Глава 3 (1/1)

- Не делай этого. – Касл остановился в дверях ванной, прислонившись плечом к дверному косяку и наблюдая за тем, как Кейт чистит зубы.Она сплюнула пасту и посмотрела на мужа через зеркало, упираясь обеими ладонями в края раковины.- Мне казалось, вчера вечером ты не был против.- Я не хотел спорить с тобой при всех. Но моё мнение не изменилось. Кейт, пожалуйста, не делай этого.- Это мой шанс, Рик, я не имею права его упускать.- Да, я слышал это уже сотню раз, - он кивнул без тени улыбки. – Но ты уверена, что должна это сделать? Есть же другие копы…- Для которых это дело не является личным, да? – Беккет развернулась, прижавшись к раковине спиной, и теперь смотрела прямо на Касла. – Ты же знаешь, я не могу позволить кому-то другому сделать мою работу. Да, это риск, но это мой риск и моё дело. И я доведу его до конца.Она говорила тихо, но с напором, её голос едва заметно подрагивал от напряжения. И Касл отлично знал этот взгляд, полный упрямой решимости; сколько раз он видел, как Кейт, стиснув зубы, шла вперёд, невзирая на любые препятствия? Он всегда восхищался этой её чертой, но сейчас речь шла не только о её работе, сейчас речь шла об их семье. И он не знал, что делать.- У меня нет выбора, Рик, - продолжала Беккет, пристально глядя ему в глаза, словно пытаясь телепатически внушить ему всё то, что так чётко представляла в своей голове. – Они и так попытаются меня убить, потому что я снова нарушила правила игры. И я не собираюсь терпеливо дожидаться киллеров, пока кто-то другой будет отдуваться за меня.- У тебя есть семья, Кейт, - так же тихо, но не менее твёрдо напомнил Касл.- Ох, спасибо, а я-то забыла, - язвительно ответила она, отталкиваясь от раковины и проходя мимо мужа. – А теперь, если ты позволишь, мне пора спасать мир от плохих парней.Рик поймал её за талию и резко притянул к себе, так что Кейт едва удержала равновесие, уперевшись обеими руками ему в грудь.- Касл, - угрожающим тоном начала она, но Ричард не дал ей продолжить.- Я слишком люблю тебя, чтобы позволить чему-то плохому случиться с тобой, - прошептал он, удерживая её взгляд и нежно касаясь ладонью её щеки. – Мне невыносима мысль о том, что ты будешь там совсем одна, а мне даже нельзя пойти с тобой.- Я буду не одна, Рик, - гораздо мягче отозвалась Кейт, её взгляд потеплел, и она слабо улыбнулась. – Там будут Райан и Эспозито. И ты знаешь, что с ними я в полной безопасности.- Знаю, - кивнул Касл и тяжело вздохнул, - но от этого ничуть не легче.- Можно подумать, будто ты не был в курсе, чем я обычно занимаюсь на работе, когда женился на мне, - фыркнула Кейт.- Да, но тогда я был с тобой, следовал по пятам, не отставая ни на шаг, и думал больше о твоих ногах и заднице, чем об опасности вокруг.Она покачала головой.- Ты неисправим. Но мне действительно пора. Я вырвалась домой всего на пару часов, теперь пора завершить то, что мы начали этой ночью.- Будь осторожна.- Не сомневайся.Кабинет сенатора Грэма располагался в самом конце длинного просторного коридора, одна из стен которого была прорезана огромными оконными проёмами. День был солнечный, и свет заливал всё расплавленным золотом, из-за чего казалось, что на дворе не середина ноября, а поздняя весна или даже лето. Только жёлтая листва, устилавшая землю далеко внизу, доказывала обратное.Кейт, следуя за ассистентом сенатора, отстранённо думала о том, что погода за окном слишком не соответствовала тому, что происходило в её жизни, и даже сбивала с настроя. Впрочем, сбить с настроя детектива Беккет было не так-то просто, и в кабинет она вошла в полной боевой готовности.- Добрый день, сенатор. Я детектив Кейт Беккет, полиция Нью-Йорка, - произнесла она, доставая значок из внутреннего кармана пальто.- Да, меня успели предупредить о вашем визите, - Грэм вежливо улыбнулся. Кейт задержала на нём взгляд, мысленно сравнивая оригинал с фотографиями в личном деле сенатора.

Подтянутый и спортивного телосложения, в деловом костюме с застёгнутым на одну пуговицу пиджаком Стивен Грэм походил скорее на успешного адвоката либо исполнительного директора крупной корпорации. В колледже был капитаном сборной по плаванию, да и теперь явно регулярно находил время на занятия в спортзале, и в свои сорок восемь выглядел едва на сорок. Редкая седина в коротких чёрных волосах добавляла ему импозантности, прямой и доброжелательный взгляд серых глаз располагал к себе. Однако Беккет слишком хорошо помнила, почему пришла сюда.- Чем могу помочь? – спросил он, и Беккет холодно улыбнулась в ответ:- Смотря кому, сенатор. Вы можете помочь офицерам Джо Тренту и Энди Нильсону, которые сейчас отвечают на вопросы об убийстве Энтони Ларкина, которое вы им заказали. Вы можете помочь мне, чистосердечно признавшись во всех своих преступлениях и тем самым сэкономив мне время и силы. А ещё вы этим поможете самому себе, потому что, насколько я в курсе, офис окружного прокурора идёт навстречу тем, кто добровольно передаёт себя в руки властей.Грэм с недоумением покачал головой и хохотнул:- Я чего-то не понимаю, детектив. Это что, какой-то розыгрыш? Или вы всерьёз считаете, что можете вот так запросто прийти и обвинять меня в какой-то фигне? Вы в курсе, что я, вообще-то, могу привлечь и вас, и миссис Ларкин за клевету?- Вы называете клеветой показания двух подозреваемых, подкреплённые косвенными доказательствами? Вы думали, что заткнув Ларкина, спасёте свою репутацию? Но неужели вы действительно считаете, что никто другой не сможет найти того, что накопал на вас Ларкин? Или вы всех по очереди будет отстреливать? Только, боюсь, в следующий раз вам придётся искать других исполнителей.Стивен Грэм криво ухмыльнулся, его взгляд стал жёстким и колючим, и Беккет больше не надо было уже напоминать себе, что этот человек злодей и убийца.- Вы не понимаете, детектив, - протянул он почти ласковым тоном, от которого у Кейт невольно побежали мурашки по спине. – Вы никогда не сможете собрать достаточно доказательств, чтобы прокурор возбудил против меня дело. Вам просто не позволят. Так что – сделайте одолжение и мне, и себе, и вашим близким, и займитесь чем-нибудь более перспективным. – Он демонстративно посмотрел на часы, красивым жестом приподняв манжет белоснежной рубашки. – А теперь прошу меня простить, но мне пора. Работа, знаете ли.Он улыбнулся как ни в чём не бывало, вновь став похожим на обаятельного проныру-адвоката, и покинул кабинет, предоставив Беккет самостоятельно искать выход. У Кейт возник было соблазн заглянуть в бумаги на его рабочем столе, но она вовремя вспомнила о камерах видеонаблюдения и, разочарованно вздохнув, тоже вышла. В конце концов, она и так получила то, чего хотела.

- И что мы имеет на данный момент, детектив? – спросила капитан Гейтс, когда Беккет опустилась на стул по другую сторону стола от неё.Кейт недовольно поморщилась.- Немного. У нас есть косвенные доказательства, привязывающие Энди Нильсона и Джо Трента к убийству Ларкина. Делом занялись ваши бывшие коллеги из отдела внутренних расследований, но мы успели допросить задержанных. Адвокат Трента посоветовал своему клиенту не отвечать на вопросы, что тот и сделал, а вот Нильсон испугался и во всём сознался, даже назвал имя третьего убийцы – офицер Рикардо Суарес.- И что? – нетерпеливо уточнила капитан. Беккет вздохнула:- И ничего. Никакого подтверждения словам Нильсона у нас нет, доказать, что Суарес действительно был там с ними, мы не можем. Даже доказать, что Нильсона и Трента нанял именно Грэм, мы тоже не можем. Эспозито сейчас проверяет банковские счета подозреваемых, но это затруднено вмешательством отдела внутренних расследований.- Чёрт, - прошипела Гейтс сквозь зубы. – Ладно, я попробую использовать оставшиеся у меня связи, может, что и получим. А что-нибудь ещё на Грэма нарыли?- Я просмотрела все материалы, собранные Каслом. Там по большей части домыслы и логические умозаключения, но есть и действительно ценная информация. Если нам удастся привязать к сенатору Трента и Нильсона, то у нас будет железобетонное дело. Мы с Райаном сейчас пытаемся найти хоть какие-то материалы Ларкина: у него должно было быть что-то очень весомое, если Грэм решился от него избавиться.- Хорошо, это звучит уже лучше. А как ваша провокация? Есть какие-нибудь новости?- Нет, сэр, пока глухо. Но мы наготове.- Хорошо, - Гейтс кивнула. – Держите меня в курсе.Касл взял трубку только пятого звонка: ему во что бы то ни стало нужно было дописать диалог, пока не забыл пришедшую в голову идею. Поставив последнюю точку, он схватил телефон и не глядя провёл пальцем по сенсорному экрану.- Алло?- Вы играете с огнём, мистер Касл, - услышал он знакомый чуть усталый голос. – Ваша жена испытывает терпение слишком влиятельных людей. И на вашем месте я бы не рассчитывал на то, что ей удастся их свалить.- А, это снова вы, мистер Смит, - протянул Рик, чувствуя, как моментально закипает. – Давненько вас не слышал, как здоровье?- Мистер Касл, - его собеседник терпеливо гнул свою линию, - детектив Беккет подступилась слишком близко. Вы должны её остановить. Это последнее предупреждение, других уже не будет: терпение этих людей истекло, и если вы сейчас ничего не…- Чёрт возьми, да вы хоть понимаете, что речь идёт не о собаке, а о детективе полиции?! – не выдержал Касл. – О профессионале, чья профессиональная интуиция раз за разом приводит её к одному и тому же. Как, по-вашему, я должен её остановить?! И, главное, - зачем? Да, один раз я едва её не потерял, но тогда нас обоих застали врасплох. Этого больше не повторится, поверьте мне, мистер Смит. Она знает всё.- Мистер Касл…Но Рик, не дослушав, нажал на отбой. Почти сразу ему пришло в голову, что он, возможно, сказал лишнее, но он отмёл эту мысль. Мистер Смит, кем бы он ни был, разумеется, не являлся другом Касла или Беккет. Но и врагом им не был, а значит, что бы ни сказал ему Рик, это останется между ними.Касл снова взял телефон и набрал номер Кейт.- Привет, любимая. Да, всё работает.- Ты думаешь, это произойдёт сегодня? – спросил Эспозито в микрофон. Кейт, сидевшая в тот момент за рулём своей машины, коротко усмехнулась.

Она ехала из участка домой, как всегда после рабочего дня, но сегодня всё было по-другому. Сегодня кобура её пистолета была расстёгнута и передвинута так, чтобы ремень безопасности не помешал вытащить оружие. Сегодня в ухе Беккет находился наушник, который позволял ей оставаться на связи с прикрывавшими её Эспозито и Райаном. Сегодня она была напряжена до предела, подмечая всё, что хоть немного выбивалось из привычного порядка вещей.- Я почти уверена, что да, - ответила она, искренне надеясь, что парни не расслышат, как дрожит её голос. Ей не было страшно, вовсе нет. Это было предвкушение, приятное возбуждение от осознания близости опасности, от осознания того, что враг вот-вот допустит фатальную ошибку, и ради этого Кейт вполне готова была рискнуть.- Беккет, ты уверена, что справишься? – заботливо поинтересовался Райан.- Абсолютно.- Ты слишком напряжена, - укоризненно заметил Эспозито, и Кейт отчётливо расслышала, как напряжён его собственный голос. Ей было приятно, что Хавьер так беспокоится за неё, но сейчас эта забота несколько её раздражала.- Я в порядке, Эспо, - заверила Беккет. – Лучше следи за дорогой.Эспозито пробормотал что-то неразборчивое и послушно заткнулся. Он лучше других представлял, что такое быть наживкой, а потому, если и обиделся на резкий тон, то ничем этого не показал. И Кейт не могла не признать, что из всех копов, с которыми ей доводилось работать, она не доверила бы свою жизнь никому, кроме Эспо.Какое-то время она ехала в тишине. Райан и Эспозито наверняка что-то обсуждали в своей машине, следуя за ней на порядочном расстоянии, и вскоре Беккет начала жалеть о том, что не может слышать их разговор. Думать о предстоящем нападении было невыносимо. Кейт почувствовала, как пальцы против воли сжимаются на руле; дыхание участилось, от прилива адреналина свет уличных фонарей казался слишком ярким, весь мир двигался словно в замедленной съёмке. Беккет сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, пытаясь взять себя в руки, и прикрыла на миг глаза. К её счастью в этот момент в наушнике снова послышался голос Эспозито, и Кейт не сразу поняла, что тот звучит более напряжённо и тревожно, чем ещё минуту назад.- Беккет, - начал он, но запнулся, словно не зная, как продолжить.- Что случилось? – мгновенно отозвалась Кейт.- Нам только что позвонили… в квартире Марты Роджерс произошёл взрыв.Кейт захлебнулась воздухом и резко ударила по тормозам. Ехавший сзади джип едва успел вильнуть в сторону, избегая столкновения, его водитель, проезжая мимо Кейт, покрутил пальцем у виска. Беккет дрожащей рукой ударила по кнопке включения аварийного сигнала. Немаркированная ?Краун Виктория? с двумя детективами мягко притормозила рядом через несколько секунд. Кейт вышла из машины, не глуша двигатель, и просто встала под дождём, чувствуя, как мгновенно намокают волосы и вода затекает за ворот кожаной куртки. К ней незаметно приблизился Эспозито и замер, не доходя пары шагов.- Есть… есть жертвы? – Она с трудом выдавила из себя последнее слово, всё ещё не в силах поверить в услышанное, но пытаясь думать как коп.- Да, - тихо ответил Эспозито. – Одна жертва. Женщина. Предположительно – Марта.- Предположительно? – Беккет уцепилась за единственный призрачный шанс, хотя умом понимала, что это уже не имеет смысла.- Они позвонили Каслу. Ждут опознания.- Дерьмо, - прошептала она. Горло сдавило, стало нечем дышать, и Кейт слепо царапнула пальцами по шее.

- Беккет, я знаю, что ты сейчас чувствуешь, но ты должна держаться. Ты сейчас как никогда нужна Каслу, ты не можешь позволить себе минуту слабости.Кейт посмотрела ему в глаза, и в её взгляде он разглядел отчаянный, панический ужас.- Это моя вина, Хави, - негромко произнесла она. Её голос звучал почти спокойно, но был слишком ровным и чуть выше обычного. – Это произошло из-за меня, из-за моей провокации. Мы ждали нападения на меня, а удар нанесли по… по Марте. – Она всхлипнула, прижав ладонь к губам. Мотнула головой, дрожащими пальцами зачесала назад мокрые волосы. – Мы ждали снайпера, а они заложили бомбу. Грэм ведь предупредил, чтобы я позаботилась о близких, а я не поняла. Господи, Хави, он же никогда меня не простит. Рик – не простит…- Кейт, - резко окликнул ей Эспозито, и она дёрнулась от звука своего имени, как от пощёчины. Пару мгновений они стояли молча, просто глядя друг другу в глаза, затем Беккет отвернулась и уставилась в окно. Когда она заговорила вновь, её голос ещё подрагивал, но звучал деловито и решительно, как всегда.- Что-нибудь ещё уже известно? – она снова повернула голову к Эспозито.- Нет.- Хорошо, - она кивнула. – Я еду туда.Хавьер открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал и просто кивнул в ответ. Кейт вернулась в машину, выключила аварийный сигнал и рванула с места, вжав педаль газа почти в пол и уже на ходу врубая сирену. Она знала, что торопиться уже некуда, что исправить ничего уже нельзя, но тащиться на место происшествия по пробкам, погружаясь всё глубже в собственные размышления, было бы выше её сил.

К тому моменту, когда Беккет добралась до места происшествия, пожарные уже закончили тушить огонь. Она вышла из машины, прошла через оцепление, не глядя сунув под нос незнакомому офицеру свой жетон, и подошла к спасателям. Кейт разговаривала с ними, как в тумане. Вся нужная информация оседала в сознании, однако сам разговор словно прошёл мимо неё. Наконец, она кивнула, поблагодарила за помощь, уточнила адрес морга, в который доставили тело жертвы, и направилась обратно к своей машине. Она действовала на автопилоте, совершая обычные действия по въевшейся в подкорку процедуре, как привыкла за годы службы в полиции, но, пожалуй, ещё никогда она не оставалась настолько безучастной к своей работе, как сейчас. Боль потери и чувство вины свернулись внутри портативной чёрной дырой, в которую падали все остальные чувства и эмоции, и потому Беккет оставалась внешне совершенно спокойна. Она и внутренне была спокойна, как будто сберегая нервы для встречи с Каслом, которая, она знала, не будет лёгкой.Касл сидел в коридоре на неудобном стуле, с отсутствующим видом уставившись в стену. Увидев его, Кейт замедлила шаг, чувствуя нарастающее давление где-то в груди, затруднявшее дыхание и делавшее ватными ноги. Она почти физически ощущала растерянность и опустошённость Рика – ей не надо было даже спрашивать, чтобы понять, что тело действительно принадлежало Марте. Это было похоже на страшный сон, кода ты спишь и знаешь, что спишь, но никак не можешь проснуться, и сердце сковывает ледяной страх: а вдруг это и правда не сон? Но как бы сильно ни хотелось ей обнять мужа, заверить его – и саму себя – в том, что всё это лишь чудовищная ошибка, что его мать цела и невредима, что всё хорошо, Беккет слишком хорошо знала: нет, это не сон, и всё вовсе не хорошо, всё даже хуже, чем Рик мог подумать, хоть ему сейчас и казалось, скорее всего, что хуже быть не может. И от понимания того, что она должна рассказать ему правду – рассказать сама, не перекладывая эту обязанность на кого-то другого, - она почувствовала, как вся цепенеет. Последние несколько шагов дались ей особенно тяжело.Кейт положила ладонь ему на плечо и чуть сжала пальцы, давая знать, что она рядом. Он не отреагировал, продолжая молча смотреть перед собой, и тогда Кейт обошла его кругом и опустилась перед ним на корточки, взяв его руки в свои.- Рик, поехали домой, - тихо сказала она.Его взгляд сфокусировался на её лице, он ещё немного помолчал, затем безучастно пробормотал:- Хорошо.- Хорошо, - она кивнула и поднялась на ноги, потянув его за собой. Он тоже встал и послушно двинулся за ней по коридору, не выпуская её ладонь. Когда они проходили сквозь узкую дверь, Кейт вдруг остановилась и развернулась к нему, прижавшись лбом к его щеке и коснувшись пальцами его подбородка.- Я с тобой, Рик, слышишь? Я с тобой, - прошептала она скорее для себя самой, чем даже для него. И эту фразу – ?Я с тобой? - она повторяла про себя, как мантру, всю дорогу до дома. Они оба ни проронили за это время ни слова.Касл настоял на том, чтобы самому позвонить Алексис. Он сказал об этом, едва они оба переступили порог квартиры, и Кейт не смогла заставить себя переубедить его. Она прекрасно понимала, насколько тяжело ему будет сообщать дочери о смерти её бабушки, - чёрт возьми, она побывала по обе стороны и знала об этом всё. И всё равно не смогла, просто не смогла. Молча смотрела, как Рик берёт телефонную трубку и набирает номер; не пошевельнулась, когда он несколько раз ошибался в цифрах и начинал набирать сначала. Алексис ответила почти сразу, но Кейт эти мгновения показались целой вечностью – как, скорее всего, и для самого Рика. Он сделал глубокий вдох, прежде чем заговорить; воздух застрял у него в горле, и в глубокой тишине, повисшей в квартире, Кейт услышала, как Алексис обеспокоенно спрашивает отца, что случилось.- Марта… она умерла, - проговорил Касл, наконец, и Беккет стало страшно от того, насколько мёртвым прозвучал его голос.- Но… как… папа, я не понимаю, - срывающимся голосом ответила Алексис. – Я же говорила с ней сегодня, она была в полном порядке… Господи, папа, да не молчи же!- Она погибла. Был… взрыв… в её квартире.- Но как… Господи, папа, как… - продолжала повторять девушка. Беккет обессиленно прислонилась спиной к дверному проёму, запустив пальцы в волосы и не зная, чего ей хочется больше – сбежать, чтобы не слышать этот разговор, или наоборот, слушать, ловить каждое слово, растравляя собственные раны, причиняя себе ещё большую боль в надежде, что это хоть как-то искупит её вину.- Я… я полагаю, - Касл запнулся, пытаясь выровнять сбившееся дыхание, затем произнёс на одном выдохе: - Я полагаю, что это связано с нашим текущим расследованием.- Ты вернулся к работе в полиции? – звенящим, как натянутая струна, голосом спросила Алексис после непродолжительной паузы.- На одно дело, всего на одно, - растерянно отозвался Касл, словно пытаясь объяснить что-то себе самому. – Это опять о матери Кейт, я не мог остаться в стороне…- ТЫ ЖЕ ОБЕЩАЛ! Чёрт, папа! Ты же обещал, что это никогда не коснётся нашей семьи! Что ты не поставишь под удар нас с бабушкой, даже ради Кейт!- Алексис, милая, послушай…- Нет! Это ты меня послушай. Ты. Мне. Обещал. Помнишь? Мы стояли оба в нашей квартире, в нашем доме, и ты говорил, что никогда не позволишь полицейской работе повлиять на твою семью. Ты говорил, что никогда не переступишь эту черту, что никогда не свяжешься с тем, что может угрожать нам. Ты… как ты мог?!- Девочка моя, - прошептал Касл в трубку, закрывая глаза и принимая каждое её слово как удар. – Пожалуйста, прости меня…- Нет, папа, - отрывисто ответила она. – Этого я не прощу. Никогда. Ты утверждал, что мы все для тебя одинаково важны – я, бабушка, Кейт и Джон. Но сегодня ты доказал, что не ставишь своё слово ни во что. Знаешь, пап, я не хочу, чтобы следующее твоё расследование стало смертным приговором мне.- Алексис, - выкрикнул он, но она оборвала связь.Касл оцепенело уставился на кусок пластика в своих руках, как будто не зная, что это такое и что с этим делать. Кейт, оторвавшись от дверного косяка, сделала шаг к нему и мягко забрала трубку, положив её на место.- Рик, - тихо позвала она. Даже чтобы просто произнести его имя, ей пришлось приложить неимоверное усилие.Он вскинул голову и посмотрел на неё с непередаваемой горечью.- Это твоя вина, Кейт.Она задохнулась от боли в груди и не смогла ответить. Впрочем – а что она могла на это ответить?- Это твоя вина, - твёрже повторил он. – Я просил тебя не делать этого, просил тебя не лезть. Но ты думала только о своей мести. Алексис обвинила меня в том, что я всегда заботился только о тебе, но ты… всё, о чём ты можешь думать, - это твоя покойная мать. Не о твоём отце, не обо мне, не о Джоне, а только о ней. И выходит, что из нас двоих в реальном мире живу лишь я один.- Откуда я могла знать, что это произойдёт?! – крикнула она, чтобы хоть как-то ослабить тяжесть в груди. – Как я могла что-либо изменить?!Он холодно усмехнулся.- Как? Если бы речь шла сейчас о твоей матери – о, Кейт, ты бы сделала всё, ты всегда делала всё ради неё. Только ради неё. И, знаешь… мне интересно: а сможешь ли ты жить после того, как, наконец, закроешь её дело? Ведь тебе будет уже не для кого стараться.Он просто прошёл мимо неё, не дожидаясь какой-либо реакции на свои слова. Было темно, и он вряд ли смог разглядеть слёзы, текущие по её щекам. Она смахнула их нетвёрдым движением дрожащей руки, всхлипнула, прижала обе ладони к губам. Дождавшись, когда за Риком закроется дверь его кабинета, она поднялась наверх, прошла через их спальню в ванную комнату, и только тогда, словно кто-то вынул стержень, державший её всё это время, Кейт рухнула на пол, не сдерживаясь уже, и исступлённо зарыдала, задыхаясь, давясь слезами, размазывая их по лицу, - как в ту ночь, когда ей сообщили о смерти её матери.