Глава 12. 私達の意 (1/1)

От автора: Все, больше не берусь писать психологию. Этот замурованный в стене старик Дали теперь мне в кошмарах сниться будет -.-30.07.10, 3:25«…Я много думал над твоими словами, раз за разом прокручивая в мыслях тот разговор. Постоянно искал скрытый смысл в произнесенных тобой фразах, поведении, взгляде, играл со своими воспоминаниями.Я не смогу писать тебе вечно,и ты это прекрасно понимаешь. Я много раз задавал себе вопрос, зачем я это делаю? Зачем ворошу прошлое, мешаю тебе забыть меня и жить нормальной жизнью? Но так и не могу дать однозначного ответа. Возможно, мне просто хочется, чтобы у нас не осталось недомолвок после расставания, хочется разобраться во всем, перед тем, как поставить окончательную точку в наших запутанных отношениях. Как бы эгоистично это ни звучало, я надеюсь, что когда-нибудь, ты поймешь меня и простишь».***Вдали слышался шум волн и какая-то ненавязчивая мелодия. Дейдара провел рукой рядом с собой – ладонь загребла горсть песка. Открыв глаза, он сел, с недоумением осматриваясь. Запах океана, принесенный ветром, был невероятно отчетлив, и поверить в то, что все вокруг – сон, было практически невозможно. Однако это так. Потому что не бывает, ну просто не бывает такого, чтобы по воздуху летали крохотные слоны с комариными крыльями. Так же, как и не бывает на небе водной глади, изредка нарушаемой рябью, а уж тем более за этой прозрачной границей не могут плавать многоцветные карпы, нарушая все законы физики и здравого смысла.

Блондин оторвался от созерцания морской поверхности над головой — к нему неожиданно, как это и бывает в кошмарных снах, пришло чувство тревоги, постепенно превращающееся в необъяснимую панику. Пейзаж вокруг не менялся, к счастью или к сожалению, но лирическая мелодия, доносившаяся до юноши, начинала действовать на нервы — она напоминала саундтрек к фильму ужасов. Дейдара попытался что-нибудь сказать — уже набрал в легкие воздуха — но не смог выдавить из себя ни звука. Сон, с повисшим в воздухе, почти осязаемым ощущением беспокойства — такимлипким и противным — блондину совсем не нравился. Он знал, что спит, но проснуться, почему-то, не получалось. Парень, вновь осмотревшись, поежился – мимо него пролетел крошечный слон-комар.

Неожиданно песок под ногами забурлил, почти как вода, и из него начали вырастать фигуры, которые постепенно принимали форму человеческих тел. Песок застыл, образовав на груди незнакомых существ сияющую золотую броню. Еще через мгновение юноша понял, что окружен этими странными созданиями.Стоящее напротив «нечто» шагнуло к нему, склонив на бок свою продолговатую, овальную голову. Отблески скользнули по золотой поверхности, там, где, по идее, должно было быть лицо. Не будь ему сейчас так жутко, блондин бы обязательно провел ассоциацию этого существа с необычной формы вешалкой для пальто. Но Дею было не до этого, ожившая статуэтка-переросток вдруг начала меняться – сначала неестественно тонике ноги приобрели человеческие очертания, появился даже намек на джинсы, грудная клетка сузилась, проступили ребра, медленно покрываясь кожей. Последней изменения претерпела голова – она приобрела более привычную форму, на лице появился нос, за ним проступил рот, за пару мгновений отросшая челка спадала на закрытые еще глаза.С каждой новой деталью Дей понимал, кто предстал перед ним, и, кажется, сердце даже начало пропускать удары, а потом и вовсе остановилось, как у стоящей напротив куклы, которая приняла облик Сасори.

Сасори, склонив голову набок, буквально сверлил его пустым взглядом алых глаз, из самого настоящего рубина. Блондин знал, что кукольник перед ним – фальшь, игра его больного воображения, но, тем не менее, в груди что-то сладко-больно потянуло, как раз в том месте, где недавно перестало биться его сердце.Летающий слон отвлек его своим писком, неподдельным комариным писком, который слоны издавать ну точно не могут, даже те, что размером с кулак и кружат над тобой на своих полупрозрачных крыльях.Существо, все еще не сводя с Дейдары взгляда, если можно так выразиться, резко вытянуло правую руку. Раздался отвратительный хруст, и на раскрытой ладони показался мертвый слон с переломанными в нескольких местах ногами, а еще через секунду он уже сочился сквозь пальцы, став обычным песком.Лже-Сасори вернул голову в обычное положение, по его лицу потеклиалые ручейки, имитируя слезы. Он продолжал смотреть в голубые, раскрывшиеся от страха глаза Дейдары.Это стало последней каплей — блондин кинулся в сторону, пытаясь вырваться из плотного кольца золотых тел. Словно обезумев, он раз за разом бросался на них, пытался сбить с ног, но не мог сдвинуть их и на сантиметр.Споткнувшись, блондин больно ударился головой об грудь одного из них. И совершенно неожиданно она открылась, две ее створки разошлись в разные стороны, словно дверцы шкафа, и на юношу посыпалась целая куча чего-то смердящего, похожего на легкие с торчащими из них раздробленными костями, подозрительно напоминающими человеческие ребра. Звук приближающегося комарья заставил Дейдару отползти в центр отведенного ему свободного пространства. Тонконогие слоники набросились на выпавшие легкие целой тучей, своими узкими хоботками впиваясь в них, раздирая непонятно откуда взявшимися клыками падальщиков, слышался даже хруст костей, крошащихся под натиском мощных челюстей. Слоны начали расти, и вот уже взлетел самый первый из них – размером с человеческую голову. За ним последовали остальные – на земле не осталось и намека на мерзкую кучу, выпавшую из груди монстра.Безликая золотая фигура, не сделав ни единого движения, рассыпалась, став горсткой песка.Металлические тела сдвинулись, образуя еще более тесный круг. Лже-Сасори подошел к сидящему на земле блондину и опустился на одно колено, его рубины оказались прямо напротив глаз юноши. Вдруг куклы вокруг пришли в движение — расступились и, расставив руки в стороны, завели хоровод. Они шли по кругу, наступая на песок, который всего минуту назад был одним из них, на песок, породивший их, и им же эти твари станут, если у Дейдары хватит силы воли, чтобы сбежать из этого сна. Но юноша не думал об этом. Он смотрел в красные глаза куклы, на переливающиеся грани рубина, и не мог отвести взгляда. Странно, но он больше не чувствовал больше страха. Им овладело какое-то другое состояние, опасное своей неизвестностью. Тело отчего-то потяжелело и обмякло. Не хотелось совершать никаких усилий, даже самых малых, векам было лень двигаться, голове поворачиваться, сердцу, которое уже теоретически остановилось, перегонять кровь. Все процессы то ли замедлились, то ли вовсе остановились. А Дейдара продолжал смотреть куклу, такую вроде бы родную, но в то же время отливающую чужеродным металлическим блеском. Лже-Сасори медленно поднял лежащую до того на колене руку на уровень груди и ухватился за непонятно откуда взявшуюся ручку, как раз в том месте, где должно было находиться сердце. Потянув за нее, он вытащил из своей груди самый настоящий ящик, внутри которого что-то загрохотало, от рывка ударившись о его стенку. Запустив туда другую руку, существо вытащило из недр ящика сердце.

Дейдаре почему-то не показалось это странным, ему даже пришла мысль, что это трепещущее на ладони куклы сердце должно быть теплым. Да, ему казалось, что сердце должно быть обязательно теплым, ведь оно выглядело таким живым, почти как самостоятельный организм, казалось, вот-вот забьется, выпустит лапки и вдруг поползет к нему, к Дею. Ведь это сердце Сасори, оно не могло просто лежать на холодной ладони этого фальшивого человека и не двигаться. Но шли секунды, и оно не билось.— Это… не твое… отдай… — мучительно ворочая языком, произнес Дейдара, какой-то одному ему известной мыслью возвращая жизнь в парализованное тело. В легкие попал маленький глоток воздуха, но его вполне хватило, чтобы сердце сделало первый, едва заметный удар, а в голове хоть немного прояснилось.— Отдай…Еще одно нереальное усилие над собой. Поддельный Сасори все не сводил взгляда с лица блондина, создавая опасность просмотреть в нем дырку.Поддавшись непонятному порыву, Дей поднялся с земли и вскинул голову к воде над головой. Один из карпов смотрел на него очень умными и понимающими глазами в модных очках с тонкой металлической оправой, в плавнике он неведомым образом удерживал длинную указку. Блондин удивленно моргнул, а карп в свою очередь нахмурил непонятно откуда взявшиеся брови и бросил с неба указку. Юноша обернулся на сидящего рядом лже-Сасори. Тот поднял на него свои глаза-рубины и через мгновение ветер уже уносил песок за собой. Хоровода золотых уродцев тоже как ни бывало, теперь вместо человекоподобных «вешалок» вокруг красовались горки песка, которые ветер тут же сравнял с землей.

Сердце беспомощно бухнулось на песчаную подстилку. Дейдара наклонился и уже протянул к нему руку. Еще чуть-чуть и… падающая с неба указка, наконец, достигла своей цели, больно хлестнула по запястью, а потом подпрыгнула и еще раз врезала. Уже по голове. Копна светлых волос опустилась с его плеча; юноша снова поднял голову — реальность вокруг него скукоживалась. Исказилось все, кроме лица, смотревшего на него.

Дей с изумлением разглядывал своего отчима – прилизанные, черные волосы, очки в тонкой оправе на переносице, и его коронный, презрительно-брезгливый взгляд.Блондин с ужасом вскрикнул и отпрыгнул, краем уха уловив звук отодвинутого стула, и едва удержал равновесие, чтобы с него же и не свалиться. Над ним нависло грозное лицо учителя по мировой культуре, указка была направлена на дверь, делая тонкий намек на то, что у кого-то после уроков будут проблемы.

Дейдара, все еще тяжело дыша, с облегчением встал со стула и под всеобщие смешки направился в коридор. Закрывая за собой дверь, он успел краем глаза зацепить надпись на доске: «Сюрреализм в художественном искусстве».

***Дей сидел на стуле, устремив ничего не видящий взор на двор. Из открытого окна дул морозный ветер, трепля лежащие на его плечах золотистые локоны. В руке он держал щетку с надетой на нее тряпкой и изредка смахивал с пола невидимые миру пылинки — просто так, для имитации трудовой деятельности. После звонка с урока, учитель провел с ним воспитательную беседу и отправил убирать классы.— Ску-у-учно, — протянул блондин, опершись одной рукой на парту, непонятно к кому обращаясь. Вздохнув, он поднялся и отложил рабочий инвентарь, другой рукой потрепав себе волосы. Образ бывшего мужа его матери никак не выходил из головы, как и странные сны, последнее время зачастившие к нему в гости.

— Ха. Крошечные слоны. Какой ужас. Только мне могло прийти такое в голову. Ха-ха. – Смеяться никак не получалось, а уголки губ снова поползли вниз, поэтому юноша молча взял сумку со своей парты и двинулся к выходу.«К черту уборку», — подумал он, медленно шаркая ногами и разглядывая носки школьной обуви.— Без него совсем не то… — тихо проговорил Дейдара, закидывая сумку на плечо.Торопливые шаги в коридоре заставили его остановиться и прислушаться.

— … я слышал, этот… хм… как же его? Ну, паренек из вашего класса, панк такой, волосы еще такого яркого цвета.Дейдара затаил дыхание и зачем-то даже вжался в стену, чтобы его тень не увидели сквозь тонкую перегородку. Ну мало ли, сколько в этой школе так называемых «панков», только вот сердце никак не переставало, словно сумасшедшее, подскакивать в груди.— Да-да, он самый.Блондин чуть и сам не подпрыгнул, узнав голос своего классного руководителя. Сомнений не было – они говорили о Сасори.— Он перед этим пару дней в школе не появлялся. А сегодня утром вдруг…«Он был в школе сегодня утром?» — непонимающе моргнул Дей, так и не услышав конца фразы.Наступило недолгое молчание. Юноша готов был уже сам выскочить из класса, взять учителя за воротник и, притянув к себе, орать со всей дури: «Что? Что «вдруг»?!».— Так, значит… забрал документы, да?..

Сердце внезапно подпрыгнуло и, рухнув в пятки, вновь вернулось на свое привычное место, стуча так быстро, что сбивался ритм. Дейдара, в изумлении распахнув глаза, сполз по стенке, уже мало заботясь о конспирации.

— Что? Что это было? Какие документы? Он что… он ушел? Нет, этого быть не может! – бормотал он еле слышно, тряся головой, чтобы отогнать эти мысли. – Я… неужели я снова сплю?Блондин даже ущипнул себя для достоверности, но ничего не изменилось, только руку пронзила резкая, неприятная боль.— Да что, черт возьми, происходит?! – проорал Дей, с силой отбросив сумку в стоящую недалеко парту. Учебники посыпались на пол; шум эхом прошелся по классу, но уже не достиг слуха блондина, который, внезапно вскочив, пулей вылетел из класса.***Рыжий котенок, удобно устроившись на столе, тихо посапывал. Дом пустовал уже который час, давая ему возможность вволю выспаться до прихода нервного хозяина квартиры.Лежавший на столе телефон неожиданно завибрировал, самым наглым образом вырвав животное из сна. Кошак зевнул, широко раскрыв пасть, и, потягиваясь, встал.Затем, мягко ступая по столу, он приблизился к странной штуке, понюхал и даже на зуб попробовал, впрочем, ему не понравилось. На экране высвечивалось «Сасори», и если бы кот умел читать, это все равно бы ни о чем ему не сказало. Зато вот жужжание доставляло массу неудобств, поэтому, поддев телефон лапой, животное сбросило трубку со стола. Ударившись об пол и лишившись вылетевшего аккумулятора, «неудобство», наконец, замолкло, упав куда-то в темный угол. И рыжий кот с чувством выполненного долга снова улегся на столе, закрыв глаза и еле заметно помахивая хвостом.