Глава 4 (1/2)

К двум часам дня дождь перестал, и даже немного потеплело, однако приятного в этом было мало, так как над землёй стелился тяжёлый туман, по консистенции напоминавший скорее мелкую морось, пропитывавший насквозь одежду и волосы. Единственным ярким пятном была густо-зелёная трава под ногами, блестевшая от влаги и от этого походившая скорее на искусственный газон футбольного поля.

Всё вокруг ощущалось как ненастоящее – яркий сон или подделка. Слишком отчётливы детали, слишком насыщены краски, словно не приглушённые, а, напротив, подчёркнутые туманом. И слишком невозможна сама причина, по которой он пришёл сегодня сюда.

На похороны Марты Роджерс пришло какое-то невообразимое количество народа. Касл полагал, что все эти незнакомые люди, которых он видел кого второй, а кого и вовсе первый раз в жизни, должны были его раздражать – своими шаблонными соболезнованиями, театральными рыданиями и подчёркнуто сострадательными взглядами, однако вместо этого они вызывали лишь недоумение и головную боль. Рик словно снова превратился в маленького ребёнка – не проказливого мальчишку, мастерски изобретающего шутки и приколы, каким он бывал так часто, а настоящего ребёнка, капризного и быстро устающего от больших скоплений чужих взрослых людей.

Он устало потёр лоб и вымученно улыбнулся, принимая очередные заверения в чужом горе, - и почувствовал, как Кейт, всё это время молча стоявшая за его плечом, бережно взяла его под локоть. Он не глядя нащупал ладонь жены другой рукой и крепко сжал её пальцы. Он всё ещё злился на неё, но это чувство, как и все остальные, притупилось сейчас, словно рассеявшись всё в том же самом тумане, оставив отчётливое понимание того, что в данный момент у него нет никого, кроме Кейт. В конце концов, он всегда прощал её, даже когда это казалось невозможным. Точно так же, как она сама всегда прощала его. Наверное, это и было основой их любви: умение прощать и умение всегда быть рядом. Хотя Рик не был в этом уверен. Он вообще ни в чём уже не был уверен.

Алексис тоже приехала на похороны, но держалась в стороне. Они с Дэниэлом прилетели накануне вечером, но Касл узнал об этом только теперь, да и то случайно. В любой другой день он переживал бы из-за ссоры с дочерью, первой за всю историю их семьи, но сейчас её вежливая холодность отзывалась лишь тупой болью в сердце. До сих пор не смирившись, не свыкнувшись со смертью матери, он, тем не менее, внутренне уже словно принял разрыв с Алексис.

Пальцы, державшие его локоть, разжались, и Касл повернул голову, чтобы посмотреть на Кейт – удивлённо, едва ли не испуганно. Он не хотел, чтобы она отпускала его, не хотел оставаться один против всей этой толпы, утверждающей, что его матери больше нет. Во всех сложных ситуациях, случавшихся в его жизни, он привык искать совета у неё либо у дочери; сейчас же ему оставалось держаться лишь за жену. Кейт улыбнулась ему тепло и мягко, легко коснулась губами щеки, шепнув: ?Я попробую поговорить с Алексис?, - и ушла, растворившись в море из людей и тумана, предоставив ему самому искать свой путь к безопасной гавани среди прибрежных камней.

Она думала почему-то, что, убедив Алексис помириться с отцом, она сможет исправить всё. Это было глупо, и Кейт понимала это умом; речь шла не просто о ссоре, речь шла о потерянной жизни. Смогла бы она простить того, по чьей вине погибла Джоанна Беккет? Кейт вспомнила холёное лицо Стивена Грэма и невольно скрипнула зубами. О нет, она не собирается ни прощать, ни забывать, ни отступать из страха за чью-то ещё жизнь. Она найдёт способ не допустить повторения прошлой ошибки и заставит ублюдка заплатить за всё. Но сначала она исправит хотя бы то, что ещё возможно: она поговорит с Алексис.

- Алексис?

Девушка вздрогнула и резко обернулась. Увидев перед собой Беккет, она напряглась, словно приготовившись к драке, её взгляд вспыхнул злостью и упрямством, и Кейт на миг показалось, что она видит собственное отражение в зеркале.

- Детектив Беккет, - отозвалась Алексис, и по её тону сразу стало очевидным, что она не собирается слушать ничего из того, что Кейт может попытаться ей сказать. Возможно, эта попытка всё исправить не была такой уж удачной идеей; возможно, было бы лучше, если бы Касл сам поговорил с дочерью. Но отступать было уже поздно, и Кейт решила хотя попробовать пробиться сквозь выстроенные девушкой щиты и барьеры. Во внутренней архитектуре Кейт Беккет была специалистом номер один.

- Алексис, послушай, я знаю, ты злишься на отца, винишь его в случившемся, но, поверь мне, в этом нет его вины, он…

- Он всего лишь позволил тебе действовать так, как ты сочла нужным? – резко перебила её девушка, и Беккет неожиданно ощутила дежавю. Ночь, дождь, они с Алексис едут искать Касла, напившегося из-за неё, и Алексис обвиняет Кейт в этом, не давая вставить ни единого оправдания. – Я всё прекрасно понимаю, можешь не трудиться. Я слишком хорошо знаю, как это у вас работает, как это всегда работало. Папа всегда с лёгкостью позволял себя переубедить – тем, кого любит. Но только ты смогла заставить его выбирать между любовью к тебе и безопасностью меня и бабушки, - на последнем слове голос Алексис ощутимо дрогнул, что лишь добавило эмоциональности и ярости всей её предыдущей речи. – Он сделал свой выбор, и всё, что остаётся мне, - это позаботиться о собственной безопасности, раз уж я могу теперь полагаться только на саму себя.

- Ты несёшь полную чушь, - Кейт не выдержала и, шагнув вперёд и с трудом подавив желание схватить девушку за плечи, зашипела ей почти в лицо: - Неужели ты не видишь, что делаешь с ним?! Ты бросаешь его, оставляешь одного – сейчас, в тот самый момент, когда вы оба так нужны друг другу. Не повторяй ошибок, совершённых мной и моим отцом, когда мы оказались в такой же ситуации.

- Ошибаешься, Кейт, - Алексис усмехнулась зло и непривычно жёстко. – У нас другая ?ситуация?, как ты выражаешься. И не смей отождествлять меня с собой. У нас нет ничего общего.

Она развернулась на каблуках, оставив чёрную рваную ямку в траве под ногами, и, схватив за руку встревоженного Дэниэла, только успевшего приблизиться к ним, потащила его прочь, в сторону парковки.

Кейт разжала кулаки, только теперь осознав, что впилась ногтями глубоко в ладони, не замечая боли. Она невесело усмехнулась. Должно быть, все присутствующие насладились бесплатным цирком, который она устроила, умудрившись поругаться с падчерицей на похоронах свекрови. О том, что она своими руками уничтожила возможность для примирения с Алексис, Беккет предпочитала не думать. Руки дрожали, и она снова сжала пальцы в кулак. Не хватало лишь разрыдаться. Бывшие коллеги Марты Роджерс такое завершение спектакля, без сомнения, оценили бы.

- Мистер Касл, примите мои искренние соболезнования.

Рик покорно пожал протянутую руку и натянул фальшивую улыбку. Все эти люди проходили мимо его сознания, как и их слова, и только так он мог держать себя в руках и сохранять хоть какое-то подобие душевного равновесия.