Глава 1. (2/2)

Аманда нервно побарабанила пальцами по столу. Ее взгляд метнулся к стопке свитков, сваленных у хрустального шара.- Нечто странное, - едва слышно ответила она. – Если начать издалека, один неудачливый килиец однажды мне крупно задолжал, и, по счастливой случайности, в рамках своей деятельности он всегда вращался в кругах, которые не были слишком озабочены запретом на изучении остатков древних цивилизаций. Я напомнила ему, что не забываю долгов, и он любезно согласился мне помочь.Конечно же, я не стала раскрывать ему все детали. Для начала я лишь отправила ему весточку с расположением этого храма и вопросом, для чего этот храм мог быть возведен. Он сразу же предупредил, что подобных сведений не сыщешь в кругах королевских ученых. Начался бартер, умасливания, уйма времени было потрачено на то, чтобы он догадался копнуть туда, где потемнее… если ты понимаешь, о чем я.

Если убрать лишние подробности, то в один прекрасный день он вышел на киранийского… ученого. Он и его команда построили свою карьеру на копошении в самых темных уголках истории. И в самой темной магической материи. Услышав об этом храме, этот кираниец буквально перевозбудился. Он всегда мечтал побывать на Севере Эндерала, и когда я услышала причину, то… откровенно говоря, мне стало не по себе, Тараэль.- Не томи. – Тараэль почувствовал, как его тело натягивается словно струна.Казалось бы, какое ему уже дело до тайн храма? Он упустил шанс убить Отца и помешать Вознесению, и теперь все, что должно было его интересовать: как научиться жить по-новому. Но нет. Тень нераскрытой тайны нависла над ним и не давала расслабиться ни на секунду. Он засыпал с мыслями о том, что же на самом деле произошло в храме, и просыпался с ними. Он говорил об этом с Рэйкой, и та уже вся извелась, потому что ненавидела не знать ответов на вопросы еще больше, чем он.Вдруг прямо сейчас Аманда закончит их мучения??Отец насыщал себя информацией о Вознесении долгие годы. Неужели разумно полагать, что он не знал того, что знает какой-то мелкий расхититель гробниц?? - издевательски пропел его внутренний голос.

?Но все самое основное он узнал в самом конце, когда мы с Рэйкой принесли ему утраченные страницы?.?Ему нужно было лишь описание ритуала. Это мелочь по сравнению с тем, чем он уже располагал?.Благодаря их прошлым изысканиям, Тараэль знал, что магические знания пирийцев превосходили те, что были в распоряжении нынешней цивилизации. Те, кто владел магическими способностями, высоко ценились: их уважали и, в какой-то мере, даже почитали. Их не ограничивали в изысканиях, поэтому некоторые из их практик, известных в нынешнем мире, были далеки от общепринятых норм морали.-То, что я узнала от этого киранийца, звучит по-настоящему жутко, - нервно хмыкнула Аманда. - Если бы Святой Орден узнал, что на территории Эндерала... Да даже на территории другой страны действует маг, практикующий хоть что-то подобное, то на его захват и уничтожение были бы брошены все силы."Как наивно, - подумал Тараэль, - ведь в этом вопросе все решает статус. Она действительно верит в то, что святоши понятия не имели о том, чем на самом деле промышлял Отец? Темная магия, контрабанда светопыли, заказные убийства... Но он держал под контролем весь Подгород и тем самым оказывал Ордену услугу. Им не нужно было беспокоиться, что под горой случится бунт и тысячи беспризорников прорвутся через главные ворота наружу. Они заключили с ним сделку и чувствовали себя просто прекрасно".

Плащи цвета крови, и руки по локоть в крови. Так поговаривали про Святой Орден в Подгороде.- Теперь, когда я знаю еще больше, меня не удивляет восторг Отца касательно пирийцев. Видишь ли, они ставили дух выше плоти. Ими управляли жрецы Солнца двух каст, ишийцы и дильгары, да, но поклонялись они некому Наивысшему существу. Оно было бесплотным, но для того, чтобы направлять свой люд, ему была необходима телесная оболочка. Как только одна оболочка приходила в негодность, жрецы Солнца преподносили ему новую.Как видишь, плоть была нужна этому существу только для того, чтобы жить в мире людей. И это – краеугольный камень всей веры пирийцев. Они также считали, что в конце жизни они просто избавляются от телесной оболочки: их мудрость, их познание мира и самих себя более не нуждались в ней. Но многие из жрецов, подобно Наивысшему существу, чувствовали свою ответственность перед простым людом. Просветлённые, они не могли оставить их во тьме незнания. И магия была их инструментом. Они строили себе храмы-гробницы, но не для поклонения гниющему и разлагающемуся телу в саркофаге, а для того, чтобы страждущие могли ментально прикоснуться к их духу, заключённому в стенах этого храма.- Ч-что? - Тараэлю показалось, что он находится в каком-то странном, сюрреалистическом сне.

- Это правда, - грустно улыбнулась Аманда, но спохватилась: - То есть я не могу утверждать, что это правда, потому что никогда не изучала пирийцев настолько глубоко, и не знаю!.. Но тот кираниец звучал очень убедительно. Попасть хоть в один из этих храмов стало его мечтой ещё много лет назад, и он потратил уйму золота, чтобы разузнать о них побольше. На мой взгляд, кто-то из Ордена торгует секретной информацией и получает немалый процент с находок, потому что, по словам все того же киранийца, этих храмов больше нигде нет - кроме Эндерала. Понятия не имею почему, но их возводили только рядом со столицей пирийской империи, а как мы уже знаем, она находилась там, где сейчас располагается наш материк.

Тараэль растер ладонями лицо.

- Это похоже на бред, - выдавил он. - Это за пределами...-... твоего понимания, - закончила Аманда и всплеснула руками. - Ты не маг, Тараэль, но немало знаешь о нашем искусстве, так что просто расширь границы своего мировоззрения хоть на секунду!

Уязвленно дернувшись, Тараэль проследил, как она потянулась к одной из полок и взяла в руки камень душ. Потрясла им перед его лицом.- Наша цивилизация использует этот магический минерал, чтобы заключить в него души как животных, так и людей. Так почему идея того, что пирийцы были способны помещать дух жрецов в храм из какого-то особенного камня, вызывает у тебя отторжение?Чувствуя тошноту, Тараэль вдруг вспомнил одну из комнат храма, в которой они с Рэйкой и наемницей, имя которой ему было уже никак не вспомнить, нашли нечто, напоминающее огромное, оголенное сердце. Оно билось, как живое, пульсировало кровью изнутри. Тогда Тараэль, слишком занятый подготовкой битвы с Отцом, воспринял это как очередную больную иллюзию, но теперь...- Ты считаешь, что Ралата нашла один из... живых храмов? - запнувшись, уточнил он. - Но по данным Отца, это была база Черных Весов. Да, они пользовались определенным видом темной магии, когда проходили посвящение, однако...- В этом вся и загвоздка, - озадаченно признала Аманда. - Кираниец мало знал об этом культе, но по данным, которые он сумел достать, Черные Весы никогда не практиковали ничего, похожее на Вознесение. И знаешь, Тараэль... Мы ведь с тобой тоже скупали все книги Мясника, на след которых смогли выйти! И там было написано лишь о том, что возможные члены Весов проходили испытание, которое решало, достойны ли они стать убийцами культа или нет. Они убивали себя - и лишь избранных магия Комнаты Картин возвращала к жизни. Не было и слова о том, что они избавляются от телесной оболочки... лишь о том, что избранные получали способности, не доступные обычным людям. Может случиться так, что Отец настолько хотел верить в то, что наконец-таки нашел способ...- Нет! - рявкнул Тараэль. Он не мог в это поверить. Внутри него как будто порвалась струна, и нелепая ярость принялась выплескиваться из него наружу. - Отец никогда не поддавался эмоциям! Он потратил так много времени на изучение всех аспектов, и ты думаешь, что в самом конце он пустил все на самотёк, приняв что-то на веру?! Ты не знаешь его, это совершенно на него не похоже. Не будь дурой, не полагай, что мы, не разменявшие даже полвека жизни, можем выставить четырехсотлетнего мага идиотом!Аманда покраснела от негодования.- Ещё несколько недель тому назад ты готовил диверсию против него, и тебя не смущал ни его возраст, ни его могущество, а теперь ты оскорбляешь меня лишь за предположение, что он мог ошибаться! Определись, Нарис, и не смей разговаривать со мной в таком тоне.Определиться? Как мог он определиться, если своими глазами видел, как Отец и его ралаимы зашли в Комнату Картин, а потом - исчезли вместе с ней? Они ушли из материального плана. Они...- Ты похож на безумца, - тихо сказала Аманда. - Этот ублюдок окончательно выбил тебя из колеи. Тебе нужно успокоиться, вернуть свое знаменитое хладнокровие и подумать над всем, что услышал, ещё раз.

- И как мне это поможет? - огрызнулся Тараэль, ожесточенно вцепившись руками в края своего капюшона.- Когда ты успокоишься, - с нажимом повторила магичка, - ты сопоставишь всю информацию и хорошенько призадумаешься. Если предположить, что это была та самая Комната Картин, о которой писал Мясник, и сопоставить с тем, что она - часть живого храма пирийцев, то становится понятно, как проходил отбор в Черные Весы. Сознание заключённого в ней жреца отбирало тех, кто ему по нраву, а остальных убивало. И если Отец и его агнцы просто исчезли после того, как вошли в Комнату, а не вернулись... обновлёнными, то это означает лишь то, что они не прошли испытание - и теперь мертвы.В комнате повисло напряжённое молчание. Тараэль замер, спрятав лицо в ладонях. Все его сознание как будто взорвалось. Сладкое искушение - поверить, что чертов урод уничтожил самого себя, прихватив за компанию всех больных фанатиков, лобзавших край его мантии. Но в жизни Тараэля ничего не было так просто - никогда.К тому же, был один изъян в теории Аманды.- Ты не видела, на что был похож этот храм. Он был как будто полон скверны, он был... нечестивым. Там не было ничего святого. С чего бы жрецу Солнца, вербовать убийц в один из самых темных и страшных культов, который породил этот мир?Аманда промолчала. На ее лице проступило выражение крайней беспомощности. Она принялась распутывать запутавшуюся бахрому по краям шали.- Я не знаю, - призналась магичка и подскочила в кресле, когда Тараэль решительно распахнул дверь кабинета. - Куда ты? Разве ты не собирался узнать ещё что-то? Ты ведь принес деньги...- Считай, это дополнительная плата за информацию о храме, - выдавил Тараэль. Он мечтал вырваться из этого дома, из Подгорода и вновь вдохнуть сладкий, свежий воздух с поверхности. - Ты явно потратила куда больше, чем я заплатил тебе изначально.На Аманду он не смотрел, но услышал, как она встревоженно вздохнула.- Ты вернёшься?

Ничего подобного он ей раньше не обещал. Это было взаимовыгодное сотрудничество. Он задавал ей вопросы, она ему на них отвечала. В конце концов, он ей за это платил. Без этой цепочки действий Тараэль не показывался на пороге ее дома.

Тараэль не знал, что ответить. И поэтому в абсолютном молчании начал спускаться по лестнице вниз. ***

- У меня есть идея, - громко заявил Баизак.Он только проснулся и не знал, ни как долго спал, ни какое время суток было на дворе.

- Эй, Арантэаль, - не получив ответа, Адалаис нахмурился и перекатился на живот. Кровать под ним протестующе скрипнула. – Ты оглох?Пожиратель, приставленный к стене у изножья кровати, остался безмолвным. Мысль о том, что Наратзул был чем-то занят, ошеломляла. Бывало, он трещал без умолку, будил Баизака своей болтовней. В том загадочном мире, заключенном в магической стали меча Богов Тьмы, ему было ужасно скучно. И вот – впервые за все время он даже не откликнулся на зов.Лишь спустя время Баизак вспомнил, что перед тем, как провалиться в спасительное забытье, слышал, как Наратзул просил у него немного времени для… чего? Размышлений? Изысканий? Баизак не вслушивался, а теперь даже не мог дозваться своего закадычного спутника.

?Как странно, - подумал Баизак, от души потягиваясь и зевая, - я должен бы радоваться, что наконец отдохну от его трескотни?. А вместо этого позабытое чувство одиночества кольнуло куда-то под его ребра.- Ну и ладно, - проворчал Адалаис. – Надеюсь, тебе там сейчас интереснее чем мне, засранец.Арантэаль не мог не слышать его. Они были связаны магически и ментально, поэтому наверняка Наратзул промолчал лишь из вредности, которую из него не выбила даже физическая смерть. Непонятно чем занятый, он просто отмахнулся от Баизака, как от надоедливой мухи.Еще раз зевнув, Баизак тяжело сел на кровати и обнаружил, что не успел снять сапог. Не велика беда, конечно, но светлое покрывало теперь годилось лишь для стирки.

- Треомар, - протянул Адалаис, смакуя каждую букву в этом чудном слове.Если где и стоит начать поиски информации об этом мистическом Очищении, то только там. Библиотека древнего, заброшенного города аэтерна хранила в себе много тайн. Когда Баизак очутился там впервые, то едва не скончался от восторга, осознавая, что он - единственный за много столетий (тогда он ещё знал, сколько времени прошло с момента разрушения Треомара на самом деле), кто выбил себе право прикоснуться к этим тайнам, погрузиться в них, завладеть ими. Но времени у него на это не было: прихватив документы, которые были нужны Каллисто, он был вынужден лишь утешать себя мыслью, что обязательно вернётся сюда, когда уладит все дела. Что ж, дел у него до сих пор не убавилось, хоть и прошло целых пять лет, но теперь у него есть веская причина вернуться. Для начала уже не плохо.Баизак не был уверен, что найдет в библиотеке что-то про дестабилизацию магических потоков, но про Очищение - вполне. Баизак имел представление о природе своего народа и был уверен в своей правоте: если в мире существует тайна, а в особенности - тайна, которая несёт за собой угрозу всему живому на земле, - аэтерна сожрут себя с потрохами, но изучат ее. Хотя бы для того, чтобы отхватить себе первенство в знании. И не дать кому-то или чему-то другому, кроме них, уничтожить очередной мир.Но для начала ему нужна горячая ванна, сменная одежда и еда. Ни о чем другом Баизак и думать не мог. От него несло потом, грязью и болезнью, а живот сводило от голода. Отправляться куда-либо в таком состоянии было смерти подобно.Прислушавшись к себе, он позволил магии исцелить себя окончательно. Нога перестала ныть, спина распрямилась, руки вновь почувствовали силу в мышцах. Не дожидаясь, пока новая волна чародейской лихорадки накроет его с головой, Баизак вылакал остатки Амброзии из флакона, что достался ему от Нары, и удовлетворенно вздохнул. Теперь оставалось лишь узнать, где можно закупить побольше этого снадобья и больше не переживать о последствиях избыточного использования магии.Быстро собравшись, он окинул комнатушку прощальным взглядом. У него было стойкое ощущение, что больше он сюда не вернется.

На втором этаже монастыря было тихо и темно. За окнами стояла морозная, звездная ночь. Что ж, это ему на руку. В темноте Баизак был неуловим. Даже на кухне- во вражеском кольце гремящих кастрюль, колченогих табуреток, столов с острыми краями и тяжелых мешков со снастями.

Однако, не успел он ступить на лестницу вниз, как услышал голоса, доносившиеся из-за закрытых дверей главного холла. Вокруг него Адалаис чуял магический барьер, который предупредил бы своего хозяина о приближении чужака. Для Баизака он был слабым и нелепым: обойти его не составит труда.Голоса звучали то тише, то громче – в холле велся горячий спор. Разобрать слов Баизак не мог – особенности сети заклинаний, наложенных на стены, - но пока ему это было и не нужно. Расширив сознание, он вслушивался в другие звуки.

Первый этаж. Подвал. Комната с запасами на зиму. Сквозняк из трещин в камне. Шелест подземных вод, доносившийся из колодца. Шорох мохнатых лапок у книжных полок.- Есть! – победоносно улыбнувшись, шепнул Баизак, и разум паука, не выдержав псионического напора, растворился в небытии.

Магический барьер, поставленный лишь для людей, ни капли не разбиравшихся в запрещенном колдовстве, безропотно пропустил паука внутрь. Шустро перебирая лапками, Адалаис взобрался на стену у камина и затаился.В холле собрался Совет в полном составе. Лица магов были мрачны и озадачены одновременно. Вещал Балин, который каким-то немыслимым образом умудрился возглавить остатки Ордена. Он считался мастером ментализма в дни ученичества Баизака, но с трудом соответствовал своему званию. Адалаис пробовал брать у него уроки - и быстро забросил эту идею. Кираниец ему не нравился: больше заносчивости и плохо прикрытых предрассудков было только у Сары.

- … мы не можем позволить себе поддерживать его, - рокочущим басом говорил Балин. – Орден отошел от радикальных методов, отныне мы в буквальном смысле этого слова миротворческая организация.

- Адалаис не собирается устраивать новых переворотов, - устало возразила Нина. Мастер псионики выглядела изнеможенной. Ни на кого из собравшихся она не смотрела. Судя по всему, не согласна с главой Совета была только она.

- Мы не можем утверждать наверняка! – Темные глаза Балина возмущенно сверкнули. – Мы более не знаем этого человека. Когда он был среди нас, он был желторотым птенцом, а сейчас от него разит магической мощью. И у него на поясе меч с душой Бога Тьмы. Один взмах – и от нас останется лишь жалкая горстка пепла.

- Не преувеличивай его кровожадность, - поморщилась бывшая наставница Баизака. – Лучше прямо скажи, что попросту боишься, что проснувшись, он вознамерится занять твое место.- Мое место, - высокомерно фыркнул Балин, - не так-то просто занять! Король Таранор ценит меня, как и регент Дратис.

- Безусловно, - губы Нины тронула саркастическая улыбка. – За неимением лучшего варианта только это им и остается. Но согласись, мой друг, привилегий перед королем у Баизака многим больше, чем у тебя. И сдается мне…- Вздор! – проревел уязвленный Балин.- Сдается мне,- упрямо продолжила магичка, - что Таранор и Дратис помнят о его заслугах перед Неримом больше твоего.Слушать их дальше не было смысла. Баизак покинул потухшее сознание паука и призадумался.Оставаться здесь он не мог. Конечно, была правда в словах Нары: Адалаис мог послушать Наратзула и силой выбить себе право управлять Орденом. Напомнить самопровозглашенному Совету их место, держать их в страхе. Но ему этого было не нужно. Баизак не собирался координировать свои действия с этими политиканами – лишь надеялся перевести дух в стенах монастыря.

- Миротворческая организация, - повторил едва слышно Баизак и, не сдержавшись, хохотнул.

Это и правда было смешно.Уходить через парадный вход было рискованно: у дверей могли сторожить люди Сары или даже сама мечница собственной персоной. Подпалить ей зад и посмотреть, как она танцует, хотелось до дрожи в пальцах, но Баизак не желал поднимать лишнего шума. В конце концов, у него были все шансы для незаметного отступления – он знал закоулки монастыря, как свои пять пальцев.Адалаис спрыгнул на восточную стену через окно одной из спален на втором этаже. Мальчишка-ученик лишь дернулся во сне, когда Баизак толкнул оконную раму, но не проснулся. ?Недотепа. Таких убивают первыми?. Страж, патрулировавший стену, также не заметил быструю тень, скользнувшую вниз.Прыжок вышел идеальным. Лишь под подошвами сапог хрустнула покрывшая землю изморозь. Баизак собой прямо-таки возгордился, и…- Господин Адалаис.От неожиданности Баизак едва не оступился и не улетел лицом в кусты. Акарус!- Кобальд тебя задери! – тихо выругался он. – А ты хорош.- Идите за мной, - аэтерна ловкой кошкой выступил из темноты у лестницы к парадному входу. В ночной темноте его светло-зеленые глаза светились хищным светом. – В сторожке есть подземный ход. По нему вы выберетесь из монастыря, минуя ворота.Подлатав вокруг себя завесу невидимости, Баизак поспешил за чинно вымерявшим шаг стражем.

- Как ты выследил меня? – спросил он, когда за ними закрылась дверь в изножье сторожевой башни. – Я был невидим!- Я не так уж хорош в использовании собственной магии, - неуверенно улыбнулся Акарус, - но иногда различаю чужую.- Ты видишь сквозь чужую магию? – изумился Баизак. – Это редчайший дар.Он был готов поклясться, что на бледных щеках стража вспыхнула тень румянца. Он смущенно провел рукой по своим темным волосам и кашлянул.- Готов поверить вам на слово. И… спасибо. Чаще всего я слышал, что абсолютно бесполезен.- Чепуха, - отмахнулся Адалаис и присел на сундук в углу сторожки. – Боец подобный тебе бесценен. Жаль, что ты прозябаешь в этом гадюшнике и даже не можешь испытать себя.

- Если говорить об этом, - разволновался Акарус, - то у меня есть к вам просьба, господин. – Дождавшись кивка, он продолжил, сцепив руки за спиной: - Могу ли я пойти с вами? Вы ведь покидаете Орден, верно? Уверен, вы собираетесь предпринять хоть что-то, а не просто вести бесполезные беседы то тут, то там. Я устал от бездействия. Орден не борется ни за что, кроме политической власти. Я более не чувствую себя на своем месте.Баизак задумчиво покачал ногой. Он никогда не был против компании, но чаще всего спутники лишь портили все его планы. Там, где он предпочитал действовать незаметно, они перли напролом. Хитрости они предпочитали грубую силу. Однако Акарус ему интуитивно нравился. И его способности действительно казались многообещающими: он не только чуял чужую магию, но и показывал небывалый талант к скрытному стилю боя.- Ты долгие годы жил комфортной жизнью, - заметил Баизак. – Если пойдешь со мной, то не будешь каждую ночь спать в кровати, прятаться под крышей от дождя и есть горячую еду. Я не путешествую по королевским трактам, и только стрела в лоб заставит меня не зайти в неизведанные старые руины.- Я отлично управляюсь с луком, - не моргнув глазом, заявил Акарус.Баизак же, потеряв дар речи, захлопнул рот. А потом расхохотался.- Это все меняет!- Послушайте, - страж нервно поправил воротник рубашки, выглядывавшей из-за доспеха. – Я сделаю все, чтобы оказаться вам полезным. До того, как вступить в Орден, я жил на улице и перебивался тем, что смог достать…- Воровать умеешь?

Акарус поджал губы.- Не любитель, но если придется, я справлюсь.- Заставлять не буду, - заверил его Баизак. Помощь ему действительно могла пригодиться. Раз упрямец Аркт решил и дальше прозябать у могильника, то выбирать не приходится. – Ладно, друг мой, собирай вещички – и выдвигаемся.

- Я могу и так…- Э, нет! Никаких необдуманных решений. Возьми магическую сумку и собери в нее все необходимое. Когда ты промочишь ноги и тебе понадобится сухая пара сапог, поблизости может и не оказаться незадачливого разбойника, с которого ты сможешь их снять.Акарус застыл в ужасе. Его верхняя губа брезгливо дернулась.- Вы носите одежду убитых разбойников?- Я – нет, - тонко улыбнулся Баизак. Подтрунивать над стражем с каждой секундой становилось все веселее. – Но тебе, если не начнешь думать головой, придется. Ах, и еще вот что, пока ты не ускакал! У меня тоже есть для тебя просьба. Захвати мне с кухни еды, да побольше. Иначе в пути я сожру тебя – и не замечу.***

Успокоился Тараэль ближе к утру, когда за окном заволновалась предрассветная мгла. Сомкнуть глаз он так и не смог: всю ночь бродил из угла в угол и думал, прикидывал, опровергал собственные выводы. Впервые за эти дни отсутствие Рэйки ощущалось особенно остро. Это было смешно и нелепо – Тараэль с двенадцати лет привык полагаться только на себя, - но рядом с ней ему было спокойнее.

Наконец, в кресле его сморил сон, тяжелый и нервный. А когда он, вздрагивая всем телом, проснулся буквально через полчаса, то опять не мог вспомнить, что ему снилось. Было лишь ощущение нереальности всего происходящего, и, спрятав потное лицо в ладонях, Тараэль размышлял: быть может, он давно сошел с ума, и все происходящее сейчас ему лишь мерещится в бреду? Избавление от Ралаты, место в доме на поверхности и человек, который заботился о нем, не ожидая за это платы. Вдруг это лишь его больная фантазия, плод самых сокровенных желаний? То самое Отчуждение, о котором болтал Отец?Тараэль провел руками по своим острым скулам, плечам и коленям. Его тело казалось абсолютно нормальным: под кожей бился пульс, под ребрами – сердце, - но если верить Отцу, то это было не совсем так. Какими магическими практиками пользовался этот псих, чтобы соткать тело не из плоти и крови, вселить в него человеческий дух и сделать так, чтобы его было не отличить от настоящего? Сколько попыток он провалил, прежде чем ему удалось достичь идеала?

Тараэль помнил трупную яму, в которой очнулся после того, как Отец, посчитав, что вновь оплошал, выкинул его как ненужный мешок с костями. Помнил, как много было там тел детей и взрослых. И понимал, что это – лишь одна из партий, от которой Ралата попросту не успела избавиться. В Подгороде вечно пропадали люди, и на это уже давно никто не обращал внимания. Жертв Отца могло быть несметное количество.Именно об экспериментах Тараэль хотел поговорить с Амандой, но вместо этого устроил магичке безобразную сцену и сбежал. Он повел себя недостойно, но отмотать время назад был не в силах. Теперь Бишоп предстояло жить с мыслью, что Ралата должна была дать ему имя Брат Истерика, а не Брат Гнев. Тараэль надеялся, что с этим она справится отменно. Как и с осознанием, что их не связывает ничего, кроме совместной работы.

И все же магичка успела рассказать ему кое-что важное. Вера пирийцев в превосходство духа над телом навела Тараэля на мысль, что теперь он догадывается, отчего Отец был так одержим тайнами древней цивилизации. Наивысшему существу была нужна телесная оболочка, чтобы жить в мире людей, лидер же Ралаты, наоборот, хотел от нее избавиться. На примере пирийцев он знал, что жрецы Солнца проводили какой-то ритуал, чтобы освободить дух своего божества от смертного тела. Но зачем он проводил эксперименты над перебросом духа из смертного тела в то, что создавал из Моря Возможностей? Если Отец хотел понять алгоритм, то мог использовать обычные тела.Шорох из кустарников под окнами, выходившими на задний двор, заставил Тараэля стремительно вскочить с кресла. Он понимал, что это может быть кошка или крыса, но взвинченные нервы давали о себе знать. Тараэль выглянул через узкую щелочку штор, и – его сердце ёкнуло.В кустах затаилась человеческая фигура. Мужская фигура, если глаза не обманывали Тараэля. Он хорошо видел в темноте, но густо растущие ветви не давали ему рассмотреть лицо незнакомца. Противный холод окутал ноги Тараэля до колен: что, если приспешники Ралаты проследили за ним до дома Рэйки, а он, расслабившийся и слишком погруженный в размышления, не заметил хвоста??Погоди, - рассерженно заговорил внутренний голос, - не пори горячку. Ты был осторожен, никто не мог узнать тебя в обычном доспехе и с капюшоном до глаз. А если бы могли, то ты не прожил целых двадцать восемь зим, разгуливая по Подгороду больше как горожанин, чем ралаим?.?Я знаю, - Тараэль протянул руку к Гадюке, и та с преданной легкостью скользнула ему в ладонь. – Но я должен увериться?.В конце концов, теперь он ответственен не только за себя. Рэйке не нужны лишние проблемы. Она сделала все возможное, чтобы Ралата не узнала в ней Прорицательницу Ордена, и Тараэль обязан сохранить ее тайну любой ценой.Он спустился на первый этаж и выскользнул на задний двор через незаметную дверь у входа в подвал. Предрассветная мгла пахла дождем, сырой землей и заснувшими на ночь цветами. Фигура в кустах просматривалась четко, но не обращала внимания на чье-то приближение. Да и некогда незнакомцу было слушать: из-за ветвей доносилось чавканье и причмокивание – он что-то торопливо ел.Странно. Любой разведчик знает, что тишина – его лучший друг. Но даже эта неосторожность не смягчила Тараэля. Бесшумно ступая, он обогнул незнакомца по широкой дуге и стремительным рывком обрушился на него со спины. Незнакомец не успел даже пискнуть, лишь кусок жирной куриной грудки выпал из его рук.- Издашь хоть звук без моего разрешения, - прошипел Тараэль ему на ухо, - и я перережу тебе глотку.Гадюка уперлась в грязный, заросший жесткой бородой кадык и пустила первую кровь. Незнакомец задрожал так, что его спина заходила ходуном под рукой Тараэля.

- Во имя милостивого Мальфаса, - прошептал он, - пощадите!- Ты плохо расслышал меня? - рыкнул Тараэль и зафиксировал его взбрыкнувшие ноги коленом. – А теперь отвечай: кто ты и что ты здесь забыл?Это был бездомный, уже почти старик. Выцветшая, кое-где порванная одежонка, удушающий запах месяцами немытого тела. Но осведомителем Ралаты мог стать любой; некоторые ралаимы не гнушались использовать даже детей. Ведь на стариков и малолеток, безобидных с виду существ, никто не подумает.- Я – Фредерик, - задыхаясь, ответил бездомный. – Хранитель Сафран разрешила мне иногда прятаться у нее во дворе от стражи!- Разрешила? – переспросил Тараэль и покосился на курицу, которой беспризорник чавкал до нападения. – Откуда ты берешь еду?- Иногда из Толстого Леорана, - всхлипнул Фредерик, - а иногда из купален. Сегодня из купален! Вчера вечером там была знатная пирушка, и всю недоеденную еду они просто выбросили на улицу. Но ведь она свежая! Как можно позволить ей сгнить?! Пожалуйста, мессир, вы можете проверить мои слова! Только пощадите…- Закрой хайло, - шикнул на него Тараэль - голос беспризорника становился все громче.Он огляделся по сторонам, но стражников поблизости было не видно. Бесполезные дураки, и Рэйка – такая же наивная дура. Сначала ее добротой будут пользоваться обычные попрошайки, а потом она не заметит хитрого, изворотливого врага.- Пожалуйста, - прохныкал Фредерик. – Я не хотел ничего дурного – всего лишь поесть и не попасться в руки стражи!Тараэлю ужасно хотелось засыпать его вопросами, но это было чревато. Чувствуя собственную кровь на чужом клинке, сложно врать. Ни один из приспешников Ралаты не был готов жертвовать ради нее жизнью. Во всяком случае, Тараэль не знал никого, кто стал бы исключением из этого незамысловатого правила. К тому же, этот бездомный сказал настоящее имя Рэйки и не побоялся быть раскрытым перед ней.- Вставай, дерьма кусок, - процедил Тараэль и убрал Гадюку от горла Фредерика. Распрямился, наблюдая, как беспризорник вскакивает на ноги, но горбит спину, боязливо ожидая удара. Правильно, пусть боится. Пусть думает, что у ?хранителя Сафран? наконец-то появилась здравомыслящая охрана. – Чтобы я больше не видел тебя здесь. И передай это своим дружкам. На улицах полно укромных, темных мест, и вы это знаете. Замечу еще раз под окнами…- Я понял! – вскрикнул Фредерик и тут же зажал рот грязными руками, припоминая недавние угрозы. – Я понял, мессир, только…- Проваливай нахрен.

- … можно я заберу еду?

- Так, чтобы я видел все твои движения, забулдыга. Вот. А теперь – пошел вон.- Спасибо, мессир! Спасибо!Цепким взглядом Тараэль проследил за побегом бездомного ублюдка и едва не заорал от злости, когда увидел, как тот на корточках пролезает в лаз, спрятанный за разросшимся вьюнком. Это был не лаз даже, а раскрученные кованые прутья забора.- Как можно быть такой тупой? – простонал Тараэль и в отчаянной злости пнул несчастный забор.Что ж, теперь у него есть планы на утро. А когда Рэйка вернется, он…Истошный, кошачий вопль взорвал предрассветную тишину. В нем было столько боли и безысходности, что кожа на руках Тараэля покрылась мурашками. Подтянувшись на руках, он перевесился на другую сторону забора и выглянул на дорогу, петлявшую у задних дворов других домов. Вдалеке он заметил застывшего на месте стражника с факелом в руках. Он вглядывался в темноту улиц, пытаясь определить источник шума. Но кот замолчал так же резко, как и закричал.Выждав пару минут, Тараэль спрыгнул обратно на землю и пошел обратно в дом. Что бы сейчас ни произошло, помочь он был не в силах.