5. Тропа пилигрима (1/2)

Мерзулу очень даже нравился Ооран.Старый маг вовсе не был таким уж воплощением зла, каким его рисовал Наратзул - в конце концов, чего такого плохого он сделал?Глава Кругов усмирил злую женщину из библиотеки Треомара - теперь и она, и ее серебряные цепные псы могли лишь беспомощно сверкать глазами, когда Мерзул, алеманн в святая святых народа этерна, в очередной раз проходил мимо них нарочно лохматый, небритый или с пятном на рубашке. Вынужденное молчание пышущей гневом хранительницы библиотеки доставляло ему ни с чем не сравнимое удовольствие, и, хоть Наратзул относился к этому скептически, волшебное слово "Ооран" будто бы преобразовывало весь мир и людей вокруг лишь в лучшую сторону.В библиотеке им все время помогали с поисками необходимых книг: зная, что они работают по поручению Главы Кругов, никто не смел проигнорировать их просьбы, и сразу многие служащие бросались искать манускрипты на определенную тему, лишь только Мерзул заговаривал о ней. Наратзул же старался всегда искать книги сам, но в большинстве случаев безуспешно - бродя между бесконечных полок, ругаясь себе под нос, беря наугад хоть что-нибудь.Порожденная уличными слухами ребяческая надежда все-таки встретить в библиотеке дракона или же хотя бы найти портал в другой мир не оправдалась, но Мерзул считал, что если библиотека и вправду бесконечна, то у него есть все шансы.

Помимо библиотеки, Ооран разрешил им посещать знаменитые Связующие залы вне времени проведения там крупных экспериментов. Наполовину сгоревший планетарий по-прежнему был закрыт, однако и кроме него в залах всегда можно было найти что-то интересное: ученые-этерна исследовали там всевозможные аспекты магии, включая особенности "треомарской поправки", с учетом которой накладывались заклинания на территории города, и непосредственно проявления аномалии в рамках всех магических школ. Там же, в подвалах Связующей башни, архимаги занимались выведением элементалей, а маги-ботаники выращивали специальные растения, которые безо всяких алхимических преобразований были способны исцелять любые раны. Наратзул же, после того, самого первого посещения библиотеки словивший нехарактерное для него уныние, говорил, что все эти исследования бесполезны, поскольку с истечением срока действия последнего компенсатора аномалия или станет чем-то иным, или им все-таки удастся победить ее.- Что вряд ли, - говорил он, грустно перелистывая взятую в библиотеке толстую книгу "Мастера магии Треомара: от Исхода до величия". - Я помню суть своей теории, но реализация ее просто до безумия сложна. Я сомневаюсь, что справлюсь.- Справимся вместе, - с ободряющей улыбкой отвечал Мерзул. - В Треомаре столько знаний, что мы тут обязательно что-нибудь найдем. А уж с твоим везением - и подавно.- Слишком оптимистично. Особенно про мое везение. Надо будет поискать еще что-нибудь о первооткрывателях новых земель.- Зачем? Какое отношение они имеют к магической аномалии?- Я мучительно вспоминаю имя и смутно предполагаю, что оно связано с первооткрывателями. Найду имя - найду принцип действия.- Чье имя?- Если бы я помнил, мы не торчали бы тут столько. Хотя есть, конечно, еще один вариант.

- Какой? - заинтересовался Мерзул.- Нужно пойти в Эрофин и найти кое-что в моем старом доме. И заодно было бы полезно закрыть мой счет в банке, а то золота у меня с собой осталось не очень много.- Загадочно. Но звучит как план.- Как глупость. В Эрофин мне лучше не соваться, особенно с подобными целями. Но иногда... просто нужно позволить себе упасть.Со временем Наратзула отпустила эта тяжелая печаль. Мерзул решил пока его не трогать и не лезть с лишними вопросами - пусть со временем расскажет все сам, так даже будет лучше. Недавно пришедшая мысль о том, что он и не хочет многого знать о Наратзуле, включая историю про связь с наместником и про слова Элиас о Ксармонаре, привела Мерзула к временному ложно-успокаивающему выводу: пусть делает что хочет, а я просто подожду. И он делал что хотел, не спрашивая ничьих разрешений.Кроме всего прочего, Ооран, в один из дней попросивший повторить в подробностях историю со взлетевшим кораблем - он почему-то страшно полюбил ее, - предложил обучить их специальному телепортационному заклинанию, позволяющему перемещаться в пространстве без кристаллов. У Мерзула оно не получилось и на сотый раз - и он с обидой бросил всякие попытки. Однако, глядя, как Наратзул, у которого начало получаться примерно раз на десятый, промахнулся и чуть не свалился со Связующей башни, в общем-то не пожалел.- Зараза, а оно ведь очень хорошее, - уже дома, терпя исцеляющее заклинание Мерзула, говорил он, - но ужасно сложное!Рана на голове Наратзула была так себе - он сильно приложился о каменное ограждение башни - в тот момент Мерзул не на шутку испугался, впервые за очень долгое время. А тот... Дотронулся до своей головы, осмотрел окровавленную ладонь и совершенно спокойно сказал: "Вот блядь". Действительно, что тут еще можно было сказать.

- Даже для тебя, о поднявший мертвую королеву? Сложно поверить, - ответил Мерзул.- Им очень нужно овладеть. Черт. Не знаю, сколько раз я еще ударюсь головой, но оно мне просто необходимо!- Всё получится. Особенно, если будешь сидеть спокойно и перестанешь дергаться - исцеление сбоит. Видишь, Ооран не такой уж и плохой, раз помогает нам даже в этом.- Кстати говоря, о нашем старом хитреце. О нем ходит множество сплетен и слухов. Знаешь, почему он так увлекся историей про улетевший корабль?- Не уверен, что хочу это знать.Любопытство, конечно, подталкивало Мерзула к дальнейшим расспросам, но что-то в этом тоне ему явно не нравилось.- Он назывался "Королева Эмбри", в честь матери нынешнего короля Солана, - невозмутимо продолжил Наратзул. - Ооран, говорят, любил эту самую королеву, наплевав на ее мужа, старого короля, и его, без сомнений, очень важное мнение на этот счет.- Ох уж эти первые советники. Никогда не знаешь, откуда прилетит предательство.- Это верно. Все закончилось тем, что Эмбри умерла лет тридцать назад от несчастного случая, а Ооран попытался вернуть ее к жизни с помощью каких-то изобретенных им заклинаний магии света. Естественно, оживить мертвого в полной мере невозможно, и когда он понял, что эксперименты не удаются, а процессы разложения на теле королевы неостановимы...- А еще я не хочу знать, откуда ты все это берешь.- То он был просто в отчаянии. Король, исполненный скорби и бессильной обиды на нашего старого проходимца, запретил продолжать попытки, но, несмотря на это, Ооран наплевал и тогда. Он обратился к энтропии, но и тут потерпел неудачу, потому что, будучи по своей сути светлым магом, не вытянул взаимодействие с силами смерти и чуть не угробил кучу людей. После последнего, наиболее разрушительного эксперимента король поставил ему условие: или Ооран смиряется со смертью Эмбри, или пусть уходит из Треомара навсегда.- Ооран, похоже, смирился. Хоть здесь старый король проявил решимость.- А вот и нет. К счастью, Ооран не из числа тех, кто смиряется. Мне сказали, что он, втайне от старого короля, выкрал тело Эмбри из склепа...- Блядь. Пожалуйста, не продолжай.- Сохранил его в специальном растворе...- Да хватит, Наратзул!- И теперь ждет, когда Элиас дарует ему возвращение возлюбленной.- Я ни единому слову не верю!- И правильно. Очевидная бредятина от бездельничающих архимагов Связующей башни. Думаю, правда в этой истории только в том, что Ооран любил Эмбри. А остальное, в особенности, про энтропийные эксперименты, уже наплели разные неравнодушные люди. Я нашел в библиотеке новейшие хроники - Эмбри утонула во Фремишском море и ее тело не находили вообще. Собственно, поэтому ее именем и назвали впоследствии фрегат.- Ого, эта куча деревяшек - целый фрегат, - усмехнулся Мерзул, вспоминая летящий над городом черный изувеченный остов "Королевы". Теперь, по прошествии времени, это казалось даже забавной историей.- Да, он должен быть стать флагманом местного флота, но погиб после первого же рейда, не сумев причалить из-за тумана. А теперь он хранится у Оорана в кабинете. Я сам видел.- Как это мило. Не думал, что главный маг Треомара будет способен на сентиментальные чувства.- На самом деле, это глупо, - фыркнул Наратзул. - Фрегат - не она.- Но ведь хоть что-то. Хоть какая-то память об ушедшем - это уже очень много.Мерзул вдруг вспомнил матушку, и какая-то нежданная, неуместная, давно забытая грусть кольнула его сердце. От некоторых не осталось совсем никакой памяти - ни вещи, ни росчерка пера, ни наследия. Лишь воспоминания о светлых моментах жизни. Да сама жизнь.- Слишком, - через минуту ответил задумавшийся о чем-то своем Наратзул. Рана на его голове была исцелена, но Мерзул с подозрением ощущал, что не до конца - специальное заклинание не обозначало ничего конкретного, а лишь приблизительно говорило: есть что-то еще.- Все нормально? - уточнил Мерзул. - Тебе не больно?- Не больно. Просто возникла одна мысль.- Какая?- Против Оорана.- Ой, вот только этого не надо. Что он тебе такого сделал?Наратзул ехидно улыбнулся.- Слишком задается.- Вот мои мелкие братья так же рассуждали года в три-четыре, - вздохнул Мерзул.И матушка всех мирила. Пока могла. А потом как-то совершенно внезапно перестала справляться с детьми, с домом, с мужем. С усилием дышала и жила. Черт. Не надо.Наратзул сам пытается магией долечить свою рану - то, что не смог Мерзул. Да что же это такое - самое обычное исцеление, да и то вышло плохо!- Не получилось, - сказал он пустоте.- Что? Нет, все нормально, - ответил Наратзул. - Получилось, но надо... Довести до конца, скажем так.- Ну да.- Эй, - Наратзул бросил бесполезные попытки и посмотрел Мерзулу прямо в глаза, - думаешь, ты плохой маг, потому что у тебя не получилось одно заклинание?- Выключай псионику.- Я и не включал, знаешь ли. И все же?- Допустим, - нехотя буркнул Мерзул. Вот только не хватало всех этих снисходительных речей про то, что получится в следующий раз, а потом еще в следующий - и ты не слабак, ты просто плохо стараешься, да и всё в таком духе.- Во имя солнца, кто тогда, по-твоему, я? Это вообще-то я сегодня чуть не свалился с башни и теперь не могу себя излечить.- По-моему, - улыбнулся Мерзул, - ты вообще дилетант какой-то.- Вот. Так что, если ты не против, долечи дилетанта, пожалуйста! Буду очень обязан.- Само заживет.- Жестокий маг Мерзул из Эрофина!- Я попробую еще раз, но с одним условием.- Ну?- Просто больше не падай с башни.Со второго раза получилось как надо.

Конечно, самой большой пользой от появления Оорана в их жизни стало то, что Глава Кругов выбил им разрешение поселиться в Треомаре на постоянной основе и даже помог с покупкой маленького дома на северо-западе, неподалеку от Связующей башни. Там было очень тихо по сравнению с безумием шумных таверн, не гремела музыка, не топали подкованные сапоги, не пела вечерами несущая ярость в глазах Каэра.Рядом с домом находилась лестница стражи, ведущая на верх стены Треомара, с которой в этом направлении открывался впечатляющий вид на мелькающую парусами сторожевых кораблей гавань, на маяк, на потрясающие закаты и, конечно, на бесконечно глубокое звездное небо. Мерзул проводил на стене ночи напролет, с лихвой компенсируя себе сгоревший планетарий Связующих залов. Шум города оставался позади, суета гавани звучала далеко внизу, а небеса были рядом, настолько рядом, что именно они становились его истинным домом, бесконечной тишиной вечности, которая уже была до того, как родился Вин, и будет еще невообразимое количество времени после его смерти. И если гибель целого мира для вселенной ничего не значит, то как может что-то значить человек? Как может человек вообще что-то поделать, как может свершить что-либо? Как может - и должен ли - продолжиться в вечности?..Иногда Мерзулу составлял компанию решивший окончить свое паломничество пилигрим Регар. Он приносил немного вина и рассказывал множество историй, пережитых им в бесчисленных путешествиях, и - еще больше - о Треомаре и его истории. "Я нашел здесь нечто большее, чем Элиас", - немногословно отвечал на первые настойчивые расспросы старик, а потом со временем обвыкся и уже не упускал возможности подробно рассказать о том, что составляло смысл его жизни.Наратзул поначалу не очень привечал Регара, считая его обычным упертым фанатиком, но уже скоро изменил свое мнение о нем: Регар был не только начитанным, но и мудрым человеком, при этом ненавязчивым, соглашающимся и не вступающим в лишние споры, сам того не ведая, собрав все привлекающие Наратзула в собеседнике качества.Именно он рассказывал им о вере треомарцев, об их легендах и обычаях, о часовне Семерых, запертой большую часть времени за отсутствием каких-либо прихожан, о Храме, где весь световой день звучали горны во славу Элиас, о пилигримах, услышавших Зовущую и пришедших в Треомар из самых разных мест. Сам Регар, не будучи этерна, в один из дней понявший, что его жизненный путь подошел к однозначному тупику, решился на великое этернийское паломничество по землям Нерима - Небесные пути. У не считающих времени этерна оно могло занимать и двадцать, и тридцать лет - Регар же окончил его в Треомаре спустя всего лишь восемь лет после начала.- И в чем смысл этого паломничества? - спрашивал Наратзул.- Есть семь горных святилищ, - Регар сдержанно, будто писал научный доклад, говорил о вещах, красивых, как трактат о богопознании, - в каждом находятся святыни, связанные с этернийской историей, которая, по большей части, конечно же, является историей героев и святых. Конец паломничества - это Треомар.- Значит, каждое святилище посвящено отдельному герою?- В целом, это так. Некоторые из них посвящены вехам истории этерна: святилище Исхода, святилище Земли святой, святилище Пепла.- Пепла?- Посвященное их новому дому - Треомару, название которого на старом языке означает "Стоящий на пепле".

"Интересно, Мерзул, не так ли?"."Я тебе вообще-то это все пересказывал, если ты про пепел"."Помню, но каждый раз вздрагиваю. Эти видения... Слишком близки".- И что за святыни там лежат? - продолжил Наратзул после некоторой паузы.- В святилище Отважных, например, находится венец короля, который защищал от полчищ демонов спасавшихся на кораблях беженцев из Каллидара, - Регар аккуратно взболтал свой стакан с разбавленным водой вином, как он это называл, "холодным очагом".- Перед самым исходом? Видел я один раз мьярских демонов, - сказал Наратзул. - Неприятная смерть.- Скажешь тоже, - отмахнулся Регар. - Кто же в наше время бывает в Каллидаре?- Долгая история. Тот король - он не спасся, правильно? Я читал о прибытии трех королев, но не его.- Верно. Король незадолго до вторжения демонов в цитадель, понимая, что умрет там, наделил достоинством королев трех своих дочерей - и отправил их в новые земли вместе с беженцами на тридцати трех кораблях. Хоть одна королева должна была доплыть и продолжить линию крови старых властителей, но доплыли все три, вот и правили Треомаром первое время втроем.- Довольно проблематично.- От старшей сестры, Сораэли, ведет свой род нынешний король Треомара, потому как средняя, Герна, умерла первой, не оставив потомства, а младшая, Криста... Про нее очень много разных историй есть. Разной степени правдивости. Говорят, она была прорицателем, видела прошлое и будущее, но так ли это, никто уже, конечно, не знает наверняка.- Возвращаясь к твоему паломничеству. Какие еще есть святилища? - спросил явно заскучавший Наратзул. Историю про трех королев они нашли в библиотеке буквально вчера.- В святилище Мельра-моряка, капитана флагмана каллидарских беженцев, лежат остатки парусов кораблей, на которых этерна прибыли в новые земли. Мельр считается святым, потому что с ним говорили высшие силы - великое солнце и божественные звезды, которые провели его через океан.- Обычные навыки штурмана.- В святилище Откровения - кости Ларнара, святого воина, что защитил первых поселенцев от диких зверей ценой собственной жизни. Ну и в святилище Каллидарских королей - камни погибшего города Наратзула.- Воодушевляюще. Но я бы не смог.- Каждое святилище находится высоко в горах, и, хоть пути к ним обозначены Облачными арками, далеко не каждый способен найти их. Не говоря уже о том, чтобы добраться туда в целости. Пилигримы не доходят, задыхаются, умирая от горной болезни, ломают себе кости от падений, уходят от троп и теряются навсегда где-то среди перевалов.- И все эти мучения - ради старых тряпок и камней?- Нет. Ради того, чтобы воспитать в себе дух сильный, дух верный, что достоин воспринять мудрость Элиас.- Как-то неравноценно, тебе не кажется, Регар? Рисковать в горах - и ради всего лишь призрачной мечты об Элиас?- Нет, Наратзул, не ради Элиас. Ради вещей, намного больших, чем может вместить любой храм: ради вечности и истины.- Если состарюсь, то обязательно пойму, о чем ты.- Если не понять этого в юности, то это знание не придет уже никогда. Один из нас, пилигримов, говорил мне уже в Треомаре, как познал истинную святость в двадцать пять и теперь не стремится ни к чему более.- Если честно, это больше похоже на горькую иронию.- Может быть, может быть, - вздохнул Регар. - Нет ничего хуже, чем отсутствие искренности в вопросах веры.- Но на самом деле, это даже интересно, - подумав, продолжил Наратзул. - Что за человек к двадцати пяти прошел весь путь паломников... Как его...- Небесные пути.- Да. Дошел до Треомара и разочаровался в жизни. Кто он?- Правильно, - отвлекся от созерцания звездного неба Мерзул, - еще одного разочаровавшегося нам и не хватает.- Доверься моей интуиции! Расскажешь про него, Регар?- Да обычный мальчонка, мы с ним уже в Треомаре познакомились.- Маг?- Ну да.Наратзул посмотрел на Мерзула с красноречивым выражением "вот видишь". Тот лишь пожал плечами. Еще немного - и он окончательно привыкнет плыть по течению этой безумной реки безо всякого сопротивления.- Познакомишь?- Я знаю про него только то, что ему нужны деньги, а не новые неприятности.- Зачем?- Я не в курсе. Не делай из меня бабку-сплетницу.- Да брось, Регар, ты же знаешь. Мне предстоит долгая история с аномалией, и очень пригодятся толковые маги, тем более те, что разочаровались в жизни.- Его кто-то преследует. Из-за долгов. Это все, что я знаю.- Пилигрим - и долги? Хмм...

- Я не расспрашивал его так же навязчиво, как ты меня сейчас. Просто спросил, нужна ли ему помощь, а он отмахнулся, мол, если у меня нет пяти сотен золотых, то ему уже ничем не помочь. Я отстал и больше не спрашивал. Паренек и так, судя по всему, много повидал. Пару недель он только и делал, что лежал под одеялом в общей комнате, страдал от адаптации, как вы, а потом еще - видимо, от каких-то душевных переживаний. Даже не ходил в Храм! Особо не ел. Потом в один хороший вечерок мы с ним разговорились, и он поведал, как проходил Небесные пути. Без подробностей.- И как он их проходил? За сколько лет?- Не знаю. За мало. Он обмолвился, что потерял родителей в двадцать.- Хмм, за пять лет прошел, быстрее тебя.- И еще год, считай, шел до Треомара. Ему сейчас двадцать шесть. Если, конечно, он сказал правду.Наратзул задумался на некоторое время.Мерзул без особого интереса произнес:- Этот твой разочаровавшийся все меньше походит на пилигрима и все больше - на скрывающегося преступника. Я считаю, Наратзул, что нам с ним не нужно связываться.- Как можно так говорить о пилигримах! - ахнул Регар.- Прости. Про настоящих, вроде тебя, конечно я не дерзнул бы такое сказать. Но этот человек, судя по всему...- А где его найти можно? - наконец спросил Наратзул.- В Пристанище, естественно, - все еще обижаясь, ответил Регар.- А зовут его как?- Константин.***В тот день они ушли из библиотеки пораньше, чтобы побродить по находящемуся неподалеку Храмовому кварталу, почти нежилому, служащаму лишь нуждам священнодействий. Пристанище - дом приходящих со всех сторон света пилигримов - находилось неподалеку от Восточных ворот, на самом краю Треомара, но в достаточной близости от храмовых святынь. В воздухе пахло благовониями, и этот аромат смешивался с городской пылью; мимо проходили облаченные в белые одежды жрецы, суетливые молодые черно-серые послушники и пестрые воодушевленные пилигримы всех рас и возрастов. Храм звучал в их сердцах надеждой однажды услышать голос Элиас - и многие из них уверяли, что в конце паломничества действительно слышали его в звуках священных горнов, в коленопреклонении суточной молитвы Ландары или даже во время сна. Едва ли это действительно была именно Элиас, а не, скажем, игра буйного религиозного воображения, но услышать хоть слово из уст Зовущей стало, казалось, единственным смыслом их существования. Тщетного, как жизнь мотылька, летящего в костер.Описание, данное Регаром Константину было исчерпывающим: рыжеватые волосы, зеленый плащ и огонь.

- Огонь, тоже мне, - недовольно бурчал Мерзул. - Очередной маг-элементалист с приветом. Ни одного нормального элементалиста никогда не не встречал.- Он имел в виду его характер, - ответил Наратзул. - Мол, мы поймем, когда встретим его.- А встретим ли? Если он скрывается, то не будет же вечно сидеть в Пристанище!- На самом деле, прикинуться пилигримом - это великолепная идея, и я очень жалею, что мне самому она в голову не пришла. Ну посуди сам, ты незаметен, твое появление обосновано и, самое главное, ты становишься всем безразличен, как только заговариваешь о вере. Идеально.- Ты остался бы незаметен лишь до первого поднятого со дна корабля.

- Да, я слишком яркая личность для пилигрима, - рассмеялся Наратзул, - но на первое время сгодилось бы.За Восточным путем, пролегающим через соответствующие ворота, уже начинался иноземный квартал. Пристанище, темное, четырехэтажное здание, возвышающееся над белыми пологими крышами, было больше похоже на тюрьму и являло собой совсем нехарактерный для Треомара архитектурный стиль. Наратзул не раз слышал разговоры о том, что треомарцы не любят пришлых пилигримов, и в особенности тех, которые не имеют в себе крови этерна. Судя по Пристанищу, это не было ложью.В глубине некоторых из многочисленных маленьких окошек уже дрожали огоньки свечей; в одном из них бесцветными знаменами развевались на ветру сушащиеся тряпки. Слышался детский плач.Несколько пилигримов во внутреннем дворе Пристанища старательно стирали вещи в двух больших деревянных кадках, расплескивая мыльную пену; сгорбленная пожилая женщина, вероятно, алеманнка, принесла им еще одно корыто с грязной одеждой, и кто-то из пилигримов обессиленно взвыл. Чуть поодаль, рядом с отдельно стоящей лачужкой кухни, несколько мужчин разного возраста сосредоточенно чистили овощи и один из них восторженно и громко распевал треомарский гимн "Элиас Энд Лор" - "Земля Элиас". Это было безумно смешно, и Наратзул едва сдержался, чтобы не утерять серьезную мину.Гимны поем тебе, матерь судьбы,Матерь судьбы,Славься, священная долгая песнь,Дивная песнь.Голос зовущий, что тьму победит -

Навсегда победит,Солнце восставит, что завтра воскреснет,Солнце...Поющий пилигрим случайно толкнул кадушку с только что очищенной картошкой, и содержимое, расплескавшись, раскатилось по всему двору, а затем мягко взмыло в вечереющее небо. Другой пилигрим со вкусом дал певцу подзатыльник. Мимо со смехом пронеслись двое грязных ребятишек, подгоняемые звонко лающей лохматой собакой, и, не замечая картошки, раскидали уцелевшую от аномалии еще дальше от пытающегося все собрать обратно едва не плачущего пилигрима.- Маркус! Прихлопни тебя бездна! - заорал кто-то в Пристанище. - Следи за своими детьми!Что-то грохнуло. Раздался приглушенный тяжкий кашель. Звук разбивающейся глиняной посуды.Мимо прошла усталая женщина-этерна с полной корзиной капусты и со вздохом выругалась.- Ну нет, я погорячился, - сказал Наратзул. - Очень даже правильно, что я не прикинулся одним из них.- Да, иначе пришлось бы вносить вклад в общее дело, - иронично ответил Мерзул. - Может, тебя даже заставили бы готовить.- Меня? У тебя получается намного лучше.- А я что, кухарка?- Нет, но не превращаешь еду в угли, как я.- Ну и ел бы угли, они тоже ничего.Мерзула почему-то бесила сама мысль о расширении их грустной компании. Вчера он соглашался с тем, что помощь с исследованиями и, главное, с дальнейшим их воплощением им и вправду необходима, тем более в свете того, что Ооран отказался неволить своих магов до того момента, пока эффективность теории Наратзула не будет доказана. Однако уже сегодня от произнесенного утром слова "Константин"Мерзула буквально покоробило. Наратзул смутно понимал, почему он так злится, и это подстегнуло его к паре злых шуток, но в тот же момент он пожалел о своем ехидстве: Мерзула это ранило сильнее, чем он ожидал.Да, делать ставку на неизвестного завравшегося мага было краем безрассудства. Да, скорее всего, ничего с этой затеей не выйдет, и Константин окажется очередной пустышкой без знаний и навыков - в лучшем случае, с гонором и самомнением. Только вот то самое чувство, что обычно вело Наратзула через дебри неизвестности, сейчас настойчиво требовало дойти хоть до самых темных углов Пристанища, но найти этого мага и любой ценой уговорить его присоединиться к ним. Что бы там ни говорил Мерзул, это действительно ощущалось правильным.Отойдя на некоторое расстояние, Наратзул незаметно использовал давешнее заклинание, частично нейтрализующее антигравитационное воздействие - и улетевшая было ввысь картошка благодатным дождем осыпалась обратно на землю. Мерзул фыркнул. Отчаявшийся было пилигрим-певец восторженно заголосил восхваления свершившей чудо Элиас. Стоящая рядом девчушка-этерна только и смогла, что сказать "Проглоти меня бездна".- Эй, - обратился к ней Наратзул, - не видела тут пилигрима-чужестранца в зеленом плаще по имени Константин?- Я не отсюда, не подумайте. Я всего лишь к друзьям зашла.- Да мне, в общем, все равно. Как насчет ответить на вопрос?- Я его знаю. Его половина Пристанища знает, Константина этого.- Великолепно. Но я спросил, не видела ли ты его здесь.- Его искала какая-то женщина-южанка и ее братья. Сказала, это ее муж. А он был возле колодца, говорил с моим... Другом. Друг мой тоже не отсюда, вы не подумайте...- Давно он был у колодца?- Друг мой?- Пилигрим.- Да не очень... Хотя бездна его знает.- Спасибо."Можешь пошутить про мою выдержку, Мерзул"."Вот еще. Обычная девочка, с обычным... умом. Просто ты бесишься без повода"."Я бешусь? Да я само святое терпение!"."Вот видишь, это не так трудно. Необязательно срываться на каждого, кто не догоняет ход твоих мыслей".Колодец находился с другой стороны Пристанища, в тени переплетенных ветвей, у узкого незаметного проулка. Уже порядочно стемнело, но в далеком отблеске фонарей иноземного квартала у колодца можно было различить несколько полутемных фигур.- Это они? - спросил Мерзул, вглядываясь в темноту. - Южанка и братья? Черт, нужно было взять хоть что-то, чтобы отбиваться в случае чего!

- В случае чего, магия при нас, - тихо ответил Наратзул, тоже пытаясь различить нечеткие силуэты; послышался плеск воды - кто-то бросил в колодец ведро. - Так, видимо, это не те люди. Эй, уважаемые!Среди фигур у колодца послышались голоса. Заскрипела натянутая наполненным ведром веревка. Мерзул тоже заметил, что это были простые пилигримы, двое женщин и мужчина, совершенно не подходящий под описание Константина.- Не скажете, был тут недавно парень в зеленом плаще, Константин?Пилигримы затравленно переглянулись и покачали головами. Где-то вдалеке зазвучали горны Храма - заход солнца, конец священнодействия. Скоро будут закрывать ворота.Наратзул, предчувствуя неладное, сотворил заклинание, позволяющее локально заглянуть в события последних нескольких часов. Оно никогда у него хорошо не получалось, но это была хоть какая-то зацепка в поисках Константина.Магия подняла ощутимый только для него ледяной ветер. Вот солнце еще в зените, у колодца, перешептываясь, смеются несколько женщин, к ним подходит мужчина; он обнимает одну из них - она дает ему пощечину под одобрительный хохот подруг.Солнце опускается чуть ниже - старик в пыльном сером одеянии пилигрима зачерпывает своей кружкой из темного деревянного ведра и выливает воду себе за шиворот, а потом зачерпывает снова и жадно пьет. Кожа на его лице красная и потрескавшаяся от жестокого зноя. Он опускает ведро на землю и дает напиться подошедшей собаке.Солнце клонится к западной городской стене - пилигримы один за другим таскают наполненные ведра. Кто молчит, кто ругается себе под нос - и лишь один из них распевает восторженные гимны.Солнце скрылось за стеной - какой-то подросток с ухмылкой пинает в колодец пустое ведро, и оно грохочет нескончаемым звонким эхом. Вот высокий молодой мужчина в зеленом плаще называет подростка свиньей и дает ему затрещину. К колодцу подходят трое: женщина с темными вьющимися волосами и в дорожной одежде и двое мужчин, у которых за поясом видны изогнутые клинки в ножнах с остианским орнаментом, - они что-то говорят человеку в зеленом, подросток в ужасе бежит от колодца. Тот парень и трое его преследователей идут по направлению к воротам.- За мной, - Наратзул схватил отвлекшегося Мерзула за руку.- Но скоро закроют ворота!- Что-нибудь придумаем.***Выйдя из Восточных ворот, мимо безучастно смотрящих серебряных стражников, они пошли по направлению, которое указывало им заклинание Наратзула. Яркие отблески недавно произошедших событий перемежались с какими-то ментальными сбоями магии: вот четверо идут по дороге по направлению к полям; вот остановились, теперь женщина экспрессивно машет руками. Константин - если это действительно он - склонив голову, смиренно выслушивает. Один из "братьев" держит ладонь на рукояти меча.Сбой.- Что случилось? - спросил Мерзул.- Я привык к магии Треомара и отвык от магии вне его. К тому же, это заклинание никогда не получалось у меня должным образом.Еще раз. Они прошли маленькое озеро, теперь вправо, по дороге, мимо полей. Свернули. В реальности тут притоптана стерня, и следы совсем свежие. Чувствуется магия - это магия только лишь Константина или и его преследователей тоже? Первое маловероятно.- Смотри! Видимо, нам туда!Мерзул указывал куда-то в сторону скал, к которым примыкали поля, где за аккуратно собранными стогами сверкали магические вспышки. Солнце уже почти скрылось, но в свете восходящих ночных спутников можно было увидеть несколько перемещающихся фигур; чем ближе они подходили, тем яснее слышались звон стали и яростные крики.Вне сомнений, они наконец нашли Константина.Один из мужчин уже лежал на охапке сухой пшеницы, которую еще пару минут назад можно было назвать одним из стогов - трудно понять, жив он или нет. Второй, ловко уворачиваясь от магических вспышек и тяжелых, рубящих взмахов короткого меча Константина, наносил ответные удары, постепенно сокрушая силовой щит мага. Стоящая поодаль темноволосая женщина водила руками над сгустком зеленого света у своей груди, явно готовя сокрушительное энтропическое заклинание.- Мужик - твой, - коротко сказал Наратзул, оценив ситуацию.- Что?!"Шарахни его чем-нибудь", - псионически ответил Наратзул, понимая, что теперь нельзя обнаруживать себя раньше времени.Он сверкнул сильным рассеиванием - зеленый свет в руках магички погас. Теперь нужно скорее обезмолвить ей магию.

Реакция женщины оставляла желать лучшего. Южанка даже не поняла, почему вдруг погас ее огонь, но уже в следующий момент она яростно вырвала изогнутый, как кошачий коготь, кинжал из ножен у себя на поясе и, еще не видя обходящего ее в темноте Наратзула, бросилась на отчаянно поставившего последний блок Константина.

Спутник южанки, с другой стороны, замахнулся, целя в незащищенную спину мага, но тут Мерзул обрушил на него ослепительный электрический разряд - головорез, ахнув от неожиданности и содрогнувшись, упал, и в отсветах заклинания женщина наконец разглядела Наратзула, наколдовавшего себе призрачный меч и в следующий момент оказавшегося прямо позади нее.Магичка вовремя сообразила что к чему и в мгновение ока увернулась от удара, зайдя за остолбеневшего от неожиданности Константина, и клинок Наратзула прошел в сантиметре от его лица. Тогда Мерзул ударил еще одним разрядом, и женщина, отчаянно попытавшаяся в последний момент вонзить коготь-клинок в спину Константина, отлетела, разбив собою еще один стог.На какое-то время все стихло. Последние электрические искры исчезали во мгле - вся стычка длилась, казалось, всего несколько ударов сердца. Наратзул, полсекунды назад облившийся холодным потом от осознания, что только что чуть не зарубил Константина, поспешно развеивал заклинание призрачного меча."А ты неплох, Мерзул. Тебе крупно повезло, что с тебя с твоими способностями не заприметил Орден"."Да я сам никогда не поверил бы, что буду сражаться с помощью магии! Черт, я просто в ужасе".Мерзул, тщетно унимая неведомую дрожь, пнул сапогом ближайшего головореза: тот был в отключке и не факт, что жив.- Какого нахрен хрена здесь вообще происходит?! - едва шевеля онемевшими от ужаса губами, проговорил лже-пилигрим.- Мы тебе жизнь спасли, - самодовольно ответил Мерзул.- Во имя плешивой бороды звездного короля, вы охренели? Кто вас просил лезть?!- Да если бы не мы, валялся бы ты где-нибудь в стогах, как этот, - возмутился Мерзул, указывая на лежащего поодаль головореза; уж чего-чего, а такой реакции от спасенного он не ожидал. - Сказал бы хоть спасибо.- Спасибо? Спасибо?! Спасибо, блядь, что меня теперь выпотрошат и повесят на ближайшем гребаном дереве за то, что я убил Маиссу... Хотя стойте... Это вы. Вы убили Маиссу, я так им и скажу.- Да жива твоя женушка, не волнуйся, - Мерзул держался из последних сил, чтобы не врезать по этой наглой роже с прищуром и жидкой бороденкой. Огонь драки по-прежнему кипел в его крови: пусть еще раз ругнется - и тогда ему конец!- Да чтоб на тебя мирад чихнул! Какая еще женушка, к херам собачьим?! Она служит храмовникам!Мерзул замахнулся кулаком прямо в правый глаз этой зловредной морды, но был остановлен магией и псионически раздавшимся в голове голосом Наратзула.

"Не надо, подожди, пусть расскажет побольше"."Ну да, правильно, давай пожалеем этого неблагодарного говнюка, накормим, напоим, приведем домой!"."О каких храмовниках он толкует? Не о треомарских же?"."Спроси у него сам! Но быстрее, пока я не убил его!".Константин, тем временем, подошел к лежащей без чувств женщине, бесцеремонно перевернул ее, поддев сапогом, и принялся шарить по ее карманам и в набедренной сумке.Мерзул обеспокоенно прощупал пульс атакованного им головореза. Хвала небесам, все-таки живой! Подойдя ко второму, который лежал на охапке пшеницы, обнаружил безобразную рану на его шее и, борясь с собой, отступил назад. Константин, мать его, абсолютно точно не был пилигримом.- Почему они напали на тебя? - спросил Наратзул.- Из-за моей неучтивости, конечно же, - буркнул Константин, выворачивающий один за другим карманы женщины. - Предлагали мне еды, денег и переспать с Золотой королевой, но я отказался, и они оскорбились маленько.- А если серьезно?- А если серьезно, мальчик-этерна, то вот тебе добрый совет: шагал бы ты отсюда. И злыдня своего забери. Пока они не очухались.- Дай я ему все-таки врежу!"Подожди, Мерзул".- Эта женщина...- Не советую, она та еще сука.- Она южанка, не так ли? Владеет энтропией. Связана с храмом Остиана?Константин запнулся на полуслове, а затем вызывающе посмотрел на Наратзула.

- Ты меня бесишь, - наконец выдал он. - Иди отсюда.- Если ты перешел дорогу остианским храмовникам, - невозмутимо продолжил тот, - то тебе лучше пойти с нами. Вне Треомара они убьют тебя быстрее, чем ты что-нибудь сообразишь.

- Да что ты! Как бы я обошелся без двух сопляков, ума не приложу!- Нечего прикладывать, - прорычал Мерзул. - Если бы не мы, ты бы уже сдох!- Неа, - Константин, видимо, не найдя ничего у женщины, пошел осматривать имущество мертвого головореза. - Если бы не вы, мне бы сейчас одну за другой ломали кости вооон в тех кустах. Медленно и с восхитительным хрустом корочки свежеиспеченного, горячего, белого хлебушка. Черт, как же хочется есть.

"Даже как-то жалко его"."Говори за себя, Наратзул!".- Так вот, - продолжал Константин, забирая себе позвякивающий денежный мешочек головореза. - А если бы не ваше гребаное везение, вы присоединились бы ко мне. Это не те люди, с которыми можно шутки шутить, поверьте. Поэтому, из чувства чистой, как слеза этернийской девственницы, благодарности говорю вам: уебывайте.- Если ты не заметил, - начал было Наратзул.- Заметил, заметил. Вы два святых паладина, которые доблестно защищают бедных и угнетенных от сил зла. Спасибо, а теперь катитесь.- Ну что ж, вижу, отговорить тебя не удастся."Мерзул, готовься"."К чему?!".- Да наплевать, - сказал Константин и поплелся к следующему головорезу.- Передавай привет остианским храмовникам.- Что?Едва Константин сумел что-либо понять,Наратзул уже претворил заклинание.

Первой пришла в себя южанка. Сознание вернулось к ней мгновенно: не нащупав на бедре кинжал, она метнула наугад энтропический разряд, влетевший прямо в вовремя поставленный Мерзулом силовой щит. Женщина вскочила на ноги и приготовила второе заклинание, более прицельное, предназначенное для стоявшего чуть дальше Константина.В этот момент головорез тоже очнулся, но среагировал не так быстро: лишь когда первое заклинание южанки разбилось на тысячу зеленых искр, он схватил лежащий рядом меч, вскочил с земли и с размаху тоже атаковал Константина.Очередное ругательство слетело его с уст, потонув в треске заклинаний; Константин в последний момент увернулся от клинка головореза, предельно точно подставившись под энтропию. Что-то вспыхнуло зеленым, и ударило раскаленной волной ему в грудь. Маг отлетел, как тряпичная кукла, и южанка, торжествуя, перевела свое внимание на оставшихся двоих, зажигая еще зеленого огня в своей распахнутой ладони.Но огонь не зажегся. Вместо этого женщина с гортанным вскриком вдруг поднялась на несколько метров над землей, беспомощно дергая ногами и пытаясь вырвать руки из невидимых магических пут. Отвлекшись от нее на секунду, Наратзул точным движением выбил клинок из рук подскочившего к нему головореза, а затем с ужасным звуком разможжил кулаком ему лицо, отправив мужика досматривать прерванный сон.- Мразь! - орала женщина. - Отпусти меня!- Посмотри, как он там, - сказал Наратзул.Мерзул с чувством некоторого удовлетворения подошел к дрожащему, кашляющему и тщетно пытающемуся встать Константину.- Он прекрасно себя чувствует, не волнуйся!"Хорошо хоть энтропистка из нее, как из Оорана - танцовщица, а то после такого Константин бы уже не встал"."И поделом!".- Эй, - обратился Наратзул к женщине, - давай так. Ты отвечаешь на мои вопросы, а я оставляю тебе жизнь. Каждый раз, когда ты начнешь выделываться или же когда я почувствую ложь, петли затянутся сильнее, и... кто знает, какой предел боли ты способна выдержать.- Отпусти, тварь!- Итак. Кто этот человек?- Пошел нааааа... - южанка заорала от боли. - Константин Фаерспарк!- А вы кто такие?- Маисса Вельд, эти двое - наемники...

- Ах ты гребаный хитрый гад, - послышался голос Константина. - Кто ты, мать твою, такой?- Кто ты, Маисса? Кто послал тебя за Константином и что он вам сделал?Та попыталась отмолчаться, но волна дикой боли не дала ей сдержать крик, а затем - судорожные слова:- Я маг на службе Южного храма. Я должна... Я должна была выследить этого человека... Он ушел... Из Остиана... С деньгами храма...- Что за деньги?Константин, падая и спотыкаясь, приблизился к Наратзулу; в его глазах горел нешуточный ужас.- Я прошу тебя, этерна. Оставь ее в покое! Если здесь узнают... Я что хочешь сделаю, только не...- Что за деньги? - громче повторил вопрос Наратзул.- Деньги высших храмовников... Пятьсот золотом... Он... Взялся организовать один бой на арене... А потом... Просто сбежааааааа...- Конкретнее."Слушай, Наратзул, я все понимаю, но может быть, полегче?" - нет ответа; у Мерзула не получается повторить псионическое заклинание - или Наратзул просто не хочет отвечать?- Аренаааа, - почти хныкала Маисса. - Константин сражался лучше всех... Храм...Дал ему задание... Привести... Бойцов, а он... Взял деньги храма... Не привел... Попытался... Освободить преступников, вместо... Багровой смерти...- Отпусти ее, девка говорит правду! - взмолился Константин. - Признаю, это я спер храмовое золото и освободил заключенных, которых приговорили к Багровой смерти! Чтоб тебя! Да, я свалил сюда, думая, что меня не найдут! Я не специально! Блядь, мне не нужно проблем с Треомаром!..Из-за этой суки меня найдут другие или Треомар скормит элементалям!- Что за Багровая смерть?- Это их гребаная казнь! Когда бойцы арены лупят безоружных! - опередил южанку Константин.