12. Лабиринт кошмаров (часть 1) (1/1)

Джим Гордон устало потёр пальцами переносицу, подписывая очередной рапорт. На улице уже стояла ночь, но эта ужасная весна запомнится Готэму надолго. Всю последнюю неделю его департамент работал не покладая рук, чтобы очистить старый городской парк от трупов и использованного оружия. Землетрясение, которое сейсмологи оценили в 6 баллов по шкале Рихтера, внесло свою ощутимую лепту в разрушение Готэма, и настроение жителей было в кульминационной точке, что называется. Город Мрака стал похож на растревоженный улей, патрульные не справлялись с возникшей на улицах паникой, и если бы не содействие Бэтмена, город окутал бы хаос.С трудом, но они выяснили личность человека, подвешенного на воротах парка – им оказался Джейк Андерс, один из парней Волка и шпион в стане чужой банды.- У нас есть что-нибудь на самого Волка? – спросил Гордон, листая доклад.- Ничего, - с отвращением ответил Аллен. – Эта паскуда слишком хорошо заметает следы. Среди трупов мы опознали некоторых людей из его банды, в том числе ихнего боевика по кличке Браун. Кроме того мальчишки, которого взяли во время убийства главаря Мечников, у нас никого больше нет – остальные либо успели скрыться, либо мертвяки.- Я отпустил мальчика.Уже собиравшийся идти за очередной порцией кофе Крис резко развернулся.- Вы – ЧТО? Вы отпустили нашего единственного свидетеля, из которого можно хоть что-то выжать? Комиссар, это…- Это не обсуждается, детектив, - отрезал Джим. – Вы сами проворонили большую часть банды, а этот пацан – несовершеннолетний, ровесник моей дочери.- Но… но ПОЧЕМУ?- Потому что я попросил, лейтенант, - раздался тихий голос из-за спины Гордона. Со стороны окна вперёд шагнула тень, приобретя очертания Тёмного Рыцаря Готэма. – Мартин Стрэй ничего не знает о своей банде – он получает приказы от таких же подневольных, как он сам.Аллен замотал головой.- Поверить не могу, что действительно слышу это. Если бы мне кто-то сказал, что я увижу, как Бэтмен сочувствует преступнику, то этот кто-то схлопотал бы по морде, самое меньшее.- Лейтенант! – резко осадил его Гордон. – Вы позволяете себе обсуждать мои приказы?- Нет, сэр, - обречённо сказал Крис. – Разрешите идти?- Разрешаю, - бросил Гордон, с некоторым сочувствием наблюдая за тем, как его подчинённый, понурив плечи, выходит из его кабинета. Когда дверь, наконец, закрылась, Джим обернулся к своему гостю. – Чем обязан, Бэтмен? Надеюсь, ничего серьёзного, а то чувствую, что слягу с неврозом ближе к лету.Рыцарь Готэма не улыбнулся.- Я хотел, чтобы вы отдали мне тело умершей женщины, комиссар.Гордон медленно вынул платок из кармана брюк и медленно промокнул вспотевший лоб.- Главаря Мечников?- Именно так.Джим Гордон уже слышал краем уха о том, что произошло в парке под конец бойни – весь отдел был похож на разворошенный муравейник пополам с ульем. И что примечательно, мнения разделились аккурат по полам: мужчины считали, что Бэтмен счастливо спятил, что закрутил шашни с главой одной из самых опасных банд не только Готэма, но и всех Штатов; женщины же буквально рыдали, сочувствуя такой небывалой запретной любви. Сам Гордон не знал, что и думать, особенно теперь, когда услышал из первоисточника, что эти сплетни отнюдь не горячечный бред его коллег.Спрашивать ?ты серьёзно?? было глупо – Бэтмен всегда серьёзен как танк, а выпытывать подробности не позволял такт. Но и просто ответить ?забирай? он не мог – всё-таки не каждый день к нему заявлялись с просьбой отдать труп.- Кем она тебе была? – вздохнув, спросил Джим.- Другом. И врагом. Самым близким.Гордон медленно сел в своё кресло и достал из нижнего ящика стола бутылку виски.- Ты же понимаешь, что я не могу вот так просто отдать тебе её тело, Бэтмен, - наконец сказал он, залпом опрокинув в себя полстакана. – Но, – он поднял вверх указательный палец. – Полиция не вправе отказать в выдаче тела родственникам.Тёмный Рыцарь склонил голову.- Я понял. Спасибо, комиссар.- Да не за что, - ответил в пустоту Гордон, даже не оглянувшись. Всё равно у окна уже никого не было – зачем лишние телодвижения? Вместо этого он налил в стакан ещё одну порцию ?Джека Дэниэлса?, мысленно пожелав упокоения душам погибших. Особенно этой женщине – кем бы она ни была, интуиция старого оперативника подсказывала, что всё не так просто.После того, как он прошёл через все официальные причитания, которые организовала мать, Мартин заперся в своей комнате. Рука болела нещадно, особенно после обработки швов антисептиком, и мальчик сжался в комок на своей постели, чтобы унять боль. Вся та ночь вспоминалась как некий бред, который иногда приходит во сне – сюрреалистичность происходящего не даёт поверить в правду, но законы сна не позволяют вырваться из границ видимого, заставляя вновь и вновь ходить по заданному циклу.Талию убила банда Волка и Змеи – Свиша была символом страха и повиновения среди членов стаи, и её метка на коже мёртвого означала приведённый в действие приговор. Но Мартин не верил в то, что это сделал Волк. Зачем? Лиги Теней больше нет, Мечники не представляли собой опасности и не были конкурентами других готэмских группировок – какой смысл было убивать их главаря?Стоп.Мальчик потянулся за краем одеяла, когда его пробил озноб. После осознания всей тяжести греха, который висел на нём за убийства людей, его не оставляли мысли о собственной никчёмности. Ведь он сам позволил так вольно обращаться со своей жизнью, он сам – виновник происходящего. Как же он запутался…Змею подослали, чтобы убить Бэтмена – это подтверждают предсмертные слова Талии. Но кому это надо? Вообще, по умолчанию, все банды были бы рады увидеть труп Тёмного Рыцаря, но самые мудрые уголовники с солидным стажем признают, что Бэтмен уравновешивает баланс сил в Готэме. Без него будет сложнее, намного сложнее удержать город от саморазрушения. И последние события только доказывают эту аксиому – во всём криминальном мире ещё долгое время будут ходить сплетни о том, как Бэтмен спас банду Джокеров от истребления. СПАС одну из готэмских банд! Да как после этого к нему должны относиться жители Города Мрака – вознести в ранг святых? А что он делает сейчас, как не помогает утихомирить панику на улицах? На глазах самого Мартина несколько почтенных граждан набросились на простого мима, которого приняли за джокера, а Бэтмен помешал им совершить зверскую расправу над невинным человеком. И так по всему городу.Безделье просто убивало Мартина. Волк приказал сидеть по домам и не высовываться до тех пор, пока всё не уляжется, и мальчик обрадовался было, что проведёт эти дни с Брюсом, но миллионер просто-напросто пропал на улицах Готэма. Альфред радушно его встретил (и вообще не хотел отпускать – старик просто нуждался хоть в каком-то обществе), но хозяин не появился дома ни в первый день, ни во второй.На третий день Мартин, промаявшись до обеда, наконец, услышал долгожданные шаги по лестнице, ведущей из секретной пещеры.Брюс был излишне спокоен с той ночи – ни лишних слов, ни той особенной погруженности в себя, которую Мартин замечал за своим любовником в минуты расстройства, ничего, что выдавало бы его принадлежность к человеческой расе. Он просто занимался тем, что работал: на улицах под плащом Бэтмена, в главном офисе ?Уэйн-Энтерпрайзис? будучи затянутым в элегантную деловую тройку, облачённый в привычный халат дома и подписывающий многочисленные чеки для благотворительных организаций, которые помогали семьям пострадавших в парке. И неважно, что они были преступниками – прежде всего, они были людьми… Мартин молча вошёл в кабинет Уэйна и положил на стол конверт, в котором лежала пачка стодолларовых банкнот – его гонорар, полученный от Волка. Брюс также молча положил конверт к остальным чекам. И только после того, как Альфред отослал с курьером пакет в Главный Благотворительный Фонд Готэма, мультимиллионер позволил себе передышку с чашкой кофе, в которую пожилой дворецкий без разговоров влил немного бренди.Мартин тихо присел рядом, тут же получив свою чашку кофе – Пенниворт дружелюбно кивнул ему и величаво удалился. Некоторое время они хранили молчание, как будто оба сочиняли внушительную светскую речь, которая позволит им избежать болезненных тем в разговоре. Но к удивлению мальчика, Уэйн первым нарушил тишину.- Мы были друзьями, ничего более.- Чушь, - тут же отозвался Мартин. – Я видел и слышал достаточно, чтобы понять, насколько глубоки были ваши отношения.Брюс вздохнул.- У нас был один наставник – только это нас и сближало… до тех пор, пока Талия не влюбилась в меня. Я не смог ответить ей взаимностью.Имя резануло сгустившийся вокруг них воздух – до этого оба тщательно избегали его упоминания. Мальчик невольно сглотнул и отставил чашку на журнальный столик.- Брюс, кто такая Талия?Мультимиллионер молчал так долго, что Мартин уже решил, он не ответит.- Дочь Ра’са Аль Гула, главы Лиги Теней.Вестник уставился невидящим взглядом в щель между тяжёлыми портьерами. Вот она, недостающая часть мозаики, которая объясняла если не всё, то большую часть происходящего. Мартин слышал о Ра’се Аль Гуле, смертоносном мастере-ниндзя, с которым не рисковали связываться даже самые отчаянные головорезы в мире. Лига Теней и её члены никогда не обсуждались в открытую – это всегда заканчивалось одинаково для всех, без исключения. Некоторые до сих пор не верили слухам о гибели этого человека, который, по этим же слухам, был бессмертным.- Что… что случилось с Ра’сом Аль Гулом, Брюс? Он и правда умер? – почти шёпотом спросил мальчик, невольно обхватывая худыми руками свои плечи.- Да, - наконец, произнёс Тёмный Рыцарь Готэма. – Я убил его.Он мог бы сказать: ?У меня не было выбора?, но тогда он бы нарушил собственный принцип не лгать. Выбор есть всегда, но в случае с Ра’сом Аль Гулом альтернатива выглядела просто ужасающей. Либо одна жизнь, либо миллионы – разве не такой выбор стоит перед ним почти каждую ночь, когда он облачается в чёрный плащ и летит на свет своего прожектора? Но с учителем всё было иначе. Тюрьма никогда бы не удержала такого человека, как Глава Лиги Теней, а убить его могли лишь двое, но Брюс никогда бы не толкнул Талию на отцеубийство, никогда.- От Лиги невозможно убежать, Брюс – неужели ты этого не знал, мой мальчик?Учитель говорил очень тихо, но даже сквозь рёв огня Уэйн слышал каждое слово.- Я не бежал от Лиги, учитель, - также тихо ответил он. – Я бежал от вас.Ра’с Аль Гул улыбнулся.- Да, твоё нежное чувствительное сердце… Я знал, что для тебя будет тяжело следовать постулатам Лиги, но я старался дать тебе высшую цель, ради которой ты мог бы не оглядываться на сопутствующие потери.Это был бесполезный разговор для них обоих. В том смысле, что каждый из них всё равно останется при своём, как бы ни убеждал его оппонент. Для Брюса не было секретом, что его учитель в курсе всех его чувств и сомнений, но для него также было ясно, что мастер-ниндзя просто играет ими на пользу Лиги. Побег не решил его проблем, но позволил внутренне собраться, дисциплинировать свою настоящую сущность, чтобы начать борьбу.- Мы по-разному понимаем слово ?потеря?, учитель.- Вернись ко мне, Брюс, не противься своей природе. Неужели ты действительно считаешь себя рыцарем этого города? Готэм может очиститься лишь в огне, и ты это понимаешь.Огонь… Глава Лиги Теней продолжал улыбаться улыбкой, которая не затрагивала его чёрных глаз, а вокруг ревел огонь. Совсем как тогда, много лет назад…- Вы мне мстите, учитель, не так ли?- Конечно, ведь ты уничтожил храм, мой мальчик. За всё надо платить. За тебя заплатит твой город, Брюс. О, я знаю, что пожар устроил не ты – Талия предала меня… Но тогда ты явился причиной моей потери, а сейчас этой причиной буду я. А когда ты переступишь через себя и начнёшь убивать, мой мальчик, ты станешь МНОЙ…- НИКОГДА!Учитель уже не слышал его крика – когда огонь поглотил его, он был уже мёртв. Уэйн чувствовал это, словно это происходило с ним самим, словно их разумы были едины и то, чего он боялся, всё-таки произошло. Гордон и его люди тушили загоревшийся юго-западный квартал и, сами того не зная, привели в чувство и Бэтмена…- Я знаю, - произнёс Мартин, выдёргивая Брюса из его воспоминаний. – Я знаю, что у тебя не было выбора.- Нет, - жёстко возразил Уэйн. – Выбор есть всегда.- Иногда это лишь иллюзия выбора, - печально улыбнулся мальчик. – Иллюзия настолько призрачная, что не может считаться выбором.Он перебрался по диванной подушке и прижался к боку мультимиллионера, свернувшись калачиком. Бренди оказывало усыпляющий эффект, но именно сейчас ему совершенно не хотелось засыпать – они столько времени не были вместе, что начинало казаться, будто становятся случайными знакомыми, а так не должно быть. Мартин обхватил ладонями лицо Брюса и повернул к себе, чтобы взглянуть в медово-карие глаза.- Ты знаешь, что помог ей? – тихо спросил он, наклонившись почти к самому лицу возлюбленного. – Ты её освободил от всего, что её тяготило, и был рядом, когда ей это больше всего было нужно – в момент её смерти. Она пыталась доказать самой себе, что не является злом, и ты ей помог. Дай ей упокоиться с миром, Брюс.- Наверно, ты прав, малыш.Мартин прекрасно понимал, что смерть Талии оставила гораздо более глубокий отпечаток, чем Уэйн мог показать, и чувство вины никуда не денется, какие бы слова утешения он бы сейчас ни услышал. Но вестник никогда и не умел говорить. Он умел действовать, а там будь что будет.Одним ловким движением он опрокинул ошеломлённого Уэйна на подушки, нависнув сверху. И получил в ответ заинтересованный взгляд медовых глаз.- Это новая стратегия сочувствия? – в голосе послышалась привычная лёгкая насмешка, и Мартин был рад ей, как старой подруге, вернувшейся в родные пенаты.- Ну, я никогда не был оратором – меня больше интересует практическая сторона вопроса, - усмехнулся мальчик.- И поэтому ты решил меня соблазнить?- Раз уж твои хвалёные рефлексы не прикончили меня пару минут назад, то можешь считать, что я это уже сделал, - самодовольно улыбнулся вестник и, наконец, поцеловал своего возлюбленного. – Надеюсь, Альфред забудет про существование гостиной на ближайшие несколько часов, - шепнул он в самое ухо Тёмному Рыцарю.- Он уже забыл, - также шёпотом ответил Уэйн, хозяйским жестом потянув за пояс халата мальчика, вернее – своего собственного, который тот утащил из ванной. Ладонь наконец-то коснулась тёплой кожи, и Мартин вздрогнул – его руки были ледяными.- Ты замёрз, позволь мне тебя согреть…- Ты уже меня согреваешь, малыш, - улыбнулся Брюс. Под халатом на мальчике оказались пижамные штаны, которые Уэйн медленно стал спускать вниз. Легковозбудимая плоть уже была тверда, и колени Мартина вздрагивали от нетерпения, как и его тонкие пальцы, когда он пытался справиться с одеждой своего возлюбленного.- Да что такое, у тебя и домашний прикид с титановыми застёжками?!Тёмный Рыцарь искренне рассмеялся.- Нет, любовь моя, просто у тебя мало опыта в раздевании своего партнёра. Но мы попрактикуемся – обещаю, - подмигнул он, слегка приподнявшись и несколькими точными и выверенными движениями сорвав с себя халат и домашний костюм, который под ним обнаружился.- Ловлю тебя на слове, - почти простонал Мартин, когда между ними не осталось никаких преград. Широкие мозолистые ладони обхватили ягодицы мальчика, приподняв его тело.- Тебе будет больно, - тихо сказал Брюс. – Все кремы и мази остались в моей спальне…- К чёрту спальню – возьми меня, наконец! – почти прошипел вестник, полоснув ногтями по груди любовника.Это действительно было больно – почти как в первый раз. Но боль в теле воевала со страстью и позорно проиграла первый же раунд – Мартин откинулся назад, сжав бёдра, и вцепился пальцами в руки Брюса, начав двигаться. Мужчина, не выпуская из рук юное тело, опрокинул его на подушки, навалившись сверху, проникая ещё глубже и ужесточая ритм слияния. Весь тот ужас, всё отчаяние последних дней, что им пришлось пережить вместе и в разлуке, из багрово-чёрного дамоклова меча превращались в звёзды, падающие, ранящие, но такие яркие, что от ослепительного сияния можно было потерять сознание…Скорее всего, так оно и случилось, потому что мальчик в упор не помнил, как оказался в знакомой постели, укутанной уютным полумраком хозяйской спальни. Вопреки ожиданиям, под боком дышало тёплое тело Брюса (которое в это время обычно убегало по ?бэтменским? делам), и Мартин поспешил его обнять, чтобы удостовериться, что ему не снится. То, что ему действительно не снилось, доказало не тепло его любовника, а жгучая боль в левой руке, над которой когда-то поработала Талия. От громкого стона вскочил Уэйн, но тут же разобравшись, что враги пока не проникли в его дом, зажёг торшер у кровати.- В чём дело, малыш?- Чертовски болит эта грёбаная рука! – почти слёзно простонал мальчик. – Кажется, мы с тобой сорвали парочку швов, когда…- Ясно, - Бэтмен быстро сориентировался. – Сядь и откинься на подушку – я скоро вернусь.Мартин зажмурился, когда Брюс включил верхний свет и, накинув халат, быстро вышел. Вернулся он уже с аптечкой и мокрым полотенцем. Бинты пропитались насквозь, окрасившись в красный цвет – кровотечение началось уже давно, и если бы вестник не проснулся, то мог бы запросто истечь кровью.- Почему они не закрываются? – спросил мальчик, закусив губу от боли. – Какие-то чёртовы царапины, у меня бывало и хуже.- Не просто царапины, - покачал головой Уэйн, снимая бинты и осматривая рану. – Сюрикен пропорол кожу до самой вены, потому и не закрываются. К тому же, мы были столь неосторожны…- Ну… - Мартин слабо улыбнулся. – Думаю, оно того стоило.- Будем надеяться. Сейчас начнёт щипать.- Ай!Антисептик нещадно жалил, но Брюс неумолимо продолжал обрабатывать порезы, осторожно затягивая вырванную хирургическую нить. Потом нежно промокнул кровь влажным полотенцем и… застыл, неподвижным взглядом уставившись на раненную руку.- Брюс? – нерешительно окликнул его Мартин. – Что случилось?- Это… невероятно, но будь я проклят!Мальчик с любопытством и некоторой тревогой следил за тем, как миллионер берёт мягкую бумажную салфетку и, расправив, накрывает ею рану и осторожно прижимает пальцами. Рифленая бархатная поверхность снежно-белого цвета мгновенно пропиталась бордовой кровью, но прежде чем по ней расплылись беспорядочные кляксы, Уэйн убрал салфетку с кожи Мартина. Стараясь не взорваться многочисленными вопросами, мальчик жадно смотрел, как Бэтмен расправляет вторую, чистую салфетку и накладывает на неё испачканную. И только когда ловкие пальцы сняли первую салфетку, вестник понял, что любые вопросы сейчас будут неуместны кроме, разве что, одного.- Что это такое?- Похоже на кандзи, - задумчиво ответил Брюс, потом перехватил недоумевающий взгляд Мартина и пояснил: – Японская азбука. Талия в совершенстве владела японским – как речью, так и письменностью. Сейчас…Тёмный Рыцарь разгладил салфетку и обвёл своим ?паркером? ломаные линии, начертанные уже слегка потемневшей кровью вестника.迷宮- Н-да, в качестве записной книжки меня ещё ни разу не использовали, - проворчал мальчик. – И что это означает?- Сначала я закончу твою перевязку.?Только не говори, что не знаешь – ты знаешь ВСЁ!?, - подумал Мартин, пристально глядя на Брюса. Выражение лица мультимиллионера было нечитаемым – как будто он обдумывал детали плана по захвату мира и не мог определиться, что применить в первую очередь – ядерную бомбу или биологическое оружие. Мальчик представил эту картину и тут же обругал себя за дурацкие ассоциации. Бэтмен захватывает мир? Да скорее ад замёрзнет.Щёлкнула крышка аптечки.- Как я мог быть так слеп…Пока Мартин гнал от себя нелепые образы, навеянные тайнами Лиги Теней, Брюс Уэйн смотрел застывшими глазами на собственный рисунок, соединивший кровь и чернила. Но только после этих слов, произнесённых почти шёпотом, до мальчика дошло, что Тёмный Рыцарь просто ошарашен.- Брюс? В чём дело? – встревожено прикоснулся к руке своего возлюбленного вестник Волка и Змеи.- Meikyuu! Лабиринт! Чёртов Лабиринт Иллюзий!- Лабиринт Иллюзий?.. Господи боже! Если мисс Вэйл ещё жива, её надо вытащить оттуда!Мартин помнил, какие кошмары его мучили после нескольких часов пребывания на заброшенной электростанции, а женщина там томится третий месяц! Пока мысль находила своё логическое завершение, мальчик уже нёсся вслед за хозяином по ступеням широкой парадной лестницы особняка Уэйнов в бэтпещеру. Уже выравнивая дыхание у монитора главного компьютера, Мартин подумал, что никто из них не догадался воспользоваться одним из лифтов, которыми был понатыкан весь дом от чердака до тайных катакомб.?Паника – вещь заразительная, и даже у Бэтмена иной раз подводит иммунитет?, - находясь в какой-то прострации, подумал вестник. Вдруг у Мартина нехорошо заныло в груди. Глядя на то, как экипируется Брюс, постепенно превращаясь в Тёмного Рыцаря Города Мрака, мальчик всем своим существом ощутил неминуемую опасность.- Я буду на связи, - бросил Бэтмен, активируя панель управления бэтмобиля с помощью пульта, встроенного в перчатку. – Скажи Альфреду, чтобы приготовил всё для первой помощи.- Если с ней то, что я думаю, то её надо сразу же везти в больницу, - мрачно заметил Мартин, наблюдая за прыжком возлюбленного в салон машины.- Она может отказаться, - лаконично ответил Бэтмен, взводя мотор. ?Только бы она была жива…?.Поймав последнюю тревожную мысль на обычно каменном лице Рыцаря Готэма и почувствовав ответную тревогу в собственном сердце, Мартин запрыгнул на край бэтмобиля, уперевшись ладонью в немного шершавую броню, и наклонившись вниз, впился поцелуем в тонкие губы человека-летучей мыши.- Возвращайся, любовь моя, - еле слышно прошептал мальчик и тут же соскочил на пол. Но успел услышать в ответ твёрдое ?я вернусь?, прежде чем бэтмобиль исчез в сполохах огня реактивного двигателя.