Глава 6 (1/1)
Все-таки весна – прекрасная пора года. Все обретает новый облик. Возрождается после холодной зимы природа. Но самое главное, наверное, что весна – время любви. Каждый организм Вселенной обретает то незабываемое чувство – чувство любви, и быть любимым. Знать, что ты действительно не один на всей Земле. Рядом с тобой есть тот человек, ради которого хочется делать что-то новое, невообразимое… Но самое главное – любить. И ничего больше. Любовь сама все сделает. Ей никогда не было преград. Она проходила через любые трудности, соединила миллионы сердец. Любовь любит взаимность. Иногда она может причинить боль, если ей что-то не понравится.
В тот прекрасный миг Юльке казалось, что это лишь незабываемый сон. А, нет! Чувство любви охватили её заново, с новой силой. Но волю этим чувствам девушка, почему-то, боялась дать. Уж больно горький опыт был. Соколова просто боялась, что полюбив, отдав ему свою частицу себя и взамен получив его тепло, она может его больше никогда не увидеть. Девушка боялась, что с Костей будет также как и Васей: уйдет снова на фронт, а через год Юля получит ?похоронку?.Боже, как же это все трудно! Трудно определится со своими чувствами.- Неправильно это как-то,- отпрянула от офицера девушка. Лейтенант, не ожидавший такого поворота событий, опешил.- Что неправильно? – не понял Костя.
- У тебя девушка, наверно, есть…- Ее расстреляли, - холодно ответил Лисицын, глядя куда-то вдаль. – Ее, мать и брата младшего. Они в деревне в одном доме жили. Я Анюту к нам поселил – она сирота, а так матери по хозяйствупомогала, да и не скучно им было. Маме Аня нравилась. Хорошая, работящая… По-моему, мама даже и сама предложила, что бы Анюта к нам жить переехала. Как что, так и в горе, и радости поддержит… А потом немец в деревню пришел. Полдеревни расстреляли. Для потехи. Мои в этот список тоже попали… Спасибо бабе Марьяне – она-то мне спустя несколько дней после расстрела родных письмо и прислала…- Извини, - тихо произнесла Юля, - я не знала…- Об этом никто не знает. Не люблю выставлять свои проблемы на показ. У людей проблем и без моих предостаточно. Да и не люблю я, чтоб меня жалели. Офицер Красной Армии, как ни как…. Отец воспитывал, - при воспоминании Лисицына-старшего, Костя улыбнулся, но потом снова его лицо приняло серьезное выражение. – Давай не будем больше возвращаться к этому разговору, хорошо? – Соколова кивнула. – Не люблю вспоминать об этом… - лейтенант замолчал. Девушка опять прижалась к юноше. В его объятиях она чувствовала себя такой защищенной, нужной…
- Может, в санчасть вернемся, - неуверенно предложила Юля.- Если ты хочешь, то пошли, - и Костя посмотрел девушке в глаза. – Ты же знаешь, я – как ты: куда ты – туда и я. Я тебя теперь не брошу. Просто не смогу.- Я тоже, - тихо произнесла Соколова. В этих серо-голубых глазах она просто утопала.
- Ой, - заметив кулон на шее девушки, проговорил Костя, - а что это?- Это? – спросила Юля, вертя заветный кулон в руке. – Это наш с братом символ единосемейства. Их двое: у меня и у брата. Раньше они принадлежали нашим родителям, а после того, как Никита ушел на войну, они наши. Это он придумал, - усмехнулась девушка. – Видишь, - Соколова открыла кулон, - две фотографии: моя и его. Брат сам сделал.- Погоди, так ты – Соколова? – глядя то на кулон, то на девушку спросил Лисицын.- Ну, да. Соколова Юлия Александровна… А как ты узнал? – вдруг поняла смысл заданного вопроса Юлька. -Ты знал Никиту? Где он? Что с ним? – осыпался град вопросов на лейтенанта.- Значит Никита Соколов твой брат… - задумчиво произнес офицер.- Что с ним? Скажи мне! – не сдерживала свои эмоции девчушка.
- Юль, только держи себя в руках… Он погиб…- Нет…- Погиб у меня на руках…- Нет… этого не может быть…- Перед смертью он дал мне это, - порывшись в карманах, Костя извлек такой же кулон, который сжимала в руках Юля,- и сказал, что бы я нашел его сестру. Тебя.Слезы повалили из глаз девушки ручьем. Только за один день она узнала о смерти двух самых близких людей.- Я в это не верю…Ты врешь! – крикнула Соколова, и не имея больше сил, опустилась на грудь офицера.- Я знаю… Тебе больно, очень больно… Но это правда… Прими ее, какой бы она жестокой и невыносимой есть… Попытайся принять.- Не хочу. Не могу, - всхлипывая, произнесла Юля.- Тише-тише, - успокаивающе проговорил Костя. – Надо, Юль, надо. Ты же знаешь, что жизнь не так мила, красива и добра как мы того хотим. Большей ложки дегтя подсыпает именно правда. И ее надо воспринимать. Нельзя строить судьбу только на лжи. Ты просто запутаешься. Так что, прими эту правду. Да, это будет трудно… Но это нужно… Необходимо…Всю дорогу от леса до санчасти Юлька крепко сжимала кулон ее брата. До сих пор она не могла поверить, что Никиты больше нет в живых. Сколько бы Костя не говорил, что это так, девушка просто не могла принять такую новость, взять и поверить в нее. Лисицын шел позади девушки, вспоминая тот злосчастный день…
… 28 января 1942 год. Утро. Окопы. Солдаты, как один на подбор, с серьезным выражением лица. Минута. Другая. Приказ майора. Понеслась…Бойцы отстреливаются из своих укрытий. Пошли танки. А за ними новый приказ командира – ?За Родину!? Солдаты выпрыгивают из своих окопов, и несутся в бой. Туда, где фашисты. Чтобы отстоять родные земли. Рядом с Костей воюет Никита Соколов – смелый и настырный парень. Сержант, правда, но с таким характером, как у него, быстро до лейтенанта дойдет. Ох, знал бы Лисицын, что его другу не суждено даже закончить этот бой…Ну, а сейчас, они нога в ногу продвигаются к противоположной стороне фронта. Как вдруг… Никита падает, держась за горло. Лейтенант подбегает к нему. Огромными, от ужаса глазами, он растерянно смотрит на своего боевого друга, но быстро берет себя в руки.- Соколов, ты держись, слышишь? – и он сильнее прижимает его руку к ране.- Извини… Не дошли… Мы с тобой… Лейтенант… - тяжело, отхаркивая кровь, произносит Никита.- Я… - начинает Лисицын, но сержант его жестом останавливает.- Я… Знаю… Ты выживешь… Если найдешь… Мою сестру… Передай… Ей… Это, - и Соколов достал из кармана бушлата кулон. – Юлькой зовут… - веки Никиты закрылись.- Соколов! Сержант! – с едва заметными слезами на глазах, Костя потряс друга. Его лучший друг, которого он приобрел здесь, на войне, умер у него на руках. Молодой парнишка в это еще долго не мог поверить. Сжимая в руке кулон, Лисицын, с дикой яростью, открыл огонь по противнику. Бой закончился. А Костя, отстреляв все патроны, уселся возле своего друга, невзирая на то. Что в него, так же, как и в Соколова, может попасть снайпер…От воспоминаний офицера отвлекла Юля. Девушка уже минуту звала лейтенанта, который остановился на полпути.- Костя… - потрясла она его за руку.- А…? – оторвался от мыслей Лисицын. – Ты что-тосказала? Извини, я задумался. - Скажи, как умер мой брат, - столь неожиданное заявление поставило молодого лейтенанта в тупик.- Ты, правда, это хочешь знать? – неуверенно поинтересовался Костя.
- Да,- уверенно произнесла Соколова, чем сильно напомнила Лисицыну по характеру Никиту. – Это мой родной брат, и я хочу, - девушка намеренно выделила это слово, - знать, как он погиб.- Хорошо, я тебе расскажу, - выдохнул Костя. – С сержантом мы быстро подружились, и были друзья – не разлей вода. Правда, недолгой дружба была наша. Более двух месяцев назад у нас был бой. После того, как прошли танки, пошла пехота. Не доходя пятисот метров до врага, в Никиту попала пуля. Немецкий снайпер, гад, - сплюнул Лисицын.– В шею. Я ни чем не мог ему помочь.
- Он что-то говорил?- спросила Юля.- Да, просил, что бы я тебя нашел, и отдал тебе кулон. И все… Он умер…- Спасибо, что рассказал. И не вини себя. У тебя наверняка крутятся такие мысли. Ты ни в чем не виноват. Слышишь? – Соколова потрясла Костю за плечо. – Поверь мне, ты ни в чем не виноват. Это жизнь. И возможно, хотя я в это не верю, ему суждено было прожить её недолго…- Юль, - спустя минуту молчания произнес офицер, - давай не будем о плохом. Я не хочу вспоминать, да и думаю, тебе это тоже неприятно, о потере хорошего человека.- Хорошо, - улыбнулась Соколова. – Ладно, пошли, а то заждались нас. Полдня, как ушли, и нет.
Парочка двинулась дальше. Над верхушками деревьев пролетел фашистский самолет, сбросив неподалеку от ребят снаряд. Не мешкая ни секунды, Костя машинально прикрыл девушку собой.Снаряд взорвался, окатив сестру и офицера густым слоем пыливперемешку с песком. Подняв голову, Лисицын посмотрел на небо, где недавно пролетел самолет.
- Ты как? – вставая с земли, произнес лейтенант, глядя на Юлю.- Нормально. А ты? – отряхиваясь, поинтересовалась девушка.- Не впервой. Привык уже. Пошли, - и, взяв Соколову за руку, Костя пошел вперед, к вдалеке видневшимся окопам. - Погоди, - немного запыхавшись от быстрого шага лейтенанта, проговорила девчушка. – У тебя кровь.- Где? – немного замедлил шаг Костя, и посмотрев на рану, которую указывала Юля, произнес. – Да ерунда. Царапина. Заживет. Пошли быстрее, нам надо к нашим выйти. Чувствую, не с проста этот самолетик к нам залетел. Что-то тут не чисто…
- Лейтенант Лисицын, где тебя черти носят?! – майор рвал и метал, как только увидел подчиненного.- Товарищ майор…- Костя запнулся, подыскивая слова объяснений.- Ну, и… - попытался подтолкнуть на мысль офицера Топаренко. – Значит так, боец, сейчас в окопы, и защищать Родину. А потом… если выживешь, - неуверенно произнес майор, - будешь объясняться и отбывать наказание.- Есть, товарищ майор,- сияя, вытянулся по струнке ?смирно? Костя.- Не радуйся, - проворчал Топаренко, - бой сложный будет.- Сан Саныч, - усмехнулся лейтенант, - а разве легкие бои бывают?- И то верно, - задумчиво почесал затылок майор. – Иди, готовься, солдат. Лисицын отправился к окопам, а Юлька, тем временем упаковывала свою сумку первой помощи. Девчата то и дело перешептывались за ее спиной, и хихикали.
- А я, между прочим, все слышу, - не оборачиваясь, и не отрываясь от своих дел,произнесла Юля.- Мы, кстати, тоже, - все еще похихикивая, ответила Саша, заматывая бинты.- Еще и видим все прекрасно, - дополнила сестру Уля.- Вы о чем? – закончив свою работу, девушка повернулась и непонимающе посмотрела на своих подруг.- Да ладно, - протянула Уля. – То-то мы не видим, как ты с лейтенантом подружилась.
- Я бы сказала – больше, чем подружилась, - подхватила Сашка.- Ну, и что с этого, - Соколова поняла, что ее раскусили. А лучшее средство защиты – естественно, нападение. – Да, и с чего вы взяли, что мы дружим?- Ха, она еще спрашивает! – усмехнулась Уля. – Чудная ты дивчина, Юлька. Ушла ни свет, ни заря в лес, никого не оповестив. Потом, значит, этот, Костя прибегает, да давай нас расспрашивать: где Юлия? Куда ушла? А потом как побежит в лес – только и поминай, как звали.- А спустя несколько часов вы вместе возвращаетесь. Из лесу, - закончила рассказ Ульяны Саша.- Вы что – завидуете? Или на что-то намекаете? – с загадочным выражением произнесла Соколова.- Мы… - начала, было, Сашка, но Катерина,до сих пор не принимавшая участие в разговоре, перебила девушку.- А намекают они тебе на то, Юлия, что заводить романы в наше время, то б есть на войне, не очень хорошая идея. Мы тебе, конечно, не указ, но хотели бы, что бы ты нас послушала, а самое главное – услышала. Я понимаю, вы любите друг друга, или пока, не знаю, только симпатизируете, друг дружке, но, может, ты повременишь с чувствами до конца войны? Нет, это, конечно, твое дело, разве ты уже не многого натерпелась от своих чувств на этой войне? Пойми, мы просто не хотим, что бы ты страдала из-за потери любимого тебе человека, который погиб у тебя, скажем, прямо на руках. Нет? Конечно, нет! Послушай, повремени с чувствами… Но знай, решить для себя окончательно должна только ты. Ты, и никто другой… Ведь это твоя жизнь…