18. Жизнь и потери (2/2)
— И он, этот убийца, живет где-то здесь, среди нас?
— К сожалению, — Барнс кивнул и, заметив, как Питер мелко задрожал, потянул к нему руку и погладил пальцы. — Хочешь знать его имя?
Прикусив губу, Питер помотал головой. Кадык дёрнулся, тяжёлый вздох сдержал подступающие слезы.
***10 октября 1871 г.Таймли, Долина ДумаДом Старка— Все ещё готов прыгнуть в яму?Ужин, кажется, длился целую вечность. За стол они сели в шесть, и с тех пор прошло уже полтора часа, а Стив по-прежнему ковырялся в своей тарелке с фасолью. В том, что это была вина Тони, не стоило и сомневаться. Заводить неуместные разговоры это так по-старковски.— Не делай из этого драму, — Стив потер подбородок, выпустив ложку из рук. — И не пытайся меня отговорить.
— Знаю, что это твоя работа, и меня она не касается, и подумаешь, сколько мы там вместе? И месяца нет, верно. Но, чёрт возьми, Стив, я бы сказал тебе все тоже самое и раньше.— Ты всегда так говорил. Называл это заботой, а потом пел песни под окнами участка.— Это романтика, ты ничего не понимаешь.Старк со злостью вонзил вилку в кусок мяса, острый зубец с диким скрипом проехался по тарелке, и Стив поморщился от противного звука. Тони, однако, продолжил уплетать давно остывшую говядину, как ни в чем не бывало. Злость надо заесть, иначе последствия будут хуже. В его погребе всё ещё осталось множество бутылок с великолепным вином. Грех его не попробовать.Стива поведение Старка не смущало. Вспыльчивость Тони никогда не была секретом, вот только проявлялась она не часто. Такие трудные ситуации служили отличным катализатором, и показывали Старка с другой стороны. Он становился более жестким и решительным, а ещё не скрывал чувства, которые тревожили его. И Стив бы сделал всё, чтобы умерить его пыл, если бы в этот раз всему виной не был он сам.Пойти к Блэйкам — идея безумная, но как ещё выяснить правду? Давно пора узнать истинную причину их приезда, и другого выхода он просто не находил: пойти и спросить прямо — лучшее, что он мог сделать. Если им нечего скрывать, то не будет никаких последствий. Но если они что-то прячут, то Тони сможет рассказать всё Баки, и они продолжат расследование.
В таком раскладе событий Стив всегда списывал себя со счетов, потому что понимал, что просто так Блэйки его не отпустят.— Я всё ещё считаю, что это безумие, — фыркнул Старк, потянувшись за хлебом. — Но, надеюсь, у тебя, хотя бы, имеется план. Ты славился своей любовью к обдумыванию военных операций во время войны.— Смею напомнить, что в те времена ты из-за этого только ворчал, говоря, что мы зря теряем время.— Ну, кое-чему я у тебя научился. Скажи, что у тебя есть план.Старк едва не впал в панику, по взгляду Стива поняв, что никакого плана нет. Этот глупый прыжок с обрыва может стоить шерифу всего — не только карьеры, которую он строил с таким усердием, но и жизни. И если первый пункт Старка не волновал совсем (с его-то связями он мог бы пристроить Стива в лучшее детективное агентство в любом городе Штатов), то за его жизнь Тони переживал по-настоящему. Может, в этом была доля эгоизма, но он без труда признает это, если Стив откажется от дурацкой и рискованной идеи.— Я следил за ними пару дней, — начал Стив, чем вызвал у Старка еще больше недоумения. — Опасными они не кажутся.— Это так в стиле капитана Стивена Гранта Роджерса, — скрипя зубами, пробормотал Тони.— Если что-то пойдёт не так, то просто расскажешь о моих планах Баки. Он станет шерифом. Дожмёте негодяев.— К твоему сведению, это не похоже даже на часть плана.— Тони, — Стив потянулся к рукам Старка, что лежали на столе, но тот быстро одернул их. Злился. Злился так, что не собирался позволить шерифу разрушить всё лёгким прикосновением. Просто так этот поступок ему с рук не сойдет. — Фиск возобновил строительство железной дороги неспроста. Ты — изобретатель, ты из тех, кто хочет для людей лучшего будущего, так что прекрасно понимаешь, к чему это может привести. Да, мы сможем быстро доезжать до ближайших пунктов, не проводить весь день в дороге под пеклом солнца, умирая от жажды. Но неужели ты не задавался вопросом, почему он сделал это сейчас? Земля через две недели замерзнет, а он вздумал что-то строить. Мы должны действовать. Я должен, Тони, потому что не могу позволить людям жить в постоянном напряжении, в страхе, что завтра они станут жертвой головорезов Фиска только потому что посмотрели на него ?не так?.
— Боюсь, после тебя, я — первый в списке на несанкционированный расстрел, — грустно ответил Тони, надеясь донести до Стива мысль: людям нужен шериф, а не очередной подвешенный.
— Вот именно, Тони, — Стив сглотнул громко, дёрнул головой, как будто хотел отвести взгляд, но сдержался. Засмотрелся на Старка, на дрожащую от злости губу, на прекрасные голубые глаза, которые потемнели от ярости. — Ты первый после меня.— Так отправь к Блэйкам кого-то другого, — не успокаивался Тони. — Отправь Барнса, ему терять нечего. Попроси Коулсона рискнуть. А сам останься, Стив. Десять лет назад мы впервые встретились, и с тех пор не проходило и дня, чтобы я не переживал о твоей судьбе. Всё это твоё благородство, с которым ты шёл в бой, твоя уверенность в завтрашнем дне… Да только на ней держались многие бойцы, потому что ты вселял веру в людей. Ты вселял веру в меня, Стив, и, бог свидетель, я ходил вокруг тебя на цыпочках, любовался и восхищался, а потом понял, что влюбился. Прошло десять лет, и я всё ещё любуюсь тобой, восхищаюсь, но теперь чувствую, что имею право сказать. Имею право просить тебя о том, о чём прошу. Я два дня не могу выбросить из головы мысли о том, что мне придется хоронить тебя. Не совершай глупостей. Я знаю, что Фиск опасен и мы должны бороться с ним. Ты не должен делать этого один.Замолчав, Тони откинулся на спинку стула. Аппетит пропал совсем. Он тяжело вздохнул, больше не найдя слов. Ещё не хватало сорваться на крик до кучи. Стив выглядел не лучше. Он слегка побледнел, задумался и смотрел куда-то сквозь Старка. Устало потерев переносицу, Тони прикрыл глаза. Наблюдать за этим — ещё одно мучение.Напряжение нарастало, и Тони едва сдерживался, чтобы не сорваться. Если уж падать в пропасть, то вместе, подумал он, представляя, как бы это выглядело, если бы они со Стивом пошли туда вдовем, как пара друзей. Но этому никогда не бывать, Старк это понимал, да и Стив отлично описал его роль в этой хитроумной операции без плана.А потом он почувствовал прикосновение теплых ладоней к напряженным плечам. Легче не стало, захотелось вырваться, упорхнуть, как птице, от тепла, чтобы не привыкать к рукам и ласковым прикосновениям. Зачем, если всё это в один миг может превратиться в пыль?— Прекрати делать вид, что ничего не случилось, — буркнул Тони, поведя плечами, когда Стив стал аккуратно массировать шею.— Ты слишком напряжен, нужно это исправить, — мягко ответил Стив, пытаясь сгладить углы.— Можно просто не бросаться в пекло и всё будет в порядке.
— Ты знаешь меня столько времени и считаешь, что я могу жить иначе?— Можешь. Но не хочешь.— Не хочу?— Не хочешь. Как иначе объяснить твои поступки?— Тони…— Просто скажи, зачем решил ответить мне взаимностью, раз не хочешь просто жить? Я десять лет ждал не для того, чтобы после двух недель поцелуев и изнурительных занятий любовью рыдать над надгробием.Стив молчал, продолжая машинально массировать шею и плечи. Толку от этого было как от козла молока, но Тони почему-то терпел и уже не пытался вырваться. Может, чтобы не сбивать Стива с мыслей, а может, просто потому что ему нравилось чувствовать его пальцы на своей шее. В конце концов Стив наклонился, коснулся губами выпирающих позвонков, в то же время обняв Тони. Старк положил свои ладони поверх прижатых к груди ладоней шерифа.— Я тоже ждал, — в самое ухо прошептал Стив. — До последнего не верил, что дождусь, даже когда Баки… Когда он рассказал мне всё.— В смысле, рассказал мой самый большой секрет?— Да… Тот самый секрет.Тони выдохнул.
— Все ещё готов прыгнуть в яму?— Мне нужен план отступления.— Наконец-то мы говорим о важном, — Тони повернул голову, его глаза всё еще были закрыты, но он умудрился поймать губы Стива со второго раза. Тот почти не смеялся. — Я тебе помогу.
***11 октября1871 г.Таймли, Долина ДумаДом БлэйковДональд проснулся от резкого холода. Рука Локи, лежавшая на его груди, оставляла холодный след на голой, горячей коже, раздражая неприятными покалываниями. На нём как будто нарастала корка изо льда, сковывая движения, но избавляясь от дремы, он понял, что это всего лишь иллюзия — на нём нет ни цепей, ни верёвок, что мешали бы движениям.Он вскочил на кровати, сжал руку жены, пытаясь согреть холодную ладонь горячим дыханием. Но та не становилась теплее. Откинув в сторону одеяло, Дональд навис над женой, коснулся её шеи, такой же холодной и колючей, как рука, и пришел в ужас.— Локи, — взволнованно прошептал он, касаясь её щеки. — Локи, вернись ко мне. Иди на мой голос, знаю, что ты слышишь. Локи!Но Леди не отвечала, не шевелилась даже, а холод продолжал разрастаться. Одеяло застыло. Дональд быстро слез с кровати, включил свет и метнулся к шкафчику жены, в котором хранились масла в странной формы склянках. Он рассматривал их все, читал надписи, надеясь найти что-то, что поможет, и постоянно звал жену по имени. Она должна услышать его, должна пойти на его голос и выбраться оттуда, где бы сейчас не находилась.Пальцы тряслись, мысли путались, а охватившая его паника накатывала с новой силой. Глубокий вдох, попытка найти нужную склянку и снова поток опустошающих мыслей. Он вспоминал адский пламень, в котором сгорал его дом много лет назад, и думал, что что-то такое помогло бы спасти Локи. Правда, уничтожило бы всё вокруг, а заодно и его самого.К своему сожалению, он считал, что жизнь Локи стоит любых потерь.
Совершенно случайно, он наткнулся на металлическую баночку, которая наполовину была наполнена тем самым асгардским песком. Схватив её, он вернулся к Локи, взял горсть песка из банки и положил в ладонь жены, а затем сжал её своей.— Ну давай, давай же, Локи, возвращайся. Я здесь. Прошу, услышь меня.
Он держал её руку, молясь богам Асгарда, чьи имена ещё не забыл, заклинал именем отца и матери, взывал к создателю Вселенной и просил только одного — не забирать у него Локи. Сколько времени просидел так, он не знал. Может, час, может минута, но этот миг тянулся мучительно долго. Он ни на секунду не переставал молиться, звал Локи, клялся, что всё исправит.Глубокий и резкий вздох Леди привел его в чувства. Она захлопала глазами, осматриваясь по сторонам, а столкнувшись взглядом с мужем, крепко обняла и прижалась к нему, как будто пытаясь согреться. Песок из её ладони тайным образом исчез.— Вернулась, — шептал Дональд, приглаживая длинные темные волосы и касаясь горячими губами холодного плеча. — Живая. Боги Асгарда, спасибо!— Я его видела, — шепотом ответила Леди, не поднимая взгляда на мужа.— Что?— Мне снился Асгард.Дональд глубоко вздохнул, мигом обеспокоившись. Он, как сын Одина и Фригг, знал многое о старых сказаниях, и мать, как никто другой, любила рассказывать ему истории, что казались ей забавными, а у маленького Тора вызывали страх, приятно щекотавший нервишки.Асгард — один из девяти миров, судьба которого была предначертана давным-давно. Еще до формирования всего живого, до появления солнца и других звезд. Поэтому появление во снах высоких башен и золотых стен, по мнению асгардцев, — примета плохая. После таких снов и происходят катастрофы, последствия которых пугают своей масштабностью.Губы Дональда дрогнули. Он выпустил жену из объятий, босыми ногами ступил на пол и пошел по направлению к дубовому шкафу. Открыв дверцу, заглянул внутрь и долго рылся среди многочисленных платьев Леди. Наконец, нащупав что-то мягкое, он вытащил меховую накидку и вернулся к Локи, накинув ее на плечи.Накидка была ей слегка велика. Когда-то давно у Локи были достаточно широкие плечи и бóльший размер ноги, но те времена давно остались позади. Дон хранил эту вещь, как напоминание, чем невероятно злил Локи, но та не спорила, лишь молча убирала её подальше.— Вот, держи, — Дональд накинул мех на плечи жены, и та мигом закуталась в него. — Так теплее. И древняя магия оградит тебя от плохих снов.— Ты боишься этих снов еще больше, чем я, — подметила Леди. Она села на кровати, рукой похлопала рядом, призывая Дональда сесть. — Этому есть причина?— Есть, — горько сказал Дональд, ложась на кровать. Он устроился головой на коленях Леди, с охотой подставляясь под её мягкие прикосновения. — И ты её знаешь. Мы засыпали под одни сказки.— Но Асгард в моем сне не величествен. Не красив, каким был наяву. Он, как игрушечный, прячется под толстой коркой прозрачного льда. Этот Асгард… Он ненастоящий.— Было бы лучше не видеть Старый город. Мы должны забыть его и построить новый, совершенно другой, не похожий.— А что, если это подсказка? — Леди спрятала прядь волос Дональда за ухо. — Наводка, а не несчастное предзнаменование.
— Этот сон заставлять тебя колдовать, пользуясь твоим неведением, бессознательностью и невозможностью держать явь под контролем.
— Это страшно, знаю. Но, дорогой, вспомни, что мы пережили. Наш путь до Земли был не из легких. Ты помнишь безжизненные просторы космоса? А ту кровожадную планету, на которой нас чуть живьем не съели? Или того сумасшедшего старика с цветными полосками на лице, который так любил странные бои и заставлял тебя сражаться со страшными существами?— Ловко ты тогда его обхитрила, — Дональд улыбнулся, прищурившись.— К тому же, в моем сне среди блеклых куполов, по золотой дороге ко дворцу кто-то величественно вышагивал. Что, если это наш спаситель?— Или тот, кто нас погубит.— Мы и без этого почти что мертвы.Сделав глубокий вдох, Дональд невесомо кивнул головой. Да, их жизнь — не сказка, от былого величия не осталась и следа. Всё, что Дональд теперь имел сводилось к Леди, о больших сокровищах он мог только мечтать.— Почти что, — тихо ответил Дональд. — Нам ещё есть, что терять.— Если это очередная печаль, то мы встретим её с достоинством.