По старой привычке... (1/1)

—?Сразу за углом, номер 67. Сразу за углом… —?повторял десятый раз себе Флинтхарт, кое-как идя по незнакомой ему улице. Постоянно он встречал на своём пути местных ирландцев, которые отправлялись по своим делам. Кто-то радостно посвистывал на ходу, а кто-то хмурился и не скрывал это. И, конечно же, Гломгольду было сейчас до лампочки на всех, ибо головная боль ещё не прошла, а после кофе только сильнее потянуло в сон. Деньги и револьвер, лежащие в карманах, казались тяжёлой ношей, лапы стремительно уставали и заплетались на ходу.—?Вот тебе и бесплатное кофе,?— бубнит Флинт, пару раз плюнув в тротуар. —?Хуже, чем любое зелье Магики… Хотя, быть превращённым в тролля или жабу?— тоже не шибко приятно.Пройдя ещё несколько метров, селезень оказался уже на более безлюдной улице и остановился перед одноэтажным деревянным домом, с приделанной деревянной вывеской на стене возле двери, где давно высохшей фиолетовой краской написано по-ирландски ?óstán, №67?. Пробежав глазами по названию, Флинтхарт мысленно обрадовался тому, что проделанный путь сделан не напрасно. Да ещё и тому, что здесь числа такие же, что и в других странах (за исключением некоторых), так что адресом миллиардер не ошибся.Прежде чем входить (хоть тело уже устало и ноет), Флинт решил осмотреть внешность мотеля. Видит, что некоторые окна забиты досками, но неумело, поскольку половина ржавых гвоздей валяется на земле, и все они загнутые как только можно. А некоторые доски свисают над землёй.?Хоть скрепки из них делай…??— с сарказмом подумал Гломгольд и дальше осматривал место, подойдя чуть ближе к почти разрушенному крыльцу мотеля.Кусты, которые растут, точнее, росли рядом с мотелем, выглядят сухими. Кажется, что если солнце полностью выглянет и окажется на зените, куст от падения на него лучей тут же сгорит, а вместе с ним может сгореть и дом. Уже сама мысль о пожаре довела Флинта до нервного глотка, но искать гостиницу получше (и полюдней)?— уже не то, что денег жалко, а сил просто нет бегать по городу. Дверь выглядит ещё уцелевшей, что не скажешь о крыльце, где на каждой ступени видны глубокие трещины.—?Ну, дальше земли не упаду,?— собрав в себе хоть какую-то смелость, Флинтхарт наступил на первую ступень крыльца, и сразу же раздался режущий слух скрип древесины. Не теряя ни минуты, он быстро поднялся к двери и тут же забежал в дом, где внутри-то оказалось ещё хуже, чем снаружи.Обои почти везде содраны клочками, кое-где пол дырявый, а из щелей через раз вылезают мелкие чёрные букашки. Углы тёмного потолка в паутине, где пока не видно на ней восьминогих обитателей. Однако мебель (Флинт вообще удивлён её существованию здесь) выглядит ещё более-менее прилично. Только левый подлокотник тряпочного дивана разошёлся по швам на видном месте, а подушка выглядит так, словно на неё упало что-то тяжёлое, что все перья и выскочили: часть их разбросана на полу. Телевизор маленький, с трещинами на экране, возле него лежит пульт. А точнее то, что от него осталось: оторванные кнопки, из отсека от батареек торчит пружина. Как ни странно, на закрытых окнах ещё висят шторки, правда, со старыми дырками.В кухню Гломгольд заходить не рисковал, в спальню особенно, догадываясь, что там его ждёт и, возможно, похлеще, чем в гостиной (или похожее на гостиную). Да и вряд ли здесь есть в наличии ванная, а если и есть, то воды точно нет. Но Флинт успел набраться впечатлениями, и все они переросли в возмущение:—?Ад какой-то! Да и те ирландки тоже хороши, раз решили поиздеваться: то сначала кофе подали хреновое?— явно в него что-то добавили, то мотель… бесплатный, но тоже хреновый! Неудивительно, что сюда никто не приезжает, зная, какое здесь ?гостеприимство?! —?дав воле покричать и пожаловаться, селезень через несколько минут более-менее успокоился и собрался мыслями, осторожно сев на диван, который громко заскрипел.—?Так, телевизор, судя по его виду, я не посмотрю. Видимо, тут до меня пришёл такой же ненормальный, как я, удивился, психанул и бросил пульт прямо в экран, а потом сбежал. Чёрт, даже спать перехотелось, но надо,?— Флинтхарт аккуратно положил голову на другой уцелевший подлокотник дивана, лёжа расположившись на старой скрипучей мебели и чувствуя, как веки стремительно потяжелели.И пяти минут не прошло, а уже по всей гостиной мотеля раздалось сопение…***Сквозь сон чувствуется чьё-то некое присутствие, будто из тени кто-то пристально наблюдает за селезнем. Но Флинт не придавал этому значения, продолжая мирно спать, через раз похрапывая. Одна его рука, словно неживая, свисала над полом, другая лежала на животе. Усталость перестала его тяготить, и злость по поводу неудачного утра только утихла. В мотеле тихо, не слышно, что происходит снаружи в городе, да и не особо интересно наблюдать за деянием местных ирландцев.Внезапно с внутреннего кармана пиджака упал револьвер и издал грохот, заставив тем самым Гломгольда проснуться и вскочить с дивана. Селезня охватили и паника и недоумение: руки затряслись, сердце бешено колотилось, колени задрожали. Но увидев перед собой своё огнестрельное оружие, миллиардер облегчённо вздохнул, а после над собой тихо посмеялся. Револьвер он поднял с пола, положив в карман, где вещица была изначально, затем потянул руки вверх и быстро помотал головой.—?Интересно, сколько я часов поспал? Может, два,?— задумчиво взглянув на свои часы, у Флинтхарта чуть клюв не отвалился от увиденного, и миллиардер тут же схватился за голову. Но вспомнив, что ?точное? время назвала тогда ?любезнейшая? работница кофейни, Гломгольд засомневался в правильности времени и ради проверки (и цели, в конце-то концов) решил выйти на улицу?— на свежий воздух, подальше от жуткого мотеля и его внутреннего беспорядка, куда он, как любой простой смертный, больше не сунется ни за какие коврижки.Открыв дверь, в глаза тут же попал солнечный свет, однако он не помешал селезню спуститься с крыльца на землю. И когда тот наконец-то оказался на тропе, ведущая в другую городскую улицу, ступени тут же сломались вдребезги, чему Флинтхарт не удивился и даже немного посочувствовал крыльцу:—?Так и знал, что после меня ступени превратятся в дрова?— никому ненужные дрова…Посмотрев на мотель в последний раз, Гломгольд отряхнул рукава, поправил пиджак с килтом и поспешно отправился в центр города…***—?Чёрт! Выходит, та ирландка не наврала! —?Флинтхарт, проверив время, без замедлений покинул маленькую, но единственную городскую площадь, где почти возле каждого столбового фонаря стоят скамейки, а по среди общественного места?— невысокие, круглые, двухсторонние часы, чьи стрелки сейчас почти добрались до цифры пять.Селезень был не то, что удивлён, а скорее всего, напуган: больше восьми часов проспал, и проснулся только под начало вечера. Редко его сон так затягивается; даже когда совсем из сил выбивается, умудряется как-то вставать пораньше. Цель немного усложнилась: хочется и сокровище найти (если оно вообще существует), и не остаться в Триме на ещё одни сутки, ибо город уже кажется не столь живописным и гостеприимным…***Спустя несколько минут ходьбы по людным улицам, где местные внимательно наблюдали за миллиардером, селезень наконец-то оказался пределами городской суеты, продолжая идти по тропе, ведущей к историческому замку. И снова поле: изредка теперь встречаются заброшенные дома, а вскоре и вовсе их не оказалось. Зато часто стали бросаться в глаза лиственные деревья, которых постепенно охватывали яркие лучи скоро уходящего солнца. Кажется, что и поле уже не зелёное, а какое-то алое, но не в мрачном смысле.Никого и ничего не слышно: даже мелкая река Бойн, текущая в паре шагов от тропы, почти бесшумная. Флинтхарт напрягся и потёр ладони, но продолжал идти к замку, расположенному на небольшой возвышенности.?Почти близко!??— мысленно мотивировал себя селезень и успевал осматриваться по сторонам. Для себя он выделил, что за городом пейзажи куда более живописны, чем в самом городе, где и поглядеть было не на что. А говорить и знакомиться с местными, проявляя при этом дружелюбие?— точно не в духе Флинта.Селезень почувствовал, как его лапы начали уставать, но тем не менее он ускорил свои шаги, желая оказаться у замка Трим сию же минуту. И прошёл мимо деревянной прямоугольной таблички с названием на ирландском языке исторического места. Однако Флинти чуть смутился, когда увидел два задетых топора на этой таблице, будто их бросили со всей силой. На холодных оружиях замечен дополнительный шип на верхнем кончике рукоятки, и миллиардер мысленно предположил, что оружия также исторические. Но почему на видном месте? Он сам себе в ответ лишь пожал плечами, после чего перевёл взгляд на архитектурное строение, за которым дальше замечен лес.Наконец-то путь остановлен у ?порога? Тримского замка, чьи стены кажутся мрачными и немного скучными. Хотя, Гломгольд и не ожидал, что тут будет кто-то ещё, пока не опустил глаза, где увидел на земле пару рыцарских шлемов, а рядом?— два длинных копья и скомканный лист бумаги. Флинт решил поднял бумажку и, развернув, заметил, что на обратной стороне что-то написано. К счастью, по-английски, но слишком коряво:Смертный, в замок не входи,Лучше отвернись и уходи!Мы не злые, но с нами не шути,Кости?— хрясь!.. И прощай кишки!—?Пф, белиберда какая-то,?— скептично произнёс Флинтхарт, сложив бумагу в шарик и бросив куда подальше. Конечно, стишок вызвал у него лёгкий испуг, но так он убедился, что в замке действительно что-то есть. Селезень начал медленно входить, и с каждым шагом вперёд тьма его поглощала…***В сплошной темноте собственного клюва не видно, и Флинт шёл на ощупь, то и дело махая руками, которые задевали каменные столбы и стены. Пол под лапами холодный, аж в дрожь бросает. Сердцебиение с каждой минутой учащалось; Гломгольду сколько было не страшно, а просто жутко от этого замка. Но селезень не отворачивался, идя в неизвестное ему направление.Свернув резко направо, миллиардер оказался в коридоре, где было ещё более-менее светло, благодаря ряду горящих факелов на стене, на которых видны маленькие языки пламени. Без замедлений он вынул один из ржавой подставки и снова отправился вперёд к арке. Стало легче ориентироваться в замке, но пока что было не на что смотреть, кроме как на пустые стены с некоторыми трещинами.Флинтхарт продолжал идти вперёд и сам не ожидал, как начал посвистывать. Он нервничает, но не паникует. И одновременно замечает, что коридоры заброшенного места довольно ухоженные: нет паутин, цепей и черепов. Будто кто-то регулярно здесь устраивает генеральную уборку, однако забывает украшать интерьер. Это и впечатляет и пугает селезня одновременно. И возникла мысль о том, что замок до сих пор не без хозяина.—?Думаю, идиотская идея задавать вопрос ?Есть здесь кто-нибудь??. Никто же не ответит, а если и ответит, то не словом, а отсечением головы,?— Флинтхарт притронулся к своей шее, после чего нервно глотнул.И внезапно заметил перед собой длинную по площади каменную платформу, а с двух сторон от неё стоят каменные колоны. На платформе стоит небольшой сундук из тёмно-красного дерева без замка, а рядом с сундуком?— маленькая стопка из трёх монет, поблёскивающие от света огня. Флинт глазам не поверил, что даже ущипнул себя, решив проверить?— сон это или нет. От боли он пискнул, после протёр глаза одной свободной рукой, но сундук никуда не исчез. Открыв его с лёгкостью, Гломгольд обнаружил в ней то, что и хотел увидеть с самого приезда сюда:—?Монеты. Золотые. Переливаются в сиянии. Ха-ха, книга не наврала?— сокровище реальное! Я стану Самым Богатым Селезнем в Мире! Наконец-то утру клюв МакДаку, и всем жалким миллиардерам мира! —?обрадовался Флинтхарт и, захлопнув дверцу сундука, начал смеяться: то весело, то злобно, то чуть ли не со слезами от переполненного счастья. Но подняв голову вверх, Гломгольд тут же успокоился, когда обнаружил ещё кое-что, только на сей раз на стене.Большая картина, вставленная в деревянную узорчатую раму, висит как раз над сундуком. На нём изображён портрет женщины зрелого возраста, которая сидит на расписном цветочными орнаментами троне и легко улыбается. Её зеленовато-синие и, возможно, усталые глаза, уставлены вперёд. Кожа бледно-серая, кажется, что нежная и хрупкая. Веки глаз тоже серые, но уже темнее, а волосы, собранные в хвост, длинные, перламутрово-ежевичные* и кое-где волнистые. Чёлка скрывает середину лба и не мешает глазам. На женщине надето красно-чёрное платье с широкими на концах рукавами; из-под них лишь замечены её пальцы, которые лежат на коленях, спрятанные под тканью платья. На передней части одежды изображён непонятный селезню узор, женская шея закрыта лентой с медальоном, но Флинт заметил, что за этим украшением есть что-то ещё?— похожее на вену. На голове в волосах закреплена золотая заколка с символом зачёркнутого двумя линиями месяца. Гломгольд удивился, когда заметил на её голове часть рогов, напоминающие по виду обычные тёмно-серые ветки.—?Хм, портрету явно не меньше ста лет, однако краски свою насыщенность не потеряли. А женщина на портрете красивая, только не помню, чтобы в истории про такую королеву писали. Может, рога специально нарисовали как дополнение? Типа, проиллюстрировали какую-нибудь её кличку: Мать-природа, Веточка, Бревно… Ха-ха, Бревно! —?засмеялся Флинтхарт, но после успокоился и решил сделать вывод, продолжая смотреть на портрет. —?Ну, её Сиятельству золото теперь не к чему, а мне?— в самый раз… Кем бы вы ни были, возможно, вы правили страной достойно. Вечный вам покой и всё такое.Подняв одной рукой сундук и прижав её под подмышкой левой руки, Флинт взглянул на портрет последний раз и поспешил к выходу из замка. Он ещё помнит путь, по которому пришёл сюда. Но он счастлив ещё потому, что всё оказалось на удивление просто и реально. Всё, как по старой привычке…