Андерс (1/1)

— Андерс, ты сказал, что хочешь поговорить, — хмуро сказала Хоук, скрестив руки на груди. Короткие темные волосы, звенящий стальной доспех, волчья шкура на плечах — и красная татуировка на носу. Мариан Хоук была как никогда похожа на авварскую воительницу из древних легенд. — Ты даже прислал ко мне мальчишку-ферелденца передать, что ждешь меня здесь, не решившись написать письмо. Это должно быть очень важно.Андерс собрал со стола кое-какие инструменты, стряхнул на пол обрывки листьев и сор лекарственных трав. Андерс двигался с изяществом прирожденного танцора и по крайне причудливой траектории — под ногами у него вертелись и протяжно мяукали пестрые, полосатые и одноцветные коты, принесенные в его убежище в Клоаке, казалось, со всех уголков Нижнего Города.— Андерс, — терпеливо повторила Мариан, потирая переносицу. Ее терпение было безгранично, как море, и она постепенно начинала понимать Аришока, с лица которого с самого первого дня прибытия в Киркволл не сходила маска сдержанного страдания. Когда-нибудь этот город и его странные обитатели сведут ее, Мариан Хоук, с ума. — Я так поняла, тебе требуется моя помощь. Я уже собиралась ложиться спать, но как только ко мне пришел твой мальчик, я сразу же надела доспех и прибежала сюда. Может быть ты уже скажешь мне, в чем дело?— Дело? — откликнулся Андерс, запирая дверь на ключ, убирая ключ обратно на медную цепочку — и бросая тот за пазуху своего одеяния: рубашку под короткой синей курткой поверх стеганного дублета. Он так и не повернулся к Мариан, только повернул голову. Светлые волосы топорщились, одежда была измята так, словно он не переодевался ко сну, а ложился спать в чем есть, и там, где начинала валить с ног дневная усталость. Андерс, казалось, переживал не лучшие времена, но глаза его светились все тем же непримиримым блеском — или же это был Справедливость? — Да, у меня есть к тебе дело. Скажи, Хоук, как ты могла позволить им забрать Бетани в Круг?— Андерс, — предупредила его Мариан. — Ни слова больше. Я не считаю, что разумнее было бы допустить, чтобы с моей Бетани произошло то же самое, что и с тобой.— Чтобы она стала одержимой? — спросил Андерс, поворачиваясь к Хоук и прислоняясь спиной к двери. Дыхание его участилось, глаза блестели уже не воинственно — самый мирный и добродушный человек, которого Мариан знала, Андерс становился неистовым берсерком, если речь заходила о магах и храмовниках — но болезненно, радужка отсвечивала розовым. Казалось, его снедает внутренний жар, но Мариан была уверена, что Андерс не болен. Так в чем же дело? — Значит, лучше, чтобы твою сестру навсегда заперли в клетке? Чтобы держали на невидимой цепи, как опасного дикого зверя? А если покажется, что зверь выходит из-под контроля — Усмирили?— Бетани — разумная девушка, — сухо ответила Мариан, подходя к покрытому засохшими пятнами крови и рвоты лежаку, на котором Андерс возвращал к жизни самые безнадежные случаи среди своих больных. Каждый вечер он оттирал кожаный лежак раствором мыльного корня, но некоторые пятна въедались слишком глубоко. Мариан знала, что это за компонент, на который так жалуется ферелденский отступник, что делает выделения такими едкими — страх. Страх въедается намертво, и кровь перепуганного насмерть — не отмыть. — Я могу за нее не беспокоиться. Теперь моя главная забота это ты.Мариан могла видеть Андерса только краем глаза, но была уверена, что он вздрогнул.— Ты беспокоишься за меня? — спросил Андерс. — Мне казалось, ты не отдаешь меня храмовникам только в благодарность за то, что я спас тебе жизнь на Тропах. Но я был Серым Стражем, я бы все равно это сделал. Тебе не нужно вечно быть мне благодарной.— Почему ты не отдашь меня храмовникам, Хоук? — Андерс схватил Мариан за плечо. — Почему ты просто не отдашь меня им и мы не прекратим все это? С Печатью я сразу стану тебе милее. Тогда от меня будет меньше проблем. Тогда я перестану быть обузой для тебя: я знаю, каких усилий стоит тебе и Варрику прятать меня.— Мариан, — взмолился Андерс. — Посмотри на меня, прошу! Всего один взгляд. Я не чудовище, у меня есть чувства. Справедливость, это же не червь-паразит, не безумие, отравляющее разум. Сейчас перед тобой — я, и говорю с тобой — я. Неужели ты можешь быть так жестока?

— Можешь, — повесил голову Андерс. — Бетани тоже не дождалась от тебя ни слова любви...Мариан резко обернулась, сбрасывая с плеча руку Андерса. Андерс не успел сделать и шага назад, как кулак Мариан припечатал его в скулу, отчего Андерс покачнулся и рухнул на пыльный пол лечебницы, вскрикнув от неожиданности и боли.— Хватит уже говорить о моей сестре, — зарычала Мариан. Встрепанный Андрес лежал на полу и смотрел на нее воспаленными карими глазами, даже и не пытаясь прикрыться руками на тот случай, если ей захотелось бы пнуть его в живот. Но тут Мариан вспомнила, что еще Андерс сказал помимо тех слов, что вывели ее из себя.— Каких таких слов любви? — изумилась она.— Я люблю тебя, Хоук, — ответил Андрес. Скула его стремительно оплывала — огромный, верно, будет синяк. Андерс, казалось, даже не обиделся на Мариан за этот удар. Что за счастливый характер! — Я позвал тебя только для того, чтобы сказать тебе это. Теперь ты можешь идти: я не держу.Андерс достал из-за заляпанного кровью воротника медный ключ на цепочке и протянул его Мариан. Стоило только ударить посильнее, как из носа у него мгновенно закапала кровь, хотя метила в скулу. Вот ведь неженка, даром, что Страж, с досадой подумала Мариан.

Она забрала ключ, задумчиво повертела его в пальцах — и положила на стол.— Нет уж, — сказала Мариан твердо. — Домой, ночью, одна, через всю Клоаку? Я не пойду. В конце концов, я — хрупкая барышня из хорошей семьи. Могу попасть в беду. Поэтому я остаюсь на ночь у тебя. А у тебя всего одна кровать, и на полу я тебе спать не позволю: ты и так, как волшебный эльф — чуть что, то кашель, то головные боли, то видения. Вот вам и Тропы, вот пожалуйста.Мариан подошла к Андерсу и протянула ему свою узкую, сильную ладонь.— Вставай немедленно, — велела она. — Ты сегодня завтракал?— Нет, — признался Андерс, улыбаясь. — Как-то не до того было, сразу люди пришли...— Разумеется, — поморщилась Мариан. — Вот что, Андерс, сейчас мы идем в ?Висельника?, где ты как следует поешь. А потом возвращаемся к тебе.— А как же девица в беде, опасный квартал и позднее время? — спросил Андерс, поднимаясь с пола.— Все в порядке, — ответила Мариан, и вдруг добавила лукаво: — В конце концов, со мной будет Серый Страж.