Лаваг ше ста гл глгл (1/1)

Земля оказалась на расстоянии нескольких метров. Жан-Люк приземлился на ноги, даже не потеряв равновесия, будто дело происходило во сне, а не наяву. Сзади с чудовищным грохотом рухнула статуя. Она приземлилась близко, на расстоянии шести-семи метров. Нужно было уходить. Жан-Люк бросился к Кью, который растянулся лицом вниз. — Ты в порядке? — Он склонился, помогая Кью сесть. Тот выглядел ошарашенным; из носа шла кровь, Кью размазывал ее рукавом.— Очевидно, что нет! Но у нас нет време…Над ухом раздался оглушительный свист. Кью резко дернул Жан-Люка вниз, на мокрую землю с редкими пучками травы. Что-то стремительно пронеслось над их головами и врезалось в ближайшее дерево. Грохотнуло. Щепки и ветки брызнули в разные стороны, Жан-Люка окатило горячим воздухом. Кью издал странный звук, почти писк. Снова пронзительно засвистело, забренчало, земля вздрогнула. Затем все смолкло. Тишина была такой полной, что несколько мгновений Жан-Люк думал, что взрывной волной ему повредило барабанные перепонки и он потерял слух, но следом послышалось натужное металлическое кряхтение.— О-хо-хо! Я ненавижу! Я все ненавижу! Я вас ненавижу! Особенно Кью! — Статуя снова обрела голос.Ее слова ощущались почти физически, словно были материальными, будто вот-вот могли перейти в твердую фазу и убить тех, к кому относились. Жан-Люк обернулся. Медный исполин сидел на земле, схватившись за голову обеими руками, его плечи крупно вздрагивали.А настоящий Кью так и остался лежать, вжавшись в землю и не делая попыток подняться. Его плечи тоже дрожали. — Что с тобой? Ты ранен? — спросил Жан-Люк.Кью что-то невнятно пробормотал.— Что?— Обстрел. Это война в континууме.Снова раздался свист, и Жан-Люк поспешно упал рядом с Кью, а затем огляделся в поисках стрелявших. Их не было. Снаряды неслись из разных точек, никак не связанных между собой. Во что они целились, тоже было не ясно. Похоже, что нападавшим было совершенно все равно, что уничтожать.Вокруг расстилалось поле, покрытое желтой травой, лужами, и воронками. Кое-где дымились обломки деревьев. На горизонте виднелся лес и несколько обгоревших зданий. Большинство были почти полностью разрушены, а одно выглядело особенно странно: первый этаж был черным, с вкраплениями тлеющих досок, над которыми клубился тяжелый и плотный дым, а вот второй резко пропадал из реальности. Стены просто доходили до определенной точки и пропадали, как отсеченные бритвой местного Оккама, который решил, что одного этажа будет достаточно, но не удосужится отрезать лишнее правдоподобно. Но самым пугающим было то, что и неба за зданием не было: словно целый кусок пространства криво вырезали, оставив лишь черную пустоту. Жан-Люк внимательнее присмотрелся к полю и заметил, что и там тоже кое-где чернеют провалы реальности; больше всего их висело над воронками от снарядов.Статуя гулко бренчала, пытаясь подняться.— Кью, вставай, надо уходить!— Ненавижу, как я это все ненавижу! — ответил Кью тонким ломаным голосом, вторя статуе.— Кью? — Жан-Люк протянул руку, думая взять его за плечо, но в последний момент остановился.— О-хо-хо, моя голова! А ведь в ней было много полезного! — Статуя совладала с ногами и теперь неуклюже вставала. Половина черепа у нее была срезана, и сверху висело пятно пустоты, которое будто было прикреплено к голове: статуя поднималась, и прореха взлетала вместе с ней, стараясь держаться поближе к линии среза.— Статуя жива, — собственные слова показались Жан-Люку абсурдными, но переформулировать не было времени, — нужно спрятаться!— Куда? Мы в континууме, все пропало! Здесь не скрыться!Жан-Люк еще раз огляделся. Бесконечное поле, огни пожара, черные пятна. Кью был прав: куда здесь идти? Разве что...— Я вижу лес. Ты знаешь, что там?Кью издал сдавленный звук и больше не реагировал. Жан-Люк схватил его за плечо и попытался поднять. Кью послушно сел, не поднимая глаз. Весь его вид — напряженная и зажатая поза, взгляд в землю — казался настолько нехарактерным, что Жан-Люк начал волноваться.— Ты в порядке? — спросил он тише и мягче.Кью провел ладонью по глазам и зло произнес:— Отсюда нам не уйти, бежать некуда.— А лес….— Там прячутся выжившие. Фракция свободы, моя фракция. Если мы пойдем туда, то привлечем внимание партии порядка. Я узнаю это место, узнаю день. Тогда убили троих кью. Как не убили меня, я до сих пор не уверен, — с каждым словом его голос становился все тише, пока не перешел в едва различимый шепот.— А дома? Они горят, но за ними мы сможем скрыться от статуи.— Нас наверняка убьет по дороге!Статуя распрямилась, постояла, слегка шатаясь, и пошла к ним, позвякивая и скрежеща. Жан-Люк обернулся, и…Сияние заполняло все вокруг. Глаза резало, и Жан-Люку пришлось прикрыть их ладонями. Белый свет с каждым мигом становился все резче, будто торопя принять решение…Беверли схватила медицинский трикодер и посмотрела вначале на Кью, а потом на Аманду.— Что происходит? Зачем вы легли на стол, Кью? Вы же испачкались в креме! Аманда, а вы в порядке? Вы побледнели.Жан-Люк резко втянул воздух, которого вдруг стало слишком мало, и огляделся, пытаясь уследить за сменой декораций. Судя по всему, это снова была каюта ?Энтерпрайза? и тот самый момент, когда он помог Кью вылезти из торта.— Просто люблю валяться на столе, — ворчливо заявил Кью, вставая и пытаясь стряхнуть крем с одежды. — Мое новое хобби.— А я чувствую себя… немного сломанной.Аманда и правда выглядела не очень: она расслаивалась на тысячи тонких полупрозрачных Аманд и скручивалась в жгуты и завитки. Жан-Люк поспешно отвернулся.Беверли взглянула на трикодер:— Согласно показаниям, с вами все в порядке.— С ее мыслями что-то не так. Они искажены, — вмешалась Деанна. — И еще они почти… человеческие. Я не ощущаю той мощи, что обычно свойственна кью. — Она повернулась к Кью. — И если уж на то пошло, у него сейчас тоже обычный человеческий ум.— Давайте без оскорблений! Лучше показали бы, где у вас душ!— В кью-континууме эпидемия. Аманде перекрыли связь, потому что испугались, что она заражена и может разнести вирус, — пояснил Жан-Люк.— Что за эпидемия? — встрепенулась Беверли.— Неизвестно, но от нее в самой природе вселенной возникают искажения, — сказал Кью. — И одно из них вы только что видели. И мне все еще нужен душ, помните?— Искажение заставило вас упасть в торт?Жан-Люк теперь не видел Кью, но спиной чувствовал, как он закатывает глаза.— Оно как-то воздействует на Аманду, — объяснил Жан-Люк. — Я это чувствую, не знаю почему.— Тогда нам нужно в медотсек, чтобы провести сканирование. Надеюсь, оборудование уже подключили. Нам пришлось переехать в запасное помещение из-за грозы.— Лучше будет, если вначале я посмотрю, — устало вздохнул Кью. — Без подключения к континууму — ничего, — добавил он раздраженно через несколько секунд. — Эй, Жан-Люк, а ты в порядке? Тебя обследовать тоже не помешало бы. Даже примитивное человеческое оборудование иногда позволяет что-то обнаружить!— С сутью согласна, хотя слово “примитивное” можно было бы и опустить, — сказала Беверли, — поэтому жду вас у себя в ближайшее время. Аманду я забираю сейчас. Я свяжусь с вами, как только все будет готово. И вы, Кью, тоже зайдите.— Ну теперь-то я могу принять душ? — воскликнул Кью, как только Беверли и Аманда вышли. — Крем напоминает мне о том, что я только что был тортом, и мне это не нравится! — Он облизнул палец и скривился.— Да-да, но вначале я хотела задать один вопрос. — сказала Деанна очень вежливо. — Вы не думали, что проблема ментальная? Я чувствую в ваших мыслях беспорядок, которого не было, когда вас сделали человеком. У людей такую спутанность сознания могут вызвать психологические причины. Не могло ли произойти то же самое? Возможно, один из кью просто не мог справиться с мыслями о войне и ему нужна психологическая поддержка?— Ерунда. Я знаю свои мысли и прекрасно их контролирую! Все мы знаем! Я прекрасно справляюсь с мыслями, просто отлично! Все кью справляются! Ни один кью никогда не нуждался в психологической помощи, это просто нонсенс! Для нас физическое и ментальное одно и то же: как бы мы управлялись со вселенной, если не могли бы совладать с собственными помыслами? — Кью говорил так возмущенно, будто его обвинили в преступлении.Жан-Люк задумчиво посмотрел на него: на видавшую виды одежду, всклоченные волосы в ошметках торта, синяки под глазами. Справляется ли? Жан-Люк не знал, чем для Кью было его физическое тело. Просто иллюзия, созданная для общения вне континуума? А если так, насколько точно она отражала реальное состояние? Если в иллюзии была доля правды, то Кью в последнее время явно приходилось несладко (если, конечно, не считать сегодняшний торт). Да он и сам только что сказал, что ментальное и физическое для него едино. И как он тогда мог отрицать очевидную возможность? Да даже и с тем, что Кью знает свои мысли, Жан-Люк не был полностью согласен. Иногда Кью действовал как самый обычный человек, не подозревающий о своих мотивах и проецирующий желания на других. Конечно, в Жан-Люке могла говорить антропоцентричность — людям свойственно приписывать чуждым существам схожие мотивы, находя там, где их нет. Жан-Люк слишком мало знал о кью как о виде, чтобы однозначно разобраться в происходящем. Но все же мысль Деанны не казалась лишенной смысла.— Советник Трой, я думаю, что эту версию стоит изучить, — согласился он.Кью широко развел руки:— А я думаю, что стоит вначале заняться другой проблемой. Я весь в креме, Жан-Люк! Думаешь, приятно, когда у тебя за пазухой чавкает, а в штанах хрустит? Не хочешь с этим что-нибудь сделать? И еще я должен поесть. Обычно я получаю энергию из континуума, но сейчас, без связи с ним, мне нужно как-то восстанавливать силы, так что придется опуститься до вашего уровня. Только торт не предлагай!Деанна посмотрела на Кью очень внимательно, будто оценивая его состояние, а затем согласно кивнула:— Кью прав, ему и правда вначале лучше переодеться, поесть и отдохнуть. А потом мы могли бы поговорить. Возможно, удастся что-нибудь выяснить. Сколько времени вам нужно?— Пару столетий, — мрачно ответил Кью.— Двух часов хватит, — поправил его Жан-Люк.— Тогда я свяжусь с вами через два часа и мы решим, что делать дальше. Но если вам что-нибудь понадобится, не стесняйтесь. И, возможно, вам тоже стоит зайти ко мне, капитан. Вы реагируете на аномалии не так, как все. И в вашем случае дело может быть в…Она начала мигать, как зависшая голопрограмма, и растаяла. Жан-Люк вдруг испытал почти физическое облегчение: как он надеялся, оттого, что искажений рядом больше не осталось. Однако, куда делась Деанна?— Компьютер, местоположение советника Трой.— Советник Трой находится у себя в кабинете.— Зачем она нам, Жан-Люк? — Кью стянул камзол и теперь пытался понять, как работают пуговицы, чтобы снять рубашку.— Она только что была здесь, помнишь?— Деанна Трой? Ты уверен? — Кью недоверчиво нахмурился. — На тебя не действует искажение? В любом случае, мне сейчас гораздо нужнее душ, чем разговор с психологом!Да, вымыться Кью и правда не помешало бы. Он пах потом, землей и кондитерской.— Не важно, — Жан-Люк решил не настаивать. Судя по всему, для Кью советник выпала из реальности, захватив с собой порядочный кусок событий. — Тебе объяснить, как пользоваться душем?— Спасибо, не надо. После того, как меня выкинули из континуума, сделав человеком, я изучил все необходимое, просто на всякий случай. — Тогда реплицирую для тебя что-нибудь из одежды. ***Кью не появлялся так долго, что Жан-Люк уже решил проверить, не наврал ли он, что умеет пользоваться душем. Но наконец звук льющейся воды стих и Кью возник на пороге в клубах пара, вытирая волосы полотенцем. Он был совершенно голым, что его ни капли не смущало.Жан-Люк уже видел Кью обнаженным, много лет назад, и тогда это зрелище его совершенно не взволновало, но теперь Жан-Люк вдруг почувствовал нелогичное смущение. Физическая форма Кью и раньше не была идеальной, но сейчас несовершенства только усилились: линия волос на лбу уползла вверх, живот округлился. Жан-Люк на секунду задумался над тем, почему совершенное, по его собственным словам, существо, выбрало такой несовершенный сосуд. Из духа противоречия? В шутку? Из любопытства? К тому же, раньше неидеальность не так бросалась в глаза из-за манеры держаться Кью: он всегда говорил и двигался с напором, будто у него внутри было слишком много энергии для одного человеческого тела, и та выплескивалась наружу через порывистые движения и театральные жесты. За напором недостатки терялись. Сейчас же в движениях сквозила зажатость, и поэтому все особенности оказались на виду. Это, с одной стороны казалось неправильным, таким же аномальным, как и происходящее вокруг, а с другой — даже располагающим. Несовершенства придавали Кью человечности. Жан-Люк нахмурился, осознав о чем думает. Располагающим? К чему? Да и хорошо ли радоваться тому, что кто-то опустился на твой уровень, потеряв обычную силу?— О, смотрю, ты решил меня оценить! — Кью не мог не прокомментировать взгляд Жан-Люка. — Повернуться спиной? Другим боком?Жан-Люк раздраженно отвел глаза:— Вообще-то, тебе стоило бы вначале одеться, а потом уже выходить. Люди обычно поступают именно так.— Оставь предрассудки! Если хочешь знать, будучи подключенным к континууму, я могу видеть тебя без одежды, без кожи, разложенным на атомы. Думаю, будет справедливо, если и ты на меня посмотришь. К тому же, у меня отличное тело! Мне оно нравится! А как тебе?Самомнению Кью можно было только позавидовать.— Обычное человеческое тело. Вот, держи, — он протянул Кью тунику и брюки. — Не уверен, какой у тебя размер, но это умная ткань, она подстроится. Если будет совсем уж жать, скажи мне, я заменю.— Эй, что это значит? Почему мне должно жать? Ты намекаешь, что я толстый? — Кью натянул штаны и теперь пытался понять, как надеть тунику. — Отнюдь! К тому же, моему Жан-Люку нравится моя фигура!Жан-Люк задумался, стоит ли попросить Кью не упоминать ?его? Жан-Люка так часто или хотя бы не выделять тоном местоимение. Но наверняка просьба только подтолкнула бы его к тому, чтобы говорить о двойнике в два раза чаще. Вместо этого Жан-Люк направился к репликатору.— Что ты будешь есть? — спросил он, ожидая, что Кью не сможет ответить на этот вопрос, и заранее думая о вариантах.— Сэндвич с ветчиной и сыром, чизбургер, пиццу с креветками, а еще омлет, двойную порцию, с помидорами и беконом. И клубничное мороженое! И молочный коктейль!Жан-Люк удивленно взглянул на Кью, но послушно реплицировал все заказанное. Себе он взял сэндвич.Некоторое время они ели в молчании, сидя на разных концах дивана перед журнальным столиком. Кью явно проголодался: он со скоростью света заглотил сэндвич, затем чизбургер, и только на омлете снизил скорость. Доев и его, он откинулся на спинку с куском пиццы в руке и обернулся к Жан-Люку:— Кажется, я очень голоден! Но ты должен сказать мне, если я съем слишком много, — попросил он тревожно, откусывая пиццу. — Иногда мы с Жан-Люком бываем в кафе или ресторанах — ему нравится посещать эти ваши места для публичного поглощения пищи, потому что напоминает о том, каково это — быть человеком. Должен признаться, что поначалу я считал это желание страшной глупостью, но в какой-то момент мне тоже понравилось. Но, конечно, я ем просто для развлечения, а не для того, чтобы получить энергию, — он опустил взгляд на свой еще больше округлившийся живот и ткнул в него пальцем. — Сейчас же я чувствую физическую необходимость, и она все еще не прошла. — Это потому, что ты слишком спешишь, — пояснил Жан-Люк. — Мозг не успевает понять, сколько ты уже съел. И да, я бы на твоем месте остановился.— Ну хорошо. — Кью с сомнением отложил корочку пиццы и потянулся за коктейлем.Снова воцарилось молчание. Жан-Люк украдкой посмотрел на Кью. Так это из-за привычки двойника бывать в ресторанах Кью потолстел? Значит, его тело было совершенно обычным, человеческим?— Ты… твое тело… — начал Жан-Люк, но запнулся, пытаясь корректно сформулировать вопрос.Кью расплылся в улыбке: — Можешь потрогать, я не против!— Нет, спасибо. Но как ты вообще мог измениться физически? Получается, что тело настоящее?— О, оно вполне реально, просто у меня нет необходимости использовать его каждый раз, когда я покидаю континуум. И я вовсе не потолстел, что бы ни говорил Жан-Люк! — Кью снова посмотрел вниз и попытался втянуть живот, но быстро оставил попытки, и туника снова плотно натянулась. Наверное, нужно было реплицировать Кью одежду размером побольше, но, во-первых, Жан-Люк действовал на глазок, а во-вторых, кто же знал, что Кью столько съест. — И не постарел! Хотя, конечно, после появления в континууме Жан-Люка я стал пользоваться физическим телом гораздо чаще, чем обычно, так что время оставило на нем следы. Но совсем маленькие, практически незаметные! И, Жан-Люк, я очень рад, что тебя настолько интересую!Жан-Люк хотел отрицать свой интерес, но вдруг ярко вспомнил эпизод из далекого прошлого: они с Кью одни в шаттле, оторванные от всех. Кью играл мячиком — бросал в стены и снова ловил, пускал скакать по шаттлу по затейливой траектории — и постоянно двигался, резко и стремительно. Несмотря на то, что обстоятельства были совершенно неподходящие, наблюдая за передвижениями Кью, Жан-Люк чувствовал влечение. И то был не единственный раз, когда он находил Кью привлекательным и втайне задавался вопросом: а что будет, если мы займемся сексом? Конечно, это были досужие мысли, Жан-Люк никогда не поставил бы под угрозу свою карьеру в Звездном флоте, а Кью очевидно представлял опасность не только для карьеры Жан-Люка, но и для человечества. После того, как Кью перестал появляться, Жан-Люк постарался выбросить его из головы, вместе с неуместными мысли. Зачем думать о том, кто, очевидно, остался в прошлом? Но теперь он вспомнил. — Я… — начал он, не очень представляя, что собирается сказать. — Я думаю, Кью, что совершенно не важно, хочу я попасть в этот твой рай или нет. Важно другое. Внезапно я узнаю, что все люди, вообще все, после смерти попадают в распоряжение… кто они, ты так и не ответил?Жан-Люк стоял у ворот, которые немного сбоили, то расплываясь и выходя из фокуса, то снова обретая резкость. От этого болела голова и резало в глазах.— Я уже сказал, что ты можешь называть их…— Я спросил не об этом. Кто они на самом деле, Кью?Кью посмотрел на Жан-Люка очень задумчиво, будто взвешивая все ?за? и ?против?.— Когда-нибудь ты и так узнаешь, — наконец, произнес он. — А сейчас тебе нужно решать, времени не осталось.— Хорошо. Но объясни мне одно. Зачем тебе я? Неужели во вселенной больше не нашлось никого, кто хочет исследовать вселенную в твоей компании? Трудно поверить! Или это просто сиюминутный порыв?— Если ты не заметил, сиюминутный порыв начался десятилетия назад. Нет, это не прихоть, и чья угодно компания меня не устроит. — Кью помрачнел. — Но разве ты не находишь мое предложение хоть немного заманчивым?— Твое предложение очень заманчиво, но мне не хотелось бы, чтобы ты бросил меня в дельта-квадранте после ссоры.— Это намек, Жан-Люк? Но я не бросал Вэш, это она ушла от меня, как бы абсурдно это не звучало. Но если и ты вдруг, по какой-то непостижимой причине, захочешь уйти, то сможешь это сделать. Получив силу кью, ты вообще сможешь делать все, что захочешь.— Так ты собираешься сделать меня кью?— Не я, все мы. Континуум уже согласился, ты подходишь. Нам нужна новая кровь, и ты лучший кандидат.— То есть, это политическое предложение?Кью хмыкнул и опустил глаза:— Ты все равно не поверишь, если я скажу правду.—А ты попробуй.Кью отвернулся, демонстрируя Жан-Люку широкую спину, и замолк. Когда он снова повернулся, на его лице была написана решимость:— Хорошо. Но ты должен понимать, что объяснить мои мотивы, используя человеческий язык, невероятно трудно, практически невозможно.— Постараюсь учесть.— Мы разные, Жан-Люк, и очень многие понятия у нас не совпадают.— Да-да, я в курсе. Переходи к сути. Ты сам сказал, что времени мало!Кью замялся, но только на секунду. Когда он заговорил, тон у него был беспечный:— Я в тебя влюблен. Конечно, у кью это чувство намного сложнее, ведь это не примитивные гормоны, как у людей. Но ты сможешь понять разницу, только став кью!Жан-Люк так опешил, что пропустил мимо ушей очередное оскорбление. Он то думал, что Кью стало скучно, что ему просто лень найти новую игрушку, что он случайно вспомнил о Жан-Люке. Но влюбленность? Конечно, если подумать, некоторые эпизоды становились гораздо более логичными, если принять на веру слова Кью. Например, история с Шервудским лесом, когда он вел себя так, будто отчаянно ревновал к Вэш. К тому же, у Кью была привычка нарушать личное пространство Жан-Люка. Чем дольше он размышлял, тем сильнее верил Кью. Любовь прекрасно объясняла некоторые поступки; гораздо лучше, чем мотивы, которые придумывали для Кью земные ксенопсихологи. Сегодняшние слова будто оказались последним кусочком пазла. Картина сложилась идеально. Однако Жан-Люк вовсе не был уверен, что влюбленность улучшает ситуацию. Возможно, как раз наоборот, усугубляет. Да и рассказав о чувствах в момент, когда нужно принять решение, Кью поставил Жан-Люка в сложное положение. Он одернул себя. Нет, это он сам настоял на том, чтобы Кью сказал правду. В любом случае, Жан-Люку очень нужно было еще хоть немного времени, чтобы подумать. Он нервно оглянулся, в надежде, что пейзаж снова поменяется, что его перенесет из этой сцены в следующую. Конечно, именно сейчас реальность решила продемонстрировать стабильность.— Знаешь, если ты хотел добиться моего расположения, то мог бы рассказать о своих чувствах еще тогда. Возможно, это что-нибудь изменило бы.— О да, конечно! Мы сразу же повенчались бы прямо на ?Энтерпрайзе?, а Райкер сыграл бы в джаз-бэнде на свадьбе.— Это вряд ли. Но я бы задумался. И это было бы честно с твоей стороны.— Рассуждать о честности, как это по-человечески! — Кью вздохнул. — Ну, так что ты скажешь? Тебе пора решать, Жан-Люк, ворота открываются.Ворота и правда отворялись, медленно, величественно и совершенно беззвучно.— Но я не могу оставить все как есть! — Жан-Люк кивнул в их сторону. — Даже если бы я хотел пойти с тобой — если бы! — как я мог бы уйти, не выяснив до конца, что происходит?— Ты ничего не изменишь. Переступив порог, ты перестанешь быть самим собой и уже не захочешь ничего исправлять, эту систему не разрушить изнутри, поверь мне. С другой стороны, став кью, ты получишь шанс повлиять на происходящее, хоть и, признаться, мизерный.Жан-Люк молча посмотрел на Кью. Тот вздохнул.— Я так понимаю, ты не передумаешь.— Нет. Я должен во всем разобраться. — Ну что ж, тогда на этом мы попрощаемся. Но может ты хотя бы поцелуешь меня на прощанье? — Кью шагнул к нему и протянул руку, будто собираясь положить на щеку. — Позволь мне хоть раз испытать человеческий поцелуй! — очень пафосно добавил он.— Но я тебя не люблю, — опешил Жан-Люк. Странно, что предложение его удивило — от Кью стоило ждать подобного.— Так сделай это из сочувствия к моему положению — как думаешь, сколько кью безнадежно влюблялись за последний миллион лет?— Думаю, их число невелико.— И ты прав, — Кью сделал еще шаг и теперь стоял к Жан-Люку вплотную. Его вторая рука едва ощутимо опустилась на плечо Жан-Люка и там замерла. — Такое произошло лишь с одним из нас. И он — то есть, я — стоит перед тобой. И вот теперь ты лишаешь меня последней надежды!Наверное, здесь стоило сказать что-то хорошее, что-то доброе, утешающее и отвлекающее от темы.— Спасибо, что простил мне долг, — кивнул Жан-Люк. — И что даешь мне выбрать самому, а не тащишь с собой силой.Кью закатил глаза:— Разве можно придумать что-то более скучное, чем заставить кого-то путешествовать в моей компании? Хуже было бы только покопаться в твоих мозгах и настроить уровень гормонов. Тогда уж легче просто сделать копию и затащить в постель двойника. Спасибо, я уже пробовал, мне не понравилось!— Что… — начал Жан-Люк возмущенно, но Кью уже понял, что сказал больше, чем нужно. Он резко подался вперед, обхватил лицо Жан-Люка ладонями и поцеловал.Если тело Кью и было искусственным конструктом, то ощущалось оно как самое настоящее, из плоти и крови. Губы оказались горячими и влажными, а руки такими быстрыми, что Жан-Люк не мог за ними уследить. Одна продолжала держать его за щеку, одна переползла на шею, одна сжала ягодицу, а еще одна задрала водолазку и касалась спины. Кажется, их было многовато для человека, или же Кью умел двигаться с невероятной скоростью, но Жан-Люк не мог уделять внимание таким мелочам. Сейчас его гораздо больше волновала собственная реакция на поцелуй, который будто стал катализатором для того, чтобы все давно погребенные в заброшенных тайниках чувства вырвались наружу. Жан-Люк давно не чувствовал настолько всепоглощающего желания. На миг он даже задумался, не мог ли Кью подкрутить настройки у него в голове. Но нет, желание было его собственным, спихивать вину на Кью было незачем и нечестно.От прикосновения горячего тела, от поцелуя, который становился все более энергичным, почти яростным, внутри разгорался огонь. Происходящее совсем не было похоже на то, что Жан-Люк обычно любил и ценил: взаимное исследование, тщательное и планомерное, радость от удовольствия, доставленного партнеру. Нет, сейчас он готов был взять все, что Кью давал. Кью это только раззадоривало: он двигался все быстрее, прижимался плотнее, так что вскоре оказался абсолютно повсюду. Одна из рук дернула за брюки Жан-Люка, и те с треском разошлись спереди. Трусы просто исчезли, горячие пальцы схватили член, и тот сразу же выпрыгнул наружу. Жан-Люк протиснул руку между телами, приблизительно определив нужное место. Судя по тому, как натянулась под его пальцами ткань халата, он нашел свою цель, а Кью происходящее очень нравилось. Жан-Люк провел рукой по члену, и Кью застонал. Это был самый возбуждающий стон, какой Жан-Люк когда-либо слышал. Он и сам издал звук, полный нужды.Вокруг пели ангелы, служа для происходящего безумия издевательским аккомпанементом. Жан-Люк резко пришел в себя и попытался оттолкнуть Кью. Тот не сразу понял, чего от него хотят, но наконец сообразил и сделал шаг назад. Вид у него был растрепанный, на щеках горел румянец, а зрачки казались такими черными, что радужка почти пропала. Больше всего на свете Жан-Люк сейчас хотел столкнуть его прямо на лестницу и проверить, будет ли его реакция на секс такой же человеческой, как и на поцелуй. Но ангелы продолжали петь, и хотя Жан-Люк не слышал слов, он знал о чем песня: его приглашали пройти в ворота.— Что? — хрипло спросил Кью.— Кажется, меня зовут. — Жан-Люк указал на ворота, а затем попытался застегнуть брюки. Это ему не удалось, застежка была вырвана с корнем. То, что трусы бесследно исчезли, только усугубляло ситуацию. — И не мог бы ты вернуть мою одежду к прежнему состоянию, прежде чем я зайду?— А? Да, конечно, — после поцелуя Кью стал поразительно услужлив и немногословен. — Ты все же…— Да.— А жаль, я уже начал надеяться.Жан-Люк задумчиво посмотрел на Кью. Его все еще хотелось опрокинуть на ступеньки, вдавить всем весом и… Судя по тому, каким взглядом глядел на него Кью, ему хотелось абсолютно того же. Жан-Люк поспешно отвернулся и уставился в туман за воротами. Ничего, кроме тумана, там не было, только бестелесные голоса. — Если я вернусь, мы еще поговорим.— Но ты не…Жан-Люк проверил штаны — теперь они выглядели гораздо приличнее — и шагнул к воротам.