Домик в деревне ~~ (2/2)

Он вздрогнул, вмиг повернулся ко мне, и я увидела, что его лицо все красное от стыда, а само его выражение так и говорит о растерянности и о том, что он не хотел, чтобы я заметила. Но легко засечь, когда внезапно кидаются и еще потом бормочут всякое: ?Несдержанный дурак?, ?Совсем уже остервенел без женщины? — и все в таком роде, иногда прерывающееся стыдливым: ?Ой-о-о-о!?. Это, конечно, грубо — вот так вот сказать, но мне даже немного смешно, а когда позже я осознаю всю комичность ситуации, мне это прямо льстит, а еще появляется желание успокоить бедолагу (не так, как подумали бы другие!). Но все желание прервалось любопытством и глупой несдержанностью языка:

— Оз, как долго у тебя не было женщины?

— Ну, хватит! Дразнить будешь? Мне и так стыдно! — чуть ли не зарываясь под одеяло, которое себе заграбастал, пробубнил он.

— Извини… — прикрываю ладонью лицо, которое вот-вот готовилось отразить весь мой смех и жалкие попытки быть серьезной. — Ты… хи-хи… прав, конечно… хи-ха… Просто так внезапно… тебе станет легче, если я скажу, что у меня тоже давно не было?

— Нет! — резко выпалил он из-под одеяла. — Или… не знаю!

— Оз, в этом нет ничего постыдного… — немного неуверенно протянула я, потому как мне самой льстило такое, конечно, но немного смущало в данной ситуации. — Короче, давай забудем.С легким осадком на душе я взяла оставшееся постельное белье и, застелив койку, легла прямо в верхней одежде. Думаю, это не так уж и безумно — мне не хотелось лишний раз так уж дразнить Оза и подтрунивать над ним, все-таки он искренне раскаивается, да и мне будет не так неловко.Да и все-таки за окном уже сумерки, и только луна светит одиноко в окно.

***Черт! Черт! Черт! Как же стыдно! Мысли путаются и кружатся в нелепом хороводе, а щеки горят, заставляя мучительно стиснуть зубы. Так стыдно! Взял и не сдержался! Я думал, с ума сойду! Что же делать? Алиса молчит, и от этого мне только хуже. Ох, нет, дальше стало хуже, когда она начала смеяться и догадалась! Проклятье! Мне так стыдно, что я уже минут сорок лежу с открытыми глазами и всматриваюсь в мелькающие за окном поезда тени, пока на соседней от меня койке сопит недавно смеющаяся Алиса.

До сих пор отойти не могу. Ну почему поезд именно в тот момент зашел в тоннель?? Перед глазами все плывет, а сердце бешено стучит, стоит вспомнить жар и нежность кожи под моими ладонями. Я и вправду настолько сильно озверел, что от одного прикосновения к ней сразу же возбудился. Вот тебе и эрекция не в том месте и не в то время. Это, конечно, было мило — сказать, что у нее тоже давно не было, она не злится и даже извинилась, но сам факт, что она теперь знает об этом, вгоняет меня в стыд и депрессию! Она сама сильно смутилась и спешно пыталась хоть как-то разрядить обстановку.

Также из головы не выходил состоявшийся ранее разговор. Я не знал, что этот Джек нашел Алису еще маленькой, но само то, что она разговаривает о нем с ноткой уважения и некоторого сожаления, вгоняло меня в бешенство! Этот человек так подло с ней обошелся, просто играл ею. А когда я узнал о том, что он еще и за ней маленькой ухаживал, как за дочерью, меня сразу мысль кольнула, что он педофил. Кто его знает? Может, он с самого начала вот так вот к Алисе. Все-таки мне нужно иногда тормозить на поворотах, а то не ровен час, что вообще скоро с ума сойду.

Внезапный всхлип снова заставляет меня резко метнуть взгляд в сторону Алисы — ей опять снился кошмар. Женские слезы всегда вызывали у меня некоторую жалость, всегда хотелось прижать девушку к груди и приголубить, чтобы она так не хныкала, но от слез Алисы я даже на какое-то время терялся. Жалость давила на сердце, мешаясь с желанием немедленно прижать к себе, поцеловать, обнять, сказать что-нибудь такое, что бы ее успокоило, чтобы она не плакала, тихо роняя слезы, а лучше надрывно и громко. Тихие слезы всегда хуже громких — ведь это крик души, такой отчаянный вопль, что я всегда проникался и совсем ?таял? от такого.

Я незамедлительно встал и пересел на койку к Алисе. Испуганная гримаса, личико, умытое слезами, намокшая прядь длинных темных волос. Почему? Почему ей снятся кошмары? Это, наверное, непреодолимо мучительно. Я бы не пережил такого. Все время переживать из-за глупого страха, вновь и вновь. Ее кожа влажная от слез и горячая от прилившей крови. Я мягко целую ее в щеку, в лоб и чувствую, как она что-то мычит, тихо и робко улыбается, чуть приподняв уголки губ. На душе потеплело от этой улыбки и от того, что она хоть немного отвлеклась.— Я бы очень хотел, чтобы мы были вместе, Алиса… — прошептал я ей на ухо и погладил ее по лицу, кончиками пальцев очертив подбородок и шею.

Сквозь сон она даже непроизвольно покраснела и что-то промычала, после чего снова улыбнулась. Алиса спала странно, немного по-своему. Словно жила другой жизнью во сне, и иногда я вел с ней беседы, когда она спала, пока болела. Было странно, жутко смешно и очень приятно.

Ее ладонь сжала край рукава на моей рубашке, и я, улыбнувшись, снова поцеловал ее в лоб, а затем уже улегся сзади нее. Запах ее волос дурманил, и я, зарываясь носом в темную копну, убеждал сам себя, что я сейчас в сказочном уголке — для меня сказкой стало то, что я просто мог находиться рядом с Алисой. Она манила меня так, как не манила ни одна женщина. Я все больше забывался и уже начинал откровенно говорить самому себе, что снова полюбил.

***— Ну и какого хера ты со мной спал?— А разве ты не помнишь? Тебе было так холодно, что я отчаянно решил согреть тебя теплом своего тела…— Ты сейчас с поезда через окно полетишь!— Какая печаль… видимо, нам придется повременить со всем остальным.— Извращенец!! — и так прошло все утро, которое нам пришлось протопать со станции пешком до деревни, а потом еще полтора часа до той самой опушки, где стоял мой дом.

Оз всю дорогу держался равнодушно, пробегая взглядом по тому, что нас окружало. Деревня близ моего дома была такой же, как и все остальные деревни, которые он когда-либо видел. Много старух, обсуждающих молодежь и ее поступки, а рядом такие же старики, которые только и бормочут: ?А вот в наше время…?.Собственно, и гадать не надо, что, едва завидев нас, они тут же принялись за глаза нас подробно обсуждать. В этой деревне знают каждого, поэтому неудивительно, что первое, что стали говорить, было связано с прибытием Оза.— Ишь! Опять она. С города какого-то парня приволокла. Что за нравы пошли? Скоро, глядишь, и вовсе в город переедет, и правильно — меньше головной боли от нее. Все время ходит, мельтешит везде…— Тебя, я смотрю, тут любят... — скалясь и показывая свою агрессию, прошипел Оз. — Неужели ты из-за них так сюда рвалась? Я разочарован… Эй, ты чего, обиделась? Не надо, Алиса! Я ведь пошутил!Он поспешно ринулся догонять меня, так как я прибавила шагу, задетая его нытьем. Не надо было вообще с ним сталкиваться — еще и издевается вдобавок.

— Ну, прости! — он схватил меня за руку, но я, будто не обращая внимания, продолжала идти; но руку он так и не отпустил, что только меня рассердило. — Слушай, если не простишь, я тебя поцелую!Он быстро притянул меня к себе, наклонился к лицу. Остановился в миллиметре от соприкосновения, и я взволновано сглотнула, а когда осознала, что стою к нему вплотную на глазах чуть ли не всех людей,то быстро отпрянула и так же стремительно вырвалась.— Прощаю-прощаю! — крикнула я напоследок и поспешила убежать как можно дальше от этого придурка, но он, неумолимо смеясь, следовал за мной, с чем мне оставалось смириться.Мы почти дошли…***— Я смогу! Я сумею! Я… а-а-а…

И так уже на протяжении десяти ничтожных минут в гору, за которой находилось мое место обитания. Оз с горем пополам продолжал идти, но к концу пути сдулся окончательно. Повалившись на траву, он часто и протяжно дышал. Пот скатывался со лба по оголенной ненакачанной груди — рубашка давно служила ему панамой от истощающей жары. Стоило ему раздеться, как я напряглась сильнее — по той простой причине, что он был полуголый. Любая девушка напряглась бы рядом с голым по пояс парнем, тем более, когда он грозится в любой момент упасть на тебя от усталости.

— Городской… — вздохнула я, без особых усилий поднимаясь в гору и слегка взбивая челку — жара действовала и на меня, от этого и волосы так и норовили прилипнуть ко лбу. — Давай оживай и поднимайся, мы почти на месте.

— Брось меня… я лишь обуза… — подобно раненому солдату, простонал он, упав на зеленую траву. — Я…— Вставай, дохляк! — я потянула его за руку, и он поднялся с самым страдальческим видом. Но через мгновение снова чуть не упал.— Охренеть!! — выпалил он внезапно, когда его взору открылся вид с той самой горы, на которую мы так долго взбирались.

Да уж… на то и городской, что сразу так отреагировал на вид, открывающийся нам. Действительно. Невозможно описать, как красиво. Огромное озеро, простирающееся, как зеркальное полотно, по большей части опушки, и как во всех мечтах о тихих уголках — миниатюрный домик. Лес, казалось, кольцом окружает домик, не хватает только прекрасного сказочного сада, вместо которого имеется небольшой навес, предназначенный для того, чтобы защищать дрова от дождя. Но для Оза… для городского парня это было очень непривычно или, как он выразился, ?охренительно?.

— Это что… Ты еще ночью тут не бывал… — сказала я уже с приподнятым настроением и, схватив его за руку, понеслась вперед, с горы, весело смеясь, пока Оз немного погодя не включился в веселый темп.

Из зеленой травы выскакивали лягушки, спешащие к воде, иногда шуршали крылья уток и лебедей, которые тоже любили это маленькое водное пространство. Озеро также служило мне источником питьевой воды — она была чистая и свежая. После бани купание в озере — превосходная водная процедура. Баня находилась возле навеса, но япользовалась ей редко — мне хватало обычного купания в озере, но иногда организму нужна профилактика. От домика к глубокому месту в воде вел помост. Тут даже можно рыбачить. Я очень любила свой домик. Свой. Это был мой маленький мир, в котором я жила, как пожелаю.— А ты неплохо здесь устроилась! — засмеялся Оз, осматривая все, то и дело в его глазах мелькали восторженный огонь и озорство.— Предупреждаю: никакого нытья, — четко и твердо отчеканила я. — Здесь тебе не курорт, придется работать ~— И что же для начала?— Дрова поруби. Нам надо растопить печь, чтобы ночью не замерзнуть.— Но ведь сейчас так жарко…— Это днем, а ночью резко похолодает. Ты что, не изучал географию? Мы возле воды, и сейчас ветер дует со стороны суши, а ближе к вечеру подует со стороны воды, из-за этого температура атмосферы…— Оу-оу! — замахал руками он. — Я понял-понял. Между прочим, по географии у меня твердая четверка! Да и вообще, это связано не только с водой, еще с тем, что…— Мне надо печь затапливать… — я махнула рукой и зашла в дом, заранеевставив в отверстие ключ. – Дом, милый дом…Привычная обстановка — деревянная мебель с замысловатыми узорами. Бедноватый потолок, покрытый настоящим лабиринтом паутины, прохудившаяся крыша, которую приходилось каждый раз подлатывать, если начинался дождь. На досках, служивших основной опорой, часто висели одеяла, другое белье, так как под потолком оно подсыхало намного быстрее. Все пространство разделено всего на два участка — кухню, прихожую с печкой и подобие спальни, где было несколько кроватей. Печь, как, собственно, самое важное в домах без отопления, размещалась у стены, часть ее переходила в спальню. Как я полагаю, видимо, для того, чтобы все комнаты были равномерно обогреты.Кухня состояла из газовой плиты (появилась, когда мне стукнуло тринадцать), которую я до последнего не хотела использовать, так как иногда была на редкость рассеяна, поэтому боялась взрыва или еще чего-нибудь в этом роде. В случае этой самой, утечки газа, или как это там называют. Иногда я в прямом смысле ударялась в древность и пыталась готовить в печке — получалось не очень, но ощущения и вкус были какими-то другими, что ли, совсем другими. Большое, широкое окно сразу возле стола с самодельными, вышитыми занавесками. Люстра, работающая… нет, она не работает давно, потому что сломалась, и ужинаю я при свечах — вот только безо всякой романтики.

С улицы доносится стук топора, и я даже как-то удивляюсь — Оз и вправду рубит дрова. Однако я не ожидала. Что ж, надо тогда растопить саму печь, а то и вправду замерзнем.

Сухие дрова лежали подле печи, специально для розжига, поэтому спустя пять минут в очаге пылал небольшой огонек, я же тем временем включила ноутбук — электричество было в самом малом количестве, и единственное, что я делала с его помощью — заряжала ноутбук. Больше ничего — разве что изредка, но не в этом суть. Суть в том, что с помощью ноутбука я зарабатывала, он во много раз упрощал мне жизнь. Делая на нем все необходимое, я позже отъезжала ненадолго в город и там, в университете, демонстрировала и по необходимости правила набранное.

— Алиса, я закончил! — Оз стоял с топором в руках в проеме, что сразу заставило меня испуганно шарахнуться от столь резкого появления, да еще и в таком духе!

— Придурок! Предупредил бы, что ли! Спасибо… — сказала я и, немного отойдя от шока, велела положить дрова в угол.Вскоре, осмотрев дом за несколько минут, Оз сел за стол, пока я подкидывала дров в печь, от которой уже начинало потягивать жаром. Его взгляд так и буравил меня, а по лицу расплылась чересчур нежная и милая улыбка.— Ты прямо хозяюшка… — сладко улыбаясь, проговорил он. — Хорошая жена из тебя будет!От такого я даже подавилась травяным чаем, заваренным на все той же родной печке. Вот это выводы, охереть можно! А он так и не отводил с меня взгляда, и если бы не ровно упавший луч закатного солнца, я бы так и осталась сидеть, глядя ему в глаза. Но мысль о том, что приближалась ночь, напомнила о необходимости ложиться спать.

— Пошли спать! — повелительным тоном сказала я и, встав с места, направилась в спальню.

Как я уже говорила, тут находилось несколько кроватей, но самая нормальная из них была занята мной — все-таки я давно тут живу. Единственное окно в этой комнате выходило на озеро, и я его часто открывала по утрам, дабы впустить утреннюю прохладу.

Последовавший за мной Оз, едва завидев устеленную обычными одеялами кровать, сразу плюхнулся туда и развалился ?звездочкой?. Через мгновение зеленый глаз приоткрылся, и он поманил меня рукой:— Вместе спать будем?— Пошел вон! — я безуспешно пыталась его согнать, но этот прохиндей оказался сильнее и ужасно упрям, так что в итоге я оказалась, наоборот, прижата к его груди, горячее дыхание обдавало жаром по всему телу.

Оголенная грудь блондина вызывала у меня неподдельную напряженность, а то, как он крепко меня к себе притянул, заставляло воспротивиться и возмутиться до крайности.— Тут наверняка холодно, я греюсь… — он потерся носом о мои волосы и зарылся в них, а по взгляду его было ясно, что он шутит и просто хочет быть ближе. Но меня это не устраивало.Я не могла вот так сразу, с бухты-барахты, поддаться чувствам и просто забыть все. Мне нужно было время, но сейчас… он гладил меня по плечам и что-то шептал, тихо и робко касался губами шеи, изредка переходя на плечо, точно стремясь не отпускать меня. Тело млело от таких касаний, и я, еле переборов себя, немного отпрянула от него. Внутри знакомо заныло, и я уже сама осознала всю суть ситуации, которая вела к очень нехорошим думам. Парень, у которого давно не было секса, и такая же девушка, которая недавно порвала с бывшим. Тоже давно без полового контакта и в опасной близости к полуголому парню в доме, что стоит в глуши.Опасная смесь, которая влекла только к порочным мыслям и образам. Но Оз, будто убедившись, что я не сбегу, отпустил меня и спокойно лег. Мне ничего не оставалось, кроме как лечь с ним — не в первый раз уже, чтоб его! Да и,сама того не понимая, я попросту привыкла к тому, что он рядом, самой не по себе, когда его нет. Душу гложут тревога и страх, когда он куда-то уходит, не говоря мне. Этот чертов Извращенец заполнил все мои мысли.Внезапно я понимаю, что даже не переоделась, а если я усну вот так, в верхней одежде, то сжарюсь ведь. Тем более кровать стоит сразу подле ?мамы-батареи?, которая уже заняла все мои мысли, хотя в подобных домах эта вещь — главное. Я встала и направилась к комоду, стоящему у противоположной стены, которому уже порядочно лет. Кинув беглый взгляд на то место, где я только что лежала, я заметила, что Оз давно засыпает, сопя в подушку и мечтательно улыбаясь. ?Вот ребенок?, — пробежало в голове, и тут же улыбка тронула губы, отчего сердце внезапно словно оттаяло, появилось новое нежное ощущение.

Переодеваться перед Озом или нет — для меня данный вопрос не имел смысла, так как он уже спал, да мне и самой дико хотелось спать, так как я ужасно вымоталась за сегодня. Длинная сорочка, доходящая почти до пят, защищала от просвечивания и была невесома, словно ты и без одежды. Едва приготовившись ко сну, заранее отодвинувшись от сопящего соседа, я тут же почувствовала, как то, от чего я так стремилась отодвинуться дальше, только придвинулось и крепко сжало меня в объятиях. Уже словно во сне я уверяла себя, что внезапно участившийся стук сердца — не что иное, как результат сбившегося режима. А незатейливая улыбка и ответная реакция тела — просто нелепая случайность, и то, что поцелуй в висок был таким нежным и желанным, тоже лишь плод моего воображения.

Какая наивность запутавшейся девушки.