Глава 30 (1/1)

беченоПоговорить с Минервой…Казалось бы, что может быть проще? Да, так все и было бы, оставайся она лишь директором Хогвартса. Но теперь, учитывая ее статус невесты Министра Магии и то, что она, еще не став фактически, все равно уже считается ближайшей родственницей как мне, так и моим детям… да уж, грядущему разговору предстоит стать не самым простым.Снова вернувшись в лабораторию Отдела Тайн, отданную в мое личное пользование уже давным-давно, я провожу там еще некоторое время, разобрав, наконец, накопившиеся за время моего отсутствия бумаги с предварительными и срочными заказами, и успев приготовить парочку не самых длительных по времени изготовления, но довольно капризных к условиям зелий, срочно потребовавшихся невыразимцам. Заодно удостоверяюсь, что остальное может подождать еще немного. Не думаю, что в ближайшую неделю у меня появится свободное время для того, чтобы наведаться сюда снова, хотя чем Мерлин не шутит?В очередной раз задумываюсь о найме постоянного помощника, на которого можно будет свалить всю рутинную работу по варке зелий тогда, когда я буду занят преподаванием в Хогвартсе. И снова прихожу к выводу, что проще распрощаться с этой работой вообще. Найти толкового помощника, конечно, не проблема, учитывая мои связи в Гильдии зельеваров, но тут есть несколько нюансов. И первый из них?— никакой мастер не пойдет работать под началом кого бы то ни было. Исключение?— отработка долга в Гильдии в качестве оплаты за обучение мастерству, что, безусловно, ждало бы и меня, вздумай я пройти этот путь самостоятельно. Лёгкого посмертия Аурелиосу за то, что он своими действиями освободил меня от этой кабальной зависимости. А вот подмастерье?— пойдет на эту работу с радостью, но второй нюанс состоит в том, что ?недоучке? никто и никогда не сделает подобного предложения. Слишком сложные зелья требуются порой сотрудникам этой секретной службы.Всякий раз, как я переступаю порог этой лаборатории, мне вспоминается мой самый первый визит сюда, в ?святая святых? ОТ. И до сих пор у меня не получается до конца осознать?— как же мне тогда повезло… контракт был весьма удачно заключён именно в то время, когда мне довелось испытать на себе крайнюю нужду в средствах к банальному существованию. Возможно, потому я принял это предложение практически не раздумывая. Но вот почему эту должность предложили мне? Ведь я тогда не был даже подмастерьем?— что уж говорить о мастерстве? —?а обычным школьником, которому оставалось учиться в Хогвартсе еще целый год. Или у Тома, порекомендовавшего меня Смиту в качестве ведущего зельевара, внезапно открылся дар прорицания? Да кто бы вообще в здравом уме мог предположить, что вчерашний мальчишка пройдет за два года путь от никому неизвестного неумехи до Мастера зельеварения?! Ладно, насчет неумехи я, пожалуй, загнул, но вот все остальное… И ведь не скажет же?— свои тайны он хранит почище гоблинов. Однако, я справился… и продолжаю это делать по сей день.Возвращаясь же к размышлениям о помощнике… те из Мастеров, кто подобно мне были выпущены в ?свободное плавание? после защиты на звание?— работают исключительно на себя и лишь на своих условиях. Да, безусловно, они принимают заказы как от Гильдии, так и от частных лиц, и от магических правительств своих стран, но, как я уже сказал?— исключительно на своих условиях. Связываться же с постоянным контрактом, подобно мне… нет, не думаю. Можно, конечно, попробовать поискать, но далеко не факт, что из этого выйдет что-то толковое.А теперь… распрощаться со всем этим конечно же можно. Уверен, меня поймёт и Смит, и даже мой отец, который по сей день числится сотрудником ОТ, хоть и является Главой магического правительства. Но вот так, походя, лишиться возможности заниматься тем, что категорически запрещено на территории Британии? Нет уж, увольте, я совершенно не готов. И практически уверен, что отец руководствуется теми же самыми мотивами. Хотя, с другой стороны, ему, как Министру, не просто разрешено, а вообще положено по должности многое из того, о чем простые обыватели не могут даже и мечтать…И уже переливая остывшие зелья в специальные фиалы, внезапно отчетливо осознаю простую истину: я думаю сейчас о чем угодно, только не о том, как именно начну разговор с Минервой, поскольку любое начало этой беседы будет, прости Мерлин, похоже на обвинение. А вот этого мне совсем не надо.Именно поэтому я поступаю, как и всякий нормальный мужчина?— вернувшись домой, первым делом иду советоваться с супругой. К счастью, у нас с Петти с самого начала, а точнее, возобновления наших отношений после той детской ссоры, сложились абсолютно доверительные отношения. Быть может, кому-то даже покажется?— излишне доверительные?— но чужое мнение мне абсолютно безразлично, а лично меня это устраивает в полной мере. А уж если учесть мое вчерашнее ночное откровение… да, о лучшем советчике, чем супруга, мне можно даже не мечтать.—?Я иду с вами,?— безапелляционно заявляет она, выслушав меня. —?Даже не думай, что тебе удастся запереть меня дома!—?Можно подумать, ты когда-то уже испытывала на себе подобное,?— я настолько поражен ее заявлением, что не сразу нахожусь с достойным ответом.—?Нет, что ты,?— она явно осознает, что перегибает и делает крошечный шаг к отступлению. —?Северус, ты же понимаешь, что…—?Я понимаю только одно,?— собравшись с духом, точно таким же безапелляционным тоном отвечаю ей,?— что там нас ждет неизвестно что. Нет, по зрелому размышлению, я прекрасно осознаю, что вряд ли бы тот, кто устроил это совиное нашествие, собирался хоть как-то навредить ребенку. Хотя все, что происходит в головах у сумасшедших, мне, по счастью, не ведомо. Тем не менее никто из нас не имеет ни малейшего представления?— кто именно устроил весь этот балаган и для чего. А потому мое мнение, уж извини, на том основании, что именно я являюсь мужчиной в нашей семье, однозначно: ты туда не пойдешь. Ни под каким предлогом. Если понадобится, леди Принц, я исполню ваше желание, высказанное вами ранее, и запру в мэноре под присмотром домовиков. Это, надеюсь, вам понятно?Меня настолько выводит из себя ее заявление, что невольно я превращаюсь в того самого Снейпа, описанного Джоан в ее истории. Холодного, безэмоционального, чьи слова режут собеседника не хуже самого острого лезвия. И да, это наша первая семейная ссора, но очевидно, что безопасность Петуньи в ее положении?— является приоритетной, отбрасывая, как несущественное, все остальное. И моя супруга, которую никто и никогда не смог бы назвать недальновидной, к счастью, все-таки понимает это. Ее воинственность испаряется как по волшебству и она, медленно опустившись на пуф возле туалетного зеркала, ошеломленно смотрит на меня:—?Северус…—?Ты должна понимать, ты же, черт возьми, взрослая женщина, Петти, что подобное опасно для тебя! Я сказал и повторю еще раз: мы понятия не имеем, кто устроил все это и для чего. Гарри будут страховать я и по меньшей мере еще двое авроров. И, возможно, кто-то из Отдела Тайн. Все внимание будет отдано ему. Случись что с тобой?— никто не сумеет даже отреагировать.—?Я понимаю… —?ее едва слышно, и я, наконец, слегка успокоившись, присаживаюсь напротив нее.—?Тогда почему, милая? Ты ведь не хуже меня понимаешь, как это опасно. Особенно учитывая тот факт, что сейчас ты отвечаешь не только за себя.Она отворачивается и несколько минут вглядывается в поверхность зеркала, в котором отражается наша спальня, явно собираясь с мыслями.—?Ты будешь смеяться, а может и злиться,?— наконец звучит ее негромкий ответ,?— но я всего лишь хотела взглянуть на того, кто должен был по замыслу этого… —?она никогда не называет Альбуса по имени, будто он недостоин даже упоминания. Хотя, очевидно, так оно и есть,?— стать моим мужем.—?Название ?Омут Памяти? тебе о чем-то говорит? —?не могу удержаться, чтобы не съязвить, очевидно переоценив степень своего спокойствия, мгновенно испарившегося при упоминании Дурсля, и она вздыхает:—?И ты мне покажешь?—?С самого начала и до самого конца,?— спокойно отвечаю ей. —?По-моему, это очевидно. И раз уж мы несколько успокоились, хотелось бы вернуться к началу нашего разговора и все-таки услышать твое мнение по поводу того, ради чего я рассказал тебе всю эту историю.После последующего за этим краткого совещания, как говорится: уже по существу,?— мы с Петуньей приходим к абсолютно одинаковому выводу: как бы ни хотелось обсудить все происходящее лишь с Минервой?— скрывать от близких такое точно не стоит. А потому срочно написанные сообщения отправляются с совиной почтой в разные уголки Англии и Шотландии, и спустя пару часов кабинет Министра Магии принимает в своих стенах недоуменно взирающих друг на друга ведьм и волшебников. Ладно, пусть мы с Главой Отдела Тайн, также приглашенным ?на это животрепещущее обсуждение весьма значимых вопросов? хотя бы в теме, а вот глава Аврората, Минерва с Вальбургой, как, собственно говоря, и сам господин Министр?— совершенно точно нет.Мистеру Смиту требуется чуть более четверти часа для того, чтобы поставить несведущих в известность о происходящем, после чего мне, признаюсь честно, впервые в жизни доводится увидеть настолько выведенную из себя Минерву МакГонагалл…—?Нет, нет, и еще раз нет! —?Минерва, не в силах сдержать эмоции, мечется по кабинету Тома от стены к стене, и отец, не перенеся этого бесконечного мельтешения, все-таки не выдерживает, на очередном круге останавливая свою невесту, сжав ее в крепких объятьях.—?Успокойся!—?Том, ты не понимаешь! —?она тщетно пытается вырваться, но, судя по выражению лица отца?— эта борьба доставляет ему немало приятных минут. —?Том!—?Да где уж мне понять?! —?ехидно фыркает он и лишь убедившись, что будущая супруга снова становится самой собой, прямо на глазах надевая на себя привычную всем окружающим маску чопорности, разжимает руки и довольно холодно бросает в ее сторону:?— Присядь!Дождавшись, пока Минерва пристроится под боком тут же обнявшей ее за плечи Вальбурги, он переглядывается со Смитом, а затем переводит свой взгляд на меня:?— Полагаю, игра, которой мы старались избежать всеми силами, все-таки началась?—?Судя по всему,?— как бы мне ни хотелось отринуть неизбежное?— деваться некуда. —?Вот только как узнать, кто теперь исполняет роль главного игрока?—?Профессор МакГонагалл? —?Смит внимательно смотрит на все еще возмущенную даму:?— Мы с мистером Риддлом были бы вам признательны за обстоятельный рассказ о принципах, по которым работает артефакт, отвечающий за рассылку писем в Хогвартсе.Сейчас, слушая Минерву, вспоминаю, что, еще учась в школе, я всегда подозревал что-то подобное. Ну не верилось мне никогда, что заместитель директора школы Чародейства и Волшебства сидит и собственноручно пишет пригласительные письма каждому из будущих учеников. Хотя о том, что это делает артефакт, мне довелось узнать лишь тогда, когда согласился на преподавание в Фениксе. Но изначально речь шла об одиннадцатилетних волшебниках, и Мастеру чар, каковым является Филиус Флитвик, пришлось немало потрудиться для того, чтобы настроить этот артефакт на работу с детьми, начиная с их пятилетия. Именно благодаря ему и отслеживались имена всех магглорожденных волшебников и волшебниц, не говоря уже о полукровных и чистокровных детях. Но поскольку именно дети, входящие в первую категорию, попадали в своеобразную ?зону риска?, то интересовали меня, да и не только меня, именно они.Итак, артефакт. Книга, созданная, по словам МакГонагалл,?— правда весьма неуверенным, но это и понятно: сколько веков минуло с тех пор,?— самими Основателями. Только лишь Ровеной Райвенкло или же всеми четырьмя?— также неведомо никому из ныне живущих, ибо никакой информации об этом не сохранилось. Лишь свидетельства портретов былых директоров, с заложенной в их ?памяти? упоминаниях об этом, да разрозненные факты в различных исторических манускриптах и летописях. Но факт есть факт: существует зачарованная книга, привязанная к Хогвартсу, в которой в момент первого выброса ребенка автоматически появляется его имя и адрес. И прилагающееся к фолианту зачарованное перо, которое также автоматически активируется в момент достижения ребенком одиннадцати лет, создавая письмо для маленького адресата. После чего оно специально приставленным к этому домовиком отправляется совиной почтой. Что самое интересное?— адрес на конверте пишется, в зависимости от ситуации, разным цветом чернил: красным?— магглорожденным, зеленым?— полукровкам и синим?— чистокровным.Соответственно, ?красные? письма отправляются не в совятню, а прямиком на стол заместителя директора, который и распределяет их между деканами факультетов, сам решая, кто именно отправится сообщать новость ничего не подозревающим детям и их родителям.К огромному сожалению, Магия в детях не проявляется в одно и тоже время. У кого-то первый магический выброс может произойти очень рано, как, например, у моих детей, а у кого-то едва ли не перед самым одиннадцатилетием. И, соответственно, дети, входящие во вторую категорию, в Феникс, к сожалению, не попадают. А вот письма в одиннадцать лет, если выброс все-таки случился, они получают наравне со всеми. Хотя в последние годы, начиная с того момента, как были распахнуты двери начальной школы Чародейства и Волшебства, магглорожденные дети стали получать свои приглашения на обучение уже в пятилетнем возрасте. Как тут не вспомнить внука Августы Лонгботтом из истории Джоан? Вот у него-то как раз первый выброс, инициированный его дядей, случился, если мне не изменяет память Алана, аккурат перед одиннадцатым днем рождения. А до того его родственники были убеждены, что растят сквиба. И я совершенно не уверен, что в этой жизни все будет как-то иначе.Что ж, теперь, после пространного объяснения Минервы, всем собравшимся в кабинете становится понятен принцип, по которому сортируются и отправляются письма. Как ясно и то, что Гарри, который считается полукровным волшебником из-за союза его матери-магглорожденной и чистокровного отца, должен был получить письмо о зачислении в Хогвартс простой совиной почтой. Причем, как в истории Джо, так и здесь. И если он получил его несколько дней назад лично из рук директора Хогвартса, как и Максимус с Римой, то это, разумеется, говорит не о его особенной исключительности, а лишь о том, что Минерва считает нашу неугомонную троицу своими любимыми внуками, которых у нее никогда не было.Что, впрочем, не отменяет факта манипулирования артефактом.—?…это, вообще, возможно? —?Скримджер спрашивает у МакГонагалл, опередив вскинувшуюся Вальбургу буквально на мгновение. Очевидно, что эта мысль приходит в голову всем участникам совещания практически одновременно.—?Воздействие извне на артефакт подобного рода исключен,?— Минерва отрицательно качает головой. —?Надо быть едва ли не Мерлином, или кем-то из Основателей, чтобы суметь…—?Или всего лишь Верховным Чародеем,?— насмешливо произносит Том и в помещении воцаряется мертвая тишина. —?Заметьте, я не говорю, что сделано это было вчера, ну, или на прошлой неделе. По крайней мере половина присутствующих здесь была в тот Хэллоуин в доме Поттеров, и, соответственно, может подтвердить, что мистер Дамблдор мертв окончательно и бесповоротно. Но повторюсь: звание Верховного Чародея дают не за красивые глаза. А учитывая, что он имел к этому артефакту единоличный доступ на протяжении… скажем, достаточно длительного времени, он мог модифицировать его работу?— как угодно.—?Но Филиус ничего не обнаружил,?— возражает МакГонагалл. —?Он изучал книгу на протяжении почти четырех месяцев, пока не сумел настроить ее на работу с малышами. И это при том, что он?— Мастер чар.—?Очевидно, что уровень развития современных волшебников существенно отличается от того уровня, который они имели во времена Основателей,?— задумчиво говорит Руфус и встает. —?Думаю, выскажу общую мысль, если скажу, что нечего нам просиживать здесь зады… извиняюсь за свой казарменный юмор, дамы,?— он отвешивает почтительный полупоклон в сторону Минервы и Вальбурги,?— но будет лучше отправиться в Хогвартс и взглянуть на работу этого артефакта в действии. Ведь, как я понимаю, письма по-прежнему пишутся и направляются в Литтл-Уингинг? —?отметив кивок Смита, он внезапно рявкает, заставив нас вздрогнуть от неожиданности:?— Ну! Тогда чего сидим?! Кого ждем?!