Глава 2 (1/1)

Первоначальные наблюдения.Журнал первого офицера, дополнительный, звёздная дата 2249.44.Конкретные подробности открытий, совершённых десантной группой на Тарсусе IV уже были перечислены капитаном данного звёздного корабля ЮСС ?Энтерпрайз? NC-1701 Кристофером Пайком. Как первый офицер, я был всецело ознакомлен с информацией из журнала капитана, о котором идёт речь, и могу подтвердить, что всё записанное капитаном является правдой в пределах моих знаний о данном деле.Число выживших колонистов из некогда восьмитысячного населения колонии Тарсус IV составляет всего лишь сто семь, и среди них восемьдесят шесть детей в возрасте до пятнадцати лет. Как уже отметил капитан Пайк, нами было начато расследование причин ошеломляющей смертности в этой колонии, хотя раскрытие всей правды о том, что произошло на этой планете во время руководства губернатора Кодоса, может представлять собой сложность.Миссия десанта строго соответствовала протоколу, вопреки отсутствию приоритета для того, с чем десантная группа столкнулась на самой планете. Мы остаёмся на орбите, осуществляя исчерпывающие попытки идентифицировать всех выживших и установить контакт с их живыми родственниками, где бы они ни находились.***?Энтерпрайз? была оснащена помещениями и оборудованием, позволяющими оказать помощь ещё ста семи индивидуумам, которых подняли на борт, но она всё же не была пассажирским судном. Её экипаж запросил у Звёздного флота дальнейшие инструкции по поводу того, как справляться с усугубляющимися ограничениями данной ситуации. Тем временем, было необходимо предусмотреть места в столовой для членов колонии Тарсус IV.За детьми наблюдали во время каждого приёма пищи.Представители человеческого вида не обладали механизмами выживания, которые вулканцы получили ещё в далёком прошлом; и после продолжительного голодания им нельзя было доверять в том, что они не будут переедать, наконец получив достаточное пропитание. Большинство взрослых людей можно было уговорить с помощью аргументов; те, кого уговорить не удавалось, учились на примерах. Но с детьми всё было совершенно иначе.Они ничему не учились вопреки повторяющимся случаям болезненных ощущений в результате переедания или слишком быстрого поглощения еды, которые не могли быть адекватно компенсированы уменьшившимся объёмом желудка. И эта разрушительная тенденция наблюдалась при каждом следующем приёме пищи.Это было венцом нелогичности. Спок не обладал тонкой душевной организацией, но бывал крайне разочарован, обнаружив подобные обстоятельства. Его первоначальное контактное лицо на планете, колонист со светлыми волосами, был старше большинства других детей-колонистов, но и он тоже оказался восприимчивым к подобному поведению. Он был достаточно умён и заботился о том, чтобы его товарищи получили достаточно еды, прежде чем самому приступить к приёму пищи, но, как только он начинал есть, то объедался так же, как и остальные.Спок в двух отдельных случаях наблюдал за тем, как ему приходилось уйти по причине недомогания. Необходимо было вмешаться до того, как мог произойти третий инцидент.Он дёрнулся, когда рука Спока прикоснулась к его плечу, а вилка прогремела по столу, выпав из его руки.Лицо, которое обратилось к Споку, соответствовало одному из списка пассажиров, который просматривал Спок, отмечая выживших согласно с перечнем прибывших на Тарсус IV в самом начале заселения.Джеймс Тиберий Кирк, год рождения 2233. Будучи несовершеннолетним, он прибыл вместе со своим старшим братом Джорджем Сэмуэлем Кирком и своей матерью Вайноной Кирк, в чьём личном деле была заметка о покойном супруге, капитане Джордже Кирке, который служил в Звёздном флоте.На данный момент на борту ?Энтерпрайз? не было лиц, внешне напоминающих кого-либо из других Кирков. Должно быть, именно это в первую очередь занимало разум Джеймса Тиберия, когда ему помешали поглощать третью порцию реплицированной тушёной индейки. Он рассматривал Спока с раззявленным ртом. Он не сделал попытки поднять свою вилку, однако, он не выпустил из руки сжатый в ней кусок хлеба.– О, – сказал он вместо этого, – первый офицер Острые ушки.– Это неверное имя, – проинформировал его Спок.– Зато подходит, – Джеймс Тиберий приподнял свои худые плечи под потрёпанной кожаной курткой. – Ты ведь первый офицер.– Ты изучал членов экипажа, – сказал Спок.– У меня было много свободного времени.– И всё же у тебя было недостаточно ресурсов, необходимых для адекватного исследования.Джеймс Тиберий молчал. Споку не удалось полностью переключить его внимание, которое всё ещё фокусировалось на пище, оставшейся на его тарелке. После недолгого колебания, он зачерпнул остаток еды со своей тарелки куском хлеба, опустив лицо на уровень стола и не отрывая глаз от Спока. Каким-то образом он не уронил ни кусочка тушёнки и не пролил подливу на свою рубашку. Данное поведение больше подошло бы выросшему в бедности ребёнку пяти-семи лет, нежели шестнадцатилетнему подростку.– Слушал, – сказал Джеймс Тиберий. – Наблюдал.Его рот всё ещё был набит едой. Он едва ли пережевал последний огромный кусок, который откусил, и с трудом проглотил его, пытаясь скрыть содрогание за вздохом.– Если ты продолжишь принимать пищу в подобной манере, ты подвергнешься риску нанести серьёзный вред своей пищеварительной системе. – Она уже серьёзно повреждена, – Джеймс Тиберий начисто облизал свои пальцы. – Еда хороша.– С учётом скорости, с которой ты ешь, маловероятно, что тебе удалось распробовать её в должной мере.Джеймс Тиберий скрестил руки на груди – поза, которую Спок распознал, как упрямую и вызывающую. Первое качество явно было очевидной чертой характера Джеймса Тиберия; второе было понятно, принимая во внимание обстоятельства, которые привели его в столовую ?Энтерпрайз?. Он развил в себе качества, которые обеспечили ему выживание на Тарсусе IV, но он ошибочно верил, что немедленное удовлетворение голода было предпочтительнее разумного и спокойного режима питания.– Тебе бы следовало провести тщательное исследование человеческой пищеварительной системы, раз ты уже ознакомился с иерархической структурой на борту ?Энтерпрайз?, – сказал ему Спок.Он вернулся к возложенной на него капитаном Пайком задаче по переписи, захватив пищевой протеин, поскольку капитан провозгласил о важности того, чтобы экипаж придерживался своего собственного режима питания. Когда список был завершён, в нём не появился ни Джордж Сэмуэль Кирк, ни Вайнона Кирк.Действительно, семьдесят пять выживших детей из общего числа, равного восьмидесяти шести, были единственными спасшимися в своих семьях.Споку ещё раз довелось обозревать поведенческие модели в столовой в установленное для ужина время, когда он наблюдал за тем, как Джеймс Тиберий подошёл к младшим детям перед тем, как занять предпочитаемое им место в дальнем конце столовой, повернувшись спиной к стене. Он принялся есть медленнее, чем во время обеда, но после пятидесяти трёх секунд стало ясно, что он набирает скорость.Он приступил к третьей порции, когда Спок вмешался, не делая попытки сесть рядом. Джеймс Тиберий инстинктивным защитным жестом обернул руку вокруг остатков еды; в ответ на это Спок сложил свои руки за спиной, охватив пальцами одной руки запястье другой.– Не ты меня нашёл, знаешь ли, – сказал Джеймс Тиберий, в то же время справляясь с пищей в своём рту. – Я нашёл тебя.– Это верная оценка событий по мере их возникновения во время высадки десанта, – согласился Спок.Чего бы ни ожидал Джеймс Тиберий от Спока, он не явно не предвкушал откровенного признания правды. Общение между людьми – согласно наблюдениям Спока за его комплексными моделями во время обучения в Академии Звёздного флота и особенно на упражнениях по командообразованию для будущих офицеров действительной службы – придавало излишнюю значимость вопросам самолюбия. Возможно, Джеймс Тиберий предположил, что Спок предпочтёт потворствовать своему эго, а не признать очевидный факт.– Однако, – добавил Спок, – это не касается твоей попытки повергнуть меня с помощью шприца для подкожных инъекций.– Ты мог оказаться врагом, – сказал Джеймс Тиберий. – Любой может реплицировать форму. Ты мог быть замаскированным клингоном. Ромуланцем, который поймал мой сигнал бедствия и спустился на планету для того, чтобы воспользоваться ситуацией.– Твой сигнал бедствия, – повторил Спок.– Ты его слышал, – сказал Джеймс Тиберий. – Или ты слышал меня только что. Без разницы. Сделай выбор. В обоих случаях я знаю, что у тебя есть для этого уши.Тон голоса Джеймса Тиберия был ломким, но не воинственным; таким образом, это замечание не было уничижительным и сделанным с конкретным намерением вызвать у Спока отрицательную реакцию. Скорее, это было уничижительное замечание, сделанное с целью отвлечь своим оскорбительным характером и сместить фокус внимания Спока с более полезных для изучения аспектов.Но Спок распознал уловку, и она не удалась.Спока было не так легко задеть, а форма его ушей всегда была лёгкой и очевидной целью. И впервые он столкнулся с неблаговидным пристальным вниманием к своей внешности не среди людей, а потому это было тем, что он давно привык выдерживать. Если Джеймс Тиберий желал отвлечь Спока от исследования того, что имело отношение к обсуждению – информации, согласно которой тот подозревал, что сигнал бедствия в некоторой степени имел отношение к нему самому – тогда он не достиг своей цели.Что он сделал, так это заявил о том, что обладает информацией о сигнале, который был перехвачен главным офицером связи ?Энтерпрайз?.Джеймс Тиберий был небрежен со своими словами так же, как и все люди, с которыми до сих пор имел дело Спок, но это не означало, что его следовало сразу же отпустить.– Мой слух и в самом деле весьма тонок, хотя форма моих ушей – это не единственная причина для этого. А по существу, похоже на то, что ты был одним из тех, кто создал сигнал, который привёл ?Энтерпрайз? на Тарсус IV, – сказал Спок. Это была не та информация, которую задолжал Джеймс Тиберий, но было достаточно очевидно, что Спок не беспокоился, говоря об этом.Джеймс Тиберий поднял брови, которые исчезли под его слишком сильно отросшими волосами. Какую бы причёску он не носил ранее, она давно потеряла свою изначальную форму. Его внешность имела жалкий вид ввиду отсутствия родителя или старшего брата, которые могли бы за ним присматривать.Лёгкое удивление на его лице быстро превратилось во что-то менее впечатлённое. Его рот дёрнулся с одной стороны, нос сморщился, а ноздри раздулись. К его щеке пристала пища.– Он сделал то, для чего был создан, – произнёс Джеймс Тиберий. – Просто потребовалось время, чтобы туда добраться.– ?Энтерпрайз? – это судно класс Конституция, – начал Спок, – способное развить скорость…– Это не то, что я имел в виду, – перебил его Джеймс Тиберий. – Это был третий сигнал, который я создал. Первые два не могли поддерживаться источником питания достаточно долго, чтобы достичь хоть какой-то цели, и я так и не получил ответа на те первые снимки, которые я отправил.– В сигнале была закодирована визуальная информация? – спросил Спок.Глаза Джеймса Тиберия метались из стороны в сторону даже при том, что Спок предпочёл говорить с такой громкостью, при которой сказанное не могло бы быть подслушано детьми за соседними столами, которые, так или иначе, были заняты своей трапезой.– Не в последнем. Они наложили запрет на все исходящие сообщения. Заглушающее поле. Я пытался пропихнуть несколько снимков до этого – найти кого-нибудь в Научном отделе Звёздного флота, кто мог бы идентифицировать эту плесень.– Я собрал данные о свойствах множественных грибковых образованиях, когда был на планете, – сказал Спок.– Ага, потому что после того, как первое из них вступило в контакт с основными терранскими культурами, которые мы привезли с собой для выращивания, оно мутировало, – ответил Джеймс Тиберий, – реально быстро. – Ты обладаешь неожиданными знаниями специфики.– Ты имеешь в виду, что раз я слишком молод, то это означает, что я должен быть тупым и ни о чём ничего не знать?Спок приподнял бровь.– Никаких негативных суждений не содержалось в утверждении факта, который я предоставил тебе, Джеймс Тиберий Кирк. Я упомянул об этом потому, что это довольно необычно для индивидуума любого возраста обладать столь научным подходом, не закончив аспирантуру по нескольким научным направлениям.Джеймс Тиберий моргнул, демонстрируя сложный комплекс эмоций на своём худощавом лице, и это углубило тени на его впалых щеках. Он вытер кулаком мазок соуса с уголка своего рта, а затем без колебаний облизал свои костяшки. – Странно, – сказал он.– Необычно, загадочно, сверхъестественно и зловеще, – подтвердил Спок. – Хотя это слово само по себе предполагает множество значений, я бы согласился с тем, что большинство деталей, связанных с Тарсусом IV действительно ?странные?.Джеймс Тиберий поджал губы и совершил выдох, которому не удалось превратиться в настоящий свист.– Ну, и что же будет с нами?Непоследовательность заданного вопроса предполагала, что основной разговор – аспект шутливых замечаний и ловких отговорок, с которыми Споку довелось сражаться в течение первого года обучения в Академии Звёздного флота – являлся практической привычкой, которую Джеймс Тиберий не видел необходимости поддерживать. Замешательство, окружающее события на Тарсусе IV, будет устранено со временем, и Спок не был корабельным психотерапевтом Кристиной Чепэл, которая уже приступила к деликатному процессу бесед со спасёнными детьми для того, чтобы помочь им справиться с чувствами страха и потери во время составления из отдельных кусочков общей хронологии произошедшего.Неорганизованный человеческий разум находился в ещё более хаотическом состоянии в годы, предшествующие пубертатному периоду. Спок не завидовал доктору Чепэл по поводу её обязанностей. И поскольку он не являлся экспертом в области психологии юношества, ни его обязанности, ни его долг не предполагали совершения подобных попыток относительно одного единственного субъекта, какими бы необычными ни были его поведенческие модели.В случае с человеческими детьми Спок не имел представления о том, что является средними значениями, а, следовательно, у него не было точки отсчёта. В данной сфере он был не компетентен.– Единый для всех вариант не может быть установлен, поскольку мы должны предположить, что переменные для большинства выживших будут различаться в индивидуальном порядке, – сказал Спок. – Строить предположения – значит формировать неточное обобщение.– Выжившие. Единый вариант. Переменные. Чувак, – ответил Джеймс Тиберий, – твой врачебный такт – полный отстой.– Я научный офицер, а не доктор.– Это очевидно, – Джеймс Тиберий на секунду умолк. – И это хорошо, между прочим. По крайней мере ты не притворяешься, что всё хорошо, когда это не так.– Поступать подобным образом означало бы лгать, – сказал Спок. – А ложь – это не та привычка, которая свойственна вулканцам.– В смысле, типа, ты физически не можешь лгать или ты предпочитаешь этого не делать?– Нет логики в том, чтобы говорить что-то неправдивое для того, чтобы удовлетворить кого-то, кто не получит никакого удовлетворения от подобной лжи.Джеймс Тиберий фыркнул, но ничего не сказал. Его глаза оставались прикрыты упавшими на лицо волосами, но Спок знал, что сквозь эти помехи они были зафиксированы на нём.– Способность плесени к мутированию объясняет хаотичность данных, полученных моим трикодером, – сказал Спок.– Это также объясняет, почему на Тарсусе IV не было еды, – добавил Джеймс Тиберий.– И всё же вопреки недостаточности ресурсов, сто семь выживших находятся на борту этого принадлежащего Федерации судна.– Подобные шансы – отстой, – Джеймс Тиберий встал со стула, который отодвинул с таким звуком, что сам же и замер. Хотя это продолжалось короткое время, Спок заметил, как тот вцепился побелевшими от напряжения пальцами в край стола в ожидании неизвестного события, которое так и не произошло. – Это отстой, – повторил Джеймс Тиберий.Это было действительно вне компетенции Спока – обсуждать что-либо с человеческим ребёнком.Джеймс Тиберий на уровне выше среднего демонстрировал своё понимание ситуации и обстоятельств голода на Тарсусе IV, но во время каких-либо будущих взаимодействий Споку стоило бы помнить об ограничениях, обусловленных его юностью и неопытностью.В процедуры, установленные Звёздным флотом, не входило обсуждение текущего расследования с заинтересованными гражданскими лицами. Для Спока не будет представлять сложности напомнить самому себе об обоснованности этого конкретного указания, когда дело касается непредсказуемых реакций Джеймса Тиберия.Когда Джеймс Тиберий возобновил приём пищи в более разумном темпе, Спок удалился, вернувшись к своим исследованиям за временной станцией, которую он установил для себя на противоположном конце столовой.