Глава 4. ?Его глазами? (1/1)

Она идёт по коридору, иногда спотыкаясь и не стыдясь того, что она выглядит нелепо. Голова опущена, из-за чего каскад рыжих волос закрыл её лицо. В принципе, так даже лучше, ведь никто не видит холодных прозрачных капель, которые стекают с глаз и ударяются о пол, разлетаясь на сотни маленьких частиц, хотя в этой школе кто-то вообще что-то видит? Ученики проходят мимо: кто-то смотрит на неё с сожалением, кто-то с презрением, а кто-то вовсе не в курсе дела. Один задел её плечом — ей плевать.—?Хей, Лидия,?— тихо послышалось в нескольких шагах от неё.Девушка не отвечает: думает, что этот голос лишь в её голове. Лидия вышла из своего транса и подняла голову, когда тёплая рука легла на её плечо.—?Ты как? —?спросил Айзек, смотря на неё. Его чисто-голубые глаза, казалось, заглядывали ей прямо в душу и вызывали доверие.—?Относительно,?— быстро сказала она.—?То есть?—?То есть я не мертва, а это значит, что мне уже лучше, чем некоторым. Я не хочу разговаривать.—?Ладно, не будем.?— Парень кивнул и собирался снова что-то сказать, но Мартин его прервала.—?Нет, ты не понимаешь. Я не хочу говорить, ходить, есть, пить. Я не хочу так жить. Всё, чего я хочу, так это стать для всех пустым местом и почувствовать то, что чувствовал он. Я не могу его понять, потому что я не представляю, что он пережил.Говорить Лидии было всё сложнее, и каждое слово давалось ей с трудом. Девушка замолчала и начала громко всхлипывать. Айзек притянул её к себе и крепко обнял. Девушка упёрлась ладонями в грудь юноши и плакала в его клетчатую рубашку. Лейхи положил подбородок ей на макушку и прикрыл глаза, а рыжеволосая только продолжала пачкать слезами его одежду.—?Идём,?— тихо сказал парень и потянул её за руку.Лидия не знала, куда он ведёт её, но шла, безоговорочно повинуясь ему. Сейчас Айзек был единственным человеком, которому она почему-то могла верить.Юноша сидел за рулём машины Лидии, а Мартин не докучала его вопросами. Она смотрела то на дорогу, то на Айзека с лёгкой благодарной улыбкой на лице.Машина остановилась в лесу. Он особенно душист и зелен в мае. Яркие и насыщенные цвета бросаются глаза, а палящее солнце приятно щекочет кожу. Под деревьями тень, где уставший путник может спрятаться от жары, но этого делать совсем не хочется, ведь здесь под прямыми лучами ты чувствуешь себя по-настоящему свободным и живым, а бессмысленная жизнь будто снова начинает обретать краски.Лидия не знала, сколько они уже идут. Она никогда не была в этой части леса, хоть и знала Бейкон Хиллс как свои пять пальцев. Видимо, Айзек знает его намного лучше.Деревья расступились, и девушка увидела огромный дуб. Его тяжёлые могучие ветви тянулись к высотами, а корни стелились по земле и врезались в почву. Как не странно, на дубе практически не было листьев, кое-где только виднелись маленькие зелёные кружочки, но они только портили всю картину и делали это величественное творение каким-то убогим. Подумаешь, какие-то листья, ведь по отдельности они прекрасны, но на фоне огромного растения они будто темнеют и сжимаются, пытаясь спрятаться и не желая показываться.

Айзек подошёл к дереву и приложил к нему ладонь, будто пытаясь вдохнуть в него жизнь, но юноше ясно, что он бессилен, ведь дуб уже не сможет расцвести: он иссох, и уже слишком поздно, видимо, много испытаний он претерпел. Девушка остановилась и перевела взгляд на Айзека, который стоял с опущенной головой.—?Это было его место,?— тихо сказал Лейхи. Он повернулся к Лидии.?— Здесь он сидел, и его единственной компанией было одиночество. Стайлз делал записи в свой. . .—?Дневник,?— добавила она.—?Он у тебя?—?Пришёл вместе с кассетами.—?Ты одна из причин, - сказал юноша, не спрашивая, а скорее констатируя факт.Девушка подошла к Айзеку.—?Я отдал бы всё, чтобы быть одной из причин.—?Это неправильно, — возмутилась она. — Ты должен быть счастлив, потому что тебя нет в списке.—?Как раз наоборот. Я знаю о кассетах, даже пару имён, но не больше. Я надеялся, что мне достанется хотя бы дневник. Я и Тео единственные, кого нет на кассетах, но кто в курсе событий.—?Ты и Тео? —?удивилась Мартин.—?В нашей истории получилось так, что лучший друг предал, а враг проявил верность. Когда он начал отдаляться от вас, он сблизился с нами.Лидия села на траву и облокотилась спиной о дерево. Айзек посмотрел на неё и усмехнулся.—?Что?—?Он сидел на том же месте. Вы похожи. —?Юноша сел рядом и закинул голову к небу.—?Напротив, мы слишком разные.—?Мне виднее. Я расскажу тебе, с чего всё началось, расскажу, как всё выглядело моими глазами.Он повернул голову к Лидии, а она взглянула в его голубые глаза, такие чистые и невинные. Сколько боли в них было, сколько тайн содержались за десятками замков. Когда юноша говорил о том, что Стайлз и Лидия похожи, он был прав, по крайней мере, в одном: они оба доверяли одному единственному человеку — Айзеку.—?Ещё перед прошлым летом я начал замечать, что Стайлз становится замкнутым. Он меньше говорил и больше слушал, будто взвешивал все за и против. Думаю, уже тогда в нём шла борьба и закралась мысль о суициде. Просто он прогонял её на протяжение нескольких месяцев, но он не мог гнать её вечность.Айзек нервно сглотнул. Эмоции брали верх. Из глаз парня медленно спускались слёзы, отчего его глаза стали ещё прекраснее. Лидия продолжала слушать и смотреть на него.

—?Я замечал, что с ним что-то не так. Душа вечно весёлого и саркастического парня будто начала отмирать, а глаза его вовсе перестали улыбаться. Тогда все мы не доверяли Тео, но оказалось он не так уж и плох. Позже он расскажет тебе, как всё выглядело для него. Сейчас не об этом. Двадцать первого октября он попросил у меня один прибор. Это был старый Ви-Эйч-Эс, который долго лежал у меня дома в подвале и собирал пыль. Тогда я не понял, зачем ему нужно это старьё. В общем, я просто решил закрыть на это глаза, а зря.

Юноша опустил голову и на несколько секунд замолчал, собирая мысли в кучу и пытаясь прогнать прочь эмоции. Девушка терпеливо ждала.— Я сотни раз просил его открыться мне, но он не мог, потому что кассеты и дневник не стали бы пытаться заставить его передумать, а я стал. Это было моей ошибкой. Я ходил к Скотту и к его прочим, так называемым, друзьям, но они говорили: ?Это Стайлз. Чего он только может не придумать??.—?Ты не ходил ко мне. Почему? —?осторожно спросила Лидия.—?Тогда бы ты тоже не нашла ничего подозрительного в его поведении. Только я был вечным параноиком. Может быть, это нас сблизило?Юноша горько усмехнулся. Его лицо искривилось в гримасе боли, а губы непроизвольно растянулись в подобие улыбки, что происходит, когда просто слёз недостаточно, когда нужно закричать. Айзек пытается подавить всхлипы, но ничего не выходит. В лицо его ударила краска.—?Извини,?— тихо выдавил он, закрывая лицо ладонью. Брови рыжеволосой сдвинулись, из-за чего выражение её лица стало жалостливым. Девушка убрала его руку с лица и взяла в ладони.—?Всё хорошо. —?Она фальшиво улыбнулась. Лейхи в недоумении посмотрел на её лицо, на её руки, сжимающие его ладонь, кивнул и продолжил свой рассказ..19 декабряАйзек шёл по улице по уже зазубренному им маршруту. Холодный ветер неприятно дул прямо в лицо, а холод пробирал до костей. Да, давно не было такой погодки в декабре. Айзек подошёл к дому и постучал. Дверь открыл шериф.—?Здравствуйте, шериф, а Стайлз дома? —?спросил юноша, пряча заледеневшие руки в карманы синих джинс.—?Он сейчас придёт. Можешь подождать его в комнате.Стилински отошёл, пропуская парня. Айзек благодарно кивнул и пошёл наверх. Он зашёл в комнату Стайлза и закрыл дверь, а потом подошёл к стеклянной стене, на которой висели различные фото, некоторые из них были обведены маркерами, а по стеклу ровными дорожками нарисованы стрелки, нити разных цветов были прикреплены кнопками и составляли своего рода паутину.Стайлз опять работает над каким-то делом, точнее, ищет подвох там, где его нет. Спокойная жизнь не для этого паренька. Он прирождённый детектив и его сердце тянется расследовать преступления, а не жить повседневностью. Айзеку тоже интересно это занятие. Любовь к расследованиям ему привил Стайлз при общении. И пусть с первого взгляда они друг другу не понравились, но сейчас Айзек восхищался Стайлзом, он считал его своим учителем и наставником, хоть сам и был сильнее физически. Сейчас парни искали зацепки в одном деле, которое Лейхи считал пустышкой, но не перечил другу и всячески помогал ему.Айзек повернул голову в сторону стола и подошёл к нему. Юноша недоумённо разглядывал предметы, находящиеся на нём: Ви-Эйч-Эс, который Стайлз попросил у него пару месяцев назад, маленький микрофон, кассеты. Много кассет. ?Что это такое???— пронеслось у него в голове. Здравый смысл твердил ему, что Стилински вновь затеял какую-то глупость, а ведь такое случается не впервые, но сердце чувствовало недоброе. Айзек вздрогнул, когда услышал скрип двери. Он быстро повернулся к вошедшему.—?Айзек? Что ты здесь делаешь? —?спросил Стайлз, переводя взгляд то на друга, то на подозрительные для Лейхи предметы на столе.—?Мы договорились. Забыл?—?Точно.Стилински подошёл к своей кровати. Сейчас Айзек заметил маленькую книжечку у него в руках, которая тут же оказалась под подушкой. Для Стайлза всё, что он делает было обычным занятием, но вот для Айзека все его действия в последнее время вызывали подозрение.—?Итак, начнём,?— юноша подошёл к стеклянной стене с надписями и фотографиями и начал рассказывать другу информацию по делу. Парень повернул голову и замолчал: он видел, что Айзек не слушает его.—?Что это такое, Стайлз? —?спросил Лейхи, скрестив руки на груди и указав взглядом на стол.—?Ничего такого,?— замявшись, ответил Стайлз. Юноша заламывал пальцы, а Айзек знал, что это означает волнение.—?Правда?—?Да.—?Твоё сердцебиение говорит об обратном. Что ты задумал?—?Неважно. Это просто глупая маленькая затея. Не бери в голову.

Парень видел, как Стайлз волновался, как его глаза бегали по всему помещению, будто в поисках места, куда можно спрятаться. Дыхание Стилински участилось.—?Ты никогда не умел врать. Неужели есть то, что ты не можешь мне сказать? Стайлз, я твой друг. Ты можешь поделиться со мной всем.—?Ты мой лучший друг,?— добавил юноша и улыбнулся. Сердце ёкнуло. Он впервые слышал это от него, поэтому Айзек понимал, что что-то случилось.—?Тогда расскажи.Стайлз уже хотел начать своё повествование, но он не знал с какой стороны будет правильней подойти, чтобы Айзек не счёл его сумасшедшим. Это невозможно. Как бы он не сказал, с чего бы не начал, смысл останется тем же.—?Я записываю причины.Юноша прошёл и сел на кровать.—?Знаешь, в последнее время люди начали отдаляться от меня. Самое страшное?— это чувствовать себя одиноким, находясь в толпе людей. Именно это я и чувствую в последнее время. Под последним временем я подразумеваю несколько месяцев, но за эти три месяца это чувство обострилось. Иногда мне кажется, что выхода нет вовсе, но я нашёл его.—?Эти кассеты? Что ты записываешь? —?Любопытство заставляло Айзека задавать вопросы, но что-то глубоко в груди подсказывало, что он не хочет знать правду.—?Одна причина?— один человек. Люди, которые предали меня, сделали больно, из-за которых жить становится всё тяжелее с каждым днём, попадут на эти кассеты. Их будет тринадцать.—?Почему тринадцать?—?Я не знаю. Просто мне нравится эта цифра, пусть все и считают её несчастливой, но я ведь и сам неудачник.Стайлз усмехнулся. Сейчас Лейхи решился задать вопрос, который его больше всего тревожил.—?Что будет, если ты наберёшь тринадцать причин?Стилински опустил голову: сказать ему правду, значит, вскрыть все карты, но просто промолчать он не может, так как уже начал говорить.—?Стайлз?—?Конец,?— резко ответил он и поднял на него свои глаза цвета крепкого кофе. —?Это будет конец для меня.—?Конец? Что это значит? Депрессия? Отречение от всего мирского?Айзек буквально кричал, потому что не понимал происходящего. Парень махал руками и сыпал на друга вопросами. Стайлз покорно слушал его, опустив голову. Лейхи замолчал и замер. К нему на ум пришла заносчивая, всем своим существом пугающая и уничтожающая мысль, которая никак не хотела уходить. Стилински поднял взгляд, выжидающе смотря на него.—?Нет,?— тихо сказал юноша—?Стайлз, это не смешно! Ты хоть представляешь, что хочешь сделать?—?Это единственно верное решение.—?Смерть? Суицид? Это твоё решение? Тебя лечить надо, Стилински! Знаешь что? Я сам убью тебя, если не прекратишь выдумывать всякий несусветный бред!—?Успокойся, Айзек. Твои глаза жёлтые.Юноша опустил взгляд и вернул глазам прежний цвет.—?Всё будет нормально, если не наберётся тринадцать причин, что более вероятно. Я выкину эту затею.—?То есть это просто глупость? Формальность? —?уже спокойно спросил Лейхи и сел рядом.—?Это то, что заставляет меня бороться. Знаешь, у меня будто появилась цель в жизни. — Юноша усмехнулся, но, увидев, что Айзеку совсем не до смеха, он вернул своему лицу прежнюю серьёзность. — Пока я записал пять причин.—?Пять из тринадцати. Не так уж и мало. Я просто волнуюсь за тебя, друг.—?Я знаю,?— Стилински улыбнулся. Давно на его лице не появлялась такая искренняя улыбка. — Всё будет хорошо. Как бы там ни было, ты всё узнаешь. А теперь давай к делу.Стайлз подошёл к стеклянной стене и начал объяснять другу свои теории, делиться догадками и уликами, что и делал до этого волнующего разговора. Всё, что делал Лейхи, так это кивал. Мысли парня были слишком далеко отсюда, ведь на самом деле Стилински не смог убедить его, что эта затея просто глупость. Сейчас в нём бушевали паранойя и тревога, которая буквально не позволяла дышать. Теперь Айзек точно знает, что отныне он будет следить за другом, но сможет ли что-нибудь изменить его опека? Даже сам Лейхи не был в этом уверен.Парень прекратил свой рассказ. Всё его лицо было влажным от слёз. Лидия отвернулась, и слезинка скатилась с её лица, прячась в углублении ключицы. Она не хотела, чтобы Айзек видел её такой, и только Стайлз знал, что она не любит, когда кто-то видит её слёзы. Двое просто сидели и молчали.—?Мне пора,?— наконец сказал юноша и встал. Он начал уходить.—?Погоди, не уходи. Расскажи ещё что-нибудь. Как вы сдружились? Расскажи о Тео, пожалуйста,?— Лидия вскочила и начала умолять его остаться. Ей столько ещё хотелось узнать, а ещё больше ей не хотелось оставаться одной.—?Нет, Лидия,?— воспротивился он и выставил ладонь вперёд,?— это последний раз, когда ты видела мои слёзы. Он мне сказал рассказать это тебе.—?Что? —?удивлённо прошептала рыжеволосая. —?Так это ты распространитель?—?Да, но ты думаешь, что распространитель тот, кто просто разносит кассеты. Нет, мы следим за правилами, чтобы никакой любопытный не прослушал лишнее. Мы те, кому Стайлз доверял, с кем поделился своими терзаниями.—?Мы? —?Лидия сузила взгляд.Её взгляд стал подозрительным и буквально давил на парня. Айзек опустил голову и ушёл, ничего не ответив. Лидия побежала, чтобы догнать его, но не смогла. Его уже нигде не было. Куда уж ей до оборотня? Мартин вернулась в машину. Странно, ведь, даже учитывая то, что она никогда не была в этой части леса, девушка не заблудилась. Она шла по инерции, хотя казалось, будто по уже сотню раз пройденному маршруту. Лидия ехала обратно. В окне мелькали столбы деревьев, другие машины, совершенно безразличные для девушки.Она вернулась в школу, только потому что не могла приехать домой. Из-за её довольно-таки неплохой успеваемости учителя не станут докучать из-за нескольких пропущенных уроков, но и отвечать дома на бессмысленные вопросы о её самочувствии ей тоже не хотелось.Лидия зашла в школу. Коридоры были переполнены людьми. Видимо, была перемена.Рыжеволосая сделала шаг, но остановилась, приглядываясь: ей показалось, что она увидела какой-то силуэт. Нет, это не мираж. Он реален. Такая до боли знакомая фигура. Стайлз. Он стоит и смотрит на неё, а лицо его так спокойно и вообще не выражает никаких эмоций. Он просто смотрит прямо на неё, в её глаза. Лидия ускоряет шаг, затем начинает бежать, толкая прохожих и даже не думая повернуться и извиниться. Она не отводит взгляд, старается не моргать: боится, что он исчезнет. Прости, Лидия, но он исчезнет. До желанного силуэта остаётся несколько шагов. Какой-то подросток проходит мимо него, на секунду закрывая его собой, и когда он прошёл, Лидия снова видит лишь пустое пространство посреди коридора, будто кто-то должен сейчас там стоять. И она знает кто. Её глаза беспокойно мечутся в поисках этой вечно беззаботной улыбки.—?Стайлз? —?шепчет она.Лидия оборачивается. Бесполезно: его нет. Может, девушка уже сходит с ума? Нет, он был реальным, и она знает. Но разве быть уверенным в том, что ты видишь человека, умершего месяц назад, не есть сумасшествие? На глаза Мартин наворачиваются слёзы обиды и досады. Всё, что она делает в течение последних нескольких дней, так это плачет.—?Лидия,?— осторожно позвал женский голос. Рыжеволосая резко дёрнула голову в сторону звука. Малия стояла и смотрела на неё, не понимая что с ней. —?Что происходит?—?Ничего,?— быстро отговорилась она.Волчица усмехнулась.—?Лидия, вспомни, когда-то мы были лучшими подругами, а сейчас отдаляемся.—?Когда ты скажешь, что ты сделала, тогда я решу, подруги мы или нет.—?Ты скажешь ?нет?,?— Малия опустила голову. Что она могла сделать, чтобы загреметь в последние строки его списка?—?Тогда к чему этот разговор? —?гнев в глазах Лидии был обращён не только в сторону Малии. Она была зла на каждого в этой школе, в этом городе. Мартин отвернулась и собралась уходить. Тейт схватила её за руку и повернула к себе.—?Лидия, будь осторожна, слышишь? —?тихо сказала девушка, глядя в глаза рыжеволосой.—?Интересно с каких пор тебя стала волновать чья-то безопасность, помимо твоей собственной? —?ядовито проговорила Лидия, нагло смотря на подругу.—?Хватит поясничать, Мартин,?— твёрдо произнесла волчица, сдавливая её руку. Лидия сжала губы. —?Джексон и Дерек.—?Что с ними?—?Они решительно настроены найти тринадцатую причину, потому что только этот человек будет знать всё, поэтому не выдавай себя.—?Я знаю об этом,?— припомнила Лидия и встретила непонимающий взгляд Малии. —?Случайно услышала, но при чём тут я?—?Ты и правда не понимаешь? Лидия, я двенадцатая, и я слышала все двенадцать причин, и среди них не было тебя. У тебя есть кассеты, а это значит, что ты тринадцатая.Тейт убрала свою руку и продолжала наблюдать за реакцией Лидии, которая стояла и изумлённо смотрела на неё.—?Лидия, я знаю, что, прослушав кассеты, ты не оставишь этого просто так.Лидия кивнула, улыбнулась, сама не зная чему, и начала уходить.—?Я не буду прятать голову в песок, как вы,?— сказала она, остановившись на несколько секунд, затем возобновила шаг.На губах Мартин появилась победная улыбка, но она сразу же стёрлась, стоило только Лидии остаться одной. Девушка зашла в женский туалет и закрыла за собой дверь. Она упёрлась в неё ладонями, пытаясь восстановить сбивчивое дыхание.Она тринадцатая. Только это и вертелось у неё в голове. Что она могла сделать? Лидия подошла к подоконнику, запрыгнула на него и удобно устроилась, свесив ноги. Девушка достала кассету и проигрывать с наушниками. Теперь эти предметы занимают место в её портфеле вместо бессмысленных учебников. Прозвенел звонок на урок. Тем лучше, ведь теперь никто не побеспокоит её. Рыжеволосая вставила кассету в проигрыватель и наушники в уши. Отныне она решительно настроена дослушать все кассеты и узнать свой грех. Вот только сможет ли она пережить эту тайну? Лидия нажала на кнопку.