15. Озарение (1/1)

Фран частенько размышлял над тем, как несправедлива судьба. При этом мыслями на этот счет он отнюдь не спешил делиться, предпочитая оставлять самое интимное при себе. В какой-то степени это было оправдано: Бельфегор не знал, что такое несправедливость, ибо Принцы творят ее сами в отношении других, но не себя. Но молчать постоянно тоже вредно для здоровья. Психического. А потому у Франа тоже был собеседник о возвышенном и эфемерном, имя которому – жизнь. С извечной сигарой в руке, ему было не лень вставать с утра пораньше, идти через весь корпус к комнате узника поневоле и слушать молчаливо его пространные умозаключения. Фран понимал, что платил за это своему собеседнику с лихвой. Но сам факт того, что его кто-то слушает, пусть даже и не бесплатно, грел душу.

В этот раз все повторилось вновь. Фран бесшумно выскользнул из комнаты, удостоверившись, что Принц покойно почивает в кроватке, сполз по стеночке вниз, на пол, и стал ждать. Из темноты привычно выступил силуэт подтянутой фигуры, не спеша приблизился к изнывающему от тоски подростку. Рука сама, по привычке, поправила шляпу с узкими полями, придававшую школьнику еще большую схожесть с гангстерами тридцатых годов. Тихо щелкнула зажигалка, опаляя кончик сигары. Франа тут же обдало дымом, и он закашлялся.- Доброе утро, Реборн, - задыхаясь, проговорил он. Тот лишь вежливо кивнул в ответ. – Знаешь, я тут подумал, как все же мало в нашей жизни совпадений. Казалось бы, все, что здесь творится, просто цепочка недоразумений, а как все в итоге поворачивается! Даже жаль, что финал ты прочитал уже давно. А тебе не скучно вот так, каждый раз, всегда все заново?- Нет, - пожал плечами Реборн. – Всегда произойдет что-то, что нарушит все планы. Директор тоже вряд ли ожидала, что когда-нибудь Школе придется платить по счетам двадцатилетней давности. Меня больше интересует, что будет делать Бельфегор во всей этой сумятице.- Все, что мы предскажем, - безразлично поведал Фран. Ему было абсолютно все равно, что будет делать Бель или что с ним случится. Гораздо важнее высказать все мысли, накопившиеся за неделю. – Совпадения, в конце концов, всегда кем-то подстроены, всегда кем-то просчитаны. Даже начинаешь верить в Бога, пока думаешь об этом.- Скорее я поверю в дьявола, - ухмыльнулся Реборн. Он уже свыкся с мыслью, что в голове у Франа иногда что-то перемыкает, и нужно просто дождаться, когда длинные, зачастую бессвязные речи на философские темы подойдут к концу. – Кстати, насчет него. Если не хочешь с ним свидеться, будь осторожнее на этой неделе. Скоро все закончится.- И Кольца найдут нового хозяина, - меланхолично протянул Фран, уставившись в потолок. Разговаривать больше было не о чем, но подросток был благодарен Реборну за то, что даже когда заканчивались слова, он сидел рядом и делил утреннюю тишину на двоих.***Скуало с трудом проснулся от жуткого грохота. Сначала было слышно, как разлетаются осколки по полу, а последовавший за этим грохот явно говорил о том, что в комнате рухнуло нечто тяжелое. Бардак в кабинете царил тот еще. Повсюду валялись смятые листы бумаги, остатки одежды самого Суперби, в дальний угол закатилась пустая бутылка из-под джинна (?Хороший выбор?, - отметил про себя школьник, узнавая этикетку), и в довершении, сам врач валялся в противоположном углу, мирно почивая под кофеваркой в ореоле осколков. Какое-то внутреннее чувство подсказало мечнику, что грохот, который он слышал минуту назад, издало именно тело Цуны. Проклиная все и вся, Скуало поднялся на четвереньки (большего ему не позволила адская боль в заднице) и медленно пополз по направлению к мужчине. Параллельно школьник пытался найти хоть что-нибудь, чем можно было бы прикрыться, но вчерашний обезумевший монстр не оставил даже намека на одежду, изодрав все в клочья. Хотя секс, Скуало честно признался себе, был просто потрясным. Давненько его не брали так, чтобы парень отрубился бы после оргазма. Добравшись до конечной точки, Суперби склонился к самым губам врача и стал слушать. Дыхание мужчины было слабым, прерывистым, а сам он жутко бледным, с посиневшими губами. Дело дрянь! Школьник примостился рядом с Цуной, перевел дух и громко крикнул:- Врооооой! Хаято! Иди сюда, а то Савада сейчас сдохнет!Не прошло и минуты, как в кабинет ворвался перепуганный насмерть Гокудера. Не отвлекаясь на постороннее, он прошел к врачу, проверил пульс и тут же подскочил, намереваясь сбегать за Лусом.- Ты для брата одежду, что ли, принеси, - ворчливо проговорил Скуало, обиженный, что ему не уделили должного внимания. Хаято красноречиво окинул средненького взглядом, в котором сквозило презрение, и молча вышел из комнаты. Вернулся он уже с Луссурией, везя перед собой каталку, на которой маленькой кучкой возвышалась одежда.

- Прими душ – дальше по коридору и налево – и проваливай отсюда, - мрачно бросил Хаято, скидывая на пол брюки и рубашку. Скуало промолчал. В конце концов, время было сейчас не подходящее разбираться, кто кого должен уважать и как с кем разговаривать. По вытянутому, побледневшему лицу Луса и так было понятно, что с Цуной произошел не маленький обморок. У Луссурии действительно тряслись руки. И причиной этому были вовсе не усталость или боязнь происходящего. Просто это все медик уже видел. Это уже происходило. Он уже забирал полумертвого врача из его кабинета, уже клал его на каталку, ставил противошоковую капельницу. Всего полгода назад. До того, как Скалл просто исчез… Лус мог бы, как и в прошлый раз, списать все на нервозность работы, на чрезмерное употребление алкоголя, на недосып. Но слишком все было похоже, словно дежавю. А потому Изгой после всех необходимых процедур, прокляв про себя все на свете, подошел к Хаято и сказал:- Есть разговор.Гокудера, в свою очередь, тоже не был настроен болтать. Он был уверен, что случившееся с Цуной – его вина. Из-за его просчета, из-за того, что он оставил мужчину с братом, с этим похотливым зверем, ни о чем другом и помыслить не умеющим. Тогда Савада бы не стал пить, а просто уснул и на утро был бы как новенький.

- Чего хотел? – грубовато поставил вопрос ребром Шакал.- Я тут подумал… Знаешь, есть много совпадений. Я уже видел, как это происходит. Только не с Цуной, а со Скаллом.- Не смей сравнивать господина Саваду с этим наркоманом! – ощетинился тут же Гокудера.- Скалл, между прочим, был врачом этой Школы и, хочу тебе сказать, не самым худшим. Если бы не он, ты бы вообще давно скопытился, - справедливости ради заворчал Лус. – Но не об этом. Скалл тоже сначала жаловался на мышей, потом начал болтать что-то там про привидений, а под конец, прежде чем совсем слететь с катушек, вот так несколько раз падал в обморок. Даже симптомы те же самые! Я тут взял кровь на анализы. Могу поспорить, что они будут такими же, как и у Скалла! Могу тебе уже к вечеру сказать. У нас же есть экспресс-лаборатория.- И на что ты намекаешь? – Хаято стал посговорчивее. Если есть хотя бы крошечная вероятность угрозы жизни врача, то Шакал обязан ликвидировать ее.- На то, тупая ты башка, что уж слишком тут много совпадений. Сначала я и сам все списывал на обстоятельства, но не теперь же! Боюсь, кто-то намерено сводит Цуну с ума или пытается его убить. Может, и Скалл тоже пропал не просто так? Сделай что-нибудь, Хаято. Ты же Правая рука Цуны.- Я еще не его Шакал. Я не прошел Церемонию до конца, - угрюмо проговорил Гокудера. Неприятно было признавать тот факт, что от него отказались даже до того, как приняли до конца.- А я думал, что ты не такой, как остальные, - презрительно выплюнул Лус. – Тебе что, есть дело до того, облизал ты подошвы ботинок Цуны или нет? Не ты ли тут преданность изображал? А как дошло до дела – так в кусты? Если хочешь знать, нафиг не нужно Цуне твое раболепие. И твое поклонение. Цуна – нормальный мужик. Его растили в обычной семье. И потому буханье перед ним на колени он, как и всякий нормальный человек, на дух не переносит. Но если ты только это и умеешь, то правильно он тебя вчера послал. Надо было вообще отсюда выгнать. Давай, проваливай отсюда! Я сам все сделаю!- Ничего я не играл! Иникуда я отсюда не уйду, пока господин Савада в таком состоянии. Если он захочет, сам меня прогонит, уже совсем.

- Ни хрена ты не понял, - вышел из себя Луссурия. – Да ему вообще Шакалы не нужны. И ты ему такой тоже не нужен. Все, в чем он нуждается – это партнер, который сам, по доброй воле, будет рядом. Кто мог бы сам, без приказаний, взять на себя часть его ответственности. Церемония, пытки – всего лишь формальность, которой он и рад бы вовсе не придерживаться. Ему нужен партнер, который был бы с ним на равных. Как мы с ним. Ему нужна помощь, а ты только и умеешь, что подчиняться. А думать сам, принимать решения сам, достигать результата сам – на это ты не способен просто. Даже не можешь решить, уйти или остаться. Никогда не думал, что ты такой убогий, что не можешь даже этого понять. А раз так, то просто отвали и жди, пока хозяин не кинет тебе косточку, как какой-нибудь шавке. Ты не заслуживаешь большего, - школьник развернулся, чтобы уйти, но Гокудера схватил его за руку:- Я… - запнулся он. – Я могу. Нет, не так. Я хочу стать его Правой рукой, что бы это не значило. И сделаю для этого все. И не тебе указывать мне, что делать, понял?! Мыши, говоришь? Я осмотрю кабинет господина Савады?Лус пожал плечами и смилостивился:- Смотри. Только там надо прибраться.- Я приберусь, - Хаято отвел глаза. Ему не улыбалось, чтобы кто-то другой собирал ошметки трусов его брата. Медик тут же смекнул и лишь сказал:- Возьми в кладовке мешки для мусора. Они непрозрачные такие.Хаято кивнул и про себя отметил: ?Лус – хороший парень?.Кабинет представлял собой удручающую картину, которую довершал резкий запах спермы. Но это и облегчало задачу. Можно было спокойно обойти всю комнату под видом уборки и заглянуть во все щели. Что Хаято тут же и сделал. Никогда еще Гокудера не был здесь без разрешения Цуны, один, и было немного боязно. Но школьник подавил в себе это недостойное чувство и сосредоточился на главном. Быстро обошел он всю комнату, заглянул во все уголки до тех пор пока не нашел искомое. Из одного из углов, мастерски скрытый, смотрел на него глазок видеокамеры. Хаято задумался. Не так уж много мастеров есть в Школе, чтобы наладить такую-то систему. И если начинать, то начинать с тех, кто всегда под рукой. Собрав все рассыпанные листы и убрав все следы запретной любви своего Короля, Гокудера направился туда, где по его подсчетам должен был находиться первый подозреваемый. В библиотеку. Так оно и было.Не подозревая об опасности, школьник сидел, скрючившись, над очередным учебником квантовой физики, грея руки чашкой успокаивающего зеленого чая. Светловолосая голова не поднималась ни на секунду от стола, даже чтобы потянуть ароматную жидкость. Было что-то идиллическое во всей его фигуре. Какое-то умиротворение исходило от этой картины. Но Хаято был здесь вовсе не для любования. Бесшумно подойдя со спины, школьник резко обхватил здоровой рукой свою жертву за горло и потянул на себя.

- Привет, Спаннер! – весело проговорил Шакал.- И тебе, - спокойно без лишних эмоций проговорил тот. Если вы сталкивались со Спаннером в первый раз, то можно было подумать, что у парня начисто отключено чувство собственной безопасности. Вот и сейчас, когда шейные позвонки жалобно захрустели, он просто поздоровался с нападавшим, как будто его каждый день приветствовали таким образом. Но Хаято знал школьника не первый год, а потому ориентировался больше на резкий скачок частоты пульса, а не на эмоции.- Я сейчас задам тебе вопрос, а ты должен будешь на него честно ответить. Если ты этого не сделаешь, то угадай, что тебя ожидает? – Гокудера посильнее сжал хватку. Насекомые, что сидели тут же, поспешили или уйти, или сделать вид, что ничего не происходит. С Ураганом шутки были плохи.- Хорошо, - спокойно ответил Спаннер. – Задавай.- Скажи, тебя просили установить камеры видеонаблюдения в комнатах Учителей? В медкабинете, например?Пульс Спаннера на секунду участился, но затем вновь вернулся к привычному ритму.- Сделать такое могут считанные люди в Школе, - начал анализ парень. – Да и дело вовсе не минутное. Надо подгадать момент, когда никого в кабинете не будет. А если все раскроется, то тебя и вовсе могут отчислить, чему мало кто обрадуется. А потому, не думаю, что кто-то из людей, умеющих делать такое, согласился бы на это просто так. И на меня просто не накопать такого компромата, чтобы я на это пошел. Слишком рискованно. Ты это хотел услышать?Гокудера еще несколько секунд вслушивался в ритм пульса жертвы и затем отпустил его. Спаннер вздохнул с облегчением. Он потер измученную шею и отпил, наконец, остывший чай из чашки, что не выронил даже во время нападения.- Тогда есть мысли, кто это мог сделать? – спросил Хаято просто для ?галочки?, нежели действительно надеясь услышать ответ.- Ну, если говорить о компромате… - задумался Спаннер. – На ум приходит только один человек. И, кстати, теперь он частенько заходит в медкабинет на обследование.- С чего тебе помогать нам? – прямо задал вопрос Шакал.- Думаю, что новый Король имеет гораздо больше шансов объединить Школу, чем все остальные. И мне лучше заранее подумать, как бы не попасть кому под горячую руку, когда начнется ?охота на ведьм?, - честно ответил школьник. Хаято промолчал, лишь улыбнулся, и вышел из библиотеки в поисках следующего подозреваемого. Найти его оказалосьнепросто. Да и действовать Шакал должен был осторожно. Шоичи был, как-никак, Изгоем, и за нападение на него без особых причин у Гокудеры могли быть проблемы. Учителя могли заставить Короля наказать за столь дерзкое поведение своего подчиненного, а вот чего парню не хотелось больше всего, так это доставлять хозяину неприятности. И так он отличился прошлой ночью. От воспоминаний о произошедшем у Хаято заныло сердце. Ну почему он всегда все делает не так?Обойдя всю Школу, Хаято обнаружил Шоичи в самом спокойном месте – в садике при медкабинете. Было уже холодно. Дул промозглый ветер, сбивая с деревьев последние листы. Зима чувствовалась вовсю. Не хватало лишь снега и легкого морозца, стягивающего лужи первым льдом. Шоичи сидел на скамейке и любовался небом. Облака, наслаиваясь друг на друга, принимали причудливые формы. Можно было увидеть все оттенки серого цвета: от нежного, похожего на сизый дымок сигарет до тяжелого, почти черного. Школьник не заметил появления Шакала. Наблюдение за небом, что менялось почти ежесекундно, полностью поглощало внимание Изгоя. Хаято тихо присел на краешек скамейки и начал:- Прекрасная погода, не так ли?Шоичи вздрогнул. Никак он не ожидал, что рядом кто-нибудь окажется. В последнее время он старался вообще ни с кем не разговаривать. Он всегда чувствовал на себе тяжелый взгляд Кике и оттого пытался всеми силами избежать контактов с кем бы то ни было. А тем более с таким опасным собеседником, как Ураган. Хаято никогда не заговорил бы с ним без веской причины. А о том, какой могла быть эта самая причина, Шоичи мог только догадываться. Слишком много глупостей он совершил, и теперь за них приходилось расплачиваться.- Да, только холодно немного, - дрожащим голосом ответил рыжий.- А уж из медкабинета так вообще вид замечательный, верно? – Хаято посмотрел Шоичи прямо в глаза. Тот не выдержал такого столкновения и поспешил отвести взгляд.- Я был только в палате, да и того уже не помню. Меня ведь туда принесли еле живого, - пролепетал Изгой.- Правда? А мне казалось, что ты бывал там. И не раз. Даже оставил там пару своих игрушек.

- Ты что-то путаешь, - едва дыша, проговорил Шоичи. Так вот она, причина…- А по-моему, я прав, - Хаято слегка усмехнулся. Непонятно почему, но его усмешка всегда действовала на людей устрашающе. Вот и теперь перепуганный насмерть Изгой задрожал, как осиновый лист, и стал заламывать пальцы.

- Хаято, скажи честно, что ты со мной сделаешь? – спросил Шоичи, уже не ища пути к отступлению. Может, если его убьют сейчас, ему не придется всю оставшуюся жизнь бегать от кого-то, боясь, что какой-то из его секретов вновь раскроют и вновь будут шантажировать.- Я – ничего, - безразлично пожал плечами Шакал. – Без приказа господина Савады, конечно же. А вот он в гневе очень страшен.

- Понятно. И даже убьешь, если прикажут?- Без раздумий.- Понятно.Повисла тягостная пауза. Шоичи даже не взвешивал ?за? и ?против?. Он вообще сейчас ни о чем не думал. Он просто наслаждался последними минутами спокойной жизни. Вдыхал свежий аромат мокрой земли и подгнившей листвы. Впитывал ощущение прикосновения прохладного ветра к коже. И наблюдал за облаками.- Тогда, что мне тебе рассказать? – сказал он обреченно.- Кто тебе приказал повесить камеры в кабинете господина Савады?- А с чего ты решил, что я это сделал не по собственному почину?- Потому что тебе оно не надо, за кем-то наблюдать. Я ведь тебя знаю. Кто тебя заставил?- А ты знаешь, что будет со мной, если я обо всем расскажу?- Я знаю, что будет с тобой, если не расскажешь. Поверь, я просто мастерски пытаю людей.- Хаято, я… Я не знаю, что мне делать. Я уже настолько запутался, что не знаю даже, как мне пережить следующий день. Я уже просто устал от всего. Если я тебе расскажу обо всем, ты убьешь меня?

Гокудера смотрел на одноклассника и не узнавал его. Что бы ни приходилось переживать, Шоичи всегда стоически сносил все. В младшей школе это были насмешки одноклассников над огненно-рыжими волосами и милыми веснушками на носу. В средней – над чрезмерным увлечением физикой и химией. А в старшей… Вот в старшей, после того, как Ириэ заработал себе статус Изгоя – моста между Учителями и Насекомыми – над ним уже никто не издевался. Да и статус этот дался ему, наверняка, большой кровью. Как бы ни было тяжело, Шо никогда не позволял себе отчаяться. Никогда никто не видел его таким растерянным, таким опустошенным. Если бы не долг, Хаято, может быть, оставил бы парня в покое. Но этого, как раз, Шакал сейчас сделать не мог.- Если я убью тебя, господин Савада мне этого не простит, - честно ответил парень. – Я не могу тебе этого пообещать. А если сам попытаешься что-то сделать с собой, то наши медики все равно вернут тебя. Так что умереть сейчас ты не сможешь.- Понятно, - в третий раз повторил школьник. Умереть ему снова не удастся. Не удастся покончить со всем. Жаль… - А можно мне поговорить с господином Савадой?

Хаято отрицательно покачал головой.- Что ж, тогда другого выхода и не остается, - вымученно улыбнулся Шоичи. – Хочешь узнать, кто был моим заказчиком? Я могу тебе об этом сказать. Но не более.

- Говори.- Джинджер Бред.- Но он же в средней школе! – не удержался от возгласа Гокудера.- А был в последнем классе младшей, когда я провел для них систему. Просто те, кто за ним стоит… В общем, мне не хотелось иметь с ними дела. Я сделал все, что они просили и больше никогда с ними не контактировал.- Джинджер Бред… И кто же за ним стоит такой сильный?- А вот об этом я уже не скажу. Может, мне еще повезет, и они не узнают, что я сдал этого малявку.Хаято промолчал. Пару минут парни сидели в тишине, слушая, как завывает ветер, обрушиваясь на крышу Школы.

- Шо, а тебе не надоело вот так, постоянно чего-то бояться? – задал вдруг Гокудера вопрос.- Надоело. Но что я могу сделать? Видимо, мне придется так жить до конца своей жизни.На это Шакалу ответить было нечего. Появившаяся на мгновение жалость тут же исчезла. Гокудера Хаято был вовсе не тем человеком, которые занимались благотворительностью или пытались навязать свое милосердие. Закаленный судьбой, он сам творил ее, сам сражался за счастье. И потому жалеть сдавшегося человека он не мог. Он получил информацию и теперь мог спокойно следовать дальше своему плану. И оставшиеся позади люди не должны беспокоить ни его разума, ни его совести. Глядя на сгорбленную спину Изгоя, Урагану стала противна даже мысль о наказании. Его накажет сама жизнь, и куда сильнее, чем пара-тройка ударов живот. Лучше все оставить, как есть, и пойти своей дорогой. Но прежде чем действовать Хаято почувствовал, что сейчас больше всего он нуждается в своем Короле. Просто увидеть его, хотя бы из-за спины Луса, с порога палаты. Будь, что будет. Даже если его прогонят, даже если Цуна не захочет больше связываться с ним, Шакал все равно последует за хозяином. Это его выбор. Только его. И никто не сможет больше повлиять на него.Тихонько проскользнул Гокудера в приемную, аккуратно прошел вдоль коридора к заветной двери и, не дыша, прикоснулся к холодной глади дерева. Школьник хотел всего лишь тихонько приоткрыть дверь, посмотреть в узкую щелочку на врача и незаметно уйти. Но у Луса, вернувшегося на время большой перемены поглядеть ?за хозяйством?, были на этот счет совсем другие планы. Он без задней мысли окликнул Шакала, едва завидел прильнувшую к двери тень. Хаято вздрогнул. А если это услышит господин Савада? Теперь ему точно не удастся даже издали на него посмотреть. Ситуация была комичной, даже жалкой. Гокудера чувствовал себя сталкером, следящим за любимой. Но ничего с собой поделать он тоже не мог. Недосказанность вчерашней беседы сводила с ума. Поэтому он понуро дождался, когда Луссурия, виляя задом как заправская стриптезерша, подойдет к нему и спросит:- Ты чего в дверях стоишь?- Да я, как бы, уже уходил, - солгал Хаято.- А, понятно. Ты подожди немного. Кое-что хочу тебе сказать. Постой пока тут. Я быстро, - и не давая парню и слова вставить, Луссурия быстро вошел в палату. Цуна уже пришел в себя и смотрел на мир потухшими глазами несчастного котенка. Завидев напарника, он тут же жалобно потянул:- Лус, что со мной?- Пить меньше надо. И наркотой баловаться.- Но я не…- Знаю. В курсе. Тебя подсадили на нее без твоего ведома. Врач-наркоман номер два. Похоже, в этой Школе других врачей просто не принимают на работу. А ты в своем резюме случаем галочку не ставил напротив графы ?употребление алкоголя, наркотиков и другой дряни??- Лус, я даже резюме не подавал.- В смысле ?не подавал??

- В прямом. Мне позвонили и пригласили на работу. Я не высылал сюда ни дипломов, ни работ научных. Помню, еще удивился. А потом глянул на зарплату и согласился.- Вот всегда считал, что деньги – это зло, - покачал головой Луссурия.- Не деньги, а их отсутствие, - философски заметил Цуна.- Ну, раз тебе уже лучше, то не думаешь ли ты, что надо некоторые недоразумения разрешить?- Это какие?- Ммм… Например, уже решить, выгонишь ты Хаято или нет. А то бедный парень уже час маринуется возле двери, - между прочим, заметил Лус, а сам напряженно уставился на врача.- А с чего мне его выгонять? – все еще непонимающе спросил Савада. Для него события прошлой ночи были подобно наваждению. В памяти то и дело всплывали обрывки каких-то картин. То он кричит на Хаято, то прижимает к дивану нагое тело Скуало, то видит перед собой окровавленного призрака. Сложить эти осколки самостоятельно было просто невозможно. А потому врач выжидательно уставился на напарника, требуя объяснений.- Ну, если вкратце, то, как я понял из твоего крика на всю Школу, Хаято предложил тебе снять стресс сексом. А ты в ответ на милое предложение избил его и выкинул за дверь, приказав никогда на глаза тебе не попадаться. Потом зачем-то к тебе пришел Скуало. И вот этому парню крупно не повезло. Я думал ты не ходок по мальчикам.Цуна застонал. От пересказа событий прошлой ночи лучше ему отнюдь не стало. Что он наделал! Избил Хаято, изнасиловал Скуало! И все это за несколько часов. Надо завязывать срочно с выпивкой. Но ведь другого способа унять злость у мужчины не было, а разъяренный он представлял большую опасность для общества, вернее, для людей, окружавших его. Надо было теперь все как-то исправить, попросить прощения. А вот как он это сделает? Что теперь Хаято подумает о нем? Мальчишке и так нелегко пришлось, сколько над парнем измывалась собственная семья. И вот пришел он, Цуна, сказал, что тот может на него положиться, а в итоге оказался ни чем не лучше Бьякурана. В довершение ко всему, он еще и со Скуало переспал. Какой кошмар! Если Хаято ему за это глотку не перережет, то считай, что Цуне крупно повезло.- Лус, - жалобно позвал мужчина напарника.- Чего тебе?- Я просто чудовище.- Угу. Только клыков и рогов недостает, - согласился Изгой, снимая рукав тонометра с руки пациента.- Лус, ты что, даже поддержать меня не можешь?

- Могу. И делаю это постоянно, а ты меня за это даже и не поблагодаришь. Лучше вон, позови Хаято. А я пошел на обход, пока ты тут валяешься.- Лус! Ну, Лус!- Чего тебе?- Спасибо, напарник.- Спасибо в карман не положишь, - улыбнулся в ответ Лус и скрылся за дверью. Послышалась возня и в комнату влетел Хаято. Он испуганно сжался и начала отступать к выходу.- Хаято, погоди. Останься, - попросил Цуна. Шакал расценил это по-своему и замер, прижимаясь спиной к двери.- Я не помню точно, что было вчера. Честно. Но… Извини. Я просто был зол, а ты попался под руку. На самом деле я вовсе не хочу, чтобы ты ушел. Хотя теперь ты вправе сделать это. Единственное, что я хотел бы, так это попросить у тебя прощения. Не знаю, сможешь ли ты это простить. Но меня вовсе не радует, если ты воспримешь все как прихоть Короля. Кем бы я там ни был, я не имел права делать такое. Я ведь предал тебя. Поэтому… прости…- Господин Савада, вам не за что извиняться, - произнес Гокудера. – Я сам был неправ. Просто я привык к этому. Я подумал, что если вы расслабитесь, вам будет немного легче. Меня ведь учили, что мне надо быть полезным хозяину во всем. Вот я и начал действовать без разрешения. И вы были правы, и когда ударили меня, и когда выгнали. Я ведь просто слепо следовал правилам, которым меня научили. Я даже подумать не мог, насколько вы мне доверяете. И знаете, что? – Хаято, до этого изучавший трещинки на полу, вскинул головуи улыбнулся. – Я счастлив. Я счастлив, что вы заботитесь обо мне, что вы не думаете обо мне как о подчиненном или как об удобном инструменте. Вы считаете меня равным, ведь, правда?- Конечно, - Цуна немного оторопел. Впервые Хаято был таким открытым, так непринужденно говорил и так искренне улыбался. – Мне другого никогда бы и в голову не пришло.

- Поэтому, пожалуйста, простите мне то, что произошло, и дайте мне еще один шанс. Теперь я все буду делать правильно, и, клянусь, я никогда больше не доставлю вам неприятностей. Пожалуйста, не прогоняйте меня. Я хочу быть с вами.- Хаято… Я… Я даже не знаю, что тебе на это ответить. Я ведь… Скуало… я ведь его изнасиловал.- Ску? Ну, он у нас любитель жесткого секса, так что не думаю, что ему вчера не понравилось, - безразлично пожал плечами школьник. Цуна про себя присвистнул: вот это семейка! Если бы моего брата (хотя у меня его и нет) кто-то бы поимел, то я бы так просто этого не оставил!- Или… - высказал Гокудера пришедшую вдруг на ум догадку, - или вы из-за Ску не хотите меня снова принять? Я знаю, я грязный. Меня ведь использовали. Но я больше никогда не позволю такого! Можете не сомневаться во мне!- Хаято, что ты несешь? – покачал головой Савада. – Это тебе впору закатывать тут мне скандалы. В конце концов, у тебя ведь на это есть право.- То, что произошло между вами и Скуало, останется между вами. Я выбрал вас и порвал со своей семьей. Но если вы вдруг скажете, что Ску надо теперь ?убрать?, то мне придется немного повременить с выполнением приказа, - Хаято тут же заметил, как глаза мужчины округляются и поспешил прибавить: - Скуало – опасный противник. Идти против него со сломанной рукой глупо. Поэтому вам придется немного подождать.- Хаято, - простонал Цуна. Да, изменения пусть и возможны, но не одномоментны.- Что, господин Савада? Если вы скажете, что необходимо сделать все быстро, я сделаю. Но шума будет намного больше.- Хорошо, Хаято, я понял. Я тебя прекрасно понял. Но пока не надо убивать Скуало, хорошо? Да и вообще никогда убивать не надо. Лучше принеси мне водички, пожалуйста. Пить очень хочется.- Конечно, господин Савада! – подскочил Хаято.- И, да! Называй меня по имени.- Хорошо… господин Цунаеши!- Цуна, - обреченно проговорил врач.- Угу, господин Цуна!***Много позже, перед самым наступлением времени Шакалов и Королей, в палате Цуны состоялся военный совет. Среди приглашенных были только самые близкие и преданные врачу люди: Луссурия, Хаято, Дино и Ямамото. Цуна расположился на кровати, свесив вниз ноги. На противоположной от него стороне на свободную койку сели Луссурия и Дино. Хаято облокотился о дверь, а Ласточка примостился на подоконнике.Каваллоне был немного бледен, но жар у него спал и выглядел он теперь не столь жалко, как тогда, в камере. Правда, мышцы все еще не пришли в норму, и ноги его иногда подкашивались. Но в целом парень чувствовал себя очень даже неплохо. Ямамото всем своим видом показывал недовольство. Среди верных соратников на призыв о помощи в патруле откликнулись всего двое: Генкиши и Скуало. А теперь и последний заявил, будто бы заболел. Впервые Такеши пожалел, что потерял статус Короля. Хотелось врезать этому итальяшке по морде и уволочь за волосы в патруль. А теперь еще и какой-то там военный совет. Ну, совсем как дети! Осталось только раздать им палки, чтобы те могли ?пострелять? вволю и наиграться в ?войнушку?!- Знаю, что у всех вас много дел, - начал собрание мужчина, - но надо выполнить пару формальностей и решить несколько серьезных вопросов. Во-первых, Церемония. Если кандидаты прошли испытания, то настала очередь финала, так? – спросил Цуна у Ямамото. Тот только кивнул. – И мы же можем провести все прямо сейчас?- Если вы не хотите снова их испытать, - зло улыбнулся Такеши. Дино передернуло. Снова пройти весь этот ужас!

- Нет, не хочу, - покачал головой врач. – И вообще, это просто дикость, вся эта ваша Церемония. Поэтому давайте по-быстрому все закончим уже.- Тогда первым пусть будет Хаято, - решил Ласточка. – Ему не привыкать. А ты, Дино, запоминай, что надо делать, раз уж решили все делать ?по-быстрому?.Гокудера на негнущихся ногах подошел к Королю и опустился на колени. Сотни раз он представлял, какой будет его церемония, как он скажет сокровенные слова, связав тем самым себя до конца жизни клятвой своему господину. И вот это сбывается. Он вновь на коленях перед Цуной. Волнуется, нервничает. Боится что-то сделать неправильно. Ломающимся от напряжения голосом, иногда сходящим на хрип, Хаято произнес слова клятвы верности. Навсегда. И замер в ожидании решения. Пусть он и знает, что скажет ему в этот раз Король, но… Всегда есть вероятность, что его отвергнут. А потому Хаято едва заметно выдыхает, слыша одобрение. Легонько коснулся он губами прохладной поверхности кожаного тапочка. С благоговением. Вряд ли в ближайшее время ему вообще позволят коснуться Короля. Глупо, конечно. Но старые привычки из себя не вытравить. Подождать, пока ему разрешат встать. Поклониться. Все это не было в тягость. В первый раз в жизни Хаято чувствовал себя таким свободным в своем поклонении. Потому что сам выбрал себе хозяина. Нет, не хозяина больше. Друга. А Церемония – всего лишь формальность, навязанная Правилами Школы. И за стенами ее она вообще не будет иметь смысла.Он спокойно смотрел, как Дино запинаясь и забывая слова, приносил свою клятву. Для него Цуна не был так же дорог, как для Хаято. Но все же, Каваллоне поддержал Саваду, пошел за ним, доверился ему. Не под нажимом кого-то. Сейчас бывший Изгой признавал над собой чужую власть по собственной воле. Потому что поверил, что мужчина поможет ему защитить самое главное сокровище – любимую женщину. А большего наследнику маленького клана и не нужно было.Когда с Церемонией было покончено, все снова расселись по своим местам и стали ждать. На этот раз разговор начал Луссурия.- Все, конечно, в курсе о том, что произошло с Цуной сегодня. Ему стало плохо, и мне пришлось прописать ему отдых. Но вот не все знают, что стало причиной этому.- И ты нам об этом поведаешь? – перебил его Такеши. Ему начинала надоедать вся эта канитель. Говорить надо быстро, точно, без всяких лирических отступлений. Время дорого. Во всяком случае, его время.- А ты не перебивай, - насупился Лус. – Если коротко, то нас с Цуной в течение долгого времени травили.

Все в комнате переглянулись.- Не знаю, кто, зачем. Только как. Я провел анализы в экспресс-лаборатории. Потом позаимствовал кое-что из кабинета химии. Анализы Цуны совпали с анализами Скалла, за некоторыми исключениями. Тогда я и задумался. Взял анализы у себя. Мне тоже в последнее время мерещится всякое. И вот тогда-то и пришел к выводу, что нас кто-то травит. Потом подумал, что же есть такого, что воздействует только на нас. Взял пробу воздуха. Там ничего. Из крана вода бежит для всей Школы одинаковая. И подумал, наконец, о нашем маленьком пристрастии.- Пристрастии? – недоуменно спросил Дино. Уж кого-кого, а его новость ошарашила.- Кофе, - объяснил медик. – Кроме нас обычно кофе никто не пьет. Кофеварку тоже кроме нас никто не включает. Я проверил все баночки, но не нашел ничего такого. А потом вспомнил про…- Моунтэйн, - мрачно закончил Цуна.

- Именно! Пришлось порыться в мусоре, но я откопал немного. И тогда и обнаружил какую-то дрянь, напоминающую синтетические наркотики. Так что не так уж все и безнадежно у меня по химии.- Рад за тебя, - съязвил врач. Одно дело, считать себя законченным алкоголиком, другое – стать наркоманом поневоле.- Но кому надо вас травить? Вы ведь оба - единственная надежда на спасение. Тем более сейчас, когда стало так небезопасно, - высказал общий вопрос Каваллоне.- Думаю, я смогу ответить на него, - начал Хаято. – Сегодня я осмотрел кабинет… Простите, господин Цуна, что без разрешения, но мне нужно было это сделать, - тут же оговорился парень, а мужчина на это лишь махнул рукой. – Так вот, когда осматривал кабинет, обнаружил пару камер. И решил задать несколько вопросов некоторым людям.- Надеюсь, они еще живы? – поинтересовался врач.- Конечно, - не понял сарказма Гокудера. – Я был очень осторожен. И оказалось, что заказал установить всю эту аппаратуру Джинджер Бред.- Что Шершням потребовалось от врачей? – удивленно спросил Ямамото, до этого с кислой миной наблюдавший за действом.- Почему это Шершни? – ответил вопросом на вопрос Хаято.- Потому что Джинни – мелкий прихвостень Верде. Хотя… - Такеши попытался вытащить что-то из памяти. – Поговаривали, что Верде отдает опытные образцы своей дряни Джинни на проверку. Помню, все тогда посмеялись: как малец может что-то там проверить. Выходит, слухи были верны. И на скольких людях они еще ставят свои опыты?- Но это же просто нелогично! Ставить опыты на тех, кто потом должен лечить их же! – возмутился Цуна.- Почему же, все вполне логично, - пожал плечами Дино. – Особенно если учесть те слухи, что якобы Скалл продавал наркоту.

- Этого не… - начал было Савада, но тут же замолчал. Все становилось на свои места. Бессвязные фразы из дневника предшественника, его наполненное злобой ликование о том, что теперь он знает способ убить мелких гаденышей, испохабивших жизнь мужчины, его галлюцинации по поводу призраков, его трясущиеся руки, из-за чего слова растягивались на страницы. Вполне возможно, что Скалла подсадили на наркотики, а потом он решил их распространять среди школьников. Этими умозаключениями мужчина и поделился с соратниками.- Но как он торговал наркотиками? Это бы сразу обнаружили Короли, и Скаллу тогда было бы несдобровать, - задумчиво протянул Такеши.- Не знаю, - пожал плечами Лус. – Я никогда не видел, чтобы к нему приходили Шершни. Или чтобы он кому-то что-то передавал.- А закупкой препаратов кто занимался? – спросил Цуна.- Скалл. Говорил, что такую работу не доверит школоте.- И как часто он делал заказ?- Раз в месяц. Я еще удивлялся, что у нас препараты так быстро заканчиваются. Зато теперь раз в неделю кровь заказывать – как два пальца!- Лекарства он тоже сам расставлял? – проигнорировал камень в свой огород Савада.- Ну да. Все, что касалось лекарств, он делал сам. Мне доверял только перевязки. И шить немного научил. Все остальное я уже сам, когда его не стало, начал делать.- Тогда, скорее всего, наркотики ему упаковывали под видом лекарств и передавали вполне легально в Школу. А продавал он их своим пациентам.- Исключено, - покачал головой Луссурия. – Постоянных у нас никого не было. Только от случая к случаю. Такого количества убийств и нападений, как сейчас, тогда у нас не случалось.- Значит, был посредник, - заключил Хаято.- Только кто? – поинтересовался Цуна.- Реборн? – предположил Дино. – У него всегда травка находится.- То травка, а это – хардкор, - покачал головой Такеши. – Реборн не стал бы руки пачкать о такое дерьмо. Не того полета птица.- Асми?- Такие люди, как Реборн и Асми, никогда не стали бы связываться с отребьем, навроде Шершней. Да и важно ли, кто тогда продавал эту дрянь? Понятно же, что поставки через медиков прекратились, и лавочка закрылась. Наверняка Шершни нашли новый способ раздавать дурь, - Хаято, как всегда, постарался вычленить важное.- Скорее, способ ею убивать, - уточнил Лус. – Раз уж мне все равно надо было в лабораторию, я захватил пробы с трупов. Ну, тех самоубийц. Дрянь от нашей отличалась, но факт в том, что их тоже пичкали чем-то синтетическим. Так что в какой-то степени эта проблема нас действительно касается. Если не решить ее сейчас, то мы с Цуной просто сдохнем от такого количества работы и сверхурочных.- Но Шершням же не предъявишь наши умозаключения, - фыркнул Ласточка. – Если и доказывать, то фактами. А их у нас не так уж много. Кто-то подсыпал вам наркоту, кто-то распространял по Школе дурь, кто-то установил камеры. Это да. Но вот только ничто не указывает напрямую на Верде.- А Бред?- Верде может сказать, что Джинни по собственному почину все это устроил. И что тогда? Забить до смерти мальца в назидание? – Ямамото не мог поверить, что связался с этими сумасшедшими. Идти к Верде с такими доказательствами? Самоубийство!- А кто знает, кто такая Вар? – спросил как бы между прочим Луссурия.- Тебе-то какая разница? Придумали себе богиню. Вот и помирают за нее, - раздраженно отмахнулся Такеши.- Погоди. Ведь все семеро самоубийц были в какой-то секте. Даже записки предсмертные оставили с призывами поклоняться Вар. А если они не единственные в Школе? А если Шершни теперь раздают наркоту под видом причастия? Одно дело, если они веруют, и совершенно другое – если намеренно сводят с ума под действием наркотиков. - Цуна нахмурился, от чего меж бровей у него пролегла складка.- А если так, то об этом надо заявить уже на Совете Королей, - заключил Хаято. - Одни мы ничего не сможем сделать. Говорить о том, что Шершни распространяют наркотики, как уже сказал Такеши, мы не можем. Остается хотя бы разворошить осиное гнездо, чтобы остальным Насекомым неповадно стало примыкать к каким-то там сектам.- Вот и собирайте Совет, - услужливо подсказал Такеши.- А ты с нами не пойдешь? – обеспокоено спросил врач.- Теперь вашей Правой рукой стал Хаято, так что мне нет нужды туда идти, - Ямамото довольно потянулся на подоконнике и соскочил с места. – А раз на том и порешили, то я пойду. А то Шакалов, погляжу, много, а в патруль идти только мне.- Такеши, останься, - ледяным тоном проговорил Гокудера. – Господин Цуна, вы извините, но об этом лучше сказать сейчас. Иначе потом это может плохо закончиться. Дело в том, что для убийства господина Цуны была причина. И есть. Дело в том, что…