15. Колодец (1/1)

Минато коротко оглянулся назад. Женщина в пакете исчезла, как только Обито покинул помещение, но слабый запах гнили все еще витал в воздухе. Он поспешно спустился вслед за учеником, опасаясь ее присутствия. Трудно представить более опасную ситуацию, если она еще там, а он ее не видит. Вступать в бой с оборотнем без Учихи заведомо проигрышное дело. Это, конечно, если легенды не врут.Минато окинул взглядом комнату Сакумо. Все вещи пребывали в том же беспорядке, что и прежде. Все кроме одной.Нижний ящик комода для белья был открыт. Аккуратно сложенные майки и носки почти не тронутые пылью пестрили всего двумя тонами?— черным и белым. Минато подошел ближе и присел на корточки. Белье было выстелено на одном уровне, идеально подогнано друг к другу. Ни зазора, ни вмятинки. Он сдвинул стопку черных носков в сторону, обнажив светло-коричневое деревянное дно ящика. Звучный шорох проехавшейся по лакированной поверхности пластмассы подсказал, что под носками прятался секрет.Минато вытащил белье и аккуратно сложил на пол. В тот же миг его взору предстала старая потертая видеокассета с выцарапанной на ней надписью: ?Какаши?. Рядом покоилась папка с темно-синей пластиковой обложкой и бумажной вставкой для названия документов. На ней было выведено то же имя младшего Хатаке.Минато достал папку и пролистал страницы. В файлах были полу выцветшие листы, исписанные формулами и иероглифами. Огромное количество сложных расчетов, схем и вычислений занимали большую часть документов, а в конце был выведен рисунок. Тот же, что и на щеке Какаши. Ровный круг тремя изогнутыми, идущими из центра линиями, словно три косы смерти, закрученные водоворотом. Минато отложил папку и взял кассету. Приоткрыл крышку. Пленка была целой, неповрежденной. Он оглядел комнату в поиске магнитофона, но в спальне Хатаке Сакумо его не оказалось.Он вышел из комнаты, зажав подмышкой папку с расчетами, в левой руке он сжимал кассету. Тихие всхлипы на первом этаже подсказали, что поиски Какаши не увенчались успехом. Оно и не удивительно. Тот, кого они видели на чердаке, был не Какаши, а только сгусток чакры. А значит, Какаши уже мертв.Минато прикусил нижнюю губу и спустился вниз. Сердце тяжело билось в груди. Он глубоким вздохом прогнал подступающий к горлу ком.Обито сидел на коленях на пороге открытой входной двери, низко опустив голову. Рин стояла над ним и тихо всхлипывала. Он подошел к ученикам и положил руку на плечо рыдающей подопечной.Она подняла на него опухшие глаза и, давя рыдания, тихо произнесла:—?Сенсей…Судорожно вздохнула и снова опустила полные печали глаза.Минато поднял кассету и тихо позвал учеников за собой.—?Что это? —?хрипло спросил Обито с ноткой тупого безразличия в голосе. В его глазах стояли слезы, веки припухли и покраснели, натертые синим рукавом.—?Полагаю, предсмертная запись Сакумо,?— ответил Минато. —?Она для Какаши.Он повертел кассету в руках и прошел в гостиную. В дальнем углу на низкой тумбочке стоял маленький телевизор, а под ним расположился старенький видеомагнитофон, пыльный и потертый.—?Вы идете? —?спросил он учеников.Те не привычно медленно двинулись в сторону самой большой и почти пустой комнаты в доме. Обито смахнул пыль с магнитофона и взял кассету у учителя. Слезы снова подступили к глазам. Он сдавленно всхлипнул, впихнул кассету в прорезь и нажал на кнопку воспроизведения. Экран на мгновение покрылся рябью, а после перед ними возникло лицо Белого Клыка Конохи?— Хатаке Сакумо.Орочимару и Джирая прошли на карму корабля вслед за юной худощавой девчонкой в балахоне. Она остановилась, только когда спасательные шлюпки скрыли ее от посторонних глаз. Присев на корточки, достала из сумки старую потертую кассету и показала саннинам.—?Ты смотрела? —?обеспокоенно спросил Джирайя.Она отрицательно покачала головой.—?Моя мама посмотрела ее,?— сказала она. —?Теперь я еду жить к бабушке…Она запнулась и всхлипнула.—?Легенды не врут, кассета, правда, убивает.Джирайя кивнул и присел на корточки рядом с ней, осторожно взял кассету.—?Зачем ты ее взяла?—?Я хотела отдать ее ему,?— почти шепотом произнесла она. —?Он точно должен знать, что с ней делать.—?Кто? —?спросил Орочимару.Он присел рядом и забрал кассету у Джирайи. Сбоку на ней был выцарапан какой-то иероглиф. Он прищурил глаза и прочитал. Этот знак уже попадался ему на глаза. В записях других шиноби расследующих историю кассеты было черным по белому написано: ?На экране возник глаз с неясным светлым бликом. При увеличении нам удалось разглядеть иероглиф ?Сада?, но значение этого символа пока остается неясным?.—?Доктор Икума,?— сказала девочка,?— бабушка говорила, что это он привез Садако на остров Изо.—?Садако… —?выдохнул Джирайя.Орожимару стукнул ногтем по выцарапанному на кассете иероглифу и показал его девочке. Та кивнула.—?Ямамура Садако прокляла этот остров,?— сказала она. —?С тех пор, как она умерла, на нем почти ничего не растет, и местные жители боятся купаться. Они говорят, что если долго плескаться, придет Бакум и утащит в море.—?Кто такой Бакум? —?спросил Орочимару.Девочка поежилась и плотнее завернулась в балахон. Остров Изо показался на горизонте, и воздух вокруг вдруг разом похолодел.—?Местные так зовут Гоблинов. У нас есть легенда, которая гласит, что Гоблины утаскивают в море непослушных детей. Но Бакум не такой, он забирает души. Ходят слухи, что она его дочь. Местные разгневали ее, забрав тело, и теперь она мстит.—?Ты знаешь местный диалект? —?спросил Джирайя.Она отрицательно покачала головой.—?Нет, но моя бабушка знает. Она тут с самого рождения живет и знала ее при жизни. Она была учительницей в школе и Садако училась у нее в младших классах.Орочимару и Джирайя переглянулись.—?А с твоей бабушкой можно будет переговорить? —?спросил Джирайя.Девочка пожала плечами.—?Она не любит говорить о ней. Она говорит, что пока не посмотришь кассету, Садако не хватит энергии, чтобы навредить, но если все время говорить о ней и чувствовать при этом страх, она доберется до тебя и без видео.Орочимару кивнул.—?Вот почему местные жители не горят желанием рассказывать о ней.—?Да, и я тоже не очень хочу…Она поднялась на ноги и заговорила быстрее:—?Доктор Икума живет в доме у самого моря, отнесите ему кассету вместо меня, а я спрошу у бабушки, что вы хотите знать, идет?—?Идет,?— кивнул Орочимару. Он извлек из папки записи шиноби, аккуратно вырвал кусочек со словами старухи с видео и протянул девочке.—?Ой, нет! —?взвизгнула она и отскочила,?— никаких записок! Я все запомню.—?Ладно,?— кивнул Джирайя. Он взял оторванный клочок бумаги и коряво, выворачивая язык, прочитал запись.Девочка коротко кивнула и помчалась в каюту.—?Подожди,?— становил ее Джирайя. —?А как мы тебя потом найдем?—?Я приду к маяку.Джирайя и Орочимару снова переглянулись. Их сердца медленно сжимались чувством необъяснимого беспокойства. Высокий белый маяк на скалистом берегу ясно вычерчивался на серо-синем небе. Металл старенького парохода загудел под ногами. Остров был совсем близко.Серый пепел валил с неба, занося тусклые почти лишенные света улицы. Холодный стоячий воздух царапал горло. Какаши закашлялся и нервным шагом выбрался из перекошенного, спаленного огнем дома Обито. Оставаться в нем он больше не мог, следовало найти более надежное укрытие.Он осторожно сошел с перекошенного крыльца и с опаской оглянулся. Приоткрытая дверь зияла черной дырой, не смотря на день, словно с его уходом в нем все пропало. Пустая опаленная коробка дома, упавшая на левый бок, словно вставшая на колено, протяжно скрипела. Какаши отступил на несколько шагов назад. Черта с два он еще сюда вернется! Он развернулся и бегом помчался по улице.Ноги сами несли его вперед. Он знал, что не найдет в себе сил вернуться домой, но куда же тогда идти? Сердце сжалось, Какаши схватился за волосы и огляделся по сторонам. Хлипкие перекошенные дома, разоренные огнем, не могли стать для него достойным укрытием. Он заглядывал в окна и видел только черные зияющие дыры, словно порталы в другую неведомую реальность. Голова закружилась, и он упал на колени. Пепел под ним поднялся и разлетелся в стороны, попал в нос и горло, заставил закашляться. Дрожь пробегала по спине, сводя мышцы.Какаши с трудом поднялся на ноги и побежал вперед, прочь с территории клана Учиха. Миновав тяжелые деревянные ворота, он помчался дальше, куда глядели саднящие от едкого пепла глаза. Серые ?сугробы? вздымались под ногами, сгущая белесый туман. Он вбежал на центральную улицу Конохи и остановился. Перекошенные вывески товарных лавок потрескивали сбившимся электричеством. Стены домов, изуродованные огнем, скрипели в унисон, а дальше по улице светлел невиданный ранее поворот.Какаши замер и осторожно заглянул за угол. Вдалеке, сразу за книжным магазином протянулась дорога, а на ее окончании стоял совершенно целый старый бумажный дом.Он повернул на новую дорогу, сделал несколько шагов. Пепельный туман рассеялся, воздух полегчал и прояснился. Желтый солнечный свет осветил дорогу. Оглянувшись назад на разрушенную родную деревню, Какаши сдавленно всхлипнул. Боль кольнула сердце, и он, пошатнувшись, зажмурил глаза. Мысленно досчитал до трех.Паника немного отступила. Все, что происходит вокруг?— другая реальность. На самом деле Коноха цела, и с ее жителями все в порядке. Это он угодил прямиком в преисподнюю, по воле той страшной женщины.Какаши судорожно вздохнул. Если она снова до него доберется, то что сделает? Утащит еще на один круг ада ниже или просто убьет?Он медленно раскрыл глаза и поспешил к единственному целому дому во всем мире.Когда-то белые бумажные стены пожелтели от времени, но оставались с виду целыми. Дверь дома не была заперта. Деревянный каркас держался прямо, хоть древесина и успела посереть и кое-где потрескаться. Какаши толкнул дверь и вошел внутрь.Вещи в маленьком доме были разбросаны и покрыты пылью, маленький журнальный столик перевернутый лежал на полу ножками вверх, разбитые колбы и маленькие ампулы с давно испарившимся содержимым хрустели под ногами, а дальняя стена, скрывшая от глаз задний двор, была разорвана. Ошметки бумаги съежились от времени, слабый ветерок задувал с улицы в дом. Он выглянул в дыру. В саду совсем ничего не росло, только пожелтевшие жухлые листья устилали голую сырую землю. В нескольких метрах от дома стоял старый треснувший колодец, а за ним редкая лесная полоса.Какаши глубоко вздохнул, впуская в легкие прохладный влажный и соленый воздух. Словно море было совсем рядом.Он прошел к лестнице на второй этаж и неспешно поднялся. Бумажный дом?— плохое укрытие от монстров. Но неясное любопытство тянуло его наверх. Ему на миг показалось, что он уже был тут когда-то. И хотя таких домов в Конохе никогда не строили, ощущение чего-то близкого и знакомого не покидало его.Он подошел к первой комнате второго этажа и заглянул в нее. Комната была совсем пуста, только на стене висело большое овальное зеркало. Сначала оно отражало только пустоту, но спустя мгновение в нем показалось движение.Какаши напрягся и по привычке вцепился в походную оружейную сумку.Зеркало отразило женщину, она медленно приближалась, начесывая свои спутанные черные волосы. Ее взгляд искрился безумием, брови изогнулись яростью, расширенные зрачки блестели тусклым мертвецким блеском.Он вздрогнул, когда увидел ее саму. Она подходила к зеркалу, глядя в свое отражение и, казалось, совсем не замечала гостя. В ее черных блестящих в зеркальной глади глазах он видел свое собственное отражение, серое и бледное.Отступив на шаг назад, Какаши скрипнул половицей. Женщина в комнате медленно обернулась на шум. Сердце бешено забилось в груди. Он попятился назад, споткнулся о порог и едва не свалился с лестницы.Протяжный вой обрушился с неба.Костяшки пальцев побелели от напряжения, когда он вцепился рукой в поручень. Жуткий шорох, слившийся с лязгом металла, ударил в уши. Какаши поднял голову и в ужасе расширил глаза. Второй этаж, лишившись комнат, превратился в черный бесконечный коридор. Из самой глубины тьмы что-то приближалось к нему. Он ахнул и быстро сбежал по лестнице. За дырой в стене все еще мерцал солнечный свет.Не помня себя от ужаса, он бросился вперед. Чужие пальцы впились в ладыжку. Какаши потерял равновесие, упал и разодрал колени. По-детски жалобное ?ой? слетело с губ. Он обернулся и закричал. Черное сожженное тело с поблекшими белесыми глазами крепко держало его за ногу покореженной рукой, перепачканной кровью и копотью. Запах гари и жаренного мяса ударил в нос, вызвав головокружение. Какаши с яростью ударил его ногой в то, что осталось от лица, и пополз назад себя по жухлой мокрой листве.Чудовище протянуло руку и жалобно простонало охрипшим женским голосом:—?Помоги…По спине пробежала дрожь, он перевернулся и на коленях пополз вперед. Пытался подняться, но ноги не слушались. Дыхание снова сбилось, он едва успевал глотать мокрый осенний воздух. Изо рта вырвался клубочек пара, но холода он не почувствовал. Небо над головой стремительно темнело. Надрывный вой сирены повторился снова.С трудом поднявшись на ноги, он рванул в сторону леса, но, не сделав и шага, снова рухнул ничком на землю. Сухие шершавые ладони вцепились в ноги. Чудовище хваталось за шорты и футболку, забиралось на брыкающегося Какаши, отравляя воздух горелым дыханием.—?Отпусти… —?простонал он, резко развернулся, проведя захват ногами, и скинул с себя монстра.В тот же миг взору открылась пылающая огнем улица. Черный дым заволок все вокруг. Пламя перекинулось на бумажный дом, и тот вспыхнул, словно свечка. Из огня вдалеке выбирались горящие, переломанные и стонущие существа лишь отдаленно напоминающие людей. Их резкие неестественные движения мерцали вспышками.От едкого дыма на глазах выступили слезы, картинка размылась, превратив пылающий ад в буйство рыже-желтых красок. Он всхлипнул и, встав на четвереньки, пополз к лесу. Обгоревшее чудовище из дома, лязгая ржавыми цепями, стремительно карабкалось по влажной земле вслед за ним.Какаши попытался подняться, но тут же согнулся пополам, тяжело закашлявшись, схватился за край колодца.Рука скользнула о мокрый холодный камень, но все же опора помогла ему удержаться на ногах. Он вытащил из сумки кунай и швырнул его в монстра. Острие впилось в шею чудовища, заставив того хрипло застонать. Какаши протер рукой слезящиеся глаза. Извиваясь и дергаясь, хрипя и подвывая, к нему подбирались еще трое, а за ними целая толпа.Какаши вытащил из сумки сюрикены и стал кидать их наотмашь, сваливая одного монстра за другим. Те кряхтели и падали, но почти сразу поднимались, еще больше изгибаясь и шире открывая окровавленные пасти.Он медленно обогнул колодец, не отрывая руки от холодного борта, боясь потерять опору. В лесу за спиной раздался надрывный крик, за ним вой, а после близкий шорох. На черном небе показалось движение. Он завертел головой, силясь охватить взглядом сразу все пространство вокруг. Монстры впереди были совсем близко.Чужие, мокрые и холодные пальцы сомкнулись на запястье. Какаши вскрикнул и попытался вырваться. Бледная женская рука с выдранными ногтями сдавливала запястье до синяков.—?Пусти! —?в ужасе крикнул он, поняв, что ему не хватает сил.Женщина дернула его на себя. Не удержав равновесия, Какаши перевалился через бортик колодца и полетел вниз.От удара о воду все тело свело болью. На мгновение он увидел чернеющий круг ночного неба над головой, а после все померкло.—?Какаши, если ты смотришь это, значит, я уже мертв,?— сказал Хатаке Сакумо и неловко улыбнулся. —?Никогда не думал, что буду писать предсмертную записку. Ты знаешь, шиноби обычно умирают внезапно.Обито всхлипнул и опустил глаза. Письмо мертвого отца к мертвому сыну?— это слишком. Руки задрожали и он, с силой сжал одну другой, прикусил губу.—?Я знаю, сейчас в твоей жизни происходят очень необычные вещи. И ты, должно быть, до смерти напуган. Не надо. Ты должен успокоиться. Очень важно, чтобы ты держал себя в руках. Запомни одно: все эти твари только выглядят жутко, но они никогда тебе не навредят.Сакумо облизал губы и вздохнул, подбирая слова.—?Это только видимость, ты не должен их бояться. Они ничего тебе не сделают. Какаши,?— он наклонился ближе к экрану и понизил голос, стараясь достучаться до самых глубин сознания слушающего. —?Все, что происходит с тобой сейчас, делаешь ты.Обито ошарашено распахнул глаза, слезы мгновенно высохли, а сердце гулко забилось в груди. Он почти забыл о присутствии Минато-сенсея и Рин. Их взволнованное дыхание заглушило его собственное.—?У тебя есть удивительный дар,?— говорил Сакумо, пристально глядя с экрана. Особенный дар, неповторимый. И никто не сможет научить тебя пользоваться этой силой. Тебе придется разобраться самому. Его оставила тебе в наследство мама, и ты должен научиться его контролировать. Если ты не сможешь взять его под контроль, это закончится очень большой бедой.Он отдалился от экрана, и в его руках возникла та самая папка, что сейчас покоилась на коленях Минато. Обито вырвал ее из рук сенсея и развернул.—?Я собрал много сведений о тебе и твоей маме, она… —?Сакумо запнулся,?— она тоже не понимала, что с ней происходит и…Он прикусил губу и опустил взгляд. Коротко прокашлялся и раскрыл синюю папку.—?Здесь целая куча вычислений и формул, которые помогут тебе обрести контроль над твоей второй чакрой. Это черная чакра очень густая и плотная. Она подчиняется напрямую твоим чувствам. Ты не только зло можешь творить. Поверь мне, я видел такое, о чем другие и подумать не смели. Тут,?— он раскрыл одну из страниц и показал ее на камеру,?— расчет рисунка твоей чакры. Я делал анализ вместе с Учихой Ренджи. Ты его, наверное, не помнишь. Мы не ладили последние годы, так что не ходи к нему за помощью, найди кого-нибудь другого. И вообще, держись от него подальше. Я ему не доверяю. Боюсь, у него недобрые мысли на твой счет. Так что берегись. Хорошо?Сакумо поднял взгляд и кивнул. Обито невольно кивнул в ответ, словно Сакумо говорил с ним на прямую, без камер и других приспособлений.—?Рисунок чакры есть у каждого шиноби. Это как отпечаток пальца, он всегда индивидуален. Почти всегда. Это тот самый удивительный феномен, который должен либо спасти тебя, либо погубить. У клана твоей мамы есть одна особенность, он берет начало из очень древних времен и состоит в родстве с очень великими и сильными кланами. Настолько давнем, что когда предки этих кланов родились в одной семье, Мудреца Шести Путей родители еще даже не планировали. —?Он усмехнулся, стараясь сгладить серьезность собственной речи. —?Это родство наложило свой отпечаток. Так вышло, что клан твоей мамы стал зеркалить параллельную ветку в плане чакры. Это значит, что есть вероятность, что ты найдешь еще одного человека с таким же рисунком чакры, как и у тебя.Сакумо пролистал тетрадь в конец и показал на камеру выведенный круг мангеке шарингана.—?Это рисунок твоей чакры,?— сказал он.Обито кивнул, раскрыв рот. Тот самый символ, каким бабушка сдерживала оборотней в его комнате, тот, что был выведен на щеке Какаши.—?Есть как минимум еще один человек, имеющий такой же рисунок. Ты можешь найти его среди родственных кланов. На данный момент я знаю четыре таких и почти все они в Конохе.Сакумо поднял руку с четырьмя оттопыренными пальцами.—?Первый?— это Сенджу, один из величайших кланов Конохи, ты о них, конечно, слышал. —?Он загнул палец и сказал:—?Второй?— Учиха, но, сразу говорю, это не Ренджи, так что держись от него подальше. С этим кланом вообще шутки плохи, без особой надобности к ним не ходи. Шаринган?— очень опасная вещь, особенно для тебя.Обито невольно скуксился и обиженно прикусил губу, мысленно радуясь, что Какаши не видел пленки и доверился ему. Следом сердце пронзила игла боли. Обито его подвел, обещал защитить и облажался. Да и Сакумо чушь несет. Эти твари утащили его в ад, как это можно свалить на самого Какаши! Разве кто-то в здравом уме согласится добровольно отправиться в преисподнюю?—?Но если твой чакра-близнец там… —?Сакумо вздохнул и положил руку на сердце,?— удачи тебе.Он согнул еще один палец.—?Хьюга?— у них есть бьякуган и они очень высокомерные ребята, но, думаю, с ними можно договориться, если знать, как говорить. Ты у меня умница, справишься. Ну,?— он загнул последний палец,?— и Удзумаки. У нас в деревне только Кушина?— джинчуурики Девятихвостого. К ней тоже не ходи без надобности, лис этого не одобрит, а сможет ли девчонка его удержать?— вопрос сложный.Обито удивленно уставился на сенсея, тот коротко мотнул головой, давая понять, что не станет сейчас обсуждать это.—?Где остальные Удзумаки шляются, черт его знает. Пока проверь тех, что ближе всех. Чакры притягиваются, и, возможно, ты почувствуешь, когда встретишь того, кто тебе нужен. Ах, да…Сакумо захлопнул папку и положил ее рядом с собой. Она исчезла из кадра.—?Я не сказал, зачем нужен чакра-двойник. Это самое страшное, но я не хочу, чтобы ты боялся. Это наилучший вариант до того, пока ты не найдешь способ обрести самостоятельный контроль над своей второй чакрой. Этот двойник может взять твою силу под полный контроль. Я имею в виду абсолютный полный контроль, настолько полный, что ты не сможешь противостоять ему. Потому не говори о вашей связи, пока не убедишься, что твой двойник тебе друг. Я надеюсь, вы будете заботится друг о друге, а не использовать. Такой симбиоз способен открыть новые грани для вас обоих, но он рискует перерасти в паразитизм, и в выигрыше останешься не ты.Тяжелая долгая пауза повисла в кадре. Сакумо прикурил и выдохнул струйку сизого дыма.—?Я это только последние несколько дней начал. До этого никогда. —?Оправдался он перед сыном, снова поднял папку и махнул ей перед камерой. —?Здесь описано все, от способа анализа чакры, до проведения ритуала соединения. Вам надо будет влить чакру друг в друга и закрепить печатью. Все печати здесь,?— он шлепнул ладонью по папке и низко опустил голову. Затем вздохнул и продолжил:—?Я очень надеюсь, что ты найдешь в своем двойнике доброго друга, но если нет или если ты совсем его не найдешь, беги.Сердце Обито гулко ухнуло в груди, сковав разом всю грудную клетку.—?Убегай из деревни куда глаза глядят, нигде не задерживайся надолго. Тебе не дадут жить спокойно… —?Он застыл, и его глаза заблестели от слез. —?Твоя мама… мы очень долго пытались найти место, где могли бы спрятаться, но… ты же видишь, как все вышло… —?голос сорвался на шепот,?— мы с тобой остались вдвоем. А теперь ты совсем один. И мне очень жаль… я не могу тебя защитить. Прости… Я очень тебя люблю, Какаши,?— он запнулся, скупая слеза скатилась по щеке и намочила губы. Сакумо смущенно их поджал и сдвинул брови. —?Ты не виноват в том, что случилось. Это я… я должен был лучше за тобой приглядывать.Сакумо прижал руку к сердцу, потом к нижней части экрана и кивнул, в немом прощании. Пленка пошла рябью и отключилась.Обито утер рукавом подступившие к глазам слезы и крепче сжал папку. Пальцы побелели от напряжения, он решительно тряхнул головой, прогоняя эмоции, и развернулся к Минато.—?Сенсей,?— он протянул ему папку. —?Проведите анализ мне.Солнечный свет проник сквозь плотно сомкнутые веки. Какаши с трудом разлепил глаза, но картинка сфокусировалась не сразу. Цветастый размытый силуэт навис над ним и обеспокоенно произнес:—?Очнулся наконец-то?Сердце замерло в груди. Какаши несколько раз моргнул, восстанавливая зрение.—?Обито… —?выдохнул он, улыбка облегчения чуть коснулась губ, и слезы навернулись на глаза от щемящей сердце радости.—?Все хорошо, Какаши,?— сказал Обито,?— я нашел тебя, и теперь все будет хорошо.Какаши прикусил губу и судорожно вздохнул. Непреодолимое желание прикоснутся заставило протянуть руку. Он приблизил пальцы к румяным щекам Обито, уже ощущая идущее от них тепло. Сердце еще раз гулко ухнуло в груди, он подался вперед и прикоснулся ладонью к лицу товарища. Склизкий мокрый холод опутал пальцы. По спине пробежала дрожь. Он часто заморгал и отдернул руку.Обито исчез, а вместо него появились старые округлые, опутанные тиной стены колодца.—?Нет,?— выдохнул он, прижимаясь спиной к стене,?— Обито…Он задрал голову к верху. Черный светящийся круг неба мерк, словно при солнечном затмении. Тяжелая бетонная крышка колодца с противным скрипом запечатывала выход.—?Нет! —?закричал Какаши, не помня себя от ужаса. —?Стой! Не надо! Обито! Обито!!!Последний лучик света скользнул по бледному лицу Какаши и растворился в непроглядной тьме.