78. Хотел, как лучше... (2/2)
— Мои поздравления! Прогресс прям налицо!
— Ага. А ещё мы понемногу исполняем интимные желания друг друга, — разоткровенничался Бакуго. — Только Эйджи почему-то считает их постыдными, а я — нет.
— Потому, что Эйджиро так воспитан. Ему, как и многим человеческим детям, вбили в голову, что секс — это обязательно нечто неприличное и постыдное, а это не так. Тебе вот не вбили — и ты совершенно спокойно воспринимаешь эту часть жизни, — ободряюще улыбнулся ему дедушка. — Просто Эйджиро требуется время, чтобы пересмотреть старые установки, и привыкнуть к новому восприятию секса. Не торопи его с этим, ладно?
— Даже и не собирался. Как-то сам допер, что спешить в этом вопросе не стоит.
— Да, лучше подождать инициативы от самого Эйджиро. Ну или, как вариант, первым взять на себя роль принимающей стороны.
— Я тебя понял, деда, — Бакуго выразительно подвигал бровями, с хрустом потянулся, невольно мазнул взглядом по часам и громко матернулся: — Бля… Уже два! А нам ведь ещё надо шары вам с Дианой наколдовать и наши с тобой камни связать.
Он, чертыхаясь, резко подскочил со стула, и заметался по приемной.
— Все, пошевеливаемся, а то мать мне голову откусит, что я тебя на аж на целый день у нее отобрал перед твоим отплытием.
— Не откусит, Кацуки, я тебя в обиду не дам, — заверил его дедушка, осторожно сдвигая со своих коленок Белоснежку. — Командуй, чем помочь, чтобы мы побыстрее закончили.
— На мне шары, на тебе — камни, — скомандовал Бакуго, ставя на стол два кристалла. — Понеслась!
***</p>
— О морской бог… — при виде осторожно вплывшей в комнату Белоснежки, мать всплеснула не только руками, но и щупальцами. — Какая же ты безумно красивая получилась…
Одеялко, как только увидел Белоснежку, резко затормозил на полдороги к Бакуго. Застыл в воде, напрягся весь и настороженно уставился на нее, выпрямив хвост. Хорошо, что Бакуго первым увидел искорки, появившиеся на хвосте Одеялка, и резко бросился к скатику: останавливать, чтобы тот не шарахнул током Белоснежку, и объяснять, что Одеялко совсем неправильно всё понял. Он обнял скатика руками и щупальцами, и успокаивающе заговорил:
— Тихо, Одеялко, тихо. Не надо никого бить током. Это не враг, это Белоснежка — мой фамильяр, и наш новый член семьи.
Одеялко зыркнул на Бакуго и задергался, норовя теперь уже его уколоть своим хвостом
— Ну же, Одеялко, выслушай меня, пожалуйста. Я тебе сейчас всё детально объясню.
Однако Одеялко и не думал слушать Бакуго: он пытался освободиться от обхвативших его щупалец и рук, мотал головой и всем своим видом демонстрировал, что не надо ему ничего объяснять, и так все понятно — хозяин, его не спросив, притащил в их семью ещё одного фамильяра и скатика, а теперь Одеялко почему-то должен отнестись к этому предательству с пониманием.
— Блин, Одеялко! — взвыл Бакуго, стараясь совладать с упирающимся питомцем. — Я знаю, что виноват, не предупредив тебя и ничего толком не объяснив заранее… Думал, сделаю тебе приятный сюрприз, а получилось, что обидел тебя…
Скатик на мгновение замер, перестав вырываться и пытаться ткнуть в его хвостом, а Бакуго быстро заговорил дальше, виновато смотря на Одеялко:
— Ты не подумай, я тебя не выгоняю, и ни в коем случае от тебя не отказываюсь. Слышишь?! Ты останешься жить со мной и дальше. Это не поменяется. Правильно говорю, деда?
— Правильно, — с самым серьезным видом подтвердил дедушка. — Одеялко, Кацуки, на самом деле, хотел тебя порадовать. Выслушай его, пожалуйста.
Одеялко ещё раз дёрнулся после просьбы дедушки, и притих. Бакуго вдохнул поглубже и затараторил:
— Просто, понимаешь, у отца есть мама, у деда — Диана, у меня — Эйджи, а ты был совсем один… И вот я подумал — а почему ты-то должен быть без дорогого тебе существа? Вариант с живой скатериной отпал сам собой — всё-таки хотелось для тебя такую «девушку», чтобы тоже умела то же, что и ты: могла с тобой летать в небе, бегать во дворце в виде щеночка, понимала тебя и поддерживала. И мне показалось, что создание ещё одного фамильяра могло бы решить эту проблему. Тебе не будет одиноко, ты сможешь с ней поиграть, будет тебе кого погреть и обнять, когда я захочу побыть с Эйджи наедине.
Бакуго выпалил всё на одном дыхании, осекся и вопросительно посмотрел на внимательно слушающего его скатика.
— Одеялко, ну правда, хотел как лучше. И обижать тебя не хотел. Прости, больше не буду таких внезапных сюрпризов устраивать, — искренне покаялся Бакуго. — Простишь меня, дурака такого? Я не предавал тебя, честное слово. Просто хотел приятное сделать, а оно вон как некрасиво получилось…
Одеялко продолжил на него смотреть, никак не реагируя на сказанное. Бакуго тоже не отводил взгляда, растерянно улыбался и поглаживал его по спине. Немая пауза затянулась. Первой не выдержала мать:
— Одеялко, если бы я была бы на твоём месте, я бы описалась от счастья, — хмыкнула она. — Ты посмотри, какую красавицу специально для тебя создали.
— Правда, характер у нее мой, — осторожно добавил Бакуго. — Но ты же меня уже знаешь, не так ли? Сможешь успокоить Белоснежку, если она внезапно расстроится?
Скатил заторможено кивнул и, наконец-то, расслабил хвост.
— Одеялко, я не буду любить тебя меньше, поверь. Все будет по-старому, с одним исключением — у тебя будет или близкий друг, или девушка — тут уж как вы сами решите, — Бакуго расслабил руки и щупальца. — Всё, всё, больше я тебя не удерживаю. Спасибо, что выслушал.
К ним подплыл дедушка, погладил скатика и немного пристыдил:
— Одеялко, если ты понял искреннее намерение Кацуки сделать тебя счастливее, и, я очень надеюсь, не хочешь больше ему сделать больно, то почему бы тебе не побыть воспитанным джентльменом и не поприветствовать Белоснежку как полагается?
Одеялко выслушал его, глянул на свою якобы «девушку», а потом снова посмотрел на Бакуго. Неопределенно дёрнул головой и очень медленно подплыл к Белоснежке, нервно дёргая хвостом. Та, отдать ей должное, с пониманием отнеслась к неожиданному знакомству со своим будущим то ли близким другом, то ли парнем: приветливо пошевелила хвостиком и покорно ждала, пока Одеялку надоест задумчиво нарезать вокруг нее круги.
Все присутствующие напряжённо следили за этой парочкой, пока терпению матери не пришел конец.
— Одеялко, да хватит уже плавать вокруг да около! Будь мужиком — познакомься нормально!
— Дорогая, а не могла бы ты объяснить поподробнее, что ты значит под «будь мужиком»? — вкрадчиво поинтересовался отец, явно стараясь «сгладить углы» и все перевести в шутку. — В засос ее поцеловать, как ты на первом свидании?
— Пхах, можно и так, — фыркнула мать. — А можно и вот так: решительно подплыл, приобнял плавником, подмигнул и сказал: «Эй, красотка, твоей маме зять не нужен?».
Пара секунд стояла полная тишина, а потом все громко расхохотались. Бакуго, отдышавшись, посмотрел на застывшего скатика и улыбнулся.
— А что, Одеялко, как вариант.
Одеялко отрицательно помотал головой и стремительно выплыл из комнаты. Белоснежка проводила его взглядом и, как показалось Бакуго, растерянно посмотрела на всех.
— Всё, ма. Оставим их в покое, — вступился он за своих питомцев. — Пусть знакомятся, как посчитают нужным, да, Белоснежка?
Та согласно кивнула и кинулась следом за уплывшим Одеялком.
— По-моему, Одеялко на меня обиделся, — нахмурилась мать. — А я всего-навсего хотела его немного подтолкнуть. Перестаралась, похоже…
— Ничего, Белоснежка девочка умная, — хмыкнул дедушка, присаживаясь к ней на диван. — Она всё сделает как надо.
— А я потом извинюсь перед Одеялком и обоих накормлю креветками, — решила мать, приваливаясь к его боку. — Чего вы так долго?
— Пока объяснил Кацуки как ритуал провести, потом ждал, когда он закончит, затем отбивался от настырных посетителей, так и время прошло…
— Не поняла… А чего к тебе-то посетители пристали, если у них Бакуго есть? — мать непонимающе уставилась на деда.
— Да там среди них знакомый был — разговорились. И я, не подумав, ляпнул, что завтра уплываю далеко и надолго, — дедушка потер ладонью лицо. — И началось…
— Ма, я вас тут тогда с дедом пока оставлю, ладно? — вклинился в их диалог Бакуго. — Хочу ещё раз перед Одеялком извиниться…
— Да не вопрос, — махнула рукой мать и снова начала пытать деда.
Бакуго улыбнулся отцу, который на него посмотрел, отвлекшись от разговора рядом.
— Помощь нужна? — поинтересовался он.
— Ещё пока не знаю, — Бакуго потерянно почесал затылок. — Сначала попытаюсь самостоятельно разгрести то, что заварил… Если не удастся, то обращусь тебе, ладно?
— Конечно, Кацуки, — тепло улыбнулся ему отец и скрестил пальцы. — Удачи!
— Спасибо, — кивнул ему Бакуго, и выплыл из комнаты, очень надеясь, что удача таки не повернется к нему спиной, как тогда к дедушке, — быть в ссоре со своим любимым скатиком ему хотелось меньше всего.