Глава 4. Во имя Вечности: Ральф (1/1)

Первым его порывом было развернуться и поскорее уйти куда подальше. Вернуться домой, сделать себе нехитрый ужин, выпить пива и завалиться спать. И постараться забыть то, что он увидел в парке.И Ральф едва не поддался этому спонтанному желанию.Все это не его забота. Пусть полиция занимается замерзшими насмерть или кому там положено это делать. Он даже уже развернулся, готовый по своим следам вернуться на расчищенный участок парка, как вдруг замер, пораженный внезапно возникшей мыслью:Этот человек может быть еще жив. Его изрядно замело снегом, но ведь этот же снег мог не дать ему совершенно окоченеть. Ты знаешь, так иногда происходит. Но если ты уйдешь — он точно замерзнет насмерть, и это будет на твоей совести, Ральф, родной.Мыслью, озвученной голосом его покойной жены Кэролайн.Тяжело вздохнув, Ральф принялся пробираться к лежащему на скамейке незнакомцу. И только подойдя практически вплотную, замер, потрясенный увиденным.На скамье перед ним лежал самый настоящий клоун. Ральф множество раз видел подобных ему — клоуны были частыми гостями во время фестивалей ?Дни Канала? и иных празднеств, которые любила устраивать городская администрация Дерри. Белый с красным грим, яркий рыжий парик, серебряный костюм, оранжевые помпоны. Казалось, этот парень совсем недавно отплясывал на чьем-нибудь дне рождения, а после просто прилег отдохнуть между выступлениями.А может быть, так оно и есть. Ральф, оправившись от изумления, лихорадочно пытался найти для себя объяснения происходящему. Ну да, сейчас Рождество, и куда уместнее было бы увидеть какого-нибудь ряженого в костюме Санты, эльфа или, на худой конец, оленя Рудольфа. Но кто сказал, что Рождество — повод не отмечать день рождения как положено? Вот его-то и праздновали наверняка, как водится, с большим размахом. И, конечно же, не забыли пригласить клоуна, а то и нескольких. Но одному из них стало нехорошо, он вышел подышать воздухом, оказался в парке, прилег на скамейку и отключился.Вполне правдоподобная история, если бы не крепнущая внутри Ральфа уверенность, что все его догадки — чушь собачья. Ральф осторожно коснулся плеча клоуна и тут же содрогнулся от омерзения. Он не знал, откуда оно взялось, но ничего не мог с собой поделать. Возникло сильное желание не просто вымыть руку, а встать под душ и отмокать там несколько часов. Словно он коснулся чего-то крайне мерзкого.Это было странное ощущение. Не такой уж этот ряженый бедолага и отвратительный. Да, конечно, образ он себе создал жутковатый, что и говорить, но явно не настолько, чтобы вызывать такое отторжение.Словно даже одно касание может отравить, осквернить и опорочить.Но, тем не менее, не таков был Ральф, дабы пасовать перед трудностями. И вместо того, чтобы отдернуть руку, он потряс клоуна за плечо.— Эй, приятель! Хватит дрыхнуть! Да только его действия не возымели ровно никакого результата. Тогда Ральф тряхнул клоуна сильнее, отчего все тело того дернулось и слегка развернулось, поворачиваясь с бока на спину.В себя клоун не пришел, зато Ральф точно убедился — этот парень жив. Не было никакого окоченения, как непременно случилось бы, откинься тот в подобный мороз. Да он просто превратился бы в одну большую сосульку, твердую и ломкую, если бы испустил дух. Как индейка в морозилке.Ральф отступил, сбитый с толку и совершенно растерявшийся. Он понимал — что-то нужно было предпринять как можно скорее, но что именно? Бросить здесь этого клоуна он теперь не мог, когда точно убедился, что тот пока еще жив. Выйти и позвать кого-нибудь на помощь? Мысль показалась заманчивой, но Ральф быстро ее отверг — ему отчаянно не хотелось впутывать в это дело еще кого-то. Не хотелось, чтобы какой-нибудь ни в чем не повинный житель Дерри соприкоснулся с этим жутким клоуном. И пострадал. — Ладно, приятель, — Ральф покосился в сторону скамейки и тяжело выдохнул, — полежи так еще чуть-чуть, договорились? Старина Ральф вызовет службу спасения. Надеюсь, страховка у тебя в порядке, потому что, сдается мне, придется тебе ближайшие недели коротать в больнице с обморожением.С такими словами Ральф двинулся домой. Настроение его стало куда лучше. Как просто все оказалось! Он прямо сейчас позвонит куда следует и даст наводку на парк. И все, на том совесть его будет чиста, а дальнейшая судьба странного парня в клоунском наряде его совершенно не интересует. И только оказавшись около самого дома Ральф вдруг вспомнил, что телефон не работал. Лоис взяла с него обещание звонить ей каждый вечер, но после бурана, который что-то где-то явно повредил, телефон молчал. Молчал уже несколько дней, и, не оставалось сомнений, что Лоис по возвращении будет страшно обижена на весь свет в целом и на своего мужа в частности. Но, конечно же, быстро сменит гнев на милость.Но, быть может, линию уже починили? Он ведь не проверял телефон сегодня. Надежда на это была небольшая, но Ральф все же направился в дом и только горестно застонал, не услышав в трубке ни одного гудка. Ну что за невезение! Конечно, можно было махнуть на все рукой и просто остаться дома, да только совесть после не позволила бы ему спать по ночам.Напрашивалось только одно решение — каким-то образом доставить странного клоуна к себе домой и попытаться оказать помощь. Или, хотя бы, просто быть уверенным, то тот не замерзнет насмерть. Ну а там уже можно и на своих двоих дотопать до ближайшего полицейского участка. А те уж точно свяжутся с кем нужно.И вот как провернуть такой фокус? Тащить этого странного парня на себе Ральф уж точно не собирался — его пробирало омерзением лишь от одного вспоминая о коротком прикосновении. И тут его осенило — санки!Около месяца назад Лоис решила скатиться с горки на ледянке Натали, не рассчитала траекторию и врезалась в кабинку туалета, из-за чего повредила спину и колено. О, несмотря ни на что, это было дико забавно, да и травмы довольно быстро перестали сильно беспокоить. И вот по этому случаю, о котором, наверно, до сих пор изредка говорили старики Дерри между собой, их общий знакомый Дорранс Марстеллар недели две назад подарил им самые настоящие санки — крепкие, большие, явно рассчитанные на взрослого человека, но при этом достаточно легкие.— Это чтобы в следующий раз, как нашей красавице Лоис приспичит покататься, пострадал кто-нибудь другой, а не она. Считайте это подарком на Рождество.Они все трое тогда посмеялись, а Лоис после заверила Ральфа, что в жизни не только не сядет в эти санки, а даже близко к горке не подойдет. С тех пор подарок Доррнаса стоял в гараже и ждал, когда же его новые хозяева решаться его перепродать или подарить кому-нибудь.Но, как ни странно, похоже санкам сейчас все же найдется применение.Словно Дорранс заранее знал, что его подарок будет необходим. Но только вовсе не Лоис.Ральф устало потер виски и направился в гараж. Ну вот о чем он только думает? Дорранс так стар, что едва помнит себя самого. Откуда ему, скажите не милость, знать будущее? Это просто счастливое стечение обстоятельств и не более того.Чувствуя себя неимоверно глупо, и понимая, что дальше будет только хуже, Ральф подцепил санки и направился обратно в парк. Народу все еще было полно, и наверняка его кто-нибудь поднимет на смех. Ну, или вызовет полицию. Это, кстати, будет не самым плохим вариантом развития событий. Тогда он просто передаст клоуна копам и с чистой совестью отправится домой.При условии, что тебя отпустят, старина.Да уж, что и говорить, мысли лезли в голову одна оптимистичнее другой. Вскоре Ральф оказался рядом с нужной скамьей. Клоун все еще был там и, к сожалению, вовсе не думал просыпаться и утопывать восвояси. Покрепче сжав зубы и пересиливая себя, Ральф покрепче ухватил его под руки и принялся стаскивать со скамьи на санки. На удивление, клоун оказался не такой и тяжелый, как могло показаться сперва. Но зато очень высокий. Ноги его почти полностью волочились по снегу. Но, хотя бы, этот странный парень не грозил выпасть.Немного передохнув, Ральф отправился обратно домой. Он ожидал, что на него станут как минимум показывать пальцами из-за его необычной ноши, но, как ни странно, дело ограничилось парой любопытных взглядов и все. Словно никому не было дела до старика, везущего на санках клоуна, который, к тому же, не подает особых признаков жизни.Когда Ральф добрался до дома, уже начало смеркаться.Поначалу он подумал было оставить свою странную находку около самой входной двери, в прихожей, прямо в санках, но потом все же решил, что это слишком даже для такого клоуна. Да и чем провинился этот парень перед Ральфом — противным гримом? Ну не смешно ли?Впрочем, в том, что дело тут совсем не в гриме, Ральф убедился примерно полчаса спустя, когда с трудом дотащил и разместил своего гостя на тахте в гостиной, а после решил рассмотреть его получше.Первое, что он увидел — но в этом, как раз, не было ровным счетом ничего необычного — клоун все-таки дышал. Медленно, неглубоко, почти незаметно, но все же совершенно точно. Его костюм показался Ральфу довольно странным, слишком вычурным и каким-то старомодным. Словно пришел из позапрошлого века. Без сомнения, он стоит кучу денег и к тому же дико неудобен: пышный кружевной воротник должен сильно мешать нормально поворачивать голову, а чересчур облегающие и явно неэластичные рукава и штанины наверняка заметно стесняют движения. Как снимать все это серебряное великолепие было совершенно неясно, впрочем, от одной только мысли, что придется раздевать этого парня, тошнота подкатила к горлу.К тому же, на ощупь ткань не казалась влажной, возможно потому, что Ральф хорошенько отряхнул клоуна от снега еще на крыльце. А значит и снимать ее не было большой нужды, она не должна была помешать своему хозяину согреться.Осторожно коснувшись щеки клоуна — чем больше он прикасался к нему, тем меньше было отвращение, Ральф решил, что он попросту привыкает, но не знал, хорошо это или плохо — он ощутил, какой та была холодной на ощупь. Даже, можно сказать, ледяной.Сколько же он пролежал там, на скамье в парке, раз так основательно промерз?Ральф хорошо помнил, что снегопад закончился еще вечера, и значит этот странный парень — странное существо, тут же поправил он себя, и ощутил, что несомненно так звучит куда правильнее — лежал там минимум сутки. А то и больше, раз уж его следы успело замести снегом, словно тех и не было.Разве может обычный человек так долго пробыть на холоде и не умереть? Ответ был прост — не может.Также Ральф отметил еще одну вещь — грим не смазался от прикосновения. Да и вообще в целом выглядел так, словно его обладатель нанес тот буквально час назад.Последней странностью, которая заставила Ральфа отшатнуться от клоуна и прекратить свое своеобразное исследование, оказались зубы. Слегка оттянув нижнюю губу — на самом деле он просто хотел убедиться, что алая краска с губ все же смазывается — он увидел самые настоящие клыки. Длинные, острые и совершенно не человеческие.Сглотнув, Ральф замер посреди комнаты глядя на… это. И совершенно не зная, что нужно теперь делать. Мысль пойти в полицию как-то отпала сама собой.Это не человек, совершенно точно не человек.Его рассудок все еще боролся с тем, что увидели глаза, когда Ральф развернулся и направился к чулану. Человек или нет — это создание явно сильно замерзло. Возможно, если получится его отогреть — оно очнется и уйдет само.Или сожрет тебя, Ральфи. Проглотит, словно рыбина малька. Словно зубатка.Только доставая из чулана обогреватель, который в этом году им с Лоис так и не пригодился — после небольшого ремонта система отопления работала просто отменно — Ральф заметил, как у него дрожат руки. Он так и замер в дверях чулана, прижимая свою ношу к груди, и сосредоточился на вдохах и выдохах.Чего Ральф искренне ненавидел — так это бояться. Нужно было срочно взять себя в руки. Чем бы и кем бы ни было это существо в его гостиной — дело следовало довести до конца и точка. Возможно, разумнее было бы просто отвези клоуна обратно в парк, да и оставить там. Но, во-первых, это означало, что страх победил, а, во-вторых, не было гарантии, что, очнувшись, существо не решит ему отплатить за такое вот плохое гостеприимство. А еще, и интуиция говорила Ральфу, что он совершенно прав, вряд ли подобное создание по доброй воле решило бы поваляться на скамейке в парке у всех на виду. И это означало одно — оно попало в какую-то беду. А оставлять кого бы то ни было в беде, даже того, кто не является человеком от слова совсем, совершенно не входило в свод правил жизни Ральфа Робертса.Когда вышло немного успокоиться, Ральф вернулся к клоуну. В его состоянии ничего особо не изменилось, разве что дышать он начал чуть чаще и глубже. Или же так только показалось.Ральф принялся возиться с обогревателем, старательно гоня прочь от себя мысль еще разочек взглянуть на клыки своего гостя. Чтобы, скажем, убедиться, что они на самом деле бутафорские. Или попробовать стереть грим платком. Или приоткрыть веко, чтобы увидеть самые обычные человеческие глаза.Они не бутафорские, и ты прекрасно это знаешь, Ральфи, родной. И грим на самом деле не грим. Это просто его кожа с узорами на ней. А если ты взглянешь этому существу в глаза, пока оно не контролирует себя, как думаешь, смерть будет для тебя наихудшим или наилучшим вариантом? Хочешь проверить?Включив обогреватель на полную мощность, Ральф поставил его рядом с тахтой, потом, поколебавшись, достал довольно теплый плед и укрыл им клоуна, понимая, что, когда все закончится, тот придется выбросить.Решив, наконец, что он сделал все, что мог, Ральф отправился на кухню. Находиться в одной комнате с этим странным и жутким созданием совершенно не хотелось. Да и близость черного хода успокаивала.Ты же понимаешь, что если оно очухается и решит, что проголодалось и не плохо бы подзаправиться прямо сейчас — никакой черный ход тебе не поможет? Как думаешь, какую пищу предпочитают обладатели таких вот внушительных клыков?Ральф понимал. Очень хорошо понимал и старательно гнал от себя подобные мысли куда подальше. Быть может, это все же грим. Просто очень много хорошего грима, который к тому же неплохо застыл на холоде, и накладные клыки. Возможно, ребенок, к которому пригласили этого клоуна, очень сильно любит фильмы ужасов.Нервный смех сорвался с губ, и Ральф едва не подпрыгнул на месте от звуков, которые сам же и издал. И тут же разозлился на самого себя. Так дело не пойдет. Ровным счетом ничего не произошло, а он уже накрутил себя так, что пугается любого шороха.Нужно было отвлечься на что-то. Занять мозги и руки. И не думать ни о чем тревожащем.О том, что клоун — лишь яркая приманка, скорлупа, которая в любой момент может треснуть и выпустить наружу нечто ужасающее, дремлющее там до поры до времени. Оно сожрет глупого старика, а потом затаиться в доме и будет поджидать, пока ничего не подозревающая женушка этого самого старика вернется домой…Сердито выдохнув, Ральф с грохотом поставил чайник на плиту. Хороший кофе — вот что поможет ему прочистить мозги. Не так уж и важно, что на самом деле представляет из себя его гость……и чем питается.Более того, Ральф был твердо уверен, что совершенно не хочет этого знать.Кофе и правда помог. По крайне мере всякие нежелательные мысли больше не лезли в голову. И он, наконец, придумал как можно скоротать вечер. Можно приготовить рождественский ужин.Да, Ральф не собирался ничего праздновать, но раз уж ему все равно предстоит несколько часов проторчать на кухне, то отчего бы не сделать это с пользой?И он принялся за дело: разморозил индейку, натер ее специями и поставил в духовку, помыл и почистил овощи, а пока некоторые из них варились — занялся пюре. К тому моменту, как таймер звякнул, извещая о том, что индейка готова, уже совершенно стемнело.Вытащив аппетитно пахнущее мясо из духовки, Ральф вновь поставил на плиту чайник и отправился в комнату. Хотел проверить, как там его гость.И замер на пороге, ощущая липкий страх, который вновь начал медленно опутывать его изнутри.Клоун очнулся. Теперь он сидел на тахте, закутавшись в плед, вытянув ноги к самому обогревателю, и едва заметно раскачивался из стороны в сторону. Глаза его были закрыты, из-под приоткрытых губ виднелись поблескивающие клыки.Не бутафорские ни единого мгновения.По подбородку тонкой нитью стекала слюна, капая прямо на плед. В это самое мгновение Ральф, с трудом подавив тошноту, понял, что не выбросит этот самый плед. Он его сожжет. И больше никогда в жизни не сядет на тахту.По крайней мере, этому существу явно стало лучше. Прогресс, что называется, был на лицо. Правда теперь Ральф совершенно не представлял, как следует поступить. Заговорить? Спросить, как чувствует себя этот клоун, не нужна ли ему помощь? Или убегать подальше пока еще не слишком поздно? Честно говоря, ничего из этого он не желал и совершенно четко осознал одну простую вещь — ему не хочется ничего понимать. Ни кто такой этот жуткий клоун, ни что он делает в городе, ни как оказался в парке. Не хотел даже задумываться, насколько опасным было это существо. А все, чего страстно желал Ральф — чтобы оно убралось подальше от его дома и как можно скорее. О большем он и просить не посмеет.Словно прочитав его мысли — впрочем, Ральф не сомневался, что именно так все и было, и это даже не показалось ему чем-то из ряда вон выходящим на фоне всей творящейся чертовщины — клоун вдруг поднял голову и открыл глаза.Ральф с трудом подавил рвущийся наружу вскрик. Правый глаз существа, янтарный и налитый кровью, смотрел прямо на него, тогда как левый закатился так сильно, что радужка едва виднелась около наружного угла под верхним веком.Клоун не шевелился. Замер так, как ни один человек никогда бы не смог. У Ральфа возникло стойкое ощущение что прямо перед ним сидит не живое существо, а кукла. А потом эта кукла подняла руку — несколько заторможено и дергано, как робот с плохо смазанными механизмами — и с силой хлопнула себя по левому виску, так, что голова дернулась, а бубенцы на рукаве издали резкий, неприятный звон. Левый глаз, будто нехотя, пришел в движение, поворачиваясь и занимая относительно правильное положение, пусть и все равно заметно косил в сторону.Клоун несколько раз моргнул, а потом широко улыбнулся. И вдруг, как по волшебству, перестал быть таким устрашающим. Ральф с трудом удержался, чтобы не протереть глаза, настолько молниеносной оказалась эта перемена. Клыки пропали, на их месте теперь находились самые обычные зубы, разе что передние резцы казались немного великоватыми, но в целом это придавало улыбке не столько жуткий, сколько дурашливый вид. Исчезли трещины на гриме, а волосы, ранее представлявшие собой спутанную массу, оказались аккуратно уложены и еще ярче отливали рыжиной. Глаза сменили цвет на голубой, и пусть левый продолжал косить — это уже не смотрелось уродливо.Клоун теперь не выглядел опасным. Не выглядел куклой. Он был живым.— Привет, Ральфи! Хороший вечерок, правда? — клоун тряхнул головой, отчего бубенцы на костюме вновь зазвенели, а плед соскользнул с плеч. — Может быть, хочешь шарик? Или попкорн? А, возможно, сладкую вату? Ты же любишь сладкую вату, верно, Ральфи?Невольно Ральф отступил на шаг назад. Даже голос существа звучал приветливо и добродушно, пусть и был преувеличено наигранным. Словно оно и правда совершенно безобидно.К такому клоуну совсем не страшно подойти, правда? Он красивый, яркий и дружелюбный. Дети от него, должно быть, без ума. А когда красивая обертка растворится, станет уже слишком поздно…Ральф с силой сжал руки в кулаки. Это не его дело. Он не хотел ничего знать. Не хотел даже строить догадки. Каким-то глубинным чувством он понимал, что совершенно ничего не может противопоставить этому клоуну, точнее, тому существу, которое пряталось за личиной клоуна. Их возможности были настолько несоизмеримы, что абстрагироваться от всего происходящего казалось единственным реальным шансом сохранить рассудок в целости.— Я… — Ральф откашлялся. И, черт побери, в воздухе и правда разлились ароматы попкорна и сладкой ваты, которую, к слову, он и правда больше всего любил, когда был еще ребенком. — Мне ничего от тебя не нужно.— Уверен, Ральфи? — клоун все так же лучезарно улыбался и не сводил с него взгляда. В котором Ральф отчетливо различил с трудом сдерживаемый голод. — Подумай. У Танцующего Клоуна Пеннивайза есть все, что ты только ни пожелаешь!— Уверен. Все, что мне нужно, у меня уже есть.Пеннивайз еще несколько секунд сверлил его взглядом, а потом улыбка его медленно угасла, а взгляд стал совершенно серьезным. Тяжелым и изучающим.— Ральфи умненький, но он ошибается, — теперь, когда клоун перестал изображать из себя само дружелюбие, он вновь начал казаться жутким, — самого главного у него в запасе не осталось. Того, что позволяет наслаждаться всем тем, что у него уже есть. Только он этого не знает.— Что ты имеешь в виду? — Ральф в недоумении уставился на Пеннивайза. Страх почти прошел. В конец-концов, если бы тот хотел убить — давно бы это сделал.— В Дерри завелись крысы, Ральфи, — Пеннивайз чуть склонил голову, проигнорировав вопрос. Голос его звучал теперь ниже, более угрожающе, а глаза вновь изменили цвет на янтарный. – Они думают, что могут делать все, что захотят. Могут присвоить себе чужое. Мерзкие, наглые крысы. Вкусные крысы.От предвкушения, прозвучавшего в голосе Пеннивайза по спине Ральфа пробежали мурашки. И он был счастлив лишь от одного осознания — сам он к этим крысам явно не относится.— А ты знаешь, умненький Ральфи, что путь обратно в Райский Сад не близок, так что не надо стонать по мелочам? Ральф вздрогнул, ощущая себя так, словно его мгновенно окунули с головой в ледяную воду. Все слова, вопросы, непрошеные домысли враз испарились из головы. Все, кроме одного: ?Откуда он это знает? Откуда он, черт побери, это знает?? Пеннивайз же негромко захихикал, явно крайне довольный эффектом, которые его слова произвели на Ральфа, и заговорщически прошептал:— Всего в пяти кварталах к северу отсюда маленький мальчик уже третий день остается совершенно один, как тебе такое, а? Хорошая шутка, верно? Судьба любит пошутить порой, о да, очень любит…Внезапно за спиной Ральфа раздался громкий свист, заставивший того подскочить на месте и резко повернуться назад. И лишь спустя секунду он понял, что это закипел чайник.Когда Ральф вновь взглянул на тахту, намереваясь все-таки спросить у этого проклятого клоуна, о чем он, черт возьми, тут лопочет, та был пуста. Ни Пеннивайза, ни пледа — словно все случившееся было одной большой галлюцинацией. Правда, после галлюцинаций не остается витающего в воздухе запаха попкорна и сладкой ваты.Быть может, Пеннивайз просто чокнутый? И говорит все, что взбредет в голову, совершенно не задумываясь о смысле. Ну кто в здравом уме оставит ребенка одного на несколько дней?Ральф тяжело вздохнул. Ему следует забыть все, как дурной сон. Заварить себе кофе, плотно поужинать и лечь спать. Ни жуткие клоуны, ни наглые крысы, ни маленькие брошенные мальчики не должны его сейчас волновать.Путь обратно в Райский Сад не близок, родной, так что не надо стонать по мелочам. Еще раз тяжело вздохнув, Ральф пошел за своим тулупом.