27. Костер и фанты. Часть первая (2/2)

Они вернулись на свои места под аплодисменты родителей. Бакуго выдохнул с облегчением, залпом выпил свой чай и сразу же налил себе следующую порцию: в горле аж пересохло, пока смотрел и переживал как бы его ученик нигде не споткнулся и ненароком не отдавил бы нянечке ноги.

— Как тебе, Кацу? — немного запыхавшийся и раскрасневшийся Эйджиро светился от счастья. — Я же станцевал без ошибок?

— Без единой, — охотно подтвердил Бакуго, перемещая пустую кружку на стол и улыбаясь ему. — Мои поздравления! Ты закончил свое обучение. Можем теперь тренироваться намного меньше, но совсем забрасывать нельзя.

— Правда? — Эйджиро, покраснев от похвалы Бакуго, вскочил и кинулся ему на шею. — Спасибо тебе! Если бы не ты и Мицуки с Масару, я бы не справился!

— Тогда ты должен им тоже кинуться на шею, — хмыкнул Бакуго, которого внутри аж распирало от гордости за победу друга и радости, что он приложил к этому руки и щупальца.

Эйджиро так и сделал: заобнимал отца и мать, осыпая их словами благодарности, пока те не покраснели от такого шквала комплиментов. Бакуго решил, что пора возвращаться к игре: ему не терпелось узнать какие ещё задания имеются в коробке. Он пошурудил рукой и вытащил небольшой квадратик на котором было написано:

«Покажите какой-нибудь фокус».

— Что там у тебя, Кацуки? — поинтересовалась Мина, принимая от отца кружечку с чаем.

— Надо фокус показать.

— Ой, для тебя же это плевое дело, — улыбнулась она. — Одно твое перемещение предметов в воздухе чего стоит.

И тут Бакуго понял, что это идеальный вариант как вручить подарки. Он предупредил, что сейчас он будет выполнять выпавшее ему задание, накрыл всех куполом и наколдовал кромешную тьму. Родители, Мина и Эйджиро удивлённо ойкнули, когда стало темно, а потом восхищённо выдохнули, когда в его руках появился хрустальный шар, который засветился, и по всему куполу появилось изображение ночного неба и звёзд.

— Это даже не фокус, это какое-то волшебство, — ошарашенно высказался Эйджиро.

— Это твой подарок, — улыбнулся Бакуго, убирая купол и смотря на жмурящихся родителей, Мину и друга. Он протянул шар Эйджиро. — В коллекцию к актинии от нас с родителями.

— Аааа… У меня просто нет слов… — срывающимся от волнения голосом признался тот, сжимая в пальцах свой подарок. — Как вам удается каждый раз дарить мне нечто такое, после чего я буквально теряю способность нормально выражаться?

— Эйджиро, поверь, это взаимно, — заулыбались родители. — Кацуки, а второй?

— Второй? — глаза Эйджиро стали ещё больше.

— Держи, Мина, это тебе, — Бакуго вытащил второй такой же шар. — Пусть и у тебя по ночам в комнате будет свое звездное небо.

Мина ахнула и чертыхнулась: невольно опрокинула на себя чашку с чаем после слов, что этот подарок для нее.

— Да что ж я такая криворукая-то такая… Придется идти переодеваться теперь.

— Спокойно, — Бакуго провел ладонью над ее платьем и пятно от чая тут же исчезло. — Ну вот, никуда не надо идти.

— Кацуки, а ты прям перевыполняешь план по заданию, — благодарно улыбнулась ему Мина, отставляя кружку принимая из его рук свой подарок. — Господи, какая прелесть… Мне такого еще никто не дарил… Спасибо вам! От всего сердца спасибо!

Непрошенные слезы блеснули в глазах нянечки и мать тут же вскочила со своего места и кинулась ее обнимать.

— Мина, ну ты чего? Мы хотели, чтобы ты улыбалась, а ты тут сырость развела…

— Это я от счастья, Мицуки. От счастья… — Мина шмыгнула носом.

— Эйджиро, а можно нам просто бутылку вашего рома? Мине требуется явно пропорция покрепче, чем в чае.

— Сейчас сбегаю, — тот сразу же вскочил, сунул Бакуго свой шар в руки с просьбой подержать и умчался.

Вернулся Эйджиро не один: с ним шло двое слуг, несущих с собой подносы, с уже знакомыми серебряными крышками, и Денки в руках которого была очередная непонятная конструкция. Пока Бакуго удивлённо глазел как тот ловко складывает небольшой стол и накрывает его скатертью, а слуги выставляют на него тарелки, Мина уже пришла в себя, выпив чая покрепче, поставила свой подарок на столик и они с матерью тихонечко болтали о том, как родители тащили увесистый кусок кристалла с экспедиции к Бакуго домой.

Слуги также принесли с собой ром, новые чайники с чаем и одеяла, чтобы они не замёрзли. Одеялко, почуяв запах жареного мяса, мгновенно соскочил с ног отца и принялся скакать под ногами, радостно тявкая и выпрашивая свой ужин.

— Вот же хитрюга, — усмехнулся Бакуго, посматривая на своего ушлого питомца: может проспать все на свете, но вот еду — никогда.

Одеялку досталась мисочка жареного мяса и мисочка с водой. Денки ласково почесал за ушками чавкающего щеночка и осторожно поинтересовался любит ли тот молоко. Бакуго хмыкнул и подтвердил, что Одеялко и молоко пьет, и ест все то, что обычные собаки не едят. Денки внимательно выслушал про предпочтения питомца, а потом специально сбегал за молоком для Одеялка.

— Хороший он, правда? — от Эйджиро тоже не укрылось теплое отношение блондинчика к щеночку. — Очень исполнительный, не болтливый и весёлый. Но со мной нормально разговаривать побаивается, а ведь мы бы могли стать друзьями.

— Значит, станете, — абсолютно уверенным тоном заявил Бакуго, принимая из рук друга тарелку с жареным кроликом и курицей. Рядом лежали нарезанные розовые и зелёные кругляшки и красные дольки.

— Это что такое? — тут же поинтересовался он, отправляя красную дольку в рот.

— Это огурцы, помидоры и редис. Свежие овощи. Очень вкусно и хрустяще. Еще обязательно попробуй с соусом.

Бакуго жевал и балдел: свежие овощи прекрасно сочетались с жареным мясом, Эйджиро не соврал. А если ещё их обмакнуть в мисочку со сметанным соусом с нарезанным зелёным луком и укропом, то вообще пальчики оближешь. Он уговорил свою порцию в считанные мгновения и сыто откинулся в кресле, наблюдая за уплетающими мясо и овощи родителями.

— Вкусно вам?

— Обалденно просто! — отец и мать не скрывали своего восторга. — Эти огурцы и редис такие хрустящие и сочные, правда?

— Может, кому добавки? — вежливо поинтересовался Денки, которого похоже сделали ответственным за заботу о них.

— Мне лично хватит, — признался Бакуго, передавая ему свою пустую тарелку и похлопывая себя по животу. — Но вот от чая с ромом в пропорции чуть-чуть покрепче, не откажусь.

— Сию минуту.

Через пару мгновений ему подали кружечку. Бакуго осторожно сделал глоточек и расплылся в довольной улыбке: алкоголь чувствовался намного отчётливее. Денки унес грязную посуду и разлил всем желающим чай. Передал пледы и замер, ожидая дальнейших указаний.

— Денки, спасибо тебе за вкусную еду и заботу, — тепло его поблагодарил Эйджиро и родители с Миной тут же к нему присоединились. Даже Одеялко попросился к Денки на ручки и, в знак глубокой признательности, облизал покрасневшему от смущения парню все лицо.

— Тогда, если что-то понадобится, я к вашим услугам, — он вежливо поклонился и оставил щеночка на пол. — Буду рад позаботиться о вас еще.

— Мы Одеялко за тобой пришлем, если что, — хмыкнул Бакуго, поднимая с пола коробку и передавая ее Мине. — Теперь твоя очередь нас удивлять.

Денки накрыл тарелки с оставшейся едой серебряными крышками, профессионально окинул взглядом сидящих, понял, что его присутствие больше не требуется и ретировался, а Мина вытащила карточку из коробки и прыснула:

— Расскажите самый нелепый случай из своей жизни, за который вам стыдно.

— Ого, а вот это интересно, — глаза Эйджиро озорно блеснули. — Давай, Мина, раскажи-ка.

Мина немного подумала, налила себе чая с ромом, отхлебнула и улыбнулась.

— В общем, расскажу я вам нелепую романтическую историю, которая произошла со мной лет так пятнадцать назад…

— Ой, как я люблю всякие такие романтичные истории, — мать одобряюще улыбнулась. — Они обычно такие неуклюжие, но чертовски милые…

— И не говори, Мицуки, — согласилась Мина, деля ещё один глоток. — Короче, ухаживал за мной красивый парень. И я, решив его подбодрить и сделать приятное, испекла печенье. Это такая сладость. Пекла я его в первый раз и очень надеялась, что парень оценит мой порыв. Напекла целый поднос в форме сердечек, но не успела попробовать сама, — надо было бежать на встречу с ним. Прибегаю, вручаю печенье, толкаю пламенную речь, дескать, от всего сердца, прими его и прочее… Парень кусает печеньку, меняется в лице, но целеустремлённо продолжает жевать одну за другой и нахваливать меня.

— Меняется в лице? — тут же просек Бакуго. — Это твое печенье не получилось, что ли?

— Вот именно, Кацуки! — усмехнулась Мина. — Я вместо сахара положила соль и неправильно взбила яйца. Печенье, которое должно было быть сладким и рассыпчатым, получилось ужасно солёным и твердым как камень… А он, смотрел мне в глаза, улыбался, ел и расхваливал эту гадость…

— У него потом несварения не было? — осторожно поинтересовался отец, сочувственно посматривая на смущенную нянечку.

— Было. Бедняга отравился моим печеньем и над нами ржала вся прислуга во дворце, — пробурчала Мина, осушая кружку с чаем. — Боже… Прошло столько лет, а мне так неловко об этом вспоминать!

— Ну, ты оценила его решимость, правильно? — улыбнулась мать, подмигивая ей. — Парень явно был серьезно настроен.

— Конечно же я оценила. Мы с ним женаты до сих пор. Каждый раз, когда я что-то пеку из сладкого, Хито припоминает мне это несчастное печенье, но всегда добавляет, что если бы не оно, то бы никогда не понял насколько сильно он в меня тогда был влюблен — такую гадость можно было съесть только из рук горячо любимой девушки.

— Мина, я хочу с ним познакомиться! — тут же загорелась мать и хихикнула, когда на нее ревниво глянул отец. — Дорогой, но ведь классно дружить семьями, разве нет?

— Классно, но не давай мне и Мине поводов для ревности, — проворчал тот, забирая у Мины коробку и перемешивая карточки. Мать игриво шлепнула его по руке и сделала страшные глаза, дескать, как он мог усомниться в том, что она его любит. Эйджиро с Миной хихикнули, а Бакуго страдальчески вздохнул.

— Мина, не обижайся, они иногда ведут себя как придурочные.

— А по-моему это мило, — не согласилась она и тепло улыбнулась родителям. — Масару, что вам там выпало?

Отец вытащил карточку и медленно прочитал:

— Сказать несколько фраз на чужом языке.

— Масару, а ты знаешь иностранные языки? — тут же спросил Эйджиро и тот ему на морском ответил, гордо вздернув подбородок:

— Конечно, я знаю язык, который не знают даже люди.

— Кацу, а переведи? — Эйджиро узнал морской и просяще посмотрел на Бакуго.

— Погордился тем, что знает язык, который не знают даже люди, — усмехнулся тот. — Па, там сказано пару фраз.

— Тогда переведи им, что я безумно благодарен Эйджиро и Мине, что организовали такую поездку.

Бакуго перевел и Мина с Эйджиро довольно заулыбались и объявили, что задание выполнено. Коробка перекочевала к матери. Она с торжественно извлекла карточку и прочитала:

— Поцеловать всех присутствующих.

— Там точно это написано? — зыркнул на нее отец и сам прочитал задание. — Так уж и быть, целуй всех.

— Я только в щёчки, не ревнуй, дорогой, — хмыкнула мать, встала со стула и обошла всех, чмокая в обе щеки.

— А Одеялко? Там же сказано всех? — решил подшутить над ней Бакуго.

Мать глянула на заснувшего у своих мисочек щеночка и отмахнулась, мол нечего того будить, раз спит. Дополнительно чмокнула отца в обе щеки и передала коробку Эйджиро.

— Ну, посмотрим, как тебе придется заморочиться на этот раз?

— Посмотрим, — улыбнулся тот и начал мешать карточки.