Глава 3 (1/1)

Приласкав щенят и убедившись, что Афина без всяких понуканий проворно расправляется с говядиной, мальчики с чувством выполненного долга вторично отправились на базар?— теперь уже за своими собственными удовольствиями, прекрасное настроение их не покидало.—?Здорово, правда? —?спрашивал Александр. —?Как будто мы вернулись из похода, в котором освободили богиню и её деток от голодной смерти…—?А амброзией была говядина… —?рассмеялся Гефестион.—?Я уверен, Афина её точно так же оценила… А теперь мы идём праздновать свою победу.—?Только не на пиру, а на базаре. Ты там что-нибудь вкусненькое заприметил?—?Нет, а ты?—?Кое-что,?— сын Аминтора лукаво улыбнулся. —?Я выбираю тогда?— согласен?—?Конечно!И мальчики, снова придя на рынок, уже оставили без внимания мясные и молочные ряды, торговля в которых, когда день перевалил на вторую половину, потихоньку затихала.—?Вон там, смотри! —?Гефестион тронул царевича за руку, и опять искорки побежали от кончиков пальцев по всему телу и что-то зажгли в сердце каждого.В центре базара здоровый?— такой же, как Иолай,?— мужчина разрезал на крупные ломти только что вытащенный из небольшой, очевидно, арендованной на день печки пирог и расхваливал свою стряпню:—?Пироги с зайчатиной, подходи, налетай! Пальчики оближешь, вторых таких пирогов во всей Македонии не сыщешь! —?И, увидев хорошо одетых мальчиков, пекарь решил навариться и подмигнул:?— Берите?— не пожалеете! Во рту тает, обол пара ломтей!—?Поторгуйся! —?шепнул Александр на ухо Гефестиону и обратился к торговцу:?— А что так дорого?—?За зайцем долго бегал, и собаки проголодались, пока ловили,?— знаешь, как он мне дорого обошёлся? Да ты смотри, какое мясо, понюхай! Видишь, сколько начинки! —?И охотник-пекарь поднёс горячий ломоть к носу царевича.Бесспорно, опыт в продаже у мужчины имелся: как раздразнить аппетит, он отлично знал. Александр вдохнул и блаженно зажмурился, Гефестион не колебался ни мгновения:—?Давай два! —?и вытащил блестящую серебряную монетку, уже второй за этот день оставляемый на рынке обол.—?Бери, не пожалеешь! —?Вручив мальчикам два ломтя и упрятав полученное серебро, торговец продолжил зазывать поздних покупателей:?— Кому пироги с зайчатиной? С пылу с жару, вторых таких нигде не сыщешь!Александр с Гефестионом расположились под навесом на мешках с шерстью.—?Горячие! —?Острые зубки впились в пирог. —?Умм, как вкусно!После беготни на свежем воздухе аппетит разыгрался, славная пара начала уписывать выпечку за обе щеки.—?А ты с серёдки ешь,?— заметил Александр. —?Смотри, а я?— с краю, с корочки. В серединке начинки больше, её лучше в конце съесть, так вкуснее получится.Гефестион посмотрел на свой ломоть.—?А начинка не вывалится?—?Нет, ты пальцами попридержи и хитон натяни на колени на всякий случай?— тогда точно ничего не пропадёт.—?А верно. —?И сын Аминтора развернул пирог к себе румяной хрустящей корочкой. —?Бедный заяц! Наверное, бегал себе…—?Ну ничего. За то, что он такой вкусный, его душа сейчас в Элизиуме отдыхает.—?А как она с телом воссоединится, если мы его съедим? —?подошёл Гефестион к теологическому вопросу.—?Меня тоже это интересует. Вот сгорел, например, человек. Или на поле брани его разрубили, или руку оттяпали, или голову… Наверное, ему не старое тело в Элизиуме выдадут, а новое сделают?— ну тому, кому нужно, у кого своё в непригодность пришло, уничтожилось или слишком старым стало.—?Может быть. В самом деле, сколько тел портится и старится! А ты с Леонидом на эту тему не говорил?—?Нет, вряд ли он это знает. Это у совсем знаменитых философов надо искать. У Платона, Сократа… Но я не читал ещё,?— честно признался Александр.—?Я тоже не знаю. Ещё у Аристотеля можно спросить, он в Стагире живёт, он ученик Платона и тоже очень умный.—?А ты много сегодня потратил,?— царевич оставил поиск ответов на вопросы мироздания и перешёл к другому, немного смущавшему его,?— папа ругать не будет?—?Нет, он меня никогда не наказывает. Мы же не на проказы и не на негодные дела.—?Всё же Леониду назло?— это проказа.Гефестион хитро прищурился:—?Совсем немного?— это можно.Александр рассмеялся, но остался смущённым:—?Неудобно всё-таки, так получилось, что я тебя объедаю.—?И не думай! Как будто ты меня просил?— я же сам хочу. Вырастем, пойдём в Азию?— и там трофеев на тысячи талантов захватим.—?А правда! Как хорошо! Мы возлежим, как взрослые на пиру, едим вкусные вкусности, говорим на философские темы и обсуждаем будущие походы!—?А как же иначе? Ты же царевич!?Какой же он славный! —?с восторгом думал Александр, смотря на Гефестиона. —?И восхищается, но совсем не лебезит, не сюсюкает, как другие, которые начинают глупо улыбаться, если завидят наследника, как будто нельзя догадаться, когда человек делает это искренне, а когда фальшивит! И денег ему не жалко?— не то что этому Гарпалу, который специальный свиток завёл, записывает в него каждый обол, выклянченный у родителей, прячет его в кубышку и каждый день пересчитывает! И очень красивый, а не задаётся, как Филота, воображающий, что он и есть царевич?— и самый храбрый-распрехрабрый, и самый прекрасный-распрекрасный! Гефестион намного краше! Да, таким, только таким должен быть Патрокл, и я ему обязательно об этом скажу, только немного позже, не здесь. Надо выбрать место и время, чтобы это было торжественно и значительно, чтобы Гефестион понял, насколько это важно, что это самая главная моя тайна?.—?Царевич… И день сегодня отличный!—?И вкусный!—?А самое главное… —?мальчики сказали это вместе и рассмеялись.—?Самое главное?— что мы вместе!—?И всегда будем! Ты хочешь? —?спросил Александр.—?Конечно!Они уже доели пирог и даже подобрали крошки начинки, осыпавшиеся на полотно хитонов.В каком-то безотчётном порыве царевич потянул Гефестиона за каштановую прядь:—?У тебя такие красивые волосы!—?У тебя тоже, даже ещё лучше! —?Сын Аминтора тоже потянул Александра за золотую кудряшку. —?Как солнышко… —?смутился, потому что что-то ёкнуло в груди, и поспешил перейти к хлебу насущному:?— Это было первое блюдо, а на пиру полагается перемена?— теперь ты выбирай!—?Ещё?—?Ну да, это же было не совсем сладкое! Разобьём Леонида наголову!—?Давай!Искать пришлось недолго: невдалеке от пирогов с зайчатиной на жаровне выпекались пышные лепёшки, командовавшая этим делом женщина внимательно смотрела, хорошо ли подрумянилась каждая и, только убедившись в этом, выкладывала её и приступала к прожарке следующей. Около готовых лепёшек стоял горшочек с мёдом, обещающий покупателям много сладких и вкусных мгновений.—?Берём?—?Берём!—?А у тебя деньги ещё остались?—?Да, есть ещё сдача с молока, не беспокойся! —?И Гефестион обратился к женщине:?— Нам две, пожалуйста, и мёду побольше!—?Ух ты, какая парочка! А глаза-то, глаза?— что у одного, что у другого! —?Торговка щедро сдобрила мёдом две лепёшки и протянула их свершающим сладкую месть строгому Леониду. —?Берите!Сын Аминтора рассчитался мелочью?— и мальчики опять отправились под полюбившийся им навес.Лепёшки, как и пирог ранее, тоже таяли во рту, Гефестион ел свою, сложив её полукругом, и измазал щёку у губы мёдом.—?А у тебя мёд на щеке! —?разглядел глазастый царевич и, увидев, как сын Аминтора поднял руку, чтобы пальцем убрать густое прозрачное лакомство со своей щеки, остановил его:?— Подожди! —?наклонился к мальчику, слизал мёд языком:?— Вот так, теперь ни капли не пропало зря! —?и тут же пожалел про себя, что ест свою лепёшку, свернув её трубочкой, и так испачкаться не может. Выход, однако, скоро нашёлся:?— Кусни от моей!—?Зачем? —?удивился Гефестион.—?Я же твой мёд съел?— а ты кусни от моей, чтобы было поровну! Кусай, кусай же!Аминторид отхватил зубами кусочек?— Аргеад тут же откусил лепёшку в том месте, где на ней остались следы резцов товарища, и подумал, что именно этот кусочек самым сладким и был.Под навесом глаза афинянина наливались глубокой синевой и сияли мистическим блеском?— ещё чудеснее, чем на солнце, изредка залетавший ветерок слегка шевелил каштановые волны. ?То ли волны океана, то ли небо??— наверное, это ещё нельзя было выразить словами, но сердцем пока невысказанное прекрасно чувствовалось…Мальчиков всё же согнали из-под навеса, когда мешки с шерстью, на которых они устроились, стали выносить и грузить на какую-то телегу: очевидно, нашёлся покупатель,?— но хорошего настроения детских душ ничто не могло испортить, к тому же с лепёшками уже было покончено.Александр и Гефестион только посмеялись над неожиданно закончившимися посиделками.Сын Аминтора проверил содержимое кошелька:—?У меня ещё немного монеток осталось. Давай отыщем третье блюдо!Деньги, конечно, любят, чтобы их тратили,?— особенно когда попадают в детские руки,?— и искомое скоро обнаружилось: пройдя к рядам с фруктами, мальчики увидели корзины с вишней. Спелые, налитые, крупные, тёмные, матово поблёскивавшие на солнце, сочные ягоды так и просились в рот. В трёх корзинах, стоявших перед женщиной лет тридцати, симпатичной, крепкой и с загорелым лицом, ягод оставалось уже мало, на самых донышках. Хозяйка пересчитывала выручку, довольная удачным днём; очень похожая на неё девочка, с веснушками и светлыми, как спелый колос, волосами, выглядывавшими из-под повязанной на голове косынки, присела перед товаром и складывала оставшиеся вишни в одну корзину.—?Смотри, мало осталось?— значит, вкусная,?— вполголоса оценил вишню Гефестион и подошёл к торговке. —?Нам, пожалуйста, вишню. —?На стол легли оставшиеся монетки. —?На все.Бойкая девчонка вступила в разговор прежде матери:—?А посуда у вас имеется? Куда её положить?—?А вот сюда,?— нашёлся сын Аминтора, узрев на столе глубокую тарелку из обожжённой глины. —?Нам не на вынос, мы вишню съедим и вам тарелку отдадим.Женщина посмотрела на маленьких красавчиков и улыбнулась.—?Елена, положи!Девочка быстро наполнила посудину, даже сбегала к бочке с водой, окатила вишню из кружки и, придерживая ягоды рукой, слила воду, после чего подошла к мальчикам, но тарелку отдавать не спешила.—?Ты чего? —?удивился Александр.—?А ничего,?— хитро улыбнулась Елена. —?За промывку дополнительная плата,?— и, не дав мальчикам опомниться и уклониться, быстро влепила звонкие поцелуи в щёки Гефестиона и Александра. —?Вот теперь держите! —?Шалунья прыснула и отбежала к матери.—?Елена, егоза, не балуй! —?проворчала родительница?— скорее, для приличия, потому что тон её остался благодушным.Но девчонка не угомонилась:—?Косточками не плюйтесь! Я здесь недавно подмела!—?Ладно, не переживай!Александр и Гефестион отошли и расположились под тем же самым навесом, уже на голых досках.—?А вот смотри! —?Гефестион нашёл на земле какой-то лоскут. —?Сюда и сложим косточки и черенки. В самом деле, что мусорить зря…Вишни оказались очень сладкими и ничуть не кислили после лепёшек с мёдом?— разве только пара первых ягод, но язык быстро привык и с удовольствием давил упругую мякоть сочных плодов.—?У нас пир из трёх блюд. Как у взрослых! —?оценил Александр.—?Угу. Мм… сладко,?— немного отошёл от темы Гефестион.Мальчики быстро умяли вишню и вернули тарелку женщинам, ополоснув её в воде. Елена выглянула из-за спины матери и украдкой показала вежливым покупателям язык, но дёргать её за косички мальчики не стали?— только скорчили в ответ гримасу и побежали вон с рынка.—?С базаром ты познакомился, теперь я тебе речку покажу. Ты плавать умеешь?—?Немного, а ты?—?Нет,?— признался Александр.—?Так я тебя научу, я сам только недавно начал. Спускаешь на воду доску, кладёшь на неё руки, дерево легче воды, оно тебя держит?— и плывёшь. Сперва одну руку убираешь с доски и начинаешь грести, а потом, когда понимаешь, что держишься и не тонешь,?— и другую. В первый раз немножко, а во второй уже дальше получится. И по-другому я учился,?— делился успехами Гефестион. —?Ложился на воду, а отец меня под грудь поддерживал. Сначала так грёб, а потом он руку отпускал, тоже на время, и с каждым разом всё дольше и дольше. Самое главное, чтобы не перепутать: когда правой рукой гребёшь, голова налево смотрит, потом руку меняешь, голову поворачиваешь, выдыхаешь одновременно?— и так далее. С непривычки устаёшь быстро, но потом приноравливаешься. У тебя получится, мы же хорошо подкрепились.—?Я понял, я научусь,?— заверил друга царевич. —?Если не очень трудно.—?Если с первого раза не получится, не расстраивайся: у меня же тоже не сразу вышло. И потом, я на море плавал, а у вас речка, в ней течение.—?Да, один раз даже корову унесло,?— приврал наследник македонского престола.Синие глаза внимательно посмотрели в голубые, в которых скакали озорные искорки.—?Ой врёшь…—?Ну… совсем немножко…Гефестион рассмеялся:—?Это как ?немножко?? Не корову, а овцу, что ли?От этого предположения прыснули оба.—?Всякое говорят…Место, куда Александр привёл Гефестиона, было чудесным: всё вокруг утопало в зелени, деревья в небольшой рощице о чём-то переговаривались, шелестя на лёгком ветерке раскидистыми кронами, вовсю щебетали не сморённые послеполуденной истомой птицы, весело журчала небольшая речка, неся прохладную прозрачную воду куда-то в неведомые края.—?Как красиво! —?восхитился афинянин. —?И ни души?— никто мешать не будет. А как речка называется?—?Пелла, как и город.—?Здравствуй, Пелла!На зелёную траву полетели быстро сброшенные хитоны и набедренные повязки, шлёпнулись рядом сандалии. Держась за руки, мальчики со счастливым смехом бултыхнулись в Пеллу.—?Вот, смотри! —?И Гефестион показал своё умение, проплыв до середины реки. —?Примерно так.Конечно, у восьмилетнего учителя плавания мало что получилось с передачей своих знаний Александру: царевич, добравшись до воды, шалил, хохотал, ойкал, что ему щекотно, когда сын Аминтора поддерживал его под грудь, и самостоятельно еле-еле смог проплыть не более пары локтей, но это уже было что-то?— и, более не занимаясь образовательным процессом, мальчики принялись брызгаться друг в друга, бегать по колено в воде недалеко от берега и снова, поднимая столбы воды, кидаться в неё грудью вперёд и счастливо хохотать?— просто оттого, что на дворе стояло лето, в небе светило солнце и жизнь была восхитительна.—?А здесь рыба плавает? —?спрашивал Гефестион.—?Не знаю. Но сейчас точно нет: мы всю распугали.—?Это верно…Выбрались они из речки только тогда, когда порядком озябли: Пелла брала начало в горах невдалеке от столицы, вода в ней была прохладна и свежа даже летом?— и сразу стали прыгать на берегу.—?Так согреемся и обсохнем быстрее.—?Ага,?— согласился Гефестион. —?А у нас море теплее. Когда-нибудь вместе поедем в Афины?— и я тебе его покажу. Оно тоже очень красивое.—?Синее?—?Да, а на солнце так искрит всё?— прямо до горизонта…—?Мы везде-везде с тобой побываем,?— пообещал Александр товарищу, положил руки ему на плечи и внимательно всмотрелся в прекрасное лицо. —?А у тебя тут капелька… —?И царевич нежно поцеловал сына Аминтора в щёку, чтобы осушить эту самую капельку?— или просто прикоснуться…—?А у тебя нет, но всё равно. —?И губы Гефестиона ответили на ласку таким же невинным детским поцелуем.Александр порозовел, разрывать касание совсем не хотелось.—?Всегда будем рядом. Ты уже мой друг, верно?—?Конечно. Навеки.Мальчики обнялись и застыли?— наивно-трогательные в чистых объятиях тонких рук, в простом желании довериться друг другу. На зелёную травку часто-часто капала с золотых и каштановых прядей вода, Александр обхватил рукой шевелюру Гефестиона. Может быть, этот момент уже настал?— и сейчас надо вслед за дружбой, которая уже принята, предложить Гефестиону стать Патроклом верного Ахилла?