# 5 (1/1)
Пост-амнезия.Ян воспитывает сына-подростка, а Витя...А Витя старается просто быть рядом. После укола Ян наконец засыпает. Витя сует врачу “Скорой” в карман халата пару купюр. Тот пытается достать деньги, но Витя придерживает его руку. Качает головой. — За беспокойство.Врач устало улыбается. Выглядит он пиздец измотанным. Наверное, конец смены… — Да правильно, что вызвали. Мало ли, с таким-то анамнезом…Пока медсестра убирает в сумку переносной аппарат ЭКГ, врач пишет на листочке, какие препараты можно давать.— Врачу пусть покажется в понедельник. Лучше бы, конечно, ему в больнице обследоваться. А пока — полный покой. Витя кивает, стискивая зубы. Полный покой, угу. С этим-то сученышем… Он старательно закрывает за врачом и медсестрой входную дверь. Достает из кармана дубленки сигареты с зажигалкой, чтобы выйти на балкон покурить. Проходя мимо, бросает взгляд в кухню, откуда доносятся мерзкие пиликающие звуки. Пацан сидит на табурете с ногами, увлеченно терзает тетрис. Как ни в чем не бывало… Витя сжимает зубы, сдерживая нахлынувшую злость.Он тщательно прикрывает за собой дверь балкона — на улице резко похолодало, Яна может продуть. Закуривает. Сжимает и разжимает кулаки, пытаясь вернуть послушность пальцам — те до сих пор едва заметно подрагивают. Самое отвратительное — это бессилие. Витя в этом уверен. Когда ничем, по сути, не мог помочь в розысках мелкого пиздюка, решившего поиграть на отцовских нервах. Весь город на уши поставили — еле нашли, скрывался с какой-то шпаной на теплотрассе. Одежда пропахла резким запахом клея — кажется, дебил нюхал с остальными. Когда привезли домой, пацан огрызался, пару раз послал Яна… Правда, Яну очень быстро стало не до этого — снова прихватило сердце. Витя увидел, как тот на кухне стоит, прислонившись спиной к стене, и беспомощно царапает пальцами грудь, и вызвал “Скорую”, не слушая “Да всё пройдет щас”. В больницу бы его. Подальше от этого, да Ян упрется как баран, дохлый номер. Он до сих пор чувствует свою вину перед женой и сыном, недаром так быстро согласился на то, чтоб бывшая супруга сбагрила сыночка отцу. Витя хмыкает, делая последнюю глубокую затяжку. Новая семья, нового ребенка ждет, ей, поди и муженьку двенадцатилетка с подростковыми закидонами на хер не сдался. Умная баба, понимает, что Ян в лепешку тут ради этого пиздюка разобьется. Можно отправить — и забыть… Витя тушит сигарету в банке из-под кофе, зябко ежится. Окидывает взглядом ночной город - мертвое время, все спят, почти нигде в окнах света нет. В комнате замирает возле дивана, прислушивается: Ян дышит ровно, спит. Ворочается, когда из кухни доносится всё то же мерзкое пиликанье.Витя идет на кухню. Так и есть, сученыш всё также пялится в тетрис. Старательно делает вид, что не замечает Витю, который стоит в дверях. Что не слышит, как ему говорят: — Шарманку свою отключи.Витя стискивает зубы и повторяет чуть громче:— Звук выключи. Отцу нужно отдыхать.— Нахуй пошел, — бодро заявляет ему пацан, не отрывая взгляда от экрана игрушки. Тянет с мерзкими блатными интонациями, которые Витя ненавидит. — Раскомандовался… Витя коротко выдыхает. Делает шаг вперед, выдирает из чужих пальцев тетрис. Хрупкий пластиковый корпус легко ломается пополам, и хозяину игрушки остается только ошалело проследить взглядом за тем, как обломки вылетают в форточку. Из форточки морозный воздух обдает Витино лицо. — Вы чего?! Он же не мой! — пацан вскакивает на ноги и пытается с кулаками броситься на Витю. Тот не отказывает себе в удовольствии сжать пальцами его плечо так, что тот ойкает и замирает — то ли от боли, то ли от того, что встретился с Витиным взглядом. — Знаешь, — тихо говорит Витя, — говорят, детей бить нельзя. Но мне сейчас хочется тебе въебать. Пиздец как хочется. — Права не имеете, — вякает тот, пытаясь выкрутиться из Витиной хватки. Хер там. Витя стискивает пальцы сильнее. Говорит тихо-тихо, глядя в глаза - не синие, как у отца. Карие...— Да ты что? Мне похуй, — совершенно искренне говорит Витя. — В общем так, Сергей. Считай, что я - не отец, а я - объявил в городе лично для тебя комендантский час. Если в восемь тебя не будет дома, искать тебя будет не Ян, а я. И наказывать - не он. И зашкольные прогулы тоже мне будешь отвечать. Я с директрисой вашей знаком, она за счастье посчитает мне про тебя всё докладывать… Пацан смотрит расширившимися глазами в его лицо. Кажется, Витины слова звучат достаточно убедительно, если тот даже побледнел. Но храбрится, Витя это отмечает и едва сдерживает невольную улыбку. Всхлипывает зло, пытается оторвать Витины пальцы от себя, Витя легонько хлопает его ладонью по руке.— Руки убрал. На тебя мне, сученыш, насрать, на Яна - нет. Еще раз такую цыганочку с выходом устроишь, малейший повод мне дашь - пожалеешь. Усек?Пацан молчит, но потом сдается.— Да понял я… Отпустите. Пожалуйста.Витя нехотя его отпускает — желание взять пиздюка и ебануть башкой об стенку еще сидит внутри. Пацан с независимым видом - но держась подальше от Вити - уходит в комнату. На выходе уже бросает:— Я не сученыш, а Сучилин.Но дверью хлопать не стал, про тишину помнит. Хорошо. Витя, улыбаясь, заваривает себе чай - до утра он спать все равно не собирается, за Яном сейчас надо присматривать, врач так сказал.