"Значит я умираю?" (1/1)

Перед глазами Блейк старается держать образ брата, матери и… семинарии. Как ловко его оттуда выдернуло на фронт! Блейк очень старается, правда, у него не очень хорошо выходит. Красные уши его все-таки выдают. Томас идет впереди, пристально наблюдая за горизонтом. Подозрительная тишина, неприятная, несмотря на кажущуюся уже спокойную природу вокруг, буйство красок, ласковые ароматы… Похоже на цветы.Перед солдатами возникает небольшое каменное ограждение, сквозь проход в котором виден старый домик.—?Выглядит заброшенным… —?прижимаясь к стене и заглядывая во двор, говорит Блейк. —?Надо бы проверить.Скофилд заходит первым и останавливается, пораженный необычной для войны картина: цветы. Много цветов и стоящий в воздухе сладкий шлейф.—?Они их все срубили… —?вздыхает капрал, глядя на поломанные стволы.Линд, шествующий позади, принюхивается и, кажется, обоняние его не подводит. Мысленно отмахивается: откуда тут взяться злополучным деревьям, от которых доктор чихает раз в две секунды? Но запах усиливается. ?Да быть не может,??— мелькает в голове. Блейк тоже замедляется, оказываясь укутанным белоснежными цветами. Сколько воспоминаний… Шаг, еще шаг… Руки практически ощущают тяжесть жестяного ведра, наполненного ягодами, которое тащут двое мальчишек к дому, веселые и гордые.—?Это вишня… —?мягким, задумчивым голосом говорит Блейк, его лицо обретает нежно-печальное выражение; он думает о далеком теперь доме, неужели так же, как спилены эти вишни, ему теперь не суждено будет увидеться с родными?Томас останавливается возле одного, бережно трогает и гладит белые лепестки.—?Ламберт. А вон то?— гибрид,?— юноша указывает на следующее сложенное пополам дерево,?— всегда дает хороший урожай.—?Они разные? —?слышится задумчивое от Скофилда.Анна тоже удивленно слушает. Николас фырчит, и фырчания этого хватило на то, чтобы доктор на секунду отвлёкся. Анна ловит мгновение и спускается с рук. Вслед слышится чих: у доктора аллергия. Гладышева выходит к саду и тает: среди вишнёвых цветов снует, как хозяин какой-нибудь волшебной райской страны, довольный капрал.—?Думаешь, вся вишня одного сорта? —?улыбается Том. —?А их много! Гарсия, Монморанси, Королева Анна… есть сладкая, есть с кислинкой,?— Блейк невольно поднимает из-за цветущих ветвей взгляд, тут же попадая им в глаза Анны.Приятный аромат заполняет лёгкие и ложится прохладным обезболивающим на раны. Девушка тихонько смеётся, не отворачиваясь и вовсе не краснея. Томас, в отличие от опытных вояк, не сторонится сантиментов. Такая блаженная тишина, тонкая свежесть вокруг, не хватает только ощущения хрупкой руки в своей. Кровь приливает к скулам. У Блейка всегда все написано на лице, вот и сейчас он решает, что лучше уж показаться смешным, как ребенок, чем… влюбленным. Капрал обнимает ладонями крупные цветы на ветвях и, слегка пригнувшись, прячет лицо в лепестках. Тихий девичий смех звучит как колокольчик. Том и сам улыбается: то ли от очарования Анны, то ли собственной реакции, то ли от ситуации, которую наблюдает со стороны как минимум пара глаз.—?Откуда ты все это знаешь? —?спрашивает Скофилд.—?У мамы сад за домом, несколько деревьев… —?Блейк, вдохнув нежный сладкий аромат цветов, поднимает лицо, плавно скользя взглядом по бутонам и Анне среди них. —?В это время года они будто в снегу… Так буйно цветут! Ну, а в мае собираем их, я и Джо… почти целый день. Они не погибли,?— с надеждой произносит Том, поглаживая влажную линию сруба одной из вишен,?— из косточек появятся новые ростки, и сад будет больше, чем прежде.Анна ныряет в буйство цветов.—?Конечно, появятся! И их будет больше. Куда больше, чем сейчас,?— девушка улыбается, срывая один цветочек. Надо же, еще ни намека на засыхание. Будто сорван с живого дерева.С лица Томаса не сходит улыбка, он любуется девушкой, которая прячется в цветах как маленький лесной зверек. А ведь только утром он видел её едва живой… Блейк усмехается на то, как девушка соглашается с ним, практически слово в слово повторяя то, что он говорит, только на русском языке.—?Как ты чувствуешь себья? —?вполголоса спрашивает Томас на русском, неспешно выходя с ней на одну тропу.Анна вдыхает воздух полной грудью. Наконец-то чистый, пропитанный лишь запахом цветов.—?Теперь точно хорошо,?— улыбается девушка. —?Спасибо тебе. Если бы ни ты, меня бы здесь не было… А я даже имени твоего не знаю, хотя обязана тебе жизнью.Блейк опускает лицо и слегка качает головой.—?Я солдат… Ты не обьязана мне ньичем,?— юноша пожимает плечами, ему и правда ни к чему это, ведь он спас Анну, потому что и сам не позволил себе оставлять ее немцам на расправу.Девушка спрашивает имя, и капрал усмехается, слегка прищуривается, так шутливо и молодо.—?Томас. Томас Блейк,?— представляется он, когда дистанция между ним и Анной остается в каком-то одном шаге.—?Анна. Анна Николаевна Гладышева, происхожу из дворянского дома Гладышевых. Дочь священника из Троицкой лавры в Петербурге,?— пора уже и Томасу узнать, кого он спас. —?И всё же я благодарна. Спасибо тебе. И Господу спасибо, что ты оказался в нужном месте в нужное время.Анна словно ожила. До сего мгновенья вялая, сейчас она пышит жизнью, даже несмотря на то, что буквально полчаса назад пережила вторую операцию. Блейку нравится этот живой румянец на девичьих щеках. Нравится робкая улыбка. Юноша не замечает, как отпускает контроль над эмоциями и на мгновение даже перестает слышать мощные аллергические чихи доктора.Томаса удивляет биография Анны, он долго слушает, как она представляется: как уж обучили. Но сам пока решает смолчать о себе, а только заинтересованно спрашивает:—?А как вы оказались сд’есь?Анна меняется в лице, опуская голову. Нет выхода?— она расскажет.—?Мы бежали,?— вздыхает. —?Бежали подальше от дома. Сейчас там революция. И особая угроза нависла над церковью. Отцу пришлось бежать, чтобы не быть репрессированным. И мы с братом последовали за ним.Томас горько кивает на каждую фразу. Он сам и не встречал такой жизненный опыт, но прекрасно может представить, каково Анне. Семинария все-таки учила многому, к примеру, соединяться с сердцем человека, чтобы смягчать его уже одним своим присутствием.Девичья рука сама тянется к Блейку, когда пелена воспоминаний настигает Анну. Девушка легонько касается бинтов на голове капрала, и сразу же лицо ее принимает обеспокоенное выражение.—?А сам ты как? Не болит?Рана еще немного отдает жжением, а внутри головы?— распирающей болью. Блейк бережно, как вишневые лепестки, перехватывает руку девушки, слегка поморщившись. Больно.—?Еще поживу,?— улыбается одним уголком губ.И возвращается к ходу беседы, как-то забыв про то, чтобы отпустить руку Анны.—?Я зна’ю, теб’е очень больно. Больн’ее, чем это,?— он указывает взглядом на место, где у девушки швы. —?Он нье хочет наших страданий, знаеш'. Он готовит что-то особенно’е для теб’я.Снова этот взгляд, полный мира и проницательности, священнический взгляд, который запросто может выдать всю историю Блейка, теперь вспыльчивого, мятежного шутника, даже если он молчит. Анна внимательно всматривается по ту сторону сизых глаз. Так на Анну взирал брат. И Томас говорит так, точно проповедует. Неужели.?—?Ты был… священником? —?девушка поражается своему же вопросу.?Был?. Это слово сжимает душу в тиски. Блейк до сих со скрежетом вспоминает последний день своего служения.***—?Идите с миром, месса совершилась!—?Благодарение Богу,?— отвечает нестройный хор прихожан.Отец Томас мягко разводит руками, отчего рукава его облачения становятся похожи на молочно-белые крылья. Молодой священник встает перед алтарем на одно колено, поднимается?— и, пока звучит рождественская песня, покидает зал следом за министрантами.Все стихает, когда остается последний прихожанин.—?Вы хотели поговорить? —?отец Томас медленно спускается из ризницы, облаченный в свой привычно черный цвет с сияющей белоснежной колораткой на шее.—?Да, отец,?— человек в форме, всю мессу он наблюдал с заднего ряда. —?Что Вы слышали об Англии с недавних пор?Пастора передергивает, как только он слышит о своем доме.—?Война,?— сухо произносит он.—?Вы очень нужны Англии как никогда. Вот письмо от епископа,?— мужчина протягивает отцу Томасу конверт. —?Я думаю, Господь Вас убережет…Следующих слов пастор уже не слышит. Прощается. С тех пор к Томасу уже никто не обращается содрогающимся ?отец?.***_Блейк прикрывает глаза, головная боль опоясывает виски, как ореол или нимб.—?Да… много служил гд’е, и в Росс’ии, под Ярославл’ем…Скофилд наблюдает за парой издалека, всем вниманием прикован к ним. Он никогда раньше не видел юного капрала таким. Максимум?— когда речь заходит о семье, Томас любит долго разглагольствовать о своем брате с подобным разнеженным выражением лица. Бывший священник?— Уилл давно об этом знал, как только застукал в первую ночь Томаса, монотонно повторяющего Розарий. Бывают ли священники бывшими?

—?Н’е похоже, правда? —?Блейк усмехается, выдавая всю ноющую историю только выражением глаз.Девушка в изумлении качает головой, уже собирается ответить, но диалог прерывает неприлично громкий чих: в паре метров от капрала и девушки, отмахиваясь от веток, непрерывно чихает и ругается Линд.—?Черто…пчхи! Цвет… ПЧХИ!Томас вздрагивает. Вот, наконец-то, ситуация, в которой шпала-доктор абсолютно беспомощен.—?Будьте здоровы! —?восклицает он со всей бодростью.—?Вам бы поскорее перейти,?— советует Скофилд и кивает Линду на выход из сада.?— Зна… Пчхи! —?бурчит Линд, проходя быстрее. —?Ачх-хыы!Анна заливается. Еще и смех Блейка добавляет огонька. ?Это точно священник, или он меня разыгрывает???— от этой мысли, закравшейся в голову, девушка хохочет еще сильнее.—?Не смешно!.. ПЧХЫ! —?зычный голосище Линда снова сопровождается таким же громким чихом, и Николас пролетает торпедой мимо всего на свете, к пустому двору.Блейк постепенно успокаивается и возвращается к ходу разговора. Да, он служил…—?Тол’ко немного н’е как твой отец,?— заключает капрал.Конечно, разбитной юноша не похож на того, кто стоял у алтаря; еще меньше похож на того, кто владеет церковнославянским. Томас улыбается уже спокойно: а взгляд никуда не пропадает, остается в нем та божественная таинственная искра, по котором еще можно распознать в молодом солдате воина Христова. Анна догадывается: должно быть Блейка направили в Россию для распространения католичества.—?Понимаю,?— говорит девушка,?— но все мы ходим под десницей одного Бога,?— и вновь в ответ дружелюбная улыбка.—?Хорошая девочка.Она его понимает. Внутри Томас чувствует облегчение: она не посмеялась и не стала отрицать священство хулиганистого капрала. Скофилд смеряет мирным взглядом друга, после чего продолжает осматривать горизонты. Не проходит и пары минут, как…—?Осторожно, сверху,?— вполголоса говорит капрал.Далеко над ними кружит самолет.—?Сюда,?— Уилл кивает на заброшенный дом около садика.Следом за другом Блейк тянет девушку за руку.Ветхий домик становится укрытием для всех. Самолет удаляется. Скофилд, ?дежуривший? в тени у дверей, выдыхает и опускает оружие.—?Никак не отвяжется,?— раздражается Блейк, тоже провожая взглядом самолет. —?Это тот же?—?Не знаю. Не наши точно,?— задумывается Уилл и отправляется вглубь, щурясь во мраке.Гнилые доски, признаки когда-то живших здесь людей. Деревянный изломанный скелет, и больше ничего.—?Еду нашел? —?спрашивает Томас после несколько минут осмотра.—?Нет… —?хмыкает Скофилд;Блейк выходит, озираясь в небольшом дворе. Как похоже… Имение Гладышевых, некогда роскошный особняк в Петербурге, тоже до миллиметра разграблен. Неподчинившихся убили, захватив их угодья. То же стало и с графиней Гладышевой. Некогда роскошный и пышущий жизнью дом?— теперь общежитие тиранов. Петербург опустел. Больно было бы его видеть таким.—?Тут уже давно никого нет,?— девушка садится на крыльцо, обнимая колени,?— очень давно.В памяти проскальзывают моменты, когда семья выезжала в село. Маленькие Даня и Анечка очень любили исследовать подобные запустелые места. А потом получали за это от отца.

—?Мне здесь не нравится,?— Скофилд напряженно закусывает щеки.Блейк резко пригибается, когда слышит рокотание мотора с неба. Но Уилл спешит успокоить друга жестом ладони.—?Это наши,?— смотрит на два самолета над холмом.Оба солдата застывают в дворе, наблюдая. Да, действительно Англия.—?Что-то разведали… —?задумчиво проговаривает Том.Но с поворота появляется еще один самолет, уже отличающийся от остальных.—?Еще один…Происходит воздушный бой. Английские самолеты гоняют немецкого ворона так, что ему приходиться заходить на очень опасные маневры. К счастью, это длится недолго.—?Подбили! —?раздается выстрел, немецкий самолет отклоняется в сторону, его словно сносит ветром.Англия скрывается из виду. За подбитым по небу тянутся два дымно-черных следа. Самолет ныряет к земле, к спуску с холма, но?— вот уже на горизонте показывается нос. Техника, как голодный ревущий зверь, рвется вперед, видимо, немец старается хоть как-то посадить самолет.—?Вот, черт… —?успевает шепнуть Скофилд, как немедленно срывается со всех ног прочь от самолета.За ним следует и Блейк. Если не успеть?— солдатов просто разорвет в клочья.Забор разлетается в щепки. Вспыхивает стена пламени. Оба капрала были ближе всего к угрозе, поэтому именно их ударной волной сбивает с ног. Они падают, прижимаясь к земле и закрываясь, как могут. Ничего сверху не летит, все в порядке. Друзья на долю секунды переглядываются, мысленно спрашивая друг друга: ?все в порядке???— и встают. Бросаются к самолету?— оттуда еще слышны панические крики. Живой! Немец в черной форме пилота, весь в копоти и ссадинах судорожно пытается расстегнуть ремни. Двигатель горит, часть его тела тоже; взрыв произошел буквально под пилотом. Блейк немедленно срывает с ремня замки, и капралы помогают немцу выбраться. Тот психует, кричит, дрожит. Солдаты оттаскивают его дальше от самолета: часть одежды уже истлело, открыв серьезные ожоги.Немец испуганно вертит головой, что-то пытается сказать, заикается.—?Пристрелим его, чтоб не мучился,?— предлагает Скоф, но Томас тут же его осекает.—?Нет! Принеси воды, а потом решим,?— сам юноша не хуже паникует, но, когда отходит Уилл, начинает успокаивать раненого врага, медленно проговаривая и держа его за плечи. —?Все хорошо, все будет хорошо! Спокойно. Лежи спокойно. Ты, главное, не шевелись.Скофилд тормозит возле колонки, набирая слегка ржавой воды в собственную каску. Во все горло зовет Линда.—?ДОКТОР! —?но тот не успевает подбежать вовремя: все слышат голос Блейка.—?Нет… ты… СТОЙ!Раздается выстрел, вслед за ним?— надрывный крик Томаса. Пуля проходит в живот. Скофилд бледнеет, увидев друга, согнувшегося и пытающегося встать, истошно крича. Яростно вскидывает винтовку и выпускает очередь по убийце.Только из укрытия появляются Линд и Анна, как тут же со всех ног бросаются к капралам. Увиденная картина ужасает: на руках Скофилда, истекая кровью, лежит Блейк.—?Не-е-ет! —?за спиной раздаётся истерический крик Анны, она закрывает лицо руками.Николас, затормозив возле солдатов, быстро всучивает Уиллу тряпочку.—?Зажми рану,?— с этими словами Линд приступает к подготовке инструментов.Скофилд хватает платок и, скомкав, прижимает что есть силы к ранению. Агония. Кошмарная, противная боль, словно бы прямо внутрь тела положили кусок горящего железа. Томас вскрикивает, откидываясь на руках друга, бьет сапогами землю, поднимая пыль. Белоснежный платок окрашивается кровью уже через несколько секунд, насквозь промокает.—?ААААА! Больно! Сволочь! —?сердце сходит с ума, кровь льется слишком обильно, слух режет вопль девушки, Томас в полусознании, он быстро бледнеет, его губы становятся синими. Холодно. Блейк дрожит, прикрывая глаза и жадно хватая ртом воздух.—?Скорее, доктор! —?Скофилд прикрикивает, он и сам весь белый, очень страшно за жизнь боевого товарища, только не он, только не сейчас!—?Не кричите под руку! —?зудит Линд, готовя инструменты.Уилл, к счастью, понимает это сразу, а вот Анна… Девушка никого и ничего не слышит. Истерика и слёзы. Николас прекрасно понимает, что ассистент из Скофилда сейчас не выйдет: капрал крепко держит друга и если хоть чуть-чуть шевельнется?— кровь будет уже не остановить. Поэтому у доктора не осталось выбора: помогать ему должна Анна.Анна, которая сейчас бьётся в слезах. Закончив с последним инструментом, Линд встаёт и подходит к девушке.—?Гладышева, слушай сюда,?— Николас хватает её за плечи и потряхивает.—?Он умрёт! —?рыдает девушка, быстро качая головой.—?Гл… Анна, послушай!—?Не-е-е-ет!!!Вдох. Щёку Гладышевой обдаёт жаром. Это заставляет её замолчать.—?Аня,?— доктор, дождавшись, пока девушка замолчит, вновь хватает её за плечи. —?Его можно спасти, но мне понадобится помощник.За Анной?— должок, как она и говорила. Время платить. Ей страшно потерять Блейка. Чувство благодарности?— ничтожно малое по сравнению с тем, что владеет девушкой.—?Что я должна делать? —?хриплый дрожащий голос слышится после недолгой паузы.Линд отворачивается, кивая на инструменты.—?Полей спирта на руки и подавай инструменты.Скофилд крепко прижимает уже сочащуюся кровью тряпку к ране. Да, он убивал. Но смерти он не видел, тем более смерти дорогих людей, еще не приходилось, и капрал боится, по-настоящему боится, что именно Блейк подарит ему такой первый опыт. Страх подогревает истерика девушки, Уилл тяжело вздыхает, дыхание замирает где-то под сердцем ледяным комом. Только Блейк больше не кричит. Он видит перед собой размытые очертания, похожие на фигуру доктора Линда, на Анну. Юноша слабо-слабо ей улыбается, как только чувствует взгляд на себе. Агония разливается по всему телу, становясь единым фоном. В висках стучит пульс: раз-два, раз-два, бешеный ритм! Скофилд держит руку под головой Блейка, ощущая, как он теряет остатки тепла.—?А… —?Томас слабо озирается. —?А что такое?.. —?касается руки Уилла на себе и размазывает по пальцам кровь. —?Меня ранили.? Я н-ничего не помню…Скофилд нервно сглатывает, понимая, что уже разум Тома отключается, слишком большая потеря крови.—?Выстрелили в живот…Ком подкатывает к горлу. Блейк не хочет… С надеждой смотрит своими лазурными глазами на друга.—?Значит я умираю?..Уилла передергивает внутри, он судорожно вздыхает.—?Доктор Линд здесь, сейчас пулю вытащат. Потерпи немного… —?капрал хочет успокоить друга, насколько может.Томас еле поворачивает голову, стараясь рассмотреть фигуры. Его глаза уже полны слез. Прощается. Николас разрывает гимнастерку капрала, оголяя ранение.—?Не отвлекайся,?— не глядя на девушку, произносит Николас. —?Скальпель.Анна волнуется, Анна тоже боится. Боится увидеть пустоту там, где видела жизнь и последний день своей радости. Но нельзя терять и секунды. Тоненькая ручка тянется к инструменту. Николас буквально выхватывает его из дрожащей ладони.Взгляд доктора сосредоточен на одной точке. Николас делает надрез.—?Пинцет.Блейк не чувствует собственного тела, не чувствует ни одну манипуляцию доктора, никак не реагирует на новые надрезы. Противный писк, напоминающий ультразвук, пронзает голову. Томас плачет: по его белым вискам скатываются слезы?— и вновь поднимает лицо на Скофилда, понимая, что видит и друга, и Анну, и доктора, возможно, в последний раз.—?Пообещай написать моей маме… —?он говорит тихо, слабо, с придыханием и слезами в голосе, поминутно сглатывая,?— что мне не было страшно… и что люблю их.Уилл замер, боится сделать лишнее движение, крепко держит друга за руку. Ему больно слышать от него такие слова, последние.—?Говори со мной!—?Что-то еще? —?Уилл едва преодолевает себя, чтобы ответить.—?Да… —?капрал показывает взглядом на нагрудный карман; Уилл неуверенно тянется и достает оттуда фотографию семьи: мать, отец, двое мальчишек. —?Т-там мой брат… Ты его сразу узнаешь,?— даже в такую болезненную минуту Блейк улыбается, закрывая глаза. —?Он похож на меня, только… чуть постарше… Скажи, что знаешь дорогу!—?Вместе дойдем,?— Уилл не хочет отдавать друга старухе с косой даже на словах и тревожно следит за доктором,?— до самого Экуста, слышишь… Вместе найдем твоего брата, он похож на тебя, только чуть постарше,?— капрал полностью повторяет слова друга, только чтобы он слышал, что его понимают.На первых словах Блейк еще кивает, вслушивается, пусть и совсем без сил, но… вскоре он перестает двигаться, дрожь утихает и дыхание тоже. Скофилд дотягивается пальцами до шеи. Ледяная, пульса нет.—?Он… не дышит,?— вполголоса заключает Уилл, не веря собственным словам.