Глава 1. (1/2)

- Прошло четыре года, а вы так и не починили западную башню, - Баизак остановился у ворот в Горный монастырь и критично осмотрел опаленный, весь в трещинах кирпич. – Что за ерунда? У вас не хватило времени на это, или вам жалко магии на подобные мелочи?Акарус философски промолчал. Адалаис покинул базу Ордена утром уже в плохом настроении,а после обеда телепортировал обратно – злющий как оголодавший волк. Страж слишком долго находился на службе у Каллисто, еще дольше - жил по соседству с Константином, чтобы наивно полагать, что разговорами можно вернуть хорошее расположение духа. Разговорами – особенно когда дело касалось магов – можно было лишь вырыть себе могилу.

- Хочу говорить с Советом… Или как там называется это сборище, мнящее себя главными? – Баизак воинственно шмыгнул носом, раскрасневшимся на морозе. – Не мог бы ты сообщить им об этом… пожалуйста?- Трое из пяти членов Совета на данный момент отсутствуют. Без них Совет не соберется, - доложил Акарус. Что-то подсказывало ему, что такой ответ не устроит Адалаиса, но что он мог поделать, если сказанное им – чистая правда?Баизак мрачно уставился на него.- И сколько я буду ждать, пока они явят свой светлый лик?- Прошу прощения, но такой информацией я не располагаю.- Что за нонсенс? – Загрохотал голос Наратзула Арантэаля. Когда Акарус услышал его впервые, то чуть не скончался от разрыва сердца. Баизак объяснил ему потом, что дух их мертвого лидера теперь живет в легендарном мече.Но смириться с эти было сложно – даже сейчас Страж вздрогнул и зажмурился. – Ты – посланник Тель-Имальтхата, Бога Тьмы! Ты не обязан ждать, когда Совет соизволит собраться за одним столом. И что это еще за Совет? У Ордена, который я основал, всегда был один лидер – я. Так уж получилось, что я физически мертв. Мерзул и Каллисто могли заменить меня, но и они не выжили. Вровень с нами шел только ты, мой друг, а это означает, что ты и есть глава Ордена, но никак – какой-то там Совет.- Время идет, все меняется, - вздохнул Адалаис. – Не могу же я свергнуть их боем!- К слову говоря, очень даже можешь, - проворчал Наратзул. – Когда ты успел стать таким мягкотелым?- Акарус, - обратился Баизак к стражу, проигнорировав слова Арантэаля, - скажи, неужели никто из присутствующих здесь членов Совета не сможет просто поговорить со мной? Мне не нужно великого сборища. Меня устроит разговор, который объяснит мне, что происходит в Нериме и в мире в целом. Я так много прошу?- Я… так не думаю, господин, - с запинкой ответил Акарус.Ему всегда импонировал Адалаис. Из всех членов прежнего Ордена он – единственный, кто общался с ним на равных. Всегда был вежлив и любезен. И сделал слишком много для того, чтобы Орден каждый раз побеждал в своих начинаниях. Теперь же он – хранитель души Наратзула Арантэаля, Бога Тьмы. На вкус Акаруса, Совет был обязан относиться к нему с должным почтением.- Быть может, госпожа Нара не откажется встретиться с вами, - предложил страж после секундной запинки. – Если согласитесь подождать в холле главного здания, я разыщу ее.- О, старая добрая Нара! – оживился Баизак. – Я буду очень признателен тебе, Акарус. Она всегда была благосклонна ко мне, поэтому… понадеюсь, что она не забыла об этом.И он медленно побрел в сторону главного здания. Казалось, сегодняшнее путешествие окончательно выбило его из сил. Чтобы держать спину прямо, Баизаку приходилось опираться на боевой посох, правую ногу он подволакивал как неживую. Никто не знал, где был помощник Наратзула Арантэаля все эти годы: после победы он бесследно исчез, и даже поисковая магия не могла найти его следа в этом мире. Константин предположил, что Адалаис и Арантэаль не пережили схватку с Богами Света. Победили их, но и сами сложили головы на поле боя. Как оказалось, он был прав, но только наполовину.

Кто бы мог подумать, что Бог Тьмы покинет мир после героического свержения правителей-тиранов, а его доверенный помощник выживет? И что с ним приключилось? Когда из подвижного, полного сил, молодого полу-аэтерна он превратился в глубокого старика – если не лицом, то телом?***

Растирая онемевшую ногу, Баизак крепко стиснул зубы и зажмурился. Какой позор, его собственное тело стало для него злейшим врагом! Он и подумать не смел, что оно так подло поступит с ним.

- Ну и сколько ты будешь стоять в дверях и наблюдать за мной? – процедил Баизак. Пока он растирал ногу, заболели руки. Только небо знало, как он от всего этого устал! – Если тебе нечем заняться, то могла бы принести дорогому гостю стакан горячего вина со специями. Знаешь же, как холодно снаружи, и как быстро можно замерзнуть в этих горах с непривычки!Сара громко фыркнула и не двинулась с места. На ней сверкала новая броня, и выглядела она еще более устрашающе, чем помнил Баизак.- Здесь тебя никто не ждал, - сказала она. – Ты не дорогой гость, а незваный. Будь моя воля, тебя бы не пустили на порог без разрешения Совета.- Что ж, - тонко улыбнулся Адалаис, - так давай же не будем говорить о том, что тебя только расстроит. Ведь подобных полномочий у тебя нет. Бледное лицо Сары перекосилось от злобы.- Вот уже четыре года я отвечаю за безопасность Совета, - прошипела она. – Я стою во главе всех этих идиотов, которые должны охранять вход в монастырь, но вместо этого пускают на его территорию тех, кто пропадает на долгие годы, а по возвращению все еще мнит себя членом Ордена!..- Ты? – удивился Баизак. Какой дурак раздавал столь почетные места кому попало? – Даже ты должна понимать, как странно это звучит. Как по мне, Акарус куда больше подходит на эту должность.- Этот ушастый недотепа? Он…- Как сейчас помню тот день, когда на монастырь впервые напали солдаты Баратеона. Акарус бежит за ворота, чтобы помочь отбить атаку, а крошка Сара прячется в кузнице. Ах, и еще: день, когда мы с Наратзулом вернулись в монастырь и увидели, что все его жители, даже в преклонном возрасте, вместо чая пьют исцеляющие зелья, а на красотке Саре – ни царапины. – Баизак засмеялся было, но его спину и ребра тут же прошила такая острая боль, что он даже толком не мог вздохнуть. – Чему же ты учишь своих подчиненных, милая? – прохрипел он через силу. – Стратегическому отступлению?Будь Сара магом, то испепелила бы его на месте. Их взаимная нелюбовь началась с первого дня прибытия Баизака в Горный монастырь. Адалаис не сделал ничего предосудительного, ничем не оскорбил мечницу, но та сразу же восприняла его враждебно. Баизак подозревал, что всему виной его острые уши. Большинство неримцев впитали неприязнь к аэтерна с молоком матери, а за годы своей жизни прибавили к ней сотню – другую предрассудков.Сара никогда не упускала возможности оскорбить его или унизить и притихла лишь тогда, когда увидела, что Адалаис ходит в фаворитах у Наратзула.

- Баизак! – предостерегающе вскрикнул Арантэаль.Лишь чудом он успел перехватить руку Сары у своего лица. В локте что-то протестующе хрустнуло, и вверх, к запястью, выстрелил новый луч саднящей боли. Магия забурлила в его венах. Это было уже чересчур.

- Что, во имя Богов, ты о себе возомнил, выродок?.. – взвизгнула Сара, потянулась было к мечу, висевшему на поясе, но Адалаис из последних сил дернул ее на себя.- Я – тот, кто помог убить этих Богов, - выдохнул Баизак ей в лицо, и Сара дернулась в сторону.- Отпусти меня, урод! – В голосе мечницы послышался ужас.- И я, не задумываясь, убью тебя, если ты еще раз осмелишься проявить ко мне неуважение, - закончил Баизак. Сара замерла. Ее нижняя губа задрожала так, будто глупая девка вот-вот расплачется. Правильно, пусть плачет. – Ты поняла меня?- Немедленно остановитесь. Оба.Глубокий женский голос со старческой хрипотцой отрезвил Баизака. Позади Сары возвышалась знакомая седовласая фигура в белой мантии. За мастером псионики застыл Акарус, отчего-то зажимавший рот ладонью. Что так испугало его? Раздражение обуяло Баизака. Его испугал он? Вежливый и миролюбивый аэтерна всегда должен оставаться таким, даже когда об него пытаются вытереть ноги?- Госпожа Нара! – стоило Адалаису разжать хватку, как Сара попятилась от него, прижимая травмированную руку к груди. – Вы ведь видели…- Я слышала и видела достаточно, милочка, - прервала ее пожилая магичка. – Поди вон. Я как член Совета разрешаю Баизаку Адалаису находиться на территории монастыря и свободно передвигаться по нему.- Но…- Я отдала приказ. Исполняй. Акарус, друг мой, удостоверьтесь, что ваш капитан проследует наружу.- Да, госпожа, - страж низко поклонился и отодвинулся, освобождая мечнице дорогу.

Та, кинув последний уничижительный взгляд на Баизака, молнией вылетела из холла. Что-то подсказывало Адалаису, что на этом их конфронтация не окончена. Сара улучит момент, когда поблизости не будет никого, кто сможет вступиться за гостя, и нанесет очередной удар. Но Баизак будет готов.Дождавшись, пока за стражами закроются двери, Нара уселась напротив него. Ее льдисто-серые глаза цепко следили за каждым его движением.- Ты и представить себе не можешь, как меняется твой облик, когда ты позволяешь темным эмоциям овладеть тобой, - наконец, тихо проговорила она. Баизак недоуменно нахмурился. – Магия и боль туманят твой разум и превращают тебя в монстра. Когда я увидела тебя с утра, я не была уверена в своих предположениях, но теперь знаю точно… Выпей-ка это, мой мальчик, - магичка вынула из рукава мантии маленький флакон с золотистой жидкостью внутри и поставила на стол между ними, - и ты увидишь, что тебе станет гораздо лучше.- Это обезболивающее зелье? – Баизак придирчиво изучил склянку со всех сторон, щелкнул ногтем по ее прозрачному боку. Слова о монстре задели его, но он утихомирил свой гнев. Он слишком уважал свою бывшую наставницу, чтобы срываться на ней, как на Саре. – Я не силен в алхимии, но точно могу сказать, что это не оно.- Ты прав, - Нара откинулась на спинку кресла и поправила складки мантии на коленях. – Это Амброзия.

- Амброзия? – удивленно переспросил Баизак. – Но оно ведь лечит от чародейской лихорадки.- Я рада, что твои познания в алхимии и целительстве выходят за пределы начального уровня, - беззлобно подколола его магичка. – Да, это лекарство от чародейской лихорадки. И именно оно так нужно тебе сейчас. Не смотри на меня так, мой мальчик. Теперь этот недуг атакует нас, магов, куда чаще, чем это было раньше.- Как только я думаю, что узнал обо всех проблемах сегодняшнего дня, жизнь окунает меня лицом в грязь, - проворчал Баизак. – Что произошло?Чародейской лихорадкой пугали всех молодых магов, которые стремились откусить больше, чем могли проглотить. Без должной подготовки, но ослепленные амбициями, они могли с головой погрузиться в Море Возможностей – да так и не вынырнуть. С той самой минуты, как это произошло, не они повелевали магическими вероятностями, а магические вероятности – ими. Собственное тело и сознание начинало подводить их. Боль в суставах, мигрень, озноб, помутнение рассудка – вот краткий перечень того, что обрушивалось на неудачливых покорителей магии. И то было только начало. Следом шли мутации, а потом – мучительная смерть.Но при должном обучении и самоконтроле этого недуга можно избежать. Случаи, когда маги проживали долгую жизнь, ни разу не держа в руках флакон с Амброзией, не были редки. Баизак надеялся, что будет относиться к их числу, и, когда недомогание обрушилось на него после возвращения в Вин, даже не подумал о том, что приключившееся с ним – чертова чародейская лихорадка. Только сейчас, проговорив про себя все симптомы, он понял, как был слеп и наивен.

- Да, где бы ты ни скитался эти годы, ты многое упустил, - заметила Нара. – Море Возможностей волнуется, и наша магия сбоит. Самые простые заклинания могут навредить нам, как никогда прежде. Не знаю, чем ты занимался, но это явно потребовало от тебя больших магических усилий. Каким бы высоким ни был твой уровень владения магией, это не защитит тебя от лихорадки. Ты пытался лечить себя?Баизак медленно кивнул. Последний переход из мира в мир буквально вывернул его наизнанку. Он рухнул без сил: в один миг его мышцы как будто атрофировались. Без самоисцеления он даже не мог сидеть.

- Теперь исцеляющие заклинания – самые опасные для любого мага, - поморщилась мастер псионики. – Магия, призванная из Моря Возможностей, не влияет на тело, но та, которая затрагивает ресурсы твоего тела, сбоит.- Что ж. За одной бедой всегда приходит другая, - философски изрек Адалаис и, отсалютовав бывшей наставнице склянкой, опрокинул в себя лекарство.

Ему было слишком больно, и он слишком устал, чтобы глубоко погрузиться в услышанное и осознать весь масштаб проблемы.Вкус у Амброзии оказался мерзким, но не таким невыносимым, как у стандартного обезболивающего зелья. Облизав губы, Баизак прислушался к себе. Если Нара права, и боль вызвана чародейской лихорадкой, то совсем скоро на него снизойдет благословение небес, и...

Однажды, когда Баизаку было лет десять, он в компании монастырских мальчишек отправился ловить лягушек в ближайшей заводи. Только-только началась осень, но в том году похолодало рано, и вода была ледяной. Баизак оступился на мокром камне и с головой ухнул в подводную яму. Уже к вечеру его обуял жар. Даже по прошествии стольких лет, Баизак помнил, как думал, что вот-вот отдаст душу Богам. Но настоятель спас его, приготовив и мази для растирания, и раствор, которым смочил тряпицу - и обмотал ею его голову.Раствор подействовал мгновенно, окунув Баизака в живительную прохладу.Так было и сейчас. Баизак расслабленно расползся по стулу. Боль разжимала свои стальные тиски, даруя возможность дышать полной грудью и не бояться, что любое движение отправит тебя прямиком в ад. Давление на глаза ослабло, и Адалаис, осторожно приоткрыв веки, с радостным изумлением обнаружил, что мир вокруг него стал ярче, четче и в сто крат краше.- Легче? – мягко улыбнулась Нара. – Краска вернулась к твоему лицу. Ты был буквально на грани. Тебе нужно хорошенько выспаться и дать организму прийти в себя, - добавила она. – Сон – прекрасное целебное средство, а вкупе с Амброзией он буквально преобразит тебя.

Переборов желание согласиться с магичкой, Баизак покачал головой. Действительно, не успел он почувствовать себя здоровым, как тело, избавленное от лихорадки, напомнило ему, как мучительно долго он игнорировал потребность во сне. Но он не мог позволить себе отдых, пока не узнает, что происходит: теперь, с просветлевшей головой, Адалаис мог ухватиться за нить разговора.Стоило ему подумать о сбоящей магии, вспоминался Кратер в Южном королевстве. Весь регион представлял собой язву на теле Нерима. Баизак лишь единожды рискнул сунуться туда, и больше подобного желания у него не возникало.

- Вы проводили исследования? Магические Святилища работают, как положено?

- Не держи нас за дураков, мальчик. Пусть ты и низкого мнения о том, во что превратился Орден после победы над Богами Света, но Совет прилагает все свои усилия, чтобы нормализовать ситуацию. Еще до своего отплытия король Таранор подписал указ о собрании двух специальных исследовательских групп. Одна из них бросит все свои силы на изучение магических аномалий в Южном Королевстве, а вторая – на поиски других магических Святилищ.- Звучит… обнадеживающе, - неуверенно согласился Баизак. Волновало его другое. – Но, Нара, что касается войны, объявленной Эндералу…Тяжело вздохнув, магичка встала со стула и подошла к высокому стрельчатому окну. Проверила площадку перед главным зданием и взмахнула рукой, образовывая непроницаемый купол вокруг холла.- Здесь даже у стен есть уши, дорогой, - пояснила бывшая наставница. – У нас более не принято критиковать решение короля и Совета. Но совесть не позволяет мне не ответить на твой вопрос, Баизак. Кажется, я одна из немногих помню, что без тебя у нас не было бы и шанса быть столь важными, чтобы решать судьбы целых государств.Адалаис промолчал. Он опасался прервать Нару и сбить ее с благодушного настроя. С утра она, как и другие члены Совета, не желала говорить с ним.- Через день после того, как вы с господином Наратзулом отправились на последний бой с Богами, Осмар, наш кузнец, привел в монастырь изморенного, исхудалого старика. Он нашел его на тропе неподалеку… Константин узнал в нем Теалора Арантэаля, грандмастера Святого Ордена. Он был в столь плачевном состоянии, что вместо того, чтобы заточить его в темнице как врага, мы выходили его. Он не проявлял враждебности, был вежлив и дружелюбен, но задумчив. Он очень быстро нашел общий язык с Константином, а через неделю…Внезапно замолчав, Нара вцепилась сухими пальцами в ворот своей мантии. С изумлением Баизак понял, что она нервничает. Его бывшая наставница, всегда спокойная и неуравновешенная – нервничает.- Господин Теалор рассказал Константину, что во время побега из темницы его каждую ночь преследовало одно и то же видение. Судный день: белый столп света, разрывающий небеса, и люди, сгорающие изнутри один за другим… Тогда-то и было собрано экстренное совещание.Оказалось, что Константин в своих снах видел то же самое. Как и очень многие из Ордена… Как и я. Но мы никогда не говорили об этих снах друг с другом. Ведь это просто сон, правда? Кошмары случаются со всеми, люди не привыкли делиться ими с кем-либо.

На совещании господин Теалор сказал, что много медитировал, пытаясь проанализировать все детали видения, и уверен, что Святой Орден сумеет разобраться в ситуации. Он предполагал, что знает кое-что о том, что нам грозит. По его словам, этот же катаклизм, похожий на магический, мог стать причиной исчезновения пирийцев.Ты ведь знаешь, кто такие пирийцы, правда? Их цивилизация во многом превосходила нашу по знаниям и уровню жизни, но однажды… они просто исчезли. Для этого не было никаких предпосылок. Да, они так же вели войны, политические и религиозные, но никакая война не способствует мгновенному исчезновению миллионов людей. И если предположить, что вина их исчезновения лежит на том же белом огне из наших видений...Нара вновь замолчала. Она не отрывала тревожного взгляда от окна, на Баизака она как будто боялась смотреть. А Адалаис, тем временем, не знал, что и думать. За время своих путешествий он никогда не сталкивался с чем-то, что подтверждало то, что предшествующая им цивилизация были уничтожена магической аномалией. Нежели никто не знал о приближавшейся беде? Не пытался предотвратить ее, проводя исследования??Вдруг неполадки с магическими потоками, которые мучают нас сейчас, знаменуют начало конца?? - предположил Адалаис. Но что-то не сходилось: старший Арантэаль и члены Ордена уплыли на Эндерал, когда магические потоки изменились в Нериме.Зачем покидать место, где проблемы уже проявили себя? Если Святой Орден и мог разобраться с грозящей всему миру бедой, то не логичнее было бы мобилизовать его силы здесь, в Нериме?Об этом ему нужно было подумать чуть больше.- Давайте подытожим, - Баизак потер лоб, наивно надеясь, что этим остановит хоровод мыслей в голове. – После совещания те орденовцы, кто поверил в реальность угрозы, отправились вслед за Теалором в Эндерал, другие остались в Нериме. Преобразовали Орден в личную магическую гвардию самопровозглашенного короля Таранора, а потом поддержали его в идее объявить войну Святому Ордену. Я верно рассуждаю?- Абсолютно.- Поддержали его, несмотря на то, что он провозгласил так называемый судный день – не погибелью человечества, а новой ступенью эволюции.

Плечи бывшей наставницы напряглись.- Ты осуждаешь нас, не так ли? Но у короля так же были видения. Он заявил, что Святой Орден лишь манипулирует нами, чтобы удержать ускользающую от него власть. Что в видениях не говорилось о том, что за Очищением следует смерть, и…- Люди сгорали изнутри, - нахмурился Баизак. – Вы сами сказали мне об этом. Что это, если не смерть? А я-то только подумал, что видения старшего Арантэаля похожи на бред, но слова Коарека похожи на него еще больше!Прислушавшись к себе, Адалаис осторожно встал. Он наконец чувствовал жизнь в своем теле, но нуждался во сне больше, чем в чем-либо еще. ?Как только я хорошенько высплюсь, - подумал он, - я придумаю, как разобраться во всем этом?. А сейчас его глаза слипались, под веками горело.

- Баизак, - мастер псионики положила подрагивающую ладонь ему на локоть, - война против Святого Ордена – правое дело. В Эндерале живут люди, которые… которые даже не понимают, насколько ущемляет их права теологическое правление. Что бы король Таранор не говорил об Очищении, его первоочередная задача – освободить народ из-под гнёта религии. И если выяснится, что Очищение всё же несет за собой смерть, Совет бросит все свои силы на решение этой проблемы.?Как бы для этого не стало слишком поздно?.- Найдется ли для меня свободная комната, Нара? – устало спросил Адалаис. – Я невыносимо хочу прилечь.- Твою старую комнату так никто и не занял, - грустно улыбнулась бывшая наставница. – Отдыхай, никто тебя не потревожит. И оставь себе Амброзию. Если ты решишь долечить себя, тебе придется принять ее снова, помни об этом… И, Баизак, могу ли я задать тебе последний вопрос?- Конечно, - удивился Адалаис.

Нара замялась на секунду, будто борясь с неловкостью, а потом опустила взгляд на Пожиратель, крепившийся у Баизака на поясе.

- Почему господин Наратзул замолчал? Бог Тьмы гневается на нас?Нервный смех защекотал горло. Баизак откашлялся, пытаясь скрыть то, как скривились его губы. ?Да, я от вас не в восторге?.- Не знаю, Нара. Я не волен над его настроением.Поудобнее перехватив меч и посох, Баизак побрел к лестнице наверх. И только заперев за собой дверь в комнату, Баизак позволил себе громко выругаться.

В комнате не было окон, и ему пришлось призвать огонь, чтобы зажечь свечи. Пылью не пахло – кто-то добросовестно убирался здесь все эти годы.

Скинув плащ, Адалаис навзничь упал на кровать. Голову повело, и он, почувствовав, как сон смыкает над ним свои объятья, одернул себя. Ему нужно было последнее усилие.- Ты и правда был непривычно молчалив, - обратился Баизак к Пожирателю. – Ни одной остроты за весь разговор!- Я боролся с сильнейшим потрясением, - тут же откликнулся тот. – Могу сказать лишь одно, друг мой: мы обязаны сделать что-то. Если выяснится, что в этих видениях есть хоть капля правды… Подозреваю, что мы несем определенную ответственность за то, что началось после завершения цикла борьбы между Богами.- Я тоже, - прошептал Баизак. Но что они сделали не так? Связана ли их – его – победа с Очищением как последствием? Или это лишь нелепое стечение обстоятельств?- Ты уверен, что поступил правильно, сказав им, что я – Бог Тьмы? Узнай они, кто на самом деле стоит перед ними, то вели бы себя почтительно.

Это они уже проходили. По дороге в Горный монастырь Баизак решил, что будет молчать о своей природе. Ему не хотелось лишнего внимания и ажиотажа. Не хотелось, чтобы к нему приставали с вопросами, требовали подтвердить правдивость слов и задерживали на одном месте больше положенного. Он любил работать из тени: когда на тебя не обращают должного внимания, у тебя развязаны руки.Наратзул был с ним не согласен и затеял спор. Это было даже смешно: когда-то Арантэаль был готов свернуть горы, чтобы заполучить трон Нерима и звание Бога Тьмы, а теперь – противился безобидному обману. Не без причины, конечно же. ?Теперь я – лишь голос из другого, далекого измерения, в этом мире – диковинный болтливый меч, - ворчал он. - При всех приписанных тобой статусах меня невозможно воспринимать всерьез. Что я сделаю, чтобы они познали мое неудовольствие? Посвечу им солнечным зайчиком в глаза??. Наратзул хотел, чтобы Баизак перестал заниматься ерундой и взял командование над Орденом.

- Не хочу, чтобы они вставляли мне палки в колеса, - буркнул Адалаис, лицом зарываясь в подушку. – Они все здесь теперь помешаны на политически правильных действиях, а у меня нет ни времени, ни желания для тонких маневров.Воздух вокруг кровати наполнился тонким звоном. Черный опал в эфесе Пожирателя тускло замерцал. Арантэаля явно не устроил его ответ. Ну и плевать.- Будь по-твоему, хоть ты, конечно, и недотепа, - вынес мрачный вердикт Наратзул. – Чтоб ты знал: у меня есть одна небольшая идейка, но мне нужно время. Ну а ты пока отдыхай и набирайся сил. Что-то подсказывает мне, что совсем скоро у тебя будет мало возможности перевести дух.***

Дождавшись наступления темноты, Тараэль выскользнул наружу. Парадной дверью он воспользоваться не рискнул: спрыгнул с балкона второго этажа на задний двор и закоулками отправился к канализационному люку. В нем был спрятан самый короткий путь из Квартала Знати в Подгород.

В старой, заброшенной водосточной станции, по обыкновению, засели разбойники. Ребята самозабвенно резались в кубики Моралы и даже не заметили, как Тараэль пробрался мимо них, на ходу прибрав к рукам несколько кошелей с золотом. Ни намека на угрызения совести он не ощутил: эти деньги были добыты нечестным путем – и таким же нечестным путем ушли из карманов незадачливых грабителей.

Ступив на улицы Подгорода, Тараэль с силой натянул кожаную повязку на нос. Раньше она была нужна ему лишь затем, чтобы никто из ралаимов не узнал его лицо в ?нерабочее? время, но теперь она оказалась сущим спасением, приглушая зловоние гниющих отходов, заплесневелой одежды и грязных, больных тел. Как странно, его не было в Подгороде чуть больше недели, а его обоняние уже стало таким нежным. Видимо, правду говорят: к хорошему привыкаешь быстро, от плохого - отвыкаешь еще быстрее.- Мессир, - едва слышный, старческий лепет заставил Тараэля опустить взгляд под ноги. На свалявшейся, грязной, соломенной подстилке скрючился старик. – Мессир, я по вашим глазам вижу, что у вас доброе сердце! Не откажите мне в помощи, подайте хоть немного… Я голоден, так голоден!.. Я так давно не ел…Белесые глаза старика едва открывались. Его руки и ноги дрожали, в уголках губ скопилась слизь. Тараэль не был уверен, что без должной помощи он проживет долго. Но о какой должной помощи идет речь? Апотекарии, живущие и работающие в Чумном бараке, трудились не покладая рук, однако их усилий не хватало на всех жителей этой дыры. Так было всегда – и так будет впредь.

Раньше он прошел бы мимо. Сколько таких здесь, на смердящих, темных улицах? Всем не поможешь, а некоторым помощь уже не нужна вовсе. Да и нет в Подгороде места милосердию: каждый был озабочен тем, чтобы самому протянуть до следующей весны. Но теперь…Подумав немного, Тараэль кинул на подстилку старика самый тощий из сворованных кошелей. На ощупь там было монет десять, от силы двадцать. Наверняка ублюдки из водосточной станции подрезали месячный доход какого-нибудь усталого или пьяного шахтера. Расставаться с этими деньгами было не жалко.- На обед должно хватить.?Возможно, на твой последний обед?, - добавил про себя Тараэль. Не слушая слов благодарности, с которыми старик схватил кошель и принялся запихивать его в потайной кармашек на оборотной стороне драной рубахи, он поспешил дальше. Ему оставалось лишь надеяться, что старик без приключений доползет до ?Ложного пса?, не попав в лапы какой-нибудь подзаборной шайки идиотов, которым не хватает на выпивку.

Тараэль понимал, что исчезновение Отца и большей части его агнцев мало отразится на повседневной жизни обычных людей, и все же был изумлен. Ничего, ровным счетом ничего не изменилось. У торговых прилавков стоял все тот же гвалт, к Чумному бараку стояла все такая же длинная очередь, проститутки из ?Серебряного облака? все так же присматривали себе клиентов, а ралаимы все так же сновали то тут, то там и следили за порядком. Последних Тараэль старался избегать. Даже без отличительной татуировки на лбу, даже зная, что оставшиеся под крылом Первого Провидца ралаимы никогда не видели его без маски, он чувствовал себя уязвимым.

Миновав очередь к апотекариям, Тараэль свернул в небольшой закоулок. Только избранные знали, что в густой тьме скрывается жилище брата и сестры Башоп. Лучшие в своем деле, они не нуждались в неограниченном числе клиентов. Им достаточно платили уже те, кто давно пользовался их услугами, а когда им приглядывался кто-то еще, они сами устанавливали контакт… с счастливчиком. Благо, Аманда Башоп располагала возможностью ?приглядываться?, не выходя из дома. Около шести лет назад, исполняя свои обязанности ралаима, Тараэль спас ее от шайки бандитов. С тех пор и началось их обоюдовыгодное сотрудничество. Аманда получала золото и защиту от теневого налога, Тараэль – информацию и все необходимые вещи.Когда он взбежал по лесенке к входной двери, та с щелчком отворилась. Магическая защита Аманды не пропускала никого чужого, и иногда Тараэлю было даже интересно узнать, что происходит с бедолагами, которые не воспринимали магичку всерьез или не знали об ее умениях. Но не настолько интересно, чтобы спрашивать. Почему-то ему казалось, что ответ он знает и без этого.

В передней было так же темно, как и снаружи. Лишь из маленькой гостиной лился теплый, дрожащий свет свечей. Не медля, Тараэль направился туда. За самодельным верстаком обнаружился Ингалор Бишоп. Не обращая внимания ни на что вокруг, он создавал свой очередной шедевр. На нос он нацепил кузнечные очки звездников – он верил, что в них таится какая-то неизведанная магия. Аманда, не чувствуя ни толики магии в очках,лишь смеялась над братом и предполагала, что инженерные знания звездников шагнули так далеко от человеческого уровня, что любой остолоп увидит в них не силу интеллекта, а Море возможностей. Тараэлю было все равно: была в них магия или нет, но именно Ингалор усовершенствовал Гадюку, его кинжал, да так, что на ней до сих пор не было ни царапины, и рубила она так же хорошо, как и в первый день. В противном случае, Тараэль уже давно разорился бы, оплачивая услуги кузнеца.Он кашлянул, привлекая внимание Ингалора. Раз, другой, и лишь на третий, когда по лестнице на второй этаж загремели шаги Аманды, Ингалор вернулся в реальный мир. Охнув, он сдвинул очки на лоб и подслеповато прищурился в темноту коридора.- Тараэль! – Аманда узнала гостя сразу же. Наверняка защитные чары оповестили ее еще до того, как он вошел в дом.- Во имя Мальфаса! - ахнул Ингалор, тряхнув темными кудрями, и потянулся к тряпице на поясе, чтобы вытереть руки от масла. – А мы уж подумали, что и ты пропал…- Куда пропал? – насторожился Тараэль, но Аманда, подскочившая к нему, загородила брата и обеими руками вцепилась в гостя.Еще одна девица, не имевшая понятия о личном пространстве. Похоже, это было проклятьем Тараэля.- Ты обязан объяснить мне, что происходит! - выдохнула она. – Я себе места не нахожу, а ты – мой единственный контакт из Ралаты… Неделю тому назад Подгород гремел: Отец и большая часть ралаимов исчезли! Ты никогда не говорил, что ваша экспедиция закончится так…- Не голоси, - поморщился Тараэль и отнял от себя ее руки. – Не думал, что Первый Провидец позволит этой информации распространиться по Подгороду.- Правда? – удивилась Аманда. – Очень зря. Все очень логично, деточка! Как я понимаю, он теперь за главного, и он захотел, чтобы Подгород узнал об этом. Возможно, скоро он начнет менять правила на свой вкус. Раньше ему приходилось получать одобрение Отца на любое действие, а теперь он – абсолютный хозяин положения.Поразмыслив, Тараэль кивнул соглашаясь. Первый Провидец, хоть и считался одним из самых преданных сторонников ралоса, всегда казался ему не лишенным привязанности к материальному миру. Порой складывалось ощущение, что хитрый звездник лишь прикрывает фанатичностью веры свои истинные мотивы. Подтверждений тому у Тараэля не было, и лишь время покажет им, как новый Отец распорядится полученной властью.- Лишь бы он не поднял теневой налог, - брюзгливо заметил Ингалор, - и не придумал еще какие-нибудь выплаты за свое покровительство. Даже представить страшно, во что превратится Подгород под гнетом новых правил!- Не говори ерунды, Инга, - отмахнулась от брата Аманда. Она подняла с невысокого столика курительную трубку и принялась набивать ее табаком. – Только благодаря смекалке Первого Провидца Ралата превратилась в то, чем она является сейчас. Он никогда не позволит подорвать авторитет своего детища – даже самому себе. К тому же, ты не платишь никаких налогов – спасибо, господин Нарис! – так чего же тревожишься? Не припомню, чтобы ты заботился о соседях по улице.Ингалор сузил темные глаза. Его взгляд блуждал по лбу Тараэля.- Ты немного расслабился, друг мой, - пояснил он, заметив, как Тараэль вопросительно дернул бровью. – Избавившись от метки, ты позволил себе не так низко натянуть капюшон.

Черт возьми.Поперхнувшись табачным дымом, Аманда ахнула и подалась вперед.- Не может быть, - прошептала она сдавленно. – Ты… покинул Ралату? Разве такое возможно? Я…Я никогда не слышала, чтобы кто-то проворачивал подобный трюк пожизненно, и…- Поэтому все должны думать, что я мертв, - резко оборвал ее Тараэль. Он не собирался скрывать от Башоп, что более не принадлежит Ралате, но полагал, что раскроет все карты по своим правилам. – Предупреждаю вас обоих, ни одна живая душа не должна знать, что я вернулся с Морозных утесов, иначе…Аманда издала дребезжащий смешок и с силой затянулась новой порцией сон-травы.- Стращай кого-нибудь другого, дружочек. Никто в этом доме тебя не сдаст.- Хотя бы потому, что в этом случае мы подставим и себя, - подхватил Ингалор. – Мы излишне много знаем для обывателей, и нам не сойдет это с рук. Я слишком люблю свою жизнь, чтобы выйти на улицу и растрепать всем вокруг, что знаком с беглым ралаимом!Аманда, тем временем, встревоженно заметалась по гостиной. Ее красные юбки кружили веером и едва ни задевали свечи.- Куда важнее то, что тебе нужно место, где спрятаться и переждать некоторое время, - приговаривала она. – Хорошо, что ты нашел человека, который свел тебе метку, ведь мало кто из Ралаты видел твое лицо… даже я не видела твое лицо… Но на всякий случай тебе наверняка нужно придумать новое имя, ведь Первый Провидец может знать, как тебя зовут по-настоящему!- Это не твоя забота, - отрезал Тараэль, но про себя отметил, что придумать новое имя – неплохая идея. – Я пришел не за тем, чтобы получить бесплатный совет по выживанию, - добавил он и бросил на стол тугой кошель с золотом. – Предлагаю перейти к делу.Губы Аманды странно дрогнули. Она остановилась, глядя на кошель, как на дохлую рудниковую крысу. Ингалор открыл было рот, чтобы сказать что-то, но был остановлен быстрым взмахом руки.- Какой же ты идиот, Тараэль Нарис, - медленно протянула Аманда. – Но что ж, будь по-твоему, - заключила она, подобрала кошель и начала подниматься по лестнице вверх. – Пошли.Негромко хмыкнув, Тараэль подчинился. Краем глаза он заметил, что Ингалор провожает его взглядом, полным неприкрытой враждебности.

Аманде в жизни выпало сомнительное счастье стать старшим ребенком в семье, рано потерять родителей и возложить на свои плечи все взрослые обязательства. Ей было необходимо заботиться о ком-то, и, по меркам Подгорода, ее можно было назвать добрым человеком. Но за свою доброту Аманда никогда не отказывалась принять плату. Этим она напоминала Тараэлю Ша’Гун. Та тоже была добра, но – только к тем, кто заплатит ей за эту доброту больше. Тараэль не верил, что Аманда останется лояльной к нему, когда к ней в дом нагрянут подосланные Первым Провидцем ралаимы с кругленькой суммой за информацию о Брате Гнев.

Кабинет Аманды представлял собой крошечную коморку с полками, забитыми от пола до потолка книгами и мелкими магическими безделицами, и окном, плотно занавешенным безвкусными, красными шторами. Посреди коморки едва вмещался массивный стол, по центру которого гордо возвышался гадальный шар из мутного хрусталя – маленькая забава магички и добытчик легких денег из кармана ?знати? Подгорода. В углу притаилась увешенная амулетами дверь, ведшая в спальню. Однажды Тараэль бывал там, но это было давно, еще в самом начале их знакомства, и больше никогда не повторялось.

- Итак, - деловито произнесла Аманда, усаживаясь в старое кресло, на спинку которого была накинута цветастая шаль. Хрустальный шар она решительным движением отодвинула в сторону. - Еще в самом начале раскопок того странного храма, ты поручил мне найти любую, даже самую незначительную информацию о нем…Да, именно это он и сделал. Он не верил, что Аманде удастся сработать на опережение, но не мог упустить возможность, даже если надежда на нее была совсем призрачной. Отец рыскал в поисках информации о том, что назвал Возвышением, не один десяток лет – если речь идет не о веках. Аманда была бесподобна в своем деле, но переплюнуть возможности Ралаты не могла даже она. И все же за прожитые годы Тараэль уяснил одно: иногда повезти может даже новичкам и неудачникам, и они преуспеют там, где оступился гений. Иногда можно найти то, что давно ищешь, в самом неожиданном месте и в самое неожиданное время.

В конце концов, в тот день он спустился на Арену лишь затем, чтобы выполнить самую нудную часть своей работы – выбить долги. Лишь скука заставила его обратить внимание на бой. А потом он рискнул и… выиграл?- Я не успела разобраться с этим вопросом до того, как началась экспедиция, - продолжила Аманда, складывая перед собой руки. Фальшивые камни в ее кольцах ярко сверкали в огне свечей. – Мне очень жаль. Но я чувствовала, что еще увижу тебя, да и самой мне стало уж слишком любопытно, поэтому я продолжила расследование.- И что ты узнала? – поторопил ее Тараэль.