Младший сын (1/1)

?— Случай-то какой! Просто плакать хочется. —?Эвр, с вами всё в порядке теперь? —?От созерцания монотонной работы меня отвлёк Одинсон-старший. Мужчина неловко перетаптывался на золотом песку, смотря на меня сверху вниз. —?А вам не жарко? —?Нет, правда, а то жара стоит в тропиках ой какая, Карибы всё же, а Тор разоделся так, будто вот-вот побежит Землю спасать. Кажется, что серая кольчуга и тёплый плащ совсем не подходят для погоды. —?Ха, мы, воины, более того, асгардские асы привыкли к тёплому климату,?— уверенность в голосе Тора исчезала с каждым мгновением, как только он встречался со мной взглядом,?— да, признаться, жарко сегодня. Даже Арноль Пламяходец это признал бы. —?Так разденься,?— предложила не раздумывая, замечая как взрослый мужчина начинает смущаться. Либо ему есть, что скрывать на животе, либо… —?Перед девушкой, столь юной и невинной не стоит,?— хохотнул он, подкидывая молот,?— нет, правда. —?Это глупо,?— возразила, равнодушно пожав плечами,?— ведь если жарко, то не стоит ли откинуть глупые предрассудки и раздеться? —?Если ты настаивашь и не против, то ладно. Произвольно махнув, дала добро. Я тебе уже говорила, что у твой брат удивительно хорошо сложен? Я слышала, что он супергерой, но это тело… Воистину, вызывает восхищение. Тупой качок, любимчик таких же безмозглых баб. Это зависть? Нет, завидовать Тору, это последнее, чтобы я сделал в своей жизни. —?Тор,?— ас, сидевший рядом со мной, обернулся,?— я давно хотела тебя кое-что спросить. И да, не против, если мы на ты? —?Не против, хах, да так даже легче! —?Хохотнул златовласый, хм, интересный у него шрам у левого виска,?— Спрашивай о чём угодно. —?Я слышала, у тебя есть брат… Договорить мне, к сожалению, не дали. Только попробуй. Не смей, ничтожество, спрашивать обо мне. В противном случае я тебе глаза на жопу натяну, дистрофичка! Чеснока в оба глаза натру, кол осиновый в сердце вобью и и оставлю жукам на медленную и мучительную смерть. —?О Локи,?— несмотря на перечисленные угрозы, продолжила, наблюдая, как мрачнеет Тор,?— мне интересно, что он из себя представлял. —?Младший? —?Хмыкнул, словно через силу, как-то горько, Тор,?— О нём сложно что-то сказать. Кто бы сомневался. Казалось, принц фыркнул, дрожа душой. —?В двух словах. Особенно теперь, ведь мой маленький братишка мёртв. Многие обрадовались этой вести, знала бы ты, скольким он насолил, обманул, предал, уничтожил. Я виноват. Иногда казалось, что он просто мелкий, который просто хочет власть над миром, королевские покои, личного телохранителя и, как не смешно, кулек мармеладок. Но как-то Локи пробовал захватить мир, точнее, два мира, Асгард и Мидгард. Два раза заставлял меня рыдать, когда погибал. Он повинен в смерти отца, представь, он стёр ему память и отправил в Норвегию в дом престарелых! Который потом снесли! Не было ни дня, чтобы он не пытался нагадить всем в тапочки. А сколько раз он меня резал, ты не представляешь. Однако, его всегда можно было исправить, мама точно это сделала бы, будь у неё время, знала бы ты, как он её любил, возносил её, странно ожидать от такого, как он, любви. Но началась точка невозврата. —?Всё можно вернуть,?— возразила, вырисовывая голым носком на песке. —?Только не с ним. Да он и сам не признался бы в своём моральном поражении. Я прочитал это в его глазах, когда мы бились в башне Старка, он хотел всё вернуть, но зашёл уже чересчур далеко, пути возврата для него, как он считал, не было. Я не знаю, что Танос с ним сделал, но оттуда Локи вернулся чужим, словно это не он творил ужасы в Мидгарде, а другой. Возможно, своим идиотским, не по Локински, поступком на корабле, он пытался искупить свою вину перед миром. Однако… Он мёртв. И ничего поделать с этим нельзя. Последние слова он проговаривал уже стоя. Страшно было видеть мужчину, сильного и смелого, таким отчаявшимся, скукоженным от навалившегося безысходного горя. Потерять всех, кого любил буквально за несколько лет. Отец, любимая мать и непутёвый младший братец. Остаться одному среди всех. Как странно и страшно. —?Мне очень жаль,?— искренне, обращаясь к обоим братьям.*** Золотые залы главного дворца Асгарда больше не блестели тысячью огнями, отныне в них царило безмолвное сожаление, лёгкий страх и горечь. Все знали, что наследник трона Асгарда, Тор, старший сын Одина, изгнан из дома в столь тяжёлое для мира время. Асгардцы не говорили об этом вслух, но у всех в голове крутилась только одна мысль?— царь скоро уснёт. Ведь именно поэтому несколько дней назад и решили спешно короновать бога грома, но вот какая незадача вышла. А если Один уйдёт в сон, то и править будет некому. Почти. Но асгардцы не признавали младшего сына Всеотца, Локи. Не подходя под их стандарты, Локи не мог стать правителем. Раньше его голову занимала бы только эта мысль. Однако во время сражения с ётунами случилось нечто, что заставило принца засунуть очень глубоко думы о троне и славе. Возникла проблема гораздо сложнее. Лёд. Точнее, его противостояние холоду и магии ледяных великанов. Отчего именно на него не сработало их прикосновение? Конечно, принцу было приятно чувствовать себя исключительным, единственным в своём роде, но в данной ситуации именно это его весьма пугало. Бог хитрости и озорства пытался немного переключить свои мысли, выловить выгоду из этой ситуации, и да, конечно, он её нашёл, но вот отделаться от неприятного ощущения непонимания и лёгкого испуга ему не удалось. Как бы Локи не хотелось этого признавать, но единственным, кто мог дать ответ на интересующий его вопрос, был лишь Всеотец. И принц принял решение обратиться за помощью, после многих лет отстранённости, к отцу. Хитрый принц не хотел признаваться в своей слабости, всю свою тысячу с небольшим прожитых лет он пытался доказать отцу, что он может стать царём, что он эрудированн, обладает всеми качествами истинного царя, может стать на одну ступень с Тором. Однако, Локи всегда лишь был вторым. И теперь идти и признаваться Одину в своём непонимании было слишком… Однако, выбора не было. К тому же, Локи наивно, конечно же, только в глубине души, ни на секунду не давая признаться в этом себе, полагал, что Один всё-таки сильный и могущественный отец. В глубине сердца принца, там, сквозь черноту и хитрость, маленький асгардец, сущий ребёнок был уверен, что отец защитит, расставит все точки над ?i?, объяснит и убедит, что бояться не надо, он рядом и избавит сына от страха. Всё казалось так просто маленькому принцу… А вот большому, Локи, богу хитрости и обмана, так ни капельки не казалось. Маска надменности и презрения к окружающим слугам, нервно прошагивающим мимо Асов, стражам. Как хорошо получается всех обманывать. А может, он и не обманывает, этот, большой принц, ведь он уже не ребёнок, а наученный жизнью молодой асгардец, возможно, равнодушие и брезгливость к окружающим?— это его настоящее состояние, не придуманное специально для эффекта силы младшего сына Одина, а настоящее постоянное отношение принца к асгардцам. Вера в нём была, как и огромные запасы надежды. Всеотец, седовласый старец, властитель войны и победы, Один. Он ведь не оставит сына в беде, ведь так? Отец мне поможет, я знаю, он всё объяснит. Многие детские страхи со временем уходят, а некоторые остаются с нами ещё очень долго, не отпуская нас от себя, сковывая сердце своими клешнями, засасывая всё глубже и убеждая разум, что они есть. Страх Локи остался, никуда не ушёл, ужас маленького принца был в том, что родной отец от него отвернётся, откажется, назовёт ничтожеством или вновь поставит Тора в пример, смерив самого Локи неодобрительным укоризненным взглядом. Это и было самое страшное: став любимым сыном для матери, он становился для отца пустым местом, с каждым годом это чувствовалось всё сильнее. Больно и обидно, но эти два чувства закаляют характер, делают стальным, помогают лучше носить маску.?— Отец,?— лёгкий поклон старцу, стоящему на невысоком пьедестале,?— мне нужен совет и объяснения.?— Локи, ты можешь не тянуть? —?резким тоном переспросил Всеотец, заставив сына недовольно, но тихо прицокнуть языком,?— Говори чётко и по существу.?— Ладно,?— быстрым движением откинув волосы от лица, он смерил отца взглядом,?— во время сражения с ётунами я обнаружил одну странность: при соприкосновениями с ними я… Замерзал, но вопреки ожиданиям, не ощущал холода, напротив, никогда ещё я не чувствовал себя настолько живым, создалось ощущение, что так и должно быть, а никак иначе, лёд стал частью моего тела и это было более, чем приятно, мы стали одним целым… Неожиданно принц запнулся, и резко опустил взгляд на руки, вновь переживая те недолгие, но довольно приятные мгновения. Вспомнил удивление на лице ётуна, его быструю смерть и как, когда он убрал руку, на принца навалилась сильная тоска по чему-то холодному, леденящему душу, на мгновение ему показалось, что так и должно быть. Я?— не я.?— Отец, я проклят?! —?страх в голосе Локи был отчётливо слышен, принц был довольно умён, умея с лёгкостью сопоставлять нужные факты, он за считанные секунду представил себе, отчего у него были такие ощущения. Прошу, ответь да, скажи, я проклят. ?— Нет.?— Тогда что же? —?принц нервно рассмеялся,?— Кто я??— Мой сын,?— опустив взгляд единственного глаза, довольно непринуждённо ответил Один. Локи усмехнулся. Брось, отец, ты сам учил меня этому мастерству, неужели считаешь, что я отступлю и не смогу выпытать из тебя всё??— Хорошо, в таком случае, кто я ещё, помимо твоего сына??— Локи, понимаешь, в тот день из Йотунхейма я ушёл не с пустыми руками, кроме ларца я забрал и,?— запнувшись на полуслове, Всеотец устало посмотрел в малахитовые глаза сына,?— тебя.?— Разве мама была на поле боя беременной и там родила меня? —?в своей манере Локи попробовал отшутиться, чтобы скрыть волнение, забегавшее в малахитовых глазах.?— Локи! —?укоризненный возглас Всеотца разнёсся по небольшой золотистой зале, однако, во взгляде нечто блеснуло,?— Сколько раз мне следует повторять, что ко всем, даже к врагам, надо относится с уважением, и уж тем более, к собственным родам и матери! Ступай к себе в покои и подумай над своим поведением! —?на повышенных тонах Один ни с того ни с сего стал отсчитывать сына, который в это время чуть наклонил голову с ухмылкой глядя на отца,?— В кого ты только такой…?— Да, да, отец, мне тоже это очень интересно,?— перебил принц Одина,?— в кого это я такой удался? Может, пояснишь, а не станешь уходить от темы??— Ты слишком настырный… Что же, сразу после битвы я зашёл в храм ётунов, там, знаешь, было красиво, но только на первый взгляд. Красота храма зачаровывала и завоёвывала своей ледяной неприступностью. И там я нашёл ларец, довольно изящный, резаный лучшими мастерами из великанов, защищённый древними рунами зимней луны. Теперь он поблек и уже в нём нет прошлой красоты… Ах да, и ещё в храме я обнаружил младенца. Слишком маленького для великанов, но в котором хорошо чувствовалась кровь ётунов. Полукровка. Это был сын Лафея.?— Сын. Лафея. —?раздельно проговорил Локи, передёрнув щекой. Лицо не могло быть бесстрастным, теория принца оказалась верна. Не родной принц,?— Значит вы… Вы не моя семья. Представляете, какового это узнать, что ты не родной ребенок? Никакие слова, никакие убеждения здесь не помогут. Это тот самый, единственно верный факт: ?я не родной сын?. Родители?— не родители, брат?— не брат, семья?— вообще не семья! Даже не племянник, не сводный ребенок от другого брака… Чужой. Чужой.?— В тот день ты убил тысячи великанов, с чего бы тебе брать детёныша тех самых ётунов?!?— Я не чудовище, Локи,?— спустившись на одну ступень ниже к сыну, громко возразил Один,?— Неужели ты считаешь, что я не мог пожалеть беззащитного младенца??— Ты никогда не делаешь ничего просто так,?— стараясь, чтобы голос звучал наиболее адекватно, возразил сын… Сын Лафея,?— Так что ты скажешь??— Я подумал, что мы сможем объединить наши царства, создать союз, установить вечный мир с твоей помощью.?— Значит, я похищенный трофей, запертый здесь до тех пор, пока я тебе не пригожусь,?— второй удар, новая трещина в груди принца, хотя казалось, после первого удара хуже не будет.?— Я совершенно иное имел ввиду.?— Иное?! Ты серьёзно? И что же? —?не выслушивая ответа лжеотца, Локи, стараясь говорить с превосходством, скрыть истинные чувства, проговорил, нервно усмехаясь,?— Чтобы посадить его на трон Йотунхейма? Ты взял как вещь, которую можно использовать в своих политических целях, но не как ребенка, не как человека… Всего лишь как ?шанс на установление мира?. Ха!?— Это было тысячу лет назад, многое изменилось с тех пор.?— О да, отец, сочувствую, но за целую тысячу лет ты не смог ввести свой план в действие,?— фыркнул Локи, пронизывая бывшего отца ненавидящий взглядом. Пусть это все было тысячу лет назад, но ведь было. Каково услышать это от человека, которого считал своим родным родителем еще пару минут назад??—?Я монстр, которым пугают детей,?— взгляд жестокий, с каждой минутой стекленеющий, скрывающий от уже не-родного отца эмоции, буревавшие в принце,?— Монстр, из того самого народа, который творил беспредел в Мидгарде и против которых ты боролся. Которых победил, отобрав могущество, и чем прославился. Получается, я враг, монстр, чудовище, которого ненавидят асгардцы и боятся дети.?— Локи, не стоит так нагнетать,?— строгим голосом попытался возразить Всеотец,?— ты всё равно остаёшься моим сыном и…?— Я тоже их ненавидел, а теперь один из них. Из этих тварей! Теперь мне всё понятно. Поэтому ты все годы благоволил Тору. Потому что сколько бы ни говорил, как ты меня любишь, ты бы никогда не допустил ледяного великана на трон Асгарда! —?чуть ли не выплёвывая ядовитые, пронизанные горечью фразы, Локи не сводил стеклянного, безжалостного взгляда с Одина. Царь держал руку на сердце, если, конечно, оно у него было, и медленно, неожиданно для Локи, рухнул на ступеньки, заставив его остановить свою пламенную речь и склониться над бывшем отцом,?— Охрана, охрана, скорее сюда! Стремительные кадры перелистывают скорбные мгновения. Прибегает охрана вместе с целителями, поднимают находящегося без сознания Всеотца со ступеней и кладут его на носилки. Появляется Фригга, королева-мать, бросая быстрый взгляд на застывшего принца, и находясь в непонимании, она быстро переводит взгляд на супруга и громко вскрикивает. Дружной процессией они уходят. Занавес закрывается.?— Вовремя он впал вспячку,?— презрительно бросая слова опустевшему залу, Локи со стоном прикрывает глаза, чуть вскинув голову. Он не пытается куда-либо идти, что-то сделать. Ведь что тут поделаешь, если ты сын Лафея. Локи узнает, что всю жизнь ему врали, он жил во лжи. Не важно, что она была во спасение, по мнению Одина. Все хотят знать правду, пусть даже узнав ее, жалеют…?— Ты не могла мне рассказать? —?Женщина, которую я считал своей матерью, с болью взглянула на меня, поморщившись.?— Я не могла, ведь тогда бы всё это произошло. Пойми, Локи, я не могла.?— Что же, теперь я не твой сын, а ты не моя мать,?— горькие слова, от которых хочется выть. Мама. Единственный в Асгарде, кто принимал меня таким, какой я есть и не отворачивался. А теперь…?— Локи! Ты сейчас у меня доиграешься, найду хворостинку и отшлёпаю тебя хорошенько,?— в шутку замахиваясь, мама откровенно возмущалась, а я не выдержал и рассмеялся,?— Чего ты удумал-то! От матери решил отказаться?!?— От тебя я никогда не откажусь,?— ведь я люблю тебя, мам, только ты не отворачивайся, пожалуйста, молю. Теперь у меня никого нет,?— Только хворостинку не бери. А то ведь у тебя рука тяжёлая.?— Помни об этом, а то так отшлёпаю, что сидеть не сможешь,?— погрозив тонким мальчиком, пригрозила мама, невольно смеясь, я поднял руки, мол, сдаюсь. Не родной, монстр, сын Лафея, ненужный, артефакт для заключения мира, не наследник, ложь.