22. Разрушить стену (1/1)

Патрульные с удовольствием прихлёбывали горячий кофе из бумажных стаканчиков, закусывая пончиками. Вечер только начался, и они решили сделать себе небольшой перерыв.- Кажется, сегодня всё тихо, - сказал молодой парень, только недавно закончивший полицейскую академию.- Сплюнь, - посоветовал его более опытный напарник. – В Готэме очень редкие ночи оказываются действительно тихими.Едва он это произнёс, как ожило полицейское радио.?Внимание всем патрульным! Код 34, Авеню-драйв, 161?Напарник тут же схватил рацию.- Пятый: еду.?Принято, пятый?.- Блин, накаркал. Интересно, кто это там куролесит, - произнёс парень. – Избиение с отягчающими, как я слышал, чаще в юго-западном происходят.Ветеран тяжко вздохнул.- Кто-кто… Бэтмен, кто же ещё! – проворчал он. – Уже вторую неделю как вразнос пошёл – после того, как спас дочку мэра от того говнюка-художника.- А это не тот урод, который в лазарете валяется весь в гипсе и бинтах как грёбаная мумия и слёзно просит не выключать свет в палате?- Не только он. С десяток таких же придурков в соседних палатах пристёгнуты наручниками к койкам…- Что-то наш Тёмный Рыцарь разошёлся, - поёжился новичок. – Я слышал, что он никогда никого не убивает.- А он и не убил, - хмыкнул напарник. – Только отделал так, что они на допросах признались не только в недавних преступлениях, а даже в том, как в детстве писались в кроватку. Никак что-то случилось, ибо раньше такого не было… Сейчас его и копы стали бояться.- Но… нам же не надо его бояться, нет? Он ведь на нашей стороне?- Нет. Нам не надо. И вообще, не очкуй, салага, - снисходительно улыбнулся ветеран. – Ты ещё не раз встретишься с ним на тёмных улицах и поблагодаришь судьбу, что он у нас есть.Но скорую для пятерых человек, повязанных Бэтменом этой ночью, им всё-таки вызвать пришлось. Молодой патрульный заметил какое-то движение сверху и запрокинул голову, пока его напарник вызывал помощь по рации. Чёрный остроухий силуэт застыл на самом краю крыши, полы длинного плаща колыхал ветер – именно это заметил краем глаза полицейский.- Он здесь.Напарник тоже поднял глаза и укоризненно покачал головой.- Бэтс, завязывай уже с этими расправами, - вдруг сказал он. – Преступников ты распугал, скоро и мирные жители начнут бояться. Ты же не такой. Возьми себя в руки, наконец.Патрульным показалось, что Тёмный Рыцарь вздрогнул, а в следующую секунду его уже там не было.- Ни хрена себе, призраки курят, - пробормотал новичок, а его напарник лишь вздохнул.- Доктор Лесли?- О, заходи, Альфред, - приветливо улыбнулась старушка. – Мы с Мартином на сегодня закончили.Доктор Томпкинс убрала ширму и помогла своему пациенту подняться с кушетки. Альфред с одобрением отметил, что мальчик наконец-то начал набирать вес – две недели назад это были кожа да кости. Нездоровая бледность тоже стала сходить с лица, но вот взгляд… Глаза загнанного зверька, которого всласть помучили и посадили в клетку.- Мистер Мартин, - слегка поклонился дворецкий. – Как ваше самочувствие?- Спасибо, Альфред. Мне… лучше.- Не желаете ли прогуляться по саду? Погода сегодня замечательная. Лесли небрежно копалась в своей сумочке, внимательно, между тем, наблюдая за своим пациентом. Предложение покинуть пределы своих апартаментов, где он уже начал чувствовать себя в безопасности, мальчика откровенно испугало.- Думаю, нам пока рановато совершать прогулки на столь большие дистанции, Альфред, - рассеянно заметила она, не упустив из виду полный благодарности взгляд. И для себя приняла решение. Когда мальчик покинул комнату, временно превращённую в кабинет психиатра тире смотровую, старушка повернулась к дворецкому. – Пришло время им встретиться.- Я постараюсь поймать хозяина Брюса после ночной смены, - согласно кивнул Пенниворт. – Вы предупредите мистера Мартина?Лесли отрицательно качнула седой головой.- Мартину нужна встряска. Кризис почти миновал, и ты не поверишь, каких нервов мне стоило обойтись без лекарственных препаратов списка А.- Хозяин Брюс…- Я в курсе, что творит на улицах этот дурной мальчишка, - поджала сухие губы доктор Томпкинс. – Если мои расчёты верны, пар он уже выпустил, так что ему тоже не помешает встряска. Я знаю, ты не одобряешь моего невмешательства, но было бы намного хуже, копи он весь гнев в себе.Дворецкий учтиво склонил голову, оставив тираду без ответа, и Лесли заинтересованно взглянула на него.- Колись, старый интриган, о чём ты сейчас молчишь? – бесцеремонно потребовала она.- Есть кое-что, о чём хозяин Брюс не в курсе. Мисс Вэйл сейчас гостит в доме мистера Фокса.- Я знаю, Брюс мне говорил.- Там гостит кое-кто ещё, доктор Лесли. И мистер Уэйн пока об этом не знает.Даже для бэтмобиля скорость, на которой он гнал, была запредельной. Ему казалось, что если он сожмёт руль руками чуть сильнее, то последний разломится. Вечер лишь начался, а он уже на пределе.?Так нельзя?, - подумал тот, кого жители Готэма назвали Тёмным Рыцарем за милосердие, которое он проявлял не только к законопослушным гражданам, но и к преступникам. Когда он стал изменять своим принципам?Прогнав бэтмобиль по всему городу, Бэтмен решительно повернул к особняку. На эту ночь его рабочая смена закончилась. Уже в пещере, перевоплощаясь в Брюса Уэйна, он понял, почему слова патрульного полицейского его задели за живое так, что внезапно задрожали руки. Он стал превращаться в того, кем никогда не хотел бы быть даже в самом страшном сне.Когда ты переступишь через себя и начнёшь убивать, мой мальчик, ты станешь МНОЙ…- Никогда, никогда, никогда…Он сорвал маску и обхватил встрёпанную голову руками, затянутыми в жёсткую ткань перчаток. Это было похоже на мантру – бесконечно повторять слово ?никогда?, выплёвывая его из своей глотки почти со стоном. Неужели он становится таким же, как Ра’с Аль Гул?Ты же не такой. Возьми себя в руки, наконец.Взять себя в руки – сложнее, чем кажется на первый взгляд. Как долго ещё будет срабатывать этот рефлекс? Насколько он уже близок к тому, чтобы не просто калечить преступников, но начать их убивать?..…Стоук авеню он нашёл очень быстро. Тёмный Рыцарь вообще очень хорошо ориентировался в своём городе – в этом он мог бы посоперничать с самим Шерлоком Холмсом, который и подал ему пример во многом, что касалось работы детектива. От лофта исходил неяркий свет, показывая, что там кто-то есть, но все окна были задрапированы чем-то чёрным – возможно, закрашены краской. Бэтмен подобрался к одному из верхних окон, прикрепил специальную присоску к стеклу и аккуратно выдавил небольшой кусочек из окна. Пространство внутри лофта представляло собой одно помещение, заполненное холстами, красками в тюбиках, испачканными палитрами и целым ворохом использованных кистей, валявшихся по всем углам. В центре комнаты стояла широкая кровать, застеленная тонкими серыми простынями – ткань переливалась на сгибах, когда мужчина и женщина, которые лежали на кровати, совершали недвусмысленные действия. На первый взгляд.Всегда была вероятность ошибки, поэтому открыв окно, Бэтмен скользнул на одну из балок, теряющихся во тьме высокого потолка. У девушки, раскинувшейся на постели, были чёрные волосы и залитое слезами лицо. Она кусала губы каждый раз, когда насильник входил в неё, и пыталась вырвать из пут тонкие израненные запястья. Кончив, мужчина поднялся с ложа и стал одеваться, не отрывая глаз от своей поруганной жертвы. Келли Кэтеринг дрожала и сжималась в комок, пытаясь отползти подальше от своего мучителя, но её руки были крепко зафиксированы тонкой верёвкой в изголовье кровати.- Вызывай полицию, Альфред – я их нашёл, - тихо произнёс Бэтмен, сжимая в кулаке сюрикен в виде летучей мыши и пытаясь не пустить его в беззащитную шею убийцы. Именно в этот момент он почувствовал, как теряет контроль над своими эмоциями.За всю свою ?карьеру? мстителя в маске Бэтмену часто доводилось видеть такой взгляд у пострадавших – испуганный, загнанный, отчаявшийся, полный боли. Он так и не смог привыкнуть к нему. И больше всего он боялся войти в запретное крыло своего дома и увидеть такое же выражение в глазах Мартина, своего нежного, хрупкого мальчика, над которым надругались так же жестоко, как над Келли.Убийца застёгивал рубашку, когда стремительная тень сбила его с ног и швырнула прямо на мольберт. На незаконченном холсте уже можно было разобрать силуэт обнажённой женщины – в оковах и с кляпом во рту.Брюс плохо помнил, что было сразу после этого, словно память застила какая-то пелена. Он очнулся, уже развязывая и укутывая в свой плащ девушку, которая даже не сопротивлялась, когда он взял её на руки – лишь дрожала и тихо всхлипывала на его плече.- Всё будет хорошо, Келли, - хрипло произнёс он, сам плохо веря в свои слова. Разве может что-то быть хорошо после подобного кошмара? Через какие муки должен был пройти Мартин, подвергаясь насилию столько недель?..- Хозяин Брюс?На его плечо легла мягкая рука, покрытая пигментными пятнами, и воспоминание померкло. Уэйн стянул перчатку и сжал старческие пальцы.- Я чуть не убил всех этих людей, Альфред.- Вы бы не сделали этого, сэр, - твёрдо возразил Пенниворт, хватка на плече усилилась. – Что бы ни происходило в вашей жизни, убийцей вы не были никогда.- Я уже убивал, - покачал головой мультимиллионер, не оборачиваясь. – Я убил Ра’са Аль Гула. И Джокера.- Сэр, - в учтивом голосе дворецкого появились жёсткие ноты. – Вы забываете, что в маску встроена камера, и я наблюдал от начала до конца за самыми тяжёлыми схватками Бэтмена. Джокер погиб в результате несчастного случая, что было вполне ожидаемо, ибо он прыгнул с крыши на верёвочную лестницу, на которой не сумел удержаться. Ра’с Аль Гул повредил вашу броню и метнул стилет прямо в сердце. Вы едва успели блокировать удар, послав оружие хозяину. Не знаю, что в вашем понимании является убийством, но на мой скромный взгляд, в обоих случаях это была чистейшая самооборона. Вы никогда – никогда! – не были убийцей. И никогда им не станете. А сейчас… - голос ментора снова стал голосом идеального слуги. – Доктор Томпкинс просила вам передать, что мистер Мартин очень нуждается в вашем обществе. Так что приведите себя в порядок, прежде чем подняться на второй этаж, сэр.И Альфред Пенниворт, с достоинством кивнув, покинул пещеру.Ему было страшно войти в эту комнату. Страшно поднять глаза и посмотреть на её единственного обитателя. Но страшнее всего признать, что вина за случившееся лежит целиком и полностью на его плечах.Брюс толкнул дверь и шагнул через порог. Лесли не стала его сопровождать, лишь предупредила, чтобы он ни в коем случае не давил на мальчика. Предупреждение было лишним. Единственный, кого Уэйн сунул бы сейчас под пресс негодования и холодного презрения – это себя самого.Мартин сидел на кровати, поджав под себя ноги. Наверняка, это была крайне болезненная для него поза – могли разойтись швы после операции, но он всё равно её принял, чтобы создать вокруг себя хоть видимость защиты от окружающего мира. У Брюса сжалось сердце, но он всё же приблизился к широкой кровати и присел на край.- Мартин.При звуке его голоса мальчик натянул на себя одеяло и закусил губу.- Мартин, пожалуйста, посмотри на меня.Светло-голубые глаза медленно и неохотно встретились со светло-карими – страх столкнулся с печалью.- Ты ни в чём не виноват.- Ты меня предупреждал, - разлепив непослушные губы, выдавил Мартин. – А я пропустил это мимо ушей. И вот… результат.Брюс потянулся к нему, но мальчик отпрянул, и Уэйн остановился. Ему было больно, но он не стал настаивать – требовалось время, чтобы Мартин пришёл в себя после случившегося. Требовалось много времени. Рука мультимиллионера безвольно упала на покрывало, но он не ушёл.- Тебе лучше ко мне не прикасаться. Он сказал… что я к этому привыкну. Но грязь… она повсюду на мне. Не хочу, чтобы ты меня трогал. Он сказал, что мне понравится. И он был прав. Мне… начало нравиться!Последние слова Мартин визгливо выкрикнул, и Брюс, не обращая внимание на сопротивление, сел ближе и обнял его. Истончившееся как папиросная бумага тело билось в его руках, словно крылья бабочки, потом затихло. Руки повисли, как у марионетки, лицо уткнулось в основание шеи Уэйна. Брюс почувствовал, как воротник его рубашки стал мокрым – мальчик безмолвно плакал, без рыданий и всхлипов.- Наши тела слабы, Мартин, - тихо сказал Брюс, сжимая его в безответных объятиях. – Нас можно изувечить и сломать с такой же лёгкостью, как спичку. Нас можно принудить делать то, что вызовет наше отвращение, но мы будем это делать. И что ужаснее всего, нас можно заставить чувствовать то, что мы не хотим чувствовать. Но ответственность за поражение перед чужой волей… не всегда лежит на нас. Иногда нужно проиграть, чтобы измерить всю глубину собственной слабости. Чтобы знать, чего ожидать от себя в следующем бою…Тело мальчика начало мелко подрагивать в его руках – ненормальная оцепенелость постепенно пропадала, и Уэйн продолжал говорить в надежде, что его слова не нанесут ещё больший вред.- Я… знаю, каково это – проиграть собственной слабости, - перед мысленным взором мультимиллионера предстали непроницаемые чёрные глаза Ра’са Аль Гула, и он судорожно вздохнул. – Когда кто-то проникает тебе под кожу и надругается не только над телом, но и над душой. Больше десяти лет мне понадобилось, чтобы залечить эту рану, и всё равно она причиняет боль не только мне, но и тем, кто мне дорог.Руки Мартина медленно поднялись и вцепились в мужчину, дрожь усилилась, и наконец-то миллионер услышал глухое рыдание. Брюс гладил его по встрёпанным светлым волосам и худой спине, шептал что-то бессмысленное и успокаивающее и плакал вместе с ним, позволив своему горю слиться с потоком ужаса и боли, который изливал из себя мальчик. Это был лишь первый шаг, но они его сделали. Рано или поздно виновные понесут наказание за все причинённые ими страдания. Брюс Уэйн поднял покрасневшие медово-карие глаза, из них на мир смотрел Бэтмен, собранный и хладнокровный. Месть – это блюдо, которое подают холодным.В порту царила тишина. Ночь освещала яркими фонарями безмятежную водную гладь и стройные ряды контейнеров. Высокий мужчина в серой куртке с серо-коричневым меховым воротником быстро шёл между рядами, забираясь всё дальше вглубь разноцветного металлического лабиринта. Было прохладно, поэтому он оставил свою ручную змею дома, в террариуме, и теперь ощущал пустоту в районе шеи, которую она всегда обвивала живым смертоносным ожерельем. Его тёмно-русые волосы были перехвачены резинкой в короткий хвост, но чёлка выпала из причёски, и мужчина то и дело раздражённо убирал её пальцами назад. Остановившись перед одним из контейнеров, он потянул дверцу, которая открылась с негромким лязгом. Внутри горел свет.- О, ты наконец-то пришёл, милый, - томно произнесла светловолосая женщина, сидящая перед театральным зеркалом. Стол перед ней был уставлен баночками с гримом, а несколько вешалок у стены сгибались под ворохом разноцветного клоунского тряпья.Когда женщина обернулась, Волк вздрогнул – искусный грим являл страшные ожоги по всему лицу. Так она выглядела до своей первой пластической операции… Опомнившись, главарь банды Волка и Змеи резко хлопнул дверью за собой и подошёл ближе, попав в свет лампочек зеркала.- Зачем ты это сделала?Она хихикнула.- Чтобы не забывать о своём прошлом. Каким бы безумным ни был Джек, он сделал меня такой, какая я сейчас. Он поделился своей силой, могуществом своей харизмы… Я знаю, что тебе не нравится видеть меня в его обличии, но его образ до сих пор продолжает являться в кошмарах жителям этого большого мерзкого города. Что может быть лучше, чем пощекотать нервы местным копам, чтобы не расслаблялись, мм? Да и Бэтмен не должен забывать, что прошлое не всегда можно оставить в прошлом…- Чёрт тебя побери, я не об этом! – крикнул он, грохнув кулаком по металлической стене. – Как ты посмела пытать моего сына без моего разрешения?!Женщина сладко улыбнулась, безмятежно встретив разъярённый взгляд чёрных глаз.- Я наказала предателя, мой дорогой. А ты в своей жалкой сентиментальности позволил бывшей жене его увезти и спрятать.- Твой цепной пёс его насиловал! – прорычал Волк, хватая её за плечи и швыряя в стену.Змея поморщилась и повела правым плечом, потом снова улыбнулась.- Гектор применил весьма действенный способ, чтобы выбить у малыша Мартина признание. Твой сын подставил всю банду, перейдя на сторону Тёмного Рыцаря. Его необходимо казнить за проступок, иначе мы с тобой потеряем свой авторитет. И кстати, - прибавила она. – Твою бывшую жёнушку тоже надо бы найти…- Гектор заплатит за содеянное, - процедил Говард Стрэй. – И хрен мы найдём Марианну, если она сама того не желает. К моему сыну даже не смей приближаться, слышишь!Женщина надула губки и обняла любовника за шею. Он не сопротивлялся.- Любовь моя, ты же понимаешь, что они лишь ослабляют тебя самим фактом своего существования. А Мартин, к тому же, пошёл против тебя – своего наставника и отца! Но в данной ситуации есть кое-что и положительное, - протянула она и, поймав вопросительный взгляд, усмехнулась. – Если мальчишка работает на Бэтмена, то тот наверняка держит его где-то поблизости от себя, чтобы защитить от нас. Найдём твоего сына – найдём и Бэтмена.Даже помня о том, что эта женщина натворила, он не мог долго на неё сердиться, и она прекрасно об этом знала. Волк осознавал, что она не чувствует к нему того, что чувствовал к ней он. Змея продолжала фанатично любить этого мерзкого клоуна, Джокера, которого Бэтмен вовремя отправил к праотцам. Её обожание переросло в своего рода религиозный культ, и переодевания только усугубляли это состояние. Но Говард ничего не мог поделать с этим – его возлюбленная сошла с ума после пыток чёртова Нэпьера, который изуродовал кислотой её лицо и выставил на обозрение свиты как один из своих кошмарных шедевров. Волк и сам не был святым, но чтобы так… Это перебор даже для Города Мрака.Он пропустил между мозолистыми пальцами светлую прядку, и женщина заурчала от ласки.- Больше никаких расправ без моего ведома, ты поняла? – мягко произнёс Волк, продолжая гладить распущенные по спине волосы женщины. Та кивнула и коснулась губами его шеи.- Я так скучала по тебе, - прошептала она. На изуродованном гримом лице жили только лихорадочно блестящие глаза. – Возьми меня прямо здесь…Мужчина жёстко поцеловал накрашенные губы и резко швырнул любовницу на узкую кушетку в углу тесного помещения. Женщина призывно раздвинула ноги, засмеявшись.- Мы найдём их обоих… - проговорила она, когда он рванул на ней платье, обнажая грудь. – И твоего щенка… и летучую мышку, которая слишком долго ускользала от нас… Мы заставим их заплатить за всё… Ах!.. Да! Ещё… ещё… да… вот так…Безмятежную тишину на набережной не нарушало ничто – ни случайные гуляки, ни давно спящие ночные охранники, ни тем более страстные стоны, метавшиеся по оборудованному звукоизоляцией контейнеру.