Глава 4 (1/1)
Весна 1942Соколова уже месяц, как скиталась по гарнизонам. Бой. Пули. Взрывы снарядов. Раненные солдаты. Кровь. Бинты. Полевая медсанчасть. Все это стало привычным для восемнадцатилетней девушки.Каждый день, лазя за тем или иным раненным солдатом в бою,Юлька боялась увидеть раненного, умирающего брата или Ваську. Но смерть девчушка переносила теперь спокойнее. ?Это рано или поздно все равно с каждым случится.Это жизнь…? - такие мысли крутились у Соколовой перед каждым новым боем. Но все равно, ползя под свистами пуль к очередному бойцу, что-то екало у нее в груди.Но ни душа, ни сердце восемнадцатилетней девушки не хотели принимать сталь, и холодно существовать.
И вот сейчас. Сестры мотают бинты. Через час бой. В окопах солдаты нервно смотрят на горизонт. Туда. Где враг. У каждого, неважно, будь - то юноша или вполне состоявшийся мужчина, у всех был одинаковый взгляд. Непроницаемый. Сосредоточенный. Минута за минутой приближается бой. С каждой секундой глаза каждого бойца обретают, не по годам каждому, серьезность.Полковник смотрит в бинокль, нервно прикусывая нижнюю губу. Раздумывает тактику. Медленно отводит окуляр бинокля от глаз, и тихо произносит:- Ну, что же… Понеслась! – а потом уже громче, чтобы его слышал каждый советский боец на этом поле, кричит: - В бой, солдаты! За Родину! За Советский Союз! Ура! – и первым вылезая из окопа, рвется в бой. За ним поспешно выпрыгивают из своих укрытий бойцы, и с криками ?Ура!?, не жалея патронов и сил, не жалея себя воюют. Воюют, чтобы жить свободно. Ни от кого не зависеть. Чтобы их дети, жены, матери ходили под чистым небом, никого не боясь.
- Ну, что, девчата, теперь наша очередь! – крикнула Катенька Левашова, старшая медсестра.
- С Богом! – и сестры выходят на поле боя.
Свистят над головой пули. Первый боец. Мертв. Не теряя времени даром, Соколова ползет дальше. Неподалеку взорвался снаряд.Немного присыпало землей.Ерунда! Главное – живая! Солдаты, не жалея себя, наступают.Но один за другим падают. Снайперы подключились.
Бой становился с каждой минутой все жестче и кровавее.
Для молодого двадцатидвухлетнего лейтенанта Кости Лисицына этот бой был далеко не первым. Воевал он с первого дня. И первого дня вплоть до сегодняшнего у него не было не одного серьезного ранения.?Счастливчик!? - как говорят про таких людей на фронте. Веселый, остроумный, живой, общительный юноша с серо-голубыми глазами быстро вписался в общество остальных бойцов. Каждый день, не уставая, он мог шутить на разные темы. Вести разговоры на различные темы. Но больной темой для него оставалась, и остается семья и родные сердцу люди. Мать, младшегодвенадцатилетнего брата Ваньку, а также любимую девушку лейтенанта – Анюту, в деревне, где жила семья Лисицыных, расстреляли немцы. Просто так. Ни за что. Похоронку Костя получил спустя неделю. Спасибо бабе Марьяне. Отец, как и сын, воюет. Такая трагедия, как потеря семьи, не смогла сломать бравого лейтенанта. Наоборот, сделала крепче духом. Сказалось воспитание отца. Но все-таки, каким крепким не был дух, разговоры на тему семьи его сильно кололи в сердце. Кто из друзей знал лейтенанта Костю Лисицына, все поражались тому, как этот человек умеет скрывать, не показывать личные неприятности.Вот и сейчас. Пуля попала чуть ниже правого плеча. Скатившисьв воронку от разорвавшегося снаряда, лейтенант, стиснув зубы,придерживая левой рукой рану, кое-как лазил по карманам правой. ?Где-то был бинт? - крутилось в голове у Кости. Автомат валялся рядом, но парня это не волновало. Рядом послышалось какое-то движение. Лейтенант поднял голову:к нему, в его, так называемое укрытие, ползла медсестра. ?Это хорошо! – подумал Костя. – Сейчас перебинтует, и снова в бой!?. Но, видимо, Юлька (а это была именно она) думала совсем иначе.- Потерпи, лейтенант! – проговаривает она, пытаясь остановить кровь бойцу, и наложить банальную тугую повязку. – Жить будешь, боец! – спустя пары минут констатирует она факт.- Спасибо, - Костя сразу хватается за автомат, и пытается выбраться из укрытия.- Я сказала – жить будешь, а не геройствовать, - попыталась остановить не по годам смелого лейтенанта Соколова.– Тебе пулю вытащить надо, перевязать.
- Не хочу на койке валяться, - огрызнулся Костя.
- Дурак! Если жить хочешь, то делай, что тебе говорят, - в тон ему проговорила девушка.- Ладно, - сдался Лисицын.- Так бы сразу, - выдохнула Юля. – Ползи в санчасть. И не дай Бог, я узнаю, что ты начал геройствовать, всё полковнику расскажу.- А ты куда? – поинтересовался парень.- За другими ранеными.- Я с тобой. Помогу тебе, - девушка явно понравилась Косте.- Ладно, - не стала спорить девушка с этим лейтенантом. – Сейчас одного бойца захватим и в санчасть.
Долго искать раненного не пришлось. И вот уже они втроем ползут под свистом пуль. Второй боец, молодой парнишка, серьезно ранен, и его приходится тащить. Почему-то, глядя на лицо этого еще мальчишки, Юльке вспоминается картина прошлогодней осени, когда на ее глазах умер Витька Мельников. На секунду девушка отвлекается от своих мыслей,и смотрит на помогающего ей лейтенанта. Хороший парнишка… Чем-то Ваську напоминает… Прической или глазами… ?Соколова, ты о чем?? - спросила сама себя девушка.?Просто признайся – он тебе понравился.Просто признайся… Сама себе? - говорил внутренний голос.?У меня есть Вася…? - в душе и сердце девушки происходит борьба.
Очнувшись от своих мыслей, Соколова более трезвым взглядом смотрит на лейтенанта. Лицо его сосредоточенно, непроницаемо…- Все, лейтенант, дальше я тащу бойца сама, - вдруг внезапно проговаривает она. А тому и были причины: тугая повязка не помогла, и кровь снова пошла из раны юноши.
- С чего это? – слабо, но уверенно спросил Костя.- У тебя рана кровоточит.- Брось. Простая царапина. Скоро заживет, - и лейтенант, стиснув зубы, ползет дальше.
Остались считанные метры. Вот уже бежит вторая сестра на помощь Юльке. А вон и Петрович, местный хирург поспевает. Костя только помнит, что его положили на носилки, и обнадеживающие слова врача:- Крови потерял немного… Жить будет! – а потом пропасть…Следующий день…На линии фронта наблюдалось затишье.
Медсестра Соколова постирала бинты, перевязала раны бойцам, и теперь тихо сидела на кушетке смелого лейтенанта. Афанасий Петрович сказал, что уже скоро солдат должен очнуться.
- Понравился, что ль солдатик, а, Юль? – весело спросила, проходившая рядом, Ульяша.- Приказ Александр Петровича: сторожить бойца. Сильно шустрым, он есть…- Ну-ну, - усмехнулась Уля.- А что со вторым солдатом? – что бы отойти от неприятной темы, спрашивает Юля.- Слабоват он, - грустно отвечает Ульяна, - может не выжить… Будем надеяться в лучшее, - и поправив косынку, девушка вышла на улицу.Юлька на минуту (как ей показалось) окунулась в свои мысли…?Интересно, - думала она, что с Никитой? Как он? Где воюет? А Перлов? Вася… - лицо девушки озарила улыбка. - Письма написала, а ответа так и нет… Жалко? - и улыбка сползает.Неприятные мысли снова заставляют Соколову вернуться в мир реальности…- Вань, ты куда? – заметила она попытки улизнуть, пока сестра задумалась, еще одного молодого лейтенанта. Вечно веселый, мечтательный шутник Ванька никогда не мог сидеть на одном месте.- А… Я… - понял Медведев, что его хитрый замысел не удался, и уйти незаметно не получится, и теперь придумывал отмазку. – Курить я пошел, - решил сказать паренекправду.- Бушлат накинь. Прохладно еще, - улыбка во все 32 зуба засияла на лице Ивана.- Спасибо, Юль.- Только недолго, - и лейтенант вышел на улицу.Боец, на кушетке которого сидела Юля, еще спал. Соколова внимательно изучала черты его лица. ?А что, он даже ничего… Красивый… - говорил один голос внутри девушки. – М-да, Соколова, приплыли… - возмущался второй. – У тебя Вася! И почему ты думаешь, что у него нет девушки??Да, борьба эмоций, чувств – все это сейчас переполняло романтическую натуру.Восемнадцати, а не за горами и, девятнадцатилетняя девушка просто запуталась в своих мыслях. ?Все, - твердо решила она, спустя минуты размышлений, - он просто боец.И в самом деле, у меня есть Вася. А если так за каждым бегать, который тебе просто помог дотащить раненного солдата до санчасти, то…? - а вот окончание мысли Юля так и не придумала. Ничего. Суть ведь и так понятна.
Костя тем временем проснулся. Открыв глаза, парнишка не сразу понял, где находится. Щурясь от света, лейтенант начал осматривать местность.Брезентовый потолок. Койка. Белое постельное. Повернув голову набок, Лисицын увидел еще много таких же коек. Какие-то, аккуратно застеленные, пустовали. А некоторые, такая вот, какая попалась юноше, так как располагалась возле его кровати, видимо была кем-то занята: неаккуратно отброшенноев сторону одеяло вещало об этом. Константин снова повернул голову и, глядя в потолок, попытался вспомнить, что с ним вчера произошло. Тишина. Бой. Ранение. Воронка. Медсестра. Рвение к бою. Запрет сестры. Согласие. Раненный боец. Кровоточащая рана. Потеря сознания… Лейтенант вздохнул, и попытался подняться. Но не получилось. Туго забинтованная грудная клетка усложняла движения. Да и рана побаливала.Юля, заметив, что боец проснулся, да еще и встать хочет, сразу попыталась его уложить.- М-да, - проговорила Соколова, - правду Александр Петрович говорил, что ты самый шустрый и смелый. Но ты-то прекращай из себя героя строить – швы могут разойтись.- Я сесть хочу, - проворчал лейтенант, и снова предпринял попытки сесть. Но, опершись на правую руку, понял, что это будет, ой, как не просто.- Погоди, дай помогу, - глядя на парня, произнесла Юля. Пара минут – и все готово. Боец сидит перед ней. - Спасибо. Скажи, извини, не знаю тебя по имени, сколько мне тут еще валяться? – и Костя презрительно осмотрел санитарную часть.- И вправду, шустрый, - усмехнулась Юля.- Куда ты так торопишься?- На фронт, сестренка, - весело проговорил, перебив разговор Соколовой и Лисицына,вернувшийся Ванька.- Иван, я же тебе говорила – недолго. А ты, сколько на улице был? – строго посмотрела на Медведева Юля.
- Так я и докурить не успел, как меня Катерина на перевязку позвала, - скинув бушлат, солдат умостился на койке. – Можешь у нее спросить, - с улыбкой Ваня повернулся на другой бок, где Левашов, брат Катеньки, что-то рассказывал однополчанам.
- И вправду на фронт? – вернулась к прежнему разговору Юля.- Какая разница? – вопросом на вопрос ответил лейтенант.- Честно – никакой, - без эмоций ответила Соколова. – Ладно, видимо, разговаривать ты сегодня не в настроении. Отдыхай,- и Юлька встала.- Подожди, - поймал руку медсестры Костя, заставив её сесть обратно. – Извини. Просто это мое первое серьезное ранение, и я как-то не привык лежать и бездействовать.- Понимаю, - улыбнулась девушка.- Как тебя зовут? – с улыбкой на лице, которая, как успела заметить Юля, украшала лейтенанта, и делала его другим человеком, спросил Костя.- Юлия, - представилась девчушка.- А меня Костя. Костя Лисицын, - снова улыбнулся лейтенант. Девушка ему нравилась больше и больше.- Очень приятно, - Юля озарила Константина улыбкой.- Юль, твоя помощь нужна, - заглянула в лазарет Уля.- Хорошо, - кивнула Соколова. – Извини, мне надо идти, - обратилась она к Лисицыну. – А ты отдыхай, и сил набирайся. И еще, - девушка встала, - не торопись на фронт. Нет, я понимаю – долг Родине, защита Отечества и все такое… Но пойми: на тот свет мы всегда успеем попасть. А ведь и на этом есть много прекрасного… Надо жить и радоваться, что бы у нас на пути не встречалось… Не торопи события… Может, и на этой Земле есть люди, ради которых действительно надо жить…