ГЛАВА 8 (1/1)

Пятьдесят лет спустя. Локи сидел на каменном выступе, скрестив руки на груди, и неотрывно следил за тренировочной схваткой между царём Асгарда и валькирией с волосами цвета воронова крыла — Сиф. Девица была хороша собой, в бою искусно управлялась с клинком, а на пирах облачалась в более женственные наряды и радовала глаз. Она была не единственной валькирией в Асгарде, но лишь ей Тор уделял слишком много внимания, во всяком случае, по меркам Локи. Вот и сейчас с улыбкой, которая должна была предназначаться не ей, Тор схлестнулся с Сиф в тренировочном бою, и на взгляд мага слишком уж нежничал в те моменты, когда можно было ударить посильнее. Другие воины, кажется, ничего не замечали, подбадривали, хлопали, восторгались, и лишь Локи наблюдал напряжённо. С каждым разом Сиф нравилась ему всё меньше, но об этом Лофт молчал. Прошло уже достаточно времени, асы давно привыкли к магу и даже считали его в некотором роде своим. Локи имел личные покои, где обстановка соответствовала его предпочтениям. Там присутствовала странная атмосфера умиротворения. Приглушенно-зелёные тона гобеленов, обивки мебели, полога, скрывающего постель, всё соответствовало лёгкой мрачности чертогов Локи. Но стоило солнцу забраться в его владения, как изумрудные нити вышивки начинали жить своей жизнью, переливаясь замысловатыми узорами. На стеклянных стеллажах стояли книги, которые Лофт забрал из библиотеки в своё личное пользование, и каменный стол, покрытый символами для операций с травами и другими веществами природного или кристаллического происхождения. Часто Локи общался с Бальдром, находя советника интересным собеседником, а главное - куда более рациональным, чем его брат. Не раз без стеснения высказывал, что из него вышел лучший царь, чем из бога грома, с его-то страстью к войне. Но советник лишь улыбался и порой оправдывал Тора в его стремлениях к битве. ?Он воин по натуре, — говорил Бальдр в такие моменты. — Хотя ты сделал его более рассудительным, Локи.? Локи думал над тем, что сказал младший принц, и приходил к выводу, что отчасти подавляет стремления Тора, а вот Сиф разжигает в нём страсть к битве, это то, чего любовнику как раз недостаёт. Пожалуй, больше всего маг не хотел попасть в неприятную ситуацию, а именно: однажды без предупреждения заявившись в покои Тора, застать его в постели с валькирией, поэтому предупреждал о визитах заранее, либо Тор приходил в его покои сам. Маг боялся, что лопнет от напряжения, когда Тор подставился под удар Сиф, поддался. Это было уже слишком. Мага передернуло, словно обволокло холодом, спрыгнув с каменного уступа, он зашагал прочь от тренировочной площадки. Что-то внутри гнало вон из Асгарда. Стало совершенно не по себе от всей этой ситуации, внутри кипела злость и дикое отчаяние. ?Всё проходит, всё меняется? — звенел в ушах отвратительный шепоток. ?Это жизнь?, — говорил себе Локи, словно усмиряя усилившееся волнение. Всколыхнувшееся в душе отчаяние привело мага на радужный мост. С Хеймдаллем они так и не стали друзьями, после того как Локи применил к нему магию, страж не доверял ему, и только это оставалось неизменным. — Открой портал в Ванахейм, уважаемый страж Асгарда, — с холодным почтением попросил облачённый в доспехи маг. Тот ни словом не возразил, лишь посмотрел привычно недоверчиво, а следом открыл портал и лишь наблюдал, как луч активации уносил мага в заданную точку, но после перехода страж не мог видеть Локи. То ли дело было в родстве мага с Хель, но там, где он был, всевидящий Хеймдалль не мог его узреть. Последние лета маг имел право беспрепятственно перемещаться туда, куда он пожелает без ограничений. Схватка между Сиф и Тором закончилась на том, что бог грома поддался её нападкам и сдался на милость валькирии, при этом заявив, что этикет запрещает вести бой с женщиной. Воины рассмеялись, Сиф деланно нахмурилась, но поблагодарила царя за его благосклонность и манеры. — А где Локи? — спросил Тор у Ранни, который как раз стоял вблизи выступа, откуда маг наблюдал за схваткой. — Он ведь только что здесь был. — Ушёл, мой царь, — пожал плечами воин. — Не заметил, куда? — Нет, мой царь. Локи ведь может исчезнуть без следа, и не сыщешь, — отозвался воин. Что-то в этих словах кольнуло Тора прямо в сердце, на душе стало как-то неприятно. Тор боялся даже случайно подумать о побеге мага из Асгарда. Локи, изменчивый словно ветер, мог неожиданно сменить манеру поведения, порой запутывал царя длинными речами, а иногда не удосуживался и лишнего слова произнести. Но Тор принимал всю многогранность характера любовника как должное. Злился, когда тот распускал неправдоподобные слухи, выходил из себя, когда маг порой от скуки пугал прислугу своими иллюзорными змеями, но всё проходило, да и не делал маг ничего, что вредило бы асам, и совсем недозволительного поведения не допускал. Всё шутки да злословье в меру. Асгардцы к нему давно привыкли, словно к избалованному вниманием ребёнку. Покидая город асов, Локи всегда сообщал куда отправится и сколько времени займёт его вылазка. Но сегодня Тор едва не бросался молниями, в ярости мечась из стороны в сторону. Время клонилось к обеду, а Локи так и не появился, бог грома выходил из себя, внутри так и дребезжал тревожный звоночек. За общим столом на обеде маг не присутствовал, и Тору кусок в горло не лез. — Что случилось? — участливо поинтересовался брат. — Ты сам не свой. — Локи, — только и выговорил Тор, хмуро взглянув на Бальдра. — Что-то произошло? — осторожно спросил Бальдр. — Ничего, — пожал плечами Тор, а затем всё же признался. — Локи куда-то делся, даже на обед не пришёл, я его с утра только видел. — Он ничего тебе не сказал? — на секунду удивился Бальдр, отвечая на последовавший вопросительный взгляд брата. — Утром он покинул Асгард, я думал, ты знаешь. — Как? Куда? — Ванахейм, — ответил брат и схватил бога грома за предплечье, прежде чем тот вскочил со своего места. — Не горячись, Тор, ты сам виноват. — Я тебя не понимаю? — царь сделался хмурым как грозовая туча, на душе давно было не спокойно, а сейчас и того хуже. — И почему Локи сказал тебе куда отправится, а не мне? — Быть может, потому что ты был слишком занят с Сиф, — пожал плечами советник, внимательно наблюдая за реакцией брата, но тот, кажется, совершенно перестал понимать, о чём они говорят, и смотрел словно баран на новые ворота. Советник сжалился и объяснил наконец, что именно имелось в виду. — Среди воинов ходят слухи, что Сиф тебе приглянулась. А об отлучке Локи мне сообщил Хеймдалль, он всегда меня информирует о его перемещениях. Я думал, ты знаешь, что он ушёл. — Но я не знал, чёрт возьми! — бог грома ударил кулаком по столу. — Что за бред?! Я не проявлял в её сторону никаких знаков внимания, с чего он вдруг вспылил? Мне что, теперь и меч в руки не брать и не тренироваться?! — Только меня в это не вмешивай, — остановил брата советник бескомпромиссным движением руки. Бог грома едва не испортил погоду в Асгарде. Тучи начали наползать, затмевая солнце, а Одинсон разрывался между желанием броситься на поиски, но это свидетельствовало бы о его слабости, ведь он не сделал ничего такого, за что стоило бы даже извиниться, или невозмутимо дождаться мага в Асгарде, ведь именно ётун вёл себя словно малое дитя. Чаша весов перевесила в сторону самоуважения Тора, посему он решил дождаться возвращения Локи, не делать катастрофу из того, что маг без объяснений покинул Асгард, в конце концов, он не обязан ему докладываться. Остаток дня царь Асгарда занимался государственными делами, каждую минуту ожидая появления Лофта. Казалось, он вот-вот явится с невозмутимым видом и, раз до него дошли глупые сплетни, обязательно устроит скандал. Причём выберет людное место и начнёт с колких насмешек, а затем и грязных оскорблений в сторону Сиф, как же без этого — она соперница. Локи появился в большом зале, когда ужин был в самом разгаре, после льдов Ётунхейма так хотелось выпить чего-нибудь горячего, и плевать на слухи и собственные опасения. Давить в Торе жажду схватки так же бесполезно и жестоко, как в нём самом магию. О том, что поспешно покинул Асгард, гонимый призрачными опасениями, Лофт пожалел на какую-то долю секунды, когда ещё надеялся оказаться за широким столом возле Тора, в окружении тепла и призрачного признания. Но, переступив порог большого зала, замер на месте, не общее веселье и улыбки смутили мага, а лишь то, что место подле царя занимала Сиф и, кажется, её речи бог грома ловил с особым интересом. Локи тут же развернулся и, дрожа от накатывающего холода, побрёл в свои покои, бездумно шагая вперёд. В отличие от Бальдра злой на любовника Тор не видел ничего плохого в том, что место возле него, которое обычно по началу трапезы занимал Локи, сейчас принадлежало Сиф. Пусть маг знает, что приходить нужно вовремя, иначе при обычных условиях место занимает кто-то другой, так было всегда и лишь с появлением Лофта сложилось так, словно возле царя положено сидеть магу на уровне с советником, соседнее от царя место так же по обычаю занимала царица, но у Тора таковой не было, так что по-этикету любой воин имеет право сидеть с ним рядом. — Тор, — Бальдр пихнул брата в бок, но тот, видимо, слишком увлёкся рассказом Сиф о каком-то мощном оружии, о котором ходили легенды, не сильнее молота, конечно, но уж точно не слабее, и не сразу отреагировал, Локи уже выскользнул из зала, казалось, оставшись незамеченным, он был неестественно бледен и, кажется, дрожал. — Тор… — Подожди, — отмахнулся Одинсон, и советник лишь вздохнул. Значит, не такие уж и слухи, пожалуй, Бальдр должен был бы только порадоваться за царя, если наконец он обратил свой взор на представительниц противоположного пола. Но советник не обрадовался подобной перемене, Локи давно уже стал ему другом, иногда даже советчиком, о чём Тор не догадывался. Однако лезть в дела брата младший принц не собирался. — Я пойду, — закончив с трапезой, известил Бальдр, поднимаясь со своего места. Тор, наконец, отвлёкся, кивнул и вдогонку спросил: — Ты что-то хотел сказать мне? — Локи вернулся, вот только надолго ли, — пожал плечами брат и пошёл к выходу из зала.Тор тут же поспешно вскочил, коротко извиняясь за то, что покидает стол в разгаре трапезы, и вышел в коридор. Добравшись до комнаты Локи, он хотел было постучать, но сдержанности на соблюдение манер не хватило, поэтому прошёл без стука, дверь была не заперта. В комнате оказалось удушающее жарко, от камина несло сшибающим с ног теплом, в нём чувствовался острый запах каких-то трав. На прикроватной тумбе стояли пару пустых склянок, а полог прикрывал постель. — Локи? — требовательно позвал Тор, но ответа не последовало, и, беспокойно сглотнув, бог грома, тяжело ступая, подошёл к постели, отодвинул полог, едва не каменея от представшей перед ним картины. Любовник лежал в постели без движения, лишь мерно дышал, укутавшись в несколько пледов. Но поразило не это, кожа мага была тёмно-синей как у любого ётуна, на лице - тонкие родовые шрамы, и только чёрные локоны оставались прежними. Бог грома всегда думал, что маг не унаследовал от Фарбаути сущность ледяных великанов, но оказалось, что Локи просто не демонстрировал её. Злость отчего-то вспыхнула в душе воина с новой силой, но так же резко исчезла, стоило только коснуться синей кожи. Какой бы ни был, это ведь Локи, он был холодным будто ледяная глыба, и царю Асгарда отчаянно хотелось согреть мага своим теплом. Скинув одежду, воин забрался под пледы, обнял Локи, прижимаясь к его спине горячей грудью, и нежно поглаживал чёрные волосы, пока не уснул. ***Тор проснулся с первыми лучами солнца, прокравшимися в покои мага, но не от того, что мрак рассеял новый день, а почувствовав, как маг пытается выбраться из его объятий. Открыв глаза, Тор сгрёб Локи в охапку, да с такой силой, что выбираться всё равно было бы бесполезно. — Рано ещё, поспи, — хрипло выдохнул Тор на ухо любовнику, кожа того приобрела нормальный оттенок, стала тёплой. Тот прекратил вырываться и молча продолжал лежать в постели, отстранённо смотря в окно, спать не хотелось, да и Тор окончательно проснулся. — Где ты был вчера? Почему на ужин не пришёл? — Где только не был, — напряжённо ответил Локи, не настроенный на разговор. — Что до ужина, я был не голоден. О том, что места за столом для него не было, Локи просто промолчал. Он был не склонен обсуждать Сиф, будучи в собственной постели. Можно сказать, что удивлению Лофта не было предела, когда он проснулся в объятиях любовника, никак не ожидал, что царь покинет свою фаворитку так быстро. — Мог бы сказать, что уйдёшь на весь день, — продолжал расспрашивать Тор, словно надеясь, что тот, наконец, скажет всё как есть. — Прости, — вздохнул Локи. — В следующий раз обязательно доложу. — Что за дела у тебя были? Что-то важное? — Тор ненавязчиво коснулся губами почему-то обнажённого плеча, хотя Локи точно помнил, что лёг в одежде. — Просторы Ётунхейма прекрасно подходят для уединения, — сдержанно ответил маг, хотя внутри всё сжималось от желания вылететь птицей в окно. Маг лишь оттягивал неминуемое, скоро и самообман не поможет. — Я вчера видел твой ётунский облик, — зачем-то констатировал Тор, покрывая поцелуями плечо Локи. От этого заявления маг крупно вздрогнул и напрягся, вот уж чего бы он не хотел, так это предстать в теле ётуна перед Тором. — Мне было очень холодно, вот и проявилась истинная сущность, — маг снова дернулся, высвобождаясь из капкана сильных рук бога грома, и на этот раз Тор позволил ему выскользнуть из его объятий. Маг поднялся с постели, схватил рубашку, штаны и удалился в купальни. Тор было дернулся, чтобы последовать за ним, но дверь в купальни с громких хлопком закрылась, и царь, лишь тяжело вздохнув, устало потёр переносицу. ?Уж лучше бы устроил скандал, — подумалось Тору. — Так хоть понятно, чего ожидать.? Тор долго сидел в ворохе пледов и буравил взглядом закрытую дверь, наконец, не выдержал, вскочил с постели, натянул штаны и уверенно шагнул к двери, осторожно толкнул золочёную преграду. Локи появился из туманной дымки горячего пара, облачённый в ту одежду, которую прихватил с собой. — Я уж подумал… — Тор выдохнул, словно ожидал увидеть нечто ужасное, словно Лофт мог пропасть без следа. — Я не умею ходить через стены, — догадавшись о направлении мыслей любовника, ответил ётун. — Только через окно в случае необходимости. — Ты объяснишь в чём дело? — словно не понимая, отчего Локи так себя ведет, поинтересовался Тор. Маг не хотел отвечать, но когда бог грома красноречиво преградил ему выход из купальни, все же не сдержался. — Я? Я должен объяснить? — нервно жестикулировал маг. — Не я любезничаю с валькириями и подсаживаюсь к чужим мужчинам! — Она села рядом, потому что место пустовало, Локи, — в тон любовнику ответил воин. — Здесь нет ничего такого. Ты что, поэтому не стал ужинать, только из-за того, что ?твоё место? заняли? — По-твоему, я прилюдно должен был попросить её убраться? — смутился Локи, стало даже как-то смешно. — Вот уж прецедент, я, практически чужак, по какой-то никому не ведомой причине выгоняю любезничающую с тобой девицу из-за стола. — Ты мог сесть куда угодно, раз уж на то пошло, — начал злиться Тор. — Да. Куда угодно, спасибо за совет, — кивнул Локи, подошёл к царю и, когда тот отказался выпускать его из купален, толкнул воина в плечо и выскользнул вон. — Прекрати вести себя как ребёнок, — повернувшись к магу, напряжённо процедил Тор. — Сиф такой же воин как я, и нет в нашем общении никакой иной подоплёки. — Пока нет, — коротко бросил маг. — Но я вижу, она всячески стремится к большему. — То есть, по-твоему, если мы с тобой спим, я теперь должен грубить любой женщине, которая вознамерится со мной заговорить? — рыкнул Тор, негодуя. — Я, по-твоему, должен выглядеть как бесхребетная тряпка? Этого не будет! Я царь Асгарда, Локи, и прекрасно знаю, как и с кем себя вести!Локи замер, смотря на Тора серым взглядом, было обидно, словно ему только что залепили унизительную пощечину. Что ж, он сам виноват, точнее причуды реинкарнации, сделавшие из него мужчину, с ним Тор не чувствовал себя таким уж мужественным, каким мог бы быть с женщиной, причём неважно, сильной или слабой. Осознавал ли это бог грома, оставалось загадкой, но для Лофта стало очевидным. — Прости, — Локи мастерски изобразил покаяние перед владыкой Асгарда. — Я погорячился и был столь неосторожен в речах, мой царь. — Локи, перестань ломать комедию, — чувствуя фальшь, Тор злился ещё сильнее, так они всё равно ничего не решат. — В следующий раз я не допущу подобной неосторожности… — Я сказал, перестань, — процедил Тор.Но Локи будто не слышал и не видел, как багровеет от гнева лицо воина. — Мне очень жаль, что я…Не стерпев, Тор подлетел к Локи, хватая за грудки, но от соприкосновения образ мага рассеялся, заставляя царя смертельно побледнеть. Сперва бог грома растерялся, Локи либо был в комнате, либо, задурив ему голову, иллюзией покинул покои, скрытый мороком. Первое, что сделал царь Асгарда, это рванул к радужному мосту в надежде в случае очередного побега остановить Локи, но Хеймдалль сообщил, что обманщик не появлялся — не самая худшая новость, но и не самая лучшая. ***Утро не задалось, это Бальдр понял ещё за завтраком, когда Тор участливо делал вид, что разговаривает с Сиф, а сам всё посматривал на арочный вход в большой зал, всё ожидая появления мага. Советник поспешил удалиться в кабинеты, дабы не попасть под горячую руку. Дел на сегодня было немного, поэтому Тор едва ли не сходил с ума от устрашающей неопределённости, он уже не понимал и не хотел понимать кто прав, а кто виноват. Локи по определению вёл себя глупо, хотя и бог грома погорячился, напав на мага с гневной речью, просто он никак не мог понять, откуда принесло эту ссору. То ли маг решил его позлить, то ли и правда слишком много внимания царь уделяет одной-единственной валькирии. Как сообщил Хеймдалль, Локи не покидал Асгард, следовательно, он рано или поздно явится, Тор как мог настраивал себя на повторный разговор, пытался подобать менее агрессивные чем с утра аргументы, расхаживая по замку, словно в поисках чего-то. В итоге он оказался в одной из пустующих комнат, в которой никто не жил. Там всё было убрано и чисто, и, хотя бог грома не понимал, зачем он сюда зашёл, всё же странное предчувствие заставило его остаться на месте. Однако, услышав в коридоре голоса, Одинсон зачем-то рванул в смежную комнату, словно кто-то мог бы уличить его в том, что в этих самых покоях он дожидается любовницу. Замок на двери щёлкнул, в комнату вошли, судя по всему, двое, Тор не мог их видеть. Замер у чуть приоткрытой двери смежной комнаты, чувствуя себя полным дураком. — Не самое удобное место для разговора.Голос принадлежал Бальдру, липкое дурное предчувствие заставило Тора вздрогнуть. — Я думаю, это единственное место, где Тор нас не услышит.Бог грома похолодел, вторым был Локи, никаких сомнений на этот счёт у любовника не возникало. Сердце в груди забилось, словно изнутри долбили молотом, дыхание у Тора перехватило, и на ум так не к месту полезли отвратительные мысли. Тор сжал кулаки, предполагая худшее, либо измену, либо заговор. — Что ты задумал? — взволнованно спросил советник и уселся на постель, ложе под грузом его тела чуть скрипнуло, нервы у Одинсона старшего одновременно натянулись до угрожающих пределов. — Локи, ты в порядке? Такое впечатление, будто ты в плену побывал. Царь Асгарда хотел бы сейчас взглянуть на Локи, но так он себя выдаст, в то время как ему невообразимо хотелось узнать, почему предчувствие толкнуло его сюда. Что он должен услышать, или чего слышать был не должен? — Мне кое-что нужно, — медленно начал маг, в голосе чувствовалась неуверенность. — Ты ведь наносил на моё тело какие-то символы тогда? — Да, — Бальдр кивнул. — Чтобы удержать твой дух, дать Тору время взять Эфир и вернуться, чтобы помочь тебе, это единственное, что я мог. — Я должен знать, что именно, какие символы, — напряжённо продолжал ётун. — Изобразишь их на пергаменте. — Зачем тебе? — смутился советник. Локи только вздохнул, и Бальдр всё же продолжил, хотя зарекался не лезть не в своё дело. — Что происходит, Локи? Вы оба давно не маленькие дети, а ведёте себя даже хуже. Или это кое-то периодическое обострение? — Мне нужно знать эти символы, — упирался Лофт. — Мне это крайне необходимо именно сейчас. Тор тяжело сглотнул, надеясь, что Локи всё же скажет в чём дело, хотя прекрасно понимал, что дело не в измене. И лишь про себя радовался тому, что при помощи Эфира укоренил знаки, защищающие дух мага, едва ли Локи сможет самостоятельно преодолеть их силу. — Объясни как есть, я выслушаю, — настаивал Бальдр. — Что-то недоброе ты задумал, по глазам вижу, и если ты даже не в состоянии это скрыть, лучше объясни, а то я начинаю думать о самом худшем.В комнате возникло молчание, и Тор едва сдержался, чтобы не выскочить и не устроить разнос обоим за то, что договариваются за его спиной непонятно о чём. — Перед тем как ты отправил меня в Мидгард, я уже знал, как вернуть Тора. Я говорил тебе, — начал Локи, тяжело сглотнув. — Для уверенности я использовал Тессеракт, он гарантировал возрождение. Бальдр кивнул, напряжённо слушая и ожидая чего-то запредельно неразумного. — Если всё правильно рассчитать, я смогу сделать это снова. — Что сделать? — осторожно переспросил собеседник. — Ты что задумал? — Я полагаю, сила Тессеракта меняет структуру, то есть при повторном прохождении реинкарнации через него я смогу вернуть прежний облик. — Но для этого… — Да, — Локи кивнул. — Придётся умереть снова. Но я смогу рассчитать… — Нет, Локи! — вскрикнул Бальдр, едва сдерживаясь, чтобы не подойти и не тряхануть мага за плечи, одного потрясения ему уже хватило. — Я не стану в этом участвовать! Если Тор узнает, что ты задумал… — Откуда бы ему узнать, он только и делает, что общается с Сиф! — выплюнул маг. — А я, как видишь, не обладаю женскими прелестями, чтобы вернуть его интерес. И не говори, что ты не понимаешь, что ему царица нужна, а не ётун! Однажды он просто забудет, что я существую, я должен попытаться сделать то, что задумал, но эти символы, они помешали подготовке, нужно избавиться от их энергетики, и только тогда… — Даже не продолжай, я в этом участвовать не стану! — резко заявил советник. — И ты прав, ему нужна царица, при всём моём уважении к тебе, но знаешь, Локи, не могу понять, почему Сиф мне не внушает доверия. И при всех ваших с Тором противоречиях я бы скорее благословил ваш союз. Но помогать тебе убить себя я не стану.Бальдр резко поднялся со своего места и выскочил из комнаты, захлопнув дверь, словно предложили ему нечто возмутительно мерзкое. Быть может, так оно и выглядело со стороны. Локи совершенно поник духом, будущее стало прозрачным как тонкое стекло. Опустившись на застеленную постель, маг опустил голову и едва слышно всхлипнул. Услышав его полустон, Тор крупно вздрогнул и чуть приоткрыл дверь. Мокрые дорожки скользили по лицу обманщика, больше держаться он просто не мог, душу жгло огнём, он терял Тора из-за своей неспособности дать ему больше. Тор стоял как вкопанный и не мог поверить, что Локи плачет, всхлипывая, словно нежная девица, хотя по силе он равен любому воину в ополчении царя, его выдержке нет равных, он всегда выкрутится, отшутится. А за ревностью к Сиф скрывалась какая-то нездоровая зависть и ладно, если это была бы прихоть, но Локи отчаянно не хотел уступать место сопернице. Тор обнаружил себя в следующую же секунду, как только вступил в комнату. Локи вскинулся на незваного гостя и, совершенно бледнея, вскочил с постели, рванув к выходу, но в этот раз Тор оказался быстрее. Едва маг потянул дверь за ручку, как она с молниеносной скоростью захлопнулась, ётуна развернули, с силой прижимая к закрытой двери. Локи дрожал как осиновый лист, и Тор схватил любовника за талию, притягивая в свои объятия. Маг, видимо, растерялся, сопротивляться не стал, лишь взволнованно дышал в шею Тору, а тот касался губами его уха. — Прости, — Одинсон не выпускал из капкана объятий, боялся, как бы Лофт не сбежал. — Между нами ничего не было и быть не может, мне нужен только ты, Локи. Как тебя убедить? Что мне сделать? — Всё слышал, — грустно заключил Локи. — Я не хотел, чтобы ты знал. — Локи, мне не нужен никто кроме тебя! — пытался достучаться Тор. Отпрянув от мага, он схватил его за плечи, заглянул во всё ещё влажные глаза. — Только не делай глупостей, мне всё в тебе нравится, не нужна мне царица. — Твоё наследие… — слабо заговорил маг, но был прерван. — Мне ничего кроме тебя не нужно, о наследии пусть Бальдр заботится, — Тор смотрел с какой-то странной непонятной магу надеждой. — Ты захочешь детей, я не смогу… Тор снова обрывает его, но уже поцелуем, судорожным, доказательным. Теперь Одинсон понимал, маг не пытался ограничить его в общении с представительницами женского пола только из-за глупой ревности и чьих-то сплетен, Локи боялся о будущем, не имея возможности выносить ребенка, он проигрывал женщинам, но богу грома не нужно было ничего кроме него. А Локи так этого и не понял. С неохотой оторвавшись от влажных, солёных от слёз губ любовника Одинсон говорит четко, не нарушая зрительный контакт. — Я хочу только тебя и никого больше. Я не рассказал тогда, как избавился от Эфира, решил, что тебе лучше не знать. Локи вдруг вздрогнул, в глазах промелькнул интерес. Он и сам с огромным трудом поверил рассказам громовержца, да и счастлив был воссоединению, что остальное перестало иметь какой-то особый смысл. — Он ушёл из-за тебя. — Не выдержал конкуренции, — грустно хмыкнул Лофт, но глаза его выдавали, в них забрезжил живой огонёк. — Я готов был разрушить все девять миров, я видел, как это происходит, — рассказывал Тор, воскрешая в памяти образы минувшего. — Я мысленно убил всё живое, что когда-либо существовало во вселенной, не осталось ничего, лишь ты и я. Зная наперёд, как я поступлю, Эфир не мог этого допустить. Ему невыносимо было находиться в двух носителях, от этого он чувствовал себя не довершённым, ущербным, ровно так же я не смогу существовать без тебя. — Хочешь сказать, он готов ждать очередного случая, — тихо высказал догадку Локи. — Лишь бы не оказаться разрозненным. — Я в этом уверен, если бы он остался, то был бы разорван на две части и не соединился бы больше никогда, эта целостность много значит для него.Локи был удивлён до глубины души, странно, что Тор не рассказал раньше. Маг вздохнул, и Тор стёр с его щёк влажные дорожки, прижал к себе и поцеловал в лоб, снова притягивая к себе, скрывая в объятьях.