Прилог. 1.2 (1/1)

*Рахманинов – Op, 34, Романс № 14, Вокализ*Ты всё еще слушаешь меня, дорогой друг? Может, еще чаю? Печенья? ?Итак, на чем я остановился? Ах да, всё шло по плану. До съёмок оставалось не так много времени, но мы вполне успевали за плотным графиком: все организационные моменты вроде покупки билетов и аренды трейлеров проходили без нареканий, постройка декораций была почти завершена, а я уже вполне неплохо ориентировался в сценарии. Стоит заметить, что он был, на мой взгляд, идеальным: он был максимально приближен к оригинальному роману, в нем не было вычурной пошлости, которую я отмечал в других фильмах; он был настолько хорош, что я был готов стать частью него. Я уже практически вжился в образ несколько отчужденного разведенного литературоведа, имеющего свой маленький секрет. Это, честно говоря, не было сложной задачей. Будучи в образе Гумберта, в зеркале я видел еще вполне подтянутого и молодого шатена, очевидно, интеллектуала и в некоторой степени интроверта — эдакого типичного европейца в глазах американца. Оставалась одна вещь, которой не хватало этому "Гумберту" — любовь к совсем юным, загадочным девочкам, нимфеткам. По сравнению с этим, вжиться в роль злодея казалось сущим пустяком; порой даже казалось, что мне, человеку ни разу не усомнившемуся в своей гетеросексуальности, намного проще было бы примерить на себя личину гея, нежели, уж извини за прямоту, педофила. Если первых я в теории мог понять, то со вторыми возникало катастрофическое недопонимание. Ты возможно удивляешься, почему мне так было нужно понять этих нездоровых людей. Всё дело в правдоподобности. Чтобы мне поверил зритель — я должен был сам поверить в то, кто я есть. Нет, естественно, у меня и в мыслях не было действительно становиться таким на всё время съёмок — мне лишь нужно было научиться принимать этот образ и прочувствовать его. Но, признаюсь, у меня совсем ничего не получалось. Тогда я нашёл другой выход: впервые за свою карьеру имитировать предпочтение героя, замещая его личным пристрастием. Да, мне действительно не удавалось принять Гумберта.Знаешь, я был так рад своей выдумке, что подумал, что все проблемы на этом закончены, что теперь всё пройдёт, как по маслу. Но как ты можешь догадаться, в этой истории ничего не давалось просто. Новые проблемы начались, когда дело дошло до репетиций с партнершей: я произносил текст идеально точно, ни разу не запинался, но что-то было не так, и это видел каждый. Раз за разом мы прогоняли простейшую — но не для меня — сцену с яблоком, но каждый раз всё заканчивалось провалом.??— Стоп! Том… — уже измотанный Брана запустил руку в волосы и одарил меня многострадальческим взглядом. — Уж не думал, что скажу тебе такое, но я не верю. Абсолютно. Что за дерьмо с тобой происходит? Ты мямлишь, как студентка-первокурсница, Том… где тот гениальный актер, которого я готов был умолять сняться в моем фильме, а? ??Вся эта ситуация здорово давила на мою самооценку, и казалось, с каждым повтором становилось всё хуже, а я даже не мог найти подходящих слов, чтобы ответить Кену:?— Я не знаю, что происходит, честно, — слегка смущенно выдохнул я, опустив взгляд. — Возможно, сегодня не мой день, ну, или нужен хотя бы перерыв.??Режиссёр понимающе кивнул и махнул моей партнерше, сообщая, что можно временно расходиться, но я понимал, что сказал абсолютную ересь, и мысленно я грустно ответил самому себе: "Да-да, конечно, Томас, перерыв непременно поможет, только какова должна быть его длина? Вечность тебе подойдет?"??— Том, — Кеннет подозвал меня к себе и протянул чашку кофе. — Ты же понимаешь, насколько это было плохо.??— Безусловно. Но слушай, мне кажется, я должен признать всё так, как есть: я не могу работать с этим ребенком. Мне легче треснуть пополам, чем вжиться в роль педофила, и ладно еще вжиться, отрепетировать у зеркала — это ещё вполне терпимо, но как только я вижу Хелен, меня подташнивает от отторжения моим сознанием образа этого ублюдка. И да, я знаю, что сам на это согласился и уже подписал все бумаги, но пойми, я ничего не могу поделать.??— Ты не перестаёшь меня удивлять, Том, мой добрый друг. Ты своими заморочками с тщательным вживанием в образ только усложняешь себе работу. Ты же всего лишь актёр, а не живое воплощение Гумберта, так и будь актером и не относись к этому так серьёзно. Ты же взрослый здоровый мужик, и прикосновения к какой-то девчонке не должны тебя беспокоить, разве я не прав? — Брана пытался вправить мне мозги, игнорируя мою просьбу, но стоит отметить, что говорил он сущую правду. Меня не должна была волновать возня с какой-то школьницей. ??— Согласен, но на деле это не так просто… Я знаю, как ты не любишь разрывать контракты, и я не хотел бы так подставлять тебя, но и ты войди в моё положение.??— Ох, я вижу. Что ж, ты был бы идеальным Гумбертом, Том, но, видимо, ничего не поделаешь. Мне придётся позвонить Майклу и предложить ему твою роль.??— Стой, — перебил его я, — какому Майклу???— Фассбендеру, разумеется. Мы договорились с ним о роли Куилти, но он говорил, что был бы не против забрать твою роль, — Кен засмеялся, оставив меня в растерянности. Мне стало не по себе от мысли, что кто-то другой будет выполнять мою грязную работу, а тем более Майкл.??— Погоди-и-и, Фасс — Гумберт? Ты, верно, издеваешься? Он после "Стыда" совсем совесть потерял!.. да и стыд тоже, поэтому пусть не трогает мелкую! Да к тому же это однозначно испортит посыл фильма — добрая половина женской аудитории будет завидовать Лолите, а не сочувствовать. Уж лучше я.??— И я так считаю: ты — лучше, — Кен ухмыльнулся и встал с дивана. — Так что не валяй дурака, Томас. Отдохни немного и чтоб после перерыва был готов убедить всех, что я в тебе не ошибался.??Этот разговор отрезвил меня, и я понял все свои ошибки в подходе к этой роли и в отношении к своей юной коллеге. Я понял, что был полным идиотом, представляя её исключением из всех своих партнерш и следовательно ведя себя с ней по-особенному. Да что там, если быть честным, по-идиотски: я вёл себя с ней как трус, постоянно забывая, что она не так уж и мала. В шестнадцать лет многие дети(пфф, дети, ага) нажираются в говно, ругаются на чём свет стоит и в сексуальных связях менее разборчивы, чем в своё время посетители "Студии 54", так почему же я видел в ней ангела, ведь никто не мог знать, чем она занимается в свободное время.??Хелен бродила неподалеку, штудируя на ходу сценарий и постоянно что-то в нём подчёркивая. В этот момент она была слишком серьёзной, и это автоматически делало её старше на несколько лет. Когда она не хлопала так по-дурацки своими глазками-блюдцами, то сразу же теряла своё детское очарование и я переставал бояться любого контакта с ней. И действительно, что за глупость? Какой нормальный мужчина будет бояться общения с ребёнком? Именно поэтому я и решил поменять тактику, и вести себя как обычно.??— Не отвлекаю? — спросил я, одаривая её привычной мне улыбкой.??— Ну, если не лукавить, то отвлекаете, — нейтральным голосом ответила она, даже не отрывая взгляда от бумаг, чтобы взглянуть на меня. — Я вообще-то к репетиции готовлюсь, работаю, и вам бы посоветовала, мистер Хиддлстон. ??— Я готов, юная леди, — ответив, я ухмыльнулся и ожидал её реакции, но она так и не оторвала взгляда от сценария.??— В прошлый раз вы, наверняка, думали так же. Не стоит быть таким самонадеянным, даже если вы и не новичок в этом деле, — фыркнула девчонка и провела жирную полосу маркером на очередной строчке. ??Честно говоря, я был в шоке. Я не мог поверить, неужели, меня только что опустила неопытная малявка? Как такая милая девочка, смущенно рассказывающая о себе при первой встрече, могла превратиться в такую самоуверенную девицу? Хоть эти вопросы и терзали мою голову, но они были неразрешимыми. В любом случае, этот поворот оказался довольно полезным: у меня не осталось и капли смущения перед ней. Я боялся обидеть ангела, но не типичного самоуверенного подростка. ??Спустя несколько минут мы снова преступили к прогону сцены, и на этот раз ни один из свидетелей не усомнился в моей игре. Лицо Хелен порой находилось в паре миллиметров от моего, я утыкался носом в её волосы, наблюдал, как она перелезает через меня с одного места на другое, раз за разом задевая своим маленьким задом мои колени — мне было абсолютно всё равно. Я не испытывал ни стыда, ни мук совести, ни чувства неправильности — я понимал, что это всего лишь моя работа изображать трепетное вожделение к моей партнёрше, а каков был её возраст, мне было наплевать. И ведь действительно, какая разница? Двадцать и шестнадцать — разница в каких-то жалких четыре года, она так мала, что границы между этими значениями практически стирались. Будь ей двадцать, я, возможно, получил бы в некоторой степени удовольствие от этой сцены, но ещё совсем недавно боялся работать с шестнадцатилетней — какая же глупость. ??— Стоп! — с улыбкой от уха до уха прокричал Кеннет. — Вот теперь всё ну просто идеально, Том, дорогой мой! Вот теперь я тебя узнаю!.. Но, Хелен, вот ты немного переигрываешь. Ты ж нимфетка, а не проститутка, верно? Я знаю, что тебе тяжело её понять, но ты уж постарайся быть не такой явной.??Наша "Лолита" стыдливо потупила взор и кивнула, обещая исправиться. В следующие два прогона она была слишком суха, даже можно сказать, недоигрывала. Потом снова перестаралась, что было вполне закономерно и понятно: дебютная роль никому не даётся легко, но, признаюсь тебе, я был этим непомерно доволен, будто бы это была моя маленькая месть за её снисхождение во время перерыва. И всё же, после того, как она была уж слишком невинной, у неё получилось практически хорошо. Но и этим Кен был доволен, потому позволил нам, наконец, закончить с этим и разойтись. ??Я помню, как невольно хмыкнул, наблюдая, как она устало пыталась запихнуть свои исчёрканные листочки сценария в рюкзак. Она это услышала и, не смотря на падающие листки, обернулась, чтобы посмотреть на меня.??— Мистер Хиддлстон, — было в её голосе что-то тёплое в тот момент, — неужто вы злорадствуете???— Никак нет, юная леди, — засмеялся я. — Тогда к чему этот ваш смешок? — девочка улыбнулась, пытаясь уличить меня во лжи и ехидстве.— Ты забавна, Хелен, — снова рассмеялся я, потирая шею. — Какой мне прок радоваться твоим неудачам, если мой успех зависит от твоего?— Не думала, что вы такой прагматичный, мистер, — она ухмыльнулась, возвращая своё внимание к упавшим листам. — Но и вы не думали, что я такая холодная и желчная, верно?— Вот тут не могу не согласиться. Ты показалась мне сущим ангелом во время нашей прошлой встречи, — не успел я договорить, как она звонко засмеялась.— Ну, тут уж вы переборщили, с ангелом-то, но я вполне себе добродушна, если хотите знать, — девочка полезла за бумагами под стул, но от смеха ударилась головой о дно сиденья. — Тогда… зачем же весь этот цирк сегодня? — Затем, что у вас когнитивный диссонанс налицо, мистер Хиддлстон, — она без тени улыбки выдохнула. — Я ещё в предыдущую нашу встречу поняла, что вы видите во мне маленького ребёнка и что это будет доставлять нам большие трудности в ходе работы. Это вполне закономерно, что здоровый и порядочный мужчина вроде вас будет испытывать дикое неприятие всей этой дряни, пусть даже это только игра. И, вызвав у вас отвращение или же пренебрежение, я надеялась сгладить этот конфликт в вашей голове и дать наконец-то понять, что я не та маленькая девочка, которой вы меня считаете — оставьте это дело зрителям. Я на секунду замер после её слов. Знаешь, её объяснение дало ещё больший эффект, чем то поведение: передо мной предстал морально и умственно зрелый человек, стирая всё моё прежнее представление о ней. Она была действительно довольно умна, раз смогла мгновенно разобраться в моей проблеме и решить её, когда я даже осмыслить толком её не мог. Тебе, наверное, было заметно, что я даже сейчас толком объяснить не мог, что всё-таки творилось в моей голове. — А ты полна сюрпризов, Хелен, — я подмигнул ей левым глазом, и она слегка смущённо вернулась к своим листкам. Я поспешил ей помочь, но она уже подняла последний и ловко запихнула его в рюкзак. Несмотря на несвоевременность попытки помочь, она поблагодарила меня кивком головы и закинула рюкзак на плечо. Мы вместе прошли через всё здание, пребывая в тишине, и выйдя на улицу, девушка спокойно произнесла:— До встречи, мистер Хидлстон.— Уже ведь поздно, как ты доберёшься до дома? — не мог не поинтересоваться я, ведь меня всё ещё не отпускало чувство некоторой ответственности за неё.— Вполне нормально, можете не беспокоиться, — выдохнула она и через пару секунд уже ловила какой-то кэб, проезжающий мимо. Я помахал ей рукой на прощание, но она, видимо, этого уже не заметила, и машина умчалась вдаль по улице, вклиниваясь в поток таких же машин, вечно куда-то спешащих. Я вполне мог бы тоже остановить кэб, но мне необходимо было проветрить голову, поэтому неторопливой походкой я направился в сторону дома.