79. Извинения и маленькая хитрость (1/2)

Скатики нашлись в его комнате: лежали друг напротив друга на кровати и шевелили хвостами.

— Общаетесь? — улыбнувшись, предположил Бакуго. — Можно с вами посижу?

Белоснежка приглашающе похлопала плавником по покрывалу. Одеялко же даже не шелохнулся: так и лежал, не обращая на него внимания. Бакуго тяжело вздохнул и примостился на краешке кровати.

— Дуется на меня, да? — поинтересовался он у Белоснежки.

Та кивнула и снова уставилась на Одеялко.

— Блин, так странно… Первый раз мы с ним настолько сильно поссорились, представляешь?

Белоснежка посмотрела на него и снова кивнула. Бакуго расценил это как призыв продолжать свой монолог, и заговорил дальше:

— А знаешь, какой Одеялко классный? — тепло улыбнулся он, исподтишка посматривая на обиженного скатика. — Очень классный. И очень заботливый: всегда выслушает, обнимет и поддержит. Так что тебе с ним повезло, да.

Белоснежка заинтересованно на него уставилась и пошлепала плавником по покрывалу.

— Рассказать тебе ещё про Одеялко? Да не вопрос.

Бакуго сел поудобнее и хмыкнул.

— Познакомились мы с Одеялком случайно: я плыл домой, а на него акула напала. А я, знаешь ли, очень люблю скатиков и очень не люблю акул. Навалял, значит, я акуле и с Одеялком рванул в свою пещеру — лечить. Выходил его, и решил отпустить к своим. А Одеялко возьми и останься. Я сначала не мог понять — ему, что, реально интересно таскаться за мной по морю и часами дожидаться с суши? Все гадал, в какой же из моментов он уплывёт и не вернётся, но Одеялко, всё также плавал со мной рыбачить, искать ингредиенты для зелий или обследовать места кораблекрушений. Грыз креветки в своем излюбленном углу пещеры, спал в песочке на мелководье, пока я собирал травы в лесу, а потом со мной же возвращался домой.

Бакуго в задумчивости скатал и раскатал щупальца.

— Я очень быстро привык к его компании и привязался. Даже со своими родителями познакомил. Они были рады, что я теперь не один, но постоянно подкалывали меня, что у моего питомца нет имени. Я долго думал как Одеялко назвать. А потом обратил внимание, что стал крепче спать, — меня перестали мучить кошмары. Сначала я подумал, что новый рецепт успокаивающего зелья сработал, но однажды я проснулся среди ночи, а на мне лежал скатик. Тогда-то я и смекнул, почему мой сон был таким спокойным: Одеялко каждую ночь укутывал меня собой и грел. Так я и назвал Одеялко Одеялком.

Белоснежка кивнула, а Бакуго снова скосил глаза на скатика и улыбнулся. Ему показалось, что тот внимательно слушает.

— И так бы мы с ним и продолжили жить вдвоем, если бы однажды я не спас неизвестное мне существо. А потом появился странный парень с красными волосами, который очень хотел со мной подружиться. И тогда мы с Одеялком впервые вместе выбрались на сушу — он бесстрашно согласился на трансформацию в щеночка. И, что ты думаешь? Одеялку понравилось иметь четыре лапы, хотя поначалу у него плохо получалось их контролировать. Но он упорно тренировался и очень быстро научился не только ходить, но и бегать.

Белоснежка радостно завиляла хвостиком, услышав про лапы.

— Тоже хочешь побыть щеночком, да? — понимающе хмыкнул Бакуго. — Не переживай, скоро побудешь. Рассказывать дальше или как?

Белоснежка снова закивала и Бакуго продолжил:

— Короче, этот странный парень и оказался тем неизвестным существом, которое я спас. Оборотнем. Эйджи может превращаться из человека в дракона, умеет летать и управлять огнем. Именно он нам с Одеялком показал небо над облаками, слепящее солнце и матовую луну ночью. Благодаря Эйджи мы попробовали вкусную человеческую еду и узнали много нового. А потом, читая одну человеческую книгу, я узнал про фамильяров, и напрямую спросил Одеялко — он, случаем, не из них?

Белоснежка внезапно замерла и вся напряглась, будто предчувствуя драматичный момент.

— Вот, ты уже поняла, что будет дальше, — подмигнул ей Бакуго. — Одеялко перепугался: наверное, подумал, что я откажусь от него, узнав правду. И зря он перепугался, скажу я тебе, — мое отношение к нему ни капли не изменилось. Какая, собственно, разница кто он: дух в искусственном теле или живой скатик? Разве это отменяло, что Одеялко мой самый верный друг, на которого я всегда могу положиться?!

Бакуго демонстративно фыркнул.

— Конечно же нет! Как я мог отказаться от того, кто постоянно подбадривал меня; помогал определиться, когда я сомневался; переживал за меня, когда мне было плохо; всегда составлял мне компанию, куда бы я ни отправился? Да никак я не мог этого сделать! Я полюбил Одеялко, привязался к нему и считал его членом своей семьи.

Белоснежка радостно застучала хвостом и посмотрела на Одеялко. Тот вяло пошевелил плавниками и на этом всё. Бакуго через силу улыбнулся Белоснежке, стараясь не показывать насколько его опечалила безучастность скатика, и вернулся к незаконченной истории:

— Когда мы оба с Одеялком успокоились, он согласился помочь мне связаться с дедушкой — мы с ним долго не виделись и я ужасно по нему скучал. И все получилось в лучшем виде: мы поговорили с дедушкой и договорились встретиться, как только он вернется из поездки. Но потом произошло непредвиденное: спасая сводного брата Эйджи от паразита, я сам чуть щупальца не откинул — слишком много своей жизненной силы отдал — и именно Одеялко не дал мне умереть, быстро доставив меня до дома родителей.

Бакуго осекся, сглотнул противный ком в горле, и продолжил:

— Я пролежал без сознания почти три недели, а когда очнулся, мне рассказали, что Одеялко почти не отходил от меня — терпеливо ждал, когда я открою глаза. И очень обрадовался, когда я пришел в себя. Одеялко, кстати, даже помогал мне разговаривать, когда я не мог — озвучивал мои мысли и всячески поддерживал.

Бакуго скривил губы и нахмурился.

— И вот, когда я лежал на кровати, беспомощный как мелкая осьминожка, а со мной все нянчились, стараясь облегчить мне жизнь, я твердо решил, что поправлюсь, и постараюсь сделать всех моих близких счастливыми. Тогда-то мне и пришла в голову идея создать тебя, Белоснежка, чтобы у Одеялко была пара.

Бакуго горько усмехнулся.

— И вот чем все закончилось: я не подумал наперед, что меня могут неправильно понять, не спросил нужно ли это самому Одеялку — наивно считал, что знаю как для него лучше, и в итоге обидел своего любимого скатика. А всего-то надо было, не умничать, а посоветоваться с ним, спросить, выслушать его мнение. А я внезапно поставил перед фактом и облажался...

Бакуго расстроенно посмотрел на Белоснежку.

— Я ведь и перед тобой виноват: вытащил из мира духов, думал, что вместе с Одеялком вам будет интереснее и веселее, а теперь даже и не знаю как перед вами и извиняться…

Белоснежка неожиданно развернулась, подплыла к Бакуго и похлопала своим плавником по его плечу, будто приободрить пыталась. Он вымученно улыбнулся ей, погладил по спинке, и посмотрел на своего второго питомца.

— Ты лучше Одеялко обними, ему нужнее.

Белоснежка кивнула, вернулась к Одеялку, прилегла рядом и тоже похлопала его плавником по спине, мол, держись, я с тобой. Бакуго тяжело вздохнул, глядя на двух скатиков, и сжал губы, понимая, что не достучался он до Одеялка со своими извинениями, не достучался…

Тут в комнату тихо заплыл отец. Посмотрел на лежащих Одеялко с Белоснежкой, на расстроенного Бакуго, кусающего губы, и присел на кровать. Приобнял Бакуго за плечи и чмокнул в макушку, когда тот пристроил голову у него на плече.

— Ну как? — тихо спросил отец, ласково поглаживая по плечу. — Получилось помириться?

— Нет. Перегнул я палку со своим приятным сюрпризом, и теперь Одеялко не хочет со мной даже разговаривать.

— Знаешь, Кацуки, не все приятные сюрпризы, которые тебе кажутся приятными, могут быть таковыми для другого. Все мы разные и всё воспринимаем по-разному. Поэтому лучше сначала спросить, чего другой хочет, а потом предоставить именно это. И тогда не будет таких неприятных ситуаций, когда хотел как лучше, а получилась, как ты говоришь, фигня.

— Мда… Ты прав, пап.

— Конечно, прав — сам через такое сколько раз проходил. Просто дай Одеялку время успокоиться, подумать и привыкнуть к переменам, а там всё, глядишь, и наладится.

— Постараюсь… — вымученно улыбнулся Бакуго.

— Ещё что-то тебя мучает?

— Да. С дедой расставаться не хочется.

— Понимаю. Мицуки, кстати, тоже не хочет, хоть и не показывает этого, — отец немного помолчал. — Но Рио же скоро вернётся, разве нет?

— Да, думаю, что через неделю-другую приплывет на одном из своих пароходов с грузом для Алекстразы — Эйджи как раз сегодня должен ему список заказов передать, — Бакуго непроизвольно потянулся потрогать новый камень на своем кожаном шнурке и отец это заметил.

— Способность или защита? — кивнул он на вытянутый кусочек темно-серого янтаря, который ощупывал Бакуго, чувствуя как кончики пальцев теплеют.

— Нет. Связь с дедой, чтобы помочь мне перебороть страх: камень греет и напоминает, что деда вернется. Хочешь потрогать?

— Конечно, — отец погладил теплый камень и улыбнулся. — Замечательное решение, по-моему. А для Мицуки сделали?

— Бля… — Бакуго растерянно посмотрел на отца: о том, что у матери есть такой же страх, он совершенно не подумал.

— Понятно, не сделал.

Бакуго тихонько взвыл:

— Ну вот, теперь ещё и ма расстроится… Да, что сегодня за день-то такой?!

— Тихо-тихо, Кацуки, — отец обнял его щупальцами. — Сейчас придумаем, как это исправить. Тебе нужен котел с зельями, чтобы наколдовать комплект?

— Да, — Бакуго закусил губу.

— У меня есть идея, — отец взъерошил ему волосы и ободряюще улыбнулся. — Сейчас я, под предлогом подарка, отпрошу нас обоих у Мицуки, быстро сплаваем к тебе, и все сделаем в лучшем виде. Согласен?