9. Внезапный визит (1/2)

Они стояли на достаточно большом плато на скале, по которому радостно носился Одеялко. Бакуго был удивлен, что, оказывается, с этой стороны скал тоже есть ровная поверхность: он всегда пользовался утесом, а сюда не забирался. Эйджиро объяснил, что он специально исследовал скалы, чтобы найти именно такое место: достаточно большое, чтобы он в форме дракона мог поместиться.

— Спасибо за такой прекрасный день вместе! — широко улыбнулся Эйджиро и протянул руку для рукопожатия.

— И тебе спасибо! — хмыкнул Бакуго, пожимая ладонь и отмечая, что у наследного принца крепкая хватка. — А можно я посмотрю на тебя в форме дракона? Ну, хоть чуть-чуть?

— Можно, — смущенно улыбнулся Эйджиро, повернулся к нему спиной и принялся снимать с себя рубашку. — Только мне придется раздеться: при трансформации одежда попросту порвётся.

Бакуго, увидев полыхающие красным уши раздевающегося парня, тактично отвернулся: будущий король, наверное, впервые перед кем-то вот так вот — в открытую — обнажался, поэтому не стоило на того настолько откровенно пялиться. Он, хоть он и не понимал всей этой странной тяги людей к прятанью собственного тела под одеждой, но всё-таки кое-что знал от деда о человеческих правилах приличия.

А правила приличия требовали относиться к окружающим вежливо и с уважением. Поэтому Бакуго, как немного воспитанный молодой человек, стоял спиной и ждал, когда ему разрешат повернуться. За спиной какое-то время слышалась возня и чертыхания, а потом все стихло и ему между лопаток внезапно ткнулось что-то очень теплое. Он вздрогнул от неожиданности, медленно повернулся и на несколько секунд завис.

Прямо перед лицом маячила вытянутая драконья голова, сплошь покрытая красной чешуей и оканчивающаяся длинными желтоватыми рогами. Между рогами начинался внушительный гребень из шипов, а в том месте, где у людей обычно расположены скулы, верхняя челюсть плавно переходила в два вытянутых выступа, которые Бакуго для себя окрестил «ушами».

Красные глаза с вертикальными зрачками посмотрели на него тепло и доверчиво, а темно-розовый нос с продолговатыми ноздрями, ткнулся ему в шею и шумно вдохнул.

«Интересно как я для него пахну?» — невпопад подумал Бакуго, буквально онемевший от осознания насколько же Эйджиро огромен в своей драконьей ипостаси.

Он несколько мгновений тупо пялился на гребень из шипов на длинной шее, а потом немного опасливо вытянул руку и погладил теплую чешуйчатую щеку. Дракон медленно отодвинулся и открыл пасть, полную острых зубов. Бакуго осторожно сглотнул ком в горле: это все равно Эйджиро, который не причинит ему вреда, и прикоснулся к носу, продолжая смотреть в красные глаза.

Кожу неожиданно обдало горячим дыханием, а потом его руку осторожно лизнул розовый язык. Бакуго восхищённо выматерился и потрясенно улыбнулся.

— Ты — самое удивительное создание, которое я когда-либо видел, — абсолютно искренне признался он, протягивая обе руки и тихонько гладя дракона по морде. — Жаль, что тебе надо улетать и я не могу тебя всего сегодня погладить, а так хочется…

Эйджиро тихонечко фыркнул, будто усмехнулся, и снова лизнул его руку.

— Давай, лети уже домой, не хочу, чтобы у тебя были проблемы, — Бакуго нехотя убрал руки и отошёл немного назад, — а я буду тебя провожать.

Рогатая голова наклонилась в знак согласия. Эйджиро сделал несколько шагов к краю скалы, оттолкнулся мощными лапами и ухнул вниз. Бакуго сначала засмотрелся на прижатые к телу крылья и длинный хвост до самого кончика покрытый шипами, заметил, что на одном из них висит такая маленькая, по сравнению со всем огромным телом, сумка, а потом кинулся к краю плато смотреть, как это величественное создание взлетит.

Красный дракон красиво спикировал к самому морю и начал подниматься все выше и выше. Бакуго подхватил на руки тявкающего щеночка и они вдвоем уставились вслед Эйджиро, который в лучах заката был поистине прекрасен: чешуя горела словно пламя, а могучие перепончатые крылья величественно поднимались вверх-вниз.

— И как можно не любить драконов, а, Одеялко? — поинтересовался Бакуго у питомца и тот возмущенно тявкнул, абсолютно разделяя точку зрения своего хозяина.

Тут дракон неожиданно поднял голову вверх и выпустил в вышину столб пламени. Бакуго аж присвистнул: вот это силища и мощь! Он бы и в ладоши от восторга похлопал, если бы они не были бы заняты.

— Твою ж мать… Попрощался, так попрощался! — у него аж дыхание перехватило от увиденного. — Сука, он такой офигенный, что мне даже слов не хватает, чтобы это выразить…

— Гав, гав, гав! — Одеялко был более конкретен в комплиментах улетевшему Эйджиро.

— Хорошо, так ему и передам, — усмехнулся Бакуго, почесал щеночка за ушками и вопросительно на того посмотрел. — Ну, что, ты готов вместе со мной прыгать со скалы в море?

— Гав! — завилял хвостиком Одеялко, подпрыгнул вверх и лизнул нос Бакуго.

— Ничего себе! Ты теперь и такое умеешь? — хихикнул он, смотря вниз и делая пару шагов в сторону.

Выбрав идеальное место для прыжка, Бакуго поправил лямку сумки, поудобнее перехватил щеночка и посмотрел тому в глаза.

— Теперь слушай меня внимательно. Я сейчас разбегусь и с тобой вместе прыгну в море. В воде у тебя снова появятся плавники и хвост. Готов?

— Гав! — щенок сразу же замер, а Бакуго прижав его к себе, отошёл на несколько шагов, разбежался и сиганул со скалы вниз, удерживая ноги прямыми, как советовал дедушка.

Как только они ушли с головой под воду, он выпустил скатика, который быстро отплыл в сторону, как-то сообразив, что хозяину сейчас требуется больше пространства, а Бакуго, убрав волосы с лица, начал стягивать с себя человеческую одежду, которая за столько часов порядком поднадоела.

«Кайф», — довольно улыбнулся он, распрямляя все восемь щупалец и снова ощущая себя собой.

— Ну, что, Одеялко, поохотимся и домой, угу? Знаешь, какое-нибудь рыбное место поближе?

Скатик вильнул хвостом и повернул налево к берегу. Бакуго хмыкнул и поплыл следом, ловя себя на мысли, что за целый день уже успел соскучиться по щупальцам, и внезапно озадачился, как это переносят другие: скучает ли Эйджиро по крыльям, когда человек? Или он все-таки больше привык быть двуногим? Отвлекшись на свои размышления, он влетел в водоросли, которые неприятно хлестнули по лицу.

Бакуго недоуменно посмотрел куда его занесло, глупо хихикнул и оглянулся на скатика, висящего в воде и явно удивленного поведением хозяина. Он смущенно буркнул питомцу, что задумался, выпутался из водорослей и краем глаза заметил недалеко растущую морскую капусту. Обрадовавшись, что таки не зря по роже получил, нарвал большой пучок и запихнул в сумку.

— Все, я закончил, можем двигать дальше, — объявил он скатику и они поплыли вперед.

Одеялко привел его в прекрасное место: креветок здесь было видимо-невидимо. Бакуго хищно улыбнулся, осторожно вытащил рубашку из сумки и начал быстро разгребать песок всеми щупальцами. За считанные минуты лихо накидал полную рубашку креветок, жахнул по ним магией и завязал ее: богатый улов превратился в достаточно увесистый узел. Поблагодарив скатика за такую замечательную наводку, Бакуго почесал ему животик и они, жутко довольные собой, отправились домой.

При приближении к своей пещере, Бакуго ещё издали увидел две сидящие на валуне фигуры, но сразу не мог определить кто же такой настырный: сидеть поздно вечером и ждать его появления, хотя он поставил табличку, на которой четко было написано, чтобы приходили завтра…

Когда они со скатиком подплыли ближе, то оказалось, что их возвращения домой дожидаются никто иные как отец и мать.

— Пап, мам? — удивленно посмотрел на родителей Бакуго.

— Кацуки! — мать кинулась к нему.

Бакуго плюхнул рубашку с креветками на песчаное дно и обнял ее.

— Ма, ты в порядке? Что-то случилось? — обеспокоенно поинтересовался он, вопросительно поглядывая на отца.

Тот подплыл ближе и обнял их обоих.

— Мицуки себе места уже третий день не находит, — тихо пояснил он. — Ей во время экспедиции приснилось, что с тобой что-то произошло, и вот, как только вернулись, сразу же помчались сюда: успокаивать то ли разбушевавшееся воображение, то ли интуицию, даже не знаю как это определить.

— Интуиция, это интуиция, хотя смахивает и на вещий сон, — хмыкнул Бакуго отцу, гладя мать по спине. — У меня тут реально много чего произошло. Может поплыли внутрь, напою вас успокаивающим, могу даже креветками с морской капустой угостить. Вы хоть ели?

— Да как-то кусок в горло не лез, если честно, — признался отец, подхватывая узел с креветками и поглаживая, крутящегося около него, скатика по спинке. — И тебе привет, Одеялко. Может давай и сумку заодно заберу?

Бакуго немного отодвинулся от матери, которая обеспокоенно шевелила щупальцами и кусала губы, снял сумку с плеча, быстро прошептал снятие защитного заклинания и одними губами сказал отцу: «Ты плыви, а мы следом». Тот понимающе кивнул, подмигнул и они со скатиком пропали в пещере.

— Со мной все хорошо, ма, — Бакуго покрепче обнял расстроенную мать, которая тихо шмыгала носом: типа она не плачет — ему показалось.

— Но ведь что-то случилось, не так ли? Или я зря волновалась столько времени? — проворчала она, крепко обнимая его и руками и щупальцами

— Нет не зря, — Бакуго, улыбнулся и посмотрел ей в глаза. — Знаешь, я тебе редко говорил это в последнее время, но как же хорошо, что ты у меня есть.

— Ну точно что-то случилось. Ты давно такого не говорил.

— Ты права, давно, — согласился Бакуго, успокаивающе поглаживая ее по спине, — но это не отменяет факта, что я люблю тебя, ма.

— И я тебя люблю, Кацуки, очень сильно люблю. Так, ты должен тоже самое сказать отцу! А то он переживает, что у тебя со мной отношения лучше, чем с ним.

Мать решительно схватила его за руку и потащила за собой в пещеру. Бакуго был совершенно согласен с ее предложением: отцу тоже надо сказать, что он его любит. После сегодняшнего разговора с Эйджиро, у которого осталась только мачеха, да и то какая-то странная, Бакуго внезапно осознал насколько же ему повезло, что у него родители живы. Поэтому хватит воспринимать их существование как должное — в жизни действительно всякое может случиться, — надо почаще говорить им, что любит и дорожит ими.

— Пап, иди-ка сюда, — заплыв в пещеру, Бакуго поманил к себе отца, рассматривающего зелья на полках, и, когда тот подплыл поближе, крепко обнял. — Я тебе давно не говорил, что сильно тебя люблю и очень рад, что ты у меня есть.

— Кацуки… — голос отца прозвучал непривычно глухо и он крепко обнял его в ответ. — И я тебя люблю.

— Вы такие классные, дайте-ка я вас обниму! — заявила мать и обхватила их руками и щупальцами. — Нам надо чаще такие нужные слова говорить друг другу, мальчики!

— Ты права, дорогая, — улыбнулся ей отец, а Бакуго смущенно проворчал, что он попытается чаще, но сразу ничего не обещает: надо тренироваться.