Три сестрицы... Как четыре?! (5) (1/1)

В тёмном-тёмном городе тёмных-тёмных эльфов посреди тёмного-тёмного коридора стоял один неудачливый парень, чья остроухая голова была полна тёмных-тёмных мыслишек… И не было в этом вступлении, вопреки законам жанра, ничего светлого.Дайнин стоял, на всякий случай, по стойке смирно, мечтая стечь на пол, как слизь. Скучающий взгляд скользил по всему подряд, лишь бы глаза не слиплись, приводя в состояние первого за десятилетие сна. Вот две сестры?— одна умная, другая Бриза, вот стена, по которой хотелось бы стечь, вот колонны, поднимающиеся к самому потолку и образующие длинную, уходящую во тьму арку… Эта арка начинала казаться бесконечной даже ему.При всём почтении к богине, Дайнин предпочёл бы оставаться в неведении относительно её планов на отдельно взятых матрон. За то время, пока Бриза, чередуя благообразное выражение с животной яростью, зачитывала им с Майей список причин своего многовекового бездействия, Дайнин, кажется, успел состариться. Волосы поседели, став совершенно белыми, а глаза покраснели от вдруг обострившегося конъюнктивита… Дайнин встрепенулся, поймав себя на незнакомом слове. Наверное, это название какого-то заклинания. Чего только не нахватаешься, сдружившись с магом!Но, пока Бриза объясняла, почему Мать Мэлис до сих пор жива, Дайнин успел переосмыслить всю свою долгую жизнь. Из всех оправданий старшей он понял только одно?— гибель Матери Мэлис не угодна Ллос, в то время как сама дорогая мамочка богине очень даже угодна. Особенно в свете последних побед. Это богине понравилось. Настолько понравилось, что жизнь Матери Мэлис рискует стать самым рейтинговым шоу в Бездне.И вид ловящей каждое слово Майи лишний раз показывал, что объяснения рассчитаны на жриц. Майя слушала очень внимательно?— ей не хватало только свитка и чернил для конспектирования.—?Кто-то другой мог бы дерзнуть пойти против воли богини, но не я! —?закончило чудовище с таким воодушевлением, что хотелось немедленно поставить перед собой цель, поверить в себя и выйти из зоны комфорта?— что бы не значили последние два слова.Майя, кажется, думала о влиянии религиозного фанатизма на отдельно взятых дроу, а Дайнин думал, что у кого-то слишком много оправданий. Когда у ?кого-то? слишком много оправданий, это зачастую значит, что ?кто-то? избегает признания настоящей проблемы.—?Вирна лишена твоего фанатизма,?— рассуждала Майя. —?Она может поставить свою выгоду выше желания угодить богине и замыслить что-нибудь.Замечание показалось Дайнину разумным, а старшая сестра?— не очень. Бриза же взглянула на умную сестричку так, будто кто-то кроме матери посмел замахнуться на неё.—?Она не посмеет напасть на Мать Мэлис,?— чудовище было в таком шоке, что на миг приняло облик сдержанного, спокойного дроу. —?А если посмеет… Богиня не оставит ту, что окружена теперь её милостью, ради недоеретички, которая сама не знает, чего хочет! Но нет, наша дорогая матрона в безопасности. Власть?— последнее, чего хочет Вирна. Вы разве ничего не поняли?Бриза взглянула на них так, будто речь идёт о самой очевидной вещи. Майя и Дайнин переглянулись?— никому из них не хотелось снова попасть в кандидаты на звание тупиковой ветви эволюции.—?Ничто больше не интересует Вирну! —?объяснило чудовище, даже не потрудившись спрятать радость в голосе. —?Нет школы жизни лучше, чем Арак-Тинилит?— там из любой тряпки сделают высшую жрицу! Теперь у неё только правильные увлечения?— никаких порочных привязанностей, только пытки и мучения… Ничем она больше не хочет заниматься, ничто ей больше не интересно… Как же это радует нашу дорогую мать! Доченька взялась за ум, и теперь можно проводить с ней всё свободное время!Лицо Дайнина приняло самое серьёзное выражение. Брови нахмурились сами собой, а умственный процесс запустился с мощностью очередного чуда дворфийской инженерной мысли. Чем серьёзный разговор дроу отличается от несерьёзного? Тем, что основной посыл приходится выискивать где-то между строк. Никто не стал бы так спокойно реагировать на внезапное продвижение в иерархии, как это было в случае Вирны. Дайнин, реши вдруг Мать Мэлис поменять его местами с Нальфейном, тут же вернул бы брату-бестолочи место старшего ввиду своей внезапной смерти от счастья. Примерно та же мысль читалась на лице Майи. Вирна же была просто удивлена внезапностью решения, только и всего. Вот, что Арак-Тинилит, душу отнимающий, делает…Ну и, конечно, кто-то ревнует мамочку к новой любимице.—?Тем более,?— добавила Бриза как бы между делом,?— старшинство в наше время вообще перестало что-либо значить.Сперва Дайнин решил было поддержать разговор?— в его триста с лишним проблема нынешнего падения нравов начинала казаться всё более актуальной, но затем на его лице нарисовался немой вопрос. Как это старшинство ничего не значит? Пару дней назад, когда он был братиком-на-побегушках, старшинство очень много значило. Что же такое произошло в мире, пока Дайнин пьянствовал с отцом и прислуживал животному (не Нальфейну)?—?Это было бы спорное решение,?— вмешалась Майя, и Дайнин заподозрил неладное. Какое решение? Почему голос Майи при этих словах поднялся на целую октаву, да таким образом, будто в дело вступило желание избить кого-нибудь, но надо держать себя в руках? И почему вдруг на лице младшей читается ?сейчас я расскажу, почему хожу такая хмурая, зачем наведывалась к Риззену перед самым сбором у матери и почему я торчу здесь с вами, вместо того чтобы учить уроки?? —?Никто не смеет осуждать решения матроны, и я не смею, но это было бы… Слишком.—?Это не воля Матери Мэлис, это воля Ллос,?— Бриза снова в ярости, но это какая-то сомнительная ярость. Достаточная, чтобы заставить чудовище сжать свои огромные кулаки и морально подготовить окружение к потасовке, но откуда же тогда столько замешательства и сомнения в голосе?—?Ты знаешь волю Ллос лучше меня, старшая сестра,?— Майя говорит, как миротворец, но интонация её подходит кому угодно, только не миротворцу. —?Волей Ллос было всё, кроме последнего шага. Богиня не велела нарушать иерархию. Это было решением нашей матери.—?Я пыталась это остановить! —?Бриза будто начинает оправдываться, и перед кем? Перед Майей! —?Но ты видела, чем это закончилось,?— недоумённый взгляд Майи заставляет старшую тяжко вздохнуть и с видом самой беспомощной ярости уточнить:—?Меня всё равно сместили! Не одна, так другая…Но Майе стало понятно примерно столько же, сколько Дайнину, а Дайнин не понял ничего.—?Всё вернулось к изначальному плану,?— принялась объяснять Бриза. Судя по её взгляду на Майю, младшая рискует оказаться в одном ряду с глупыми мужскими особями,?— но в более унизительном виде. Что, по-твоему, так проявляется, если не наказание сниже? Значит, в основе того решения лежит воля богини?— разве это не очевидно?!Майя тяжело вздохнула и опустила голову. Она была несогласна с выводом, это было написано у неё на лице, но и получить от Бризы она была не согласна.А Дайнину тем делом оставалось только беспомощно переводить взгляд с одной на другую. ?Вы понимаете, о чём говорят все эти эльфы???— спросил бы он теперь кого угодно, и тут же добавил бы: ?я нет?.—?А, ты ещё здесь,?— чудовище вдруг вспомнило о нём. Дайнин едва не подскочил от неожиданности. Правда, куда большей неожиданностью стал разбитый и вымотанный вид обеих сестёр. Навязанные с младенчества установки велели броситься к тайнику Риззена за спасительной бутылкой?— так можно не только услужить женщинам, как его учили, но и создать предпосылки для крепкого союза… Одна только мысль о возможной выгоде от такого союза греет душу больше, чем любое злодейство.Но затишье без следующей за ним бури вгоняет в ступор. Дайнин смотрит на притихших сестёр и не знает, надо ли ему вообще куда-то бежать. Бриза стоит, привалившись к колонне?— руки сложены на груди, плечи сгорблены, и на лице выражение дроу, которому крепко влетело ни за что. А Майя и вовсе, кажется, справляет траур по ?светлому? будущему. И, как будто этого мало, кожа обеих постепенно темнеет. Они до сих пор не переключились на обычное зрение, и это значит, что они ?остывают?. Ярость уступает место печали, но беда в том, что такими темпами скоро обеих будет почти не видно в абсолютной тьме. Это Дайнину совсем не на руку. Бывалый дроу покопался в огромном багаже своих знаний о жизни и сходу вытащил ценный совет: если ты знаешь, что где-то рядом находится женщина, никогда и ни при каких обстоятельствах не теряй её из виду. Всё, что угодно может случиться.—?Ты хочешь нас о чём-нибудь спросить? —?вкрадчиво поинтересовалась Бриза, в то время как Майя с горя отрешилась от реальности.?Не то слово?,?— подумал Дайнин, но на деле он теперь не мог связать и пары слов. Во-первых, у него было столько вопросов, что он не знал, с чего начать, во-вторых, речь шла о делах жриц и матрон, и не дожил бы он до своих лет, если бы пытался лезть в такие вопросы. Дайнин, конечно, многое себе позволял, но слишком хорошо он ощущал границу, до которой можно дойти без ущерба для своей прекрасной оболочки.—?Ты не узнаешь, почему,?— вдруг ?ожила? хмурая Майя,?— это не твоё дело, но Мать Бэнр передала нашей матери слова богини. Немедленная атака на Дом… —?Майя осеклась, едва не назвав павший Дом Ган’Етт по имени. Дайнин нервно сглотнул, сообразив, что сам только что это сделал. —?Богиня благословит нас, если мы нападём на Дом, которого нет и никогда не было, но есть два условия. Первое, штурм должен начаться до конца цикла Нарбондели?— у нас даже не было времени на составление плана! Второе, вражеская матрона должна остаться в живых и войти в состав нашей семьи.—?Это было бы неплохо,?— уточняет Бриза, радуясь каким-то своим идеям, но привычное озверение постепенно возвращается к ней,?— но ?Ши’Нэйн? должна была стать для нашей дорогой матроны не сестрой, как все мы сначала подумали, а дочерью. Это такой способ унизить.Последнее прозвучало, как самое очевидное пояснение для не особенно умных дроу, но Дайнин нахмурился вовсе не поэтому. Дайнина и без провинности сильнее унижали. Раз уж на то пошло, Ши’Нэйн стоило подселить к служанкам, а не сохранять статус благородной и окутывать почестями. Семья дроу, в конце концов?— закрытая ячейка общества, а благородная семья дроу вместе со всеми её делами?— нечто вроде тайны за семью печатями, ограждённой адамантиновыми решётками и окутанная чарами невидимости поверх всего этого. Даже тем из мужчин, кому удалось перейти из одной семьи в другую, удостоившись ?звания? и привилегий мужа, приходилось пройти через многие испытания и проверки, а затем пожить пару лет в атмосфере постоянных подозрений насчёт верности новой фамилии?— или оставаться остаток жизни всего лишь игрушкой, и никто в новом Доме не воспримет тебя всерьёз, даже если грядёт конец всего сущего, а ты единственный, кто может это остановить. И тем, кого принимают в семьи за полезность, тоже приходится провести какое-то время, всеми силами отрицая свою связь со шпионами и врагами, но вдруг в семью До’Урден проникает враг номер один, занимает важное место и ходит за матроной хвостом, но вовсе не для того, чтобы выполнять приказы вроде ?принеси мне вон те свитки? или ?налей вина, мне лень тянуться за бутылкой?. Всё это Дайнину было слишком не по душе. Он не понимал этого точно так же, как и то, почему Закнафейн не убьёт Риззена или почему Нальфейн никак не станет жертвой естественного отбора.—?Наша семья слишком влиятельна, чтобы появление новой дочери осталось незамеченным,?— продолжила Майя, и от её выражения лица всё вокруг будто стало на пятьдесят процентов серьёзнее. —?Мы получили бы слишком много нежелательного внимания и неудобных вопросов.—?И последствий,?— поддержала Бриза. —?Одна матрона подчинила себе другую! Сделала ту, что управляла целым Домом и была ближе к трону Бэнр своей девочкой на побегушках! Вышестоящие Дома тут же забыли бы о своих дрязгах, чтобы сплести заговор против такой перспективной неприятельницы.—?Матери Мэлис пришлось проделать серьёзную работу,?— продолжила Майя с намёком. Бриза кивнула, мечтательно смотря в пустоту, и, глядя на это лицо, Дайнин готов был поклясться, что способность к чтению мыслей позволила бы ему услышать что-то вроде ?мама знает толк в полукриминальных делишках?.—?Она продумала все детали,?— Бризу, кажется, от одной мысли об этом переполняла гордость,?— раздала взятки, запугала неподкупных?идиотов?— и вот, наша дорогая сестрица Ши’Нэйн вернулась домой. Из Чед-Насада. После долгой поездки по делам. Сколько же она потратила времени на совершенствование магии у чед-насадских мастеров! —?Дайнин сообразил, что к чему, ведь Ши’Нэйн и вправду преуспела в магии, да так, что при отсутствии её трёхголового хлыста была велика вероятность принять эту жрицу за мага. —?Кое-кто в Чед-Насаде до сих пор помнит нашу сестрицу, и готов рассказать пару историй из её пребывания в городе. Мать Мэлис так проработала легенду, что без вмешательства хорошо проплаченного вражеского агента даже слова вернувшихся из Ада детей Ши’Нэйн покажутся сомнительным ?доказательством?. А чтобы Ши’Нэйн не забыла детали собственной жизни и не наделала глупостей, наша дорогая мать провела с ней какое-то время в пыточной.Бриза вся засияла от своих же слов. Дайнин тоже обрадовался, вот только не как идейный садист, а как дроу, который любит, когда всё делается, как положено. Этот законченный традиционалист был очень рад услышать, что потенциально опасный элемент в лице Ши’Нэйн прошёл плановую промывку мозгов, как это и должно происходить?— и не у кого-нибудь, а у Матери Мэлис. После такого не забалуешь.—?И тут закончились проблемы для Дома и начались проблемы для нас,?— в разговор вернулась хмурая Майя. Недолгое молчание, сёстры переглядываются, и невооружённым глазом видно, что дальше их мнения расходятся. —?Сложилось так,?— демократично начала Майя, решившая, что сейчас не лучший момент скандалить с чудовищем,?— что Мать Мэлис объявила Ши’Нэйн первеницей,?— ?если решишь побить меня за это,?— читалось в брошенном на чудовище взгляде,?— потерпи чуть-чуть. Сначала надо объяснить, что здесь происходит?. —?Это значит, Бриза становится второй, Вирна третьей, а я четвёртой. Ты ведь понимаешь, что мы были не в восторге?Дайнин кивнул, ловя каждое слово. Ох, как он понимал… Никто не понимал так, как он.—?Я была против больше всех! —?самый тяжёлый в замке кулак встретился с одной из колонн, и Дайнин испугался за несчастную архитектурную конструкцию. —?И чем это закончилось?!Майя мягко положила ладонь на предплечье сестры, прося не забегать вперёд. Что-то в Майе изменилось в этот момент?— она будто растеряла всю свою неуловимую детскость, и её внешнее сходство с матерью вдруг показалось каким-то особенно ?не случайным?.—?Мы все были против,?— Майя была сама сдержанность, само спокойствие,?— и Мать Мэлис пересмотрела своё решение,?— надлежащего упоминания великой мудрости матроны почему-то за этим не последовало. ?Ох неспроста…?, подумал Дайнин. —?Бризу решено было оставить первой?— это логично, ведь Ши’Нэйн младше на несколько лет. Вирна осталась второй. Для поощрения. Чтобы и дальше продолжала радовать мамочку, и не стала снова испорченной девчонкой,?— повисла намекающая на что-то пауза. Какие-то несколько секунд тишины, и Майя продолжила, как ни в чём не бывало:—?А затем Мать Мэлис неожиданно для нас всех внесла в порядок дочерей кое-какие изменения. Это случилось уже при всех, и остальное ты знаешь сам.Дайнин медленно кивнул. Очередное ?читай между строк? подразумевало, что Майю оставили за бортом. О причине такого решения приходилось только догадываться?— Дайнин не мог вспомнить ни одного серьёзного проступка со стороны Майи для подобного унижения. Может, это ?расплата? за соответствующую молодости бесполезность? Или, может, это вовсе не наказание, а очередное следствие жестокости их матери? Дайнин склонялся к последнему. Мягкость неестественная для женщин черта, а Мать Мэлис?— само воплощение женственности. Её переход от милости к гневу происходит в два счёта. Ни рабская покорность, ни искреннее желание угодить не гарантируют безопасность?— порой даже наоборот,?— и все былые заслуги способна перечеркнуть одна единственная ошибка. Не за красивые глаза богиня позволила Матери Мэлис взять титул матроны и так долго ходить над Бездной.—?Поэтому меня настораживала возможность союза между Вирной и Ши’Нэйн,?— с каждым словом Майя казалась окружающим всё перспективнее, и даже коридорная фауна слушала её внимательно. —?На одну обрушилась внезапная власть, а другая несколько лет своей жизни встречала новый цикл Нарбондели мечтами о разрушении нашего Дома. Что случится, если эти две объединятся? Не решит ли Ши’Нэйн использовать Вирну для мести? Не подтолкнёт ли к необдуманным действиям? Слишком много, к тому же, серьёзных перемен в этом Доме, а мы помним, что угодно богине. Перемены и борьба за власть хороши, но только до тех пор, пока они не нарушают наши устои. Матрона вправе делать всё, что посчитает нужным для процветания Дома, но иерархия ?нарушается? только убийством вышестоящего, и никто, кроме самой богини, не смеет унижать матрон, пусть даже проигравших с позором.Майя замолчала, так проникнувшись собственной речью, что пришлось окидывать слушателей взглядом победительницы. Бриза смотрела на младшую с такой гордостью, что для полноты картины не хватало только жарких объятий. Ещё бы, Майе удалось повторить её слова, вплетая при этом в них свои личные проблемы, и результат получился таков, что даже Дайнин не смог бы навесить на эту речь ярлык ?нытьё?. Дайнин, конечно, остался не менее впечатлён. Он уже прикидывал, как бы втереться в доверие и заключить с Майей союз. Недостаточно просто нахождения по одну сторону с тем, кто умеет замаскировать плач о тяжкой судьбинушке младшего и обездоленного под заботу о благополучии Дома. Здесь нужен союз… И пара уроков.—?Не о чем беспокоиться, сестра,?— Бриза подыгрывает Майе, смотря на младшую почти что с уважением. —?Ши’Нэйн провела достаточно времени наедине с нашей матерью, чтобы усвоить свою новую роль, а что же до Вирны,?— широкая улыбка снова обнажает острые зубы,?— мы уже обсудили это. Она будет сидеть смирно и заниматься мучительством. А мы,?— тон чудовища становится тише, и в нём прорисовывается злодейство, находящее отклик в тёмных дровийских душонках,?— тем делом подточим её влияние. Наша дорога к власти займёт теперь гораздо больше времени, но Вирна здесь не при чём. Дело в божественной благодати, окружающей теперь нашу матрону. Мать Мэлис заслуживает покровительства сниже больше, чем кто-либо другой?— на её счету несколько блестящих побед, и ни одна ошибка не омрачила века её безупречного правления… Матрона, которой покровительствует Ллос?— это лучшее, что может случиться с Домом! А возвышение Вирны,?— зловещесть и без того злодейской улыбки начинает откровенно заряжать оптимизмом,?— это даже хорошо. Теперь она старшая, а значит, она всегда будет под рукой у матроны. Это сулит не только власть и почести, когда матрона?— Мать Мэлис!?Посмотрим, сколько она продержится с нашей мамочкой?, тут же читалось между строк. ?Это спасёт меня от очередного провала и настоящей немилости, а всё, что остаётся вам?— не попадаться Вирне на глаза?, читалось между строк следом.?И у тебя будет много времени и возможностей для того чтобы получить место мастера оружия,?— добавляет поверх этого внутренний голос Дайнина. —?А если задействуешь весь свой ум и всё своё великолепие, ты получишь именно ту жизнь, которой заслуживаешь. Может быть, даже станешь советником будущей матроны… Лови момент, пока Бриза копит силы и собирает компромат на Вирну?.Ехидная ухмылка будущего мастера оружия снова грозит вырваться за пределы лица. Чудовище отвечает ему своей типичной двусмысленной улыбкой. Майя поддерживает общий настрой, и количество довольных дроу на квадратный метр становится тревожащим. Ещё немного, и можно будет подумать, что они счастливая сплочённая семья?— или ещё какую-нибудь гадость.—?Я собираюсь использовать эту недоеретичку самым наглым образом,?— улыбка Бризы достигает нового уровня злодейства,?— а вам советую выбросить всё это из головы. То, что Вирна теперь старшая, никак не повлияет на вашу жизнь.Майя и Дайнин переглядываются, пытаясь сообразить, что к чему. Во всём этом снова есть скрытый подтекст, но они на редкость не могут ?прочитать между строк?.—?Вашим самым страшным кошмаром всё равно останусь я,?— добавляет чудовище с такой заботой, что впору лезть за платочком для навернувшихся слёз. —?Даже не надейтесь, что я оставлю вас в покое.Майя и Дайнин улыбнулись, сами не понимая чему. В длинном холодном коридоре как-то сразу стало теплее и уютнее.