну за другой отпирал двери, выполненные из камня, на гладкой поверхности которых были выбиты витиеватые узоры. Лишь звук шагов да гнетущее молчание сопровождало любовников, магу было не по себе, этот путь не сулил ничего хорошего. Ётун неожиданно даже для себя схватил воина за руку, заставляя остановиться. — Давай вернёмся, — в словах Локи звучало почти жалобное моление. — Прошу тебя, это не выход. — Мы уже почти пришли, — ответил Тор с полной уверенностью в своих силах. — Вместе мы сможем, мы справимся, но только вдвоем. — Я не уверен в том, что хочу справляться с этим вместе с тобой, — в некоторой степени грубо ответил Локи. — Я могу взять ответственность на себя, но лишь столько сколько могу выдержать. Если что-то пойдёт не так… — Всё будет хорошо, — Тор погладил Локи по щеке. — Ты ведь не какой-то там обычный колдун, ты дитя Хель, ты так же силён, как она. — Но я не знаю механизмов воздействия, — Локи опустил глаза, хотелось бежать отсюда прочь куда угодно, лишь бы помешать Тору сделать это. — Главное - уверенность, Локи. Будь таким же непоколебимым как она, покажи свою силу и не давай мне спуска, — улыбнулся Тор. — А ты не думал, что, приняв Эфир, ты с большей охотой убьёшь меня? — надавил Локи. — Это вполне вероятно, ты не думал об этом. И вся твоя задумка рухнет, убьёшь меня в порыве ярости, а затем спохватишься и начнёшь крушить всё вокруг без разбора. — Не говори так, — Тор даже отпрянул от любовника. — С ума сошёл? — Ты просто подумай об этом пока не поздно, пока никто не пострадал, — Локи смотрел с надеждой, ну должен же был Тор понимать, как всё это на самом деле опасно. — Мы сможем придумать что-то ещё, но Эфир это не выход. Тор просто не верил, что они шли обратно, так и не достигнув цели. Локи словно загипнотизировал его, обнял и повёл обратно, а воин шёл следом, совершенно лишённый воли и былой уверенности. Теперь молчание не казалось таким гнетущим, а у мага появилась надежда, что всё же они переживут этот день спокойно. — Знаешь, я даже не понимаю, почему тебя слушаю, — удивлённо сказал Тор, когда они шли по освещённому коридору в кабинеты Одина, чтобы сообщить Бальдру, что вылазка в Хельхейм отменяется. — Потому что любишь меня, — мягко улыбнулся Локи, взглянув на Тора совсем не гипнотическим взглядом, а обычным, родным. — И это твой метод воздействия, — уверенно кивнул Тор. — Знаешь, я только одного не пойму, зачем Хель было спать с твоим отцом? — Не знаю, — пожал плечами маг. — Быть может, ласки захотелось, хотя она могла бы выбрать кого-то посимпатичней. А быть может, решила проверить, может ли воплотиться в мире живых, в конце концов, выносить ребёнка могло лишь обладающее плотью и кровью существо. Получается, она может при желании занимать чужие тела. — Понятно, — задумался Тор, открывая магу дверь и пуская его в кабинет первым. Сразу в лицо дыхнуло могильным холодом. — Я образумил твоего безумного братца, — с ходу заявил Локи. — Мы решили не использовать Эфир. — Прекрасно, — улыбнулся Бальдр, пересекая разделяющее их пространство, и Тор даже не успел отреагировать, он стоял чуть позади. В руке советника блеснул меч, короткий взмах и вот - с непередаваемым ужасом бог грома видит, как брат пронзает избранника насквозь. С хрустом и хлюпаньем закалённый металл пронзает плоть, Бальдр резко вынимает клинок, и Локи падает на спину. Тор едва успевает подхватить мага и, дрожа от страха, опустить на пол, кровь стелется по тунике чёрным полотном. Тор вскидывает яростные глаза на брата и лишь секунду спустя понимает, что стеклянный взгляд советника начинает приобретать удивлённое выражение, он оседает на пол и вскрикивает от ужаса, когда видит в руках испачканный в крови меч, а рядом - Тор, который держит на руках дрожащего в предсмертных конвульсиях Локи. — Тор? Я… это… я не понимаю, — выговаривает советник, запинаясь, белея от страха и осознания, что натворил. — Хель, — тихо шепнул Локи и, ухватившись за красную накидку бога грома, заставил посмотреть на себя. — Это не Бальдр, не трогай его. В глазах Тора ярость, боль и страх, он не может проронить ни слова, не знает, как заверить, что всё будет хорошо — Локи умирает. Впервые воин чувствует себя по-настоящему бессильным. — Прости меня, — слёзы текут из тускнеющих глаз, и Тор вдруг вспоминает, как распадалось тело воплощения, как тот, что именовался Лодур, удерживал брата-близнеца в своих руках, не оставляя одного. — Я думаю… не суждено… быть вместе. — Локи! Нет! — в ярости кричит Тор, и ему кажется, что под ними рушится пол, что вот-вот они вместе рухнут в бездну. Только бы вместе! Тор не может оставить Локи одного сейчас. Он уже был один в горящей ловушке своего болида, а сейчас его затягивает в своё царство Хель, потому что когда-то она совершила ошибку, принесла дитя обладающее её силой в мир живых. — Ты должен знать, — выговаривает Локи, и губы его дергаются, словно он силится улыбнуться. — Я тоже тебя люблю.Маг закрывает глаза, и тело его обмякает в руках Тора. — Нет! Локи! Нет! ***Локи резко открывает глаза, он взволнованно огляделся, холод пробрал его до костей. Хотя у бестелесного духа костей быть не может воспоминаний о том, что совсем недавно он был полон жизни. Туманные чертоги не страшили, даже если учитывать, как сильно маг пытался избежать Хельхейма. Сейчас ётун понимал, почему не хотел здесь быть, и дело совсем не в страхе перед повелительницей тьмы, он хотел быть с Тором. Как глупо говорить о своих чувствах на смертном одре, хрипя от боли. Или только теряя, он понял, какими важными были эти слова? — Прости, прости меня, — прошептал ётун, словно Тор мог бы услышать. Каменные монолиты, уходящие куда-то в непроглядную тьму, молчаливо и беспристрастно отозвались на едва слышный звук его голоса. Земля под ногами твердая и, кажется, холодная, как ощущалось магу, несколько тоннелей уходили в глубину Хельхейма, испещрённые ледяными уступами. — Ты, верно, думал, что от меня можно скрыться?Хель материализовалась в паре метров от нового жителя своих подземелий. Фигура её, тонкая, костлявая, окутана была вязкой субстанцией, глаза горят красным, а узловатые пальцы истекают тёмно-красной жидкостью. Она выглядела так, как описывал её Тор. Но Локи подобрал бы другие слова - холодная и чужая. — Я слишком поздно понял, что и Бальдр способен убить меня, — равнодушно ответил Локи. — Если у Тора были прямые причины меня ненавидеть, то у Бальдра их не было, и ты взяла всё в свои руки.Хель в удивлении приподняла сухие брови, словно Локи никто слово не давал, но он все же имел наглость заговорить с повелительницей тьмы. — Я полагаю, Бальдр явится следом, — надменно усмехнулась Хель. — Ужель Тор оставит в живых убийцу своего… даже не знаю, как сказать. — Тебе не понять, — бросил Локи, деваться от повелительницы тьмы ему уже некуда — отсюда не уходят. Но сердце в груди судорожно трепыхнулось, Лофт не собирался сдаваться на волю победительницы. Маг не знал, какими методами можно удержать Хель, заставить её помедлить, пусть это хоть ненадолго оттянет миг, когда Локи совершенно впадет в отчаяние. Но пока его сердце стучит в висках, шум нарастает, словно далёкие раскаты грома. — Я только никак не пойму, зачем ты явилась в мир живых, так хотелось почувствовать чужое тепло? Или, как говорят в Мидгарде, ошибка молодости? Хель рассмеялась стальным, неприятным клокотанием, Лофт поморщился. — Хотела понять суть смертной природы, — ровно объяснила она, словно говорила о погоде, а не жизни некоего существа. — Вы так яростно защищаете себе подобных, так любите их, словно в этом есть какой-то потайной смысл. Привязаны к своим чадам, которые в любой момент могут предать. Дети убивают своих прародителей, и всё это ради любви? О нет, только ради власти. Ты прав, это была ошибка, которая дорого мне стоила. Мне не понять природу живых, и лишь власть есть великое чудо, как в вашем мире, так и в моём. — Значит, ты не сильнее смертных, если так глупо потеряла свою силу, — ледяным тоном известил Локи. — Да как ты смеешь?! В долинах боли такому как ты будет самое место. Посмотрим, как ты поговоришь, когда я зашью тебе рот.Локи вздрогнул и отшатнулся, холодея от услышанных слов. Но то была не пустая угроза Хель, которой она, видимо, хотела повергнуть своё чадо в ужас перед её всевластием, а раздающийся в ушах родной голос. ?Я иду за тобой!? — громом ударило в уши Лофта и разлилось теплом по телу. — Боишься? — отметив маску страха, напавшую на лицо мага, надменно поинтересовалась Хель. — Правильно делаешь, за моё ожидание расплатишься. Устав от разговоров, повелительница тьмы скользнула вперёд, вытянув руку в предвкушении добраться до утерянной части своей силы, но резко отпрянула, заслышав странную вибрацию, прокатившуюся по холодным чертогам. Локи задрал голову вверх, он не только почувствовал толчок вибрации, но и расслышал громовой раскат где-то в вышине. О том, каким именно было устройство царства Хель, маг не знал, возможно, они находились в самом низу, и это был шум сверху, какое-то движение извне. Локи посторонился, пока богиня прислушивалась. Особенно сильный удар пришёлся совсем близко, вниз падали каменные осколки, странным образом не задевая сына Фарбаути, словно вокруг него было какое-то невидимое защитное поле. Хель едва не закричала от злости, резко вперила красные глаза в Локи, словно могла бы спалить его только одним взглядом, и скользнула к магу, но мимо с яростной силой пролетел яркий красный поток, сшибая Хель с ног. Маг открыл рот от изумления, туманные чертоги наполнялись красным сиянием невиданной силы, но уже через пару секунд красная пелена рассеялась. Возникший в паре метров от Локи сын Одина разгневанно метнул в один из тоннелей свой молот и, обернувшись с улыбкой, взглянул на любовника. — Иногда меня всё-таки нужно слушать, — беззлобно выпалил Тор и бросился к обескураженному магу, ухватив его в объятия. — Ты не мог! — в ярости закричала Хель, приходя в себя после удара. — В моё царство не ступала нога живого! — Я там по пути, кажется, случайно порушил что-то, — Тор оскалился, взглянув на Хель с вызовом, глаза его заслонила чёрная пелена с едва заметными красными прожилками. — Кто-то из твоей коллекции уже дал дёру! — Ты! — она закричала с такой силой, что едва не зазвенело в ушах. — Поплатишься! Он мой! Локи молчал, просто жался к Тору, а воин обнимал его, скрывая от всего мира в своих объятиях. — Нет, не твой, — рыкнул Тор, и Хель под властью силы куда более мощной и древней рухнула на колени. Мёрзлая земля под её ногами клубилась красным огнём, на поверхности появились символы, не знакомые Локи. — Твоё место здесь, Хель, и никуда больше отсюда ты не выйдешь. Стальной вопль Хель огласил туманные чертоги, когда её бледные ступни, руки и плечи запестрили прожигающими мёртвую плоть символами. Она изнемогала от воздействия чужеродной силы, глаза тускнели, становились похожими на тлеющие угли. — Надолго запомнишь, как нехорошо тянуть свои поганые руки к тому, что тебе не принадлежит, — гневно бросил Тор, с наслаждением наблюдая как корчится от боли та, что не знала настоящих мук. — Я уничтожу весь твой жалкий мирок, мерзкая ведьма, будешь властвовать на руинах. — Тор? — тихо позвал Локи, чувствуя ярость любовника. — Проси у сына пощады! — едко выплюнул бог грома и усилил воздействие, да так, что ведьма покрылась чёрными пятнами от проедающих её тело тёмных знаков — печатей власти Эфира. — Разрушишь мой мир - и всё канет в небытие, — всё ещё надменно, но с меньшей уверенностью говорила Хель, приподнимая голову. По венам её текла разрушающая магия и, как бы она не храбрилась, устоять перед такой мощью ей было не по силам. — А мне плевать, — рассмеялся Тор, и Локи прижался к его плечу, коснулся ладонью сердца громовержца. Даже при желании он не сможет подавить ярость Эфира, отчасти он даже не хотел этого. Сейчас всё смешалось в какую-то удушающую воронку, лишь твёрдость духа бога грома билась в туманных чертогах, его власть и воля. — Пусть мир катится в бездну, ты падёшь без права на возрождение, а все девять миров обернутся грязным пеплом! Дрожа от боли, Хель смотрела загнанно, словно человек: ни стати, ни власти, а вся невероятная сила утекает сквозь пальцы, её не удержать. То, что предстало перед её глазами, повергло в ужас бесчувственную царицу тьмы. Глаза Локи заливало чернотой, точно как глаза Тора. Маг прижимался к любовнику и смотрел на мать надменно, без жалости. — Пощади меня, Локи, — торопливо выпалила богиня тьмы, наконец в полной мере осознав, что именно происходит. — Умоляю тебя, пощади, я не явлюсь больше в мир живых, не займу тела, мне не принадлежащие. Прошу, Локи! Маг не удостоил её ответом, Тор лишь хищно ухмыльнулся, прижал любовника к себе крепче и устремился ввысь. Хель едва перевела дыхание, смотря на свои руки: символы власти останутся на её теле до скончания времён, зависнут в туманах её чертогов в темноте и в каждом уголке царства. Хель вздрогнула, когда мимо неё просвистел вслед за владельцем грозный молот. Уходя, Тор не поскупился на разрушения, причём использовал в этих целях уже не молот, а силу Эфира, этот визит Тора запомнится в Хельхейме надолго. ***Тёплые солнечные лучи ласкают обнажённую спину, липнут к чёрным волосам, воздух пышет цветочными ароматами. Тор наблюдает, как Локи поворачивается на спину и потягивается, зелёный камень обручального украшения переливается на его груди. Маг открывает глаза и с улыбкой смотрит на бога грома. У воина даже сводит горло от того, как хорошо сидеть рядом и просто смотреть на Локи, отдохнувшего, а главное - живого. — Доброе утро, — чуть хрипловато выговаривает Локи и облизывает губы, мечтательно скользит взглядом по скрытой рубашкой груди любовника и задумывается на секунду. Лицо его меняется в момент, стоит припомнить кажущиеся сном события. Маг резко садится в постели, а Тор уже поднимается с кресла и пересаживается на постель поближе к магу. — Ты что-то потерял? — ухмыляется Одинсон, когда Локи пристально смотрит ему в глаза, словно пытается найти тьму Эфира в смеющемся взгляде царя. — Хель, — выдохнул Локи, схватил Тора за руку, ощущая острую необходимость контакта. — Бальдр? Что было? — Всё в порядке, Локи, успокойся, — заверил любовник, прежде чем тот спросил ещё что-то, потянулся к нему, нежно касаясь тонких бледных губ, тот напряжённо ответил, наблюдая за Тором, словно на него смотрела готовая к броску кобра. — Бальдр в порядке, до сих пор ещё в шоке, но я думаю, он оправится. — Ты не причинил ему вреда? — осторожно переспросил Лофт. — Всё то время, что я вызволял из Хельхейма твою душу, он был рядом с тобой, — терпеливо объяснил Тор, предвосхищая опасения мага. — И не смотри на меня как на бомбу, которая вот-вот взорвётся. Я в порядке. Эфир в ловушке в подземельях Асгарда. Локи нахмурился, явно не понимая. Растрёпанный после сна, обнажённый и отчасти рассеянный Лофт смотрел с опасением и даже не делал резких движений. — Но ты… он был в тебе? — Лишь его часть. — А где была другая часть? — не понял Локи. — Разве возможно воспользоваться лишь какой-то частью? Разделить? Я думал, Эфир может находиться только внутри одного носителя. — Он вошёл в меня полностью, но я поделился с тобой, прежде чем отправился к Хель. Локи обескураженно смотрел на бога грома и просто не верил, в голове не укладывалось, что Тор способен был под властью инородной силы поделиться с кем-то другим. Если учитывать, что Эфир есть бесформенное всевластие, едва ли возможно им управлять, тем более в таком нестабильном состоянии. — Эфир практически сразу же исцелил тебя, оставалось лишь вернуть душу, — пожал плечами сын Одина, словно всё было так просто, как он говорит.На самом деле всё было не просто и, кажется, лишь чудом Тору удалось спасти Локи. Эфир оказался настолько силён, что любая мысль бога грома воплощалась с неимоверной скоростью, по пути обратно в кабинеты Одина, где оставил рядом с Локи Бальдра, он чувствовал, что просто не сможет сдержать бурлящую внутри силу, и не стал прилагать никаких усилий. Путь Тора пролегал как раз через этажи, где держали пленников, уличённых в измене (до появления Тора в Асгарде советник не чинил казней, предпочитая закрывать неугодных в каменные тюрьмы). Тор понимал что делает, и не противился отравляющему его кровь яду. За какие-то несколько минут Эфир превратил порядка трёх сотен пленных в пепел. Без шума и приказа о казни пленные, сожженные инородным воздействием, даже не успевали понимать, что происходит. Когда Тор добрался до кабинетов, Бальдр выводил на обнажённой груди Локи символы, он делал это, казалось, совершенно бесстрастно, только по выступившей на лбу испарине можно было понять, как сильно он нервничает. Символы, вычерченные на коже тонким ножом, должны были задержать смерть духа. Не нуждаясь в объяснениях, Тор провёл ладонью над знаками и открылся, выпуская часть Эфира в тело Локи. — То есть ты хочешь сказать, что сейчас Эфира в тебе нет? — недоверчиво покосился Локи. — Что ты сам взял и вернул его обратно так просто? И он подчинился тебе? Вот уж не поверю! — Я усыпил бдительность Эфира, — подбирая слова, объяснил Тор, любуясь на полуобнажённого мага. — Как? — скрестил руки на груди Локи и стал совершенно серьёзен и требователен в объяснениях. — Я немного погорячился по пути к тебе, — уклонился от ответа Тор. — Давай не будем говорить об этом сейчас, хорошо? — Что стало с Хель? Ты применил какие-то заклинания, мне не известные. — У Эфира обширные знания, — опять толком не объяснял Одинсон. — Но мой визит ей надолго запомнится, больше в мир живых ей не ступить. Тебя она больше не тронет. — И всё же я не понимаю, как ты смог вытеснить Эфир, судя по твоему же рассказу о нём, это было невозможно! Тор криво усмехнулся, но объяснять не стал. — Не объясняешь, ну и чёрт с тобой! — сгоряча бросил Локи и накинулся на Тора с поцелуями.