Глава 7 (1/1)

Бечено —.Stasy. , АсперНесмотря на пессимизм, периодически овладевающий мной, и чересчур мрачные прогнозы, которые в такие моменты я выдаю самому себе, работа по изобретению нового лекарства на месте не стоит. Более того, я честно могу сказать, что она продвигается вперед едва ли не семимильными шагами.И, к моему огромному удивлению, работа в Фениксе, к которой я приступаю со следующего же дня после разговора с отцом и супругой, ничуть этому не мешает. Более того, напротив, оказывает весьма благоприятное воздействие на мой мозг, порой подсказывая крайне интересные решения.Здесь, пожалуй, стоит немного забежать вперед и отметить, что именно преподавание, а, конкретнее, разбор вместе с учениками свойств ингредиентов и их взаимодействие с другими компонентами, ?соседствующими? в том или ином зелье, а также неожиданные вопросы детей наталкивают меня на идеи, которые я воплощаю по вечерам, оказавшись, наконец, в своей ?святая святых??— лаборатории Феникса.Мне странно наблюдать за тем, как история, известная мне до последней буквы благодаря Джоан, пошла по абсолютно другому пути после Хэллоуина восемьдесят первого года. Тот Снейп, которого Алану Рикману довелось изображать под ослепляющим блеском софитов на камеру на протяжении целого десятилетия?— искренне ненавидел детей. И можно ли удивляться этому обстоятельству, учитывая причины, по которым он оказался загнанным в эту кабалу?Я же, в отличие от того Северуса, придуманного Джо, детей люблю искренне и точно уверен в том, что часть этого чувства (причем несоизмеримо большая часть) передалась мне по наследству от моего прошлого ?Я? благодаря ?мисс Алисе?.Нет, сам я, безусловно, души не чаю в Риме, Максимусе и Гарри, но… что ни говори, а свои и чужие дети?— это несоизмеримо разные величины. Для того, чтобы любить собственную плоть и кровь?— не требуется прилагать никаких усилий. Это так же естественно, как и просто дышать. А вот для того, чтобы испытывать подобные чувства к тем, кто не имеет к тебе ровным счетом никакого отношения, надо действительно иметь огромное сердце и открытую душу. Чего, впрочем, у меня хватает в избытке.Все мои страхи перед началом работы в Фениксе так и оказываются страхами, не сумевшими развиться в нечто грандиозное по своим масштабам, ибо… спустя несколько дней форменного сумасшествия, я внезапно осознаю, что и Петти, и мой отец были совершенно правы: это мое место по праву.Сразу после осознания этого факта накатывает спокойствие, в состоянии которого мне удается в довольно сжатые сроки определиться с учебной литературой и планами, а также согласовать их с мадам Анжелиной Бовэ?— француженкой, приглашенной откуда-то Минервой МакГонагалл, одобренной моим отцом и Попечительским советом начальной школы, и ставшей в ее главе.Я, засев за свои старые конспекты, каким-то чудом сохранившиеся в старом доме в Паучьем тупике, перемежая их чтение с тщательным изучением существующей ныне литературы, предназначенной для обучения маленьких волшебников искусству зельеварения, едва ли не хватаюсь за голову. Абсолютно не удивительно, что студенты, впервые попавшие в Хогвартс в одиннадцать лет, по сути, являются непроходимыми тупицами. Та информация, что подана в этих трех тоненьких книжицах?— абсолютно бесполезна.А посему мне, скрипнув зубами от недовольства, приходится засесть за написание не только поурочного плана, который я должен представить на утверждение директору Феникса до двадцатого августа, но и за составление конспекта текста самих будущих лекций.Что ж, сумев справиться с этим нелегким делом и воздав мысленную благодарность Медичи, который ?вбил? в мою голову все эти знания, теперь я с гордостью могу отметить, что дети, которые станут обучаться по составленной мной программе, вне всяких сомнений, будут выгодно отличаться от абсолютного большинства учащихся Хогвартса, когда поступят в него.Анжелина, между тем, невзирая на то, что до начала занятий остается немногим менее месяца, умудряется подобрать квалифицированный молодой состав преподавателей, и что самое главное?— полностью адекватный, что после шести лет в Хогвартсе кажется мне едва ли не благословением Божьим.Впрочем, здесь следует упомянуть о том, что Школу Чародейства и Волшебства также не минует чаша сия: под неусыпным контролем Министерства и Попечительского совета в ней проводятся кадровые и учебные перестановки.Какая-то часть предметов, ранее существующих, становится факультативами, какая-то?— напротив?— становится обязательной к изучению. Помимо этого вводится довольно много новых дисциплин, отчего все мы, обсуждая введенные новшества в гостиных, при ставших такими редкими встречах с друзьями и на успевших надоесть до Мордреда педсоветах, предвкушаем грядущее изумление студентов.И да, безусловно, следует отметить, что самыми удачливыми во всей этой ситуации окажутся первокурсники. Именно им предстоит влиться в учебный процесс с наименьшими потерями. Для всех остальных образование в той или иной степени окажется урезанным. Разумеется, чем младше курс?— тем больше новой информации они получат за годы учебы. К тому же, под давлением Попечительского совета, МакГонагалл намеревается объявить седьмому курсу о продлении обучения?— персонально для них?— еще на один год. Разумеется, это не обязательно, и наверняка найдутся те, кто откажется от столь сомнительной ?чести? застрять в школе еще на один год. Но я уверен, что таких студентов будет меньшинство.Но самым сложным во всей этой подготовке к началу обучения оказывается, к моему удивлению, не тот титанический труд, который проделывает каждый из профессоров Феникса, готовясь к встрече с малышами, а, собственно говоря, сами малыши. Точнее, их магглорожденная часть.Я окончательно перебираюсь в Феникс тридцать первого августа вместе со всей семьей, исключая, разумеется, отца.Да, мы вполне могли бы ежевечерне, по окончании занятий, перемещаться при помощи каминной сети в Принц-мэнор, но Петунья, обдумав ситуацию, довольно резко заявляет, пресекая мои возражения, что лишь из-за нее одной, оставшейся ?не при деле?, этого делать?не стоит.К тому же она довольно быстро вливается в педагогический коллектив Феникса, сумев стать незаменимой в общежитии, где размещаются магглорожденные дети. Те из малышей, кто принадлежит миру магическому, появляются лишь на занятиях, по окончании которых их разбирают по домам родители. Те же, кто родился в обычном мире, с разрешения их родственников и опекунов, причем в большинстве случаев это касается не только магглорожденных детей, но и полукровок, поселяются в Южной башне Феникса.К слову сказать, после долгих споров и размышлений, на одном из педсоветов школы все-таки принимается решение о недопущении разделения детей по факультетам. Задумка хороша тем, что проведя рядом друг с другом целых шесть лет (опять же этот период времени обучения касается лишь пятилеток, прочим в этом отношении везет меньше), малыши наверняка станут друзьями. Наша надежда состоит в том, что после поступления в Хогвартс и распределения по факультетам, эта дружба сохранится, а значит?— межфакультетская вражда незаметно сойдет на нет.Петти прочно занимает место своеобразной ?няньки? при детях. Тем более, что в общежитии появляются целых три малыша, от которых отказались родители. Не веря в волшебство и категорически не желая иметь с ним ничего общего, они в буквальном смысле этого слова выбрасывают своих детей из дома и жизни. И как тут не вспомнить историю Джо и ее ?детищ??— Дурслей?Слава Мерлину, в этой реальности Петти абсолютно адекватна, более того?— сама являясь волшебницей, она с искренним восторгом относится к обретенным ей, после рождения Максимуса и Римы, способностям.Вообще идея с посещениями волшебниками магглорожденных детей сама по себе?— гениальна. Не представляю, о чем думала администрация Хогвартса в истории Джо, посылая тем же самым Дурслям письмо с совиной почтой, а после того отправляя за Гарри полувеликана. Ведь, насколько мне помнится, к той же Грейнджер приходила Минерва, как впрочем, и когда-то давно?— к Лили Эванс.Здесь же честь посетить дом Гермионы Грейнджер и сообщить будущей мисс ?Заучке? о том, что она зачислена в начальную школу Магии и Волшебства Феникс выпадает мне. Вообще все эти посещения распределены между преподавателями равномерно, и помимо нее я посещаю дом мисс Джойс Аттвуд и Остина Хиггинса. И если с Аттвудами и Грейнджерами все проходит практически безболезненно (причем это касается обеих сторон), то ребенок Хиггинсов?— при живых родителях?— становится одним из тех трех сирот, о которых я успел упомянуть ранее.К счастью, Аврорат работает как часы, а потому мистер и миссис Хиггинс остаются и далее наслаждаться жизнью, пребывая в полной уверенности, что у них никогда не рождался ребенок, а Остин переезжает в Феникс и получает законных опекунов, которыми становятся Эван и Натали Розье. Но это случается много позже. Да, как это ни странно, но те, кто фигурировали в истории Джо в качестве самых отвязных Пожирателей Смерти?— в этом мире являются абсолютно законопослушными гражданами, лояльными к деятельности Министерства Магии и магглорожденным волшебникам. Что подтверждается не только словами, но и деяниями.А вообще, надо сказать, я в очередной раз убеждаюсь, что в истории Джоан было слишком много ?белых пятен?. Насколько я помню, она описала всего лишь малую часть будущих одноклассников Гарри, которые поступали в Хогвартс одновременно с ним. Возможно ли, что тому виной оказалась Первая магическая война, в которой погибли его родители, а многие из живущих в стране волшебников в панике покинули остров, решив начать жизнь с нуля в каком-нибудь другом месте? Все может быть, а потому?— малое количество учеников отразило перемены в магическом мире как нельзя более наглядно.В этой же истории война так и не случилась, а потому количество учеников, поступивших в Феникс, оказалось довольно велико. По крайней мере, на пару десятков малышей возраста моих собственных детей больше, чем у Джо.К огромному сожалению и разочарованию администрации школы, подавляющее большинство прибывших в школу детей оказываются как раз таки полукровными и магглорожденными. Чистокровные же семейства выражают желание обучать своих чад в индивидуальном порядке. Опять же?— далеко не все, но тем не менее. А вот чему я абсолютно не удивлен, так это тому, что никто из многочисленных отпрысков Уизли в школу так и не является, несмотря на отправленные администрацией приглашения. Что ж, кажется, и в этом мире история пойдет по старому руслу, а потому рыжики, наводнившие Хогвартс, определенно станут головной болью для профессоров.Августа Лонгботтом также отказывается отдать Невилла в Феникс, что вызывает у меня тяжелый вздох. Кажется, неуклюжесть и робость младшего Лонгботтома и здесь будет вести к подрыву котлов и распространению по Хогвартсу слухов о боггарте в виде профессора зельеварения, облаченного в женское платье.Впрочем, позицию Августы я понимаю прекрасно. Ее дети?— преступники, получившие по заслугам и отправленные в Азкабан. О чем весь магический мир, благодаря ?Ежедневному пророку?, прекрасно знает. Полагаю, именно по этой причине леди Лонгботтом опасается расставаться с внуком. Тем более она точно знает?— дети тех, кого с легкой руки Альбуса именовали ?Пожирателями Смерти?, учатся в этой же школе, а значит не исключено, что Невилл может пострадать в каком-либо конфликте. И, приняв ее позицию, мадам Бовэ более на своем не настаивает.Учебный год?— первый из череды предстоящих мне и, очевидно, похожих друг на друга как две капли воды?— начинается как всегда неожиданно, и, вместе с тем, ожидаемо.Дети, в буквальном смысле этого слова, растут прямо на наших глазах, становясь спокойнее и вдумчивее, тем самым обучаясь применять свой мозг по назначению. Конфликтов между учениками, к большому моему сожалению (а я прекрасно помню все шесть лет своей учебы в Хогвартсе, пусть почти все эти воспоминания принадлежат тому, другому Северусу), избежать удается далеко не всегда, но в том и прелесть начальной школы. Такие малыши ссорятся и мирятся молниеносно. Казалось бы?— только что были практически непримиримыми врагами, и вот уже?— лучшие друзья. Как это ни грустно, но подобный опыт тоже необходим для гармоничного развития личности, а потому преподаватели вмешиваются в эти конфликты совсем уж редко, как правило, просто приглядывая за нарушителями спокойствия.Подобная тактика оправдывает себя практически полностью, и уже к Рождеству, в преддверии рождественских каникул, в Фениксе не остается ни одного непримиримого врага.Грейнджер и здесь довольно легко находит себе пару приятелей, с которыми с радостью делится своей житейской мудростью. Ими, как ни удивительно, выступают Гарри (а иногда, глядя на эту парочку, я размышляю о том, что, возможно, Джо была не так уж и не права, записав Гермиону в друзья к младшему Поттеру) и… Драко. И Люциус абсолютно не возражает против дружбы своего наследника с магглорожденной девочкой.Надо сказать, основы и традиции магического мира, знания о которых малыши получают на уроках в Фениксе с самого первого дня, являются обязательным предметом и, несомненно, приносят свои плоды. Точно так же, как этикет, танцы и волшебное домоводство. Последний предмет?— исключительно для девочек и дается им лишь в теории, поскольку сил у малолетних волшебниц пока не хватает даже на самое простейшее колдовство. Последний пункт касается всех без исключения уроков для учеников Феникса, невзирая на их возраст. Как и на всех прочих занятиях, эти дети отрабатывают взмахи палочкой, заучивают необходимые для колдовства заклинания и формулы.Рождество мы проводим в Принц-мэноре, устроив Рождественский бал, на котором присутствует не только весь цвет аристократии, но и большая часть чиновников Министерства, а также члены полукровных семейств магической Британии. К сожалению, магглов пригласить в особняк, защищенный родовой магией, невозможно, да и ни к чему это, поскольку объединение миров, на котором настаивал Альбус, определенно не приведет ни к чему хорошему.Гости блистают, кружась в танцах с супругами и другими гостями бала. Разумеется, мы с Петти тоже участвуем в них?— на пару и по отдельности, но у нас, помимо развлечений, есть и обязанности хозяев.Отбыв на балу положенное время и распрощавшись с приглашенными в мэнор гостями, отец ретируется в кабинет, где, несмотря на праздник, продолжает работать, ведя прием всех желающих решить важные для них вопросы с Министром Магии в приватной обстановке.К счастью, вечер проходит в мирной, практически домашней атмосфере, безо всяких эксцессов, что в очередной раз склоняет меня к мысли о том, что мой отец?— прирожденный политик. Альбус был круглым идиотом только потому, что старался не допустить Тома к власти.Дети проводят Рождество и рождественские каникулы, как дома, так и в гостях, успев отметиться не только в уже привычных им особняках Малфоев, Лестрейнджей и Ноттов, но также побывав в гостях у Гермионы, пришедшей от этого обстоятельства в восторг и одновременно весьма смущенной моим появлением в качестве сопровождающего Максимуса, Римы и Гарри.Но все хорошее рано или поздно заканчивается, а посему десятого января, на следующий день после моего дня рождения, который был отмечен не менее помпезно, чем Рождество, мы всей семьей возвращаемся в Феникс.Вторая половина года, к счастью, как и первая, не отмечена никакими знаменательными происшествиями. Дети учатся, дружат и занимаются своими, несомненно, важными детскими делами. Старшие дети сразу после рождественских каникул переходят к практике, которая дается им с большим трудом, но тем ценнее для них каждый положительный результат и тем ярче восторг от каждого получившегося заклинания.Преподавательский состав исполняет свои профессиональные обязанности, на каждом педсовете, проходящем раз в неделю, отмечая, что маленькие волшебники с каждым днем все больше и больше ориентируются в реалиях магического мира. И если в отношении пяти-шестилеток это звучит слегка напыщенно, то вот в отношении наших первых почти что выпускников?— весьма и весьма своевременно. Мне, как и всем остальным профессорам Феникса, хочется услышать мнение наших коллег-соседей о первокурсниках. К сожалению, рассчитывать на это ранее следующего сентября не приходится.Первый год Феникса оканчивается также внезапно, как и начался. Еще вчера мы играли в снежки с малышней в свободное от занятий время, катались вместе с ними с горки и строили ледяные крепости, попутно устраивая шутливые баталии?— а уже сегодня произносим прощальные речи, напутствуя наших первых выпускников и прощаясь до осени с теми из малышей, кто вернется в школу на следующий год.В начале августа тысяча девятьсот восемьдесят шестого года, через пару дней после празднования шестого дня рождения Гарри, мы заключаем долгожданную помолвку между Драко и Римой. А вот Максимусу придется ждать, пока Амелии Лестрейндж не исполнится пять. Разница в полтора года между нашим с Петти сыном и дочкой Беллы и Руди не так велика, но помолвку нельзя заключать, пока малышке не исполнится пять лет.С Гарри же все проще и сложнее одновременно. Согласно семейному Кодексу рода Поттер,?— а у меня, как законного опекуна единственного оставшегося в живых представителя этого рода, есть к нему неограниченный доступ,?— наследник рода выбирает свою избранницу сам. Никаких принуждений и, тем более, тайных помолвок не допустимо.С одной стороны, это более чем хорошая новость для Гарри, а вот с другой… прекрасно помня историю Джоан и абсолютно ненормальный ?интерес? самой младшей из Уизли к мелкому Поттеру, я не могу допустить повторения этой истории. Предатели крови?— самый отвратительный выбор изо всех возможных для наследника древнего рода. Тем более с таким наследием, как у моего младшего сына.Отсутствие в Фениксе отпрысков Молли и Артура в этом году?— дар Божий. А вот не решится ли миссис Уизли отправить свою дочь поближе к Гарри в следующем году? В любом случае, мы с Петти будем на страже и не допустим какого-либо сближения Гарри с этой девочкой. Что до остального?— выбирать ему самому, а до того момента, когда он осознанно сделает выбор?— еще очень и очень далеко.Да и с наследием предков, передавшимся Гарри, все сложно…Вальбурга, весь этот год путешествующая сначала по Европе, а затем и по всему миру, старательно разыскивала не только практикующего, но и готового взять ученика некроманта. И если с первым проблем не возникало, то со вторым… едва лишь узнав, что будущий ученик, во-первых, маленький ребенок, во-вторых, потомок Певереллов, а в-третьих, англичанин, леди Блэк всякий раз получала категорический отказ. Все, кого она сумела разыскать за прошедший год, не выказали ни малейшего желания взять ТАКОГО ученика.А сейчас, за неделю до начала нового учебного года, выслушав рассказ Вальбурги по ее возвращении в Лондон, меня посещает идея, которую я не преминул высказать Тому, едва мы остаемся с ним наедине, и лишь затем осознаю, что совершаю тем самым огромную ошибку:—?Отец, а почему бы тебе самому не взяться за обучение Гарри? Ведь ты тоже некромант…