Глава 18 (1/1)

Сообщение для Аманды Грейсон с Вулкана, жены Сарека. Звёздная дата 2252.43.Дождя не было в течение двух последовавших друг за другом дней. Подобное случается достаточно редко, поэтому я решил проинформировать тебя об этом происшествии.Ты можешь рассказать моему отцу, если его не затруднит это выслушать, что мне вместе с учёным-инженером по имени Монтгомери Скотт и кадетом Звёздного флота третьего года обучения по имени Джеймс Тиберий Кирк была вынесена особая благодарность за спасение потерявшейся собаки адмирала Арчера породы бигль, что, в свою очередь, привело к лучшему пониманию трансварповой технологии.Ты себя хорошо чувствуешь?***– Итак, они прозвали его ?Парень с биглем?, – сказал Джим во время обеда в главной столовой Академии.Хотя проблема с трансварповым уравнением была решена, а Монтгомери Скотт воссиял в лучах славы истории Звёздного флота за его разработку, для Спока не прекратилось совместное проведение второй половины дня с Джимом. Скорее, памятуя о рекомендации адмирала Пайка, Спок принял на себя обязательство продлить их общение в интересах ?приглядывания? за Джимом.Он не знал, за чем именно ему нужно наблюдать; таким образом, было критически важно поддерживать общую бдительность.Джим, со своей стороны, не казался встревоженным по поводу их продолжительного взаимодействия. Он ни разу не взял на себя смелость заговорить о завершении их общей работы и, в отсутствие чёткого предмета для обсуждения, наполнял их обеденные встречи множеством разнообразных тем.Последний предмет интереса возник очевидно не по существу, и Спок задумался над своей едой, пытаясь найти подобающий ответ.– Скотти, – сказал Джим после того, как молчание Спока перешло из категории созерцательного в тот вид, который требовал дальнейших объяснений. – Монтгомери Скотт. Его прозвали ?Парень с биглем?, потому что… Ну, ты знаешь. Я просто хотел сказать, что это отстой, верно? Ты фактически меняешь всю суть варповой технологии, как мы её знаем, но тебя всё равно запоминают в связи чьей-то чужой собакой.Обед Джима – бутербродоподобный объект известный под разговорным названием ?Неряха Джо? – оправдал своё называние, выскользнув из его рук. Джим остался с двумя отдельными половинками булочки, а рыхлая начинка из синтезированного мясного продукта вывалилась на его тарелку. Со всей вероятностью Джиму понадобится вилка, чтобы завершить трапезу.Спок, который в самом начале взял две вилки, заметив, что Джим не взял ни одной, отдал ему лишнюю, которую он не использовал.– Ты полагаешь, что это не тот вид известности, которого заслуживает Монтгомери Скотт, – сказал Спок.– Хм, ага, – Джим взял вилку своей свободной рукой, отложив в сторону верхнюю половинку своей булки. С помощью данного столового прибора он соскрёб содержимое ?Джо? с тарелки и размазал по нижней части булки, создавая, по мнению Спока, ещё больше беспорядка, нежели находя верное решение проблемы. – Это просто… Странно, что тебя запомнят из-за такого, полагаю. Верно ведь? Типа, это ведь может быть что-то совершенно другое, а не то, что произошло на самом деле, и только люди, которые были там в то время, будут знать всё наверняка.Споку казалось, что разум Джима находился где-то далеко от предмета разговора. Тот доказал это тем, что неловко влез большим пальцем в свой мясной продукт.Он не вытер себя утилизируемой бумажной салфеткой, вместо этого облизав свой палец языком перед тем, как, всегда будучи преданным еде, вернуться к разделённому на две половины бутерброду. Это стало, Спок был вынужден признать, более конструктивным процессом теперь, когда бутерброд был модифицирован. Между тарелкой и ртом Джима терялось меньше ?неряшливой? начинки.– Ты подвергаешь сомнению характер истории и изменчивость общепринятой истины, – сказал Спок.– Слишком сложно для разговора за обедом, – согласился Джим. – Мне следует, по крайней мере, пригласить тебя на ужин, если уж мне хочется пофилософствовать, верно?– Я затрудняюсь понять, почему время приёма пищи должно как-то влиять на обсуждаемую тему.– В смысле, – сказал Джим, – могу я как-нибудь пригласить тебя на ужин?– Мы и раньше принимали пищу вместе по вечерам. Если ты желаешь сделать это снова, то нам обоим нужно сперва свериться с нашими расписаниями, чтобы определить обоюдно приемлемое время.– Ага, – сказал Джим.Он завершил свой обед, не сверившись со своим расписанием; у Спока не было причины думать, что он не намерен сделать это позже, когда он будет находиться между двумя лекциями, и, следовательно, это будет более удобно.И всё же Спок не получил от Джима сообщения, в котором тот вернулся бы к этому вопросу. Они продолжали регулярно встречаться, и Спок установил, что, скорее всего по причине требований его сложных курсовых работ, Джим просто не имел времени на развитие социальных взаимодействий. Это было понятно. ?Приглядывать? за Джимом, не отвлекая его от ежедневного графика и не мешая его занятиям, было, в конце концов, идеальным вариантом.Хотя прозвище ?Парень с биглем? было именно тем, которое Спок периодически слышал в дни, предшествующие церемонии награждения Скотта, оно, казалось, не несло в себе никаких отрицательных сопутствующих значений. Спок поправлял тех кадетов, которые распространяли дезинформацию, делая упор на наименее важный элемент открытия мистера Скотта, но также было правдой то, что не меньший интерес проявляли к самому открытию – поскольку многочисленные профессора и офицеры Звёздного флота уже внедрили уравнение в свои лекции и практические экзамены.Спока и самого приглашали объяснять это открытие многим группам учащихся и ассистентам других преподавателей, с учётом его глубоких знаний касательно принципа, лежащего в основе уравнения, а также способов, с помощью которых оно было завершено и доказано. При этом он был осторожен, отдавая должное новаторской работе Скотта и не игнорируя помощь, оказанную тому Джеймсом Т. Кирком.– Ты не обязан этого делать, знаешь ли, – сказал Джим за четыре дня до торжественной церемонии.Спок ничего особенного и не делал, за исключением внесения исправлений в эссе, пока Джим, сидящий в комнате Спока на полу, а не на стуле, читал одну из рекомендованных Споком книг об учениях Сурака.– Ты не можешь говорить такого о моих обязанностях ассистента преподавателя; следовательно, я обязан спросить – о чём именно ты ведёшь речь? – ответил Спок.– Я говорю о том, что ты рассказываешь всем подряд о моём участии в этой трансварповой штуке, – объяснил Джим так же вскользь, как если бы он комментировал изменения в погоде. – Я знаю, что сказал пару вещей об исторической значимости, но это было не потому, что я хотел стать ?Парнем с биглем номер два?.– Твоим вкладом в уравнение нельзя пренебречь, – напомнил ему Спок.– Спасибо, – сказал Джим.На его лице было открытое и беззащитное выражение, а глаза наблюдали за Споком поверх книги. Поскольку он высоко ценил свою конфиденциальность, он бы не хотел, чтобы Спок в такой момент его разглядывал.Спок уже вернулся к своей работе, когда ощутил, что Джим всё ещё смотрит на него, вместо того, чтобы читать книгу. Это было показателем, что на каком-то этапе произошло недопонимание.– Если тебе не нравится упоминание о чести, которую ты действительно заслуживаешь… – начал Спок.– Всё хорошо, – быстро сказал Джим. – Просто… Я сказал спасибо. Всё хорошо.Он не поднимал эту тему снова до того момента, когда до торжественной церемонии осталось три дня.– Они же не собираются упоминать меня на этой церемонии или что-то вроде этого, правда? – спросил он, закончив жевать и проглотив какой-то особо липкий протеиновый батончик.– ?Они?, – повторил Спок.– Кто угодно, – ответил Джим.– Твой вопрос слишком расплывчат, чтобы гарантировать ответ.Джим разочарованно застонал, явно расстроенный, хотя причина его расстройства не была ясна.– Прекрасно, – сказал он, что, как выяснил Спок, не имело того же самого значения, как и ?это прекрасно?.– Что прекрасно?– Всё прекрасно, – Джим провёл руками по волосам, что не развеяло его беспокойства. – Ты собираешься туда пойти, верно? На эту церемонию? – Это верно.– Я получил приглашение, – сказал Джим. – Специальный гость. Я не хочу быть специальным гостем.– Ты не обязан её посещать, – ответил Спок, – хотя я не могу придумать ни одного логичного объяснения, почему ты не должен этого сделать.Джим снова застонал, а потом – ещё и в третий раз, после того, как Спок поинтересовался состоянием его пищеварения, с учётом скорости, с которой он проглотил свой последний протеиновый батончик.За два дня до церемонии Джим принялся противоречить всему, что он сказал во время их предыдущих встреч, прося Спока пойти на мероприятие вместе с ним.– Мне стоит просто надеть кадетскую форму? – добавил Джим, не предоставив Споку возможности ответить. – Я никогда не бывал на подобных мероприятиях раньше, поэтому… Там будет много людей?– Ты не предоставил мне возможности ответить на твой первый вопрос, – сказал Спок.– Ты не обязан отвечать. Это не такая уж важность.– Прогресс, которого удастся достичь на основе трансварпового уравнения, это точное определение ?важности?. – Верно, – Джим с усилием выдохнул. Он опустил взгляд на свою грудь, как если бы изучал свой пиджак. – Тогда пусть будет форма.– Это было бы подобающе, – согласился Спок.Если Джим надеялся на более подробное объяснение, ему следовало бы проконсультироваться с другим источником. Спок обладал минимальным пониманием формальностей человеческой культуры, несмотря на несколько лет, проведённых в обществе людей. Однако на торжественной церемонии в конце первой трёхлетней миссии ?Энтерпрайз? весь экипаж присутствовал в своих парадных формах Звёздного флота. С точки зрения формального облачения это считалось стандартом.Для членов узнаваемой организации было положено носить знаки отличия данной организации на видном месте.– Полагаю, нам повезло, что у нас есть запасной вариант, – сказал Джим. – Уже давненько мне не приходилось наряжаться.– Я не являюсь экспертом в человеческой моде, – согласился Спок.Джим издал звук, который определённо напоминал фырканье.– Прости, прости, – быстро сказал он. – Я не смеюсь над тобой, просто я… Я носил твою одежду, ладно? Я бы не сказал ничего плохого о твоём чувстве стиля.– Я и не думал обижаться, – ответил Спок.Это утверждение было правдой. Он не видел никакой причины предполагать, что восклицание Джима было негативным, поскольку он не обладал необходимым уровнем осведомлённости об этих тонкостях человеческой экспрессивности. Та одежда, которую надевал Спок, никогда не была поводом для гордости; как и не была чем-то, чего можно было стыдиться. Она служила цели: соответствовать требованиям общепринятой скромности. Не больше, не меньше.– Ладно, это хорошо, – Джим кивнул один раз, а затем – ещё один раз, более уверенно. – Я бы не хотел такого.– Поскольку я ответил на твой первый вопрос, то, кажется, полагается перейти ко второму, – сказал Спок. – Нигде не указано определённого количества участников, и, поскольку я не отвечаю за планирование церемонии, я не знаю допустимую вместительность места проведения. Следовательно, я не могу ответить с полной уверенностью, какое количество персонала Звёздного флота посетит мероприятие.– Поэтому, возможно, что ни одного, – скорее чем быть разочарованным данным выводом, Джим обрадовался. – Не то чтобы это было торжественная презентация нового класса звёздных кораблей или чего-то в этом роде, верно? Это просто… Просто уравнение. Ни у кого нет необходимости смотреть на это. Спок не мог понять внезапное желание Джима преуменьшить свой вклад в это достижение. Это прямо противоречило его потребности во внимании, которую он проявлял в других обстоятельствах. До появления этого аномального поведения Спок бы охарактеризовал Джима как того, кто чувствовал себя наиболее комфортно, когда его достижения и успехи получали признание. Хотя он и пытался отдалиться от остальных выживших на борту ?Энтерпрайз?, он не уклонялся от того, чтобы заявить о себе членам её экипажа.Джим регулярно демонстрировал уверенность, нехарактерную для большинства молодых мужчин его возраста. Спок не мог постичь, почему она покинула его сейчас.Непостоянство характера было широко распространённой чертой среди людей. Хотя Джим был исключительным во множественных смыслах, он был не менее восприимчив к данному аспекту своего происхождения.Спок признавал – но не поощрял – его личные странности.Они не встречались в день накануне церемонии – Споку было необходимо оценить три разных экзамена, а Джим помогал своей учебной группе, вопреки утверждению о том, что ему не требуется таких же периодов обучения, как его товарищам. Таким образом, Спок получил одно единственное, прямолинейное сообщение от Джима:зайду за тобой в 1900 ровноХотя Джим не прояснил касательно даты, а лишь только указал время, не было никаких признаков того, что это планы на текущий вечер. Спок верно определил, что Джим ссылался на следующий вечер, и подтвердил это:Завтра. Приемлемо.В день церемонии не Джим атаковал Спока настойчивыми и сбивчивыми сообщениями, а Скотт.– Это просто… Ты понимаешь, мистер Спок, штука в том, что у меня вот это чувство, ну, как щекотка в горле и небольшая аритмия в груди… И я не могу не говорить самому себе: ?Скотти, друг мой, ты бы лучше свалил отсюда прямо сейчас, до того, как адмирал Арчер сможет отомстить?. О, конечно же, я спас этого пёсика – в конечном счёте – но есть что-то неестественное в том, как адмирал любит этого бигля, и мы все это знаем… Поэтому кто может сказать, что это не просто тщательно продуманная схема, чтобы отплатить мне за всё, хм? Затащить старину Монтгомери Скотта на сцену перед его товарищами, а затем, я не знаю, транспортировать меня из моей формы и в одном нижнем белье прямо там? Ты ведь не видел то, как мужик на меня посмотрел, когда я… Ты даже не слушаешь меня, не так ли?– Я способен сосредоточиваться на нескольких занятиях одновременно, – ответил Спок по открытой линии видеосвязи, на звонок по которой, он теперь это знал, ему не следовало отвечать – хотя во время получения звонка с падда на падд он допустил ошибку, излишне опасаясь, что у Скотта, возможно, что-то пошло не так, и он нуждался в помощи Спока. – Если Вы страдаете от каких-либо физических недугов, то Вам следует обратиться к медицинскому персоналу. Я научный офицер; я не могу оказать помощь, связанную с системой здравоохранения.– Ты вовсе не так хорош, когда дело доходит до врачебного такта, коммандер, – сказал Скотт. – Тебе кто-нибудь уже об этом говорил?– О данном факте я был проинформирован множество раз.– Ладно, я знаю, что могу рассчитывать на поддержку юного Джима в час нужды, если уж до этого дойдёт, – продолжал Скотт. – Он из верных товарищей, не так ли? Не позволит бедному парню быть раздетым до исподнего перед всеми важными шишками Звёздного флота и придёт к нему на помощь?– Похоже на то, что Вы галлюцинируете, мистер Скотт, – сказал Спок.– Хорошего дня, коммандер, – ответил Скотт и оборвал связь.Он оставил не менее пяти сообщений для Спока с 1100 до 1600. Спок должен был бы предупредить своё начальство о непредсказуемом поведении этого мужчины – он мог быть гениальным инженером, но явно нуждался в помощи психолога.В итоге Спок принял шестой вызов, когда и высказал предположение о том, что если уж тот так сильно волнуется о предстоящем мероприятии, как это выглядит со стороны, то тогда Скотту следует посетить его в компании одного или нескольких знакомых по его собственному выбору.– Ну, теперь, мистер Спок, это первое проявление человеческой сердечности с твоей стороны, – сказал Скотт. – Я буду в мгновение ока. Пойдём единым фронтом – ага, вот билет. Ты – ценный кадр Звёздного флота и Федерации, и прийти вместе с тобой – ну. Они не рискнут. Ага, классный мужик.Споку осталось лишь мысленно пересмотреть своё предложение лишь только для того, чтобы прийти к заключению, что он ни на каком этапе не высказывал того, что подразумевал Скотт.Скотт явился в 1845. Спок уже оделся в свою формальную серую форму и не нуждался в дальнейшей подготовке перед отбытием; следовательно, технически Скотт ему не мешал.– А, – сказал Скотт, без разрешения наклоняясь над компьютером Спока. – Возвращение на место преступления, как оно было. Туда, где был нанесён последний штрих волшебства. Туда, где всё сложилось в единое целое. Туда, где…– Мистер Скотт, – перебил его Спок.– Верно. Ты прав, конечно же. Не позволять им почуять страх; это будет как кровь в воде. И всё из-за того чёртова бигля. Ну… Ты не собираешься предложить мне выпить что-нибудь, коммандер?Когда Джим позвонил в интерком внизу, Скотт пил воду из стакана с выражением болезненного смирения на лице.– Ты тоже вызвал подкрепление, да? Мы будем, как три мушкетёра, – сказал Скотт.Мы не будем, подумал Спок.Дверь лифта открылась через сорок девять секунд, и Джим зашёл в квартиру с уже открытым ртом, чтобы заговорить. Его волосы были причёсаны в другом направлении, а воротничок его кадетской формы был впервые застёгнут доверху. Он был уже на грани того, чтобы поприветствовать Спока, когда резко остановился, увидев Скотта через плечо Спока.– О, – сказал Джим. – Скотти.– Послушай этого парня – ?О, Скотти?, говорит он – как будто бы не войдёт в учебник истории из-за меня, – фыркнул Скотт. – Что-то ты не слишком рад меня видеть, Джеймс Тиберий Кирк.– Я… – Джим замолчал, упустив возможность дать свой стандартный ответ в виде быстрого и резкого юмора, хотя в происходивших ранее беседах он демонстрировал подобный талант. – Просто думал, что ты уже будешь там, оценивать свой пьедестал.– У них там нет пьедестала, – Скотт выпил большой глоток воды. Судя по тому, как он сглотнул после этого, вода не помогла ему в борьбе с сухостью в горле. – Они этого не сделают, правда, коммандер? Это может быть ловушка.– Монтгомери Скотт испытывает сомнения касательно церемонии, – проинформировал Джима Спок.– Конечно, – Джим вытер свои ладони о бёдра, стоя в дверном проёме, как парализованный. – Это объясняет, почему он прежде всего пришёл сюда, не так ли? Это то, как я бы поступил. Так я и поступил, технически.– Только тусоваться здесь – это как быть рядом с компьютером, – сказал Скотт. Он рассматривал Спока с выражением лица, которое можно было классифицировать исключительно как тоскливое. – К тому же с особенно недружелюбным. Никаких тревог, никакой неуверенности, никаких мстительных адмиралов с нездоровыми склонностями к собачкам – только здравый смысл и, возможно, жужжание одного или двух охлаждающих вентиляторов. Как ты думаешь, ты мог бы погудеть для меня, коммандер Спок?– Боже, – пробормотал Джим. – Это тот парень, который войдёт в учебники истории.– Это с такой же лёгкостью относится и к тебе, пацан, – ответил Скотт, жестикулируя своим одолженным стаканом и расплёскивая часть его содержимого на рабочий стол.Вероятность того, что Джим войдёт в ?учебники истории? была далеко не решённым делом. По мнению Спока, более вероятным было то, что Скотт получит все почести за создание уравнения, а помощь Джима будет озвучена устно, если будет озвучена вообще. Не то чтобы его вклад был слишком мал – но скорее потому, что достижения Скотта были более измеримыми, нежели неформальный совет, который предложил Джим. Таким образом, они с большей лёгкостью будут записаны для потомков.Возможно, Джим сам пришёл к такому же самому выводу, и это стало причиной непонятного, противоречивого выражения на его лице. Всё то волнение, которое он выражал до сих пор, сменилось на жёсткую настороженность – хотя, возможно, это напряжение с той же лёгкостью могло быть объяснено серьёзностью его внешнего вида.Спок поразмыслил над тем, что он никогда не видел, чтобы Джим придавал особое значение своей внешности. Его внимание к данному вопросу в настоящий момент могло быть тайным проявлением его чувств по поводу того, что он был удостоен чести быть на церемонии, какой бы незначительной ни была роль, которую ему предстояло там сыграть.Это, несомненно, объясняло чрезвычайную обеспокоенность, которую он демонстрировал в дни, предшествующие событию.– Если мы не отправимся сейчас, – сказал Спок, – маловероятно, что мы успеем прибыть вовремя.Взгляды обоих – Скотта и Джима, которые последовали за этим заявлением, предполагали, что они были в курсе дела относительно времени, и что они не были так уверены, как Спок, в том, что задержка была бы нежелательной.– А не можем ли мы прийти туда по-модному с опозданием? – спросил Скотт. – Как насчёт быть настолько модными, чтобы не явиться туда вообще?– Ты знаешь, это могло бы сработать, – сказал Джим. Он не встречался взглядом со Споком и даже вообще не смотрел в направлении Спока, сосредоточившись на мистере Скотте и на закрытой двери, которая вела в спальню Спока. По контрасту с этим, Спок тщательно рассмотрел перемены во внешности Джима – чтобы иметь возможность привести конкретные примеры, когда позже он выразит положительную реакцию, тем самым закрепляя соответствующую манеру поведения. – Мы могли бы отметить сами по себе где-нибудь в другом месте. В уединённом месте. Это было бы куда лучше.– Ага, в том месте, где меня не ожидает адмирал Арчер с этим своим биглем, – добавил Скотт.– В любом случае, я не знаю, как нужно себя вести на шикарной церемонии, – согласился Джим, одёргивая полу своего пиджака.– Я не могу повлиять на ваши решения, – сказал Спок. – Однако, поскольку я уже подтвердил своё присутствие, я не откажусь от этого, а также прибуду туда в назначенное время.Намеревались ли Джим и Скотт и в самом деле отправиться этим вечером куда-то ещё, Спок так никогда и не узнал. Имело значение лишь то, что они не уклонились от выполнения своих обязательств, и, несмотря на попытки задержаться, они прибыли на мероприятие не настолько поздно, чтобы вызвать какое-либо беспокойство среди старших офицеров. Когда их провели на предназначенные им места – на возвышении на сцене, три в один ряд, а на четвёртом уже восседал адмирал Арчер – аудитория вежливо аплодировала.Руки Джима оставались напряжённо сжатыми на коленях на протяжении всей церемонии, которая завершилась длинным и бессвязным выступлением Скотта.– Это всё было экспромтом, – прошептал тот Споку, вновь занимая своё место. – Полностью спонтанно. Я импровизировал.– С учётом содержания этой речи, я так и подозревал, – ответил Спок.И всё же это была не нервозность Скотта – выраженная в широких взмахах и внезапных подёргиваниях, в постоянных поворотах через плечо с целью убедиться в том, что адмирал Арчер к нему не приближается – то, что беспокоило Спока во время приёма, который сопровождал церемонию. Скорее, это была нервозность Джима, которая едва ли проявлялась вообще, но именно этим и привлекла внимание Спока.Джим не дёргался и не оборачивался, но что-то как будто приглушило ту личность, которую Спок знал и принимал. В течение всего вечера Джима окутывала тишина, которая вынуждала его не вступать в интеллектуальные беседы, а избегать их. Бывали моменты, когда Спок совершенно терял Джима из виду, лишь только чтобы обнаружить, что тот отступил в угол комнаты, чтобы наблюдать, а не участвовать, и стоит там скрытый в тени с закусками в обеих руках. Очевидно, он не ослабил бдительность настолько, чтобы поесть.– Здесь есть старшие офицеры, которые были бы не против познакомиться с тобой, – проинформировал его Спок, поравнявшись с ним между стеной и мраморной колонной. – Они могли бы стать для тебя интересными и полезными собеседниками.– А? – Джим пододвинулся чуть ближе к Споку, затем отшатнулся – два действия, которые не имели смысла, когда совершались немедленно одно после другого. – Всё нормально, Спок. Я бы и не знал, что им сказать.– Ты способен поддерживать интересную беседу, – сказал Спок.– Ага, я знаю, – Джим почти уронил жареный объект, нанизанный на остроконечную палочку, но умудрился удержать его в руках благодаря непростому балансированию. – В любом случае, это знаменательный вечер Скотти. Не мой.– В чём причина твоего нежелания взаимодействовать с теми, кто может вести интересный и стимулирующий диалог? – спросил Спок.Джим пригвоздил Спока взглядом человека, которого предали, хотя Спок не мог постичь причину его появления. Но этот взгляд исчез так же быстро, как и появился, не оставив за собой и следа.– Почему бы тебе не сделать это самому? Я не думал, что ты из категории любителей пожимать руки, но, полагаю, я ошибался.– Нет причины, по которой я должен становиться объектом оскорбления, если этого можно с лёгкостью избежать, – сказал Спок. – В то время, как вулканцы не обмениваются праздными любезностями со своими коллегами, офицеру Звёздного флота это делать желательно – и необходимо – до определённой степени.Правда состояла в том, что Спок предпочитал подобные мероприятия тем, которые были исключительно социальными, поскольку первые предоставляли ему возможность поговорить со своими учёными коллегами касательно конкретных достижений в общих для них сферах. На иных же собраниях были необходимы разговоры на посторонние темы; хотя Спок признавал их распространённость, он не был склонен их практиковать.– Похоже на то, что Скотти пришёл в себя, наконец-то, – добавил Джим, кивая в сторону центра комнаты. Скотт являлся ядром группы заинтересованных офицеров – девятерых, если быть точным – и взволнованно жестикулировал; когда донёсся его голос, Спок обнаружил, что тот разыгрывал сцену спасения бигля в не совсем точной интерпретации. – Хотелось бы знать, о чём он говорит прямо сейчас?– Он лжёт о событиях, касающихся возвращения домашнего питомца адмирала Арчера, – ответил Спок.Джим тихонько хмыкнул.– Звучит неплохо. Ты можешь слышать его с такого расстояния?– Очевидно; я бы не строил предположений, если бы не слышал.– Должно быть удобно иметь такой острый слух.– Это биологически ценное качество, – согласился Спок.– Эй, я серьёзно, – Джим поместил три ?сосиски в тесте? в свой рот, жуя и глотая их слишком уж быстро. – Возвращайся туда. Мне и здесь хорошо.– Ты ведёшь себя необычно, – сказал Спок.– Ты ведёшь себя необычно, – ответил Джим.Его внезапный переход к агрессии не был беспрецедентным, хотя Споку не довелось этого видеть в последние три года. Ранее он предполагал, что это было временным побочным эффектом травматического события, которое тот пережил на Тарсусе IV, и что он перерос это по мере взросления. Однако, развитие человеческой личности не следовало линейной прогрессии изменений характера. Возможно, старые привычки могли снова проявлять себя, особенно в моменты сильного стресса.Поскольку Джим неоднократно указал, что он считает перспективу церемонии и следующего за ней приёма тревожной, его поведение не должно было стать неожиданностью. Спок проанализировал свои способности к наблюдению на предмет каких-либо изъянов, которые могли бы вызвать неспособность предвидеть подобную реакцию Джима. Единственным объяснением, которое мог принять Спок, было то, что он привык к Джиму, как к личности, и стал пренебрегать более строгими аспектами постоянного изучения данного конкретного случая. – Я веду себя последовательно, – сказал Спок. – Ничего не изменилось в свете недавних обстоятельств.– И я ничего не меняю, – сказал Джим.Он набрал еды с ближайшего подноса: нечто, напоминающее мягкий белый сырный продукт, нарезанный кубиками и нанизанный на множество крошечных острых палочек, которые Спок уже заметил ранее. Было похоже, что Джим испытывал желание набить свой рот, хотя до какой степени – Спок мог только догадываться. Это не остановило его попытки продолжать разговаривать вопреки общественным приличиям, которые указывали на то, что подобное поведение относится к разряду дурных манер.Что бы ни тревожило Джима, оно, похоже, никоим образом не было связано с его желудком.– Прости, – Джим вытер свой рот тыльной стороной ладони.Рядом не было больше никого – кроме Спока – с кем он мог бы разговаривать. И всё же Спок предполагал, что тот не совершил ничего, что заслуживало бы извинений. Как и всегда, было бы разумно узнать, что подразумевал Джим, а не уверять себя, что он абсолютно осведомлён о причинах его сбивающего с толку поведения.– За какой именно проступок? – спросил Спок.– За то, что заявился к тебе вот так вот. Не перезвонив сперва, – Джим пожал плечами, его глаза уставились в толпу, не на Спока. – В смысле, я сказал, что зайду за тобой и всё такое. Я знаю, что мы это спланировали, но… Я не хотел мешать. Со Скотти.– Монтгомери Скотт испытывал непредвиденное беспокойство накануне этих событий, – сказал Спок. – Хотя я его не приглашал, весьма вероятно, что моё общество оказало успокаивающий эффект.Это заявление было отмечено взрывом хохота со стороны Скотта, который стоял в центре круга почитателей.– О, да, – сказал Джим. – Он выглядел реально нервным.– Ранее он испытывал параноидальные заблуждения о том, что адмирал Арчер затаил обиду из-за осложнений, касающихся его домашнего питомца, – сказал Спок. – Поскольку теперь он смог убедиться, что данные заблуждения были необоснованными, он перестал страдать паранойей.– Это удачно, – рот Джима был набит кубиками сыра. – Что проблема решилась так легко.– Возможно, тебе не следует говорить с полным ртом кубического сыра, – посоветовал Спок.Это не было недобрым поступком – напомнить Джиму о тех социальных нормах, по следованию которым другие будут судить о нём более сурово, чем Спок. Поскольку у Джима не было ни родителей, ни старшего брата, которые могли бы дать подобную рекомендацию, Спок не чувствовал себя так, как будто эта роль ему навязывалась.Одно краткое мгновение – тринадцать секунд, если быть точным – Джим не отвечал; он также прекратил жевать и не предпринимал попытки глотать. Кубики сыра, прижатые к внутренней поверхности его щёк, заставили те выпирать острыми геометрическими формами. Наконец, когда уже казалось, что глаза Джима почти потеряли фокус, он вернулся в реальность и проглотил полный рот этой ?еды, которую едят руками?, и которую, как тайно полагал Спок, назвали совершенно некорректно.– Мне нужно уйти отсюда, – сказал Джим. – Увидимся, Спок.– Если ты испытываешь неловкость в связи с некоторыми факторами данного социального мероприятия… – начал Спок.– Я пришёл сюда, не так ли? Сидел на сцене, посетил приём, извлёк из этого так много, как только мог.– Тем не менее, если тебе необходима компания…– В смысле, как Скотти вон там нуждался в компании, да? – резко указал рукой Джим. – Только я не страдаю от параноидальных заблуждений, и я также не прошу никакой благотворительности. Ты хочешь оставаться – оставайся. Я ухожу.– У меня нет явных предпочтений, – сказал Спок.– Тогда я определённо не хочу, чтобы ты шёл за мной, – ответил Джим.Он вышел через затенённую заднюю дверь, а не через открытый парадный вход в приёмную, где адмирал Арчер – с прижатым к груди биглем – смеялся вместе с двумя капитанами Звёздного флота, которые недавно получили повышение. Даже под давлением Спок не смог бы признаться, чьё поведение в этот день было более непостижимым – поведение Скотта после полудня или поведение Джима вечером.