70. Долгожданная встреча (2/2)

Тут отец попросил дедушку наколдовать ему таз побольше и поставить его на пол: он тоже хочет похвастаться. И на глазах пораженной нянечки и кузнеца из относительно небольшой сумки вытряхнул достаточно богатый улов: куски тунца, устриц, крабов и креветок. Сверху еще пафосно водрузил приличный такой пук морской капусты.

— Вуаля! — еще и руки в стороны развел, мол, вот какой я красавчик — столько всякого наловил.

— Удалец! — одобрительно поцокал языком Хитоши, а Мина от восторга аж в ладоши захлопала.

— Масару, какой же ты молодец! Всю неделю мечтала об устрицах!

— Эти ваши магические штучки просто нечто, — уважительно хмыкнул Хитоши, разглядывая сумку. — Такая маленькая котомка, а сколько всего в ней помещается…

— А то. Хочешь мы и тебе такую же организуем?

— Хочу, но это позже. Перво-наперво вы должны поесть и отдохнуть с дороги, так что располагайтесь и чувствуйте себя как дома, — Хитоши поднял таз и понес его на кухню, откуда сразу же послышались восхищённые возгласы повара и обещания, что на обед он наготовит столько всего вкусного — гости пальчики оближут.

— Так, повара осчастливили, нас с Миной тоже. А теперь ваша очередь, — объявил вернувшийся Хитоши, присаживаясь рядом с нянечкой и недоуменно посматривая на сидящих за столом. — А чего сидим? Кого ждем? Налетайте!

Все словно очнулись. Вмиг застукала о стол посуда, зазвенели ложки в чашечках и вазочках, зазвучали просьбы передать то и это, замелькали над столом сырники, пирожки и булочки, утянутые Бакуго магией с общих тарелок для себя и Эйджиро.

Пару минут все ели в уютной тишине, посматривая друг на друга и улыбаясь. Внезапно во дворе что-то грохнулось и в столовую залетел радостный Одеялко с красным воланчиком в зубах. Выплюнув свой трофей, щеночек прижал шарик с перьями лапой к полу, демонстрируя, что игрушка принадлежит исключительно и только ему, строго посмотрел на мать и громко тявкнул.

— Чего это Одеялко на тебя так осуждающе зыркает? — поинтересовалась нянечка у сидящей рядом матери.

— А я ему сказала, что отберу воланчик, если он не приземлится, — хохотнула та, отпивая кофе и принялась рассказывать об их приземлении.

Бакуго прожевал сырник, предусмотрительно накрыл столовую куполом звуконепроницаемости, чтобы повар не подслушивал, и тоже посмотрел на питомца. Тот, ревностно оберегая красный воланчик, громко чавкал своим мясом в мисочке, время от времени бросая предостерегающие взгляды на мать.

— Смотри как Одеялко оголодал после полета-то, — улыбнулся Эйджиро, тоже посматривая на щеночка.

Бакуго поддакнул и утянул с тарелки ещё три сырника для Эйджиро.

— Ты, это, сам тоже ешь нормально, да? Восстанавливай силы.

— Хорошо, — Эйджиро послушно отправил румяный творожный кругляшок себе в рот. — Силы мне ещё понадобятся, ага.

Бакуго посмотрел на его блестящие от масла губы и невольно сглотнул, представив на что именно потребуются Эйджиро силы, и снова перевел взгляд на щеночка, чтобы не смущать своего парня. Пока он пытался обуздать свое разбушевавшееся воображение, мать успела закончить свой рассказ про Одеялко, и беседа перетекла на более злободневные темы: последние события жизни Мины с Хитоши.

Бакуго краем уха слушал причитания Мины, что теперь все с ней носятся как с писаной торбой, и знай себе уплетал сырники, которые буквально таяли во рту. Он, конечно, не понял значения этого выражения, но понадеялся на мать — та же любит слова новые прояснять… Мать не подвела — попросила Мину пояснить, что та имеет в виду, и нянечка, энергично жестикулируя, затараторила о том, что о ней теперь излишне заботятся: благодаря Эйджиро, новость про ее беременность, дошла до королевы и та монаршим приказом сократила ей рабочий день и перевела на легкую работу, чему Хитоши с Эйджиро очень рады, а Мина не очень.

— Чувствую себя будто смертельно больная, а не беременная. Постоянно у меня все из рук отбирают, дескать, тяжёлое и требуют, чтобы я не перенапрягалась.

— Мина, так правильно делают, чего ты возмущаешься? — Бакуго, которому не понравилось, что на его парня «бочки катят», решил вставить свой комментарий. — Тебе, в твоём положении, на самом деле беречься надо.

— Так я берегусь, Кацуки, — отмахнулась Мина. — Я и так теперь почти ничего не делаю, так ещё и Хито умудряется часто приходить домой пораньше. И уже с готовой едой! Ты представляешь? Эйджиро распорядился, чтобы кухня мне упаковывала остатки, и мне дома не приходилось готовить… Даже это у меня отобрали! Видите ли, надо не у плиты стоять, а больше гулять и отдыхать.

— Все правильно Эйджи сделал. Он заботится о твоём состоянии, а ты недовольна! — цыкнул на нее Бакуго, заметив, что Эйджиро расстроился после слов нянечки.

Он, не долго думая, сунул руку под стол и успокаивающе погладил Эйджиро по коленке: нечего его парня обижать, когда тот хочет как лучше. Эйджиро удивлённо выдохнул, а потом улыбнулся, всё ещё пристыженно смотря в тарелку.

— Мина, ты на Хито и Эйджиро не обижайся, они, действительно, очень заботятся о тебе, — вклинилась мать в их диалог, встав на защиту наследного принца и мужа нянечки. — Кацуки, вон, тоже переполошился, когда узнал, что меня мутило по утрам… А теперь шефство надо мной взял — приходится слушаться. И, знаешь, есть в этом безделии особый кайф — чувствую себя прямо королевой — столько красивых мужчин вокруг нас с Эйми суетится.

— Ах вот оно что… Даже и не рассматривала свое интересное положение с такой стороны, — Мина задумчиво отхлебнула из кружки и внезапно застыдилась. — Наверное, мне тяжело перестроиться… Я ведь с самого детства пашу как ломовая лошадь.

— Поэтому, Мина, воспринимай это как своеобразный отпуск и подготовку к последующей веселой жизни, — улыбнулся отец. — Потом будут у тебя бессонные ночи, режущиеся зубы и прочие прелести родительства.

— И Масару туда же… — хохотнула Мина.

— Я тоже могу парочку аргументов привести, если мы еще вас не до конца убедили, — хмыкнул дедушка.

— Всё, всё… Я поняла, — Мина помахала руками и встала со своего места. Подошла к Эйджиро и обняла того за шею. — Спасибо, что так заботишься обо мне, а я на тебя ворчу. Была не права.

— Это ничего, Мина, — улыбнулся ей Эйджиро, поглаживая ее руки. — Ворчи сколько угодно, только отдыхай, ладно?

— Я зорко слежу за этим, — хмыкнул Хитоши, а Мина страдальчески закатила глаза.

— Мина, крепись, — хохотнула мать, понимающе посматривая на нянечку. — У меня та же история. Слава морскому богу, что беременность не навсегда.

— О да, — согласилась Мина, чмокнула Эйджиро в щеку и вернулась на свое место.

— Мина, а как вы вообще себя чувствуете в своем новом состоянии? Может, стоит какой-нибудь специальный отвар или зелье, для лучшего самочувствия, приготовить? — дедушка решил аккуратно уводить разговор от опасной темы.

— Что вы, Рио, на состояние грех жаловаться, — тут же отмахнулась нянечка. — Физически чувствую себя просто прекрасно! Единственное — тянет на разные странные сочетания в еде. Вчера, например, это был мел с вареньем… А иногда, не поверите, хочется земли поесть!

Все заулыбались на ее признание. Разговор каким-то неуловимым образом переключился с предпочтений беременных на необычные предпочтения в еде в общем. Бакуго, почувствовав, что неловкая ситуация миновала, снова посмотрел на Эйджиро: тот перестал пялиться в тарелку, а уже спокойно ел, прислушиваясь к разговору. Он снова положил руку на коленку своего парня и погладил: ему понравилось украдкой касаться Эйджиро при всех. Тот в ответ вздрогнул и чуть не подавился сырником. Бакуго про себя матернулся и резко отдернул руку: похоже, перебор. Однако в следующее же мгновение чуть сам не расплескал кофе, когда рука Эйджиро робко погладила его по ноге.

— Ты уже позавтракал? Пойдем принимать ванну? — шепотом поинтересовался Бакуго в красные волосы, прикрывающие ухо.

— А можно ванну вечером, а сейчас в гамаке поваляться? Я так наелся, что, думаю, вырублюсь минут через пять-десять… Можно ведь?

— Конечно, Эйджи, — Бакуго воспринял такое внезапное предложение как сигнал не торопиться с приставаниями. — Поваляться в гамаке — просто отличная идея!

Они доели, допили кофе и поблагодарили за вкусный завтрак и отличную компанию.

— Мы с Эйджи нагло воспользуемся предложением Хитоши отдохнуть с дороги и пойдем поспим в гамаке на свежем воздухе, — объявил Бакуго. — Разбудите к обеду, ладно?

Родители заверили, что пришлют к ним Одеялко, так что пусть не беспокоятся. Они ещё немного посидят, а потом тоже прилягут отдохнуть. Бакуго строго посмотрел на нянечку и та сразу же замахала на него рукой, дескать, не начинай, я тоже пойду полежу в кровати часок. Похвалив Мину, он утянул магией бутылочку восстанавливающего со стола, взял Эйджиро за руку и вышел с ним в коридор.

Когда они приземлились ровнехонько посередине гамака, который тут же прогнулся под их весом, Эйджиро, посматривая на натянувшиеся веревки, забеспокоился: не оторвутся ли те от парусины? Бакуго проследил его взгляд и заверил, что сейчас все будет, а он пусть восстанавливающего выпьет. Пока Эйджиро пил зелье, Бакуго укрепил всю конструкцию гамака, включая веревки, которыми тот был привязан к деревьям, и накрыл их укромное местечко куполом невидимости.

— Как тогда на полянке, да? — солнечно заулыбался Эйджиро, когда сверху ему в руки плавно спикировала большая подушка и двуспальной плед.

— Ага, — улыбнулся в ответ Бакуго. — Теперь все будет держаться до скончания веков, так что смело устраивайся поудобнее. Звуки оставить?

— А можно сделать, чтобы нас не слышали, а мы их — да?

— Сделано. Кто кого обнимает?

— Ты меня. За четыре дня трехнедельный дефицит так просто не восполнить.

— Согласен. Разрешите начинать восполнять дефицит?

— Разрешаю, — громко зевнул Эйджиро и хихикнул. — Я же говорил, что меня начнет вырубать.

— И меня, похоже, за компанию тоже, — душераздирающе зевнул Бакуго, обнимая его и магией укрывая их пледом.

— Кацу, а приятный сюрприз будет сегодня? — поинтересовался Эйджиро, почти засыпая.

— Сегодня-сегодня, — клятвенно пообещал Бакуго, перед тем как его окончательно сморило.