Хорошая девочка (1/1)

Больно не только в первый раз, в последующие?— тоже.Всегда.—?О, мой сладенький мальчик, как давно ты к нам не захаживал! —?слышит за спиной Юнги, едва успев войти в душное помещение, пропитанное запахом стойких духов, липкой самбуки и табака. —?Полгода, не меньше,?— парень подходит ближе, позволяя лучше разглядеть неаккуратно заправленную в узкие чёрные джинсы мятую рубашку белого цвета.—?И ещё столько же, с удовольствием, не захаживал бы,?— бурчит в ответ Юнги, не сразу признавая старого друга.Юнги сейчас на контрасте выглядит гораздо… живее (которое от слова ?жить?). И чувствует себя так же.—?Ты разбиваешь мне сердце,?— наигранно складывает руки на груди тот, игнорируя взгляд прошедшей мимо официантки.—?А разве есть что разбивать, Тэён? —?усмехается, рассматривая осунувшееся бледное лицо. Парень был одного возраста с Юнги, но выглядел значительно младше своих лет. Раньше. Сейчас же?— неглубокие морщины залегли на его лбу, едва прикрытом зачесанной набок чёлкой.Раньше они неплохо дружили, снимали вместе маленькую квартиру на крыше, копили на всякие глупости по типу музыкальных инструментов, которыми Юнги всегда горел. Им было тогда по девятнадцать, и они верили, что этот клуб?— лучшее, что могло произойти в жизни. Тогда здесь всё было иначе. Тогда они были другими.—?Ты прав, давно уже нечего,?— Тэён отвечает совершенно спокойно, вовсе не обижаясь на насмешливый вопрос, потому что знает: они всё ещё в одной лодке, хоть Юнги уже и не плывёт по течению. —?Слышал, что ты новую жизнь начал: без этого всего, и… —?запинается, приводя мысли в относительный порядок. —?Юнги, как оно? —?настолько искренне, что тот даже замирает на мгновение, залипая на яркую вспышку надежды на лице друга. —?Как оно, за пределами этих стен?—?Нормально,?— выдыхает слишком обыденно, даже несколько устало. Потому что глаза напротив горят таким интересом, что даже удивительно. Юнги действительно понимает это чувство, потому что сам долгие годы жил с ним. —?Я даже немного скучаю по дневному сну…Самую малость.Шутка, в которой ничего, кроме шутки.—?Я тоже хочу завязать окончательно, но на работу никто брать не спешит. Сам понимаешь, кому я нужен без опыта? Да и с моим незаконченным высшим тоже,?— грустно делится он. —?Надо было ходить в универ хоть изредка, у меня в этом плане было больше возможностей, чем у тебя, но ты оказался гораздо умнее.Умнее.Юнги не уверен в этом, потому что с тех пор, как они прекратили общение как друзья, выставляя дистанцию, произошло много всего. Например, Юнги нашёл новое прибыльное место для работы, нашёл (не то чтобы новых) друзей, с которыми впоследствии их связала не только работа и общий быт, но и что-то большее. Юнги дорожил отношениями с людьми вообще, поэтому Тэёна никогда не забудет. Им через многое пришлось вместе пройти. Это тот опыт, без которого Юнги не смог бы выжить.Однозначно.—?Я не закончил,?— немного отрешенно выдыхает. —?Университет,?— объясняет, замечая недопонимание в глазах друга. —?Меня отчислили.—?Прости, я думал… —?начинает было Тэён, но даже не знает, что сказать.—?Ничего страшного,?— уверяет тот,?— всё равно в этом направлении у меня будущего не было.—?Мне жаль,?— всё же выдыхает Тэён, виновато опуская взгляд. Он знал, как музыка всегда была важна для Юнги, как он всё своё свободное (?) время проводил за написанием песен, как все лишние (?) деньги тратил на это.—?Так даже лучше,?— немного печально, но всё же уверенно. Он смирился (почти). —?В этом сраном шоу-бизнесе столько дерьма, на самом деле. Это тебе не в дешевом порно сниматься.—?А где его нет? —?закусывая нижнюю губу, выдыхает тот, пропуская мимо ушей последнее предложение. Их это самое дерьмо всю чёртову жизнь преследовало. —?Давай сядем за столик, я угощаю.—?Прости, я здесь по делу,?— виновато произносит Юнги, потому что хотел бы, искренне хотел бы поговорить за жизнь, за стремления и просто помолчать, как в старые добрые?— те, которые действительно добрые. Они виделись крайне редко в последнее время. —?Тэён, а ты персонал хорошо знаешь?—?Не то чтобы хорошо… —?протягивает тот. —?У нас большая текучка кадров. Ты кого-то из сотрудников ищешь?—?Я не уверен,?— Юнги запинается, потому что знает-то он всего ничего. —?Её зовут Йевон, но это не точно.Он помнит, как сам представлялся выдуманными именами (поначалу?— всегда разными), чтобы никто никогда (даже случайно) не узнал в нём настоящего Юнги. Ему это даже нравилось. Было смешно. Потом ситуация кардинально изменилась.—?Лучше внешность опиши, я с именами не дружу вообще.Это профессиональное. Юнги понимает: забивать голову подобной фигней он сам никогда не стремился. Только если это действительно важно. От такого количества имен действительно можно сойти с ума.—?Длинные каштановые волосы,?— начинает он и понимает, что и сказать-то нечего. —?Эм… ей двадцать один.Ценная информация.—?Такое себе описание,?— смеётся Тэён заливисто, даже как-то по-ребячески. —?Кем хоть работает?—?А кем у вас тут можно? —?совершенно неожиданно выпаливает Юнги, недоумевая.Когда он здесь работал, заведение было немного другим.—?У нас по-разному можно,?— понижая голос, отвечает Тэён, оглядываясь по сторонам. —?За отдельную плату,?— и подмигивает. —?Кое-что никогда не изменится, если приносит прибыль. Только это, конечно же, неофициально.Да, конечно же.—?А ты?.. —?начинает было Юнги, когда его перебивает подошедшая женщина лет тридцати, смерив недовольным взглядом обоих, заставляя почувствовать себя полным ничтожеством.Юнги за этим никогда не будет скучать.—?Тэён, хватит языком молоть, делом займись, тебя клиент ждёт,?— бросает она пренебрежительно. Юнги даже вздрагивает, когда по его телу проходятся мурашки. Он уже почти забыл, как это может быть неприятно, как это встает поперёк горла, заставляя дышать чаще.Или всего лишь пытаться дышать.—?Да,?— Тэён слегка кланяется и виновато смотрит на друга. —?Прости, мне нужно идти. У бармена спроси, он тут в зале постоянно, должен лучше знать сотрудников,?— тараторит он быстро, уже ступая вглубь помещения. —?Юнги, может выпьем как-нибудь вместе, поговорим,?— выдыхает напоследок.—?Конечно,?— отзывается тот тихо и добавляет уже скорее для себя. —?Как-нибудь обязательно.Он достаёт из кармана телефон, судорожно набирает номер, именуемый ?Полтора миллиона?, и слушает долгие протяжные гудки, которые в голове звучат громче, чем когда-либо. Он делает это просто так, для факта, прежде чем идти к барной стойке по совету друга. ?Вызываемый вами абонент не отвечает или временно недоступен, вы можете оставить…? Юнги уже заучил эту фразу наизусть. Он делает ещё одну попытку и сам себе говорит, что, если она сейчас не ответит, он вернётся домой. И плевать на всё, он никому ничего не должен.?Юнги? —?звучит удивлённое на том конце, и ему даже кажется, что немного хриплое. —?Соскучился??—?Не то слово! —?шипит в ответ озлоблено. —?Ты где??На дне, Юнги, я на дне?. Его клинит от этих слов. Знает ли она, что такое дно и насколько оно глубоко, чтобы говорить это? Знает ли она хоть что-нибудь?—?И как там, нравится? —?задает первое, что приходит в голову. Хочет услышать, что нет, что ?хреново, Юнги, так, что даже пиздец обозначает что-то светлое?. Ожидает, что она проскулит, как тогда, в трубку, ?забери меня отсюда, пожалуйста?. И он заберёт.Только вот она сначала долго молчит, шумно дыша в трубку. ?Горло немного саднит, и голова кружится с непривычки,?— шепчет в трубку дрожащим голосом спустя время. —?Ты ложись спать, сейчас два ночи, уже поздно, ты устал от меня…? Будто ничего не случилось. Будто не звонила ему никогда. И будто никогда ни о чём не просила.—?Эй! Какого чёрта? —?выпаливает он громче, чем стоило. —?Ты просила забрать тебя у клуба, нет??А,?— будто только сейчас вспомнила,?— прости, ты же не успел ещё оторвать свою задницу от кровати? —?более грубо, чтобы задеть. —?Ложись обратно, я нашла, кем себя развлечь?. На том конце гудки, словно пули, проходят навылет, задевая почему-то только его. Это очень больно, но другим людям, в принципе, свойственно не чувствовать чужой боли, не стоило забывать.?Прости?,?— шепчет Йевон сама себе, опуская телефон на пол рядом. За спиной звук открывающейся двери заставляет замереть. Шаги кажутся ей сейчас невероятно громкими, почти оглушающими. Они словно крошат в пыль череп, потому что голову сдавливает резкая боль.—?Ты с кем-то говорила? —?мужской голос заставляет вздрогнуть от неожиданности. Она отрицательно машет головой, закусывает губу и не решается обернуться.Мужчина наливает себе в стакан алкоголь, делает несколько шумных глотков и подходит к ней ближе, смотря сверху вниз. Совсем не пугающе, если не поднимать взгляд со своих сцепленных в замочек ладоней, если продолжать размеренно считать каждый вдох и выдох, переходя с сотен уже на тысячи.Главное?— не сбиться.—?Расслабься,?— мужчина присаживается на корточки прямо напротив неё. —?Выпей,?— протягивает стакан.—?Я не пью,?— выдавливает дрожащим голосом, чувствуя, как спазм сдавливает горло.—?Какая хорошая девочка! —?наигранно хвалит он, залпом осушая стакан и поднимаясь на ноги, чтобы поставить его на стол.Йевон судорожно клацает на телефоне, включая запись видео, пока он снова наливает себе, отвернувшись в другую сторону. Пальцы не слушаются и дрожат, телефон выпадает из рук с громким стуком. Когда мужчина реагирует на шум, она отшвыривает телефон под кровать, вскакивая на ноги, словно пойманная с поличным воришка.—?Что это было? —?спрашивает он, внимательно осматривая девушку.—?В-вы о чём? —?заикаясь, переспрашивает она. Её взгляд блуждает из стороны в сторону, словно в поисках путей к отступлению, которых нет. Никогда не было.—?Ты боишься меня?Её ?Нет? звучит крайне неправдоподобно и даже смешно. Мужчина приподнимает недоверчиво одну бровь и расстёгивает верхние пуговицы на рубашке, двигаясь в её сторону. Йевон голову опускает так низко, как только может, а в мыслях только слова Юнги в десятый раз проигрываются: ?Ты делаешь неправильный выбор?.Она знает.Когда его холодные пальцы касаются подбородка, она вздрагивает и сильнее голову в плечи вжимает. ?Расслабься?,?— снова слетает с его губ, когда он вплотную приближается, горячим дыханием обжигая шею у основания. Невыносимо чувствовать его так близко, позволять прикасаться, закусывать щеку с внутренней стороны до крови, просто чтобы не захрипеть от того, насколько хочется оттолкнуть от себя. Весь мир. Мужчина притягивает к себе сильнее, рукой спускаясь по спине, пояснице, больно сжимая ягодицы. Он дышит сорвано прямо в ухо. Расслабиться не выходит, когда он приподнимает лицо ладонью и влажно целует в губы, просовывая язык внутрь. Она мычит и пытается отвернуться. Её тошнит от этой горечи на кончике языка и чувства поразительной ничтожности.—?Отпустите, я не хочу,?— едва выдавливает из себя, когда мужчина отстраняется, чтобы расстегнуть её блузку.Йевон ударяет его в грудь стиснутыми в кулачки ладонями и создаёт между ними дистанцию в одну вытянутую руку?— слишком мало, чтобы почувствовать себя в безопасности. Он смеётся громко и хрипло, сотрясаясь всем телом, а затем просто валит её на пол, больно ударяя затылком. Снимает ремень, пока она недостаточно пришла в себя после удара, и туго перетягивает её запястья, не давая возможности даже пошевелить ими.?Ты после такого дышать не захочешь, не то чтобы жить?.Мужчина наваливается сверху, руками выводя известные только ему одному узоры на теле, которые прожигают почти насквозь. Грубые ладони рвут тело на части, забираясь почти в душу?— туда, куда нельзя. Она сжимает колени вместе с такой силой, что, кажется, их сводит судорогой (так не вовремя). Так больно. Руки немеют постепенно от неестественного положения и слишком сильного пережима.—?Просто открой рот,?— шипит он и тянет болванку на своих брюках вниз, заставляя её с новыми силами забиться под ним.—?Не надо,?— хрипит Йевон, едва справляясь с подступившей к горлу тошнотой. —?Не надо,?— словно в агонии, вертит головой из стороны в сторону, зажмуривая глаза до разноцветных бликов. —?Пожалуйста,?— уже скулит, даже не замечая, как по щекам начинают течь горячие слёзы.Мужчина сжимает её подбородок, не позволяя отвернуться, и усмехается, свободной рукой стаскивая с себя брюки вместе с бельём. Йевон чувствует, что вот-вот потеряет сознание, и снова пытается сосредоточиться на своём дыхании. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Его пальцы больно надавливают на скулы, вынуждая непроизвольно разомкнуть губы и выпустить всхлип. К чёрту жизнь: лёгкие горят от невозможности сделать вдох.Умереть… было бы слишком просто?Когда холодные пальцы погружаются в её рот, надавливают на корень языка, касаются нёба, Йевон не в силах подавить рвотный рефлекс. Она давится собственной слюной, желудочным соком, хрипит, голову максимально в бок отворачивает, выплёвывая остатки самообладания практически вместе с внутренностями. Мужчина рукой водит по своему полувозбуждённому члену, усмехаясь, когда её начинает трясти. Он придвигается ближе к её голове и тычет головкой прямо в плотно сжатые губы.?А в доказательство посмотри на свою одежду, на своё лицо, а потом подумай о тех, с кем подобное не случалось. Чувствуешь разницу? Просто смирись: тебе не стать кем-то большим?.—?Это не смешно, детка,?— водит членом по губам. —?Открой ротик.Её передёргивает.—?Знаешь, сколько люди живут без воздуха? —?произносит шёпотом и накрывает её нос и рот раскрытыми ладонями, перекрывая доступ к кислороду. —?Чувствуешь, как лёгкие горят, да? —?когда она распахивает от страха глаза, задыхаясь, а сердце бьётся уже в глотке.Она мычит и дёргает ногами, вынуждая его сесть сверху, пресекая любую возможность пошевелиться. Мужчина наваливается всем телом и смотрит прямо в глаза. В уголках копятся слёзы, а зрачки уже закатываются. В ушах ничего, кроме шума собственной крови. Тело парализует так, что даже дёрнуться не получается. Она едва чувствует, как он целует ушную раковину, оставляя влажный от слюны след. Едва различает за собственным сбитым сердцебиением ?Всяко лучше, чем сосать член, да??Да.Он отпускает руки, когда чувствует, как её тело начинает обмякать. Йевон хрипит, пытаясь, казалось бы, вдохнуть весь воздух разом. Мужчина ловит её открытый рот и толкается пальцами. Внутри жарко и сухо. Йевон ничего не чувствует, кроме острой разъедающей боли в груди. И когда во рту солёные пальцы заменяются членом, она зажмуривает глаза так сильно, как только может, чтобы хотя бы не видеть. Мужчина толкается глубже, почти в глотку, надавливая на затылок, и протяжно стонет, закидывая голову. Йевон жмурится, задерживая дыхание, дергается и затихает через время, обмякая.—?Умница,?— шепчет он, перемещая руку на щеку и (как будто бы) ласково поглаживая. Отстраняется, давая возможность вдохнуть и выплюнуть вязкую слюну на пол.Тошнит.Голова кружится.Всё вокруг плывёт.Йевон переводит мутный взгляд на мужчину, когда его руки забираются под одежду и обжигают кожу под ней. Сил хватает только на то, чтобы слабо простонать от отвращения, когда одежда стремительно уходит в минус. Тело мягкое, предательски податливое, непослушное. Руки болезненно холодные и онемевшие.—?Тебе же нравится, да? —?шипит мужчина, разводя её колени в стороны.Очень.Йевон треснуто усмехается, словно не в себе, и вспоминает боль в глазах Юнги, когда сорвавшееся с губ ?В отличие от тебя, не шлюха? прошлось навылет.В отличие.Только отличие настолько незаметное, что, кажется, теперь его и вовсе нет.Парадокс, но она ничего не чувствует из того, что, как ей казалось, должна. Пустота, разъедающая грудную клетку, сейчас настолько ощутима, что за ней больше ничего (абсолютно) не имеет смысла. Даже сама жизнь.Йевон закусывает нижнюю губу до боли, чтобы (просто) проверить, жива ли ещё, дышит ли.Просто поверить.Потому что, кажется, Йевон больше не хочется вникать в эту реальность, где тяжело и страшно. Она даже на мгновение сомневается в том, что вообще могла бы существовать на самом деле. Люди с таким безразличием не живут, поэтому она завтра (впервые настолько искренне) хочет не проснуться. Она отворачивает голову в сторону, смотрит на телефон и даже успевает подумать ?Юнги, а если бы я попросила помочь, насколько громко ты бы смеялся??, прежде чем погрузиться во мрак…Оглушающе.