Eau de vie (1/1)

… Фьорд же замерзал. Высокая, жилистая фигура наблюдала за этим из окна высокой башни. Сияние солнца оставляло свои редкие блики на суровом, холодном лице. Стоит заметить, это было не лицо воина. Это было сухое лицо стратега. Задумчиво проведя тонкой ладонью по глади окна, мужчина, не выдержав и вздохнув, развернулся прочь, осматривая стены одинокой комнаты. Обставленная с изяществом, но со скромностью, здесь не было ничего лишнего, имеющего хоть что-то, связанное с уютом. Пройдя через комнату, мужчина с видимым на лицо равнодушием открыл дверь, не обращая внимания на оживившуюся фею, недовольно порхавшую у запертых дверей. Возмущенно зазвенев хрустальным колокольчиком, феечка подлетела к лицу мужчины, лепеча. Одним лёгким взмахом ладони он откинул крылатую внутрь комнаты, прикрыв за ней дверь. Уходя, он уже не слушал возмущенный перезвон феи, это лицо было непроницаемо в своём одиночестве. Винтовая лестница уходила далеко вниз, мужчина будто и не спешил к жилым залам, словно пытался замедлить шаг, остаться наедине со своими мыслями на лестнице, слегка освященной факелами, горящими по два по обе стороны стены через каждый метр. Бесчисленные, вековые, чистые ступеньки были его спутницами. Настолько крутая и узкая, что по ней мог подниматься только один человек. Но больше и не требовалось, именно на эту башню редко кто поднимался, зная о том, как не любит её хозяин суматохи. Мужчина, настолько холодный и равнодушный на первый взгляд, спустился вниз. Если что-нибудь можно было прочитать по этим голубым глазам, то могло бы быть ясно, что мужчина не нашёл ответа на свой вопрос. И при этом сильно и горько сожалеет. Ему придётся это сделать. Выбора нет. —?С дороги, златовласый! —?Прикрикнула на божество и проворчали:?— Урод. Урод… Между прочем, он твой брат,?— мысленно ответила Локи,?— и хватит уже навязывать мне свои мысли. Не я хотела назвать его уродом, а ты. А вырвалось у меня. А разница? Тебе ничего не будет ведь. И что? Погоди, то есть, тебе было бы что-то? Ну-ка, ну-ка, что, братец по попке надавал бы? Это сугубо семейное дело, тебя оно не касается. И да, он бы никогда не смог ко мне и пальцем прикоснуться. Это так мило, он взволновался. И появились тщеславные нотки, оттенок голоса невесомый, чуть ли не независимый. Кемосабе, ведь я тебя знаю. Твоё сердце стучит во мне, не знать ли мне, что оно поёт? Я с тобой скоро чокнусь.?—?Эвр, душа моя!?—?Калипсо,?— хмыкнув, проговорила я, осматривая забытое за тенью лет, молодое женское лицо,?— ты стала шире с нашей последней встречи.?—?А твои манеры и сейчас оставляют желать лучшего, дорогуша,?— убрав желтую и тонкую змею с шеи, ведьма подошла ко мне вплотную, протянув чёрную руку ко мне, ладонью она убрала пепельные пряди за ухо и, внимательно посмотрев в мои глаза, будто проникнув за синие радужки глаз, удивленно распахнула взор,?— с тобой вновь что-то не в порядке. Я не ошибаюсь никогда… Детка, в тебе… Опасность! Опасность! Опасность!?—?Тиа, а я тебе чайку привезла,?— без бешенных криков Локи я и так понимала, что рассуждения Калипсо надо остановить, наедине, да, я с ней поговорю, но не под взорами мстителей,?— нашего любимого, с бергамотом. Ты его вряд ли пробовала, но он тебе обязательно понравится. Ты сама беспалевность. Главное?— игнорировать. Даже если в его словах есть смысл, то создание независимого и непринужденного лица самое то, возможно, он взбесится из-за игнорирования, но зато ты покажешь, что нечто стоишь. Возможно… Но не факт. Зачем ты говоришь во множественном лице о нас? Тьфу, нечисть, о себе?! Тихо, тихо, не отвечай, ноль реакции. Куда тут надо поставить чайок? В шкаф… Ой, ой, ой, нет, только не сюда. Зажав нос, я, закашлявшись, отпрянула от шкафа, цедящего так, словно там сгнили десяток гиен.?— Какой гений додумался оставить консервы в шкафу, от которого ни на йоту холодом не несёт, а напротив, лишь теплом, так как его стены постоянно обращены в сторону солнца? Собственно, обращалась я к мстителями. Калипсо бы так не сглупила, к тому же откуда у неё на острове взялись шесть банок говяжьей тушонки? Разумеется, названные гости наводят свои порядке, только вот неумеючи. Знаю я, кто тут такой сообразительный… Не знаю, как я удержалась и не спросила Кемосабе о его догадках. Это очень сложно, ты как-будто игнорируешь сам себя, не даёшь себе выговорится, рассуждать, вести внутренний диалог.?— Но они же в банках! —?Кто бы сомневался,?— В магазине их держали в таких же шкафах. Почти. Выглядели те поприличнее.?— Моя мебель держится в идеальном состоянии, сын Одина,?— прошипела Тиа Дальма, клыками защищая своё добро.?— Тише. Прошептав, не надеясь, что меня услышат, приговорила я, устремив взгляд за порог. Там тихо и спокойно, почти как у меня в квартире. Практически те же птицы поют за окном, цветы распускают бутоны так же, как в Париже, вот-вот, если прищуриться, то можно разглядеть готические башни Нотр-Дама, насладиться ими. Но я здесь, в окружении шумных, приносящих боль в душу, людей. Вот они уже громко спорят с Калипсо насчёт консервы, Принс возмущается и в который раз начинает напоминать всем о долге, опоссум присоединяется к Тору, тем делом проклинающего мидгардские магазины, Америка раздражающе краснеет и просит друзей остановиться, профессор криво усмехается, будто знает больше, чем кажется. И это всё с болью отдаёт в душу. Знаете, с чем можно сравнить? Когда вам только нанесли шов, вы отошли от наркоза, но тут тотчас приходится куда-либо бежать, идти, а шов, нитки, ещё неокрепшие, медленно, жаля твоё тело, расходятся, причиняя тупую боль, чувствуешь, как тело перестаёт нечто держать, в тебя проникает, будь ты даже на тропическом острове, холод. Боль.?— Мальчики, девочки, тише,?— несколько низкий и даже грубый, но явственно женский, незнакомый мне голос, раздался в хижине. Как по команде, команда Земли замолчала. Простите за сей невольный каламбур. Тон, каким было сказано, не был громким, звук был лишь чуть громче того, каким я говорила, но в нём сквозили власть и превосходство над каждым из присутствующих здесь.?— Как ты? —?Облегчённо и искренне улыбнулся Беннер, обратившись к девушке. Странно, стоило ей появиться, как черты мужского лица тотчас разгладились, выгоняя раздражение и усталость.?— Бальзам Тиа Дальмы обладает, возможно, магической силой,?— хмыкнула рыжеволосая и, обогнув нас, опустилась (именно опустилась, не села, не шлёпнулась, а элегантно, с королевской утонченностью, опустилась) на стул,?— прошло совсем немного времени, но такое чувство, что ушиба как не было.?— Конечно,?— промурчала, явно польщённая, Калипсо,?— знали бы вы, на чём я их настаиваю.?— И какими словами заговариваешь,?— буркнула я, прекрасно помня, как как-то при мне ведьма сделала настойку от спазмов, соединив молоки крокодила, слюну бегемота, сердце змеи и ещё несколько незначительных ингредиентов, потом женщина таких радостей на говорила на сосуд с настройкой, чтобы он обрёл большую силу, что мне стало тошно. Но зато спазмы прошли с удивительной скоростью.?— Эвр Равви? —?резко обернувшись, спросила девушка, заставив меня поёжиться, взгляд можно было назвать рентгеновским, будто просматривает тебя всю насквозь, видя твои мысли и потаённые страхи. Да, она такая и есть. Шпионка, к тому же, русская, тебе стоит её опасаться куда больше, чем остальных. Будь в разговорах с ней осторожная, а лучше избегай, твой язычок не сможет обойти этот острый ум. От информации не стоит отказываться, лучше взять на заметку. Но Локи был злодеем, врагом мстителей, может, рыжая не такая, какой описывает Кемосабе? Но доля правды в его словах есть, я уже кожей ощущаю, как она меня считывает, оценивает мой вид, выражение лица, блеск глаз, белоснежное оперение крыльев и раскладывает по полочкам полученную информацию, чтобы в нужный момент использовать.?— Мы не знакомы,?— полувопросительно проговорила, неодобрительно шмыгнув носом, такое внимание к крыльям настораживает.?— Наташа Романова,?— улыбка мягкая и приятная, от которой открывается сердце.?— Эвр Равви… Но в принципе, ты уже знаешь,?— проговорив, отвела взгляд от девушки, силясь вновь спрятаться от всеобщего внимания. Солнце перевалило за полдень. Оно ласкает тонкими прямыми лучами верхушки остроконечных пальм, переплетая тёмно-зеленые и светлые салатовые оттенки. Интересно, кокосовый сок такой же вкусный, как раньше? Или же потерял свой цвет? В последний раз, помнится, я осталась к нему равнодушна, ничто не колыхнулось в душе, когда прохладное сладкое молоко текло в рот.?— Интересно… И всё же, в чём-то Локи прав. Рыжая чересчур переменчива, точнее, не она, её поведение ничуть не изменилось, а вот моё, при новой интонации, возникшей в голосе девушки, кардинально видоизменилось. Вот, как сказала-то. Романова, если я не ошибаюсь, настораживает. Эти нотки, вроде бы и спокойные, но такие щекотливые, убаюкивающие и властные, кричащие и спокойные. Нотки, содержащие аромат жестокости. Кровь и алчность стоят за такими характерами, но впрочем, возможно, я ошибаюсь.?— Что интересно? Урок первый. В некоторых случаях стоит выразить свои эмоции, а не прятаться за маской безразличия и холода. Эмоции, выраженные в нужный момент, помогут тебе манипулировать человеком. ?— Крылья. Точь-в-точь как у птицы,?— не отрывая взгляда от пушистых крыльев за спиной, ответила, мягко улыбаясь, девушка,?— но гораздо крупнее. Знаешь птеродактелей??— Лично не знакома.?— У них крылья такого же размера, но зато у тебя они на вид мягкие и пушистые, словно у ангела. Слова настолько красивые, что можно было расплыться в довольной улыбке и растечься лужицей, если бы не одно но. Как сказал один великий человек, забудь всё, что говорилось до частицы ?но? это неправда. И в этом ?но? заключалась фальшь. Я ощущала её, касалась кончиками пальцев, хоть Наташа и говорила очень убедительно, но я смогла уловить эту неискренность. Возможно, мне удалось это вычислить благодаря тому, что я напрочь лишена эмоций, возможно оттого, что Локи мне нашептал, но результат есть, пусть в это и тяжело и не хочется верить, смотря в серые с зелёным оттенком глаза Романовой. Ложь. Её не удивляют и не восхищают крылья, будто она с ними знакома. Я хорошо знаю заинтересованный взгляд, он преследует меня всю жизнь. По минутам. Всё не так, не так, всё наоборот.?— Тиа Дальма рассказывала, что тебя нашли в одной белой сорочке и за спиной развивались эти крылья,?— задумчиво протянулась девушка, закидывая ногу на ногу,?— они решили, что к ним ангел спустился с небес.?— Увы, я не ангел,?— грустно развала руками.?— Отчего же? —?Рассмеялась Наташа,?— Слишком злая??— Отнюдь, всё проще, ангелы не болеют,?— зелёным глазам захотелось улыбнуться в ответ,?— а я после того мартовского гуляния в одной ночнушке заболела воспалением лёгких.?— Всего-то?! —?Принцесса возмущённо подошла ко мне, открыто улыбаясь и доверительно опустили тонкую, но тяжелую загорелую руку на плечо,?— Тебе надо закаляться, это никуда не годится.?— Хах, вы вот не знаете, какие у нас в Асгарде порой бывают морозы, даже магия не могла утеплить чертоги Одина.?— А надо мной профессор ставил опыты в морозильной камере, все лапки как-то отморозил.?— Семьдесят лет провёл во льдах,?— вроде бы тихо и незаметно, но сказано было с таким превосходством, что мне захотелось хрюкнуть.?— Халк не ощущает холода,?— подал голос Беннер, явно давая понять, кто тут главный.?— Да вы все не знаете, насколько амазонки закаленные!?— Ой, у вас там погода пожарче иногда, чем у меня,?— фыркнула Калипсо, и тотчас зависла, уйдя в приятные воспоминания,?— ты и не знаешь, девочка, что такое холод.?— Знаю! —?Подпрыгнув от возмущения и вновь эффектно встряхнув волосами, возразила Принс,?— Мы специально находили ледяные источники! —?И уже обращаясь ко мне,?— Поэтому, мисс, вы обязаны вести здоровый образ жизни, заниматься спортом, упражняться в бою и правильно питаться.?— Я безгранично счастлива,?— пробурчав, шутя отвесила поклон, слегка задев крыльями глиняный чайник,?— однако, пойду я покурю, а вы продолжайте спор. Отсалютовав, развернулась и отойдя, спрыгнула с крыльца. Тут не так уж и далеко до моря, если пойти короткой дорогой.?— Она так и не бросила. Надо же, а Тиа-то переживает, сколько заботы и печали в голосе. Интересно. А ведь я ей никто, а быть может, она что-то знает? Что знает? Обо мне. Брат Тора промолчал. Чувствую, что он меня понял. С каких это пор я стала употреблять это слово? Чувство. Как странно. Ведь их даже не ощутить. А мы чувствуем, какие странные люди создания. Мы чувствуем ветер и дождь на коже, ощущаем солнечный свет, видим орла далеко в небе, а по ночам наблюдаем чудесные сны. Кстати о снах. Пока мы с мстителями летели на Исла-де-Пелегосто, я заснула и вновь видела тот странный сон. И в который раз, как назло, он ускользает, унося в себе что-то важное. Что-то о том, что было до меня.?— Локи, ты ничего не видел? —?Нет нужды уточнять, всё равно он подслушивал. Немного. В то время, как ты видешь полноценный сон, я наблюдаю некоторое время лишь размытые кадры. Кстати, сны у тебя ужасно скучные, никакого движения в них. Лучше бы фильмы на ночь включала. ?— Ой, не ворчи! И не буду я на тебя электричество тратить,?— фыркнула, мысленно делая пометку, что если мы не разъедемся с Кемосабе, то придётся ночью тоже ноутбук включать. Странно, что он раньше не стал просить,?— Ты лучше скажи, что ты там видел? И только не надо сейчас загадочно молчать. А что мне за это будет? Промурлыкал Локи хитро, посмеиваясь про себя.?— Ну ты гад… Детка, ты знала, с кем связалась. ?— Не по своей воле,?— буркнув, перепрыгнула через поваленный сук бамбука, отвела подальше зелёные ветви и наконец-то затянулась. Вкус клубники и сливок, очаровательно. Ты меньше будешь курить. ?— Что? Я не закончил. Против воли меня передернуло. И этот туда же, необыкновенные повелительные нотки в тоне. Мои нервные струнки чересчур тонкие и их крайне легко порвать, видите ли. А тут то рентген, то указы королевские. Вот уйду я от вас и живите себе спокойно. Куда ты от меня денешься, дуреха? ?— Провалюсь куда-нибудь,?— пробурчала, осторожно затягиваясь,?— Аиду в царство, к примеру. Ай, ты что? Лёгкий, но неожиданный толчок заставил меня споткнуться о старую корягу и выронить сигарету, у которой ещё и половины не было скурено. Вот свинтус!?— Как ты это сделал? —?Потирая ушибленное колено, из которого через маленькие ранки уже начинала сочиться тёмная кровь, спросила я, срывая второй рукой лист, прижимая к ноге. Сам не знаю. Разозлился на тебя. Вот и ты почувствовала это, пожалуй, чересчур сильно. Ты не смогла уже отразить мой удар… Печально, мне пора примерять твои шортики? ?— Ой, да ладно. Мы справимся,?— отмахнулась я, вдыхая сочащийся тропический аромат,?— так что там со сном? Я ещё не закончил. А впрочем, второе я предъявлю после, но ты дашь мне слово, что исполнишь то, что я попрошу.?— Великий Локи, бог хитрости и обмана серьёзно считает, что кто-то может сдержать слово? —?Скривив тонкие губы, снисходительно спросила. Я тебя знаю, Зверек. Ты всегда сдержишь слово, просто иначе ты не сможешь поступить, ты не сможешь жить. Исчадие бездны право. Как всегда, побери его. Локи… Не смогу иначе. Словно из старинной сказки, далекой, как волшебные миры, сами собой пришли ко мне слова. Я даю тебе слово, Локи. Отныне и впредь, в любой момент ты можешь потребовать от меня исполнения клятвы моей, исполнения любого твоего повеления, один единственный раз, любого. Моя клятва будет жива при огне солнца и равнодушие лунного светила, до тех пор, пока звезды не упадут с небес. Мои глаза воссияют в тот миг, когда воскреснет просьба принца, в случае нарушения клятвы сей они потухнут навеки. Вау, не думал, что ты так умеешь.*** Снова слышу шум прибоя. Кто я, где моё сердце, может, знает лишь одна вода? Её шёпот не может дать ответ, море шепчется само с собой, бормочит. У моря есть свой трудный путь. Там вдали, по линии золотого, мельчайшего песка, несётся греда скал и волны вновь и вновь с болью и грохотом разбиваются о острые шальные стены, уносящиеся ввысь. О море, пришпоренное вашим повелителем, кипит твоя морская гладь, ласкают твои воды ступни мне, любимое, успокой меня, буря, забери меня с собой. Пощекочи мне ноги, сними с них грустную усталость. Ещё чуть-чуть. Как немного прошло времени, но вот, за всеми разговорами, уже солнце, касаясь яркими, безумно алыми лучами, опускается в море, давая тропу мечтательным путникам, стремящемся за бесконечный хрустальный горизонт. Волны теребят эту тропу, словно желая смять, а может, подсказать наивным людям, что не стоит рисковать и бросаться к воде? Ведь всё же оно их поглотит. Играют лучами и солнце и море. Моя жизнь?— морская пена, берег её не щадит. Как давно это было… Как я хочу убежать туда, где никого нет, просто шагнуть, просто к тебе, в море. Был бы счастлив за меня этот мир. Тот же песок, вода всё та же, но всё же… Изменилось всё навсегда отныне, я это ощущаю. Как прежде ничего не будет. Жаль только, что даже море не может мне нашептать ответ на сложный вопрос. Мужчина, башня и я. Как всё это связано? Море, ответь мне! Дай мне ответ, хоть подсказку, как найти ответ. Хоть шепни, дай мне ниточки, я кину жребий, найду свой путь, только подтолкни к дороге. Море, в своих ладошках поднеси шанс, я… Молю. У милашки Калипсо есть довольно симпатичные питомцы. Обернись. Последовала совету Кемосабе и отвела взгляд от линии горизонта. И зря.?— Нет… Средь волн появился мужчина. Всё такой же. Невероятно высокий, два метра ростом, огромный, я не могла никогда его охватить руками, разве что добраться до шеи и так его обнять, загорелое, очень смуглое тело сплошь в татуировках, непонятных иероглифах, волосы мокрые и прилипли к плечам, как в миллионах моих снов. Взгляд растопленного горячего шоколада, всё такой же, он тянет и сводит с ума. Дура, ты дорожишь. Нельзя так на мужиков реагировать. Ты меня вообще слышишь? Море отходит, оно уже исчезло из взгляда, нет волн, щекочащих ступни, пены, только этот удивленный взор. Море, зачем? Он зовёт меня вновь, манит за собой, понять кто я, как? Если биение есть?! Оживи! Не смотри на него так. Забудь. Не могу. ?— Эвр? —?Бархат в голосе Артура добавляет дрожь к ногам и я уже ничего не чувствую и не слышу. Только… Оживи! Море, ты дало ужасную и жестокую подсказку.?— Нет,?— но стонет север, кричит юг, моя судьба вновь разобьется,?— нет. Всё дальше, прочь и выше, к солнцу! Когда последний раз я это делала? Не помню уже, внутри боль разлуки, я ведь погибаю и снова прошлые муки. Очень больно, я одинока, словно снегопад весной, словно в преисподней, как давно этого не было. Лечу, на белоснежных крыльях, спасаясь от прошлого, от месяцев снега. Укрой меня от этих вьюг. Чокнулась.