Глава двенадцатая (1/1)

12.За весь следующий месяц Яше так и не удалось сообщить поручику Григорьеву ничего интересного: всех, кто был причастен к взрыву в кофейне и не успел вовремя скрыться, уже арестовали, а новых актов террора пока не предпринималось.А вот в начале сентября наконец-то появились новости.Старик хоть и стал подозрительнее, а все же продолжал давать Яше поручения и посвящал в дела ?Вольной коммуны? даже более, чем прежде, – а что еще оставалось делать, ведь людей в его распоряжении теперь можно было по пальцам пересчитать. Яша же в силу юного возраста и благообразной внешности представлял собою идеального кандидата для выполнения заданий, требующих появления на публике в тех местах, где имелась изрядная вероятность встречи с полицией.Что ж, Яша исправно выполнял то, что от него требовалось, не забывая запоминать все те детали, что могли заинтересовать охранное отделение. И вот, наконец, ожидание увенчалось успехом – из услышанных в подвале на Запорожской разговоров (которые велись хоть и велись в открытую, но были полны намеков и недоговоренностей) он уяснил, что ?Вольная коммуна? готовит террористический акт на железнодорожном вокзале Одессы, куда в скором времени должен был прибыть киевский губернатор Суковкин.Точная дата его приезда, однако же, оставалась анархистам неизвестной – Старик ожидал вестей от своего доверенного из Николаева, поскольку Суковкин неминуемо должен был ехать через этот город.План действий был простым и страшным: предполагалось, что бомбисты затешутся в толпу праздных зевак на перроне, собирающихся поглазеть на прибытие важного лица, и, как только начальник охранки сойдет, бросят несколько бомб. То, что при этом неминуемо будут убитые и раненые среди простого народа, никого не тревожило – напротив, Старик с усмешечкой не раз повторял, что это, де, будет отличный акт устрашения и что ?никто не свободен от вины?, и Яша, с ужасом слушая его речи, возблагодарил Всевышнего за то, что имеет возможность не допустить отвратительной бойни.В очередную среду он передал поручику Григорьеву все, что запомнил, как можно подробнее, получив в ответ искреннюю благодарность.– Жаль только, что бомбист тебе неизвестен, – с досадой проговорил тот, барабаня пальцами по столу. – Не обыскивать же всех подряд, понимаешь? Ладно… Поставим в толпу нескольких в штатском, будут следить. Даст Бог, справимся.И они справились. Яша, несмотря на риск, болтавшийся неподалеку, хотя и несколько в стороне от толпы встречающих, впервые получил возможность увидеть работу охранного отделения, обыкновенно скрытую от глаз простых смертных.Собственно говоря, заняло все сущие секунды – едва губернатор Суковкин спустился с подножки поезда на перрон, по толпе прошла волна движения, и к высокой сутуловатой даме в черной фетровой шляпке с разных сторон бросились одновременно несколько человек, выкручивая руку с зажатым в ней свертком. Был среди них и поручик Григорьев – приглядевшись, Яша с изумлением узнал его в совершенно неприметном мужичке в линялой, штопаной косоворотке, теперь деятельно отдававшем приказания.О личности дамы Яше оставалось только догадываться – в ?Вольной коммуне? он ее никогда не видел; теперь не оставалось сомнений, что завсегдатаи их подвальчика на Запорожской – лишь часть руководимой Стариком группы, хоть и изрядно уменьшившейся в результате арестов, но все же значительно более крупной, нежели мог предположить Яша. Оставалось надеяться, что вслед за дамой-бомбисткой будут схвачены и ее сообщники (а другие люди Старика наверняка присутствовали на вокзале при попытке совершения акта террора, в этом сомневаться не приходилось, только вот кто именно, Яша не знал – среди народа он не заметил ни одного знакомого лица).Догадки оказались верными – придя назавтра в подвал, из возбужденных разговоров, то и дело переходящих в крик и ругань, он узнал, что кроме Голды (это она пыталась совершить террористический акт на вокзале) арестовали вдобавок известных ему Нисана и Шайку.– Чтоб мне сдохнуть, если не мосер1 у нас завелся… – хрипел Мошка, делая из бутылки несколько торопливых жадных глотков. – Пригрел в хавире2 свинью. Попадись мне этот штык дрек – придушу голыми руками!Тут он наконец-то заметил приткнувшегося в углу Яшу и, окатив полным неприязни взглядом, бросил сквозь зубы:– Вали к себе, шмэндрик. И до шаббата чтоб сюда не совался, ясно?1. - Мосер - "предатель, стукач" (идиш).2. - Хавира - "компания, притоН" (идиш).