Пролог, часть 6: Играть в игры разума с самим собой — жульничество (1/1)

Сара сидела в холодном и тёмном углу, прижав колени к груди. По её щекам струились горячие слёзы. Остальные исчезли, по крайней мере пока что. Ни Феникса, ни Королевы Клинков, ни Менгска с его бесчисленными войсками. Она понятия не имела, куда делся Менгск и почему он вообще решил оставить её в покое. В конце концов, главным было другое: она была одна и сама по себе. Интересно, они оставили её одну по какой-то конкретной причине? Кто знает, сейчас ей не было до них дела, пусть даже у них была общая судьба. Как и Сара, они были прикованы к этому месту.Только вот она не была Сарой.Когда Менгск сказал ей, что она была лишь отброшенной мыслью, она пыталась отрицать это. Но ей наконец пришлось признать правдивость его слов, и это сломало что-то внутри неё. Она дошла до конца своего пути, и больше не могла куда-либо отправиться. Ха, осколок прежде человеческого разума со своим собственным нервным срывом. Она поневоле отметила абсурдность этой ситуации.Она ещё крепче прижала колени к груди и задрожала. Её человеческое тело снова было целым... но как? И было ли это вправду важно? Это даже не было настоящее тело, всего лишь ментальная проекция внутри... тьфу ты... надо прекращать об этом думать. Она была лишь одинокой мыслью, думающей о собственном существовании, могло ли быть ещё хуже?Ну конечно же могло.— Ну и шоу ты тут устроила, Номер 24.Этот голос, это обозначение... Она откинула голову и посмотрела на фигуру перед ней. Это был высокий мужчина с широкими плечами, одетый в форму пси-батальона старой Конфедерации. Она хорошо его знала, пусть ей и пришлось некоторое время порыться в памяти. Прошло много лет с тех пор, когда она в последний раз видела его. Когда она убила его.'А кого я не убила?' — подумала она с горечью.— Да, твой список убийств без сомнения впечатляющ. Однако ты стала небрежной, Номер 24. Подошла слишком близко, когда вполне могла бы уложить врага на расстоянии. Почему, интересно, ты не использовала псионные способности? — спросил майор Рамм. —Я полагаю, ты могла бы действовать лучше, даже с учётом всей этой мерзкой инопланетщины, что в тебе была. А тебе не пришло в голову ничего лучше, чем ворваться в толпу, а затем что? Порвать их всех голыми руками?Ага, примерно такой была основная идея...— Иди к чёрту, Рамм. Я не желаю тебя видеть, — прорычала Сара.Майор Рамм был инструктором в академии ‘призраков’. Она хорошо его помнила— он, вероятно, был самым ненавистным для неё человеком после Менгска. Убивать его было приятно, и даже сейчас она не ощущала никакого стыда за это. Он убил её отца, превратил её жизнь в кошмар, и стал первым человеком, по-настоящему её сломавшим.И он этим наслаждался.— Для тебя я все ещё майор Рамм, Номер 24! — рявкнул он.Сара в ответ просто фыркнула и отвернула голову:— Оставь меня, Рамм. Ты всё равно не настоящий. Как и все мы.— Что это значит, Номер 24? Тренировки вызвали какого-то рода нервный срыв? Вероятно, нам стоит проверить твой имплант-ингибитор. Немедленно доложи в медицинский отсек.Она раздражённо посмотрела на него. Имплант-ингибитор? Этой штуки в ней давно уже не было. Возможно, ей стоило рассказать ему о том, что вживлённый ей Конфедерацией в основание мозга приборчик был убран Абатуром, когда тот превращал её в Королеву Клинков. Хотя нет, ещё время на него тратить... Неужели теперь так всё и будет? Она будет встречать каждого, кого убила или кому причинила боль? Ну, по крайней мере, ей будет чем заняться некоторое время.— Номер 24! Я отдал тебе прямой приказ! Ты немедленно подчинишься, или же...— ИДИ НАХЕР, МУДИЛА! — крикнула она в ответ.Выражение полнейшего шока и растерянности на лице Рамма было прекрасно. Но продлилось оно лишь пару секунд. Затем шок сменился на злость, а потом на отвращение. Он схватил прицепленную к поясу шоковую дубинку и направился к ней. О, как он любил безжалостно избивать своих молодых и беспомощных подопечных. Рамм всегда был жестоким ублюдком-садистом, с чего бы воспоминанию Сары о нём быть иным?— О, это будет приятно! — рыкнул Рамм, словно подтверждая правоту мыслей Сары. — Когда я с тобой закончу, ты пожалеешь, что вообще со мной встретилась, Номер 24.Номер 24... её обозначение в качестве ‘призрака’. Будто им было мало того, что они превращали их в бессердечные машины для убийств, конфедераты заменяли их имена номерами, стирая доказательства их прежнего существования. Сара знала ‘призраков’, которые охотно принимали этот номер, лишь бы поскорее отделаться от этой проклятой академии. И так Конфедерация одерживала над ними настоящую победу — они признавали, что работать на них в качестве одного из многих номеров было лучше, чем выносить их тренировки.Свобода через подчинение.Чистейший из видов рабства.— Встань, я желаю, чтобы ты смотрела мне в лицо, когда я буду тебя наказывать, — прорычал Рамм.Он не заметил, что кто-то подошёл к ним сзади, пока он не оказался вплотную и не заговорил:— Нехорошо так разговаривать с дамой, приятель.Глаза Рамма и Сары расширились от удивления. Рамма — потому что он лишь сейчас понял, что за ним кто-то стоит, а Сары — из-за того, кто именно стоял за Раммом. Майор развернулся и взмахнул шоковой дубинкой, готовый избить новоприбывшего. Но прежде чем он успел что-либо сделать, тот врезал ему кулаком прямо в лицо. Удар был замечательным: глаза Рамма утратили осмысленное выражение, и он попросту рухнул вперёд. Раздался хрустящий звук сломавшегося носа. Хоть Рамм и был лишь очередным воспоминанием, этот звук заставил Сару улыбнуться.Стоявший за Раммом мужчина потёр костяшки пальцев и потряс головой. Он был среднего роста и имел самое обычное лицо. Таких людей можно было встретить почти на любой планете. Он не был ни слишком мускулистым, ни слишком толстым. Единственной по-настоящему выдающейся его чертой были глаза. Глаза лидера, того, кто прошёл ад и вернулся обратно. И принадлежали они человеку, которого она уже очень давно не видела. Подойдя к Саре, мужчина протянул ей руку:— Давно не виделись, мисс Керриган. В его голосе не было гнева или злонамеренности. Было странно слышать собственное имя произнесённым вот так. Обычно, когда другие её называли по фамилии, это звучало как проклятие.— Буду честной, — пробормотала она, — вы последний, кого я ожидала здесь встретить.Мужчина улыбнулся. Улыбка была тёплой и приятной. И, как чувствовала Сара, искренней.— И я бы сказал, что не только вы. Пойдёмте, прогуляемся немного.На лице Сары появилась усталая улыбка. Пусть это и была лишь иллюзия, она хотя бы была приятной.— Конечно, магистрат*. Это было бы здорово.***— Значит, древний зел-нагский артефакт, мятежный зел-нага, пророчество о конце жизни, как мы её знаем, а вы оказались в центре всего этого и вознеслись, став подобной богине, — магистрат покачал головой, частично от восхищения, частично с недоверием.Хотя Саре довелось работать с этим человеком лишь сравнительно небольшое время, она научилась уважать его. Она провела с ним куда меньше времени, чем с Джимом, и её знания о его личности были в лучшем случае отрывочны. Она не знала, что случилось с ним после войны, был ли он вообще ещё жив. Она знала, что он покинул ‘Рейдеров’ через шесть месяцев после битвы на Тарсонисе — Джим рассказал ей об этом в то короткое время, что они провели вместе после её деинфестации. Но никто не знал в точности, что с ним произошло потом. Может быть, он был убит Роем? Саре эта мысль совершенно не нравилась, но такое было возможно.— Да бросьте, мисс Керриган, не для того же я вас потащил с собой, чтобы вы ударялись в размышления о моём существовании!— Пожалуйста, зовите меня просто Сарой, — слабо улыбнулась она.Они шли по очередному бесконечному коридору. Всё это чёртово место состояло из бесконечных коридоров!— Да уж, это место словно огромное кладбище. Хотя всё ещё не настолько плохо, как ульи зергов. Вот уж от чего у меня всегда мурашки бегали, — заметил магистрат со смешком.Сара приподняла брови и посмотрела собеседнику в глаза:— На самом деле я бы сейчас как раз предпочла тёплый и уютный улей.— У тебя весьма дикие предпочтения, девочка, ты знаешь?— Да, мне что-то такое говорили, — откликнулась Сара.Какая-то её часть чувствовала себя неуютно, ведя столь обыденную беседу. Другая часть, однако же, этой абсурдной и безобидной беседой наслаждалась. Она посмотрела на собеседника краем глаза. Магистрат всегда был достойным человеком, и запомнился ей тем, что относился к ней так же, как и ко всем прочим под его командованием. Сначала он её несколько остерегался, да. Люди часто так делают, когда сражаются бок о бок с бывшим конфедератским ‘призраком’. Но после первой же совместной операции он признал в ней боевого товарища. Галактике определённо нужно было больше таких людей. А она даже не знала, что случилось с ним настоящим... И кто знает, вдруг этот рядом с ней хочет лишь поиграть с ней в какие-то игры?— Вовсе нет, Сара. Я здесь, потому что думаю, что могу помочь. По крайней мере, надеюсь.Сара нахмурилась:— Как вы читаете мои мысли? Когда я гляжу на вас, я не ощущаю ничего.Это было и вправду так. Так же было с Фениксом, Королевой Клинков и Менгском. Они могли ощущать её мысли, а она их — не могла. Она ощущала лишь чувства и эмоции.Магистрат повёл плечами:— Я не уверен, но полагаю, это связано с тем, что я и остальные — лишь воспоминания. Вы же — часть сознания Сары Керриган. Или были частью, и... или... тьфу ты.Он вздохнул:— У меня голова начинает болеть даже от мыслей обо всём этом. В любом случае, мы — это то, что вы знаете о нас настоящих. У меня вот до нелепого мало воспоминаний. Я знаю, как с вами встретился, как вы познакомились с Джимом, даже то, как Менгск нас предал. Но я не знаю, какое моё любимое блюдо или как зовут моих родителей. Менгск, Феникс, та странная и жуткая зерговская версия вас — мы все словно планеты, вращающиеся вокруг звезды. И эта звезда — вы.— Это... на удивление прямолинейно, — задумчиво проговорила Сара.Магистрат снова повёл плечами:— И так было всегда, верно? Сразу к цели, никаких пространных речей. Если есть проблема, используй как меньше слов, чтобы её описать. Хотя я считаю, что вы бы в итоге и сами до всего этого додумались.— Я не помню, чтобы вы были таким обольстителем, — улыбнулась Сара.Магистрат рассмеялся:— Ну, это всего лишь теория. Однако с тех пор, как я очнулся в этом месте, я немало бродил вокруг, и обнаружил некоторые интересные вещи. И хотел бы поделиться ими с вами.Сара остановилась и нерешительно посмотрела на своего собеседника:— Зачем?Тот тоже остановился и повернулся к ней:— Потому что я думаю, что есть способ снова объединить вас и другую Керриган.***Сущность, прежде известная как Сара Луиза Керриган, смотрела на изображения на живых стенах Ульнара. Её тело сияло, испуская лучистые энергии. Её мощь могла соперничать с мощью любой звезды. Её силы было достаточно, чтобы разрывать целые миры на части и пересобирать их так, как она считала нужным. И именно об этом она уже долгое время размышляла. Она помнила множество миров, помнила хаос на них. Терраны, протоссы и даже зерги... они вызывали столько разрушений. Сейчас они друг с другом не сражались, но как долго продлится этот мир? Возможно, ей стоит разобраться с этой проблемой, прежде чем заниматься чем-то другим. Создавать новый цикл с такими существами под боком было опасно. В будущем они могли уничтожить любой потенциальный прогресс. Это определённо была проблема, требующая её полного внимания. Но сейчас она была не готова с ней разбираться. Нет, ей ещё предстояло узнать больше об этом месте и её месте в этой вселенной.Она закрыла глаза, обдумывая последнее воспоминание, что показал ей Ульнар. Урос попытался остановить Амуна, но потерпел неудачу. Однако это не было то знание, что она искала. Казалось, что всё это место просто показывало ей случайные мысли и моменты. Может, оно было сломано? Нет, вряд ли. Работало оно без сбоев. Возможно, она просто ещё не разобралась с принципами его действия.Только теперь она уже не испытывала никакого раздражения. Убрав множество воспоминаний, она смогла наконец сосредоточиться на задаче и больше ни на что не отвлекаться. Хотя она и не была уверена, что знает, в чём задача заключается. Но всё же какие-то ответы в этом месте должны были быть. Она будет просто продолжать поиск, пока не найдёт то, что ей нужно.‘Довольно скучно, как по мне’, — услышала она знакомый голос. Она открыла глаза. Голос? Но она никого не ощущала, она была одна. Хмм, как странно.Возможно, это был остаточный образ, разнёсшийся эхом по залам Ульнара. Это место было не просто космической станцией между измерениями, это была точка объединения. Здесь вещи могли одновременно существовать и не существовать. Именно поэтому она ощущала, как её воспоминания продолжали бродить по этим залам, размышляя о своём существовании. Впрочем, они больше не были частью её разума, и она могла легко их игнорировать.Её мысли вернулись у Уросу. Она практически ничего не знала о зел-нага, отдавшем ей свою силу. Каким он был? Во что он верил? Какие у него были отношения с другими зел-нага? Новорождённую сущность, прежде известную как Сара Керриган, это не заботило. Она не считала, что эти видения помогут ей понять это место. Она отлетела немного назад, повернулась к очередному изображению и начала его изучать. Это была довольно впечатляющая система: изображения на стене показывали, что она содержала. Она смотрела на изображение, показывающее множество зел-нага, стоящих рядом друг с другом и наблюдающих за какими-то низшими существами. Смысл теперь был понятен: зел-нага обсуждали низших существ, которых они изменяли.‘Низших существ? Ну хватит, невежливо так говорить.’Она снова остановилась и оглянулась через плечо. Это определённо был голос, но она ничего не ощущала. Впрочем, это было неважно. Она решила игнорировать этот голос и двигаться дальше.Касаясь изображений и вливая в них свою силу, она раскрывала заключённые в них воспоминания. Она ожидала увидеть, как зел-нага обсуждали свои действия, их дискуссии по поводу того, как лучше развить очередную расу. А вместо этого она видела, как они грызлись друг с другом, препираясь и споря как... как...... как протоссы или терраны.Скрытого смысла за их словами не было. Они спорили так, словно не нравились друг другу. Это было так мелочно, так обыденно, словно ими двигала не божественная предусмотрительность, а эгоистичные мотивы вроде личных сил и амбиций.Это было так никчёмно.Возможно, если бы её человечность всё ещё была частью её разума, он бы испытывала разочарование. Однако сейчас она лишь размышляла о том, какое изображение будет содержать информацию, которую она искала.‘А что, если такой информации просто нет, милая?’ — снова заговорил голос. Она оглянулась, но никого не увидела. Так что решила игнорировать его, как и раньше.***— Вы это видели? — спросил магистрат, указывая пальцем на сияющую фигуру Керриган (настоящей).Сара, мысленный образ, нахмурилась:— Нет, — честно ответила она.Они обнаружили её настоящую в одном из коридоров, изучающей очередное изображение. Видеть это существо для Сары было непросто. Она смотрела на саму себя, и в то же время нет. Всё это становилось хуже и хуже. Она не знала, о чём говорил магистрат. Он всё-таки тоже играл с ней? Прекрасно, просто прекрасно.— Я не играю с вами, Сара. Просто хочу, чтобы вы посмотрели внимательней. Вот, гляньте! — воскликнул магистрат, снова указывая на настоящую Керриган.Глаза Сары сузились. Да какого чёрта, что он имеет в виду? Всё, что она видела — то, как настоящая Сара на секунду остановилась и оглянулась через плечо.— Видите?— То, что она оглянулась через плечо? Серьёзно? Не представляю, как это поможет мне залезть ей обратно в голову, — пробурчала Сара.Магистрат посмотрел на неё. Его лицо неожиданно стало очень серьёзным:— Ладно, обойдёмся без метафизической херни. Вот моя теория. Недавно я встретился с Либерти...Сара моргнула:— Вроде как обрели свою личную свободу**?— Да нет, Майкла Либерти. Ну знаете, того парня, что вы и Джим как-то спасли. Он здесь. Думаю, сейчас он убегает от той Королевы Клинков. Кстати, рад, что не помню той части вашей жизни.Сара умоляюще посмотрела на магистрата:— Пожалуйста, скажите, к чему вы ведёте.— Где Джим? — неожиданно спросил он.— Что? — Джим. Где он? Разве не должен он тоже быть здесь? — спросил он, обводя рукой пространство вокруг. — Тут множество разных типов, Сара. Все, кого вы помните. Многие из них плохие, это да. Но есть и другие, вроде меня и того парня Либерти. Кстати, встретилась мне тут одна отвратная, похожая на здоровенного слизня тварь, которая хотела заключить со мной какую-то сделку. Никогда ничего более мерзкого не видел. Похоже было на зерга. Вы, часом, не знаете...— Засз, — немедленно определила Сара. — Да, я его знаю, точнее знала. Он безвреден. Или, по крайней мере, куда менее опасен, чем прочие. Кого вам стоит остерегаться, так это Даггота. Этот и вправду может доставить хлопот.— Замётано, — сказал магистрат. — Ну так вот — я смотрел повсюду. Бродил по всем коридорам, спрашивал всех встречных. По крайней мере тех, кто не пытался меня убить или съесть. И знаете что? Никто не видел Джима. И думается мне, я знаю, почему.Глаза Сары неожиданно расширились:— Вы думаете... — прошептала она.Он кивнул и указал на настоящую Керриган:— Я думаю, он всё ещё в её разуме. Не знаю, почему, или как это вообще возможно, хотя последний вопрос, как по мне, можно пропустить. Он всё ещё там. Зовите это интуицией, если хотите. Но вот только зачем ей хранить память о Джиме в себе, разве что...— ... разве что она не вознеслась до конца. Разве что в ней осталось что-то человеческое. Что-то, от чего она не хочет избавиться, — закончила Сара, сумев наконец ухватить нить его мыслей.— Такова моя теория, да, — кивнул магистрат.Сара скрестила руки на груди:— Замечательная теория. Есть только одна проблема: её невозможно доказать. Мы тут, она там. Вот и весь сказ.На лице магистрата появилась широкая ухмылка:— Не факт. Помните, что сказал Менгск? Может ли мысль в голове бога не быть такой же действенной, как настоящая личность? Что, если это правда? Что, если Джим может помочь нам, помочь вам? Возможно, послужить мостиком между вами и другой, ну, вами!Она открыла рот, собираясь ответить чем-нибудь весьма грубым, но резко его захлопнула. Даже теперь, в такой в абсурдной ситуации... мог ли Джим вправду её спасти?Он всегда был тем, кто её спасал. Он много раз это проделывал. По правде говоря, без него она давно была бы мертва или даже хуже. Было так неправильно, что ей опять нужна была его помощь, пусть даже он был всего лишь мысленным образом в чьей-то голове, и... тьфу, да кого она обманывает?— Этот план абсурден и совершенно безумен! — прорычала она, отвернувшись.Она ощутила разочарование магистрата, но лишь на мгновение:— Я знаю, — мягко произнёс он. — Послушайте, Сара, мы оба знаем, что я не магистрат. И что не реальны ни Менгск, ни тот протосс, ни даже этот слизняк Зсашзш, или как там вы его назвали. Единственная реальная среди нас — вы. Вы можете остаться здесь до скончания времён. Или сделать то, что делали всегда. Она посмотрела магистрату в глаза:— И что же?— Встретиться лицом к лицу со своими демонами. Выбраться отсюда и закончить своё дело.Она ощутила идущую от него силу, пусть даже он был просто воспоминанием.— Но даже если вы правы... как Джим меня увидит?Магистрат улыбнулся:— О, думаю, насчёт этого у меня есть идея, — сказал он, указывая ей на настенные изображения.***Идти через Ульнар было скучно. Идти через Ульнар, когда твой спутник ничего не говорит, было ещё скучнее. Идти через Ульнар с молчащим, игнорирующим тебя спутником, и не иметь при этом выпивки было настолько скучно, что Джим подумывал о том, как бы ему повеситься. Но не имел понятия, как изменить ситуацию, в которой оказался. После битвы с Амуном он, вероятно, вырубился, потому что следующим, что он помнил, было пробуждение в этом месте, в одиночестве.Ну, не совсем в одиночестве. Тут была Сара.Да, верно, с ним здесь была Сара.Вот же радость-то.Но увы, это была не та Сара, которую он знал и любил. Это была новая, улучшенная Сара, с космическими силами и всем прочим, только вот лишённая всяческих эмоций. И то, что она попросту игнорировала его, делу ничуть не помогало. Он знал, что она может его слышать. Иногда, когда он ей что-то говорил, она останавливалась и смотрела в его направлении, но почти сразу же отворачивалась. Радость от того, что он снова с ней встретился, быстро остыла. С ней попросту было что-то не так. Казалось, что она была не здесь, что она была призраком (мистическим, не оперативником). Что-то было не так, он это знал. Для этого не нужно было быть псиоником. Он пытался привлечь её внимание, но её огромная пылающая фигура парила в нескольких десятках метров над его головой, и дотянуться до неё не было никакой возможности. И поблизости не было ни единого камешка, которым он мог бы в неё кинуть.Да, да, швыряться камнями в любимую женщину — не слишком романтичный поступок. Но что ещё он мог сделать? Посылать ей воздушные поцелуи? Не, Саре такое никогда не нравилось.Джим не был таким тугодумом, каким его считали некоторые. Он знал, что тут что-то не так. Может, он умер? Все же должны когда-нибудь умереть, верно? Но мёртвым он себя не ощущал. Да чёрт его дери, где выпивка, когда она так нужна?‘Зел-нага обсуждают низших существ. Но зачем вся эта злость? Зачем все эти эмоции? Я не понимаю’ — услышал Джим её мысли. Да, он слышал её мысли. Он не представлял почему, или как такое вообще возможно, но это уже начинало действовать ему на нервы. Но просто повернуться и уйти он не мог. Что-то держало его рядом с Сарой. Он не знал, что именно, но чем дальше он от неё удалялся, тем сильнее его притягивало к ней обратно. Это было нелепо: он так долго надеялся воссоединиться с Сарой, а теперь отчаянно желал немного побыть одному.‘Низших существ? Ну хватит, невежливо так говорить’, — пробормотал он. Он ведь сам одно из этих низших существ! И Сара прежде была одним из них. Они заслуживали больше уважения за всё ими достигнутое. Сара, услышав его слова, остановилась и оглянулась через плечо, но её взгляд был направлен сквозь него. Это женщина могла быть такой раздражающей! Каждый раз, когда он думал, что достиг её, она выкидывала какое-нибудь коленце. Того, что она себя снова прекратила в зерга, видимо, было недостаточно. Поди разберись!Если бы он не любил эту женщину больше всего в мире, он бы давно её игнорировал. Но нельзя просто игнорировать женщину, которую ты любишь. Даже если она превратилась в богоподобное существо. Другие люди, вероятно, были бы в восторге от идеи быть рядом с богиней. Но не Джим.Конечно, Джим не знал, что он не был настоящим. Как не знал и того, что был весьма хорошей копией оригинала. За то короткое время, что они были вместе после её деинфестации, Сара касалась разума Джима, изучала его воспоминания. Не потому, что она ему не доверяла, а потому что его разум был единственным местом, где она искренне ощущала себя любимой и защищённой, единственным местом, где она могла ощутить настоящий покой. Поэтому её воспоминание о Джиме было столь точным, что могло сойти за него настоящего.Он вздохнул и огляделся в поисках места, где можно было присесть. Засунув руки в карманы, он примостил свой зад на ступени и поднял взгляд на женщину, которая доставила ему столько проблем.Как уж было сказано, другие люди были бы в восторге от перспективы быть рядом с богиней. Но Джим не был похож на этих ‘других’. У него, конечно, были свои заблуждения, заблуждения нормального человека. Он всегда знал, что нормальная жизнь с Сарой была невозможна. Ну, не совсем так. Незадолго до Тарсониса он размышлял об их будущем. Каждая война рано или поздно заканчивается, и он надеялся, что они её переживут, где-нибудь осядут и начнут новую жизнь. Вместе.Такие мысли на самом деле были довольно подлыми, теперь Джим это знал. Потому что он хотел, чтобы его старая жизнь стала их будущим. Чтобы после тяжёлого дня работы шерифом, его дома вместо Лидди ждала Сара, и чтобы у них был ребёнок, которому бы они дарили всю возможную любовь. У него ушло много времени на то, чтобы осознать, как это было несправедливо. Как он был несправедлив.Сара — не Лидди. Она была совершенно другой. И дело было не только в том, что Сара была тренированной убийцей, а Лидди — обычной милой девушкой. Сара была бойцом, возможно, даже в большей степени, чем сам Джим. Определённо в большей. Ему не в новинку были тяготы и лишения, но он знал, что у Сары их было куда больше. Большая часть трудностей, с которыми он сталкивался в жизни, была вызвана его собственной глупостью, выбором, или же и тем, и другим. А Сара? Её всегда заставляли выполнять приказы остальных. И он в каком-то роде был ничуть не лучше. Он хотел втиснуть её в роль любящей жены, женщины, с которой мог провести остаток жизни. Может, не в качестве любящей домохозяйки (всё же он не настолько погряз в иллюзиях), но кого-то, кто вписывался в его определение ‘нормальности’.Но дело было в том, что Сара не была нормальной. Никогда не была. Она была кем-то особенным. И он никогда не относился к ней так, как она вправду того заслуживала. Когда они успешно освободили её от заражения, он повторил ту же ошибку.Забудь о Менгске! Забудь обо всём! Сара, я свернул горы, чтобы вернуть тебя!Такие слова он тогда произнёс. Теперь, вспоминая об этом, он ощущал лишь сожаление. Он не понимал, насколько сильно Сара нуждалась в мести. Это был её метод для избавления от боли и отчаяния. А он отказывался видеть что-либо, кроме своей версии её будущего. Он решил, что она просто запрыгнет на его метафорический паровозик счастья, и они вместе уедут в закат.Джим посмотрел на свои поношенные армейские ботинки. В чём-то они напоминали ему самого себя — пахучие, старые и чуть ли не разваливающиеся. Но всё же они честно выполняли свою работу, верно? Он снова вздохнул и неожиданно ощутил себя на удивление старым. Ну, он и вправду старел. Годы сражений поневоле аукнулись его телу. Кто знает, может, так было и лучше.Иногда он размышлял, что было бы, если бы он послушал её, когда они были в бегах от Доминиона. Взять ‘Гиперион’ и своих Рейдеров, попросить помощи у Валериана, может быть даже у протоссов, и устроить неожиданную атаку на Августград. Или затаиться и начать партизанскую войну. Тогда у Сары была бы возможность для мести. Порой он даже думал, не мог ли он сопровождать её, когда она вернулась к зергам. Конечно, эта идея была совершенно идиотской, но любовь могла любого сделать идиотом. Он был бы с ней, разве этого недостаточно?Он и так знал ответ на этот вопрос, и это было болезненно. Потому что, хоть он и любил её, он не мог присоединиться к ней на её пути к отмщению. Сара не знала ничего, кроме войны и разрушения, будучи тем инструментом, который из неё сделала Конфедерация. А у него были свои принципы, благодаря которым он и выживал все эти годы. Когда он расстался с ней в Августграде, он знал, что это было к лучшему. Она вернулась к своему народу. Да, зерги стали её народом, не люди. От людей она не видела практически ничего хорошего, большинство из них пытались использовать её для своих целей. И он исключением не был. Да, правда действительно бывает болезненной.‘Изображения неясны. Мне нужно знать, как они использовали свои силы, а не почему. Информация должна быть где-то. Мне нужно продолжать поиск’.‘А что, если такой информации просто нет, милая?’ — спросил он, услышав её мысли. Она снова оглянулась, но смотрела сквозь него.‘Знаешь, это быстро надоедает’, — пробормотал Джим, закрывая глаза. Всё, что он мог делать — ждать, пока Сара закончит с изображением и переместится к следующему. И он не сомневался, что в нём тоже не окажется информации, которую она искала. Он зевнул, оглядываясь вокруг и разглядывая серые стены Ульнара. Всё это место было до ужаса унылым. Даже мини-бара нигде не было. Эх, вот бы с ним был его проигрыватель...Осматриваясь, он неожиданно обратил внимание на ещё одно изображение. Оно было недалеко от Сары, и излучало зелёный свет. Это было странно, изображения обычно светились лишь тогда, когда Сара напрямую с ними взаимодействовала. А это? Джим нахмурился, когда свет начал пульсировать. Всего через секунду он сообразил, что в пульсации была последовательность. Короткая вспышка. Длинная. Длинная. Длинная. Минутку, это что, морзянка?!Точка, тире, тире, тире...J...Точка, точка...I...Тире, тире...M...Какого хрена?Он поражённо моргнул. Джим? Кто-то пытается выйти с ним на контакт? Он посмотрел на Сару, которая закрыла глаза и просматривала очередное видение в поисках подсказок. Она явно не заметила, что другое изображение пытается с ним связаться. Код повторялся снова и снова. Это не было случайностью, кто-то хотел с ним поговорить! Он встал на ноги и направился к изображению. Он не имел понятия, кто был на другой стороне. Ну, был лишь один способ узнать, верно? Он сделал глубокий вдох и прижал ладонь к изображению.Весь мир вокруг него, казалось, утонул в ярком свете, и он ощутил странное головокружение. Он на секунду закрыл глаза, но открыв их, обнаружил себя на том же месте. Ничего не изменилось. Ниче...‘Джим?’Он застыл. Этот голос... Нет, это же невозможно. Джим медленно оглянулся через плечо. Она стояла там, прямо как он помнил её в своих снах, как она выглядела до того, как началось всё это безумие. На её голове не было щупалец-отростков, лишь рыжие волосы, которые ему так нравились. Его глаза расширились:‘Сара?’***Ульнар состоял не только из бесконечных коридоров, и близко нет. Это был тщательно выстроенный технологический шедевр, бесчисленное множество лет сопротивлявшийся энтропии. Он располагался в закутке между измерениями, что было неплохим способом спрятать что-либо. Но как доказал тёмный прелат Зератул, смертные существа вполне могли найти в это место дорогу. Впрочем, счастливым совпадением это не было. Расчёт был как раз на то, что расы, которым выпало продолжать цикл, туда придут.Ульнар был много большим, чем станция. Скорее это был ‘ключевой мир’. Даже сами зел-нага не помнили, был ли он создан их предками или кем-то другим, даже более могущественным, чем они сами. Молодые зел-нага, те, которых совсем недавно вознесли, обычно бродили по его коридорам, выискивая ответ на вопрос, кто вообще начал весь этот цикл. Более старшие и опытные же знали, что этот вопрос был бессмысленным. Бессмысленным, потому что неважно, был ли кто-то до них. Были они сами, и этого было достаточно.Это походило на ситуацию с вопросом, которым многие любят задаваться: в чём смысл жизни? Можно потратить всю свою жизнь в поисках ответа на него, или же просто жить этой самой жизнью.Впрочем, так считали не все. Больше всего проблем с этим было у молодых зел-нага. Но рано или поздно они признавали истину. Так уж был устроен цикл.Ульнар называли колыбелью жизни. Это был центр культуры зел-нага. Куда бы они не отправлялись, они всегда возвращались в это место. Это была библиотека, в чьих стенах хранились знания и мудрость всех зел-нага, что жили прежде. Это был дом, предоставлявший им убежище. И конечно же, устройство, дающее стабильную связь с Пустотой. А также место, в котором зел-нага собирались вместе, чтобы обсудить свои следующие шаги. Как они и делали сейчас.Нет, Ульнар состоял не только из коридоров. Там было много комнат и мест, некоторые из которых были столь большими, что, казалось, просто не могут поместиться в его оболочке. Но зел-нага знали много секретов, и создание комнаты, которая внутри была бы больше, чем снаружи, было лишь одним из них. И именно в одной из таких комнат зел-нага собирались вместе, и обсуждали со своими лидерами следующие шаги цикла.Бесконечный Цикл. Всё всегда вращалось вокруг Бесконечного Цикла. По крайней мере, в этой комнате. Всё в ней выглядело до странного знакомым. Она напоминала Колизей на Древней Земле, только куда более огромный. В ней располагались бесконечные ряды мест, на которых расположились самые разнообразные создания. Присутствовали почти все зел-нага, кроме тех, что были заняты более важными делами или просто решили воздержаться (как сделал Амун).В центре ‘Колизея’ стояла высокая, худая фигура Алдариса, оглядывавшего бесчисленных прочих зел-нага. Его практически распирало от гордости. Подумать только, они снова начинают новый цикл! И он был рад снова видеть столько знакомых лиц. Последний цикл выдался особенно удачным. Так было не всегда — некоторые циклы проходили хуже прочих, и хоть сейчас в этой комнате было множество зел-нага, порой они были на грани исчезновения. Но не сейчас. Наблюдая за ними, Алдарис знал, что этот цикл будет отличным.Разумеется, он не был Алдарисом. Однако же имел немало общих черт с этим протоссом. Он тоже непоколебимо верил в текущий порядок вещей. До того, что готов был отрицать возможность возникновения какой-либо проблемы, с ним связанной. Некоторые даже называли его высокомерным. Особенно Урос.Урос...Он был рад, что его бывший учитель сейчас Пустота знает где. Последнее, что Алдарис о нём слышал — он тоже искал потенциальных наследников цикла. И последнее, в чём Алдарис нуждался — очередной цикл, к которому Урос приложил руку. Это уже не раз случалось в прошлом. Каждый раз, когда начинался цикл, Урос представлял им новые виды для развития, а затем исчезал, оставляя их разбираться с его выбором. И что это были за выборы! Нет уж, в этот раз всё будет иначе, Алдарис об этом позаботится.Он ощущал, как другие зел-нага начинают проявлять беспокойство. Время пришло. Он вышел на свет, обратившись ко всем в комнате:— Братья и сёстры! Я приветствую вас здесь, а начале нового цикла! Я знаю, что многие из вас всё ещё не оправились от своего долгого сна, но как вы знаете, священный долг Бесконечного Цикла не ждёт. Так что мы собрались здесь, чтобы обсудить новых кандидатов для Чистоты Формы.Он раскрыл руки, словно указывая на всех в зале одновременно. Некоторые зааплодировали. В первом ряду сидел гидралиск, хлопавший своими когтями друг о друга; это было уморительное зрелище. Некоторые зел-нага явно были в предвкушении того, что будет дальше. Впрочем, большинство из них выглядели усталыми и лишь недовольно заворчали, подумав о бесконечных предложениях сотен, если не тысяч видов, у которых был потенциал продолжить Бесконечный Цикл. Большая их часть только что пробудилась от сна длиной в тысячи лет, и желали поскорее со всем этим разобраться.Именно этого Алдарис от них и хотел.— Я ощущаю вашу усталость, братья и сёстры. Но уверен, что не должен напоминать вам о важности этой задачи.Из рядов раздался новый голос:— Хватит тратить наше время, заставляя выслушивать твоё красноречие! — крикнул со своего места огромный, мерзкого вида слизень. Даггот. Хотя, разумеется, он им не был.Алдарис посмотрел на существо. Он сумел скрыть свою злость от того, что его прервали:— Брат, ты хочешь сказать, что желаешь...? — спросил Алдарис совершенно невинным тоном.— Я говорю, что у меня нет ни нервов, ни терпения тратить на это время. И уверен, многие со мной согласны! — воскликнул Даггот, разбрызгивая слизь на сидящих вокруг него, на что те никак не отреагировали.Некоторые, особенно из первых рядов, посмотрели на церебрала рассерженно, но большинство остальных лишь согласно зевнуло. Алдарис сложил руки за спиной:— В таком случае, старый друг, у меня для тебя хорошие новости. Я знаю, что вы все чувствуете себя измотанными. И я тоже думал об этой проблеме. И хочу предложить решение.— Решение? — спросил Габриэль Тош, сложив мускулистые руки на груди и вперив в Алдариса взгляд белёсых глаз. — И что же это будет за решение, интересно узнать?Алдарис мысленно улыбнулся. Некоторые назвали бы это манипуляцией, но он считал, что просто действует в интересах своего народа. Или в своих личных интересах, что было практически одним и тем же.— К чему столько недоверия, брат? Разве я не показал себя компетентным лидером этого Союза? — спросил Алдарис, и из первых рядов раздались возгласы одобрения.— Лидером Союза — да. Лидером нашего народа — нет, — ответил Тош. — Это всё ещё долг других. Только вот их я среди нас не вижу.На этот раз Алдарис по-настоящему ощутил нахлынувшую злость:— Здесь у них нет полномочий. Кроме того, им нужно готовиться к другим задачам, — попытался он побыстрее закрыть тему.Даггот, услышав это, лишь громко расхохотался, разбрызгав ещё больше слизи. Сидевшая рядом с ним Нова попросту взяла свои завязанные в хвост волосы и выжала их.— Теперь ты желаешь диктовать Садовникам, как выполнять их работу? Похоже, долгий сон повредил твой разум, старый друг! — воскликнул церебрал.Алдарис вежливо улыбнулся (фигурально выражаясь):— Мой дорогой старый друг, я признаю — я тоже чувствую усталость. Однако достижение общего блага обычно означает необходимость усердной работы, верно?На этот раз рык гнева издал Ворфилд:— Кончай бросаться пустыми словами! — гаркнул старый генерал. Многие согласно кивнули. — Что ты знаешь об усердной работе? Сидишь здесь и возглавляешь Союз, ничего не делая. Неужели ты думаешь, что можешь просто вывалить на нас свою бессмыслицу, а мы с этим согласимся?!Другие зел-нага стали проявлять ещё большее беспокойство. Отлично, именно этого он и желал.— Брат мой, ты правда считаешь, что я только сижу здесь и ничего не делаю? Нет, последние несколько веков я был весьма занят! — провозгласил Алдарис.Многие из зел-нага расхохотались. Алдарис волевым усилием подавил злость. Пора повернуть ситуацию в свою пользу.— Именно так, последние несколько веков я усердно работал. И при помощи моих помощников сумел сократить список кандидатов с семидесяти восьми тысяч двухсот девятнадцати видов до трёх.Зал взорвался выкриками и возгласами. Теперь они наконец-то очнулись.— ВОЗМУТИТЕЛЬНО! — пробулькал Даггот, снова забрызгав Нову слизью. Та только вздохнула. И этот выкрик ещё был одним из самых вежливых.— Ты правда думаешь, что мы просто это примем? — рявкнул Ворфилд. — Садовники никогда этого не позволят.Алдарис ощутил нахлынувшее удовлетворение. Пора переходить к главным козырям.— Вообще-то, — заговорил он, когда возгласы начали утихать, — Садовники одобрили данные действия. Они участвовали во всех шагах отбора. Если вы мне не верите, пойдите и спросите их сами.По рядам пробежал приглушённый ропот, но никто так и не высказался. Алдарис знал, почему. Никто не был настолько глуп, чтобы голословно заявить, что Садовники на его стороне. Ему пришлось немало потрудиться, но даже их можно было убедить. И он не позволит никому отнять у него достигнутое.Намного выше него, в самом последнем ряду, сидела некая рыжеволосая женщина, наблюдавшая за всем действом. Её руки были скрещены на груди, а лицо было хмурым.Он так сильно напоминал ей настоящего Алдариса...— Я знаю, что вы сейчас думаете. Но хотя бы посмотрите на произведённый мной выбор, прежде чем осуждать мои намерения, братья и сёстры.Ряды заворчали, но никто так и не осмелился высказаться. Отлично, так он и планировал.Первая раса уже была сюрпризом. Это не были суровые, могучие дикари, как часто было в прошлом. Нет, это была развитая раса космических путешественников. Они уже встречали зел-нага во плоти и признавали их как потенциальных учителей. В отличие от многих других, они не знали войны; космос для них был огромным, бесконечным океаном, который ждал своих исследователей. Была только небольшая проблема: их тела не имели никаких врождённых псионных способностей, они лишь недавно начали развивать их при помощи технологий и генной инженерии. Их силы были невелики по сравнению с другими расами, но они полностью их контролировали. Зел-нага были впечатлены, увидев изображения их городов, космических станций и научных достижений. Алдарис знал это, смотря на их лица.Но этого было недостаточно. Чтобы манипулировать другими, надо заставить их поверить, что у них всегда был выбор.Да, этот зел-нага был очень похож на настоящего Алдариса.Вторая раса была прямой противоположностью. Они пока что даже не добрались до эпохи пара. И честно говоря, было сомнительно, что они дотуда доберутся. Причиной тому были их невероятные псионные способности. Даже их дети были сильнее лучших ‘призраков’, кроме, возможно, одного бывшего ‘призрака’-женщины с рыжими волосами. Также у них имелась естественная связь друг с другом. Это походило на Рой, но без его дикости и свирепости. Они знали мысли друг друга, ощущали нужды и страхи. Понятие ‘секрет’ было им незнакомо. Однако это также означало, что они обрели просветление в самом начале своего пути. Зачем им теперь путешествовать к звёздам? На их родном мире было всё нужное. Если зел-нага их выберут, им придётся просвещать их в отношении многих вещей. Но многие всё же рассматривали этих существ с интересом. Да, они могли стать великолепными наследниками Чистоты Формы.К этому времени Алдарис уже полностью завладел мнениями прочих. Даже Ворфилд и Даггот не решались больше ему возражать. Он мысленно улыбнулся. Но для хорошей манипуляции нужно замести следы. В конце концов, ему не было дела до этих рас. Ему было важно, чтобы другие делали то, чего он желал. Чтобы Бесконечный Цикл был сформирован в соответствии с его видением.Смотря на всё это, она продолжала хмуриться. Для неё это было бессмысленно, просто бессмысленно. Возможно, ей стоит пропустить это воспоминание и перейти к следующему. Но так можно было пропустить что-то важное, так что она решила остаться и просмотреть его целиком.В последней расе не было ничего особенного. Она была во всех отношениях средней. У них были технологии для звёздных, но не межзвёздных путешествий, а также ограниченные псионные способности. Они были подобны людям в конце 21-го века. Они даже воевали друг с другом почти как люди. Это, впрочем, настоящим вариантом не было. Алдарис добавил их в список лишь для разнообразия. Он уже знал, что другие, скорее всего, выберут первую расу, возможно вторую, точно не третью. И когда они выберут расу, Садовники начнут её культивировать. И конечно, Садовники будут спрашивать у него совета. Он станет первым среди многих. Его слово будет значить даже больше, чем слова Старейших.Может, этот тип на самом деле реинкарнация Алдариса?Теперь наступило время обсуждений. Пока они шли, Алдарис не вмешивался. Он уже заронил нужное ему зерно, осталось только подождать. Зел-нага всё ещё чувствовали усталость после спячки, и всего с тремя вариантами скоро они сделают нужный выбор. Его выбор.— Брат, мы пришли к соглашению! — объявил раздутый зерговский надзиратель.Радость заполнила всё существо Алдариса, когда он услышал это.— Замечательно. Тогда как насчёт... — начал он.— Ух ты! Я как раз вовремя! — неожиданно разнёсся по залу новый голос.Алдарис застыл, услышав его. Подняв взгляд, он увидел спускающегося через ряды вниз мужчину-террана. Он хорошо его знал, слишком хорошо.Вот же чёрт.— Простите за опоздание, ребята! — провозгласил Джим/Урос. — Движение было просто кошмарным, говорю вам!Смотря на этого мужчину, рыжая женщина снова нахмурилась. Возможно, эти зел-нага слишком уж сильно походили на тех, кого она раньше знала.Джим сильно запыхался, когда наконец добрался до Алдариса и показал ему поднятый большой палец:— Отличное выступление, мой бывший студент. Ты в этом всегда был великолепен. И мне правда нравится твои варианты. Это просто что-то с чем-то!По телу Алдариса прокатилась волна гнева. Теперь ему придётся наблюдать, как весь его план летит в тартарары. И увы, сделать он ничего не мог. Джим/Урос посмотрел на него и ухмыльнулся, как идиот:— Не хочу портить твой момент, но могу я обратиться к аудитории?Если бы у Алдариса были зубы, от скрипа они бы уже стёрлись в порошок. Но вряд ли он мог найти способ не дать Старейшему обратиться к другим зел-нага.— Конечно, учитель, это будет честью для меня.То, как Алдарис произнёс слово ‘честь’, намекало на прямо противоположное. Джим повернулся и посмотрел на других зел-нага:— Дорогие мои друзья, ещё раз прошу прощения за столь сильное опоздание. Однако же Алдарис был прав: поиск других видов должен ставить во главу угла качество, а не количество. Я об этом уже немало думал. А вы сами знаете — если уж я начну думать, лучше бегите и прячьтесь, ибо добром это не кончится! — заметил он с широкой ухмылкой.На лице Алдариса отразился ужас, когда он услышал раздавшиеся из зала смешки. Джим поскрёб свою макушку:— Знаете, я понимаю: многие из вас сейчас раздражены. И понимаю, что иногда много приятнее было бы просто найти одну расу, и дальше действовать по плану. Но мы тут говорим, — он повернулся и раскрыл руки, словно обнимая зал и всех в нём находящихся, — не о нас. А о них, — он указал на изображения трёх рас, которые ранее продемонстрировал Алдарис. — и о том, вправе ли мы взваливать это бремя им на плечи.Алдарис был в ярости и отчаянно пытался придумать какой-нибудь выход. Но ничего поделать не мог.— И что ты предложишь? — спросил Даггот.На лице Джима появилась улыбка:— Ну, я тоже искал подходящие виды.Он обернулся к Алдарису:— Ты позволишь?Тот был готов взорваться, но в ответ только кивнул.Джим закрыл глаза, и перед зел-нага появились изображения четвёртой расы.— Эта раса, может, и выглядит не особо, но имеет все качества, которые нужны для преуспевания.Они увидели странных, тощих существ с серой кожей и длинными, вытянутыми головами. У них не было ртов, и хотя они и находились пока на уровне пещерных людей, уже имели невероятный псионный потенциал.— Но... вы гляньте на них, — сказал Ворфилд. — Они постоянно дерутся. Война — часть их природы! Мы возносили многие расы, но эти существа... они же просто звери!Джим, услышав это, вздохнул:— Я знаю... — сказал он, прежде чем повернуться к другим зел-нага, — знаю, что мы, Старейшие, любим читать вам нотации и докучать вам до смерти нашими правилами и всем прочим. Я знаю, что вы измотаны, и хотите, чтобы это всё поскорее закончилось. Но вы совершаете ошибку.Он повернулся и указал пальцем на изображения теперь уже четырёх видов:— Дело не в нас, народ. Дело в них. В выборе расы, что будет нести бремя продолжения Бесконечного Цикла. Они не просто инструменты, которые мы можем использовать и отбросить. Да, эта раса дика и жестока, но они также сильны и храбры. Они ставят честь превыше всего прочего и, уверен, однажды они покорят звёзды. Для них каждая угроза — испытание, каждая битва — ещё одно доказательство их существования. Даже в смерти они не выказывают страха. Может, иногда они и перегибают палку, но кто этого не делает? Если мы будем выбирать расу просто потому, что она соответствует нашим вкусам, значит, мы уже предали Бесконечный Цикл. Потому что нам нужны не те, с кем будет легче всего, а те, кто смогут выстоять против Пустоты.Тишина. Никто не осмеливался произнести ни слова. Наконец со своего места поднялся Тассадар, и посмотрел Джиму прямо в глаза.— Думаю, я выражу общее мнение, если скажу, — произнёс он, — что нам стоит ещё раз обсудить кандидатов.На лице Джима появилась улыбка:— Вот и отлично.А затем видение завершилось.***Когда её разум вернулся в тело, настоящая Сара открыла глаза и посмотрела на изображение. Ещё одно сохранённое воспоминание, но оно тоже оставило ей больше вопросов, чем ответов. К тому же оно было даже более странным, чем остальные. Он только что наблюдала, как зел-нага выбрали протоссов в качестве своих наследников?Она знала, что до того, как их нашли зел-нага, протоссы были дикарями. Но хоть культура Перворождённых и не была тем, что её особо интересовало, она всегда считала, что они были избраны из-за своих псионных способностей, а не яростной натуры. Это была в чём-то прямая противоположность тому, что она сочла бы разумным направлением действий. Нужно было найти кого-то, кто смог бы нести бремя? О каком бремени они говорили?Нормальный человек, вероятно, просто бы пожал плечами и заключил, что зел-нага не особо отличались от всех остальных видов, разве что были куда могущественнее. Но поскольку Сара убрала из своего разума человечность, там осталась лишь чистая логика. И решение зел-нага выбрать протоссов было каким угодно, только не логичным. Особенно с учётом других видов, предложенных ‘Алдарисом’. Она, конечно, знала, что это не настоящий Алдарис, но не интересовалась, почему зел-нага предстали её взгляду в таком виде.Те другие виды, особенно первые два...Это вызывало недоумение. Первая раса очевидно была бы самым логичным выбором. Мирные и развитые, они были бы идеальными кандидатами. Зел-нага могли бы обучить их всему, и это обеспечило бы плавный переход от одного витка цикла к другому. Вторая раса не была столь многообещающей, но Сара понимала, что они были бы достойным планом Б. Ну а третья? Они были во многом похожи на людей, и следовательно, не подходили для столь важной задачи. Она бы никогда их не выбрала. Но они вместо всего этого решили выбрать четвёртый вариант, который, с её точки зрения, был худшим.Конечно, Сара знала, что протоссы её времени не были теми же жестокими дикарями, что раньше. Ну, не совсем теми же. И они достойно сражались против Амуна. Чего она понять не могла, так это того, что именно сила и ярость протоссов, их дух воинственности помогли остановить Амуна. Чтобы остановить такого безумного, жадного до власти монстра, знаний недостаточно. Нужны ещё храбрость, сила и решительность. Качества, которыми и она раньше владела, Королева Клинков была тому свидетелем. Её ярость и гнев помогли ей выстоять, не сойти с пути к её отмщению. Но Королева Клинков больше не была её частью, и она не могла этого понять.Ирония заключалась в том, что она искала идеальную логику, живя в нелогичном мире. Она походила на сломавшийся компьютер, повторявший одно и то же действие снова и снова. Она будет изучать следующее изображение. Потом ещё одно. И ещё. Снова и снова, целую вечность. И поскольку она больше не испытывала раздражения ни в какой форме, она просто продолжала бы это делать. Сама того не зная, она заперла себя в бесконечном повторяющемся цикле.‘Сара. Нам нужно поговорить, милая.’ — услышала она его голос. В этот раз Сара не обернулась. Она знала, что он был прямо за её спиной. Он всегда там был. Она освободила себя от человечности, но оставила его с собой. Она не знала, почему, никакой цели он не служил. Но по какой-то странной причине она хотела, чтобы он остался. Но впрочем, у неё есть более важные дела. Он всё равно не был настоящим. Может быть, разрешив эту загадку, она уберёт из своего разума и его. Посмотрев на следующее изображение, она решила пока его не касаться. Ей нужно было ещё подумать о предыдущем. Может быть, она что-то проглядела?‘Сара...’ — заговорил он снова. — ‘Я хотел сказать... прости. Прости за всё то, что я сделал, или, точнее, то, что сделал другой я. Тот, что настоящий.’Размышление о подобном видении обычно не занимало много времени. Однако она не хотела рисковать, упустив какую-нибудь важную деталь. Помимо выбора протоссов в качестве наследников Чистоты Формы, были и другие озадачившие её вещи.‘Знаешь, я недавно поговорил с кое-кем очень дорогим для меня.’ — продолжал говорить он. — ‘Можно сказать, она самый важный человек в моей жизни, прямо как ты. И она рассказала мне некоторые интересные вещи. О нас. Обо мне.’Он вздохнул:‘Сначала я не хотел в это верить, но теперь думаю, что она права. И знаешь что? Это мысль меня перепугала до чёртиков.’Было трудно постичь то, зачем ‘Алдарис’ пытался обыграть других зел-нага. Она всё ещё понимала понятия ‘интрига’ и ‘ложь’, но больше не могла понять, зачем кому-то заниматься этим для столь обыденной вещи, как власть над остальными. Разве зел-нага не были равны? И всё же этот Алдарис пытался выдвинуть себя вперёд. Но не затем, чтобы улучшить жизни других зел-нага, он хотел управлять, потому что жаждал этого? Всё это было бессмысленно для Сары, по крайней мере для этой Сары. Что было иронично, ведь её человеческая часть знала об этих мотивах больше любого другого...‘Но... но суть всего этого не во мне, знаешь.’ — пробормотал он. — ‘Суть в тебе. Всегда была в тебе. Не знаю, понял ли уже настоящий я всё это, но...’ — он вздохнул, — ‘... прости, Сара. Прости за то, как я обходился с тобой все эти годы. Прости за то, что оставил тебя, когда ты во мне нуждалась. Теперь я это понимаю. Понимаю, что мои действия не шибко-то отличались от того, что делали Менгск, Сверхразум или Конфедерация.’Она растерянно моргнула, услышав это. Эти слова и вправду произнёс Джим? О чём он? А, неважно. Следующее изображение может содержать ответ, который она ищет.‘Я всегда думал, что ты была совсем как я. Ну, знаешь, одинокая душа, ищущая кого-нибудь, кого можно любить. Возможно, это просто так мыслят люди, а может, парни, когда они воображают, что знают происходящее в голове женщины. Натягивать свою точку зрения на других, видимо, довольно популярное занятие. И если люди туда не влезают, значит, они просто чёртовы чудовища. Весьма удобно.’Она подлетела к следующему изображению и приготовилась окунуться в заключённое в нём воспоминание.‘Но правда в том... что я не думаю, что ты и я были созданы для того, чтобы идти по этому пути вместе, знаешь...’ — она услышала, как он тяжело сглотнул. — ‘Хе, это непросто, знаешь? Она просто сказала мне ?Расскажи ей! Расскажи, что ты на самом деле чувствуешь!? Легче сказать, чем сделать, милая...’Сара уже была готова нырнуть в очередное воспоминание. Со всем этим она может разобраться позже.‘ Зерги... я всегда их ненавидел. Они забрали тебя у меня, превратили тебя в монстра. Но в то же время они приняли тебя как своего лидера, верно? Ну, после того, как Тассадар взорвал Сверхразум. Но даже во время Войн Выводков ты сражалась за своё право вести Рой, разве не так? Сражалась за то, что, как ты верила, было твоим по праву.’Она слышала его прерывистое дыхание. Казалось, он был готов заплакать.‘Я не знаю, видишь ли ты во всём этом какой-то смысл. Чёрт, я даже не знаю, доходят ли эти слова до тебя, но мне просто нужно было высказаться, пока всё это меня не разорвало. Так, неудачные слова. Я знаю, но всё же...’Минутку.‘Сара, я знаю, что я не Джим. И знаю, почему ты сделала то, что должна была сделать. Я не могу тебя за это винить. Чёрт, никто в этой вселенной не может. Или не должен. Другие принесли тебе столько страданий. И всё же они произносят твоё имя так, будто ты дьявол во плоти. Этот мир не дал тебе ничего, так что стать эдаким вот... существом, вероятно, единственное, что тебе оставалось.’Она услышала, как он снова сглотнул, борясь с подступающими слезами:‘Теперь я наконец понял, милая. Тебя ждёт целая новая вселенная. И в этот раз я не буду тебе мешать, обещаю.’Конечно, он не будет ей мешать, о чём он вообще?‘Но...’ — неожиданно произнёс он, ‘... по этой дороге тебе придётся идти одной, дорогая. Я знаю, что это несправедливо. Что настоящий мужчина не должен бросать свою даму. Но я — не Джим. И я не смог бы смотреть на тебя такую всю вечность. Так что я сделаю единственное, что мне осталось сделать. Я отпускаю тебя.’Сара на мгновение растерялась. О чём он говорит? Она снова потянулась к изображению, готовая погрузиться в сохранённое в нём воспоминание, когда резко кое-что поняла. Её глаза расширились от удивления и шока.‘Прощай, Сара. Надеюсь, ты найдёшь то, что ищешь. Это был шериф Джим Рейнор, конец связи.’Когда голос начал затухать, она обернулась и уставилась на пустое пространство позади неё. Её рот открылся, и впервые за время вознесения из него вырвалось настоящее слово:‘Джим!’***Сара снова сидела в уютном тёмном углу, где она была одна. И ‘была одна’ для неё сейчас было эквивалентно ‘рыдала взахлёб’. Говорят, что плакать — это приятно, что это помогает унять боль. Полная херня, она плакала, казалось, уже много дней, и уже должна была умереть от обезвоживания, но слёзы попросту не останавливались. Равно как не гасли чувства вины и стыда.Наверное, так бывает, когда у тебя нет настоящего тела.Она не сразу начала плакать, потому что сначала не поняла план Джима. Должна была бы понять. Он всегда был её рыцарем в ржавых доспехах, и её воспоминание о нём было таким же. Когда она сумела с ним вступить с ним в контакт, она рассказала ему всё. О ней, о нём, о другой Саре. И знаете, что было самым худшим? Когда она закончила, он просто моргнул и сказал ‘Так вот почему мне до сих пор не приспичило в туалет!’ Верный старый Джим, всегда думает о практических проблемах.Но на самом деле худшим было даже не то, что он так принял её объяснение. А то, что он сразу же согласился ей помочь. И конечно, придумал план. Она всё ещё не могла в это поверить. Может быть, ей стоило остановить его, или оставить его одного. Какое право она имела причинять ему ещё больше боли? Доводить его до столь радикальных мер? Она всегда причиняла ему боль, а теперь была ещё и в ответе за его кончину...И делу не помогало то, что он не был настоящим Джимом. Она ведь тоже не была настоящей Сарой, верно? Мысль о том, чтобы провести вечность с ним в этих залах, не была такой уж ужасной. Но теперь он ушёл. Ушёл навсегда. По правде говоря, она не понимала, как ему это удалось. И когда её вытянуло обратно на её сторону зеркала, она в последний раз увидела его улыбку. Это было больно. И всё из-за неё, она пожертвовала любимым человеком для собственных эгоистичных целей. Если она когда-нибудь выберется из этой адской дыры, она будет держаться на расстоянии. Она поклялась себе, что больше никогда не навредит Джиму, настоящему Джиму.Хотя... это всё равно было решать не ей. Она даже не знала, сработал ли его план, пока другая Сара не нашла её, спустившись с высоты. Она ощущала её свет на своей коже, чувствовала исходящую от неё невероятную силу. А ещё глубокую тоску...— Где он? — эхом раздался её голос в разуме Сары.Та всхлипнула, но не подняла взгляд.— Ушёл, — ответила она.Неожиданно оказалась, что она не так уж рада тому, что другая Сара наконец её заметила.— Как это возможно?Этот вопрос заставил Сару рассмеяться:— Ха, и это я слышу от всемогущего богоподобного существа. Знаешь, ты довольно глупа. Хотя, наверное, это делает нас отличной парой.Другая Сара наклонила голову вбок:— Как это возможно? — повторила она, словно заевшая пластинка.Сара пожала плечами:— Не знаю. Но он всегда был весьма находчивым, верно? Всегда появлялся, когда его не ждали. И всегда знал, как нас удивить.— Ты забрала его у меня. Зачем?На этот раз Сара подняла голову и встретилась взглядом с сияющими глазами другой себя. Её собственные глаза расширились, когда она увидела струящиеся по золотому лицу слёзы, падавшие затем на пол Ульнара, где они засыхали и превращались в твёрдое золото. Если подумать, это было довольно поэтично. Собственные слёзы Сары тоже не останавливались.— Потому что я люблю его... и потому что без него я потеряна.— Теперь его нет. Из-за тебя. Зачем он так поступил?— А тебе-то какое дело? Ты освободила себя от человеческих эмоций, помнишь? Я — всё, что осталось от твоей человечности. Слабая, испуганная, ютящаяся в темноте.То было правдой. Менгск, Феникс, магистрат — их больше не было. Когда Сара извлекла из своего разума человечность, та раскололась, подобно кристаллу. Другие части стали обретать свойственную волю, появляясь в виде личностей из её прошлого. Но поскольку они были лишь фрагментами, после какого-то времени они вернулись к ней. Теперь все они были внутри неё. И это также значило, что она осталась совсем одна.— Я не понимаю. Зачем он покинул нас?Сара ощутила гнев и раздражение:— Потому что он любил нас! И хотел, чтобы мы были счастливы! Ты, впрочем, этого не поймёшь, ведь ты больше не знаешь, что такое счастье. Или печаль. Или гнев, или отчаяние, или другие вещи, делающие нас людьми.Хотя я и сама не представляю, что такое человек...— Это не имеет никакого смысла.Сара вскочила на ноги и взглянула на огненную фигуру с гневом в глазах:— Это имеет смысл, тупица ты несчастная! — выкрикнула она. — Мы всё просрали! Снова, должна заметить. Джим... он верил в нас. А мы... просто использовали его, чтобы потом отбросить, как пустую винтовку! Прямо как мы поступали со всем, что нас окружало.Она сделала глубокий вдох:— Я теперь наконец понимаю, как же мы их подвели. А теперь мы обе неполноценны. Ты владеешь силой, способной изменить практически всё, но не понимаешь даже основных человеческих эмоций. А старая добрая я слаба и не может ничего сделать, потому что у неё нет нужной силы.У неё вырвался горький смешок:— Мы отличная пара, ты и я. Одна без сердца, другая без тела, запертые в этом месте навечно. Потому что мы не осознали истину, когда у нас ещё был шанс.— О какой истине ты говоришь?Сара глубоко вдохнула:— О том, что мы нужны друг другу. Разобщённые вот так, мы попросту останемся здесь навсегда.Их глаза снова встретились, Сара ощутила, как её сердце заныло. Её голос упал до шёпота:— Пожалуйста... — тихо сказала она, поднимая руку вверх, протягивая её другой себе, — ... я не хочу больше быть одна.Вознесённая Сара посмотрела на другую себя. Её лицо по-прежнему не выражало эмоций. Поток золотых слёз наконец прекратился. Она долго смотрела на слабое, маленькое существо, что прежде было её человечностью...... и наконец тоже потянулась к ней. Когда их пальцы соприкоснулись, сверкнула яркая вспышка, и Ульнар начал пробуждаться. В глубине разума Сара ощутила, как всё начало сдвигаться и перемещаться. Она чувствовала себя измотанной, но её переполняло счастье.Она наконец снова стала единой...***Она наблюдала из теней. Она видела всё. И также стала свидетельницей того, как пылающее тело вознесённой Сары Керриган исчезло. В отличие от всех прочих, она не была частью сложного разума Сары. Молодая женщина улыбнулась. Улыбка эта была одновременно печальной и мягкой:‘Так вот как всё это началось...’ — прошептала она себе под нос. Её голос действительно звучал почти как голос Сары. Обхватив грудь руками, она вздохнула:‘... всё будет в порядке, просто помни это, так, значит?’Конец пролога* — если вдруг кто-то не догадался или не вспомнил, магистрат Мар-Сары — персонаж игрока в терранской кампании первого Starcraft. Такой перевод его должности не совсем корректен, ибо в России магистратом обычно назывался орган управления, а не один человек. Однако поскольку такой же перевод употреблялся во вполне официальном Starcraft: Remastered, а альтернативы звучали куда хуже, я решил его оставить.** — признаю свою неудачу, перевести игру слов с его фамилией мне не удалось. На случай, если кто-то не знает, liberty переводится как 'свобода'.