9. Бессмертие (2/2)

Тут Мерзул услышал сначала слабый, а затем более громкий - сильный, многообещающий плач здорового младенца и улыбнулся этому как драгоценнейшей в жизни награде.

Лучше этого - только ошарашенный вид Наратзула!Получилось. Сам не поверил еще. Получилось!- Миран! Сыночек мой! - рыдая, Агна целовала кричащего ребенка. - Бог мой, спасибо вам, спасибо!- Ну, это сделал не я, - Наратзул указал в сторону Мерзула, - а он.- Спасибо вам обоим! Во имя солнца, я уже думала, что... Потеряла его."Я такого не ожидал"."Я и сам не ожидал, Наратзул. Не думал, что могу такое".Извозчик ругнулся и дернул поводья, и уставшие лошади, храпя густым паром, нехотя поплелись вверх по дороге, к монастырю. Через несколько минут уже показались мост через ущелье и освещенные золотистыми сигнальными огнями башенки высоких стен.

"Я должен сказать, ты меня очень удивил, Мерзул. Нет, правда. Ты увидел то, чего не видел я. И сделал то... что я бы не смог"."По правде говоря, я всего лишь пытался успокоить лошадей, а вероятность, где ребенок выжил, пришла как-то сама собой"."Сама собой?".Сонный привратник кивнул извозчику и подал сигнал опустить подвесной мост. Телега беспрепятственно заехала во внутренний двор монастыря, зажатый между несколькими высокими зданиями с медовым светом в небольших витражных окнах."Да, сама собой. Я не очень понимаю, как именно это получилось. Но главное, получилось же!"Навстречу им вышел маленький толстый монах, зябко кутающийся в теплое одеяние. С ним - еще двое, вероятно, тоже монахов, с факелами в руках.- Агна! Душа моя! - воскликнул он, воздевая руки в радушном приветствии. - Я вижу, Миран с тобой и жив! Какое счастье. О небеса, какое счастье!- Да, настоятель Реладо. Жив! - всхлипнула женщина, принимая поданую руку, чтобы сойти с телеги. - Благодаря нашим случайным попутчикам. Этим двоим магам, которых мы встретили в Кабаэте."Я хочу, чтобы ты понимал, Мерзул...".- Маги? О, друзья, огромное спасибо вам за помощь! Я - настоятель горного монастыря, мастер Реладо. Если вам нужно остаться на ночь, милости просим!- Благодарю, настоятель, - ответил Наратзул. - Не откажемся.- Тогда идемте, покажу вам, где можете расположиться. А вы, малышня, - Реладо нежно потрепал макушки бросившихся обниматься детишек, - идите в трапезную вместе с дедом. Я попросил братию оставить для вас хороший ужин."Чтобы я понимал - что? Что я увидел вероятность более далекую, чем смог ты, не так ли?"."Что в тот момент, когда нас начали гнать волки, ребенок умер".***В маленькой келье храпел молодой монах. Две другие кровати были свободны. Проводивший их послушник тихо поставил свечу на стол и, бросив на пришедших незаинтересованный взгляд, ушел.- Ну наконец-то, можно поспать, - прошептал Мерзул, пряча под кровать рюкзак. - Я сейчас умру от усталости!- Я тоже, - ложась, ответил Наратзул.- Нас ведь не найдут здесь?- Здесь - точно не найдут.- Уверен?- Надежнее, конечно, заночевать в лесу, если тебе так хочется.- Не хочется, - усмехнулся Мерзул. - Хотя здесь, по-моему, даже холоднее, чем на улице.Монах засопел, причмокнул, перевернулся на другой бок и продолжил храпеть. В комнате, лишенной очага, действительно было ужасно холодно - даже маленькое полукруглое окно было увито поблескивающим в уличных огнях кружевом инея. На какую-либо согревающую магию просто не было сил, однако и холод, и шумный монах, да и что угодно не могло бы помешать долгожданному сну.Кроме одной мысли.Мерзул оживил мертвого.Как он это мог сделать, Наратзул просто не понимал. Да, есть возможности, пусть и очень редкие и далекие, позволяющие полностью исцелить умирающего. Но проще было создать солнце из ничего, чем оживить уже умершего. Как он это сделал? Как это вообще возможно?Маги-энтрописты умеют возрождать плоть, некоторые из них даже могут вдыхать в возрожденного душу, однако подобные существа нестабильны и нефункциональны, и уж точно не могут называться человеком в полной мере. Есть маги-фасмалисты, которые призывают дух умершего, однако наделить призванного плотью, и тем более вернуть в изначальное тело подобные практики не в силах.То, что проделал Мерзул, больше всего походило на обычную магию света, однако совершенно точно не являлось исцеляющим заклинанием - такое не действует на труп.

Неприятная мысль о том, что если бы он сам умел подобное, его жизнь сложилась бы иначе, больно уколола Наратзула. Черт, да если бы вообще хоть кто-нибудь умел оживлять мертвых, мир стал бы прекрасным местом. Не пришлось бы терять тех, кто дорог. Не пришлось бы оплакивать ушедших. Не пришлось бы жить с этим мертвым чувством предельной вины.Но в этом случае мы никогда не узнали бы, какую ценность на самом деле имеет жизнь.Не знали бы, что такое раскаяние.Не шли бы к искуплению своих ошибок.А, ну нет, все это ерунда! Если существует возможность приручить смерть, как это сделали со многими болезнями, почему бы не воспользоваться ею? Да, есть частные случаи, когда, конечно, подобное будет лишь во вред. Но сколько будет спасено таких вот младенцев,приговоренных и неверных женщини всех тех, кто еще отчаянно нужен близким. Тех, чья смерть была лишь нелепой случайностью, минимальной, но свершившейся возможностью. Последствием необдуманной жестокости. Разве не было бы хорошо хотя бы просто знать, что так можно?Не пришлось бы бояться за Мерзула.И Мерзул никогда не понял бы, насколько невозможную вещь он совершил."Само собой". Как же просто.Тот момент, когда он ощутил этот страшный и знакомый провал под своей ладонью: лошади гнали, как сумасшедшие, всюду рычали волки, Мерзул морозил заклинанием все подряд, Агна панически прижимала к себе задыхающееся дитя, а время иссякало, время несло в себе отрицание, безысходность, пустоту. Пустоту, что объяла целый мир, когда сердце перестало биться. Здесь уже не было места магии, здесь был тот предел, у которого отступало море вероятностей, за которым заканчивались любые возможности. Предел, где властвовала иная сила, безымянная, высшая, смотрящая сквозь и вопрошающая: "Кто ты?".Сколько раз он пытался так делать? Два - точно. Последний раз чуть не умер - и даже хотел этого, - когда среди круговерти безумия и хаоса безнадежных реальностей искал ту, где осталась бы жива Зелара. Таковой не было, да и не могло быть, он сам это понимал, но осознанно шел туда: вдруг найдется, вдруг все же мелькнет призрачная надежда; а если нет, что ж, умереть в ее поисках - вполне заслуженно. Здесь смерть была бы настигшим карающим клинком - ведь не виновна та, кто хотя бы в конце сказала правду, ни тот, кто смеялся, глядя Наратзулу прямо в глаза. Аркт прямо обвинял его во всех грехах мира - от равнодушия до жестокости - и был абсолютно прав, хоть это было тем меньшим, что хотелось бы осознавать.Виновен тот, кто убил. Неумышленно или по своей воле, неважно. Что говорить о мотивах, когда таков результат. Какова цена раскаяния, когда уже ничто нельзя исправить.

Он никогда не пытался отрицать свою вину. Как-то оправдывать - тоже.Там, пред белыми руинами древнего храма в ущелье, он почти умер, и оставалось совсем чуть-чуть. Словно из лихорадочного сна, из предсмертной бездны чародейской лихорадки его вытащил вредный старикан, что именовал себя Странником, искателем историй. Что-то говорил, выспрашивал, интересовался странной сильной магией Наратзула, пытался отвлечь - пытался как мог, даже слишком. Откуда-то всё уже знал. Даже не пытался осудить, говоря, что подобное в его жизни случалось сплошь и рядом: ну с кем не бывает, в самом деле, хотел проучить одного, а убил совсем другого! Знаешь, сколько я таких умников видел?Действительно. Невыносимая легкость, Странник. Да что ты понимаешь в жизни, Паладин. Кто-то даже продолжает жить с этим - и ничего, все нормально. Смотри, толпа грешников идет по воде, а возгордившиеся праведники тонут.Только это не так. Откуда старикану было знать такие вещи - о намереньях, потаенных страхах, о боли, когда в один момент лишился сердца и почему-то продолжаешь жить. Как-то.

Как? Сам уже не знал.Жуткие воспоминания.Хуже, чем что-нибудь другое.Как, как это сделал сегодня Мерзул?Монах прекратил храпеть и начал неразборчиво бормотать что-то про капусту и засушливый сезон.

Хорошо ему.Интересно, Мерзул уже спит?"Эй...".Кажется, да.Ладно, нечего его дергать. И так намучился в Эрофине и после. Интересно, эти способности были у него раньше или проявились недавно? Интересно, что осталось бы от человека, если бы он считал себя бессмертным?Во внутреннем дворе монастыря блуждали огни фонарей и слышались обеспокоенные голоса. Интересно, они спят вообще когда-нибудь?Усталость окончательно добила Наратзула. Хороший был день. Хорошо, что кончился. Завтра в Треомаре будем убеждать Оорана, если, конечно, удастся без проблем добраться до Треомара.Монах вновь захрапел, даже громче, чем раньше. За окном, в ветвях высокого черного дерева, извивающего ветви на фоне светлеющего неба, печальным звоном заголосила какая-то птица."Люблю. Все равно".Похоже, Мерзул опять видит во сне свою менестрельку. Какой безнадежный дурак! Хоть бы для разнообразия посмотрел что-нибудь другое.Не наслать ли на него сон получше?Голоса во дворе все громче. До утра, должно быть, еще несколько часов.Ну их всех, пусть разбираются сами.***Они уже собирались уходить и стояли пред воротами в ожидании, когда опустят мост. У привратника были какие-то проблемы с механизмом: он тихо ругался, крутя шестерни, гремя деревянным молотком, разыскивая запропастившуюся масленку.Вместе с ними у ворот было еще несколько путников, размеренно болтающих, прогуливающихся по двору - вероятно, проблемы с мостом здесь являлись довольно привычным событием. С утра шел мелкий снег, засыпавший внутренний двор монастыря, теперь представлявший собой испещренное многочисленными следами кружево, и семенящие на послушание монахи с усмешкой обсуждали привратника: повезло же ему в очередной раз! Снова и снова - в его смену!- Давай поможем ему магией, - предложил Мерзул.- Вот еще, - ответил Наратзул, накидывая капюшон и обращая не предвещающий ничего хорошего взор на бессмысленно разглядывающего механизм привратника.- Тогда давай переместимся отсюда.- Нет.- Почему? Ты же говорил, это хорошая точка перемещения, и...- Хорошая - у леса, а не в этом тупом высокогорье!Видя, что все равно ничего не добиться, Мерзул лишь пожал плечами.Несмотря на несколько часов сна, он по-прежнему чувствовал усталость. К тому же, было ужасно холодно в его обычной одежде - он совсем не рассчитывал, что вылазка в теплый, осенний Эрофин приведет их в заснеженные Котловые горы. Странно болело горло, кружилась голова. Исцеляющее зелье соблазнительно отягчало карман, но Мерзул решил не тратить его попусту: мало ли что еще они повидают по пути в Треомар.

Несмотря на недомогание, он все равно чувствовал себя великолепно, впервые за долгое время. Может быть, дело во вчерашней магии, опустошившей его и открывшей какие-то совершенно новые грани. Может быть, предчувствие возвращения домой. В любом случае, Мерзул испытывал некий духовный подъем, в отличие от мрачного, как грозовая туча, Наратзула.

Мерзул предполагал, что всё дело в непонимании принципа действия вчерашнего заклинания, исцелившего - или все же оживившего? -младенца Агны, но в действительности и сам не мог этого объяснить. Он знал одно: ему очень даже нравится вот так озадачивать Наратзула. Особенно в магической сфере, в которой тот считал себя всезнающим.Мост не опускался - натужно скрипели застрявшие шестерни да матерился второй привратник, одновременно прося прощения у Мальфаса. Несколько мальчишек от скуки начали бросаться друг в друга снегом, случайно попав в и без того раздраженного Наратзула. От злости он магически всколыхнул некое подобие снежной волны, но это лишь привело мальчишек в восторг.- Давай еще! - воскликнул один из них.- Я вам сейчас снежного элементаля сделаю, посмотрим, будете ли радоваться так же!- О, а ты можешь? - у мальчишек в предвкушении загорелись глаза.- Он может, - с улыбкой ответил Мерзул, незаметно рассеивая начавшее было формироваться яростное заклинание: только элементалей тут не хватало! - Но обойдемся без этого. И так погода не очень.

Мальчишки, разочарованно проворчав, разошлись лепить снежки.- Не рассеивай меня! - сквозь зубы прошипел Наратзул. - Черт. Как же все бесит!- Да ладно тебе. Подумаешь, снегом получил. Всё хорошо ведь.- Я им сейчас взорву этот мост! Сколько можно!- Вряд ли это поможет нам переправиться на ту сторону.- Да и наплевать!Мерзул решил лишний раз не бесить его оптимизмом и просто с улыбкой промолчал. Понятное дело. Усталость, магия, плохие впечатления. Он и сам был склонен что-нибудь взорвать, лишь бы отпустили те костры Эрофина и воспоминания прошедшей ночи.Все казалось нереальным, продолжением прерванного сна в промерзшей маленькой келье, когда толстый монах, храпевший всю ночь, взвыл: "Во имя Семерых, ну и ну! Я проспал завтрак!". Мерзулу на какое-то время показалось, что он снова дома, среди суетливых братьев, на которых кричит рассерженный отец, на улице - промозглая осень, протекающая дождевыми каплями через прохудившуюся крышу, а в голове - мысль о незавершенности какого-то дела.Вчерашняя магия забрала слишком много сил. Сознание не работало должным образом и порождало что-то не то.Скорее бы уже в Треомар. Город был, казалось, совсем рядом, отчетливо белел острыми башнями в идеальном круге стен между двух лесистых склонов обступивших монастырь Котловых гор, но это было обманчивой надеждой: даже если идти через северную дорогу, путь занял бы целый день, а результатом запросто могли стать запертые ворота треомарской заставы. Поэтому разумнее было, как и планировалось изначально, спуститься к лесу и переместиться оттуда в Восточным воротам.- Друзья мои, - послышался нерешительный голос. - Как я рад, что вы еще не ушли.- Мы не можем, мастер Реладо, - явно с трудом держась от грубости, ответил Наратзул. - У вас мост сломан.- О, с ним это бывает довольно часто, - вздохнул настоятель, пожав плечами. - В шестерни забивается пыль, ничего страшного. Я уверен, что его починят с минуты на минуту. Но дело в другом. Скажите, могу ли я попросить вас об одной услуге... магического плана?- Допустим.- Естественно, не бесплатно, но и много предложить монастырь, к сожалению, не в силах...- Ближе. К. Сути.Реладо, как будто ужасно стесняясь, собирался с духом. В этот момент ему прилетело в голову шальным снежком детворы. На лице Наратзула отразилось явное ехидство, а Мерзул втайне даже порадовался: пусть лучше смеется над настоятелем, чем взрывает мосты.- Ох, вот сорванцы, - совершенно не рассерженный Реладо растерянно потер голову и добродушно погрозил пальцем малышне. - Так вот. Друзья, помогите нам, пожалуйста, найти одного человека. Одного из... Послушников. Он ушел вчера днем в сторону озера и не вернулся в назначенный час. Несколько наших монахов искали его до рассвета, только вот не смогли найти даже следов.- И почему вы думаете, что мы найдем? - спросил Наратзул.- Маги ведь чувствуют такие вещи, не так ли? Ну, если кто-то использовал заклинание...- Он маг?- Кто?- Ну как кто! Ваш пропавший послушник.- А... Конечно. Он - наш единственный целитель, маг света, так ведь это называется? Словом, он искал какие-то ингредиенты, чтобы сварить зелье для Агны и ее ребенка, на случай, если у них не получится в Кабаэте. Я и не знаю даже...- Ну а может, до сих пор ищет?- Нет, брат Каллисто - очень ответственный человек. Он обязательно вернулся бы и продолжил поиски наутро. Скорее всего, с ним что-то произошло. Может быть, он потерялся. То есть, я хочу верить в то, что он именно потерялся, а не съели его волки...- Хорошо, настоятель, - вздохнул Наратзул. - Я поищу его, но ничего не обещаю.

- Правда? - обрадовался явно не ожидавший согласия Реладо. - Благодарю, благодарю вас!- Подожди-подожди, - вмешался Мерзул. - Разве мы не идем вместе?Наратзул выразительно посмотрел на него и использовал псионическое заклинание: "Я буду искать следы и перемещаться, так что даже не думай. Ты и так множественные телепортации плохо переносишь, а тут еще вчерашняя магия, побег. Лучше побудь здесь, отдохни немного. И расценивай это как возможность наконец почитать "Великий генезис" - поверь, он нам пригодится уже очень и очень скоро"."Скоро? Это... Насколько скоро?".Мост в грохотом опустился под радостные возгласы собравшихся во дворе путников.- Если не найдете, - замялся Реладо, - будет очень жаль. Но прошу вас, не рискуйте жизнью, если там все совсем плохо...- Найду, - ответил Наратзул. - Маг мага в беде не бросит. Ну или, по крайней мере, расскажу, где найти его труп.- О, сохрани Мальфас! Надеюсь, обойдется. Чтобы спуститься к озеру, нужно пройти мост, а затем налево по...- Я разберусь, не волнуйтесь, - он взглянул на Мерзула. - Я скоро.

- Не умри там без меня.- Без тебя никуда, - он улыбнулся, ну наконец-то. - Подготовь нам пока великий рассвет.***Вероятно, этот брат Каллисто сбежал от серого уныния монастырской жизни.Со стороны ущелья дунул порыв холодного ветра, взметнувший снег над затянутым льдом темным озером. Где-то неподалеку протяжно выли волки, скрежетали клешнями речные крабы, мерзко надрывались вороны. Для монастыря местность просто идеальна - серая отвратительная тоска без конца и края, унылое однообразие пустых дней, ненаполненных смыслом жизней. Наратзул и сам сбежал бы отсюда, так что осуждать послушника не мог.Над ущельем, оставшись слева, возвышалась гигантская скала монастыря. С какой стороны ни глянь, это место гораздо больше походило на крепость, чем на монастырь: об этом ясно говорили само расположение - узкий проход между скалами и подвесной мост, - а также усиленные внешние стены, бойницы, сигнальные башни. Кто и зачем здесь построил эту крепость, если и защищать тут особо нечего? Неподалеку дорога к северному треомарскому пути, так может, монастырь в свое время служил каким-то форпостом? В любом случае, если бы кто-нибудь когда-нибудь решил бы штурмовать горный монастырь, это принесло бы немало головной боли нападающей стороне, а осада запросто могла бы продлиться несколько лун, да и то, скорее всего, закончиться без особых успехов.Мерзул, конечно же, обиделся, что его, простуженного и измотанного, не взяли бродить по этим снежным пустошам в поисках потенциально опасного, неведомого, беглого мага. Что поделать. В конце концов, ему давно пора прочитать ту книгу, чтобы хоть немного понять, что будет происходить дальше. Если вообще что-то будет происходить - велика вероятность того, что Треомар просто не согласится на Солнце, припомнит и Талгард, и всех сумасшедших магов мира, которых погубила самонадеянность. Можно подумать, Наратзул был таким же и не изучал опыт чужих ошибок! Можно подумать, он и сам не понимает, на что идет, и насколько рискованную вещь он задумал.Холодный ветер пробирал до костей. Если и были здесь какие-то следы, кроме этих, оставленных ночной поисковой группой - олухи-монахи бродили практически кругами! - то их уже давно занесло снегом. Магические же следы указывали на некоторую активность в северной части озера, в низине. Как раз в том месте, куда указал настоятель.Этот монашек Реладо совершенно не походил на заговорщика, однако, как ни крути, являлся служителем светорожденных и доверия вызывал не больше, чем капеллан, руководящий казнями. Если бы Наратзул не слышал ночью суеты поисковиков, был бы абсолютно убежден, что монах решил подставить двоих богопротивных магов под петлю - его боги, светорожденные, ревнивые мрази, и представить боялись, что на Вине магия может избрать кого-то кроме них. Однако сам факт того, что настоятель приютил на вверенной ему территории некоего мага Каллисто, да еще разыскивает его ночами, да еще просит об этом Наратзула, характеризовало Реладо с хорошей стороны. Если он прилагал такие усилия лишь для того, чтобы сдать их Ордену в Эрофин, то можно было бы придумать план проще и эффективнее, да и монах наверняка понимал, что обмануть магов без посторонней помощи ему не удастся.Впрочем, не была ли здесь некая "посторонняя помощь"?"В этой глухомани? Наверняка в Эрофине даже и не знают о существовании горного монастыря".Нет, не похоже на ловушку.По мере приближения к озеру магический след чувствовался все сильней. Ощущалось что-то еще, некое искажение, едва уловимое и пока необъяснимое.

Вариантов несколько: это особенность местности, как в Треомаре, или же это сделано сильным магом в попытке претворить нечто нестандартное, или - третий вариант - это были последствия гибели сильного мага, перед смертью отчаянно попытавшегося сделать хоть что-нибудь и инстинктивно сотворившего непотребную магическую хрень. Наратзул с легким сожалением понимал, что третий явно подходит больше всего.У ледяного озера бродили волки, что-то вынюхивая на снегу среди камней и разбросанных повсюду темных, полусгнивших стволов и веток. Вот, кажется, и причина смерти брата Каллисто. Что ж.

"Неплохо бы найти тело, а то это как-то неправильно".Вот еще, было бы на что тратить время.

Наратзул, поборов благоразумное желание поскорее уйти отсюда, швырнул приземлившийся совсем рядом с волками огненный шар, и те убежали, скуля и поджав хвосты. Крови на снегу нигде не было - то, что сначала показалось капельками крови было лишь разбросанными птицами ягодами рябины с близлежащих деревьев. Магический след, пусть и сквозь искажение, здесь ощущается еще сильнее. Странно. С другой стороны, сильный след может быть стабилен несколько суток и не доказывает то, что маг еще жив.

На берегу озера, совсем неподалеку, стояла полуразвалившаяся покосившаяся лачуга, словно бы вросшая в каменистый, покрытый толстым льдом вал. От нее и разило странной дикой магией.

Может быть, именно там Каллисто и встретил свою смерть?"И не встречу ли там ее я?".Нет, ерунда, Наратзул не был обычным магом, и если там есть какая-то опасность, он почувствует ее заранее."Обычным магом - как Мерзул, да, дурень самонадеянный?".Жаль, что ни вслух, ни псионически не с кем посоветоваться. Но зато никто не будет лезть со своим здравомыслием и призывами быть осторожнее!Наратзул переступил через поросшую мхом старую печную трубу, потянул ветхую дверь, взвизгнувшую пронзительным скрипом, и тут же почувствовал, как вместе с нахлынувшей волной сырости ощущение странной магии усилилось.За дверью лачуги - разорение того, что когда-то можно было назвать комнатой. Обломки нехитрой мебели, осколки глиняной посуды, обрывки рогожки, покрытый изморозью очаг - комната плавно переходила в свод полузатопленной пещеры с обросшими серой плесенью низкими стенами. Здесь магия пульсирует напряжением и болью в висках - и это уже не просто след. Это подозрительно. Запаха разложения нет, но в таком холоде это ни о чем не говорит.Пройдя немного дальше, мимо тускло светящихся крупных кристаллов, старательно обходя затопленные участки, Наратзул оказался под более высоким сводом с капающей отовсюду водой, обезумевшим магическим фоном и человеком, согбенно сидящим на камнях посередине полутемного пещерного зала. Заслышав шаги Наратзула, он встрепенулся, как потревоженная птица, и испуганно крикнул, разнося тяжелое эхо и предостерегающе протянув ладонь:- Ни шагу дальше! Сдохнешь!- Я и сам вижу искажения, брат Каллисто, - ответил Наратзул, медленно обходя место, где едва уловимо трепетал словно бы раскаленный адским жаром воздух. - Ты ведь именно он? Пропавший брат Каллисто? Не волнуйся, я не столь глуп, чтобы подходить ближе.- Ты их видишь? Ты... маг?- Естественно. Иначе как еще я бы смог тебя найти? Скажи лучше, как так получилось, что вся пещера в невидимых ловушках, а ты - в середине. Эксперименты?- Да какие в бездну эксперименты, - горестно произнес Каллисто, не сводя с Наратзула испуганного и явно недоверчивого взгляда. - Я пришел сюда за кристаллами для... Одного зелья...- Предназначенного для Агны и ее ребенка, - Наратзул с удовольствием отметил онемевшее изумление мага. - Я это знаю. Ребенок в порядке, если тебе интересно. Мой друг исцелил его этой ночью.- Что?! Исце... Исцелил?! У младенца были почти полностью поражены легкие, и этот отвар должен был всего лишь облегчить его страдания, но... Твой друг что, Светорожденный? Вестник? Творец? Думаю, ты врешь!- О нет, только не это. Неужели сам маг Каллисто не верит мне? Что же теперь делать?Каллисто вздохнул и обреченно покачал головой. Судя по его неловким движениям, маг испытывал сильную боль и ему явно не до шуток.- Подожди, я знаю, - отогнав неуместную жалость, продолжил Наратзул, - в монастыре я скажу Реладо, что не нашел тебя. Так действительно будет лучше для всех нас - я вернусь домой, а ты продолжишь не верить мне как ни в чем не бывало. Идет?- Подожди-подожди, неужели ты собрался обмануть настоятеля? - несмотря на испуг, попытался огрызнуться Каллисто. - Не лучше ли... Даже не знаю, помочь мне?Наратзул видел пропитанный потемневшей кровью обрывок ткани, обмотанный вокруг колена Каллисто, видел многочисленные синяки и ссадины на его лице, видел измождение и алчущий взгляд, то и дело смотрящий на оказавшуюся в поле искажения ближайшую лужу воды. Припасов с собой у него явно не было. Как и зелий. Скорее всего, сильная магия сейчас пульсирует в его голове нестерпимым грохотом. Каллисто не протянет здесь один даже до следующего утра.- Ты расскажешь, как оказался в центре искажения? - спросил Наратзул, решив после некоторой борьбы с собой, что не может бросить здесь этого мага. - Мне нужно понимать их природу, чтобы знать, как поступить.- Очень просто, - поморщившись от болезненной попытки приподняться, ответил Каллисто. - Дом находится в магически зараженном месте, и благодаря этому, здесь растут белые кристаллы, ну и, как ты понимаешь, элементали.- Допустим. Это не объясняет...- Они напали на меня, - стараясь сдерживаться от ехидной снисходительности сказал маг, которому каждое слово явно давалось с трудом. - Их было четыре. Я легко уничтожил их магией, но не рассчитал то, что мои заклинания, сила элементалей и особенности этого места наложились друг на друга, породив эти самые искажения. Я чудом успел отбежать, а ведь мог попасть в одну из ловушек.- Начинает проясняться, - Наратзул бросил в ближайшее искажение камень, и тот, запрыгав в воздухе, за несколько секунд расщепился в пыль. - Я читал про подобные вещи, но пока не видел своими глазами.- И? Как их нейтрализовать?- Никак. Только обходить. Ну или если у тебя есть в запасе лет пятьдесят, можно подождать, пока искажения рассеются.- Если бы я мог, давно обошел бы, - горько усмехнулся Каллисто. - Но посмотри, они повсюду.Казавшаяся пустой пещера действительно была испещрена большими и малыми искажениями, едва различимыми даже для глаза опытного мага. Пройти между ними было бы можно, не будь у Каллисто ранена нога - а в данном случае нарушенная координация движений в прямом смысле убьет его.

- Ну тогда жди. Возможно, про пятьдесят лет я погорячился, и ты просидишь тут всего пару-тройку десятилетий.- Очень смешно. А что-нибудь более дельное предложить можешь?- Да, - ответил Наратзул. - Есть одна мысль. Но это довольно опасно. Особенно для меня самого.- С удовольствием послушаю твою теорию. Выбора у меня особого нет.- Заклинание телепортации, Каллисто. Я применю его два раза: чтобы переместиться к тебе, а потом - чтобы переместиться в монастырь.Каллисто ужаснулся.- Ты же... Понимаешь, что даже первое перемещение окончательно разрушит магический фон? Искажение может сдвинуться, и тогда...- Естественно. Поэтому и говорю, что это опасно. Но можно подождать, помнишь? Я навещу тебя лет через десять.Каллисто зажмурился, безнадежно качая головой: он не то ругался себе под нос отборным матом, не то возносил молитвы.Хорошо хоть не взял в собой Мерзула."Или Мерзул придумал бы что-нибудь получше".Да, как побыстрее обвалить им на головы свод пещеры. Нет уж, хорошо, очень даже хорошо, что не взял - не телепортировать теперь на себе двоих, уже удача. Спасибо, интуиция.- Короче, решайся, - нетерпеливо сказал Наратзул. - Давай уже или сделаем это, или я пошел отсюда.

- С таким другом, как ты, врагов не надо.- Ну тогда до скорого.- Подожди. Слушай... Я... Кстати, как тебя зовут?- Наратзул.- Да, Наратзул... Давай вот что: я наложу на пещеру стабилизирующее заклинание, чтобы фон продержался хоть на пару мгновений дольше, а ты...- Понял. Это логично, делай."Ну и почему эта мысль не пришла в голову тебе самому? Теряешь хватку, всё безнадежно".И не с кем псионически обменяться шуточками на этот счет.Каллисто с трудом поднялся с земли, кряхтя и опираясь на посох, а затем кивнул, обозначая готовность. Он дрожит. Не то от боли и усталости, не то от ужаса. Вторая нога его тоже ранена, но вроде бы это лишь глубокие царапины. Будем надеяться, что трясет его всё же от боли, а не от страха, потому что в этом случае его заклинание стабилизации не сработает.

Сосредоточившись, Каллисто вгляделся в море. Под сводом прекратили звучать капли воды.У нас есть не более секунды на всё.Не промахнуться, взять себя в руки.Магия Каллисто преобразована из ужаса. Стабилизация сбоит, но другого шанса не будет.Сейчас!Первая вспышка, и что-то с оглушительно взорвалось, словно вся пещера в один момент обрушилась, однако стабилизация сработала, несмотря ни на что. Огромный валун, искря опасной магией, обвалился с потолка где-то совсем близко, и за ним начали падать другие.- Давай, Каллисто!

Ледяная ладонь, вторая вспышка, тяжесть, боль в груди - странно, кажется, еще жив.Болезненный вскрик Каллисто, переходящий в вопль.Холод. Ослепительная белизна, острый, как клинок, ледяной воздух."Неужели не сработало?" - подумал Наратзул за мгновение до того, как резкая боль в голове лишила его сознания.***"Мерзул оживит его. Если что".Он же научился оживлять мертвых -сказал же, что получилось "само собой". Это совпадение вероятностей, контролируемая случайность. Да кто же его знает!

"Иногда вероятности могут вытеснять друг друга, представь, - гремит настойчивый шепот. - Вот вода и розовое масло, вот кумин, вот травяной отвар - синие цветы горечавки, ягоды бузины, сухая крапива, что ещё? Полынь? Надо горше. Нет, не так. Что-то молчит. Чертов меч. Бездна, не разбей стекло, темный, нам в этой банке еще наше сердце носить! Одно смешалось с другим, плохо, неправильно смешалось - вот пустяк! Так получится лишь грязь, бурая кровь. Ничто. Чувствую как никогда сильно, ничего нет в подреберье - слышишь? Не стучит. Греет, но стоит на месте - сейчас лопнет и польется кровь. Сердце мое, сердце, как я мог так глупо потерять тебя! Вот теперь сработает, точно тебе говорю. Что? Нет, это обычная магия, обычное бессмертие, никаких темных ритуалов. За кого ты меня принимаешь? Все, хватит разговоров, возвращайся. Вернись, вернись же, чтоб тебя. Вернись".Конец истории - смерть лежит у него на груди, давит камнем, мурлычет, вонзает когти, принюхивается. Касается лба ледяным дыханием. Нет. Не хочу, не надо, уходи.Серая тень мягко соскальзывает и исчезает в той стороне, откуда слышны голоса.Голоса в отдалении, не то снились ему, не то были шумом ветра в пустых стенах какого-то здания. Ветер свистел и завывал, шептал и пел, исступленно кричал, рушил и созидал, кружил вокруг единственной отчетливой мысли."Мерзул".Голоса растворяют туман в голове, проявляясь все четче.- Я здесь, Наратзул. Ты как? Ты живой?!Ну его нафиг, даже разговаривать больно. В голове все звенит так, как будто сама треомарская аномалия вновь обрушилась на него всей своей тяжестью."Более-менее. Как там Каллисто?".- Монахи суетятся вокруг него - вроде живой, хоть и сильно ранен. Что было-то?Здание оказалось не разрушенным, и стены целы. Это был не вой ветра, а всего лишь голоса монахов. Мерзул склонился над Наратзулом, разливая тепло исцеляющего заклинания по всему его телу. Вот еще, маг света нашелся. На лице - злость, а не беспокойство. Замечательно, не хватает еще и этого презрения."Элементали, магические искажения, самонадеянные глупцы. Все как обычно".- Мерзул, друг мой, - послышался голос Реладо. - Как он там?- Приемлемо, настоятель. Ударился головой, но это его нормальное состояние. Все обошлось.- О, это благие вести! Там... Каллисто и его нога. Я вас не очень отвлеку, если...- Да, я сейчас, - ответил Мерзул, стараясь ускорить исцеление. - Сейчас помогу."Подвизался на поприще медицины? Ну-ну".- Не злорадствуй, Наратзул. Если возможность есть, почему бы ее не использовать. К тому же, ты сам оценил мою магию."Не могу не кольнуть тебя этим, уж прости. Магия - расплывчатое понятие, сам знаешь. Совпадение вероятностей. Вселенская энтропия".- Да что ты говоришь. Я бы с удовольствием послушал нотки зависти в твоем голосе, но, увы, псионика не передает всей гаммы. Где же твои чуткость, понимание, терпение?"Какие еще? Никогда не слышал о подобном".- Такие, которые толкают тебя помогать другим, не считаясь с последствиями."Это глупость, самонадеянность и холодный расчет. Называй вещи своими именами, Мерзул".- Ага. Давай еще равнодушнее. Я почти поверил. Твой... Тупой поступок... Я просто не понимаю, как тебе такое в голову могло прийти! Это после Треомара-то ты еще не все знаешь о воздействии аномалий? Зачем было телепортироваться? Вы чудом не умерли! Ладно бы один с ума сходил - так чуть не угробил Каллисто!"Поговорим лучше о приятном. О "Великом генезисе", например. Как он тебе?".- Опустошающе. И я тебя убью, если ты сделаешь это в Треомаре. Но не уходи от темы: монахи очень рады, что ты вернул им их мага, но зачем было так рисковать?!"Без риска жизнь пуста".- Да говори ты уже вслух!- Говорю, что бы я без тебя делал, - неожиданно надломленным голосом, явно после долгого молчания, ответил Наратзул. - Кто учил бы меня, как правильно поступать в безвыходных ситуациях.- Константин бы учил, - Мерзул, нахмурившись, сложил руки на груди; без его исцеления было ужасно холодно и больно. - Он обожает повторять, что он старше и умнее. Он сказал бы, например: "Выброси из головы, тут уже ничего не сделать". Ну или: "Я вам тут не нанимался". А, или вот: "Наратзул, у тебя опять крыша поехала". Искажения нужно обходить, а не усугублять, чтоб тебя! Обходить! Даже я, маг-самоучка, это знаю, а ты, прошедший пол-Вина и ума не нашедший, так и не понял!

- Уверен, ему есть чему меня научить, а мне совершенно нечем отплатить ему. Хорошо, что есть Мерзул: жизненная мудрость забесплатно.- Как сказал бы Константин: а не пошел бы ты.- Как сказал бы я: а не пойду.Мерзул бесстрастно улыбнулся и нарочно резко шарахнул исцелением. В голове зазвенело, как от лихорадки.- Ой, прости, Наратзул. Это получилось само собой - считай, это была квинтэссенция жизненной мудрости.- Да ничего, - ответил тот, восстанавливая сбитое волной жара дыхание. - Мы оба это заслужили.

- Да? Что именно?- Я заслужил получить по голове, а ты - отыграться. Всё нормально. Уже теперь всё.- Да, Наратзул. Я чуть не потерял тебя, знаешь ли.- Вряд ли это заставило бы тебя страдать.- Не спорю. Но одному добираться до Треомара - скучно.Где-то неподалеку хрустнула вправляемая кость и заорал Каллисто. Волна неумелой анестезирующей магии всколыхнула воздух.- Бедняга. Ему больше всех досталось, - вздохнул Мерзул и пошел к суетящимся монахам. - Эй, ну я же просил, не делайте этого без меня! Настоятель, ну какого же черта?!Наратзул попытался встать и тут понял, что лежал все это время на соломенном настиле прямо на каменном полу монастырского лазарета.Холод нестерпимый. Каллисто орал почти матом, а кто-то из монахов затянул заунывные молитвы Мальфасу."О, милостивый владыка, услышь мою мольбу! Пусть этот человек, пусть наш единственный целитель выживет и останется с нами!".Тьфу ты!Именно так глухой и слепой на один глаз Мальфас отмахнулся бы от этого зова - и прихлопнул бы монаха, как назойливую муху. Нечего богов по пустякам дергать, у них есть дела посерьезней, чем какие-то умирающие целители: один раз Наратзула срочно вызвали в Инодан, чтобы он решил спор Мальфаса и Эродана, какие птицы в этот раз прилетели на утес, скворцы или сойки. "Сойки ведь тоже носят письма, великий паладин? Поймайте нам ту, что носит письма. Кажется, у той что-то привязано к лапе! Да-да, давайте ее сюда, отлично... А нет... Это... Кажется, какая-то сухая трава! Черт. С тебя десятка, Эродан, это скворец... Ай! Ну и клюв! Зараза! Подстрелите его, великий паладин, птица, верно, бешеная!.. Что? За каким арбалетом вы собираетесь идти? Разве вы не носите с собой арбалет всегда? Ну вот. Чтоб его, улетел!.. В следующий раз приходите с оружием!".

Обязательно.Крик Каллисто резко оборвался.- Я же говорил вам, - послышался недовольный голос Мерзула, - сначала анестезия! Да что ж это такое! Вы хоть представляете, как ему больно!- О владыка Мальфас, помилуй нашего Каллисто!- Он не в этом сейчас нуждается, друзья мои! - воскликнул Реладо. - Ему нужна именно наша с вами помощь, ведь мы...- Глаза и руки Мальфаса, - ответил нестройный хор голосов монахов.- Именно, друзья. Поможем нашему целителю - кто если не мы! Руководите, Мерзул.***- Я, наверное, должен сказать вам спасибо.- Не помешает, Каллисто.- Спасибо, Наратзул, за спасение. И тебе, Мерзул, за то, что помог мне.- Со всеми бывает, Каллисто... Ты, главное, больше не ходи в ту пещеру. Ну их, эти кристаллы. Тем более, что...- Да, Мерзул, пещера почти полностью ушла под воду от такого... Гхм... Воздействия. И... Вот что еще сказать хотел.Больше всего... Спасибо вам за Агну и Мирана. Это очень много... Вы даже не представляете, что это для меня значит.- Они - твои родственники? - предположил Мерзул.- Нет. Просто когда Агна пришла сюда из Мортрама просить помощи у монахов, я взялся помочь ей. Думал, моего целительского опыта хватит, думал... А, да что уже оправдываться. Мне тогда казалось, что это пустяки, что ребенок всего лишь простужен и я быстро справлюсь с этим. Но нет. Болезнь оказалась намного серьезнее. Я тратил время зря, леча Мирана от простуды, и пропустил серьезные осложнения. Понял всё, когда уже было поздно, - Каллисто тяжело вздохнул, глядя в вечереющее небо за окном. Он был еще бледен, слаб и неспособен говорить громко. - Я никогда не был хорошим целителем. Да даже просто целителем никогда особо не был. Взялся за то, что мне не по силам.- Ну а кем ты был? - спросил Наратзул."Приготовься, Мерзул, сейчас будет ложь".- Я был Главой совета. Магом. Заговорщиком. Убийцей."А не, вроде правду говорит".- Откуда ты родом? - уточнил Наратзул. - Слышно, что говор не неримский.- Да? Я вроде бы почти избавился от акцента. Ну, мне так говорили.- Тебе лгали.- Что ж, думаю, это уже неисправимо. Моя родина - Арктвенд.- В самом деле? Ты глава совета Штормвенда? Как поживают кости канцлера Брутуса?- Ты смеешься надо мной, Наратзул?- Не без этого. Сколько тебе лет, Каллисто?- Я не буду отвечать на этот вопрос. Все мои объяснения... Пройдут мимо. С тебя будет достаточно знать, что я всю свою жизнь занимался лишь одним делом - служил своей стране. И это было единственным оправданием моего существования.- Арктвенд утонул много лет назад, - сказал Мерзул. - Мне тоже интересно, сколько тебе, Каллисто. Я читал "Мистериум Тирматраля", даже переписанную "Сагу об Арктвенде", и если первое сочинение - пересказ - не указывает точных дат, то второму... Черт, четыре тысячи лет?- Четыре тысячи - это события битвы при Шторме, Мерзул, когда сражались Аркт и Венд, армия нежити против армии богов. Мне немного меньше.- Немного?- Я не хочу об этом говорить, правда, ведь это уже не имеет ровным счетом никакого значения. Я... Что ты так на меня смотришь, Наратзул?- Да ничего, просто размышляю. Либо ты под руководством короля, а затем и канцлера занимался превращением этой больной земли в золотые сады Инодана, либо был в оппозиции и окончательно добивал то, что не разрушила тирматральская нежить. Не обижайся, но интерес ты представляешь лишь во втором случае.Каллисто нахмурился, но не возмущался, а только лишь продолжал глазеть в окно. Ночь в горах наступала стремительно.

Ветер завывал между зданиями монастыря, гоня снег и упавшие с намерзших крыш звонкие льдинки, проникая, казалось, через стены и бушуя во всех помещениях с той же силой, что и на улице. Почему в этом адском холодном месте никто не топит очаги? Не хватает дров?

Настоятель Реладо, пытаясь отблагодарить Наратзула за спасение Каллисто, ссыпал на стол из старого заштопанного носка пригоршню монет, извиняясь, что это чуть ли не последние его деньги. Наратзул решительно отказался от несметных богатств и позже, пока, как ему казалось, Мерзул не видел, тихо подкинул настоятелю немного своего золота - но это явно не исправит бедственное положение монахов. В местной часовне статуя Мальфаса властно взирала на одетых в ветхие рясы молитвенников, старающихся во время священнодействия сгрудиться поближе друг ко другу и к горящим маленьким жаровням. Простужен был каждый третий. Еды на всех никогда не хватало, и кто-то, обычно сам настоятель, частенько оставался без ужина. Неподалеку от трапезной, у лестницы, ведущей на стену, хранили гробы, и на некоторых мелом были подписаны имена их будущих владельцев. Но несмотря на бедность, монастырь не отказывал ни одному путнику, ни одному больному, потерянному или страждущему. Странно думать, что и Каллисто был когда-то из таких, и, получив здесь некогда помощь, решил остаться и сам.- Я был в оппозиции, - наконец изрек он. - Я сделал много всего, множество противоречивых поступков, однозначно негативно трактуемых сторонним наблюдателем. В том числе - несколько больших ошибок, однако жалеть мне не о чем.- Настолько не о чем, - злое чертово ехидство овладело Наратзулом до того, как он смог совладать с ним, - что ты прикатил аж сюда, через весь Вин, на северо-запад Нерима. Конечно, это поступок того, кто не жалеет о своих решениях.- Если ты не понял, канцлер преследовал меня из-за моих политических и религиозных взглядов. Я был одним из немногих, кто знал, что смерть нашей родной земли - это злоба Тира и равнодушие остальных Светорожденных, закрывавших глаза на то, что после великой битвы при Шторме и гибели архисерафима Венд страна так и не оправилась. Покинутые земли. Утонувший Арктранд. Опустошенный Тредомар. Целые города брошены, на полях ничего не росло, а пастбища были пусты. Нежить убивала всех без разбору и без конца нападала на оставшиеся поселения, а в Штормвенде еще и появился некий культ - и я уже потом понял, к чему это было. Арктвенд умирал страшной и долгой смертью, а я... Не мог смотреть на это без боли в сердце. Когда в результате заговора предателей король был убит, я попытался спасти его детей, но после того, как я потерял одного из них, а в Штормвенде обосновался Брутус, изгнав из города остальных членов Совета, я... Не знал, как мне поступить. Да, я запечатал башню Штормвенда с порталами, но это отнюдь не помешало планам Брутуса. Те годы, когда спрятанный в монастыре на Мили ребенок короля, потомок Гота, рос и не был способен что-либо сделать, казались для меня мучительной бессмыслицей, а разрушение страны, повсеместная гибель, предательства моих же сторонников... Я отчаялся.- Выходит, ты был совсем один? - спросил Мерзул.- Почти. Я... Увидел нечто, что помогло мне принять решение. Наверное, самое главное решение в моей жизни. Как вы, возможно, понимаете из того же "Мистериума" падший архисерафим Аркт, который и развязал ту старую войну против Тира, не совсем погиб в битве при Шторме, в отличие от отнявшей изрядную часть его сил Венд. Чего вы, возможно, не знаете, так это то, что Аркт давно уже не находится в магической темнице Эндераля на Арктвенде, в которую после победы Венд его заточили боги, потому что... Его оттуда освободил я.Мерзул с беспокойством взглянул на Наратзула. Тот попытался сыграть равнодушие. Не особенно успешно.- Значит, это был ты, - тихо-тихо сказал он.- Мы оба выполнили свою часть договора, - продолжал уставившийся в окно Каллисто, не видя реакции своих собеседников, - и больше нас ничего не связывает. В обмен на мой образ и мой лик Аркт дал мне возможность сделать хоть что-то для моей земли, пообещав мне, что возьмет в свои руки и остатки оппозиции, и подрастающего на Мили ребенка. Я видел, он сделал то, что должен был. С помощью своей магии Аркт отправил меня сюда, в горный монастырь, а сам впоследствии начал двойную игру: с одной стороны, пообещал Тиру дитя ненавистного ревнивыми богами Гота, заслужив некоторое доверие, а с другой - с помощью него же сверг Брутуса, освободив Арктвенд. И это... Представляю, как для вас это звучит. Вероятно, очень дико...- Глупо, - не выдержал Наратзул. - Это звучит глупо!Каллисто наконец оторвал взгляд от слепого окна.- Ты думаешь, я не знаю, отчего утонул Арктвенд? - спросил он. - Правда считаешь, что я совсем глуп?- Да, считаю, чтоб тебя! Тир все равно убил дитя Гота! Просто приказал Аркту привести его в Тират, и тот не посчитал нужным ослушаться, потому что и этот человек, и ты, Каллисто, для него исчерпали свой ресурс и больше не были нужны.- Я заключил сделку, - хмыкнул Каллисто, - которая была исполнена в точности, и да, меня предельно честно обманули. И нет, Аркт сделал это не по злой воле. Это сделал Тир. Это его магия утопила континент. Это его серафимы обманули и убили дитя Гота. Это сделал только он, оставивший Тират и ушедший в Инодан так, словно Тирматраля и не существовало никогда, словно... Все мы, наши жизни, наши смерти, наша вера в него, наши надежды, слезы, мольбы - были лишь прихотью. Не надо. Нет, Наратзул, не надо говорить, что во всем виноват лишь Аркт. Я...

- Ты всего лишь очередная игрушка в его руках, как ты не понимаешь этого, Каллисто! - сквозь зубы сказал Наратзул. - Я - тот, кто имел сомнительную честь узнать, что такое милость Тира. Я - тот, кто видел, сколько масок у безликого Аркта. Твою мать, его суть - предательство, и даже если бы он не хотел этого, даже если бы приложил всю свою волю к этому, то все равно предал бы, и не важно, на чьей стороне он находится в данный момент. Тогда, перед Штормом, он объявил Тиру войну, объединившись с Арсатаном...- Я знаю эту историю, Наратзул...- Ничерта ты не знаешь! Аркт много столетий служил Тиру и был ему ближе, чем кто бы то ни было - и без тени сомнений объявил войну, когда узнал, что Тир возненавидел воспеваемого тирматральцами Гота. Когда Гот стал воевать на стороне армии богов, Аркт предал и его, обрушив нежить на его войско. Когда ты освободил его из темницы, он немедленно предал своего ближайшего соратника - остававшегося все это время бессмертным Арсатана. Охранял дитя Гота - и отдал его Тиру. Уверял тебя, что спасет Арктвенд - и вот Арктвенд уже под водой. Как тебе кажется, для чего он это сделал?- Чтобы вернуть доверие Тира? - нехотя произнес Каллисто.- Именно! И Тир принял "раскаявшегося" архисерафима с распростертыми объятиями, вверил ему серафимов и паладинов Инодана, сделал его одним из троих иноданских полководцев, блядь!

- Вероятно, Тир понимал, что Аркта не сможет уничтожить уже ничто, и решил, что лучше приручить его, чем...- Тира в конце концов он снова предаст, - перебил Каллисто Наратзул. - Так же, как сделал это со всеми вами. Так же, как сделал это со мной.- Ты... Служитель Инодана? Или я ошибаюсь?- Я - бывший великий паладин Тира, тот, кого Аркт вел, учил и заверял в том, что я всегда смогу рассчитывать на него, а после - забрал единственную женщину, которую я когда-либо любил. Потому что он не может не совершить предательство, так же, как река не может потечь вспять. Это. Его. Суть.Нахмурившись, Каллисто растерянно проверил ставшую привычной повязку на раненой ноге, и Мерзул не мог не заметить, что его пальцы дрожат. От холода ли? В окно стучат узловатые ветви дерева, и звук такой, словно птица бьет клювом в стекло, словно кто-то просится в комнату, утопающую в синей тьме подступающих сумерек, а единственный источник света - коптящий свечной огарок - дрожит ломанными, шипастыми тенями на стенах и потолке, на напряженном лице Наратзула, явно жалеющего сейчас о том, что все это рассказал Каллисто.Это было напоминание об угасшей боли. Аркт. Храм Пожирателя. Убитая Наратзулом Зелара. Мерзул знал эту историю и не хотел в нее лезть, но про самого Аркта никогда не расспрашивал, понимая, что скорее всего, это тот момент, которого касаться нельзя ни в коем случае. И действительно.Не освободи этот Каллисто Аркта, все было бы по-другому.

Наратзул не ушел бы от Тира. Мерзул бы не встретил его. Не дошел бы до Треомара. Вернулся бы тогда в Эрофин, жить размеренной и спокойной жизнью фермера. Женился бы на соседке, забросил бы книги, построил дом. Умер бы старым и безгрешным, не совершив ничего вообще. Миран бы умер. Агна ушла бы вслед за ним. Каллисто погиб бы если не в той пещере, то на Арктвенде, в попытках спасти дитя Гота - смерть всегда ходит по пятам за такими, как он, шипит, скалит острые зубы и ищет повода.Там где и так преобладает смерть, не осталось бы никакой надежды. Не осталось бы смысла и всякой ценности, и этот зов, что среди ночи будил бы их, прерывая смутные лихорадочные сны, остался бы всего лишь неясным отблеском вероятностей, что не претворятся никогда и ни за что.- Каллисто, - наконец сказал Наратзул, - я не хотел.- Я тоже, - тихо ответил тот. - Не думал, что встречу такого, как ты.- Не думал, что когда-нибудь встречу того, кто все это устроил.- Ну... Убей меня. Что ж.- Если бы это сделал не ты, то кто-нибудь другой. Не в тебе дело. Дело в том, что... Куда бы я ни посмотрел, повсюду руины того, что разрушил Аркт. Я сам разрушен им, но... Я это заслужил.

- Ты лишился женщины, а я - своей страны. Сказал бы, что понимаю всю глубину драмы, но не понимаю. Впрочем, каждому свое.

- А вот теперь ты ужасно близко к тому, чтобы я убил тебя.- Спокойно, Наратзул. Я - сломленный старик, если хочешь знать. Что с меня взять? Я вижу мир под другим углом. Людей, богов... Аркта. Я видел то, чем он является на самом деле, его истинный облик и слышал... Этот звук. Как будто небеса говорят с тобой, как будто их голос раскаляет воздух, и миллионы горнов гласят начало войны. Когда я открыл врата, еще не в силах отдышаться от погони, я надеялся только на то, что человек из старых легенд, который сидит в этой темнице, окажется способным защитить меня от обманутых мною привратников, и знаешь?- Не защитил?- Защитил. Но за вратами оказался не человек. Мир огласился этим звуком, потонул в нем и раскололся на части. На какое-то время я лишился слуха и, казалось, ослеп, потому что тьма объяла меня настолько, что я сам чуть не стал тьмой, и из непроглядной темноты на меня смотрели тысячи глаз, и миллионы голосов безмолвно говорили со мною, и кольца серебряных полусфер, исходили и пересекались, словно для них не существовало пространства. А когда мои глаза вновь стали различать реальность, я увидел мертвых привратников, наполовину разрушенную башню, исчерченное застывшими молниями небо - и его, принявшего облик человека, и я уже тогда знал, что это лишь одна из множества его форм. В пустыне дней, пустая жизнь, пустые сны - все стало свято в тот момент. Не знаю, как еще объяснить это, но взглянув на него один лишь раз, я понял всё. Понял, что увидел то, что не должен был видеть, и он тоже понял это, и коснувшись моего лица, стал мною, а я... исчез. Веришь ты мне или нет, но иногда мне кажется, что мое сердце не бьется, а грудь пуста. Я начинаю вспоминать, как было что-то, что я знал, но ничего уже нет. Есть только понимание собственной беспомощности перед этой силой, собственной никчемности, беззащитности лодки перед гигантской волной. О... Как бы я хотел, чтобы это была лишь женщина. Прости. Убивай, если хочешь. Но я все же считаю, что лишился большего, чем ты, но при этом я не считаю, что Аркт виновен в этом. В конце концов, я сделал этот выбор. Твоя женщина - тоже. Да и ты сам. Аркт не делал этот выбор за нас.- Он - тот, кто поставил нас в условия выбора единственного варианта.- А не кривишь ли ты душой? Нет, я и знать не хочу, как у вас там получилось, но будь хотя бы честен сам с собой. Про "единственный вариант" говорит мне маг, смотрящий в море вероятностей? Или же человек, который давно отринул святыню дней, святую жизнь, святые сны - и все стало пусто в тот момент? Да, было что-то, что ты знал тоже, но если я забыл, утратив свой лик, то ты - лишь захотел забыть, утратив не часть себя, но лишь то, что считал своим. Да-да, я все еще угасший человек, сломленный и пустой, можешь не слушать меня. Так даже будет правильнее. Ведь если эта ненависть к Аркту придает твоей жизни смысл... То бери себе этот смысл, кто же может тебе запретить. Только вот я... Больше ничего не знаю, не вижу и не хочу.- Но как насчет Тира? - спустя несколько минут тяжелого молчания сказал Наратзул.- Хочешь ненавидеть Тира? За что же? За то, что он либо творит зло, либо бездействует? Но тогда большая часть Вина ненавидит его по тем же причинам, не так ли? Очень многие обязаны ему внезапно прерванной жизнью, утратой и болью. Нет. Я не хочу ненавидеть Тира, хоть и понимаю, что лучше бы его в этом мире не было.- А я - хочу сделать так, чтобы его не было. И я бы не отказался от твоей помощи в этом.- Неужели? Великий паладин, предавший Тира, это, конечно же, лучше, чем предавший Тира Аркт. Говорят, вы все приносите присягу, и из Ордена можно выйти лишь посмертно. Может, конечно, лгут, но мне почему-то очень хочется верить, что это в тебе говорит не детская обида на лишившего тебя сладкого взрослого, а действительно серьезная причина.- Если бы я не ушел из Инодана, я предал бы сам себя. Помогал бы Тиру делать то, что мне ненавистно. И продолжил бы быть тем, кто мне ненавистен.- Выходит, Аркт и Тир - последствия того, что ты ненавидишь сам себя?- Я убил ее.- Ту женщину?- Да.- Это получилось осознанно или случайно?- Я не знаю.- И все-таки? Если уж мы начали, то нужно и закончить, и если ты сделал первый шаг, делай и последний.- Да не знаю я, чтоб тебя, мать твою, Каллисто!- Не надо, - тихо сказал Мерзул. - Прошу тебя.- Надо. Я не хочу связываться с человеком, который сам себе не может объяснить, что и зачем сделал.

- Это не тот случай! - ответил Мерзул. - Не тот, пойми, Каллисто! Не надо туда лезть, это не наше с тобой дело, не наша боль, не наш выбор. И я не хотел бы на его месте знать, зачем я это сделал.- Поэтому тебе не быть на его месте, друг мой. Ну же, Наратзул.- Это было случайно, - отвернувшись к окну, тихо ответил тот.- Аркт?- Нет. То есть я хотел убить его. Но она встала между ним и моим клинком. Я не желал ей зла.- Ты не убил бы Аркта.- В моих руках был Пожиратель душ. Убил бы - это оружие, способное убить даже Тира. Поэтому он и послал нас за ним. Чтобы меч не попал в чужие руки. А я. Все провалил. И когда вернулся в Инодан и рассказал Тиру, что произошло. Он сказал мне, что это всё не имеет значения. Что потери допустимы, и мне нужно вернуться за мечом в те же руины храма. И тогда. Я принял решение уйти из Инодана. Ведь если бы я остался. Чем бы я стал?

- Арктом, - усмехнулся Каллисто. - Не уверен насчет него, но предательство других начинается с предательства самого себя. Наверное, где-то там, в начале времен, он предал себя, а потом забыл об этом, и вот теперь пытается восполниться, ища себе форму и примеряя лица. Но черт его знает! Может, я и неправ, конечно.- Думаю, прав, - так же тихо ответил Наратзул.- Ну а что до тебя. Если ты себя не предал, то и меня не предашь.- Что?- Тем более, я тебе вроде как обязан. Не жизнью, нет. Она мне уже давно не нужна.- А чем? Смыслом? Целью?- Возможностью утратить бессмертие. Прости за многословие. И за то, что причинил боль. Но мне тут кость недавно вправляли, и я усвоил, что иногда для того, чтобы исцелиться, нужно где-то сломаться. Не думаю, что тебе от этого стало легче. Зато мне стало понятнее.- Это хорошо. Хоть так, Каллисто.- В таком случае, расскажи, что собираешься сделать. Я подумаю, чем смогу помочь.