Сердце (1/1)

Назад возвращались в молчании. Локи вел ладью не спеша, погруженный в неведомые Сигюн думы. Он казался гораздо спокойнее после того, как дал выход своей яростной энергии. Очевидно, для достижения внутреннего равновесия ему просто необходимо было время от времени хоть что-то разрушать. Сигюн подозревала, что, несмотря на все его вспышки, она еще ни разу не видела Локи в настоящем гневе. И очень надеялась никогда не попасться ему под горячую руку.Локи посадил лодку и помог ей сойти с нее привычным уже галантным жестом, который выдавал вовсе не присущие чудовищам манеры. Они переглянулись, как соучастники какого-то неведомого преступления.—?Иди в дом,?— приказал он, коротко поцеловав ее запястье,?— я буду позже.Сигюн послушно кивнула и принялась подниматься по ступеням. Подойдя к золотым дверям, которые тут же бесшумно распахнулись для нее, она невольно обернулась.Локи сидел на самой нижней ступени спиной к ней, обхватив голову руками, словно пытаясь уместить в ней нечто немыслимое. Сигюн не посмела спускаться к нему.Она поднялась в свою комнату, где все было так привычно: теплые огни полусфер, растопленный камин, горячий ужин на столе. И демон под потолком. Сигюн немного постояла на пороге. Вид ее покоев принес долгожданное умиротворение. Их уют и тепло с некоторых пор стали единственной постоянной в ее переменчивой новой жизни.Приняв ванну и облачившись в ночную сорочку, Сигюн вышла из купальни. Локи в комнате не было. Она ощутила укол разочарования, что само по себе было удивительно, ведь они только расстались, а их совместную прогулку нельзя было назвать приятной. Хотя, следовало признать, Локи старался. Если бы не пещера…Сигюн так и застыла с приоткрытым ртом. Локи старался. Для нее. Тот, кто приводил в ужас все разумное население Девяти миров, чьи преступления уже превратились в мрачную легенду, старался угодить ей. Он мог просто брать, что только пожелает, любыми способами, быть равнодушным и жестоким. Быть тем, кем все видят его.Ей вдруг вспомнилось с какой тоской Локи сказал, что она не любит его. Он отчаянно нуждался в любви. Вернее, в ком-то, кто будет любить его. Принимать. Ведь даже монстры устают от одиночества.Сигюн достала из кованного сундучка деревянный гребень, присела на край своего ложа и принялась расчесывать спутавшиеся после купания волосы. Тяжелые волнистые пряди никак не хотели поддаваться. Сигюн в который раз с тоской вспомнила Вару. Быть может, стоило обучить этому какую-нибудь из теней? Она поежилась. Несмотря на то, что она уже привыкла к странноватым слугам Локи, ей не хотелось, чтобы кто-то из них к ней притрагивался. Было в них что-то неестественное. Нет уж, лучше она сама.Продолжая бороться с собственными волосами, Сигюн вновь вернулась в своих мыслях к Локи. Так уж случилось, что весь ее мир с некоторых пор вращался вокруг него. Это было нечестно по отношению к ее отцу и друзьям, да и к ней самой, но Сигюн ничего не могла с собой поделать.Как назвать чувство, которое заставляло все время думать о ком-то, желать его близости и тосковать по нему, когда он уходил? Сигюн никогда не знала любви. Брак вовсе не подразумевал ее наличия. Ее родители, к слову, никогда друг друга не любили и не делали из этого трагедии. В обязанности хорошей жены в Альвхейме входили послушание, уважение, верность. Ничего больше.Могла ли она полюбить Локи? Убийцу. Монстра. Разве он заслуживал любви? Сигюн представляла, в какой ужас пришел бы папа, спроси она об этом в своем следующем письме. Отдавая дочь монстру, Айр-Венн боялся чего угодно, но уж точно не того, что она будет терзаться подобными вопросами.А что же сам Локи? Который утверждал, что у него и вовсе нет сердца? Что он испытывал к ней? Одно лишь влечение? Мог ли он вообще что-то чувствовать, кроме испепеляющей душу ярости?—?Позволь мне.Сигюн вздрогнула. Погруженная в свои мысли, она и не заметила, как Локи вошел и уселся позади нее на кровати. Он уже был одет в свою домашнюю одежду, а его слегка влажные волосы были собраны сзади в небольшой хвост. Не дождавшись от растерявшейся Сигюн ответа, Локи потянул из ее рук гребень.—?Повернись,?— велел он. Сигюн послушно отвернулась.Локи на пробу несколько раз осторожно провел гребнем по ее волосам, а потом принялся расправлять запутанные пряди. Его длинные ловкие пальцы, которыми он разбирал особенно упрямые пряди, превратили обычное расчесывание во что-то очень интимное. Сигюн прикрыла глаза, наслаждаясь его мягкими касаниями.Закончив с ее волосами, Локи протянул ей гребень.—?Спасибо,?— Сигюн убрала его в сундучок и повернулась к Локи. —?Мне сложновато за ними ухаживать.—?У тебя прекрасные волосы,?— Локи аккуратно отодвинул прядь волос и обхватил рукой ее горло. Сигюн непроизвольно напряглась, но он не надавливал, ласково водя пальцами по шее. —?И красивые глаза. Но я часто вижу в них проблески страха. Вот как сейчас. Почему ты меня боишься?Потому, что он мог одной рукой свернуть ей шею, а еще освежевать, скормить Фенриру или просто утопить в море?—?Потому что ты пугаешь меня,?— что ж, каков вопрос, таков и ответ. Немного подумав, Сигюн продолжила,?— мне кажется, ты наслаждаешься страхом.—?Только не твоим,?— признался вдруг Локи,?— мне не нравится страх в твоих глазах. Просто это… уже вошло у меня в привычку. Вселять ужас.—?Но зачем? —?недоуменно спросила Сигюн. Она и правда не могла этого уразуметь.—?Хоть какое-то развлечение. С тех пор, как я превратился в чудовище, у меня было не слишком много удовольствий в жизни,?— сказал Локи с подкупающей честностью. И добавил, уже тише,?— до твоего появления.Сигюн не нашлась с ответом. Но, может быть, слова сейчас и вовсе не были нужны? Она потянулась к Локи, обвила руками его шею и прижалась губами к его рту. Закрыла глаза. Как же хорошо. Все лишние мысли, лежавшие на душе тяжким грузом, стали неважными, рассеялись. Остался только он. И она.Не прерывая поцелуя, Локи прислонился к спинке кровати и притянул ее к себе на колени. Потянул ленты на сорочке, обнажая свою самую любимую часть ее тела. Сигюн несдержанно застонала, когда его ладони накрыли ее грудь. И почувствовала сквозь поцелуй, как Локи улыбается.Сквозь пелену страсти просочилось смущение. Локи оторвался от ее губ, чтобы стянуть мешавшую ему сорочку. И конечно же заметил проступивший на ее щеках румянец.—?Не нужно, Сигюн,?— прошептал он, едва касаясь губами ее шеи,?— только не со мной.Сигюн робко кивнула и потянулась к вороту его рубахи.Локи двигался над ней. Смотрел в глаза. Все маски, которые он обычно носил, растрескались, опали, обнажив его настоящее лицо. Он был открыт перед ней, а она перед ним. То, что происходило сейчас между ними, совсем не походило на исполнение супружеского долга. С самого начала не походило. Сигюн наконец поняла, отчего в Альвхейме это называли ?заниматься любовью?.Сигюн с улыбкой свернулась в клубок у него на плече и положила ладонь на левую сторону его груди. Уловила подушечками пальцев размеренный и четкий ритм.—?Так громко стучит,?— прошептала она, поглаживая его кожу. —?А ты говорил, что его у тебя нет.—?Я его почти не чувствовал раньше,?— отозвался Локи,?— а теперь оно стало таким тяжелым.—?Это ведь сердце,?— Сигюн не вполне поняла его странные речи,?— оно должно быть таким.—?Восемь зим назад я произнес заклинание. И оно перестало мне мешать.—?Ты сам себя заколдовал?—?Да. Было так хорошо. Но теперь все изменилось. Мне… больно.—?Всем иногда бывает больно. Как можно отказаться от собственного сердца?—?Оно мешало осуществлению моих планов. А сейчас особенно,?— в его голосе прорезалась злость. —?Все началось с тех пор, как я встретил тебя.—?Не смей обвинять меня в своих бедах,?— Сигюн тоже разозлилась. Как он может упрекать в этом ее? —?Ты сам меня захотел.—?Хочешь, я отпущу тебя домой? —?сказал вдруг Локи таким тоном, словно наконец нашел наилучший выход из создавшегося положения.—?Нет,?— ответила Сигюн твердо. И с удивлением поняла, что даже не рассматривает такую возможность. Более того, она испугалась, что он и впрямь так поступит. —?Неужели ты хочешь от меня избавиться?—?Я пришел бы за тобой в тот же день и притащил обратно,?— помолчав, сознался Локи. —?Но я думал, что ты согласишься избавиться от меня.—?Ты ошибался,?— сказала Сигюн, стараясь скрыть дрожь в голосе. Локи прижал ее к себе. Его сердце стучало оглушительно.Он остался на ночь. Не обошлось, правда, без уговоров, но все же. Сигюн видела, что он хотел остаться. Что-то неуловимо изменилось между ними. Словно лопнула туго натянутая тетива. Давящее напряжение ушло, оставив после себя небольшую растерянность и взаимное влечение. Впервые за последние недели Сигюн засыпала с улыбкой на губах.Она проснулась от поцелуя в плечо. Локи притянул ее к себе, попутно сообщив, что раз уж она затащила его к себе в спальню, пусть будет готова делать ему поблажки по утрам. За дверью раздался скребущий звук, а следом возмущенное тявканье. Локи со стоном повалился на подушки.—?Пошел вон! —?раздраженно рявкнул он. За дверью жалобно заскулили.—?Пусти его, пожалуйста,?— попросила Сигюн.Локи поднял руку. Дверь распахнулась, пропуская в комнату Эйка. Который, совершенно не обращая внимания на сверлившего его крайне недовольным взглядом хозяина, прошествовал по комнате, запрыгнул на кровать и уселся у них в ногах, важно выпятив грудь.—?Доброе утро, Эйк,?— поприветствовала лиса Сигюн. Эйк задрал нос.—?Скажи уже, что ты в восторге от его новой цацки,?— пробурчал Локи. —?Иначе он не отвяжется.—?Ох, Эйк, твой новый камень тебе очень идет,?— по правде говоря, Сигюн не смогла определить, какой именно из многочисленных камней, украшавших ошейник лиса, был новым, но Эйк, судя по всему, удовлетворился комплиментом.Он довольно оскалился и, спрыгнув с кровати, уселся на одно из кресел, явно рассчитывая на совместный завтрак.—?Когда он успел так обнаглеть? —?покачал головой Локи. —?Кажется, я слишком часто отсутствую.Следующие два дня он проводил с ней почти все время, лишь изредка отлучаясь для того, чтобы ?поработать? с Фенриром, которого он запер в одном из подвальных помещений. Или для каких-то загадочных дел в лаборатории, куда Сигюн строго настрого воспрещалось соваться. Она даже представить не могла, чем он там занимался, но возвращался он оттуда утомленным и с прорезавшейся между бровей морщинкой. Которая разглаживалась при помощи ее поцелуев.В первый день Локи привел ее к странной двери, которую она никогда не видела прежде и подозревала, что без хозяина дома ни за что бы не нашла сюда дороги. За дверью скрывалась обширная пустошь, утопавшая в смрадном тумане.Пройдя по ней несколько шагов, Локи остановился и громко свистнул. Темно-серая груда, которую Сигюн приняла было за каменную гряду, заворочалась, поднялась…—?Это что же,?— прошептала она враз севшим голосом, глядя в огромные красные глаза,?— это…—?Дракон,?— спокойно ответил Локи.Чудовище нависло над ними и выпустило струю дыма, которая, не достигнув их, расползлась по сторонам, словно стекая по невидимого щиту. Дракон был кошмарен. Огромная многозубая пасть, каменной твердости шкура, изогнутые когти, рога и уродливые, прижатые к бокам, крылья.—?Но зачем он тебе???—?воскликнула Сигюн.Кто в здравом рассудке будет держать у себя в доме дракона? Даже альвы не питали к этим монстрам слабости.—?Дело было лет двести назад. Меня отправили в Ванахейм,?— рассказал Локи,?— избавить их от пробудившегося из спячки дракона. То есть, должен был лететь Тор, но я упросил Одина отправить меня, очень уж хотелось взглянуть…—?И как же вышло, что ты приволок его в Асгард?—?Я подумал, что это будет забавно. Держать зверя, который, если его выпустить, сможет разнести полгорода. И никто, даже всеведущий Хеймдалль, меня на этом не поймал.—?А я в детстве прятала от слуг ежей в корзинке,?— иронично заметила Сигюн.Право, ее муж никогда не мыслил мелко.После встречи с драконом Сигюн окончательно и бесповоротно решила для себя, что больше никому, никогда и ничем ее удивить уже не удастся.На следующее утро Локи показал Сигюн библиотеку, которой она решила обязательно воспользоваться в будущем, чтобы устранить пробелы в своем образовании. Остаток дня они по обоюдному согласию провели в постели. Локи отлучился только для того, чтобы дать прилетевшему на окно ворону короткое указание. Но когда вернулся к Сигюн, то вел себя так, словно они не виделись вечность.Он больше не пытался уйти от нее ночью. И не бросался на нее с кинжалом по утрам. А ей больше не снились странные и страшные сны.На третий день после завтрака Локи повел ее во двор. Там, рядом с черным, как ночь, Свартом, их дожидалась стройная гнедая кобыла.—?Это Берн,?— сказал Локи, подводя Сигюн к лошади. —?Она твоя.Сигюн бросилась ему на шею, мельком подумав, что какие-то две недели назад она ни за что не посмела бы выразить ему свою благодарность таким образом.Его подарок оказался на редкость смышленой и дружелюбной лошадью. Сигюн мгновенно нашла с ней общий язык и через некоторое время под руководством Локи уже каталась на ее спине. Кобыла была покладистая и чинно вышагивала вдоль кромки воды, зато Сварт, стараясь произвести впечатление, постоянно гарцевал и получил несколько ударов от разгневанного хозяина, которого пару раз затащил в воду.—?Сигюн,?— позвал ее Локи, когда они, завершив прогулку, спешились и взяли лошадей под уздцы. —?Скажи… тебе хорошо здесь, со мной?Сигюн выпустила из рук уздечку и подошла к нему.—?Да,?— ответила она честно. И плевать, что скажут про нее в пресветлом Альвхейме. Сейчас она была счастлива. Здесь. С ним.Она видела как засияли его глаза.—?Я… —?начал Локи, но вдруг застыл. Лицо его окаменело,?— ступай домой, быстро.Но было уже поздно. Испугав лошадей, которые нервно заржали, в ослепительной вспышке прямо перед ними возник Тор. Царя Асгарда сопровождал стойкий запах надвигавшейся грозы. В правой руке он держал молот.