XVII. (1/1)
- Я же поверила тебе.., - насилу тихо проговорила Беларусь, от душевного истощения еле держась на ногах. - Ну, тебя никто не заставлял, между прочим, - лениво отозвался Крауц, садясь за письменный стол. Выдвинув ящик, он принялся в нем рыться. - И тебе... все равно? - На что? – На его лице заиграло искреннее удивление, когда он повернулся к Наталье. Казалось, что она вот-вот рухнет без сознания, но немец поддерживать ее не спешил, даже на всякий случай. - На все... На смерти людей что моих, что твоих. На усталость людей от войны... Тебе все равно? - Это война, Наталья. – Отчеканил Людвиг, вмиг становясь серьезным. - А на войне все средства хороши. «Какое хорошее объяснение». Арловская была поражена услышанным. - Ты – бесчеловечен.., - прошипела она. - Признаю, - Крауц всего лишь усмехнулся и вновь вернулся к своим бумагам. - Но зачем тебе все это? - Территории, сырье, мировое господство, - спокойно ответил ей Людвиг, будто эту фразу он употреблял каждый день и во всех житейских случаях.- И все... - И все.Вновь появилось давно уже привычное чувство ярости, ненависти, презрения. Чувство обиды, уничтоженности опять терзали душу, едким и ядовитым потоком разливаясь по всему телу, и, первым делом, подступая к сердцу.Наталье стало плохо. В глазах начало медленно темнеть, сердце учащенно забилось, и она чувствовала его удары, а в голове уже раздавались отклики резкой пульсирующей боли – и от слез, и от самого состояния девушки. Но мозг продолжал и дальше думать, выбирая всевозможные варианты. Девушка вновь загорелась желанием убить Людвига, чтобы навсегда замолк его стук сердца, и сейчас это желание стало невыносимо больным и жгущим. Наталья живо обвела взглядом комнату и ничего примечательного она не нашла. Но... на столе, под грудой бумаг лежала металлическая линейка. Да, вещь смешная, но ее края наверняка острые. Аккуратно подойдя к столу, Арловская кинула быстрый взгляд на мужчину: пока Крауц подписывал какие-то документы, внимательно их перечитывая, девушка тихонько, еле уловимым движением, вынула из-под стопки металлический канцелярский предмет. Вновь оказавшись за Людвигом, она угрожающе занесла над ним линейку, нацеливаясь железным острым краем немцу в шею, и выкрикнула: - Я тебя никогда не прощу!Моментальная реакция Германии - и линейка в его руках, а ее острый конец был направлен уже в шею девушки. Запястье Натальи болезненно ныло в цепкой хватке Людвига. - А мне и не надо твое прощение, - прошипел он, едко улыбаясь. - Ну же, убей меня! Я не могу больше так! Не мо-гу! Я не могу больше так жить, особенно с тобой, мерзкий ублюдок! – В ответ Крауцу, на его манер, зашипела и Арловская, а следом - и плюнула тому в лицо. Людвиг усмехнулся и вытер рукавом плевок.- А ты не учишься на своих ошибках... Что ж, обидно. Однако все равно когда-то придется. Он резко оттолкнул ее так, что девушка упала на пол, болезненно охнув. Людвиг живо приблизился, быстро на нее уселся, и, сведя ее запястья вместе, отвесил хорошую пощечину. От удара голова девушки мотнулась в сторону. Немец нагнулся к ее уху с хищной улыбкой:- Ах да, совсем забыл тебе сказать. Значит сейчас, ты собираешь свои манатки, которые тут есть... да, кстати, тебе помогут мои солдаты... и спускаешься вниз, на первый этаж. За этим точно проследят уже и мои овчарки. Спускаешься вниз и ждешь меня. Хотя... нет, кто тебя знает, может опять надумаешь сбежать и перебьешь, хоть я и не знаю каким образом, всех моих людей? – Он явно насмехался, слегка куснув девушку за мочку уха. – Тебе все ясно? Крауц отстранился от лица Беларуси, явно довольный своим положением. - Нет, - прорычала девушка. – Я не буду выполнять твои приказы! - Тогда заставим. Не вопрос. Грубо подняв ее за руку, Людвиг крикнул на всю комнату, подзывая нескольких солдат. - Проследите за ней, а потом, когда соберется, заключите под стражу. Можете кричать на нее, повышать голос, торопить, но тронете пальцем – расстреляю к чертям! Спускайтесь вниз и ждите дальнейших указаний. Выходим через полтора часа. Ах да, - быстрый взгляд на Беларусь, - прихватите с собой и Кайзера с Хэнкэром. Вольф может тоже присоединиться, - он хмыкнул и, взяв со стола какие-то бумаги, пошел к выходу из комнаты. Солдаты сразу же стали подгонять оторопевшую девушку, чтобы та собирала вещи.