Сatch unawares (1/1)

Для того кто придумал понедельники, определенно должен быть отдельный котёл в аду. Так она считала до сегодняшнего дня. Это больше не учебные, однотипные будни, проживая которые, появляется невольное желание выстрелить себе в висок или задуматься живёшь ты в фильме ?День Сурка? или нет. Сегодня был её первый рабочий день в качестве актрисы уже достаточно нашумевшего шоу, при том, что съёмочный процесс ещё не начался, Фрейя уже успела насчитаться о себе многого. И чего-то по типу: ?Временная линия сериала –первая книга. Почему Цири такая взрослая?? или ?Боже мой и это Цирилла? Дайте мне нашу богиню из игры?, впрочем второй вариант преследовал абсолютно всех, особый скептицизм у людей был насчёт Генри, но он со своей уже знакомой ободряющей улыбкой стойко противостоял подобному недовольству и говорил, что это абсолютно нормально, хотя Фрейе и не верилось, что ему ни капельки не обидно. Ей было неприятно и немного неловко от того, что в двадцать первом веке люди ещё не понимают, что это адаптация, а значит совершенно другая форма передачи истории. Некоторые вещи делают в угоду современным стандартам, другие моменты интерпретируют и это обычное явление. Сначала Лорен и несколько её коллег в своём немногочисленном составе, хотели нанять на её роль темнокожую актрису, но фанаты настолько плохо восприняли эту идею, что им пришлось отказаться от столь провокационного решения. Сама Фрейя вовсе не считала это чем-то плохим. Главным составляющим этой профессии был талант, умение передавать нужные эмоции, иногда привносить нечто новое в героя. Аня, которой досталось меньше всего, была максимально деликатна в этой ситуации и никак её не комментировала в отличие от эмоциональной Фрейи несколько дней подряд беспрерывно говорящей по этому поводу. Их с Аней странная дружба началась с той таблетки аспирина. Аня восприняла это, как жест невероятной заботы и после того, как день в компании Лорен и Эммы— заговорщически между собой о чём-то шептавшихся, будто девчонки обсуждающие новую серию ?Сплетницы? или рассказывающие друг другу какой-то страшный секрет, Маркуса— просто нелюдимого и отстранённого рыжеволосого парня, словно едва вышедшего из старого фильма ужасов, и очаровательно Генри, который по какой-то причине остался в этой отнюдь не презентабельной компании, а не кинулся вместе с Джои Бетти покорять покорять молодых туристок в горах, наконец закончился на неоднозначной прогулки на катере (не стоит говорить, что она снова чуть не упала, но на этот раз за борт и Лорен часа три шутила, о том, что она прямо, как Роза из ?Титаника?, правда похоже на нормальный юмор, это быть перестало раза со второго), они с Аней задушевно обсудили свои эмоции по поводу этой поездки, предстоящих съёмок и совершенно обмусолили сценарий, кажется появившийся на их почте именно в этот день. В целом точек соприкосновения у них оказалось много и жить им вдвоём было вполне комфортно.Давно, когда Фрейе Аллан, было около тринадцати, и у неё не было странички в Википедии, даже с тремя строчками, у неё была подруга по имени Хезер. Они с Аней имели какое-то удивительное сходство. Не внешнее, абсолютно точно. Кожа у школьной подруги была очень светлой, почти прозрачной, а волосы отдавали легкой рыжиной. Но они обе невероятно точно могли её понять. Тогда Фрейе казалось, что они с той девочкой несомненно родственные души и останутся друзьями навсегда, и хотя ?Ведьмак? судя по всем признакам обещал занять её время на ближайшие несколько лет, она не питала таких надежд насчёт Ани, хотя действительно хотела бы стать её близкой подругой.—У меня такое ощущение, что ты только спишь и ешь— вообще-то она была фактически права, Аня не бегала на все существующие экскурсии, как остальная часть каста. Иногда они с Фрейей выбирались в город и гуляли по парку или торговому центру. Им обеим порой было неловко общаться с коллегами старше и опытней, некоторые действительно, хотя и явно не показывали этого, очевидно смотрели на них с высока. Генри Кавилл, казалось бы, главная звезда, тем ни менее вёл себя с ними максимально вежливо и дружелюбно. Он был прямо идеальным человеком, которого было нереально вывести из себя, чтобы не происходило, он вёл себя аккуратно и сдержанно. Фрейя поражалась, раздражилась, ну и ещё немного завидовала его такой стрессоустойчивости. Невероятно резкая, импульсивная и эмоциональная в своих решениях, ей иногда приходила странная идея попробовать специально вывести его на какие-нибудь эмоции, но она жутко, почти панически боялась спугнуть зарождение между ними хороших отношений. Эти маленькие, едва заметные шажки даже похожие на дружбу.—Отстань, Фрейя. У меня аллергия.—И на что же, позволь спросить? На постельные сцены с Генри Кавиллом?—Вообще-то на жизнь. А ты видимо ревнуешь своего… Как ты его там называешь?—Оператором. И боже мой, никого я не ревную.—А мне казалось, что вы очень мило смотрелись в самолете, да и судя по тому случаю в ресторане вы с ним флиртовали.—Аня, никто ни с кем не флиртовал, не пудри мне мозги, ты сама просила тебя разбудить.—Ну тогда я просила, а сейчас хочу спать.Они жили вместе всего пару дней и совпадали буквально во всем, кроме режима сна. Фрейя любила просыпаться рано, быть бодрой и жизнерадостной. Аня могла спать полдня и несмотря на то, что сама по себе была достаточно веселой и заводной, первые часа два, она казалась депрессивным комком нервов и какая-то жизненная энергия у неё появлялась ближе к вечеру.Они не виделись с Генри довольно давно, но она не могла перестать пересматривать фотографии, которые он сделал. Почти все удачные, видно было, как он старался найти хороший ракурс. Кроме того, у неё осталась их общая фотография на фоне того самого парламента, они конечно не были совершенно вдвоём, но стояли рядом. Несмотря на многочисленные шутки о возрасте Генри и приближающейся пенсии, от него веяло весельем, лёгкостью и жизнелюбием, этим они совпадали. Несмотря на свой успех, он казался на удивление простым. Фрейя и сама не понимала почему он занимает такое большое место в её сознании. Конечно, можно было бы врать самой себе, что дело было только в профессиональном интересе, но за то немногочисленное время проведённое вместе он стал ей действительно интересен. Как человек. Именно, как человек. Так ведь?Фрейя задумалась и вся бодрость моментально исчезла, будто до этого её и не было. И она еле удерживалась от невыносимого желания вернуться обратно и лечь спать. Аня смотрела на неё, удивлённо хлопая глазами. На неё все в последние время так смотрели, этим пронзительным недоумевающим взглядом, сосредоточенным и серьёзным, словно их ожидает важный разговор, а затем за этим ничего не следовало. В такие моменты она понимала, как же сильно скучает по простой и удобной жизни в Оксфордшире и его влажным травянистым холмам, да и в целом по Англии, иногда даже по плохой погоде, чаще всего навевающей полнейшую беспросветность, но от этого она не становилась менее привычной, знакомой, а в каком-то смысле даже уютной. С другой стороны, жить так постоянно было невыносимым мучением и она бесконечно боготворила судьбу, что ей удалось выбраться из этого замкнутого круга, надоедающего быстрее всякой временной петли в фильмах.—Знаешь, если ты увлеклась Генри Кавиллом, то в этом нет ничего такого. Он высокий и мужественный, тебе нечего стесняться, если бы не мой молодой человек, я вероятно и сама бы не устояла.—Я думала, что необычное у тебя только имя, но твое воображение совершенно меня поражает.—Это у меня странное имя? Твоё словно с другой планеты, не могу поверить, что ты действительно англичанка.—Ты же не думаешь, что мы весь день сидим с серьёзным лицом и пьём чай?Лицо Ани вытянулось, а глаза демонстративно расширились. Она с неизменной реалистичностью инсценировала явное удивление и с комичной театральностью хваталась за собственное плечо. Они не смогли выдержать и секунды, и обе звонко, раскатисто рассмеялись. Фрейю всегда учили быть элегантной и женственной, особенно в обществе других людей, но противится Ане было практически невозможно. Слишком много блеска и задора всегда можно было увидеть в её глазах.—Ты ещё скажи, что вы читаете, что-то кроме Гарри Поттера и Джейн Остин.—Да, иногда сестер Бронте.—Точно, забыла, что каждая уважающая себя британка, должна хотя бы раз в жизни прочесть ? Джейн Эйр?—Именно!—Теперь мне понятно почему у тебя тяга к мужчинам по старше.—?О нет, ну так шутить это совсем низко. Это ещё хуже, чем-то, как шутит моя кузина Тини, а ты поверь, она делает это ужасно.—?О Генри, знаешь, я уверенна тебе бы просто идеально подошла роль мистера Рочестера.— она вздыхала томно, изображая тех самых дамочек из подобных рассказов. Конечно, сейчас такой тип женщин, да и людей в принципе, мало кого вдохновляет, но для писательницы того времени это был удивительный прорыв, прописать женщину, девочку, имеющую особенности, а главное характер, ведь чаще всего, в реальной жизни, они не были разговорчивей вешалки, так что тогда, подобный персонаж, был настоящим вызовом обществу.?— А ты зря смеешься, многие в то время даже томно вздыхать не могли. И уж точно мистер Рочестер не был таким накаченным и симпатичным.—?Ты назвала его симпатичным? Ему оды во всех социальных сетях пишут. Он идеал тысяч женщин. А ты назвала его просто симпатичным? Не могу поверить!—?Ты права, он умрет, если узнает, что я так его назвала.?— У тебя не только странное имя, но ещё и характер, Фрейя Аллан. Не пойму, как у тебя получается быть одновременно и стеснительной и уверенной в себе.—?Годы практики.Всё-таки Фрейя была безумно рада, что поселили её именно с Аней, а не с кем-нибудь другим, им даже не пришлось приживаться или подстраиваться друг под друга, они казалось были совершенно идеальным дуэтом. И если задуматься, это было очевидно ещё с того самого дня, когда их вместе посадили в самолете, пока не вмешалась Лорен и ей не пришлось контактировать с Генри весь оставшийся полет. Его общество было действительно невероятно приятным и интересным и у них, на удивление действительно было о чём поговорить (это конечно было менее интеллектуально, нежели обсуждение личной жизни двух телеведущих, которые к сожалению обеих девушек оказались в отношениях не друг с другом, но тоже сойдет)—?Что ты делаешь?—?Наношу на лицо косметику.—?Зачем?—?Чтобы люди на улице не испугались.—?Но тобой все равно займутся стилисты.—?Господи, точно.Она отбросила идею накраситься, но если говорить откровенно, чувствовала себя не в своей тарелке. Слишком уж все это было волнительным, а все занятия в одну секунду закончились. Влажный, холодный воздух постепенно проникал с улицы, через едва приоткрытое окно и голова кружилась немного меньше, чем если бы тут было жарко. Будапешт пестрил осенними красками и на каждом углу можно было встретить одно или несколько разноцветных деревьев, но вид сверху, куда более честный говорил о скором наступлении зимы. Этот вид был более меланхоличным и правдивым, чем-то, что пытаются внушить приезжим. Фрейя конечно не настолько наивна, чтобы считать его идеальным городом с картинки и верить во всё, что написано на туристических сайтах, но когда её через чур завышенные ожидания не оправдались, а слова Тини оказались правдой, и она стала находить первые недостатки в этой ситуации, возгласы матери эхом прозвучали в голове. Может действительно лучше было пойти в колледж?Этот вопрос маленькой глупой девочки, которая ещё не научилась принимать за себя решения остался без ответа. Потому что она больше не такая и права спасовать у неё нет. ***Последние несколько лет Генри Кавилл едва ли мог оценить важность своих съёмок. В начале карьеры, когда ты молод и амбициозен, никому неизвестен, а твой пусть стремителен и полон неожиданностей, будущее кажется туманно и беспросветно, жить всё-таки на удивление легче. Ты не полагаешься на себя, есть какое-то космическое, почти недостижимое понятие ?судьба?, которая должна определить насколько хорошо сложиться твоя жизнь. А сейчас, когда многолетний опыт давал о себе знать, его профессия раскрывалась с другой стороны. Это как и любое другое занятие стало делом техники и собственных усилий. Он и не помнил, когда последний раз его жизнь была нестабильна, или хотя бы в каком-то роде непредсказуема. Откровенно признаваясь, самую малость, он даже завидовал Фрейе Аллан, но больше восхищался её яркости и непринужденности. Он не знал или она действительно была слишком талантливой молодой актрисой, или природа наградила её даром быть эффектной в своей искренности и естественности. Мысли о ней невинные и непринуждённые, были совершенно обычными, правда удивляли своей частотой и напористостью. И даже сейчас, когда Дейзи, которую он знал пожалуй большую часть жизни, наносила слоями ему на лицо грим, пытаясь сделать его оливковую кожу сероватого, почти бледного оттенка, он вспоминал лицо молодой девушки, её открытую, живую мимику. Но больше всего его удивляло кое-что другое. Ей было неуютно, неудобно, порой общение с коллегами постарше и их опыт пугал её до безумия, но она всё равно, преодолевая своё смущение общалась со всеми, общалась с ним. Сориентировалась и нашла, что ответить тогда на балконе, который едва освещался одной маленькой лампочкой.—Дейзи?— он произнес её имя почти осторожно. Они встретились очень давно и кажется именно она в первый раз нанесла ту отвратительную пудру, чтобы ?выровнять тон кожи?, ничего не поделаешь, таковы минусы профессии. Но ей, судя по всему ужасно нравилось испытывать людей подобным образом.—Не говори, ты мне мешаешь— она отвечала упрямо и строго, как родитель, или учительница старшей школы, но на самом деле была всего на год старше, чем он сам и по его скромному мнению, абсолютно не имела прав его поучать.—?Да брось, у меня нет друга ближе тебя, ты же знаешь.—А ещё ты, как обычно проигнорировал мои слова. Мне было бы интересно послушать о твоей личной жизни, только в том случае, если бы ты оказался геем. Ты гей?—?Ты и я были вместе.—Десять тысяч лет назад. А теперь тебя интересуют милые девочки со светлыми волосами и ангельским личиком. Послушай, ты прямо Марк Слоан от мира киноиндустрии.—Ты делаешь в свободное время хоть что-нибудь, помимо просмотра " Анатомии Страсти??Она ловким движением взяла другую кисть, более пушистую, и стала демонстративно грубее обращаться с ним. Они встречались так давно, что воспоминания об этом были смутными и едва различимыми, среди прочих жизненных событий. В их романе таком далеком, никогда не было бури эмоций, или страсти. Он вообще не знал по какой причине они тогда сошлись. Разные и совершенно несовместимые в романтическом плане, они были очень хорошими друзьями, да и Дэйзи после их разрыва в скором времени, вполне серьёзно определилась, что её больше интересуют женщины.—??Анатомия??— святыня. Как мне вообще пришло сравнивать тебя с обаятельным пластическим хирургом.—?Согласен, я куда лучше, чем парень, который умер почти десять сезонов назад.— лицо Дэйзи, с её резковатыми чертами тут же стало мягче, она в мгновение расплылась в улыбке, добродушной и искренней. Вся статность её персоны, померкла, но простота, которую она вдруг стала излучать убавила ей возраста и сделала весомо привлекательней. Генри любил с ней общаться, потому что в мире полном лжецов, Дэйзи казалась одним из самых честных и прямолинейных людей, которых он когда-либо знал. Её глаза, как после каждой удачно завершенной работы, горели ясным удовлетворением, она не без открытого удовольствия улыбалась, глядя на его кардинальное преображение. Это был всё тот же Генри Кавилл, без проблем узнаваемый, но образ этот вносил весомые корректировки. Парик с которым она и несколько девушек-гримерш провозились больше часа, тоже смотрелся достаточно реалистично.—А мог бы не упрямится и перекрасить волосы, тогда ты бы упростил задачу куче людей и не надо было бы возиться с твоей шевелюрой. Как раз у тебя и у этой милой блондинки появилось бы что-то общее.—Её зовут Фрейя. И вообще, как по-твоему, я мог лишить тебя такого профессионального удовольствия?—?Я тебя ненавижу.—Ты обожаешь меня.—Ну вообще-то ты у меня только на пятом месте.—А на остальных кто?—?На первом родители, на втором Бриджит, на третьем кошка, ну и ты с моим братом где-то в конце.—Я и твой брат после кошки?—Генри, дорогой, именно. Скажи на милость, почему тебе всегда приходится всё повторять?Когда они сталкивались и были частью одного проекта, Дэйзи Палмер часто устраивала такие словесные перепалки, зная, что они поднимут его настроение перед тяжелым рабочем днём. Юные актеры пока не понимали, насколько это сложный и кропотливый труд и он иногда забывая об этом удивлялся их энергичному настрою, энтузиазму и амбициям, которые, первое время, словно ураган сносили всё на своём пути. Они мечтали и испытывали удовольствие от каждой минуты проведенной в образе, ощущая себя частью чего-то легендарного. Он и сам когда-то сталкивался с подобным, и без малейших колебаний совести, мог сказать, что это был один из лучших периодов в его жизни. Но на сегодняшний день, ему было тридцать шесть лет и его существование устойчивое и понятное, пугало своим однообразием.Серии и сцены они снимали не в хронологическом порядке сценария, потому что так было куда проще, чем тратить лишнее время, бюджет и возвращаться на одну локацию больше, чем позволяли эти ресурсы. Он действительно не завидовал людям, которые будут редактировать отснятый материал, а потом ещё и пытаться составить из этого цельную картину. Вот и сегодня они снимали сцены из совершенно разных временных линий. Его, приблизительно для середины сериала, а сцены с Фрейей именно для самого начала. Эмма Аплтон, которая приехала сюда ради съёмки в одном эпизоде, была взвинчена и немного возмущена тем, что теряет время попусту, но скоро остыла и продолжила изучать шикарные красоты Будапешта, как и Джои Бетти, у него съёмки начинались через несколько дней.Больше всех сегодня не везло Джоди Мэй. У неё по плану, были сцены и с Генри Кавиллом и с Фрейей Аллан. Вся съёмочная команда буквально поражалась её работоспособности и задору с которым она отыгрывала свою роль, очень чувственно, чётко и профессионально, как по инструкции, совершенно не робея перед камерами. Конечно, для таких же опытных актеров, как она сама, последний момент не был чем-то удивительным, но Фрейя была восхищена. Они с Джоди ни имели абсолютно никаких общих характеристик во внешности и всё же им пришлось играть родственников.Лорен объяснила ей, что в этом и был смысл. Помимо элементарной схожести с персонажами книги, главной их задачей было показать любовь и привязанность между двумя людьми, которая обозначила бы их узы и сделала бы смерть королевы Цинтры уже куда значительней. Зритель должен был с самого начала проникнуться к Цири симпатией, а в последствии увидеть рост персонажа в течении сезона. Фрейя конечно вполне поняла эту глубокомысленность и попробовала максимально приблизиться к пониманию слов главной сценаристки, но внутри неё что-то противостояло. Она уже начала читать ?Последнее желание? и по правде говоря её сюжетная линия выглядела довольно скучной.Сцену на площади, первую, где появлялась Цирилла, снимали долго и утомительно, а Фрейя чувствовала в ней себя совсем глупо. С самого начала всё пошло не так, хотя в большей степени режиссер имел претензии к актерам второго плана. Но стоило всем постараться и выложиться полностью, как она сама несколько раз подряд от волнения и ожидания, попросту забыла свой текст. Стеснение её сковывало, остальные актёры, от скуки наблюдающие за тем, как их молодые коллеги и слова связать не могут, никак не спасали положение. Фрейя и другие ребята её возраста чувствовали себя от этого ещё более унизительно. Перед началом очередного дубля она случайно столкнулась глазами с Генри Кавиллом. Ей было непривычно видеть его в образе ведьмака, да и представить его с белыми волосами всегда было трудно, но его внешний вид полностью превзошел все её ожидания. Ему действительно шло быть Геральтом из Ривии. К своему стыду она с удивительной чёткостью понимала, как сложно ей перестать откровенно пялится. Впрочем, в этом наверное не было ничего странного со стороны, в этой сцене она должна была смотреть подозрительно, слегка прищурившись и по её взгляду должно быть понятно, что её героиня ощущает чьё-то присутствие.В начале ей предстояло быть неопытной маленькой девочкой практически ничего не подозревающей о жизни. Её единственной зацепкой, чтобы жить, чтобы идти дальше, было имя человека, которого она даже никогда не видела. Но за которым должна была последовать на свой страх и риск. Фрейя и примерно не могла предположить, как в дальнейшем могут развиться события после первого сезона. Несмотря на то, что их с Генри персонажи были сюжетно важными друг для друга, у них была одна единственная совместная сцена в самом конце.Помимо очевидного волнения, каждый молодой актёр испытывает восторг. Для неё это не было в порядке вещей, стоять посреди огромной, неуютной толпы, рядом с культовыми, талантливыми актёрами. Кажется, что все взгляды, пытливые, сосредоточенные и слегка хмурые, устремлены на тебя.Они снимали много часов подряд, практически не прерываясь. Фрейя успевала только менять костюмы. Режиссеру вечно, что-то не нравилось и в итоге полностью отснятых сцен получилось не так уж и много. Странное послевкусие от первого рабочего дня не давало ей покоя, но кажется в полной мере привело её в чувства. Она и другие неопытные актеры, до этого похожего мнения, всё же стали осознавать, что это их работа, а не подарок судьбы в виде веселого приключения. Уставшая и задумчивая Фрейя медленно шла по коридору, на этот раз слишком занятая собственными мыслями, а не происходящим вокруг. В гримёрную девушка вошла невероятно уставшая и измотанная. Ноги ватные, готовы были в любой момент подкоситься. Они столько раз пытались отснять один и тот же дубль, где она убегает в лес, что последствия от этого ощутимо отразились на её конечностях.Ей хватило минуты, чтобы понять, почувствовать, что что-то тут было не так. Фрейя распахнула глаза оглядываясь по сторонам судорожно, отчаянно. Комната была маленькой, уютной и хорошо обставленной, очень простой и невероятно комфортной. Стены белые, а сам интерьер бледно-серый, с редкими излишками бордового. И диван, невероятно мягкий. Их гримерная выглядела вполне прилично, но была общей. Никто не будет сильно тратиться на молодых актеров. А тут сразу бросалось в глаза, что человек для которого всё тут было обустроено был в достаточной мере важным. Хотя бы потому, что ему раскошелились на личную кофемашину.—Лорен не соврала насчёт дивана, удобный?Нет, нет и ещё раз нет. Это просто не может быть правдой. Это просто смешноФрейя не знала что это, как ей на это реагировать и что в таких ситуация вообще положено делать приличным девушкам. Генри Кавилл стоял перед ней невозмутимый, как обычно. А она была настоящей первоклассной идиоткой. Что ж, хоть что-то имеет какую-то непрерывную стабильность.—На двери была надпись, да? —этот вопрос был вымученно-неловким, ей так не хотелось, что-то объяснять и в очередной раз оправдываться. Сил не было даже на то, чтобы стыдиться.—?Если я скажу, что её не было, тебе станет легче?—Нет, но станет, если ты скажешь, что не злишься на меня.—Конечно не злюсь.— он не знал, что именно она тут делала, но совершенно точно мог сказать что не злиться.Раньше это было смешно, потом забавно, а сейчас до глупого иронично. Она испытывала по-настоящему дурацкое ощущение того, что находится в дешёвой романтической комедии на месте нескладного парня- неудачника и делает безуспешные попытки не ударить в грязь лицом, а Генри думает о ней, как о маленьком заблудившемся котёнке, которого крайне трудно воспринимать всерьёз. И всё же тот действительно странный интерес, которые они оба испытывали друг к другу трудно было отрицать, он лежал на поверхности. Тут не надо было глубоко капать или разгадывать ребусы.А может они интуитивно, подсознательно с того самого вечера ищут шанс увидеться друг с другом? Она сама пытается увидеться с ним, даже не осознавая этого? Этот вариант странный, никак не соотносящийся с её характером, казался пока самым логичным. Другой вопрос был в том, что перед ней стоял не просто никому неизвестный актер (что на самом деле весомо бы упростило ситуацию), перед ней был человек чьё количество ролей и смешных прозвищ нельзя было сосчитать по пальцам и информации о нём на Википедии было отнюдь не в три строчки.—Я рада, что ты не злишься. Просто я случайно не туда завернула. Случайность, действительно.—Самая случайная случайность?—Да, именно так, очень точное, меткое описание.—То есть ты шла и неожиданно оказалась тут?—Хватит издеваться, я последние пару часов только и делала, что бегала с одной локации на другую, могла и ошибиться—наверное странно и немного жалко говорить подобное тому, кто сидит на невозможных диетах и тренируется в течении большого количества времени, чтобы быть в настолько идеальной форме, но что ещё Фрейя могла сказать человеку, который совершенно открыто над ней насмехался. —Да, согласен. Алик и Стивен неплохо тебя погоняли. Будешь чай? —Извини, что? —К сожалению моя подруга Дэйзи забрала большую часть чего-то действительно стоящего, остался только чёрный и зеленый. Так что?—Черный, крепкий, но не сильно. — в столь немыслимую картину несколько недель назад, она вероятно и поверить бы не смогла. Она сидела на мягком диване, предназначенном исключительно для Генри Кавилла и смотрела на то, как он с белыми волосами, делает для неё чай, чуть ли не по всем британским обычаям. Совершенно заурядный, ничем не примечательный день любой молодой девушки. Простым и незатейливым движением руки он подал ей чашку и их пальцы мимолетно коснулись друг друга. Раньше Фрейя не предавала такого большого значения прикосновениям, но сейчас это очень необычно сказалось на её общем состоянии. Неужели эти странные помутнения рассудка были тем, о чём она думала, но страшилась произнести в слух? Так или иначе их необъяснимо тянуло друг к другу, как магниты с разными полюсами. Иначе, она бы не была тут, а он бы, конечно очень вежливо и гуманно, как полагается настоящему джентльмену, выпроводил бы её от туда.Сейчас, как никогда ранее окруженные людьми, они оба чувствовали себя, в каком-то смысле одиноко. Фрейя никак не могла понять этот образ жизни, картинка, казавшаяся ей идеальной, вдруг заставила смотреть на неё с совершенно другой стороны, но ей всё ещё хотелось быть актрисой. Она твёрдо верила, что те годы тренировок в балетной школе, ущемление своих интересов ради разных постановок и даже маленькие, незначительные проекты, в которых она до этого была задействована, стоили хотя бы чего-то. Для Генри это была работа мечты. Он любил игры и с неподдельным восторгом раз за разом перечитывал ? Последнее желание?. Вероятно поэтому его совершенно не задевали комментарии о том, что они с Геральтом не имеют совершенно никакой схожести. Он был просто таким же фанатом, которому дали поучаствовать в том, что было для него действительно важно. Он испытывал чувство, будто полностью закопал себя в киноиндустрии. Она думала, что просто не может в неё влиться, недостаточно хороша, недостаточно талантлива для этого шанса. Этого неожиданного подарка судьбы. Их эмоции и ощущения были двумя крайностями, возможно слишком надуманными, иногда неоправданно драматичными. —Что думаешь?— он задал этот вопрос после нескольких минут молчания. —О способностях Кларка Кента заваривать чай?— Я почему-то наивно полагал, что ты больше не будешь так шутить. —Слышишь это каждый день?—ей богу, Фрейя Аллан действительно пыталась проявить сочувствие и даже её голос стал чуть грустнее обычного, но на самом деле ей едва удавалось сдерживать смех, эта ситуация от чего-то ужасно её забавляла. — В какой-то момент моя семья придумала мне тысячу прозвищ на эту тему. —Уверенна, кто-то из них обязательно додумался подписать тебя ?Мой Криптонит ? —Вообще-то нет, но думаю мои братья оценили бы эту идею. — Тогда у твоих братьев замечательное чувство юмора.Она отложила чашку в сторону, задумчиво глядя в одну точку. Они оба в эту минуту были каким-то больно раскрепощенными, будто общались до этого очень долгое время. Фрейя знала, что люди ночью более открыты, но это знание её пугало. Она боялась, как бы не сболтнуть лишнего и не сделать их отношения ещё более напряженными. Их повышенное внимание друг к другу, уже стало порождать, какую-то через чур бурную реакцию окружающих. Между тем, ей следовало бы разобраться какую реакцию это вызывает в ней самой. Фрейя почти осознанно готова была потерять дар речи от мысли, что вообще не припомнит, чтобы с ней творилось раньше нечто подобное.И всё же между ними ещё оставалась бездонная пропасть. Она была симпатичной девочкой, милой, но абсолютно обыкновенной, ничто не выделяло её среди других молодых актрис. А её нахождение здесь, как и эта роль, были совершенной случайностью. Фрейя думала, что из сотен одинаковых записей с прослушивания, выбрали именно её, может быть просто подкинув монетку. У Генри за плечами было огромное количества опыта. Съёмочная площадка для него была такой же простой и понятной, как для рыбы океан. Под стать остальным голливудским звездам о нём и его личной жизни можно было в любой момент прочитать кучу статей. —Земля вызывает княжну Цириллу— громко произнёс он и Фрейя практически моментально вышла из этого задумчивого транса.—Извини. —Сильно устала?—это было так немногословно, но от его понимающего голоса, его серьёзных голубых глаз, без этих дурацких жёлтых линз, исходила та теплота и забота, которую она пожалуй с тех пор, как приехала в Будапешт получала только от Ани. —Честно говоря, да. Это ужасно, правда? —Нет конечно, с чего ты взяла? Чтобы быть хорошим актером, надо достаточно отдыхать. —Если бы такой же логикой руководствовались наши преподаватели по актерскому мастерству может из меня и вышло бы что-нибудь толковое.—Ты зря себя так принижаешь, у тебя большой потенциал, Фрейя Аллан.—Поверю на слово, Генри Кавилл.У Фрейи было ощущение словно её лицо сейчас треснет от улыбки. Они сидели куда ближе, чем следовало бы. Внутри всё переворачивалось, пылая ярким знаменем, отдаваясь недоумением. Они чувствовали радость, но вместе с тем их преследовала странная, несравнимая ни с чем тоска, что рвано разбавлялась звуками гулко бьющихся сердец. —Я думаю мне пора. — И ты даже не хочешь допить свой чай? —Я бы с радостью, но я обещала Ане, что встречусь с ней. Они попрощались и Фрейя стремительно вышла оттуда, не в силах восстановить собственное дыхание. Она не шла, она буквально летела по тёмным коридорам небольшого павильона где они сегодня снимали одни из первых сцен. Глупая, совершенно довольная улыбка не сходила с её лица. Всё-таки Генри Кавилл в ночное время суток, действует на неё весьма неоднозначно.